Висячий мост

Или выстрел «мимо».

Опасные они, эти висячие мосты. Раскачиваются во время движения по ним; речь идёт о пешеходных мостах. Требования к ним часто занижены, ведь автотранспорт по ним не ходит, нагрузки сравнительно невелики. Обычно их ставят в горных местностях. Лишь бы люди на тот берег могли перебраться. Внизу горная быстрая река, очень холодная, дно и берег из каменных валунов размером в полметра и меньше. Камни скользкие, так как из-за воды они вечно какой-то тиной покрыты. Течение понесёт, зацепиться за такой не сможешь. Так что идёшь по такому мосту, а у самого поджилки трясутся. Хоть сам мост и держится на стальных тросах, но уверенности это не прибавляет. Ведь настил у них из обыкновенных досок сделан. Доски не шершавые, со временем стираются, шлифуются, а после дождя или мокрого снега просто становятся ну очень скользкими.  Настил узкий, не больше метра. Поручней нет никаких абсолютно, руками держаться не за что. Где-то вверху, выше человеческого роста, конечно, протянуты тросы, к которым закреплён деревянный настил, но вертикальные крепления встречаются только каждые пять метров или реже, и между этими креплениями ничего нет. Это последнее время между ними стали натягивать металлическую сетку, чтобы люди не соскальзывали в объятия мучительной смерти. И не важно, где такие мосты: в Гималаях, в Латинской Америке или в Закавказье. Всё равно они родственники между собой.
 
В детстве мне казалось, что кто много ходит через такой мост, то ему потом легко стать канатоходцем. Запомнился мне один такой мост в Аджарии возле села Хичаури. Перебросили его через мутную реку Аджарисцкали в том месте, где в неё впадали чистые воды Чванисцкали, у последней вода была прозрачной, но более быстрой и холодной. Вот чуть ниже их слияния и стоял такой жутковатый мост. Ходили по нему не часто. Так как на том берегу кроме старинной крепости Кавиани и стрельбища с тиром абсолютно ничего не было. Даже никакой дороги.  От крепости кроме руин из серых камней почти ничего уже и не осталось, только фрагмент башни да старой стены. Но колорит она в пейзаж того берега привносила, выгодно выделяясь на зелёном склоне горы. Старинная, со своими тайнами и легендами.

Ходить по мосту я боялся, но ходил. Понимал, что, если сорвусь, никто уже не спасёт. Особенно ярко я себе это представлял после случая, свидетелем которого я стал поневоле. Как-то раз, в хорошую погоду летом, когда течение реки уже не такое бурное, как весной во время таяния снегов, я зашёл на мост, чтобы его перейти, сделав несколько шагов и находясь ещё над сушей, глянул вниз, где на берегу, мирно похрюкивая, пришли на водопой несколько розовых достаточно крупных хрюшек.  И вот одной свинье то ли место показалось неудобным, то ли вода слишком мутной, в итоге она выдвинулась буквально на полкорпуса вперёд. Передняя нога у неё на камнях подвернулась, течение реки её тут же подхватило и закрутило в своих прохладных потоках, унося вниз по течению.
 
Одному парню повезло больше, сорвавшись вниз, он умудрился сразу ниже по течению выкарабкаться на отмель, буквально крохотный островок посреди реки на повороте, благо уровень воды был низкий. Сезонный остров его фактически вырвал из лап смерти. Спасали и вытаскивали его долго. Сначала нужно было на островок закинуть лёгкую верёвочку, буквально шпагат, к нему уже привязали крепкую верёвку, которая бы уже выдержала несчастного при его волоке через реку. Но прежде нужно было найти все эти средства и собрать людей. Несколько часов заняла вся операция, успели засветло.

В один из осенних дней, когда горы как хамелеон уже начинают менять свой окрас, красиво играя цветовой палитрой, сидел я в машине недалеко от того зловещего моста, пока отец с двумя местными жителями решал свои вопросы. Первое правило пограничников – наладить контакт и добрые отношения с местным населением. Где-то им помочь, пойти навстречу, ты что-то из строительных материалов им подкинешь, они окажут свою помощь в силу своих возможностей. Если появится чужой, местные жители сразу дадут знать.  Да и разведка не дремала. Начальник разведки в погранотряде обычно был подполковник из местных, который вдобавок, как правило, ещё и знал язык сопредельного государства. В том случае это была Турция. Кстати, «дом разведки», находился совсем недалеко от висячего моста. В этот невзрачный дом на дороге из Батуми в Ахалцихе редко кто заходил, почти всегда дверь была на замке. Если изредка и удавалось кого увидеть на его пороге, то это были люди очень хорошо одетые и немолодые.

Когда отец, уже прощался со своими собеседниками, судя по довольным выражениям лиц, все остались довольны результатом встречи, один из них указал на тот берег и сказал:

- Капитан, стреляй в козла.

Думаю, что в тот момент, ни отец, ни второй собеседник не сразу поняли, что хочет первый. Но тот настойчиво показывал на другой берег за мостом в горы, утверждая, что там есть горный козёл. Как он его заметил в пестроте осеннего леса, одному Богу известно. Дистанция была метров 300–350. Автомат, был под рукой, погоны и должность обязывали. Отец сомневался.

– Уйдёт козёл, стреляйте.

Отец был рыбак, охоту не любил в принципе. Тем не менее, сбросил с плеча автомат Калашникова, выставил прицел, снял с предохранителя, поставил на одиночную стрельбу, передёрнул затвор. Целился, как мне показалось тогда, довольно долго, стоя, без упора, конечно же, без всякой оптики.

Раздался громкий одиночный выстрел, эхо раскатисто прокатилось по ущелью.  Козёл встрепенулся и бойко ускакал вверх по горе, скрывшись среди деревьев.

– Мимо, – сказал сержант, начальник стрельбища, который сидел со мной в машине вместе с водителем.
 
Мы вернулись в часть. Прошло часа два, мать дома хлопотала на кухне, готовила отцу ужин, когда по телефону позвонили.

– Товарищ капитан, это с проходной, тут Вам мясо принесли, докладывал дежурный.

Отец молча пошёл за трофеем. Аджарцы не разделили мнение сержанта, а после выстрела пошли через висячий мост искать рогатого. И нашли…
 
– Он всего тридцать метров проскакал, мы его по кровавому следу нашли, – рассказывали они, вручая стрелку четверть туши.

Разошлись все довольные.
 
Вернулся я в те края лишь в 2009 году, 37 лет спустя. Не было уже этого моста; не то селевой поток его унёс, не то течение времени просто смыло в забвение. Но остатки его опор ещё напоминали о далёкой эпохе прошлого тысячелетия, как и крепость Кавиани.