Азбука жизни Часть 11 Таинство

Часть 11 Таинство

Глава 1.11. Нежное созвучие

Вчера Николенька вернулся из Петербурга. Сейчас они сидят с отцом за шахматной доской. Всего десять часов утра. Женщины решили с детьми пойти в театр, а меня отпустили. И вот я за роялем, по просьбе старшего Вересова, играю. Когда на душе спокойно и эмоции утихают, я особенно люблю играть и петь, полностью растворяясь в мелодии. Сегодня Николенька сказал, что слушать меня хочется бесконечно. Было приятно это от него услышать.

Вот и сейчас я вижу, как сын и отец с благодарностью поглядывают на меня.

В гостиную входит бабуля с книгой. Она тактично садится на равном расстоянии от Вересовых и от меня, слушает с удовольствием. Серьёзный критик. Любит, когда я пою на английском, хотя все песни я предпочитаю исполнять на языке оригинала.

Постепенно все подтягиваются. Эдик приносит виолончель. Теперь понятно, почему Николенька то и дело посматривал на дверь при каждом шорохе. Дружок успел съездить в ресторан. Замечательно! А мне вчера так не хватало именно этого инструмента и Эдика, когда я играла для Серёжи и Машеньки.

С трепетом начинаю играть, пока Эдик настраивается.
—Интересные сегодня переходы.
—Я с утра не могу найти себя в музыке. Но Петру Ильичу нравятся мои импровизации. Эдик, а как ты угадал, что мне захочется поиграть с тобой дуэтом именно дома?
—Серёжа попросил!
—Понятно!

В гостиную входят два неразлучных друга. Белов, увидев рядом со мной Эдика с виолончелью, расплывается в счастливой улыбке и жестами показывает Головину, что сейчас их ждёт удовольствие.

Я, поддаваясь их настроению, начинаю играть. Эдик бережно подхватывает. Бабуля, забыв обо всём, погружается в воспоминания о своём детстве. Она по-другому эту музыку слушать не может. А Эдик, тонко чувствуя моё настроение и состояние присутствующих, играет просто виртуозно.

Входят Соколовы. Пётр Евгеньевич и Наталия Алексеевна смотрят на меня с симпатией. Они обожают, когда я играю с Эдиком без оркестра.

Но я, глядя на бабулю, сама уношусь в свою недолгую юность. Вот приехал Серёжа к нам из Москвы в Петербург. Я только окончила первый курс университета. Он тогда, счастливый, водил меня по театрам. Обычно приезжал на своей машине. Ему хотелось посмотреть пригороды Петербурга, а я, счастливая, рассказывала ему об архитектуре, художниках, истории города. Он удивлялся моим познаниям. После школы я взрослела быстро, навёрстывая, как мне всегда казалось, упущенное в детстве.

Приятно видеть, что все расслабились и пребывают в состоянии блаженной неги. Эдик играет с таким наслаждением, забыв о присутствующих. С ним так легко и приятно! Он всегда чувствует меня так, что я открываю в себе что-то новое. Как ему это удаётся? В дуэте я эгоистка, подчиняюсь только своим чувствам, а ребята из оркестра мне подыгрывают. У Эдика всё наоборот! Он задевает самые тонкие струны моей души, извлекая такие звуки, что я сама поражаюсь его такту и глубине. Он словно хочет сказать через музыку: «Посмотрите на неё, она ведь ещё совсем не раскрыта». И в такие моменты, неважно, играем ли мы с ним озорные мелодии на аккордеонах или, как сейчас, он отыскивает во мне те возможности, которые я в себе сама открываю раз за разом.

Приятно приносить радость другим и при этом открывать в себе всё новые возможности. Гармония отношений и чувств вместе с прекрасной музыкой.

Глава 2.11. Российские инопланетяне!

Сегодня Вересов забрал всех детей, и они улетели в Европу. Погода у океана замечательная, поэтому и школьников отправили с ними.

Казалось бы, есть возможность отдохнуть. Так отчего же ты грустишь?

О, кто-то звонит! «Отдохнула, Вика!»

— Привет!
—Доброго времени суток, Ричард! Что смеёшься?
—Над тем, как ты поздоровалась!
—А что ты хотел от меня получить, дружок, если вы, влиятельные люди, не можете сладить с собственным президентом!
—Рядом Майкл подсказывает, что мы тебя можем выдвинуть!
—А что?! Гражданство у меня ваше есть.
—И ты бы пошла на это, наша праведница?! Почему у тебя плохое настроение? Впервые слышу такие интонации.
—Ваша глупая власть направила к нам эскадру на Чёрное море! Чего хотят — третьей мировой? Мало вам Наполеона с Гитлером?! Похоже, инопланетяне от нас, землян, отказались — больше не появляются, не понимая, как с нашей дурью бороться. А мы в России ещё соображаем. Мало вам не покажется! Ты уже перевёл все доллары в банк Вересовых? Забирай семью из Нью-Йорка и прилетай к нам.
—А я и хочу. Скучаем по российским инопланетянам! Майкл летит к твоему другу в Испанию. Я рад, что ваши дети с Вересовым там. А Ксения Евгеньевна надолго в Португалии?
—Её давний друг пригласил прочитать лекции в Порту. Она скучает по детям.
—Но больше по тебе!
—Я у неё одна такая непутёвая. Когда прилетаете?
—В Москве будем через неделю!
—Ты уж, конечно, в курсе, что Вересова нет. Поэтому и звонишь?
—Володя тоже просил о себе напомнить. Когда последние главы нам отправишь?
—А я пока не буду! Подожду тебя с Майклом.
—Очень скучаем! Но через месяц концерт в Нью-Йорке! После него заберу вас всех в Сан-Хосе! Надо поработать.
—Хорошо. Я слетаю в Красноярский край, пока есть окно до вашего приезда. Пока! Передавай привет Майклу!
—Сама ему передашь!

Глава 3.11. Самопожертвование

Да, Вересов умеет делать сюрпризы! Прислал самолёт из Португалии, объясняя, что всю продукцию, которую он привёз в отели, у него оптом выкупили по выгодной цене — особенно французские вина, — поэтому нужно срочно забрать продукты из хозяйства Сергея Ивановича Ромашова и отметить это здесь, на берегу океана. Именно для этого он и улетел первым рейсом, чтобы освободить номера в отеле для нас.

Однако номеров на всех не хватило, и подружке пришлось остаться на своей даче с Воронцовым. В её положении, несмотря на интересное окружение в отеле, покой всё же важнее.

Вересов уехал с Люсей и Иннокентием в наш отель в Испанию, а меня оставил на попечение Воронцовых и Серёжи Головина. Молодая чета Беловых сегодня тоже с нами прилетела, но решила осмотреть город, а Михаил с Тиной, забрав у нас детей, оставили нас с Головиным наедине.

— Признавайся, почему Татьяна с Серёжей отказались пойти с нами к океану?
—Потому что нам с тобой нужно поговорить.
—Любопытно! И о чём же таком мы должны поговорить наедине?
—Твоё настроение в ресторане было трудно воспринимать не только маме, но и старшему Соколову. Пётр Евгеньевич считает, что нам с тобой нужно объясниться. Так и сказал — ты ни в чём не виновата ни перед его сыном, ни передо мной.
—А ты как считаешь?
—Как-то раз Ксения Евгеньевна призналась мне, что перед смертью мама Люси открыла ей причину: когда ты оставалась одна — если Ксения Евгеньевна уезжала в Москву, — Люся хотела пожить с тобой в вашей квартире под предлогом, что тебя одну оставлять нельзя.
—Но Люся понимала, что иногда нужно уходить из поля зрения своей подруги детства.
—Неужели всё так серьёзно? А почему Люся не выходит замуж?
—Серёжа, по той же причине, по которой не женишься ты. Вы с ней ровесники, как и мы с Владом и Эдиком.
—Как же ты любишь ходить вокруг да около!
—В таком случае...
—Рискнёшь пойти на таран, как умеешь?
—Я уважаю Люсю и сочувствую Алле. Они были избалованы своими отцами, которые их очень любили. Однажды я вернулась из университета, а они так громко выясняли отношения, что не услышали, как я вошла в квартиру.
—И ты всё поняла из их спора?
—Да! Короче, женись на Люсе! Наверное, сейчас я унижаю её достоинство.

Головин не ожидал такого поворота. Понятно, я для него всё ещё та самая школьница!

— Она же любит тебя! Прости, что вторглась на чужую территорию.
—Что ты! Но ты ведь хотела сказать что-то ещё.
—Всё! Больше ни слова.

Глава 4.11. Таинство

Николенька нежно обнимает меня — почувствовал, что сегодня я была с ним по-настоящему свободна.

— Согласись, сегодня ты была со мной, как в первую ночь. На тебя повлиял Серёжа. Признался, что сумел с тобой поговорить.
—И снять с меня вину перед ним?
—Да! Ему, как и всем нам, хочется видеть тебя счастливой и беззаботной. Как же ты свободна и прекрасна за роялем! Такой и в жизни стоит быть. Вот уже и улыбаешься. А если бы ты тогда отказала мне и осталась с Серёжей?
—Я бы любила тебя и страдала от того, что обманываю Серёжу.
—Всё-таки из двух зол выбрала лучшее. Но признавайся, когда мы вернулись с Люсей из Испании, ты была совсем другой.
—Мне приятно, что это порадовало и тебя, и друга Головина.
—Я заметил радость Иннокентия, когда Серёжа пригласил Люсю на танец. Вероятно, ты хорошо поработала, Вика.
—А ты прав!
—Всё понятно! Значит, причиной твоих восторженных чувств ко мне была Люся. Какая же ты у меня ещё ребёнок!
—Я просто максималистка во всём, а уж когда дело касается чувств — мне нет равных.
—Так и должна чувствовать себя любящая женщина. Уже все просыпаются. Беги к роялю — тебя ждёт сюрприз в гостиной. И надень это платье!
—Какое оно нежное, Николенька!
—И прекрасное, как это утро и его хозяйка!
—Здесь и туфельки для Золушки!
—Беги, порадуй всех, а я открою номер, соберусь к отъезду и буду слушать твои новые, умопомрачительные импровизации.

Какие красивые букеты из жёлтых тюльпанов! Мужчины постарались украсить гостиную. Молодцы!

Глава 5.11. Круг друзей

Кажется, все эксперименты над собой позади. Зато сколько друзей обретаешь, когда приоткрываешь незнакомые грани в себе и для других, а потом приходишь к тому, что нельзя уходить от своей природы.

А почему ты считаешь, что публицистика не для тебя, Виктория? Привыкла прикрываться за спиной близких тебе мужчин. Иногда нужно говорить правду.

Какую правду?

Ту, которую знаешь только ты!

— Вика, мы тебя ждём. Ты сегодня необычайно красива! Уже неделю не была в ресторане, все постоянные посетители соскучились в твоё отсутствие. А почему Майкл и Ричард не захотели сегодня остаться без гостей? Собрались бы в узком кругу.
—Тем более что круг моих друзей и близких слишком широк! Ричард решил понаблюдать с кинокамерой, изучить незнакомую публику.
—Для него она незнакома. Для нас они уже свои! И большинство посетителей ужинают здесь почти каждый вечер.
—Их можно понять! Здесь они попадают в удивительную атмосферу доброжелательности, открытости и взаимопонимания.
—Это такие серьёзные мысли перед выступлением с оркестром? Давай расслабляйся, Вика!
—Не возражаю, Эдик. Иногда меня что-то провоцирует на эту игру в правду. И я бываю в этом настолько категоричной, что начинаю уставать от собственной агрессии.
—В тебе нет никакой агрессии. Идём! Николай понял, что только я могу сейчас настроить тебя на лирическую волну, поэтому и не вошёл в гримёрку.

Глава 6.11. Заоблачные выси

Вот это выход! Диана Гросс всё же постаралась с платьем! Его небесный цвет так подходит к моим голубым глазам блондинки. По движениям Ричарда вижу — он ничего не упускает. Старается не только для себя, но и для жены: каждый мой жест, запечатлённый камерой, ляжет в основу нового произведения его красавицы-умницы.

Когда я вошла в зал, Эдик уже сидел в ожидании, тихо импровизируя. Но мой выход всколыхнул всех. Соколов сразу заиграл живо. Вижу сверкающие от счастья глаза Вересова. Серёжа, держа на коленях Машеньку, невольно прижал дочь к себе. Белов счастливо улыбается, и его взгляд говорит: «Хорошо, что Вересов рядом, иначе мы все сегодня не были бы так счастливы».

Мария Михайловна Головина — рядом с Альбиной Николаевной. Не сомневаюсь, почему в их глазах сейчас светится счастье: они вспоминают мои метания, когда я скрывалась от их сыновей в Сен-Тропе, а они ждали моего решения в Москве, объединившись, понимая, что от моего выбора зависит их дальнейшая жизнь.

Перевожу взгляд на сидящих рядом старших Белова и Вересова. В глазах обоих — чистый восторг. Один знает меня с детства, а второй, кажется, забыл, что я для него жена его сына. С первых минут я почувствовала, что для Альбины Николаевны и Петра Ильича я — любимая дочка, появления которой они ждали так долго.

А вот я смотрю на Соколову и мамочку. Кто из них для меня роднее — не знаю. Одна дала мне жизнь, а вторая привязалась ко мне с первых дней в музыкальной школе.

В маминых глазах я впервые вижу гордость за свою дочь. И как хорошо, что в детстве она была скупа на ласки! Боялась, что дядюшки своей любовью избалуют меня, — а эту любовь им передал папа. Сегодня я, как никогда, понимаю, почему после его ухода они не забыли о Веронике и Олеге. Конечно, нет! И сейчас я вижу это в глазах брата, и в гордом взгляде Вероники: «Вот она, наша неповторимая во всех смыслах сестрёнка». Не будь у меня такой поддержки, я бы не стала той, кем являюсь сегодня.

Невольно перевожу взгляд на Кириллова — он улыбается, и его взгляд говорит: «Не меняешься, Вика! И мы все рады за тебя и за себя!» Вижу Влада, сидящего рядом с Женечкой Кирилловым. Его глаза говорят, что я наконец-то обрела настоящее счастье, без которого никто из нас не раскрылся бы и не состоялся. И в этом всеобщем единении большую роль сыграл напор Николеньки, его удивительная любовь, воспитанная Альбиной Николаевной и сдержанностью Петра Ильича. Но Николенька ничего не упустил — он ждал свою единственную и неповторимую.
   
Глава 7.11. Нормальная реакция

Ричард при появлении Вересова довольно улыбается.
—Ты не слышал, как она сейчас объясняла отношения в мире?
—О, Майкл, её надо завести — она ленивая.

В гостиную входит дядюшка Андрей, подхватывая улыбки мужчин.
—Она тебе, Ричард, не показывала первые главы, где описывает, как ваши с Майклом предки-европейцы стали американцами?
—Да ладно, дядюшка! И Ричард с Майклом согласятся, что Америка начиналась с Европы.
—Верно, Виктория! Мы же все из одной деревни, как ты пишешь. И надо сказать, что Майкл с тобой сразу согласился.
—А ты?
—Но я у твоих ног уже после первой прочитанной книги.

Пока я перебрасываюсь с Ричардом и Майклом улыбками, Вересов находит первую главу книги, которую я обозначила «Сага о Гроссах». С весёлыми интонациями в голосе начинает читать:
—«Колумб был послан в разведку за богатствами для знати Европы, которая обеднела от кутежей. Вот и открыл на нашу голову Америку. Затем Пётр I решил добраться до Алеутских островов и Аляски. Сколько наших людей там пострадало! Сорок городов построили! И снова те же торгаши, что послали Колумба открывать новые земли, прибрали всё, словно подарили новым хозяевам Америки. Но они и жили, и живут сейчас в Америке — то есть их потомки. Надо работать, творить! А зачем? Есть ещё обетованная земля — Россия! Сейчас одно у нас всех — надо восстанавливать свои границы, а не обворовывать собственную страну и вывозить всё за её пределы...»
—Молодец, Вика! Всегда умела достойно улыбнуться, говоря правду о нашей действительности и связывая её с прошлыми веками!

Серьёзное заявление Ричарда. Он меня знает! Когда я работала у него в офисе в Сан-Франциско, его сотрудники забрасывали меня вопросами. А я пользовалась моментом и рассказывала им об отношениях России и Америки с первых дней появления последней на политическом Олимпе. И сколько же наша царская Россия им помогала! Дядюшка доволен, что американец меня похвалил.

— Вика ещё в школе, Ричард, удивляла на уроке истории Анну Ефимовну. Та постоянно завышала ей оценки, потому что племянница вовремя не учила.
—Андрей Алексеевич, но Вике было некогда учиться вовремя в школе!
—Спасибо, Николенька!
—Анна Ефимовна всегда улыбалась, когда на родительских собраниях говорила о ней.
—Дядюшка, ты всего один раз был на собрании в школе, а говоришь во множественном числе.
—Мне мама всё передавала.
—Вот именно!
—И ты должна их за это благодарить!
—Ричард, а Вика и благодарна. Мы даже в её дневник не заглядывали. Мама не позволяла, считая, что так можно обидеть ребёнка.
—Понятно, дядюшка! Не зря вас постоянно видели в библиотеках. Так вот, Ричард, этот ребёнок уже в раннем возрасте прочитал Марка Твена. Кстати, твой соотечественник очень мудро высказался, когда царская Россия поддержала вашу страну во время войны.

— Марк Твен в своём дневнике 25 августа 1867 года написал:
«Америка многим обязана России.Она состоит должником России во всех отношениях, и в особенности за неизменную дружбу в годины испытаний.
С упованием молим Бога,чтобы эта дружба продолжалась и в будущие времена. Ни на минуту не сомневаюсь, что благодарность России и её государю живёт и будет жить в сердцах американцев.
Только безумный может предположить,что Америка когда-либо нарушит верность этой дружбе — предумышленно, несправедливым словом или поступком».

После напоминания Вересова о Марке Твене Майкл с симпатией посмотрел на него. Да, Николенька хорошо знает историю! И память у него исключительная!

— Вика, так хочется послушать твоё пение.

Ричард заметил вовремя. И все сразу настроились на прекрасную волну, увидев, что я с удовольствием начала играть.
 
Глава 8.11. Очищение

Я за роялем, а Ричард слушает — но с грустью.
—Ричард, ты хочешь что-то мне сказать?
—От тебя, Виктория, ничего не ускользает. Складывается впечатление, будто это нежное создание побывало в аду и теперь хочет очиститься от всей той мерзости.
—Это ты прочёл в моём исполнении?
—А ты играешь её по-разному. Всё зависит от твоего настроения. Николай очень переживает, когда ты сталкиваешься с низостью в Интернете, потом делаешь вид, что у тебя прекрасное настроение, а сама ходишь потерянная.
—Зато вы потом слышите моё, как вы говорите, «разное и прекрасное исполнение». А я в удручённом состоянии всегда ищу в музыке то прекрасное и чистое, что помогает жить. Больше ничего меня спасти не может!
—В такие моменты безупречная техника сливается с твоей душой. В этом ты находишь упоение, не замечая, как увлекаешь за собой слушателя. Вот сейчас перешла на мелодию! Ты словно сметаешь своей проникновенной игрой чью-то слабость, понимая, что в этом состоянии тебя может спасти только гениальная музыка.
—Верно! А теперь представь, что государством руководят недостойные люди, все ветви власти — и говорить с ними бесполезно: ни словами, ни музыкой. Для них важен лишь низменный успех. Такие особи полностью зависят от развращённости. И чем выше они поднимаются по государственной лестнице, тем ниже опускаются нравственно, завися от самых низких слоёв общества. У них есть возможность удовлетворять свои мерзкие потребности, и они окружают себя теми, кто обладает такими же качествами.
—Это твои наблюдения?
—И я довольно рано это поняла.
—Хочешь сказать, что человек, не получивший в детстве достойного воспитания, уже не сможет от этого освободиться?
—Это и философы утверждают.
—Не уходи от ответа. А если рядом с благородной женщиной — подобный муж, как у руля государства?
—Этот муж будет валяться в ногах самого убогого создания — точно так же, как и государственный деятель, — но при этом смеяться над благородством, красотой и гордостью жены, видя, как может её унижать, ведь его природа не позволяет подняться с пещерного уровня. Именно на таком уровне живёт сегодня власть во всём мире. Ты видел среди них интересных личностей?
—Таких, как твои герои?
—Хотя бы!
—Нет! Иначе, Виктория, сегодня на земле был бы рай, а не то уродство, что мы наблюдаем. От этого тебе и плохо. Как, впрочем, и нам! Только мы ещё думаем, как защитить вас, милых женщин, которые радуют своим присутствием и позволяют из века в век создавать прогресс. Мы в ответе и перед детьми, и перед обществом. И должны постепенно ту часть общества, что мешает развитию, превращать из скота в людей.
—Сильно сказал!
—Но ты своим настроением вынудила. Понимаю, что мои слова для тебя не менее важны, чем гениальная музыка, в которой ты сейчас спасаешься, — и даёшь мне возможность высказать ту правду, о которой уже невозможно молчать.

Глава 9.11. Воспроизведение

Я невольно начала с композиции «Ностальгия». Забыв обо всех присутствующих, погрузилась в воспоминания детства, когда были живы дед и отец. Как же счастлив был ребёнок, когда мы с папой и мамой прилетели в Торонто! Нет, в пять лет меня ещё не занимал город — к тому времени я уже объездила с ними всю Европу, и даже необычные небоскрёбы не волновали. Я была счастлива оттого, что мама, папа и бабушка были рядом и уделяли мне всё своё внимание. Я видела их всех вместе в тот раз — и навсегда запомнила те дни.

Но почему-то в памяти всплывают не слова любви, обращённые ко мне, не их забота, а их красивые, благородные лица. Возможно, таких лиц уже не увидишь по телевизору. О сериалах, которые я никогда не смотрю — они вызывают ужас, — и говорить нечего. И кто пишет такие сценарии? Кроме низменных отношений, в них ничего нет — как и в отдельных шоу. От современной жизни складывается впечатление, будто попал на другую планету, где копошатся какие-то существа, хватают всё, что плохо лежит, и тащат в свою берлогу. Иначе их жилища не назовёшь — особенно на фоне тех низких отношений, что царят между ними. Повсюду мерзкое воровство, на всех уровнях, и бесконечная ложь.

Если бы сидящие в зале сейчас прочли мои мысли… Надо перейти от «Ностальгии» к прекрасным и весёлым ритмам моего прадеда. Ему повезло — судя по фотографиям, они были так счастливы! Сами вершили судьбы в науке и производстве, поднимали из руин города и заводы после войны. А что сейчас?

А сейчас ты так же независима — но благодаря прекрасным мужчинам, что окружают тебя с детства. Они ждут от тебя такого же внимания. И завсегдатаи ресторана ждут новизны. Давай, Виктория, плати им той же монетой. Вот они, мои импровизации, что нравятся всем! Выдохни, сотри из головы всё плохое и дари наслаждение музыкой — той самой, что спасала тебя в любые мгновения жизни, как спасала и бабушку, ограждая её ото всех бед после ухода папы и дедушки.

Глава 10.11. Счастливое рождение

— Вика, знаешь, твоя подружка родила!
—Спасибо, Эдик! Бегу в палату. Мила разрешила мне зайти.

Как хорошо, что Вересовы построили эту больницу. Можно и самой ещё рожать. Вот только Николенька, как и Миша Воронцов, опасается, что родится дочь. Он так привязан к Машеньке Беловой, что не хочет родную. Понимаю Воронцова — при такой красоте Тины трудно не вызвать зависть.

— Привет! Всё прошло хорошо?
—Ты ещё спрашиваешь! Здесь такие врачи и условия, что мне самой захотелось снова рожать.
—Вот и замечательно! У твоих детей молодая бабушка с дедушкой, муж души не чает в Игорьке. Как назовёте второго?
—Пока не знаем. Вариантов много.
—Какой хорошенький! Не уступит Игорьку. Хотя в ваших родах у всех удивительно благородные черты. А глазки такие умные! Настоящий мудрец. Удивительно, как изменились дети в XXI веке. Теперь бы девочек для полного комплекта.
—А если не родится такой ангел, как Машенька?
—Хорошо, если не изменится. Больше всего боюсь зависти.
—Ты о подружке Люси?
—Или как в вашем случае. Твоя Аля родилась значительно раньше, но через несколько лет появилась вторая красавица и отодвинула старшую сестру. Всё внимание перешло к тебе.
—Вика, хорошо, что ты это понимаешь — поэтому в тебе и нет эгоизма.
—Всё! Отметилась! Бегу дальше. Мне нужно к главному врачу.
—Старший Соколов заходил?
—Пока нет! У них сегодня была сложная операция. Но наша подружка не отходила от меня всю ночь, никому не доверяя. Это по твоей подсказке?
—И Миша просил, чтобы Мила до родов была рядом с тобой.
—Она молодец!
—Вспоминала школьные годы?
—Да! Повеселила! Но надо сказать, вторые роды прошли значительно легче.
—Так и должно быть. Удачи! Завтра постараюсь забежать.
—Забежать! Залететь! Когда концерты в Нью-Йорке?
—Через две недели. Целую!