Часть одиннадцатая. Специальное выживание

Часть одиннадцатая. Специальное выживание.

Стоя над трупом полностью поверженного врага, московские наши родственники продолжали выяснение отношений.

Подтянулась, чуть погодя, внучка Диля. Она на своей машине приехала.

И к нам, всем вместе собравшимся, тороплио подошла.

И получасом назад, я бы ещё обрадовалась и решила, что все наши дела начинают понемногу налаживаться. Добавился еще один молодой и здоровый, не измученный так, как мы сегодня, новый человек, пусть бы и была внучка - женщиной.

Теперь же, начинала сомневаться. Слишком многие и резкие слова были московскими родственниками сейчас высказаны.

И сомневалась теперь я, что захочет внучка на своего двоюродного деда, свою аккуратную машинку потратить.

Дед был больной, испачканный в песке, беспомощный и старый. А люди вокруг собирались московские. И сильно перепуганные тем фактом, что я, не справляясь больше сама с ситуацией, могла подкинуть им тяжелобольного брата, дядю и деда на их полное обеспечение.

- Они, в Москве, все теперь такие, - понимала, каким - то наитием, каким - то своим деревенским чутьем я. Москва - это не наша родная деревня, где потерявшись в глубоких лесах, рады любому гостю, потому что гость и путешественник им новости с Большой Земли принесет. И может рассказать историю, какую -нибудь, очень интересную.

Здесь, в Подмосковье и в самой Москве, измученной людьми, как непонятными , неправильными, нашествиями, люди сторонятся других людей.

Не зря они так жужжат на вокзалах, обсуждая между собой, подробности отправки пассажиров, на всех вокзалах, где существуют ответственные лица. Потому, что предусмотрена нынче в Москве, ответственность, ответственность, за оставление в опасности, оставление без помощи, инвалида, маломобильного пассажира. Потому и обсуждают, потому и боятся под ответственность попасть...

Потому что случаются, видимо, в Москве, на каждом шагу, постоянные факты неоказания помощи...

Муж слабо зашевелился в своей яме.

- Давайте поднимем его, - сказала внучка Диля, ко мне обращаясь. Я покачала головой.

Мне не поднять, не вытащить мужа моего. Я слишком много сегодня работала, инвалидную коляску за собой, вместе с мужем, таская…

И весь организм сказал:

- Хватит! Я больше таскать его, по бездорожью, на себе, не могу. Муж, пока он после инсульта, снова не научился, хоть немного ходить, как обещала нам минский невропатолог в Беларуси, если мы сменим лечение постинсультника с российского стандарта на белорусский…

А я не успела, не смогла, до поездки в Москву, даже согласовать новые стандарты лечения, не то, чтобы добиться для мужа бесплатного лекарственного и российского обеспечения…

Не принимали стандарты российского обеспечения лекарствами рекомендации столичного невропатолога, но из чужих государств...

И муж мой, пока что, совсем не мог ходить. А его двоюродная внучка Диля настаивала.

- А, может быть, действительно, экипаж полиции по телефону экстренной помощи позовем? - Спросила я.

Вмешалась в разговор сестра мужа Светлана Дмитриевна:

- К нам сюда полиция ни за что и никогда не приедет! Напрасно будете вызывать. Напрасно будем ждать!

- Возможно, - мысленно согласилась я. Вот никогда не понимала тот факт, теперь уже прямо установленный для всех, в семье моего мужа, потому что повидала одним разом почти всех своих московских родственников по мужской линии...

Кто больше всех везет, на том и постоянно едут.

Таскала ли до инсульта мужа тяжести, активно помогая ему. Но дотаскавши, почти наравне с мужем тяжести, потом оставалась, задерживалась на улице, чтобы прибрать место ремонта, инструменты и весь двор.

А только лишь заходишь в дом, муж сразу ложится отдыхать. Мужчина устал. С дивана своего активно требует, чтобы подали ужин и напоили чаем его.

Теперь в первый раз увидела, впервые увидав всех своих московских родственников вместе, на собственной территории и на своей земле, откуда хвосты у этой привычки вырастают. Здесь вся семья была в таких стандартах воспитана.

- Зачем мне такие родственники? - Горько подумала я. - Сами же пригласили в гости. Ведь знали же, что дороги в их гостеприимный дом для неходячего человека непротоптанные, непроезженные.

Ну, ладно, я круглая и полная дура была, потому что хотела отдать долг памяти за погибшего бойца, за племянни камужа, за Игорька, на СВО (Специальной Военно Операции) недавно погибшего…

И мужа тащила, из последних сил сюда, чтобы собраться вместе, чтобы о погибшем герое погоревать!...

И, кажется, эти слова я сказала вслух. Потому что ополчились на меня ругаться, всем хором, все мужчины московские родственники.

- Дочь, вызывай, пожалуйста, такси, - не пытаясь перекричать сразу всех родственников, попросила я. - Быть может, поднять мужа из ямы нам поможет таксист, если приедет такси с водителем - мужчиной.

А если у тебя не хватит денег на телефоне, то ты мне скажи и я обязательно тебе наличными деньгами доплачу. И все долги за такси обязательно верну тебе.

- И если мы сейчас сумеем выбраться из ямы, если уедем от вас, не надо нам больше писать и звонить. Не нужны нам такие теплые, родновские отношения! - Сказала, принимая Последнее и Окончательное Решение, обращаясь ко всем своим московским и бывшим родственникам мужа!...