Псков ч. 4

    Погода была замечательная, благоприятствующая пешим прогулкам, поэтому я решила пройтись до набережной, а потом через мост 50-летия Октября до Мирожского монастыря. С Советской улицы свернула на улицу Свердлова, вдоль которой тянется стена Окольного города (хотя, исторически как раз наоборот), временами совсем разрушенная, превращенная просто в земляной вал, а временами вполне себе кремлёвская стена.
      
     В одной из бойниц уютно расположились соображавшие на троих местные мужики, очень удобно – бутылка и закуска помещаются в нише, сами алчущие имеют возможность выпить-закусить и пообщаться на свежем воздухе, обозревая окрестности с крепостной стены, просто идиллическая картина! На всякий случай во избежание эксцессов сфотографировать эту группу я не решилась, только вот самую стену.

    Мощёная дорожка привела меня прямиком к Покровской башне. Рядом с ней на остатках земляного вала расположена смотровая площадка, подняться можно по довольно хлипкой лестнице с канатными перилами, не самая надёжная опора, но я всё же рискнула и не пожалела – вид оттуда и на башню, и на реку, и на Завеличье роскошный!
         
      Башня казалась совсем рядом и совсем небольшой, но стоило мне спуститься, как масштаб изменился кардинально, сразу стало понятно, что эта башня – самая мощная в Пскове, она является одной из крупнейших в Европе (90 метров наружная окружность, 5 ярусов), признана объектом культурного наследия ЮНЕСКО.
   
     И в городе, и особенно на смотровой площадке и мосту дул сильный ветер, но Великая величаво и спокойно несла свои воды к Чудскому озеру, не расплёскиваясь на волны с бурунами, не мешая байдарочникам (или как там они теперь называются) скользить по почти безупречной глади.

    Перейдя через мост и спустившись сразу к реке, увидела такую вот пастораль – деревянный домик практически деревенского вида в центре (центрее не бывает!) крупного областного центра, и адрес – сплошной восторг – Завеличенская, 1!
    
     С правого берега Великой Покровская башня опять выглядела мирно и мило, как на картинке, и только бойницы всех пяти ярусов да деревянный шатёр в полный рост напоминают о грандиозности сооружения.

    Прямо по кромке воды мимо стоянки катеров прошла к стенам Мирожского мужского монастыря, где в стенах Спасо-Преображенского собора находятся первые в России по степени сохранности фрески домонгольской эпохи XII в. Надо было попасть туда именно в этот солнечный день, ведь в дождливую погоду вход в этот храм невозможен.
         
     Я не знаток библейских историй и не ценитель художественных достоинств самих живописных сюжетов фресок, для меня ценность культовых сооружений и их внутреннего убранства состоит прежде всего в аутентичности эпохи, ведь история здесь в камне, в истершихся и поблекших красках. Именно материализованная история, неподверженная тлену, будоражит воображение, вдохновляет полёт фантазии.

       Я представляю, как каменщики возводили стены, выводя их под барабан, писцы растирали краски и, стоя на высоко на лесах, расписывали стены и купол библейскими сюжетами. История в камне позволяет надеяться на вечность, ведь те самые каменщики и иконописцы (и иже с ними – множество людей) верили и в себя, знали, что «весь я не умру…», и обрели Царствие небесное на этой земле и в памяти всех, кто смог увидеть плоды их… И великая гордость за предков, неизречимая и священная, за Отечество с древних времён возникает в душе, быть может, спасая её, это я вам как атеистка говорю.

    Монастырь действующий, братьев там немного, вроде всего двенадцать (прям, как апостолов), и как раз когда я вышла из собора пришло время вечерней молитвы. В Стефановский надвратный собор ведёт наружная крутая лестница, затем такая же крутая уже внутри стены, само помещение церкви очень невелико – маленькая комнатка, но хранящиеся там уникальные иконы – Божией Матери Мирожской – Оранты и Тихвинской Божией Матери, стоят того, чтобы туда подняться. Я не стала занимать место, по праву принадлежащее верующим прихожанам – двоих увидела, и братьям – человек шесть прошло мимо меня в рясах, и спустилась в очень уютный монастырский сад, где, сидя уже на лавочке, послушала в звенящей до этого тишине колокольный призыв на службу.
 
     Заглянула в магазин современной иконы, что в подклети храма, и так как ничего-то я не понимаю в иконописи, просто посмотрела на ещё одно монастырское помещение, не такое древнее, как фрески в соборе, но тоже овеянное временем.

     В саду стоял столик с яблоками (змей искуситель постарался?), взяла, откусила, оказалось очень вкусное, таким и должен быть запретный плод!

     Умиротворение и покой монастыря царили и за его стенами, выходя из его ворот, попадаешь в дендропарк с прудом на реке Мирожке с фонтаном посередине. Струи фонтана взлетали под музыку, неторопливо гуляли и плавали уточки, маленький ребёнок с папой на бетонной платформе, выдающейся в пруд, занимался своими детскими делами, гонял голубей и пытался прорваться поближе к воде.
         
    Бабушка с палочкой неторопливо вышагивала вдоль пруда. Ветер к вечеру стих. Безмятежность и тишина распростёрлись над городом и миром. Тишина не мёртвая, а живая, яркая, ненапряжная, дарящая просветление и отдохновение. С деревьев, медленно кружась под музыку, слетали одинокие листья, вообще нынче золотая осень ещё не наступила, как в прошлом году в эти же даты в Великом Новгороде, и деревья почти такие же зелёные, как летом.

     Эти тишина и покой не то, чтобы давали мне успокоение, но надежду на то, что успокоение возможно, и смирение с тем, что оно неизбежно…

     Не успела я додумать эту мысль, как вслед мне долетела вместе со слабо различимым уже шумом струй мелодия песни Сольвейг, а значит, тут же возникла мысль о Валере, даже не мысль, а моя мольба: ко мне ты вернёшься, полюбишь ты меня…

     Как сугубая материалистка я сразу же вспомнила и последние слова этой песни:
И если никогда мы
Не встретимся с тобой,
Не встретимся с тобой,
То всё ж любить я буду
Тебя, о милый мой,
Тебя, о милый мой…

    Да, так есть…

     Я зашла в дендропарк со стороны монастыря и моста, и теперь двигалась, видимо, к его началу. Миновав небольшой симпатичный мостик над Мирожкой, буквально оккупированной утками, вышла к лужайке с солнечными часами и стационарной рамкой для фотографий. Но не попалось ни одного встречного человека, кто мог бы меня сфотографировать в ней, увы. До места моего ночлега было недалеко, вид через Великую на противоположный берег с остатками Окольной стены потрясающий, а вдоль дороги стоят храмы, некоторые чуть ближе (Климентовская церковь), некоторые чуть в отдалении (Александро-Невская церковь).
         
    Так, сделав полный круг, как дневное светило или как лепесток цветика-семицветика «лети-лети лепесток через запад на восток…», и истоптав свои бедные ножки по колено, пешим ходом я возвратилась в отель на заслуженный отдых от нелёгкого туристического труда.