Орхидеи из нечистот. Проза

ВНИМАНИЕ! Все авторские права на рассказ принадлежат автору, защищены законами Российской Федерации и международным законодательством. Запрещается его экранизация, издание и переиздание, размножение, перевод на иностранные языки, внесение изменений в текст при постановке без соответствующего письменного разрешения автора.

1

Конфликт с собачниками, а точнее – собачницами, возник у Виктора Ивановича Сухушина давно. Будучи в свое время членом сборной области по плаванию и ее чемпионом, фактически мастер спорта СССР (непутевый тренер не захотел заниматься оформлением соответствующих документов, так как Виктору предстояла служба в армии), он не прекращал занятия спортом (для себя) даже на шестом десятке.

Старческое дряхление подступало медленно, но уверенно. «Юлу уже пора заводить в ручном режиме», – любил он повторять, имея ввиду, что естественная циркуляция крови в молодости с возрастом неизбежно замедляется. Поэтому ее следует «встряхивать».

Почти каждое утро Сухушин совершал пяти-семикилометровые пробежки-прогулки по местному стадиону, сочетая бег с ходьбой. Добраться до него можно было, миновав несколько окруженных многоэтажками дворов. Как раз в этом время владельцы собак выгуливали своих питомцев по узким дорожкам, так что физкультурнику вольно-невольно приходилось с ними сталкиваться.

Виктор Иванович часто думал о том, что будь он писателем, обязательно наваял бы литературное произведение на очень перспективную тему «Женщины, выгуливающие собак». Он где-то слышал, что четвероногие друзья точно копируют характеры своих хозяев. И обратил внимание: если собаку без поводка выгуливал мужчина, она, как правило, вела себя спокойно, а если женщина, да еще и в лучшем возрасте, – жди неприятностей.

Подобных столкновений Сухушин мог припомнить множество.
Утро. Сон еще не улетучился. Вокруг более-менее тихо. Более-менее чистый, еще незагрязненный автомобильными выхлопами воздух. Идет настрой на предстоящий рабочий день. И вдруг как из-под земли выскакивает какая-то шавка и с визгливым лаем начинает ни с того ни с сего набрасываться. 

Естественно, благостная атмосфера моментально улетучивается. Настроение резко портится. Еще и от того, что подоспевшая хозяйка вместо того, чтобы извиниться за поведение своей псины, начинает ее ласково журить, вроде: «У… моя ласточка, зачем ты так разволновалась?..». Делая вид, что в упор не видит «пострадавшего».

Как-то обычно невозмутимый Виктор Иванович не выдержал и сделал такой даме замечание: «Разве вы не знаете, что собак без поводка выгуливать нельзя?». На что тут же получил экзистенциальный ответ: «Конечно знаю. Поэтому я ее с поводка только что и отпустила». Другая, не менее многозначительная реакция: «Она без поводка, потому что свой поводок вчера потеряла». Или: «Она хотела с вами только поиграть», – будто это миролюбивое намерение в каком-то виде обозначено на лбу ее любимицы.

Однажды Сухушину посоветовали приобрести карманный фонарик с электрошокером для отпугивания собак. Он попробовал аппарат в действии. Эффект превзошел самые смелые ожидания. Пронзительно-колючая электрическая трель била по ушам гавкалок и их хозяек так, что те шарахались в сторону как ужаленные. Правда, от неожиданного резкого шума могли перепугаться случайные прохожие. Но Виктор Иванович нашел выход. Перед тем, как нажать на кнопку, если поблизости оказывались посторонние, он громко произносил: «Внимание!..». Те тут же оборачивались, обращали внимание на мужчину с вытянутой в сторону псины рукой, в которой был фонарик. И, поняв в чем дело, спокойно реагировали на шокерный звук.

Но затянувшаяся расплата продолжалась недолго. Хозяйки уже были в курсе. Как только они замечали в его руках фонарик, тут же, прикрикнув, приводили в чувство своих отвязных питомцев.

Кстати, бывший спортсмен, конечно же, знал из сообщений прессы о случаях нападения стай бродячих собак на людей. Он не раз лично убеждался, что будь у жертв в руках спасительный шокер, при подаче сигнала все агрессивные твари моментально бросились бы прочь. Или, отступив на несколько метров, не приближаясь, просто злобно гавкали бы. Отбиваться от них в таких случаях палкой или бросать камни – как о стену горох.

Доставляли неудобства собачницы и на стадионе, используя для выгула беговую дорожку, так что нередко приходилось спотыкаться об их бобиков.

Одна из мамаш тоже любила бегать, но делала это вместе со своим огромным кобелем. Она пыталась тащить его за собой на поводке, но тот всячески сопротивлялся. Пробежав несколько метров, пес упирался четырьмя конечностями в асфальт дорожки, сигнализируя, что не сдвинется с места. Хозяйка была упертой и несмотря ни на что от своих намерений не отказывалась. После ряда настойчивых попыток-дерганий кобель сдавался. Но, немного пробежав, вновь останавливался как вкопанный. Мучения для пса заканчивались только после нескольких кругов.

Сухушин задумался, почему же дама всего на час не может оставить своего кобеля дома, чтобы с комфортом побегать одной? И пришел к выводу, что она тоже хочет приучить его к спорту. «Хорошо, что не бить чечетку», – подумалось Виктору Ивановичу.

Еще одна заблудшая душа с признаками устойчивого алкоголизма на лице приходила на стадион в окружении стаи местных бродячих двор-терьеров. Этой леди, видимо, требовалось общество, да только псы неизвестного происхождения, защищая непостоянную, но все же хозяйку, с отчаянным лаем атаковали всех, кто приближался к ней ближе, чем на десять метров. Так что мирно занимавшиеся мужики-физкультурники, многие из которых пребывали в глубокой завязке, галантно реагировали: «Проваливай отсюда со своими мужьями, трёпнутая буренка (эвфемизм, – прим. Авт.)!».

Но однажды путь на стадион был заказан. Неподалеку располагались сразу две школы. В целях безопасности объекты объединили в один, огородив металлическим решетчатым забором. 

Злые языки поговаривали, что ограждение обошлось в десять миллионов рублей. Заказывали его на предприятии где-то в Заполярном круге, чтобы «освоить» побольше бюджетных средств. В некоторых местах через забор мог бы перелезть даже ученик младших классов, да и отобрать электронный ключ (пластиковую карту) у кого-то из школьников и спокойно войти через калитку на огороженную территорию, злоумышленнику тоже не составило бы большого труда. Что уж говорить об управляемых «леталках».

Как бы то ни было, за проделанную работу по принятию безотлагательных мер по безопасности учебных заведений успешно отчитались, а взрослые спортсмены-любители из близлежащих улиц, укреплявшие на нем свое драгоценное, остались без стадиона. Правда, взамен в некоторых дворах соорудили спортивные площадки с тренажерами, но о привычном беге трусцой пришлось забыть.

Потерю стадиона тяжело переживал и Виктор Иванович. Бегать по дворовым дорожкам было неудобно не только из-за выгула собак, но и по причине их узости. Приходилось уступать дорогу и родителям с детьми, и инвалидам, и старикам, сходя на газон. Он нередко оказывался влажным после дождя, что грозило мокротой обуви. Кроме того, можно было запросто угодить в один из оставленных какой-то хвостатой тварью «сюрпризов», которыми кишат придомовые территории.

2

Но у ветерана спорта была замечательная черта – извлекать из недостатков преимущества. Как-то, проходя дворами, Сухушин заметил новую баскетбольную площадку. Правда, только с одним щитом, зато кольцо, на удивление, имело целую сетку.

Виктор Иванович вспомнил, что у него на антресолях завалялся баскетбольный «вилсон». Мяч он отыскал и накачал, решив заменить бег самостоятельным баскетболом. И остался очень доволен. Пробежки-прогулки были монотонны. При этом активно «кровообращалась» лишь ограниченная группа мышц. По сравнению с другими игровыми видами спорта (в первую голову футболом и волейболом) заниматься в одиночку баскетболом было гораздо интереснее: и разминаться с мячом, и бросать в кольцо с разбега, и попадать в него с разных точек и различными способами. При этом работали, казалось, все группы мышц: и рук, и ног, и спины, и всего остального. Плюс упражнения по координации движений, полное, активное дыхание. В сухом остатке – сплошные плюсы. Как-то Сухушин бросил мяч со штрафной точки, стоя к кольцу спиной, и из трех попыток один раз попал. Он так этим гордился, что заряд позитивного настроения не покидал его до самого отбоя.

Правда, были и некоторые неудобства. Профессия бывшего пловца, он занимался научной деятельностью, требовала сосредоточенности. А утренние индивидуальные занятия спортом ее стимулировали. Баскетбольная ограда была проволочной. Поэтому у него сразу появились «тренеры», проходившие мимо «клетки» и дававшие советы, как правильно работать с мячом. Один пенсионер подошел и спросил: «Можно бросить?». Виктор Иванович, не нуждавшийся в партнерах, деликатно намекнул: «Пару раз можно» и протянул «вилсон». Но, запустив его далеко мимо кольца, товарищ и не думал ретироваться. А стал обучать Сухушина тонкостям баскетбола.

На следующее утро он явился снова и предложил упражнение для двух игроков. Виктор Иванович согласился, но как-то в процессе игры заметил: «Вы бы приобрели себе мяч и спокойно занимались, я ведь могу по какой-то причине не прийти?». На что баскетбольный «наставник» отреагировал: «Одному не интересно». «Во, куда хватил… – подумал Сухушин, – хочет играть моим мячом, да еще и по своим правилам». Но назойливого партнера все-таки деликатно отшил.

Кстати, Виктор Иванович подумал о том, что если бы кто-то из пенсионеров приобрел баскетбольный мяч и начал в одиночку заниматься на площадке, то через пару недель у него была бы целая команда с запасными игроками плюс зрители. Многие пенсионеры прогуливались по дворам, явно не зная, чем себя занять. А тут их «коллега по возрасту» баскетболом балуется. Видимо, явно скучает и нуждается в компании. Сразу волна школьных и студенческих воспоминаний. Словом, эхо молодости. Почему бы не попробовать тряхнуть стариной, а заодно и застарелый радикулит с геморроем растрясти? Как говорится, и пошло-поехало.

Однажды Сухушин наткнулся на неприятную неожиданность. Он не мог не нарадоваться, что огораживающая баскетбольную площадку высокая металлическая сетка с плотно закрывавшейся калиткой полностью избавляла его от контакта как с дворовыми, так и с хозяйскими собаками. Но не тут-то было.

Обнаружив справа от кольца традиционный «сюрприз», Сухушин решил отправиться по мыслительной траектории собачницы. То, что здесь со своей любимицей побывала именно она, он даже не сомневался. Дворовые собаки отметались – калитка была всегда заперта. Собачники – также. Что делать с собакой на баскетбольной площадке – не в баскетбол же играть? А территории для выгула кругом предостаточно. Тем более, что собака еще не «сделала свои дела». А вот некоторым собачницам было бы все равно. Да и зачем вести свою псину на баскетбольную площадку, они также вряд ли смогли бы объяснить. Ну, разве что: «Моей Мусе стало скучно, и она просто попросилась там поиграть – она у меня такая умная».

Но и в «сюрпризе Муси» Виктор Иванович умудрился усмотреть позитив. Когда мяч отлетал от щита или кольца в «заминированную» сторону, он срывался с места и мчался как мог за «вилсоном», чтобы успеть перехватить. Физическая нагрузка, таким образом, возрастала, а координация движений в разы активизировалась.

3

Однажды, возвращаясь домой из магазина, он встретил знакомого, Федора Федоровича. Тот был старше на 12 лет и жил в многоэтажке в одном из соседних дворов.

Им было по пути. И они обсуждали последнюю новость – критический выпад вице-премьера правительства в адрес отечественных кинофильмов и сериалов. Исследование ведомства Татьяны Голиковой показало, что в 80% случаев семья в них представлена как зона конфликтов и напряженных отношений. В 29% на экране – уставшая мама, а в 14% – забивший на всё отец. Вдобавок 40% персонажей откладывают рождение детей, оправдываясь, что не желают «растить ребенка в тех же условиях, в каких росли они сами». То есть если росли с родителями в однокомнатной квартире, теперь иметь детей можно лишь имея двухкомнатную.

– Что ты хочешь, – заметил Федор Федорович, – рождаемость снижается. От правительства требуют принятия экстренных мер. Выделяют большие деньги, а как министры ее повысят – свечку, что ли, держать будут? Это проблема комплексная. Решать нужно всей страной. Голикова об этом и говорит.
– Почему же тогда нельзя снимать о семье позитивные фильмы? – поинтересовался Сухушин.
– Это гораздо сложнее. Нужно иметь творческие задатки. Долго учиться. Мучительно придумывать. А они, что вокруг видят, про то и поют: «Одна палка два струна – я хозяин всей страна» слышал?

В этот момент мужчины увидели возле одного из подъездов группу о чем-то громко спорящих людей.
– Давай посмотрим, что там? – предложил любопытный Федор Федорович.

Они подошли. Оказалось, что собака наделала прямо возле подъезда, а ее хозяйка категорически отказывается за ней убирать. Возмущенные жильцы тыкали пальцами в листовку на двери подъезда. В ней было сказано, что, в том числе, «за неприятие мер к уборке жизнедеятельности животного» статья 8.52 КоАП РФ предусматривает для его владельца штраф в размере от 1 500 до 3 000 рублей».

Когда мужчины покинули поле боя, Федор Федорович усмехнулся: «Вот тебе и беспросветный реализм, как в наших фильмах. Выхода никакого. Сплошная чернуха».
– Почему никакого? – не согласился Виктор Иванович, – а штрафы?
– Это еще надо доказать, что именно твоя собака наделала.
– А камеры видеонаблюдения?
– А кто с собачьими нечистотами захочет связываться? Хотя, конечно, если по закону привлечь одного, многие собачники задумаются. Они ж друг с другом тесно общаются…
– М-да, хорошо бы… – многозначительно протянул Сухушин, вспоминая прошлые обиды от домашних «спаниелей».
– А хочешь, я тебе интересную историю расскажу? – вдруг предложил его спутник.
– О чем?
– А вот об этом… – Федор Федорович слегка кивнул в сторону оставшихся позади кучки жильцов.
Экс-чемпион удивился:
– Все-таки кого-то привлекли?
– Нет, – усмехнулся сосед, – это история о том, как в «грязном» натурализме разглядеть прекрасные орхидеи, хотя кажется, что там их не может быть.

Они устроились на кухне за чаем в квартире Федора Федоровича, вдовца с многолетним стажем, и он начал свое повествование…

К тому времени он уже лет пять как похоронил жену. О новой пассии не помышлял. А на многозначительные намеки одиноких соседок лишь отшучивался.

Однажды Федор Федорович остановился перекинуться словцом с бывшей учительницей русского языка и литературы Анной Гавриловной – знакомой из соседнего двора, тоже вдовой.

Они знали друг друга с момента сдачи домов в эксплуатацию еще с советских времен и, встречаясь, частенько недолго беседовали о том о сем.

Правда, после смерти мужа Анна Гавриловна обзавелась Чапой. «Творческой мыслью» какого-то явно подвыпившего заводчика, скрестившего бультерьера с пуделем. Этот собачий мул выглядел соответствующим образом: внешне – белый бультерьер в кучеряшках, а по характеру – веселый резвящийся «арлекин».

Анне Гавриловне, не разбиравшейся в породах собак, подарили этого мутанта на День рождения еще щенком. Чапе, как она ее назвала, новоиспеченная хозяйка очень обрадовалась – все-таки живое существо в квартире (не так одиноко). И с удовольствием выгуливала два, а то и три раза в день.
 
Наличие собаки несколько пошатнуло ровное отношение Федора Федоровича к бывшей учительнице. Правда, Анна Гавриловна никогда не спускала Чапу с поводка. Но и от оставленных ею на газонах «удобрений», проходя мимо, деликатно отворачивалась. Надо сказать, что, хотя этот пудель-бультерьеро и поглядывал косо на соседа при его приближении к хозяйке, никаких агрессивных действий не проявлял. 

В этот раз Анна Гавриловна рассказала Федору Федоровичу смешную историю о своем разговоре в магазине с молодой продавщицей:
– У вас есть свежая селедка? – спросила бывшая учительница русского языка и литературы.
– Нет, селедка еще едет, – ответила та.
– Может, плывет? – улыбнувшись, уточнила Анна Гавриловна.
– Она мороженая, – ответила зумерша с каменным лицом и посмотрела на бестолковую покупательницу сверху вниз.
Сосед рассмеялся, а Чапа, надо ж такому случиться, первый раз потерлась о его ноги.

Дело было за несколько недель до новогоднего праздника. Возвращаясь домой, Федор Федорович ступил на крайне опасный путь – задумался.

– Может, встретить Новый год с Анной Гавриловной? – неожиданно закралась ему в голову совершенно шальная мысль. Как правило, этот, как, впрочем, и все другие праздники, вдовец отмечал в полном одиночестве. Близкие друзья либо разъехались, либо отмечали их в семейном кругу, кто-то уже умер. А в гости Федор Федорович ходить не любил. Тем более, встречать Новый год – он ложился спать сразу после поздравительной речи президента и бокала шампанского под бой курантов. Но стоит ли приглашать к себе Анну Гавриловну или, наоборот, идти к ней в гости?

Гамлетовский вопрос «Быть или не быть?» он решал довольно долго. Ясное дело, что бывшая учительница воспримет это как намек. Через две-три минуты о его предложении узнают соседки всех ближайших дворов, и Анна Гавриловна станет обладательницей почетного статуса невесты.

Жениться Федор Федорович не то, что не хотел, просто привык уже жить один. Хозяйка Чапы была на три года моложе – чем не пара? Молодых женщин в расчет он не брал. Обязательно будет с одним или двумя детьми. Как минимум. Пропишется у него. И через полгода после развода придется делить квартиру и съезжать в однокомнатную в другом районе (вдовец имел «трешку»).

То ли дело жилищно-обеспеченная Анна Гавриловна. Может и на гражданский брак согласится? – размечтался Федор Федорович. Не Ромео и Джульетта уж поди. Одну квартиру можно будет сдавать внаем, практично рассудил он. Бывшая учительница имела дочь и внука. Жили они отдельно, в квартире зятя. И навещали маму-бабушку не так часто.

– Присмотрюсь к обстановке и буду действовать по ситуации, – разумно решил Федор Федорович. Отныне, повстречав Анну Гавриловну, он не упускал случая мило побеседовать. Старался побольше шутить и несколько продлевал время разговора. Дело закончилось тем, что вдова сама предложила ему встретить Новый год вместе и пригласила к себе.

– Вот и доигрался… – сказал бывший чемпион области самому себе, – и с благодарностью принял приглашение.

Остававшиеся до Нового года их встречи во дворе проходили уже гораздо теплее. Федор Федорович присматривался к Анне Гавриловне как к потенциальной супруге все пристальнее. И к концу декабря принял окончательное решение – в 23.30 торжественно предложить соседке за праздничным столом связать свою судьбу с его. Обсуждение формы этого союза вдовец оставил на потом. «Главное ввязаться в драку, а там посмотрим», – вооружился он хрестоматийным изречением Наполеона.

Итак. 31 декабря одетый в свой парадный костюм, в белоснежной рубашке с пестрым галстуком, с огромным букетом белых роз, на который ушла чуть ли не половина пенсии, с бутылкой дорого коллекционного брюта, светившийся как новая копейка Федор Федорович ровно в 21.00 нажал копку дверного звонка квартиры Анны Григорьевны.

Она встретила его с сияющей улыбкой. В лучшем своем платье, сделав накануне прическу, стоившую не дешевле, чем букет жениха вместе с шампанским.

Стол был накрыт по-королевски. Оказалось, что готовила Анна Григорьевна отменно, еще больше возвысившись в глазах претендента на ее руку и сердце.

Чапы нигде не было. То ли хозяйка, естественно, догадываясь о намерениях будущего супруга, отвела «насмешку селективного отбора» к какой-то знакомой, то ли заперла в одной из двух остававшихся свободными комнат, чтобы та не мешала.

Анна Гавриловна и Федор Федорович мирно беседовали о том о сем до 23.00. Но в оставшиеся полчаса до судьбоносной речи гость стал сильно волноваться. На лбу выступила испарина. На лице вспыхнул румянец.

Часы показывали 23.29. – Пора, – решил вольный вдовец. Он молча встал со стула. Взял бутылку шампанского. Откупорил. Разлил по бокалам. Поднял свой и откашлялся.

Новоиспеченный жених обратил внимание, как дрожит бокал в руке хозяйки, что придало ему уверенности. – Дорогая Анна Григорьевна, – начал он несколько помпезно, – мы, конечно же, уже не молоды по летам, но все же…

В этот момент спикер вдруг почувствовал какую-то непонятную теплоту на правой ноге с давлением небольшого груза. – Что это, нервный тик? – забеспокоился он. Бывший пловец приподнял ногу и слегка потряс. Груз слетел, но теплота осталась. Федор Федорович неожиданно прервал речь, к которой подбирал слова несколько недель, склонил голову и посмотрел на правую ногу. Анна Григорьевна, почуяв неладное, наклонилась и заглянула под стол.

Ее любимый пудель-бультерьеро, как оказалось, находился в соседней комнате с незапертой дверью. Внимательно прислушивался к разговору и, в конце концов, решил действовать. Ход событий, при котором Чапа могла лишиться львиной доли внимания своей ненаглядной наставницы, ее явно не устраивал.

Псина незаметно пробралась под стол и продемонстрировала Федору Федоровичу все свое подлинное отношение как к нему, так и затеваемому им предприятию.

Хозяйка покраснела до корней волос и, тяжело дыша, приводила нервы в порядок. Федор Федорович упорно молчал, пристально разглядывая «помеченный» носок.

По комнате стал распространяться далеко не праздничный запах. Видимо, эта кучерявая злобная шавка готовила акцию загодя, слопав двойную порцию ужина и только сделала вид, что справила на улице большую нужду.

Атмосфера испарилась. Праздничное настроение улетучилось. Момент был упущен.

Взволнованная донельзя бывшая учительница, не зная, куда девать глаза, начала лепетать какую-то чушь, что Чапа не то, что нагадила, а подарила гостю «часть себя». – Хорошо, что только одну порцию… – пронеслось у того в голове.

Федор Федорович, понимая, что это конец, тоже, отшучиваясь, пытался сгладить ситуацию. Сказал, что ему нужно сменить носки, пообещав вернуться. Он ушел, но обещание так и не сдержал.

– Где же божественные орхидеи в этой печальной истории о несбывшихся надеждах? – озадаченно спросил Виктор Иванович.

– А орхидеи в том, – подмигнув, улыбнулся Федор Федорович, – что с тех пор Анна Григорьевна, выгуливая Чапу, всегда берет с собой специальный пакет с совком и подбирает то, что ее любимица после себя оставляет.

Ноябрь, 2025 г.

dmitrijvolokitin@yandex.ru
https://vk.com/id21279900
Иллюстрация из Интернета