Будённый и Махно. Что у них общего?

На территориях, в которых оперировал Махно и его подразделения с 1918 года, не было лесов, как в Белоруссии, и повстанческим отрядам, как правило, приходилось быстро маневрировать на открытой местности. «Боевых батек» (командиров повстанческих отрядов) на Украине было много, но именно Махно изобрёл и успешно применял в бою такой приём, как «массирование сил». Этот военный термин обозначает сосредоточение на главных и уязвимых местах противника своих штурмовых отрядов с пулемётами, чтобы нанести врагу быстрый и сокрушительный удар.

Противниками Махно были не только белые и красные, гайдамаки и петлюровцы, но и (ещё в 1918) австро-германские оккупационные войска с отрядами немецких колонистов. И именно в столкновениях с последними у Махно родилась идея «тачанки». Тачанка – это, грубо говоря, телега, но с рессорами, которые были именно у немецких колонистов. На неё ставился пулемёт «Максим» и сразу был готов к бою. Также Махно придумал, что на тачанки можно сажать и пехоту (от 2 до 4 бойцов), и это тоже - быстрая доставка, прообраз БМП.

Начальник махновского штаба Виктор Белаш: «Бой всегда носил скоротечный характер, сближение с противником отмечалось стремительностью и непрерывностью движения, полным отсутствием перебежек и самоокапывания, с обеспечением боя соответствующим огнём быстро маневрирующих пулемётов на тачанках и выезжающей на прямую наводку артиллерии. Начавшись всегда неожиданно для противника, нападением со всех сторон, бой быстро переходит в стадию рукопашной схватки и заканчивается либо поголовным уничтожением противника, либо взятием его в плен.
 В случае крепкой обороны противника на какой-либо определённой линии сближение с ним и атака переносится, как правило, на ночь, при одновременной организации паники в тылу и наступлением на флангах. Главным принципом, на котором основывалась наша боевая деятельность, являлась внезапность. Суворовское положение «удивить и победить» в наших отрядах оправдывалось и применялось. Внезапность действий являлась залогом успеха и минимальных потерь».

И вот эта эффективная тактика (стягивание на важные участки пулемётов на тачанках и их массированный огонь) выделяла Махно среди прочих украинских повстанческих «батек».

В других случаях в первые ряды атакующих махновцев выходили пулемётчики –«люйсисты» на лошадях, которые сбивали любые конные атаки противника, заставляя его останавливаться и бежать назад или в стороны, и тем предоставляя широкую инициативу повстанцам в преследовании сбитой с атаки кавалерии противника.

Успешно применялся приём имитации встречной атаки в конном строю, где за кавалеристами-повстанцами следовали пулемётные тачанки. При сближении с противником кавалерия повстанцев расступалась вправо и влево, а атакующий противник попадал под убийственный огонь пулемётов.

Использовалась тактика вовлечения войск противника в длительные преследования по местностям, где не было ни лошадей, ни фуража. Измученные безуспешным преследованием части противника останавливались на отдых, и тут повстанцы наносили удар. Или увлекали преследователей в удобные балки, которые становились для них ловушками. Для преследователей использовались засады и т. п.

Как это ни странно, но эффективность махновской боевой тактики долгое время никто из противоборствующих сторон не замечал. Первым, кто её оценил и решил взять на вооружение, был член Военсовета Южного Фронта Иосиф Виссарионович Сталин.

В ноябре 1919 года (самый разгар войны Деникина с красными и Махно) Сталин провёл совещание с бывшим полковником царской армии Егоровым (командующим Южфронтом), и они признали тактику махновской армии эффективной. Следующим их решением было создание собственной Конной Армии по такому же принципу, с пулемётами на тачанках и очень мобильную.

Но командиры старого образца, бывшие офицеры ещё царской армии, не подходили, не соответствовали этому «новому веянию». Поэтому нужен был командир, грубо говоря, такой же ментальности, как Махно. И такой человек нашёлся: бывший унтер-офицер царской армии, четырежды георгиевский кавалер Семён Михайлович Будённый. И именно Будённый со своей Конной Армией добился впоследствии тех результатов, о которых мы сейчас знаем, а тачанка стала символом победоносной для Красной армии Гражданской войны.

Сталин лично курировал Первую Конную Будённого, следил за её успехами, постоянно настаивал на её усилении, и ко времени польского похода (1920 год) она была уже «улучшенным вариантом» махновских подразделений, с броневиками и аэропланами.

(«Известия» № 265, 20 ноября 1923 г.):
"На праздновании четырёхлетней годовщины нашей красной кавалерии выступил основатель Конной армии и её почётный красноармеец товарищ Сталин.
Товарищ Сталин подчеркнул, что в момент организации основного ядра конницы, как зачатка будущей Конной Армии, её вдохновителям пришлось столкнуться с мнением руководящих военных кругов и военспецов, отрицавших необходимость организации конницы вообще.
Самая характерная страница истории Конной армии это то, что летом 1919 года кавалерия превратилась у нас в соединение массы конницы с массой пулемётов. Знаменитая «тачанка» является показателем этого соединения.
Как бы ни была велика наша конница, если она в своих действиях не сумеет соединить силу коня с силой пулемёта и артиллерии, она перестанет быть серьёзной силой.
Славнейшая страница была вписана в историю Конной армии на исходе 1919 года, когда около 22 полков противника были разбиты 12 полками нашей конницы на подступах к Воронежу. С этого момента началось фактическое превращение конного корпуса в Конную армию.
Характерная черта этого периода состоит в том, что наша конница приобрела на этой стадии ещё одно новое свойство, давшее ей победу над конницей Деникина, а именно: она присоединила к себе некоторые пехотные части, которые она обычно передвигала на подводах и которыми пользовалась, как прикрытием от противника для того, чтобы передохнуть под прикрытием и, собравшись с силами, вновь ударить на противника. Это — соединение конницы с пехотой, как с подсобной силой. Это соединение, это ещё одно новое качество, превратило нашу конницу в серьёзный манёвренный кулак, наводивший ужас на противника.
— Товарищи, — закончил свою речь товарищ Сталин, — я человек не увлекающийся, но должен сказать, что, если эти новые качества будут сохранены за нашей Конной армией, наша конница и её вождь товарищ Будённый будут непобедимы!"

Одной из любимых «военных хитростей» у повстанцев Махно было переодевание. У самого Нестора Ивановича было несколько «образов», которые он успешно использовал: женщина (если свадьба – невеста), церковный служка, вражеский офицер. Во вражеского офицера не раз переодевался будённовский командир Олеко Дундич.

Ещё Будённый успешно использовал против белогвардейских бронепоездов придуманную повстанцами Махно новаторскую тактику тарана бронепоездов паровозами. Французская эскадра благоразумно отступила из Мариуполя, а то бы и против неё что-нибудь придумали. Ох уж эти махновцы.

…После совместной победы над Врангелем с 25 ноября 1920 года большевики принялись за «окончательную ликвидацию» махновщины. Соотношение сил было чудовищно неравным, но красноармейцы переходили на сторону Махно и его армия, несмотря на постоянные бои, даже росла.

Воспоминания красного командира, участника боёв:
«Идея оперативного окружения не могла быть осуществлена уже по одному тому, что физически почти невозможно было скоординировать части, и, сжимая кольцо, окружить банды, быстро с изумительной ловкостью и гибкостью ускользающих из этого кольца. Если окружение и удавалось, то неодинаковый качественно состав красноармейских частей, в особенности, слабый комсостав, обеспечивал махновцам лёгкость его прорыва даже при незначительной смелости и силе.
Стратегическое окружение было более целесообразным, зато требовало и больших сил, а значит громоздкости и тяжеловесности, благодаря чему также не могло служить гарантией уничтожения банд в ближайшее время. Махновцы при своей чрезвычайной приспособленности, лёгкости, громадным связям с местным населением и прекрасному знакомству с местностью могли в любой момент рассеяться по населённым пунктам, рассыпаться по всему району окружения, пробраться небольшими кучками вплоть до одиночек за его черту, чтобы вновь слиться в компактной массе для налётов...
Однако именно идея окружения была положена высшим красным командованием в основу операции против Махно. Части передвигались, сосредоточивались и вновь разбрасывались в каком-либо районе предполагаемого окружения, люди и лошади выматывались, а Махно разгуливал в этом районе, как ему хотелось, вынюхивал, нацеливался и вдруг делал, где нужно было по его соображениям,  стремительный наскок, брал какую-либо бригаду или полк в плен, отнимал обозы, патроны, орудия и  т.п., и выскакивал из кольца на простор.  Не потрёпанный и ослабленный, но, наоборот, усиленный и вновь снабжённый всеми видами боевого довольствия — оружием, патронами, снаряжением, обозом и людьми, «гулял» он после таких набегов с высоко поднятой головой, твёрдо убеждённый в своем превосходстве — моральном и материальном…»

Вот как Махно описал гибель своих "люйсистов", из письма Махно своему товарищу: 
 «17-го марта (1921) на рассвете мы направились в сторону Новоспасовки и, пройдя вёрст 17, натолкнулись на другие свежие кавалерийские части большевиков, которые шли по следам Куриленко (махновский командир) и, утеряв след последнего, напали на нас. Прогнав нас, нуждающихся в отдыхе и неспособных на сей день к бою, вёрст 25, совсем начали наседать. Что делать?  В седло я сесть не могу (к тому времени Махно был тяжело ранен), я никак на тачанке не сижу, я лежу и вижу, как сзади в 40–50 саженях идёт взаимная неописуемая рубка. Люди наши умирают только из-за меня, только из-за того, что не хотят оставить меня. Но, в конце концов, гибель очевидна и для них, и для меня. Противник численно в 5–6 раз больше и бойцы его свежие и свежие подскакивают.

Смотрю, — ко мне на тачанку цепляются люйсисты (команда пулемётчиков, вооружённых ручными пулемётами системы «Люйса»). Их оставалось пять человек под командой Миши из села Черниговки Бердянского уезда. Прицепившись, они прощаются со мной и тут же говорят: «Батько, вы нужны делу нашей крестьянской организации. Это дело дорого нам. Мы сейчас умрём, но смертью своей спасём вас и всех, кто верен вам и вас бережёт; не забудьте передать нашим родителям об этом». Кто-то из них меня поцеловал, и больше я никого из них возле себя не видел. Я слыхал только пулемётный треск и взрывы бомб, это люйсисты преграждали путь большевикам. За это время мы уехали версты 3–4 и перебрались через речонку. А люйсисты погибли.

После мы заезжали на это место, и крестьяне села Стародубовки Мариупольского уезда показали нам в поле могилку, в которой они, крестьяне, похоронили наших люйсистов. И по сию пору, вспоминая этих простых и честных крестьян-борцов, я не могу удержаться от слёз. Я всё же должен сказать тебе, дорогой мой друг, что это меня, как бы, вылечило. В тот же день к вечеру я сел в седло и вышел из этого района».

Источники:
Виктор Белаш «Дороги Нестора Махно»
С.М. Будённый «Пройденный путь»
Речь товарища Сталина: «Известия» № 265, 20 ноября 1923 г
Нестор Махно «Воспоминания», частная переписка
Идея: лекция на Ютубе «Зелёная армия батьки Махно и её вооружение»
На картинке: карикатура на махновцев из журнала "Крокодил"