Десакрализация Коктебеля

И я поплыл. Мне было лет пять или шесть. Я плыл в бухту на круге. Отец плыл рядом. Но из-за волн он не видел меня.  Я появлялся только на гребне волны. Потом исчезал. Он говорил, что я улыбался.

Это была Сердоликовая бухта.  Место куда нужно было плыть. Место, в котором берег усыпан драгоценными камнями: сердоликами, агатами, халцедонами. Нечто сакральное для меня. Навсегда.

В Коктебель мы ездили почти каждый год, начиная с 1954 года. Место выбиралось неслучайно, по совету знакомого художника. Останавливались в разных местах, но чаще всего в кемпинге, около мыса Юнге. Спали в палатках. Ходили в бухты, поднимались на Святую. Или  спали целыми днями на пляже.

 Увы,  знаменитого коктебельского пляжа, усеянного разноцветной галькой,  уже нет. Кто-то из великих сказал, что в мире нет несвятых мест, есть места оскверненные.

К ним относятся все бухты Карадага, которые я излазил в детстве. Мертвая бухта, с другого конца Коктебеля. Весь Коктебель и его окрестности.

Именно там,  я впервые  почувствовал красоту. Она была в камнях,  в воде и в водорослях,  в крабах и рыбах, в полетах кузнечиков и пении цикад, в профиле гор. Она была в  дикости. Она незаметно проникала в душу.

Восточный Крым --  не только уникальная красота, но и  редкая,  не встречающаяся  более нигде экосистема.  Ее следовало сохранить для будущего, для детей.

Но «девелоперам» было виднее.



___________________
Фото автора: Вид на Коктебель с мыса Юнге. Начало 60-х.