Студент в Измайлово

  В Измайлово есть студенческий городок на опушке Измайловского парка, многоэтажные корпуса не чета деревянным  одноэтажкам в Ильинке. И конечно возможностей удовлетворять свои интимные запросы  у бабника Валентина появилось гораздо больше.
 Прежде всего, студентки-старшекурсницы относились к этому делу смелее и раскованнее. Не все конечно. Жили они на шестом, а мы с ним на седьмом.
 Вот он стучит в девичью комнату в полночь, выходит полуголая сонная: чего тебе? — позови Таню, поговорить надо. — Чего? Спит она уже, со мной поговори. — Ну пойдём на диван. А в коридоре был диван. — О чём разговор? — Ну про это. Про ЭТО? А резинка у тебя есть, нет, голым х... не дам.- Кончу мимо.- Это другое дело… Да что ж ты, паразит, не вынул, теперь если залечу, готовь деньги врачу.  Вынешь тут, у тебя такая горячая, нежная и сладкая, не встречал ещё такую, прости.- Все так говорят, не ты первый, ну да ладно, давай ещё… чего уж теперь, все жребии равны...
 Вторая возможность, выйти под вечер в парк, там среди прогуливающих опытный бабник всегда найдёт подходящий объект.
 Подсел как-то на скамейку к солидной матроне. Как потом оказалось у неё « детей всех возрастов, считая от тридцати до двух годов».  - Почему я тебе, студент, дала ума не приложу, ни разу не было никого, кроме мужа, может потому, что женские чары и возможности на исходе. Но на скамейке больше нельзя, пойдём в кусты. Муж хоть и редко меня имеет как бабу, но может придти искать…
- Ах. Саня, как же эта безымянная была хороша,  в кустах я её три раза раком, не вынимая, что редко даже с молодками, а тут сколько ей лет не спросил, ла и не положено и на скамейке на неё вдруг встал как железный, и она это почувствовала, опустился на колени и она медленно раздвинула ляжки, откинулась и закрыла глаза и я обалдел от счастья войти в такую мягкую горячую и нежную физду таким твёрдым и грубым фуем. Приходил потом каждый вечер на эту скамейку, но там сидели другие и ни разу не она. И я ни разу не захотел на этой скамейке другую.
 Из преподавательниц его поняла и  дала только англичанка. В знании языка она была столь же слаба, сколь сильна в интиме. Он уводил её в дальнюю аудиторию, расстилал скромное своё пальтецо и пользовал со всей той страстью, на которую только и способен студент, которому даёт препод. Ну и она помогал дежурными словами: милый, люблю, у тебя такой толстый и твёрдый, так глубоко достаёшь, у меня так впервые, ты первый и единственный после мужа, давай ещё...
  Студентку Лиду с факультета М он добивался три года.- Не дам, ты же с факультета АМ. Как можно. Дело в том, что студенты с М относились к студентам с АМ без всякого пиитета. Ещё бы и них космос, ракеты, а тут  земля, литейка, разбитый Царь- колокол.
 Лида обратилась к цыганке меня клеит бубновый валет: дать или не дать? — Конечно дать, но только после загса и будешь счастлива. Но Валентин приглашал только в постель. Тогда она вышла замуж на пятом курсе и после первой брачной ночи пришла к Валентину… надо же быть счастливой. И начался необычный медовый месяц: ночью с мужем, днём — с Валентином, пропускали лекции и пары.
 Мы в комнате жили вдвоём иногда он приводил на ночь невинную измайловку и деловито ломал ей всю ночь целку, настоящий дефлоратор, а я притворялся спящим.  А утром он застирывал пятна на простыне.
 Валентин не признавал мудрёных поз, только сверху, тем более — анальные и оральные утехи.
Всё это паллиатив и суррогат, только туда, куда положено, только голым членом и кончать только туда.
  Но больше всего ему запомнились романтические встречи в ближайшем женском общежитии, где проживали лимитчицы, временно прописанные работницы заводов. Конечно на ночь оттуда всех парней выгоняли вахтёры. Он забирался на третий этаж по водосточной трубе, рискую головой и бабы это ценили: до чего же этот студент охочь до этого дела, к тому же у него по слухам очень твёрдый и толстый и вводит без рук, да так глубоко, а руками за бёдра сам насаживает себе на член, можно и не подмахивать, а это очень мило. Такая рекомендация открывала ему любую дверь в этом общежитии.
- Эх, Саня, султаны в своих гаремах не понимали главного, насколько велика разница, если имеешь за ночь одну четыре раз или четверых по разу. Вот ты е..ёшь  одну, а три уже готовятся, кровати у них уже поскрипывают… Кончил, сразу залезаешь на другую. А он незнакомка, даже лица не видел, только ниже талии, горячая, нежная, желанная и желающая. Сжал ей талию, руки на бёдра, она раздвинула ляжки и насадил её физду себе на йух и мы вместе улетаем на облака, на небо в рай…  Одна из четверых всегда оказывается лучше остальных и с ней ещё разок на посошок…
 На фото: это Лида, студентка с факультета М дала Валентину с факультета АМ только по совету цыганки.    Это любимый типаж бабника студента Валентина. Фигура «песочные часы», высокая грудь пятого размеры, крутые бёдра и дебелые ляжки. Никакой одеждой это скрыть невозможно, у него встаёт и он начинает осаду, как в омут с головой… Иногда на это уходит три минуты, иногда три года , иногда никогда... Все героини и партнёрши его в Измайлове были примерно такие.
 Всегда я рад заметить разность между Валентином и мной...