Отыгрывание прошлого

ЧАСТЬ I  Дежавю.

Красивые и богатые наследницы в детстве были болезненными девочками. Они жили с жестокой матерью, пережили трудное детство, ненавидели кровь и насилие. Но у них был острый ум — и вскоре они поняли, как легко манипулировать людьми, зная их чувства. Таким, как они, часто приходилось тяжело: их заставляли делать то, чего они не хотели. Компенсация за годы страданий, чувство власти над людьми переросло в страсть.

Ведь матери уже давно нет. Знала бы она, каких чудовищ произвела на свет! Да она и знала об этом — потому не обнимала, не гладила по голове, отталкивала и пыталась оградить от их желаний. Матери знают, матери всегда знают всё про своих детей…

Под воздействием таких жизненных обстоятельств сформировались их личности: дерзкое соблазнительное поведение, неспособность к эмоциональной близости, недоверие к окружающим, стремление побеждать тех, кто опасен. Поэтому для них крайне важно поддерживать образ всемогущества, самодостаточности и превосходства — чтобы не оказаться в унизительной зависимости и не чувствовать себя ничтожными.

Люди, вступившие с ними в связь, далеко не простодушны. Они опытны, тоже любят риск и нарушать привычный ритм. Вступая в их игру, хотят получить удовольствие. Но не всё так просто: они похожи как две капли воды. Это мощное оружие настолько запутывает ситуации, что они сами иногда теряют контроль.

В них есть небольшая разница — но лишь для самых наблюдательных. У них слишком разный характер, и это видно по мимике лица. У Николь взгляд проникает прямо под кожу — до мурашек. А Кети любит улыбаться и шутить: сначала смешно, а потом почему-то грустно…

Жизнь — как экспресс с остановками и поломками. Нужно где-то по пути останавливаться. Мы мчались на всей скорости в вагоне класса «люкс». Это было выбрано специально, чтобы посвятить время размышлениям: что делать и куда двигаться дальше. Направление — к морю: очень хотелось вырваться из холодного климата и погреться на солнышке. А если место понравится — приобрести курортный домик. После улаживания дел с наследством мы можем это себе позволить.

Немного проголодавшись, мы решили прогуляться до ресторана и пообедать. Но Кети в последний момент решила остаться:

— Можно, я останусь? Так хочется отдохнуть.

Она расположилась в невероятно удобном, массивном и очень приятном кресле.

— Да, конечно. Схожу на разведку, не скучай.

Я двинулась в сторону ресторана, как мне показалось. Почему-то вспомнился мой любимый фильм — серия про Пуаро «Восточный экспресс». Некая похожесть была: в составе девять вагонов, каждому присвоено имя, отличаются они цветовой гаммой. Отделка и элементы декора соответствуют стилю.

Навстречу мне двигался худощавый мужчина, явно спортсмен. Я подумала, что разойдёмся легко. Но вдруг почувствовала жёсткость касания — во мне всё вздыбилось. А со мной так нельзя, это опасно! Он оглянулся и спросил:

— Куда это вы направились? Это последний вагон, там ничего нет.

Разворачиваясь, я поняла, что нам теперь в одну сторону.

— Вы в ресторан? Следуйте за мной.

Подходя к своему купе, я заскочила внутрь. Кети не было внутри — наверно, вышла. Я осталась ждать и прилегла на диванчик.

А в это время Кети сидела в ресторане, и ей подавали ужин.

В ресторан вошёл худощавый мужчина и, направляясь к своей мужской компании, замер от неожиданности. Увидев эту-же девушку за столом, тихонько спросил:

— Вы уже и ужин заказали? Как вы проскочили мимо меня?

Кети рассмеялась, откинув голову назад, и на полном серьёзе ответила:

— Вы, наверно, пешком шли, а я на лифте поднялась — так быстрее.

Он присоединился к своей компании и спросил:

— Здесь что, ещё и лифт есть?

Все засмеялись, и он тоже. Но ему почему-то не было смешно…

Её звонкий смех его не отпускал. Боковым зрением он начал наблюдать за её столиком.

Официант увидел, как девушка махнула рукой, и подошёл к ней. Она начала спрашивать:

— Хочется что-нибудь еще сладкое с мороженым и посыпать орешками. Такое у вас есть?

Официант немного покачнулся и, подняв голову, с равнодушием и непониманием пробормотал:

— Наверно, что-то есть… или нет. Надо на кухне спросить, не помню.

Кети, нахмурившись, развела руками и спросила:

— Вы как-то без напора совсем. Всё же было хорошо десять минут назад — и всё помнили.

Он посмотрел на неё и ответил с грустью в голосе:

— Да я чувствую, что сегодня мой последний рабочий день.

Она замерла и, посмотрев на него внимательно, что-то почувствовала — будто такое уже не раз слышала когда-то.

— Интересно… Нам ещё два дня ехать. Вы что, с поезда будете прыгать? Ведь мы только что отправились, — быстро проговорила она и продолжила диалог. — Да и в принципе это не так и страшно. Есть ещё четыре официанта — они и без вас справятся.

Он с презрительным взглядом посмотрел на неё и резко ответил:

— Вот-вот, то же самое вы мне говорили несколько лет назад. Я вспомнил. Только тогда это был двухметровый забор. После этого целый год восстанавливался…

Широко открыв глаза, она уставилась на него — и в этот момент вспомнила о своей сестре.

Задумчивый, он побрёл к помещению, которое находится рядом с кухней: там хранится посуда и холодильники с напитками для гостей. Кстати, именно здесь сервируют блюда перед подачей гостям. Удивительно, но здесь было идеально чисто!

К гостям в зале начали подходить девушки в праздничных костюмах: они выдавали программки и пригласительные билеты на вечер. Это музыкальная группа — они будут развлекать гостей.

А в это время: Николь, почувствовав встряску, пробудилась на диванчики. Видимо, тоже устала от напряжённых дней с адвокатами и всяческими бумагами.

— Что-то давно нет сестры… Как же здесь уютно! Такое небольшое помещение — и столько спокойствия, — проговорила она вслух. — Интересно, кто так придумал? Какой дизайнер? Вспомнила: в тамбуре вагона есть табличка с небольшой историей.

Любопытство повело её к этой информации.

— Очень интересно! Даже фамилия знакома мне… Сейчас вспомню, где я о нём читала.

Двигаясь опять не в ту сторону, она хотела рассмотреть межвагонное пространство — оно было близко к их купе. Место сцепки вагонов было плотно закрыто тканью, а за счёт больших окон тамбур казался светлым и просторным.

— Ого! Пол отделан мелкой мозаикой? Очень круто!

Замок с внутренней стороны её купе щёлкнул, но она этого не заметила.

Разворачиваясь, она столкнулась всё с тем же худощавым мужчиной, похожим на спортсмена. Смотрела на него спокойно и пыталась протиснуться между ним, говоря:

— Господи, опять вы? Что, так рано? В ресторане еда закончилась?

Он остолбенел — а ведь только успокоился немного. Неуверенным голосом задал встречный вопрос:

— Вы что, меня пугаете? Опять на лифте? В чём фокус?

Немного подумав, она на полном серьёзе произнесла более интересную версию:

— Неееет, я над крышей вагонов пролетела на метле. Хотите, дам прокатиться?

Проскользнув мимо него, она дёрнула дверку своего купе. Закрыто. Странно… «Это, наверно, не наше купе», — подумала она и в спешке дёрнула следующую — та была открыта.

— Наконец-то я избавилась от него! — громко проговорила она и, поворачивая голову в сторону окна, которое было открыто, почувствовала, как прохладный ветер дунул ей в лицо. — Я не открывала окно… Странно.

На автомате она захлопнула его и, поняв, что не в своём купе, вышла, закрыв за собой дверь.

При выходе она столкнулась с Кети и выдохнула. Кети открыла купе рядом — и они зашли внутрь. Протягивая какие-то бумажки, Кети с опаской спросила сестру, будто боясь, что кто-то услышит их:

— У них сегодня праздничный концерт, это пригласительные для нашего столика — придётся идти. Нам всё равно поужинать надо. Я тебе кое-что принесла вкусненькое. Помнишь наши дни рождения? Мама о них никогда нам не говорила — будто их и вовсе не было…

Слёзы у Николь мгновенно брызнули из глаз.

— Помню, конечно. Но мы знали наши даты и тайно с тобой отмечали. Да и вообще праздников никогда не было. Давай сегодня начнём их отмечать…

Сестры начали мысленно собираться, примерять наряды для праздничного ужина, воображать, как будут веселиться. Наверно, это здорово — получать подарки, хлопать хлопушками (нужно дёрнуть за оба конца — и прозвучит хлопок, а внутри окажется небольшая сувенирная игрушка), после посыпать себя серпантином…

— Что было с тобой несколько лет назад? — неожиданно спросила Кети. — Официант, который меня обслуживал, вспомнил случай про какой-то двухметровый забор…

Николь вспомнила сразу — страх никогда не забывается.

— Ааааа, эта история часто мне снится. Загнанный зверёк… Помнишь, меня тогда к тёте увезли в гости? Я вышла во двор, и незнакомые подростки решили меня напугать. Загнали между гаражей. И один пацан, очень жестокий, грубо стал тыкать в меня палками. Было страшно, выхода нет. Я схватилась за палку и погнала его — он оказался очень трусливым. У забора стояла лестница: он поднялся на самый верх, а я со всей силы ударила по шаткому забору. Так он свалился в сторону стройки. Вот и всё. Я его даже не помню. Да и остальным досталось той же палкой: выбила два передних зуба кому-то и что-то ещё…

— Интересно, что будет сегодня вкусненького на ужин? — спросила Николь.

— Собственно, вот меню. Почитать тебе? — спросила Кети.

— Сейчас почитаю: омары и креветки, тыквенный суп, шоколадный торт… Много вкусняшек, правда?

— Агааа, особенно омары. Шутишь опять…

— Кстати, как они сервируют стол? Нам надо вспомнить фильм «Красотка». Там на деловом обеде героиня Джулии Робертс не знала, с каких приборов начать. Ей вежливо объяснили, что двигаться нужно от дальних приборов к тарелке.

— Восхитительно! Я сегодня буду Джулией! — произнесла Николь.

В дверь как будто кто-то постучал.

— Да нет, показалось. Мы не так громко разговариваем, — произнесла Николь.

Кто-то за дверью задал вопрос:

— Девушки, вы случайно не видели вашего соседа слева? В его купе никого нет, а он к шести вечера попросил ему занести графин с лимонной водой и разбудить.

— Нет, соседа мы ни разу не видели, даже когда заселялись в своё купе, — ответила Николь.

— Ну хорошо, поставлю ему на столик, — произнёс проводник.

Уже вечерело, и пора было собираться на ужин. Красивый закат виднелся в окне — с красноватым оттенком, как на картинах Моне. Веяло свободой, но всё же что-то сдерживало это чувство, как будто кто-то может помешать этому. Ну да ладно, не будем думать о плохом…

Мы были собраны и готовы выходить из купе, как вдруг услышали чей-то приглушённый голос:

— Пожалуйста, не бойтесь. Я вам ничего не сделаю. Я ваш сосед, из соседнего купе. Я у вас здесь спрятался ненадолго, а крышка защёлкнулась. Я очень устал здесь сидеть. Выпустите меня…

Нас откинуло в сторону. Что это? Мы не одни были…

— Почему вы решили у нас спрятаться? — спросила Николь.

— Так вы оставили открытой дверь. Вообще, у меня другие планы были, но это купе показалось мне теплее. А так — в тамбуре хотел спрятаться, а погода нынче прохладная, — проговорил сосед.

— Начинается вечерок… Хотели праздновать все праздники сегодня, и что, опять не повеселимся? — строго сказала Кети.

— Ну почему же, повеселимся, обязательно. Если вы мне поможете разыграть одного человечка. Он меня так пугает — честно сказать, запугал вовсе, а может, и ещё чего-нибудь пострашней. Откройте меня… — жалостливо произнёс неизвестный сосед.

— Вы точно сосед? — спросила Николь.

— Да, конечно. В моём купе и паспорт есть — возьмите, там фото моё. Только откройте, я затек совсем, — и голос стал тихим-тихим.

— Ну вообще-то такое веселье мне даже больше нравится, чем просто в ресторане музыку послушать. Хорошо, выпускаем вас от оттуда. Рассказывайте, как мы будем веселиться? — начала Кети.

Из-под крышки вылезло что-то абсолютно незаметное и небольшое. С тонкими чертами лица, в дорогом костюмчике — похожее на «Принца» (это певец такой есть). Кети подумала: «Ну понятно, почему его и никто не заметил как пассажира. Да и никто бы и не вспомнил, что видел такого».

Он сел сверху крышки и начал рассказывать. История показалась очень интересной. Как оказалось, это тот самый дизайнер этих вагонов — такая фамилия была в его паспорте. Он пообещал нам помочь позже с курортным домиком. Но это не так сильно нас волновало: сама игра для нас была как подарок. Мы получили инструкции и были готовы приступить к действию.

Ресторан начал заполняться людьми. Нарядные столики были уже сервированы: на них присутствовали лёгкие стартеры в виде салатных корзиночек и паштетов, лёгких закусок. Длинные свечи с пламенными язычками делали зал романтичным.

В пригласительных были указаны номера столиков — все рассаживались по своим местам. Николь двигалась навстречу празднику. За столом уже сидели двое мужчин. Мы представились: один был тренером всё тех же спортсменов, по имени Боб; второй взял себе роль юриста, по имени Кирк. Мне пришлось тоже что-то сказать:

— А я люблю театр, немного играю. Нравится побыть в другом обличии — это забавно. Меня зовут, Джулия… Неожиданно для себя произнесла Николь...

Она посмотрела на Боба взглядом, словно проникающим под кожу, и вспомнила, как мама говорила, что когда она родила девочек, отец сразу куда-то исчез. Он увлекался футболом, и часто исчезал. Потом опять появлялся и опять исчезал. Мы били маленькими, и плохо помним его. Но чувствовали, что за нами кто-то наблюдает, когда мы играли на детских площадках, во дворе и в садике.

— А кроме тренера, было у вас ещё какое-нибудь увлечение? — неожиданно спросила Николь.

— Ничего себе вопрос! Этого мало? Я всю жизнь посвятил спорту и команде. И вообще, это ещё и бизнес, — и лицо его покраснело от напряжения.

Она продолжила беседу, пока не зазвучала музыка:

— Кирк, это, наверно, очень трудно, когда все стороны хотят выгоду для себя. Как вы с этим справляетесь? А, наверно, кто больше заплатит, тот и прав… — с некой детскостью произнесла она, прикусив губу.

— Да, и такое имеет место быть, но в рамках закона — если все доказуемые документы представлены, — с полным спокойствием произнёс Кирк и продолжил: — Вы совсем одна, Джулия? Почему?

— Я не одна, к нам скоро присоединятся, — и продолжила: — А вы, наверно, на соревнование, Боб? Интересно посмотреть, какие приёмы вы используете в игре. Да и парни для вас, наверное, как ваши собственные дети?

Боб сделал вид, что не услышал вопросов. Почувствовал издёвку и давление с ее сьороны — что-то типа провокации, но пока он не осознавал это.

Кирк немного опьянел и, развалившись на удобном большом стуле, заметно стал улыбаться без причины. Николь подумала, что пора — клиент готов!

На тарелочке лежала хлопушка. Она дёрнула за две верёвочки — и вуаля, праздник начался. Мужчины присели ниже стола, как в фильмах про гангстеров. К столику поспешил худощавый мужчина и спросил:

— Шеф, всё в порядке?

Боб посмотрел взглядом совсем не простым — а с каким-то отпечатком прошлого, нехорошего прошлого.

— Да, всё в порядке, — стряхивая с себя серпантин…

Николь, она же Джулия, попросила Кирка довести её до зеркала — что-то попало в глаз. Он мило согласился и, подхватив её за талию, повёл на выход. Его тело запылало, будто что-то вкусненькое попало в его руки…

— Может, в моём купе посмотрим, что там? Оно прям рядышком, вот здесь, — предложил Кирк.

— Хорошо, только ненадолго. Неудобно как-то. Всё так неожиданно получилось, — жалостливо произнесла она.

— Вообще-то в программке было указано время для хлопушек. Просто рано и неожиданно вы выстрелилилилили, — и завалился на диванчик…

Как по инструкции, я быстро нашла чёрную кожаную папку с документами. Николь просунула папку из двери — и чья-то рука её подхватила. Взамен была передана точно такая же! Через минуту он очнулся.

— Ух ты, как раскачало-то вагоны! Как вы? Что-то увидели в зеркале? — спросил он.

— Да, всё в порядке. Можем идти, я готова, — быстро проговорила она.

— Я сумочку оставила на столе. Поспешим вернуться? — и вышла из купе…

В ресторане уже звучала музыка, и по указанному времени начался концерт. Все как один вышли из-за столиков и начали танцевать.

— Что-то я утомилась. Пойду немного отдохну и попозже присоединюсь к вам. Не скучайте…

Боб посмотрел на неё с опаской — не выкинет ли она ещё что-нибудь…

Медленно, будто намеренно и очень близко, Николь двигалась мимо худощавого мужчины. Конечно, он обратил на это внимание и последовал за ней…

— Куда это вы собрались? Можно, я вас провожу? Мне просто интересно, на чём вы будете добираться на сей раз? Что вы молчите? Кончились фантазии? — осмелевший, в ожидании чего-то эдакого, он не останавливаясь двигался за ней, как под гипнозом…

В какой-то момент он чуть не потерял контроль — ему захотелось овладеть ей. Но приёмы с тренировки сигналили, как стоп-кран, — и он очнулся…

— Почему же кончились? Очень даже не кончились, — заговорила она уже далеко от места ресторана.
— Вот, например, видите стоп-кран? — они остановились.

— Вот этот, что ли? Сейчас будет какой-то фокус, — он схватился за него и начал подёргивать, дразня её.

— Ну всё, достаточно. Больше меня провожать не надо. Увидимся позже, а может, уже и утром. Нам ещё почти сутки вместе ехать…

— Как вас зовут? Мы так и не познакомились. Меня зовут Каспер.

— Что за имена у вашей компании? Это клички, что ли? А меня, ваши друзья называют Джулией.

— Да, это так принято в команде. Если по внешним данным что-то явно выделяется, так и прозвище приклеивается, — расшифровал он странность в именах.

— Ну всё, пока, Каспер. Увидимся. Праздник в разгаре — повеселись там хорошо…

Ну вот, половина дела сделана — и нужны следующие инструкции. Вроде планы не изменились, так как всё прошло гладко. Все были в сборе и с вниманием ждали следующих действий. В нашем знаменитом дизайнере чувствовалась последовательность — в общем, как и у всех талантливых людей этой профессии. Он настолько видел будущую картинку, что в нас развилось чувство воображения.

Кстати, его имя было не менее необычным, чем у спортсменов. Звали его Карло — прямо как папу Карло.

В следующих его планах намечался его же побег с поезда — будто бы на самом деле он куда-то исчез. Выслушав дальнейшие инструкции, у нас возникло непреодолимое желание заглянуть в эту папку и посмотреть, что же это за бумаги. Всех потихоньку начало клонить в сон. Музыка всё ещё звучала, но план есть план. Карло задремал, так как ему ближе к четырём часам нужно было покинуть поезд.

— Как ты думаешь, он не проснётся? Хочется почитать, что же там такого, ради чего мы так повеселились, — спросила Николь.

— Не проснётся, это точно. Минут десять у нас есть, — отлично сказала Кети.

И мы кое-как выдернули эту папку из его цепких ручонок.

Содержимое нас очень взволновало и потрясло — некая история проскакала в наших головах. История, касающаяся, как ни странно, нашей семьи! Оказывается, эти документы — нашего дедушки по материнской линии, то есть её отца. В папке были:

-свидетельства на недвижимость в Литве;
-свидетельство о том, что наследников со стороны матери не осталось;
-свидетельство о браке отца с матерью;
-постановление о розыске родственников.

В общем, целый пакет приятных вещей.

— Похоже, планы у нас меняются? — с грустью сказала Кети. — А так хотелось стоп-кран дёрнуть, выкинуть его из вагона — и пусть бежит куда захочет.

— Ну не расстраивайся. Почему же меняются? Всё будет так, как он запланировал, чтобы ничего не заподозрил. Мы ведь даже не знаем, зачем ему эти документы. И кто он такой? Что он хочет от этих бумаг? Какое отношение имеет к этому? Ведь его даже не упоминают в них.

— Просто что-то не доделали или не в курсе были адвокаты по нашим делам и наследству. Вот и всё. А это со временем и так бы, наверно, выяснилось. Жалко даже отца — он, наверно, так старался, — сказала Николь.

— В смысле, какого отца? — спросила Кети.

— Ну, я тебе ещё не успела сказать про нашу с ним встречу. Я его сегодня случайно встретила. Если честно, меня охватил такой ужас — я даже вспомнила, как он гонялся за нами и пугал нас до смерти, — произнесла Николь, и её передёрнуло.

— Хочется тоже его увидеть. Страшно, но хочется. А, да, вторую часть плана для Карло мне же выполнять. Вот и увижу. Не забыть стоп-кран дёрнуть незаметно, когда толпа пойдёт по своим купе после концерта. Где мои перчатки? Надо надеть их, — Кети начала готовиться к выходу.

Карло пробудился, ощупал папку и спешно проверил её.

— Ну что, пора мне уже. Надо потеплей одеться — скоро то место будет, где я должен выскочить. Пора, пора. Кети, давай выходи, — суетливо произнёс Карло.

— До свидания, Карло. Скоро увидимся, как и договаривались, — Кети посмотрела на него и вышла.

Двигаясь в сторону ресторана, у неё совсем не было того настроения, с которым она планировала. Но время шло и подталкивало её поторопиться. Вспышки в памяти с отцом сильно отвлекали, не давали сосредоточиться. Ну надо было завершить начатое — и всё тут…

Втиснувшись в танцующую толпу, она двигалась к своему столику. Всё по плану. Присев на своё место, она услышала громкий командный голос:

— Ну давайте, ребята, повеселимся! Завтра у нас сложный и напряжённый день. Ооо, вы вернулись, Джулия? А это уже прощальная песня — и хлопушки закончились, — с идиотским смехом произнёс Боб.

Вот оно — этот идиотский смех, который она ненавидела больше всего. Если подобное слышала, страх пробрал её, и со всей толпой она двинулась к выходу. Главное — успеть дёрнуть кран и не проскочить. Плотная толпа несла её, мимо мелькали дверки купе — и в последний момент она зацепилась за трос, специально продуманный для этого незаметного действия. Его длина позволила не быть слишком рядом и не видеть, кто опустил стоп-кран…

Ну вот и всё — все спрессовались в кучу. Потихоньку толпа начала рассоваться. Этот выпад посчитали хулиганством изрядно выпившей толпы. Вагоновожатые подняли вновь стоп-кран — будто не первый раз такое происходит после банкета — и продолжили двигаться по намеченному пути.

— Ну как всё прошло, Николь? Всё получилось? — спросила Кети, зайдя в купе и осматриваясь.

— Да, всё чудесно — он на свободе. Как ты, увидела отца? Это чудовище? Как он тебе? — задумчиво спросила Николь.

— Так, как ты и сказала, — настоящее чудовище. Не хочу об этом говорить.

— Ну что мы теперь будем делать? — немного растерянно произнесла Кети.

— Ничего особенного. Всё по плану и по намеченному маршруту. Да, кстати, я тут кое-что вспомнила. Помнишь, мама хотела меня отправить на учёбу к какому-то своему другу, дизайнеру? Она тогда о нём очень хорошо говорила — что они учились вместе в университете. Вот имени я, к сожалению, не вспомнила, а вот фамилия очень похожа на Карла. Вот почему я подумала, что где-то читала про этого дизайнера. В общем, это он нас ищет с тобой и хочет помочь.
Наверно, мама хотела нас защитить от чего-то. Я думаю, она нас очень сильно любила…

Рассказ написан 25.11.2025 Картина моя: хост, масло 50 х 70