Воронежское казачество в XVII веке

Воронежское казачество в XVII веке
Воронежское Казачество - И.В. Чеснокова
«Исследователи русской истории ХVII в. всегда сталкиваются с обилием архивных документов. После пожара 3 мая 1626г. в Кремле стихийные бедствия не мешали больше накапливать тысячи бумаг. Масса докумен-тов сосредоточилась в Разрядном приказе, в ведении которого находи-лись южные города страны. Только в столбцах Белгородского стола Разряда сохранилось 1911 обьёмистых дел – примерно один миллион листов рукописных текстов. Эти документы находятся сейчас в Цен-тральном государственном архиве древних актов (ЦГАДА) в Москве». (В.П.Загоровский)

 

[При хорошем зрении можно лишь просмотреть в час листов двести. Даже при такой скорости «изучения» для всего просмотра потребуется пять тысяч часов. Многие документы просто не были у историков перед глазами и получается парадоксальная на первый взгляд ситуация – изобилие архивов мешает написать полноценную историю Воронежа. Так что этот период воронежской истории ещё ждет своего Карамзина. Одним из первооткрывателем «Столбцов Белгородского разряда» и отписок «Воронежской приказной избы» стал Владимир Глазьев (Воронежские воеводы 2007г); Его книга и легла в основу данной главы].

Официальные отношения с донскими казаками начались с царской грамоты 1570 года. Во времена правления царя Фёдора (а по сути Бориса Годунова) Дон стал осваиваться Московским царством. Верховья Дона вошли в систему фортификационных укреплений Руси, а средняя часть его охватывалась системой станичной и сторожевой служб. Именно в это время на месте казачьих поселений стали возникать города-крепости в том числе и Воронеж. « В Воронеже в первые годы его существования поселилось много казаков. На Руси в XVI-XVII вв. различались казаки вольные и служивые. Первые размещались по берегам Волги, Дона, Яика, Терека, выбирали себе атаманов, сохраняли самоуправление. Вторые жили в городах крепостях и подчинялись головам и сотникам, назначаемым правительством. Первые и вторые были связаны между собой. Из числа вольных казаков воеводы и головы набирали служивых- городовых. Городовой казак мог бросить службу и уйти в вольные на нижний Дон.

Воронежские казаки в отличии от пеших стрельцов несли конную службу. Казаки направлялись в походы против неприятеля, посылались в составе станиц для дальнего обнаружения татар, стояли на сторожах в окрестностях крепости, в караулах на стенах и башнях.» ( В.Глазьев «Воронежские воеводы» В.1997г.)

Первым казачьим головой стал Василий Биркин (1585 г), кто был после него, сведений нет, а в 1553 и 1608 годах казачьим головой служил Борис Лукич Хрущев.

В те годы в Воронеже существовало двоевластие, городом управляли одновременно воевода и казачий голова. Часто воевода представлял царские интересы, а голова сугубо казачьи, что вызывало немало смут.

Противоборствующие стороны старательно создавали свой положительный образ, стремясь опорочить противника. Так воевода Кобяков отписывал в Москву на казачьего голову Хрущева мол он: « Не пускает в казачью слободу приставов, не переводит казаков из Стрелецкой слободы в казачью; не отдаёт дворянам беглых крестьян, записавшихся в казаки и велит им прятаться в лесу…»

В помощь казачьему голове назначали сотников из числа дворян, а пятидесятников и десятников выбирали сами казаки. Хрущев стремился не допустить реальной власти сотников над казаками, для этого он не отдавал сотникам списки подчиненных без чего они не могли управлять. В Москву же он отписывал, мол сотники « уезжают в свои деревни надолго, не проверяют по ночам караулы, ругают голову..»

Летом 1594 года 50 стрельцов перевели в казаки и переселили в Казачью слободу. Новонабранные казаки получили места под дворы: восемь саженей в длину, восемь в ширину ( т.е по три сотки). На переселение отвели три недели, на этот срок они получили освобождение от городового строительства.

Воронежские казаки наравне с детьми боярскими наделялись землёй на так называемом четвертном праве, причем атаман имел право на 25 десятин, а ка-зак на 15 десятин. Спорные земельные вопросы решались челобитьем. Напри-мер, в 1682 году казаки пишут: « …дети боярские Фёдор Григорьев сын Стру-ков в Борщевском стану с товарищами с той земли сгоняют, неведомо для чего и хлеб всякий жнут и сено покошенное перевезли к себе…»

В ответ на челобитья казаков царская администрация узаконила их зем-ли с курьёзной дотошностью: « …в Борщевском стану в урочищах от реки Дону на дуб виловытый, на нём грань, а от дуба на березу..на столб от старых их дач на курган, в кургане ивка, от той ивки на вершину.. а в вер-шине камень, а с вершины Орлово Гнездо, с него две рассошины…».

Для предупреждения о вражеских набегах вокруг Воронежа разместили пунк-ты наблюдения – сторожи, где несли службу воронежцы. Так, в 1594 году на село Айдарова напал татарский отряд в 50 человек. Татар преследовали до устья Ве-дуги, где их след потерялся, зато два других набега татар были отбиты. Отряд Хрущева разгромил Трубегея и Кочарогу взял «языков» и отправил в Москву.

В конце XVI века в России произошла смена династий на престол взошел Бо-рис Годунов. Он дал посланным в Воронеж гонцам невиданное поручение — у дворян, казаков и стрельцов спросить о их здоровье. В 1599 году в Воронеж при-был новый воевода Ф. Елецкий, а головой по прежнему остался Борис Хрущев.

Первая Смута

XVII век – время постоянной политической нестабильности как для России, так и для её превентивных противниц Польши и Турции.

Для нас это эпоха от царя Бориса до царя Петра (7 официальных царей и 17 са-мозванцев). Для Турции – от султана Мехмета III до Мустафы II (всего 11 сул-танов), и для Крыма – от хана Газы-Гирея до хана Девлет-Гирея ( всего 19 ханов).

В такой политической чехарде нормальная дипломатия совершенно немыслимма в том числе и прошлые договоры остались пустой фикцией. Смена династий сопровождалась национальными и социальными вооруженными конфликтами и привела к ослаблению государственной власти в России, Польше и Турции.

Для России время с 1605 по 1615 г можно назвать периодом — Первой Русской революции, хотя хрестоматийно он именуется Смутным временем. Несмотря на глубокие социальные, экономические, национальные и религиозные корни символом вооруженной борьбы стало «Восстановление прервавшейся законной наследственной династии московских царей».

По всем законам марксизма-ленинизма в России имелись все признаки революци-онной ситуации, (низы не хотят, верхи не могут и интервенция). Абсолютно все историки солидарны в том, что казаки были основной воинской составляющей времён Смуты, причем одни видят в этом «казачье воровство», другие же верность казаков «старой династии».

Казачий справочник Г.В.Губарёва например, сообщает: «По существу все это было участием в интервенции, вооруженное вмешательство в дела сосед-него государства, ослабленного междуцарствием и Смутой…».

Как всегда получилось что «казачий вопрос» был политизирован и опять каза-ками именовали всех без разбору. Ещё в смутные времена тогдашнее «Времен-ное правительство» (Земское правительство или Триумвират) в составе Ляпуно-ва, Заруцкого и Трубецкова обращалось к народу с призывом:

« Всем служащим в казаках предоставляется право стать свободными,

независимыми от помещиков, оставаясь казаками, стать служилыми людьми, получать особый корм и деньги за свою службу».

Историк-казак А.А Гордеев писал: «Возглавителем бывших стрельцов и каза-ков из холопей был стрелецкий голова из Стародуба Заруцкий. В составе Триумвирата Заруцкий пользовался большим влиянием. Он всячески поощ-рял возглавляемые им отряды новых казаков, назначал атаманов, жаловал им не только земли, но и города. Казалось, что Русь того времени превра-тилась вся в казачий лагерь и поставила целью самоуничтожение»

В правление Бориса Годунова на Воронеж была возложена обременительная повинность – десятинная пашня. Воронежцы должны были обработать 300 деся-тин и сдать хлеб в государственные житницы. Недовольство горожан вылилось в поддержку первого самозванца и в 1605 году Воронеж присягнул Лжедмитрию I. Самозванец издал указ, обеспечивающий ему прочную поддержку – отменил де-сятинную пашню. В правление Гришки Отрепьева началась подготовка к очеред-ному походу на Азов. Воцарившийся Василий Шуйский послал в Воронеж Елецкого и Хрушева, но власть над городом все же была утрачена.

Так, в 1610 году, Воронеж поддержал Лжедмитрия II, который готовил в городе очередное убежище и снабдил город продовольствием и оружием. Московский контроль над городом удалось установить только летом 1613 года, когда казачий отряд мятежного атамана Заруцкого был разбит правительственными войсками, воеводами Куракиным и Жуком у Русского рога (ныне окраина Северного микро-района). Наиболее известным казачьим атаманом участвовавшем в Первом и Втором ополчениях под руководством Минина и Пожарского был Борис Каменное Ожерелье. За свои заслуги Борис был пожалован поместьями в Воронежском уезде, каменной лавкой в Москве и должностью стрелецкого и казачьего головы в воронежской крепости. Учитывая его боевой опыт правительство поручило Борису Каменное Ожерелье обеспечить казаков и стрельцов города ручным огнестрельным оружием — самопалами

После Смуты в Воронеж был назначен новый воевода Никита Борятинский в правление которого, подьячим Григорием Киреевским, была составлена Дозор-ная книга – первое сохранившееся до наших дней подробное описание Воронежского уезда.

В «Воронежской дозорной книге» составленной в 1615 году, описан состав населения семи воронежских слобод. По данным «дозорной книги» население трех городских слобод составляли в основном казаки.

1. Слобода Беломестных казаков.

Была расположена в районе Покровского собора и насчитывала 108 казачьих дво-ров. Среди служилых людей воронежского гарнизона беломестные атаманы и казаки занимали привилегированное положение, имели наиболее крупные земельные наделы и были освобождены от уплаты налогов. Нынешний каменный кафедральный собор расположен на месте древней деревянной церкви построенной беломестными казаками.

Позже в 1780 году беломестная слобода была перенесена в район Архиерей-ской рощи ( нынешняя «Юнатка» на Динамо) и стала называться слободой Троиц-кой – по названию расположенной там церкви св. Троицы.

2. Слобода Полковых казаков.

Находилась на месте современных улиц К.Маркса и Плехановской (Ново иСтаро-Московские улицы) и составляла 296 дворов.

3. Ямская слобода

Между слободами Беломестной и Пушкарской, в районе современной улицы Орджоникидзе (бывш. Воскресенская) были отведены земли для Ямской слободы. Но ямщики поселились здесь только в 1624 г., до этого времени землей владели беломестные казаки, пушкари и затинщики.

Вокруг воронежской крепости стал складываться Воронежский уезд, при – чем он образовывался не по решению правительства, а исторически. Всё, что «тянуло» к городу в отношении хозяйственном, административном или военном, было к нему, как говорили тогда, «уехано», составляло его уезд.

Воронежский уезд делился на 4 стана – Борщёвский, Чертовицкий, Усманский и Карачунский. В пределах станов располагались казачьи станицы, слободы и го-родки. В окрестностях нынешнего Воронежа это – казачий городок на Чижовке, слобода Придача и село Чертовицкое

Число казачьих городков в пределах современной Воронежской области в точно-сти неизвестно. В «Росписи по казачьим городкам» составленной казачим голо-вой Василием Биркиным зафиксировано 43 городка. Небольшие казачьи поселения в эту роспись не попали, да и сама она была лишь предворительной и незавершен-ной. Однако, есть все основания полагать, что от Карачунского стана до села Монастырщина,(за Богучаром) рядом с древними православными монастырями существовали казачьи поселения. По данным писцовых книг, донскими казаками были построены монастыри:

Успенский мужской и Покровский женский монастыри в Воронеже, и вниз по Дону — Борщевский и Дивногорский. Построены они, как говорится, на «дачье донских атаманов», а всего « на степях и в дебрях воронежских» казаками в начале XVII столетья основывается более 10 монастырей.

Православные монастыри всегда являлись показателем нравственного развития общества. Это своего рода термометр, определяющий, какими идеальными стрем-лениями и в какой мере живет сообщество людей, на какие нравственные подвиги оно способно. Устройство укрепленных городков в Диком поле, было бы пустой за-теей если бы ранее правительственной колонизации не началась монастырская.

Древняя карта Воронежа

Воронеж времен царя Алексея Михайловича (реконструкция В.А. Митина):

Древний Воронеж

Как уже писалось ранее, христианство на Дону, возникло уже в начале нашей эры – по проповеди апостола Андрея Первозванного*. Архитектурные особенности пер-вых пещерных монастырей соответствовали традициям сооружения культовых под-земных помещений в Риме, Палестине, Сирии, на Афоне и Кавказе. Устроение пе-щер было делом весьма трудоёмким и происходило на протяжении многих столетий. На территории Воронежской области известны около 40 пещер, использовавшихся как храмы.

В начале XVII века, в период активного строительства укрепленных поселений появилась возможность ставить деревянные и каменные храмы. К 1615 году ( со-гласно Дозорной книги ) в Воронеже на 6 тысяч населения было 7 церквей и 2 мона-стыря, на весь уезд насчитывалось 27 приходских церквей.

Учитывая, что с «основания Воронежа» прошло только 30 лет, а также «смуту и двойной разор», следует признать, что у донского христианства имелись весьма древние корни, и это корни – казачьи.

В статье С.А.Евлаховой и Л.А.Межовой « Анализ развития православных мона-стырей воронежской области в московский период (с концаXVI-XVIIвв.) опублико-ванной в « Вестнике Русского географического общества» (2001г.) Они классифици-руются на монастыри донских, полковых и черкасских казаков. Монастыри дон-ских казаков возникли из желания казаков иметь «место успокоения от тревог бранной жизни и приют под старость». Так, в 1613 году они устроили Борщов монастырь по Дону. Для отражения татарских набегов казаки сделали из него посто-янную крепость (с дубовым острогом и башней с бойницей). В1623 году возник Во-ронежский Покровский женский монастырь. В 1652 году основывается Усть-Медвец кий монастырь.

Монастыри полковых казаков – православные обители северного Дона. Возникли при участии и под покровительством местного служилого населения. Самыйсевер-ный – Донской-Троицкий-Лебединский монастырь. Его основание, по преданию, от-носят к глубокой древности, связывая его начало с именем князя Юрия Святослави-ча Смоленского и атамана Тяпли. В 1619 году основывается Троицко-Елецкий мона-стырь. На юго-востоке от него основывается Тешевский. К монастырям казаков чер-касских относятся Дивоногорская и Острогожская мужские обители.

* В 1953 году аксайским краеведом А.Скриповым на раскопках «Кобякова городища» был обнаружен монументальный каменный крест поставленный во двор краеведцеского музея аксайской средней школы. Предполагают, что он был поставлен св.Андреем. Местные атеи-сты закопали крест в землю и пока он ещё не обретен.

Во время войны с Речью Посполитой воронежские полки участвовали в обороне Стародуба, а в начале1617 года Воронеж был осажден польско-литовским отрядом.

В февральский день 1617 года над Воронежем и окрестностями раздался звон вестового колокола. К городу с запада продвигался польско-литовский отряд численностью более пяти тысяч человек. Воеводы Пронский и Лодыгин спешно собрали за крепостные стены городских и уездных служилых людей. Всего по спискам под их началом находилось 971 воин-воронежец…В составе осажденных были дети боярские… атаманы и полковые казаки, стрельцы и пушкари. К обороне крепости привлекли торговцев и ремесленников, всех, кто способен держать в руках оружие и защищать деревянные стены.

Окружавшие город поляки и литовцы изготовились к бою. Перед штурмом они обстреляли крепостные стены из пушек, затем с разных сторон ожесточенно ринулись в бой. Неприятель использовал принятые в ту пору средства взятия крепостей. Вражеские отряды несли перед собой огромные щиты для защиты от огня. К крепостным стенам они привалили хворост и бревна, а затем поджигали.

Но, несмотря на численное превосходство нападавших, их приступ завершился неудачей. Защитники Воронежа мужественно оборонялись. Нападавших встретил плотный огонь из пушек, пищалей и луков, на их головы летели камни, бревна, горящая смола. Воронежцам удалось отбить два штурма, а затем совершить успешную вылазку. Вырвавшиеся из города конные люди изгнали нападавших с посада и не позволили его поджечь. Они захватили пленных литовцев и черкас, знамена, литавры и порох.

На следующий день воевода Лодыгин вывел из города служилых людей. Поляки и литовцы не выдержали контрудара и побежали. Лодыгин преследовал неприятеля около десяти верст по Оскольской дороге до реки Дон. Воронежцы отстояли свой город. «Воронежское осадное сидение» завершилось для защитников успешно» (В.Глазьев «Воронежские воеводы)

В честь победы над поляками воронежцами, на Акатовой поляне был устроен Алексеевский монастырь. А в 1623 году был построен Покровский женский мона-стырь, где среди прочих постригались вдовы донских казаков. Донское казачество выступало покровителем монастыря.

В 1621 году состоялся Земский собор, призвавший служилых людей к подготовке к новой войне с Польшей. В этот год, на городской площади Воронежа состоялся смотр ратных людей из 624 человек.

« отдельную группу составили атаманы, есаулы, казаки, которые после Смуты за заслуги перед правительством Романовых получили поместья в Воронежском уезде. Среди явившихся на смотр были и беломестные атаманы, жившие в городе, атаманы сел Боровое, Усмань (ныне – Новая Усмань) Ступино, Излегощи. Потомки атаманов и сейчас живут в этих селах» (В. Глазьев)

В 1622 года воронежским воеводой был назначен Василий Третьяков – потомок сурожских греков Ховриных ( по видимому, это были потомки правящей династии княжества Феодоро описываемого нами ранее). В правление Третьякова была составлена новая роспись воронежских сторож « которые выставлялись на Червленом Яру, на устье Воронежа, в Таврове, Малышеве, устье Девицы, на Оскольской дороге, в Торопливом лугу, у русского рога, в Кривоборье, на Битюге и Хаве».

Сторожи выполняли и обратную задачу – не допустить бегства в земли донских вольных казаков крепостных и служилых людей. Эти годы были преддверьем грандиозных крестьянско-казачьих бунтов именуемых в документах тех лет «воровством». Так в 1623 году, на Хопре, «грабил» атаман Кубышка Малой, родом воронежец. Сохранился интересный документ – челобитная лебедянского крестьянина Побежимова у которого «воронежские казаки отняли 103 сазана, 10 возов щук, лещей и иной рыбы,25 куниц, 25 лисиц, котел и 40 рублей денег»

Самым известным «бунтовщиком» тех времен, советскими историками был «назначен» воронежский казак Герасим Кривушин. Он считался предтечей Степана Разина, хотя он по поручению полковых казаков отвез в Москву жалобу на воронежского воеводу Василия Грязного о невыплате жалования. По приезду в Воронеж Кривушин «застращал» воеводу выдуманным «царским указом» и тот сбежал на три дня из города.

Правительство Михаила Романова не поощряло самостоятельности казаков. Чтобы отправится на нижний Дон для торговли или выкупа пленных родственников требовался запрос в Москву. Строго-настрого приказывалось уезжающим на Дон людям не участвовать в морских походах донских казаков.

При первых Романовых в Воронеже, по-прежнему сохранялось двоевластие – воевода посылаемый Разрядным приказом и казачий-стрелецкий голова направляемый Стрелецким приказом. Так, в 1630 году казачий атаман Василий Шайдур соподвижник Бориса Каменное Ожерелье отказался подчиниться молодому воеводе Семену Львову.

Как обычно в таких случаях, воевода пожаловался в Москву – «голова к нему советоваться не ходит, караулы по городу и острогу не проверяет. Стрельцы и казаки живут за пределами острога в двух-десяти верстах, а в остроге дворы их пусты».

Стрельцов и казаков можно понять. Правительство, экономя деньги, наделяло их землей. Добывая пропитание сельским хозяйством, стрельцы и казаки стремились быть ближе к земельным наделам. На казачьих землях возникли загородные слободы Подгорная, Семилуки, Подклетная, Девица….(В.Глазьев.)

Спор был разрешен назначением более «лояльного» головы – Лариона Комынина бывшего около года и градоначальником и головой. Только в 1632 году в Воронеж прибыл воевода Матвей Измайлов. В этом же году началась новая русско-польская война. Из воронежского гарнизона на эту войну отправилось три казачьи сотни. Матвей Измайлов не хотел оставлять крепость без гарнизона и потому слукавил, что в Воронеже остались только «худые, бедные и старые казаки». Гарнизон пригодился для отражения двух отрядов «воровских черкас» из Речи Посполитой. Один из отрядов нападает на Борщевский монастырь, а другой направлялся через Марковские леса к монастырю в Костомарово. Оба нападения успешно отбиваются « деть ми боярскими и поместными казаками» под предводительством Лариона Комынина и Трофима Михнева. Михнев получил тогда царскую награду – 10 рублей, тафту и дорогое сукно.

Весной 1633 году на реке Черная Калитва отрядами Петра Красикова и Плакиды Темирязева был отбит набег крымских татар. Сотник Афанасий Вальцов посланный в Москву с донесением тоже был щедро награжден.

Летом 1634 года татары появились под Воронежем и напали на село Губарево. Воевода послал против них «детей боярских, беломестных атаманов и полковых казаков» под руководством казачьего головы Плакиды Темирязева. На реке Девице татарский отряд был разбит. На радостях воевода отправил в Москву двух гонцов, чем заслужил порицание « А впредь по два человека не посылать».

Война 1632—34 годов была для России неудачной, московскому царю не удалось возвратить отторгнутых Смутой русских земель, но отряды воронежских казаков на ней отличились. В бою под Трубчевском возглавляемые Родионом Кулпинским и Иваном Орефьевым, казаки разбили отряд полковника Рассудовского, захватив при этом полковые знамена и литавры. За этот бой Кулпинский был награжден английским сукном и 6 рублями.

После заключения Поляновского мира с Речью Посполитой на повестке дня оказался татарский вопрос. Так в 1637 году донские казаки неожиданно взяли штурмом Азов который удерживали до 1642 года. Захват Азова подрывал базу татарских набегов, но не мог исключить их совсем.

В 1638 году в Воронеж прибыл воевода Мирон Вельяминов, к нему сразу обратились полковые казаки с просьбой помочь восстановить обветшалую Ильинскую церковь. Церковь в старой казачьей слободе была восстановлена воеводой за казенный счет и стала Троицкой с двумя приделами святого Ильи и святых Фрола и Лавра. Авторитет Вельяминова среди казаков был столь велик, что казачий голова Плакида Темирязев лично снес в съезжую избу список полковых казаков и стрельцов, показывая своё уважение к воеводе.

Из отписок царя Михаила Федоровича воронежскому воеводе Мирону Вельями-нову за 1639 год мы видим сложность земельных отношений тех времен:

« Били нам челом воронежские городовые беломестные атаманы Богдан Сукочев с товарищи, а сказали дано де им жалование, поместье на реке Усмони в сельце Бобяковом, а на другой против них на той же реке Усмони живут дети боярские и поместные казаки.. (которые) же хотят владеть тою всею рекой, обема брегами, насильством…

…и по Нашему указу велено воронежским атаманам Богдану Сукочееву сто-варищи с детьми боярскими и с казаками рекою Усмонью владеть сообща… потому что они оброк с тое реки платят с ними вопче, а в захвате им вла-деть не велено… а если будут оттеснять тое реку отымут и отдадут тем беломестным атаманом Богдану Сукачеву с товарищи, а им за само-вольство быть в наказанье…».

После 1642 года набеги татар на воронежские земли значительно участились и новый воевода Ромодановский стал срочно ремонтировать городские и окрестные укрепления. Ревизия и восстановление укреплений проводились как нельзя вовремя. Для Воронежского края одним из сложнейших оказался 1643 год, когда татары разорили левобережье Воронежа и напали на слободу Чижовку. В эти годы численность воронежских стрельцов и казаков увеличилась в два раза. В городе появилось две стрелецких и казачьих головы.

В 1645 году умер царь Михаил и на престол зашел его сын Алексей Михайлович, прозванный Тишайшим. Однако, период правления второго Романова, стал не менее бурным, чем прошлые «Смутные времена». С одной стороны границы России стали более укрепленными – это относится прежде всего к южным границам где к концу 40-х годов было закончено Белгородской черты (от Воркслы до Тамбова), а с другой это череда войн с Польшей, Швецией, Турцией и что самое обидное самих с собой; ( речь идет о крестьянко-казачьих восстаних)

Воронеж тех времен жил по самым что ни на есть «вечевым порядкам» — городская аристократия — беломестные атаманы, дети боярские, дворяне часто отправляли «городовое челобитье» на неугодного воеводу добиваясь его смещения. Окружение царя Алексея решило обуздать произвол местных администраторов и издало грамоту, в ней говорилось: «Государю стало известно об обидах и притеснениях местных жителей от воевод… по этой причине многие оскудевшие служилые люди уходили из пограничных городов…» Воронежскому воеводе вменялось, относиться к воронежцам «с лаской и добрым приветом…суд проводить по соборному уложению – в правду, взяток ни за какие дела не брать… В случае нарушения предписания воеводе следует великая опала и возмещение ущерба по искам пострадавших».

Кроме того, царь простил воронежцам ряд налоговых задолженностей. По указу Алексея Михайловича воронежский воевода не имел права производить суд по беглым крестьянам, разбирательство переносилось в Москву. Возвращать беглых через Москву помещикам стало труднее. Так правительство боролось с помещичьим произволом, способствуя увеличению населения городов Белгородской черты.

Набеги крымцев принесли огромный ущерб населению южной окраины страны. Наряду с продолжением оборонительных мероприятий, правительство разработало план ответного нападения на Крымское ханство. В низовья Дона из Воронежа должны были отправится добровольцы во главе с Жданом Кондыревым. Далее намечался их морской поход к берегам Крыма вместе с донскими казаками.

Воронежский воевода Бутурлин получил приказ за один месяц построить речные суда. Помимо рязанских и коломенских плотников, суда строили ступинские плотники, ранее делавшие суда на продажу торговым людям. Воевода лично днем и ночью руководил сооружением стругов. За эту работу воевода дважды получал похвальныецарские грамоты ( В. Глазьев)

Поход 1646 года под руководством Кондырева, Покушелова и Ивана Каторжного окончился неудачей. Государство было ещё не готово к масштабному наступлению на крымских и азовских татар. Оставалась только активная оборона.

С 1646 по 1648 год по окрестностям Воронежа вновь прошла череда татарских набегов. Татары напали на Шилово, Устье, Малышево, Костенки, но до городских полей не дошли. «Для возведения преград кочевникам в 1647 году всем миром построили дубовые надолбы по левым берегам рек Воронежа и Дона длинной более семи километров. Кроме того, в Усманском стане, в Собакиной поляне был вырыт ров глубиной более двух метров, а в районе Шилово сооружали тарасы – деревянные дубовые срубы, засыпанные землей» (В.Глазьев)

Карта Воронежского уезда
Твоей азиатской метели -
Степной, за Россию, поход!"
Вернулись изумительные строки казачки Марии Волковой:
"Нам потом позавидуют внуки,
Очевидцам невиданных дел,
Но как много безвыходной муки
Нам, о Боже, досталось в удел...

Гибло всё, полыхали пожары,
Старый мир отходил в небытьё...
Мы сражались безумно и яро
Не за жизнь, а за имя своё!"

Вернулись стихи казака Николая Полякова:
"Заиграть бы походную, что ли?
Ничего никому не забыть...
На костях, на крови, да на боли
Будет правда Господняя жить!"

Вернулось потрясающее стихотворение подъесаула Николая Туроверова, которое позвольте предоставить здесь целиком:

Сильней в стремянах стыли ноги
И мёрзла с поводом рука.
Всю ночь шли рысью, без дороги
С душой травимого волкА.

Искрился лёд отсветом блеска
Коротких вспышек батарей
И от Днепра до Геническа
Стояло зарево огней.

Кто завтра жребий смертный вынет,
Чей будет труп в снегу лежать?
Молись, молись о дальнем сыне
Перед святой иконой, мать!

Нас было мало, слишком мало,
От вражьих толп темнела даль,
Но твёрдым блеском засверкала
Из ножен вынутая сталь.

Последних пламенных порывов
Была исполнена душа,
В железном грохоте разрывов
Вскипали воды Сиваша.

И ждали все, внимая знаку,
И подан был знакомый знак...
Полк шёл в последнюю атаку,
Венчая цепь своих атак.

Слава Богу, вернулись. Но сколько замечательных же стихотворений этих и других казачьих поэтов ещё не вернулось... По банальной, вроде бы, причине - нет средств ни на их поиски, ни на издание хотя бы уже найденных... А сколько имён и вовсе ещё не известно. Вот в недавнем "Белом Листке" казачьего полковника Г.М. Моисеева (Канада) обнаружил такие строки:

"Когда в степях гремели грозы
И над страной гудел набат,
Нас - несмышлёнейших ребят
Вели отцы, стирая слёзы..

Сгорела молодость в огне,
Мужая быстро на коне.

Пройдя все дантовы круги,
Мы огрубели. Нас враги
Чернят пред миром и людьми,
Но знаю: в горе не один.

Мы крест за Родину несём,
Лелея в душах отчий дом..."

Подписано Николай Кузнецов. Кто такой?