Овраги, дороги, лесные массивы 2021 год

(Из путевых заметок. Ноябрь.)

Этот лесистый овраг не слишком масштабен (с севера на юг протянулся на 5 километров), но за счёт отвершков разлапист: рисунок горизонталей на карте напоминает широко-кленовый лист. Овраг водоносный; переувлажнённый участок днища в расширении его русла не зря получил право называться болотом.

В овраге много сосны, в том числе старых толстоствольных высоченных деревьев.

Много и берёзы. На болоте сплошной молодой березняк поднимается над сплошным же тростниковым … подлеском. Эта картинка запомнилась мне как «берёзовый туман» во время первого посещения здешних мест в 2010-м году. Тогда ещё по обочине дорожки со стороны болота густо цвели купавки (Купальница европейская).

По руслу оврага и его ответвлений все берёзы живые, на что сразу обращаешь внимание, вспоминая обширные погибшие березняки в самарских пригородах.
Здесь же белую красавицу знойно-памятным летом 2010-го года спасло, очевидно, обилие воды. А вот при подъёме из оврага, на водоразделах между его отвершками, естественно, суше. Потому и в верхнем лесу, насколько глаз хватает, повсюду торчат, как печные трубы на пожарище, обломанные стволы погибших берёз.

На этом участке пути пропали сосны, по обе стороны дороги – сплошные, причём, нестарые дубняки с примесью широколистого клёна и лещины.
И повсюду – кабаньи «пашни». Оно и понятно: кабан – не белка, сосновыми семенами не питается. Вот, жёлуди и орехи лещины – совсем другое дело.

То, что мы кабанов не видели, так не каждый же раз. Да, и зачем нам кабан? Не, кабан нам не нужен. Ни один не нужен, ни несколько: судя по площади тут и там изрытой земли с выброшенной на снег палой листвой, лесных хрюшек в здешних местах полно. И наследили они знатно: и дорога, и обочины истоптаны вдоль и поперёк. А ещё выделялись многочисленные звериные тропы, особенно заметные в местах пересечения ими дороги и на заснеженных склонах оврага.

В отличие от кабанов, косули семь или восемь раз нам повстречались. После недавнего «нашествия» этих парнокопытных, что мы наблюдали в десяти километрах юго-западнее («По две штуки на километр. 2021 год.»), такое количество, прямо скажем, не впечатляет. Миша по этому поводу ещё пошутил: «Будто, с закрытыми глазами идём».

Ага, с закрытыми! Получается, он с закрытыми глазами видит больше, чем я с открытыми. Да, что там, открытыми – вытаращенными!

«Вон, - это опять Миша, - смотрите, прямо на дороге косуля стоит, к нам … гм … спиной». Вскорости Анна тоже разглядела белое пятно подхвостья - «зеркало». И Ольга с ней солидарна. А я, как ни вглядывался, вижу только «что-то беленькое чернеется», но соотнести ЭТО с олешкой у меня никак не получается. Тем более, что пятно расположено прямо на дороге и на наше, отнюдь, не крадущееся, приближение не реагирует.

Но тут картинка вдруг изменилась, и я разглядел-таки повыше белого пятна повёрнутую вправо голову зверя с огромными ушами.
Правда, уши я было принял за рога, но это так, мелочи. Тут и косуля, наконец, встрепенулась и пустилась наутёк. Причина её «заторможенности» объяснялась просто: ветер дул нам навстречу и шумел в соснах.

Всё-таки косуль здесь много, просто они сегодня какие-то скромные, старались особенно-то на глаза не показываться. А, вот, за глаза … Когда, заканчивая маршрут, шли в устье оврага по дамбе, из густого леса – явно, в наш адрес – пару раз рыкнула-гавкнула косуля. Этот звук я расценил совсем не как «До свиданья, до новых встреч!», а скорее, как «Скатертью дорожка!».

И, да – пока шли по оврагу, ветер, большей частью, виделся и слышался в кронах деревьев, а внизу было тихо. Но это – пока дорога не поднялась на «плато». Здесь движение воздуха ощутил лицом, а затем и голыми руками. Пришлось накинуть капюшон анорака и достать перчатки. Да уж, конец ноября - это вам не май месяц!

Наверное, будь небо чистым от облаков, чуть-минусовая температура воздуха и свежий ветер воспринимались бы по-иному, но весь день было пасмурно. Обещанный синоптиками для Самары ясный прогноз (почему-то) не сбылся в Старой Бинарадке.
А ведь всего-то 35 километров по прямой! При 150-ти миллионах километров от Земли до Солнца это вообще, как говорится, ни о чём. Видать, дело не в расстоянии: «Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку».
Когда, покинув пасмурную провинцию, вечером подъезжали к столице губернии, позавидовали: над городом закатное солнце добавило розовых красок голубому небосводу.

А вот, насчёт снега, вернее, отсутствия пушистых осадков метеорологи не обманули: снегопада не было. Вообще, снегу в овраге заметно меньше, чем, например, неделю назад было не так далеко отсюда («Зима – не в календаре. Она в лесу. 2021 год.») Или, может, за прошедшие тёплые и ветреные дни снег уплотнился и стаял с деревьев и кустов, отчего лес выглядит уже не так по-зимнему.

Когда в верховьях восточного отвершка оврага вышли из леса на открытое место, раскинувшееся к северу бескрайнее поле в лохмотьях тумана тоже было малоснежным. Очевидно, восточным ветром весь свежий снег сметало к лесу. В результате «пограничная» дорога утонула в сугробах, из-за чего наше движение сразу замедлилось. Потом-то мы догадались шагать по звериным следам, стёжки которых тянулись по днищу противопожарного рва: звери выбирали места с неглубоким снегом. Ага, здесь идти полегче!

Но всё равно что-то притомились. И стоило взглянуть на часы, как усталость навалилась ещё пуще: время-то уже первый час!

Для обеденного привала приглядели огромные сосновые брёвна, брошенные вдоль обочины дорожки в верховье западного рукава оврага, куда спустились с края поля.

Первым делом занялись заготовкой дров.
Достал из рюкзака топор, заветный пакетик с зажигалкой, свечным огарком и кусочками бересты для растопки – аккуратненькими такими, размером со спичечный коробок. Потом огляделся в поисках мелких веточек (Аня с Ольгой уже принесли хворосту, но ветки толстоваты, сразу не займутся). Молодых сосенок, с нижних сухих веток которых можно набрать «паутинки», поблизости не видно. А видна сосновая сушина, голый ствол которой годится разве что для нодьи (тип таёжного костра).

Глядь – Михаил охапку бересты тащит. Неаккуратную такую стопу рваных кусков, размером каждый … больших, в общем.
Сложил их неаккуратной кучей высотой до колена, щёлкнул зажигалкой и - всё, никаких тебе проблем с растопкой. Дымно, трескотно и дёготно … Эх, хорошо! Ух, здорово! Сразу вспомнились «Золотые пески (На Северо-Уральском маршруте). 1993 год.»

В этой части оврага до слияния его восточного и западного отрогов, несмотря на следы рубки, остаётся много старых деревьев. Проходя мимо, просто отмечаешь этот факт, но потом, просматривая сделанные по маршруту фотографии, поражаешься, насколько … скромно ты выглядишь на фоне этих лесных гигантов. В такие моменты всегда вспоминаю крошечные семена сосны и тем более берёзы.

И здесь в изобилии встречались следы и тропы копытных обитателей леса, и пару раз – заячьи стёжки. А самих зверей мы не видели.
Но на подходе к устью оврага была в этот день ещё встреча с представителем местной фауны.

Когда миновали стрелку оврагов, Аня заметила далеко впереди крупную птицу, летящую в сторону устья низко-низко над дорогой. Чуть позже и мы с Мишей увидели пернатого хищника, который как-то неловко взлетел от подножия сосен на левой обочине. И дальше птица снова полетела вдоль колеи над самой землёй.

Солидные размеры, коричневый окрас и белые перья в хвосте позволили предположить, что это орлан – белохвост. Но что он делает здесь, в лесу? Не его, рыбоеда, это место обитания. Да, и летает как-то странно.

Шагаем дальше, обсуждая необычное поведение орла. Мимоходом поглядываем на заснеженные обочины, где могли остаться объедки клювастого хищника. Может, он там мышковал, на безрыбье-то?

И, действительно, следы вскоре обнаружились. Следы самого орла - маховых перьев его широченных крыльев и следы лап. Только, вот, полноценным был след одной когтистой лапы, а вторая оставила какие-то несуразные вмятины.

Так вот, в чём дело: птица ранена, одна лапа у неё сломана, либо вовсе отсутствует. Поэтому орёл не может сесть не то, что на привычное для него место – ветку на макушке дерева, - просто, на землю, и вынужден ложиться. Его «инвалидность» явно не позволяет охотиться, и, похоже, голодная птица ослабла.

В подтверждение своих предположений, шагая дальше по дороге, наблюдали, как орёл несколько раз неуклюже, цепляя землю крыльями, садился и так же взлетал. По земле он передвигался неуклюже, заваливаясь на одну сторону. Приземлившись в очередной раз, птица больше не поднялась в воздух.

Подходили осторожно, стараясь не шуметь. Орёл лежал в снегу у валежины метрах в трёх от дороги. На наше появление птица отреагировала, отвернув голову в сторону.

Постояли немного рядом, обсуждая возможность помочь пернатому. С сожалением признали, что реально ничего сделать не сможем. Мелькнувшую было мысль про ветлечебницу, зоопарк отбросили, к тому же, трезво рассудив, что в руки нам орёл спокойно не дастся, и тогда, чего доброго, придётся искать «человеческую» травматологию.

Увы, как ни жаль бедолагу, но, похоже, мы стали невольными свидетелями одной из маленьких трагедий, случающихся в дикой природе.