Морские волки...

В пансионате для военных отставников жизнь текла размеренно, но не в палате №43, где обитали два старых капитана: Борис Аркадьевич Зацепин и Геннадий Петрович Сомов.

Обоим было под восемьдесят, и хотя их боевые крейсеры давно стояли на приколе в виде скрипучих кресел-качалок, а вместо морской глади — только стёртый паркет, их громкие игры не прекращались. Каждый день в 15:00 они устраивали турнир по «Морскому бою» — заменявшего им боевые карты и реальные координаты.

Игровые поля были небрежно расчерчены на страницах из медицинского журнала, а координаты для удобства проговаривались не буквами, а словами.

— Готов кормить крабов? — грохотал БэА.
ГэПэ поглаживал густую седую бороду: — Всегда готов.

Аркадьевич, верный своей каноничной тактике, начал обстреливать самые очевидные центральные квадраты.
«Дуб 7!» — рявкнул он.
Сосед по палате выжидательно кивнул:
«Я не глухой. Мимо».
«Град 4!»
«Ранил», — констатировал ГэПэ, отмечая пробоину красным маркером.
«Град 5!» — методично добил боевую цель Аркадьевич.
«Убит!»

ГэПэ, хорошо подумав, сделал ответный ход:
«Вася 9!»
Клеткой оказалась секретная гавань, где БэА прятал свои однопалубки.
«"Смелого" накрыл!» — простонал Аркадьевич.
ГэПэ улыбнулся уголками губ. Он знал, что этот небольшой корабль — не просто мишень, а их первое место службы.

БэА вскочил. Его лицо было багровым от гнева и волнения. Он почувствовал, как сердце, скреплённое уже тремя стентами, заходило ходуном.

«Ключ 10!»
«Мимо. Но уже теплее...»
«Воронеж 10!»
«Торпедировал!» — ГэПэ зафиксировал потерю крестиком.

Игра продолжалась, и напряжение росло. На этаже знали, что палата №43 «воюет», и медсестра Люда на всякий случай держала под рукой валидол.

Наконец на поле Аркадьевича остался последний двухпалубный крейсер.
«Зёбра 2!» — командно выдал ГэПэ, как приговор.
«Ранен...»
«Жо 2!»
«Пааа... Сжёг!»
БэА тяжело опустился в кресло, тяжело дыша:
— Всё! Умотала старая акула, никаких нервов не напасёшься!

Геннадий бережно свернул своё поле боя, взял со столика два стакана с тёплым компотом и протянул один Аркадьевичу:
— Ничо, завтра отыграешься.

Они чокнулись. Выпили жадно до дна:
— Твои на день рождения приедут?
— Да, с внуками.
— А чо кислый такой?
— Улыбаются, а в глазах совсем другое. «Когда ты ласты склеишь, старый козёл».

ГэПэ неожиданно рассмеялся. Немного спустя к нему присоединился и Аркадьевич.

За окном шумели сосны, а на столе от сквозняка шелестели затонувшие, но не забытые корабли.