Рома от Аллы бежал в табор, Алла от Ромы ушла в Та

; У цыган всегда три мнения на двоих. ;
Элиф Шафак. Ученик архитектора

«Из Индии дальней
На Русь прилетев,
Со степью печальной
Их свыкся напев...
Не знаю, откуда ль
Их нега звучит,
Но русская удаль
В них бьёт и кипит;
В них голос природы,
В них гнева язык,
В них детские годы,
В них радости крик...»

(Алексей Толстой


1. "Цыгане - это Гитара, Гадалки и Группенгипноз"

Была Тбилисоба. Мы гуляли на самом оживленном участке города – там, где осколок Южной крепостной стены почти вплотную подступает к правому берегу Мтквари.
Майя, дочка знакомых и моя ровесница, расшалилась, и родители пригрозили, что отдадут ее цыганам в табор. Те, «благо», стояли неподалеку, торгуя Доналдо-доналдо, «сюрпризами» и «чудо-шариками», и разумеется, разводя лохов; присутствовали также скрипач верхом на коне, колоритная гадалка, обложенная Картами Таро и попугаем на плече (почему-то соседство «Бори» и Таро не создавали у цыганки когнитивного диссонанса). А где-то поодаль с грацией Тома Уэйтса с ногу на ногу переминался ряженый Медведь. Родители рассчитывали, что страшная угроза угомонит маленькую Лизу. Однако всё пошло не так. Лиза буквально загорелась: «Давай! Хочу к цыганам! Там так интересно, такая РОМАНТИКА!»

Так здесь впервые и всплыло искомое слово. Слово, которое происходит от того же корня, от которого есть пошли «и те, и другие» – ромалы популюскве романорум.
Хм... с тем, что у этих таинственных смуглых людей, облаченных в пестрые наряды романтики хватало, согласились бы и родители Лизоньки (тем более, что звали их презанятно – и как нарочно – Рома и Алла!) Однако то, что их столь пугало, сильно мотивировало их дитя.

Итак, что же может мотивировать в народе со столь пугающими положением и судьбиной?
Попытаемся выяснить этот вопрос.
или Романтика должна быть романтичной!



2. Индия - это Биба, Болливуд, и …

ЧТО знали древние римляне о цыганах? Наверное, ничего. Если по-цыгански, "дри-да, ну-да, нуданай". А если по-научному, то есть по-латыни), NULLUS – тот самый Ноль, за открытие которого цыган выгнали из Индии, и о котором, кстати, сами римляне так никогда и не узнали. (цыгане, видимо, тоже). Впрочем, это всего лишь легенда – как и то, что Каракалла в ответ на формальное «Ave Caesar!», напутствовал своих солдат словами «Бар-рра, ромалы!» (шучу: это был Гелиогабал).
(*) у римлян «barra!» - возглас, вроде «Вперед», «Ура», «За родину, за Цезаря!»)

Но довольно легенд и прелюдий! Не будет больше и слова о различиях между римлянами и цыганами, ибо нет между ними ничего общего, да и за всю историю не сыщешь двух народов, которые были бы столь непохожи, как говорится, от слова «ни в чём». Римляне создали самую могучую империю в истории Европы, и Римская империя отнюди не ушла в прошлое (как и созданный ими язык и алфавит).
Зато римлянам со всеми их императорами и гладиаторами, и даже с Горацием и Назоном, даже не снились такая пестрая волюшка и кучерявое веселье как у цыган. А исполинские оргии времен Empire I суть только манифестации Самости сверхчеловека, вроде закрытых голливудских тусовок или визитов на эпштейнов Остров сокровищ) – им далеко до всего того «нематериального наследия цыган» (да и материального тоже), благодаря которому гитарист-конокрад Яша Бхарадько видит РОЗЫ в угрюмом слове УГРОЗЫСК.

Хм, забавно. А сами вы что слышите в слове «романтика»? мне вспоминается некая аналогия «розового угрозыска» - столовая «роМАНТИКИ» где-то на полпути между Шимкентом и Бишкекомгде подавали «лучшие в Степи манты». Сам я человек, впитавший с молока матери еще и хинкали, не являюсь большим поклонником мантов, но дело не в этом. Какие манты в романтике? какая романтика в мантах? – остается только гадать – а значит, хе-хе, опять к цыганам! (тем более, что – как знать? – не заложена ли в слове «романтика» мантика, то есть искусство гадания). По-любому, манты – мимо. Сенат и римский народ тоже…

Мне и вправду кажется, что в нащих, затерянных в кайсацких степях, «Романтиках» гораздо больше РОМАНТИКИ, чем в суровых прагматиках, создавших прототип всех западных империй, включая Португальскую торговую империю, Голландскую колониальную империю, Финансовую империю Якоба Фуггера и даже Римско-католическую Церковь.

Для сравнения: цыгане живут, как говорится, на всех континентах, кроме Антарктиды (?), однако во всем огромном контексте Empre I - Empre V вспоминается одна лишь фигура – глава табора Флоран Чоабу, который стал первым законно избранным цыганским императором. Уже не знаю, ЧТО звучит более стрёмно – «законно избранный император» или «император цыган»… Гигант мысли и Отец цыганской демократии, право слово!..

В самом деле, скажем, Романский стиль в архитектуре безусловно восходит к “romanum”, к древнеримской архитектуре, но причем здесь романтизм? и причем романтика?

Не сочтите за спойлер, но напомню два определения:
«Романтизм (фр. romantisme) — идейное и художественное направление в европейской и американской культуре конца XVIII — первой половины XIX вв.) Характеризуется утверждением самоценности духовно-творческой жизни личности, изображением сильных (зачастую бунтарских) страстей и характеров, одухотворённой и целительной природы».
«Романтика — эмоционально-возвышенное мироощущение, которое создаётся различными идеями, чувствами, эмоциями и условиями жизни, а также образ жизни, который отличается оптимизмом, альтруизмом, положительными эмоциями, высокими чувствами, возвышенным отношением к человеку и исповеданием ценностей».

Да… как сказал бы Светоний, здесь не ступала калига, в лугах колеи пролагая.



3. Щепотка этимологии

Рим основали братья, Ромул и Рем (хм, два мужика… непорядок!): это – согласно «мифическому мифу». Согласно же мифу историческому, Рим основал беглый троянец, Эней. Хотя, если верить последнему открытию британских ученых, ахейцы проиграли в Троянской войне (жаль только, сами троянцы об этом так и не узнали). Версия, в которой в качестве основателя Рима фигурирует магнат и мореход Арам Еврикян, ничего не меняет. Нас сейчас интересует происхождение самого слова ROMA.
А слово это во всем его мультикультурном буйстве смыслов теряется во тьме веков. Всем известная народная версия несостоятельна: не РИМ происходит от имени РОМУЛ, а как раз наоборот. Лингвисты производят название города-империи от гидронима: Тибр называли РОМОЙ еще этруски и даже те, кто были ДО них, умбры.

В общем, принято считать примерно так. Для нас, звукообраз реки отдает колокольным звоном – ДИН-ДОН: довольно озвучить «Дон», «Дунай», «Днестр»... «Двина», «Алдан» (для сравнения: у тюрков и алтайцев река произносилась как КЕМ-КАН - именно так ЗВУЧАТ все восточносибирские реки).
А вот у «бронзововеких» умбров река скорее мурлыкала: РУМ-РУМ. Недаром, красивейший водопад в современной Умбрии назван "Мармара":
 Местные скалы сбрасывают реку вниз, а растворенный в них карбонат кальция придает воде фактуру белого мрамора. Таким образом, река Велина меняет название и свойство, и превращается в водопад Мармара (Cascata delle Marmore). Мрамор этот – мрамор особый, хотя и походит на тот, с которым работали мастера "Мраморной вуали": Антонио Коррадини, Джованни Страцца и Рафаэль Монти.

Мрамор может струиться, а река говорить. (Жаль только, что волшебная технология «мраморной вуали» утрачена в наши скорбные, алчные дни...)

Однако мы отвлеклись. Это, в принципе хорошо (поскольку ИИ не способен отвлекаться), но следует вернуться к теме. Итак, корень РИМ связан, возможно, с говором рек. Если Британия создала империю морскую, а Россия сухопутную, то Рим создал РЕЧНУЮ империю. Во всяком случае, с переходом Цезаря через Рубикон, империя началась, а с переходом гуннов и остготов через Дон, началось падение Рима...
(По правде сказать, цыгане империй не создавали, да и не знаю, можно ли назвать их культуру "Речной" - разве что аллегорически).

Однако нас интересуют не язык или история (пусть и понятые слишком вольно), а корень РОМА. Причем, не в исходном смысле, умбрском или этрусском, а в позднем смысле, смысле слов "романтизм" и "романтика".

Но для этого следует перенестись в несколько иную сферу. Итак…


4. Не осели, не вернулись, не исчезли...

В 354 году кентавры, о которых давно говорили греки, появились наконец на границах ойкумены. Так началось Великое переселение народов. Его принято описывать как крайне драматичный и безжалостный Принцип домино: сначала гунны уничтожили королевство Германариха между Балтийским и Чёрным морями, затем король остготов Аларих вторгся в Италию, разори и разграбив Рим. Тем временм, франки заняли Галлию, свевы Бетику, вандалы Тарраконскую Испанию, аланы Лузитанию. Под конец, вестготы аж до Туниса турнули вандалов, а те, не будь дурак, разграбили Рим – да так, что Аларих в гробу перевернулся!  (*). Я не упоминаю тут о фризах с их болотиной, ни об англо-саксах с их угольно-туманным Псом Баскервиль, поскольку они стояли тогда на обочине истории.

Впрочем, меня занимает тут, как вы понимаете, не столько Великое переселение народов, и даже не падение Римской империи – хотя и то, и другое во многом определили стратегическое положение дел на всю последующую историю Европы, а главное, что на в высшей степени обе темы актуальны сегодня, полторы тысячи лет спустя!

В данном конкретном случае меня заботит то, что я назвал бы Парадигмой Питера Хизера или Моделью Рейнхард Венскуса. Вкратце, всё сводится к тому, что с Востока приходят варвары, которые лихо и радикально меняли (простите за безликий эвфемизм!) всё происходящее на западным мысу Евразийского «мегаматерика» – и это повторяется из кальпы в кальпу!

Вкратце напомню, что к чему. Обычно называют Три потока, из которых первый –

СКИФЫ

В VII–VI веках до н. э. скифы вторглись в Восточную и Центральную Европу, завоевав Понтийские и Крымские степи. Скифское царство просуществовало намного дольше, чем все три рейха вместе взятые – около трёх столетий. Постепенно скифы перестали кочевать, а главное, перешли на языки завоеванных ими народов, потому вскоре и растворились в огромной Степи, от Алтая до Дуная. Скифы растворились в прошлом, а не в будущем, оставив после себя горы золота под землей.

Отметим одно важное обстоятельство: скифы не проиграли ни одной битвы, не теряли столиц и не переживали каких-то санкций (последнее неточно); они просто осели, перешли к оседлому образу жизни, и переняли чужие языки. Потому ничего от них не осталось, кроме уважительных упоминаний у греко-римских ученых. Да еще груды золотых украшений, очень красивых, но оставленных на попечение мертвецов, в Нижнем мире.

И все-таки скифы остаются малоизвестным событием доисторического плана, по крайне мере, на фоне настоящего потока, известного как Великое Переселение народов. Это событие превосходит все миграции античности и Средних веков, вплоть до Эпохи великих географических открытий и Промышленной революции (хотя события последних лет готовы, кажется, пошатнуть все варварское величие событий, которые немцы называют просто «Скитанием народов», а французы – «Великими вторжениями народов». (**)

ГУННЫ

Первым из этих вторженй стал переход кентавров-гуннов через Дон. Последовавшее за этим разрушение Королевства Остготов стало своего рода родовой травмой, или роковой «временной петлей» («маги-реалисты» с Амазонки назвали это los Cronocrimenos или «преступлением времени») – все последующие полторы тысячи лет, все попытки германских племен построить единое государство, либо становятся родовой травмой, либо превращаются в жертву аборта, или обречены на недолгуб жизнь. Даже отдельные военные успехи (как например «легионоцид» в Тевтобургском лесу) не приводят к серьезной и долгосрочной победу.

Однако мы отвлеклись… (немцы – они такие, достаточно просто заговорить о них, и – пиши пропало ;). Гунны стали катализатором Великого переселения народов в Евразии через тысячу лет после скифов, в IV–VII веках н. э. Под ударами гуннов. Вслед за падением Остготского королевства, все племенные союзы и государственные образования между Доном и Рейном посыпались как костяшки домино, – а последним звеном стала Западная Римская империя (единая империя была фактически разбита на две части тоже «стараниями» гуннов).

Внезапное и почти бесследное исчезновение гуннов, столь же внезапное как их появление стало одной из первых загадок европейской истории. То что к гуннам возводят себя мадьяры, представляется мне таким же мифом, как Киевская Русь. Ханты и манси проживают на огромном и непреодолимом расстоянии от своей мадьярской родни (между Будапештом и Ханты-Мансийском по автомобильным дорогам — 4453 км.), но антропометрия и лингвистика творят чудеса. А от гуннов не осталось ничего, кроме демонизации, до боли напоминающей столь же бесстыдную и голословную демонизацию России в наши дни.

МОНГОЛЫ

Если отвлечься от миллионов иммигрантов, наводнивших Зап. Европу начиная с 1970-х годов в основном с Востока, то Третьим (и пока последним) потоком остаются невольные продолжатели темы гуннов и скифов. Они вышли на авансцену истории восемьсот лет тому назад. Стремясь расширить улус Джучи, отдельные отряды монголов очутились на берегах Адриатики, другие добрались до Вены, а наиболее передовые сотни монгол осадили стены «фарфорового» города Майсен, в 25 км к северо-западу от Дрездена. Это случилось в 1236–1242 годах, и считается крайней точкой на западе в Европе – пределом, так сказать, монгольской евроинтеграции. В итоге, монголы захватили Польшу, Венгрию, Болгарию, Хорватию и Латинскую империю, а в состав Золотой Орды вошли колоссальные территории, от Восточной Европы и Западной Руси до Северного Китая и Дальнего Востока.

В какой-то момент, лет через триста после гуннов и за три века до монголов, на восточных окраинах Ромейской империи появились они. Не завоеватели, не торговцы, не паломники. В Европе их назвали "кочевниками", хотя это и не так. Кочевники передвигаются сезонно, регулярно и по определенным маршрутам. А цыгане просто скитаются; в отличие от всех прочих кочевников цыгане НЕ ОСЕДЛЫЕ.

____________________
(*) Разграбление вандалами Рима в 455 году можно рассматривать как то, что древние японцы называли красивым словом «татари», то есть, месть покойников. Поскольку покойников, считали японцы, более не заботит своя телесность, они могут мстить за место. Именно таким образом, через шестьсот лет Карфаген отомстил Риму за свое горькое поражение в последней Пунической войне, в 146 году до н. э.

(**) Термин «Великое переселение народов» (франц. les Grandes invasions, нем. V;lkerwanderung) вошёл в научный оборот в первой половине XIX века прежде всего благодаря французским и немецким исследователям, занимавшимся поисками исторических корней своих наций