Мутный и Вшивый

Мутный горя не знал до тех пор, пока на его помойке не поселился Вшивый.
Мутный был быстр и ловок. Каждый вечер из окрестного тумана сплетались гибкие, как канаты, мыщцы. Одна беда - вместе с ними за спиной вырастал горб. Но какая, на самом-то деле, разница.
Мутный не помнил времени и не мог сказать, сколько времени он прожил на помойке. Хотя замечал, что вещи иногда менялись. По ночам он отыскивал себе еду, воду и игрушки - а игрушек на такой гигантской помойке было ого-го как много. Мутный был привередлив в своём выборе, как дети из книги "Пеппи Длинный Чулок", хотя он её не читал. Но на постоянной основе у него прижился радиоприёмник. Он работал на удивление хорошо, и по мере необходимости Мутный разыскивал для него новые батарейки. Насколько он понял, на разных волнах люди рассказывали на разных языках. Со временем он стал осознавать, в каких местах надо смеяться, а в каких невидимые люди невидимо стучат кулаком по столу. Всё это весьма развлекало его.
Мутный любил свежатинку - горе было собакам и кошкам, подворачивавшимся под его руку в безлунные ночи.
Всего одна бытовая деталь омрачала его безбедную жизнь: с девяти утра до пяти вечера он переставал существовать. Сплетённые из тумана мышцы рассеивались вплоть до дозволенного часа. Это время он всегда предпочитал пережидать в своей уютно сконструированной норе. Что-то ему подсказывало, что ветер снаружи в таких обстоятельствах окончательно развеет его естество.
Всё так и длилось, пока не объявился он - Вшивый.
В тот вечер Мутный проснулся со страшной мигренью, вышел наружу и почувствовал непереносимый аромат. Почему-то запахи гниющей картошки-фри, ацетона и использованных прокладок не слишком тревожили его, но вот этот след в воздухе долбил мозги, как заправский дятел. От безысходности Мутному ничего больше не оставалось, кроме как пойти по следу.
Тогда он впервые наткнулся на палатку Вшивого.
Вшивый прописался на помойке вместе с приданым. Поставил брезентовую палатку, а внутри неё помещался он сам, его необъёмных размеров борода с блошиным гнездом, стопка книг и пакет какого-то причудливого сорта табака, который он курил сутками, не приходя в сознание. Этот-то репеллент и стал выедать мозги Мутного.
Первой его мыслью было убить Вшивого. К тому же ещё и хороший запас мяса останется. Но близко подобраться к заклятой палатке было ого-го как сложно. Только украдкой он мог рассмотреть хозяйство Вшивого. Табачные вайбы никогда не выветривались в течение ночи. К этому прибавились ещё новые беды: Вшивый часто усаживался вместе со своим табачищем снаружи, открывал какую-нибудь из своих книг и начинал невыносимо гундосить: бу-бу-бу, бу-бу-бу. Вернее даже - бу-бу-бУ, бу-бу-бУ, или бу-бУ, бу-бУ, бу-бУ, бу-бУ... Мутный считал себя полиглотом, но ничего в этом не мог разобрать. Окутанный табачными облаками Вшивый иногда прерывался на то, чтобы побеседовать с блохами в своей бороде, порыгать и сходить по нужде, не переставая при этом курить.
Мутный начал чувствовать себя проклятым.
В одну-единственную ночь разыгралась буря, почти проветрившая палатку Вшивого, и когда Мутный подкрался к ней вплотную, он разобрал, как Вшивый выдаёт всё то же: бу-бу-бу-бУ, бу-бу-бу-бУ...
На самом деле, Вшивый во сне говорил: "я в цилиндре стою, никого со мной нет, я один - и разбитое зеркало".

***

Но не бывает же у нормального человека одной сплошной чёрной полосы в жизни, ведь правда? Со временем Мутный стал подмечать, что от палатки Вшивого шмонить стало как-то поменьше - и догадался, что запас его репеллента иссякает. А где же он его пополнит на помойке? Здесь можно, это самое, радио найти, картошку, ацетон. Но никак не пакет табака.
В одну из ветренных ночей, промаявшись до рассвета, Мутный решился. Надо быть хозяином своей судьбы.
Изнутри, как всегда, слышалось - бу-бу-бу, бу-бу-бу... Скомканное такое, прерывистое - во сне говорит Вшивый.
 А на самом же деле это было:

If you can keep your head when all about you
Are losing theirs and blaming it on you
If you can trust yourself when all men doubt you
But make allowance for their doubting too

Неслышно подкрадываясь к палатке, Мутный ловко подцепил с земли валявшуюся арматурину.

If you can wait and not be tired by waiting
Or being lied about, don't deal in lies
Or being hated, don't give way to hating
And yet don't look too good, nor talk too wise

Мутный всё сильнее и сильнее стал чувствовать дикий зуд под своей серой кожей. Было совсем уже утро, и осеннее солнце стало разгораться необыкновенно жарко.

If you can dream - and not make dreams your master
If you can think - and not make thoughts your aim
If you can meet with Triumph and Disaster
And treat those two impostors just the same

Мутный успел понять, что попал в переделку, но всё-таки совершил олимпийский прыжок и откинул брезентовый навес.

If you can bear to hear the truth you've spoken
Twisted by knaves to make a trap for fools
Or watch the things you gave your life to, broken
And stoop and build'em up with worn-out tools

Мутный с размаху всадил арматурину в спрятанное под грязной рубахой сердце Вшивого.
Помоечные часы с кукушкой, застрявшей в маниакально-депрессивном психозе, пробили девять.
Крепкие руки Мутного, судорожно сжатые на арматурине, развеяло ветром.
От Вшивого остались борода и увесистая стопка книг.