Арт-дадизм по-советски

Очередь за туалетной бумагой: Арт-дадизм по-советски
1976 год. Продуктовый магазин на окраине Ленинграда.

В очереди за туалетной бумагой собралось всё районное бомонд. Довлатов, как всегда с сигаретой, стоял третий от входа. Познер, в своём фирменном костюме, нервно поглядывал на часы. Середин-Рубинштейн, в потрёпанном пальто, вдохновенно читал лекцию о новом направлении в искусстве.

— Дорогие товарищи! — вещал он, размахивая авоськой. — Мы присутствуем при рождении нового жанра — очередной инсталляции!

— Заткнись, Володя, — проворчал Довлатов. — Очередь и так движется со скоростью черепахи.

— А я вам говорю, — не унимался Середин-Рубинштейн, — это перформанс! Мы создаём произведение искусства прямо здесь, в этой очереди!

— Какое ещё произведение? — возмутилась бабка Зина с первого этажа. — Ты бы лучше помолчал, умник! Десять рулонов на руки, не больше!

Из-за прилавка донёсся голос продавщицы:

— Следующий!

Довлатов шагнул вперёд.

— Десять рулонов, пожалуйста, — произнёс он с выражением, достойным шекспировского монолога.

— И вам не стыдно? — прошипела очередь. — Человек вы один, а берёте как на полк!

— Это не для меня, — важно ответил Довлатов. — Это для создания концептуального арт-объекта.

— Чего-чего? — не поняла продавщица.

— Туалетный минимализм, — пояснил Середин-Рубинштейн, протискиваясь вперёд. — Мы отрицаем дефицит и создаём новое измерение реальности!

Познер, не выдержав, вмешался:

— Господа, давайте без этих ваших выкрутасов. Просто дайте мне пять рулонов, и я пойду.

— Пять не положено, — отрезала продавщица. — Только десять.

В очереди засмеялись.

— Вот она, — провозгласил Середин-Рубинштейн, — социальная инсталляция в чистом виде! Мы боремся с системой её же методами!

К вечеру все трое вышли из магазина, увешанные рулонами туалетной бумаги как новогодние ёлки.

— Ну что, — сказал Довлатов, прикуривая, — кажется, мы только что создали самое практическое произведение искусства.

— Или, — добавил Середин-Рубинштейн, — самую длинную очередь в истории советского искусства!

Познер только покачал головой:

— Господа, может, хватит уже? Давайте просто пойдём домой.

Но Середин-Рубинштейн не унимался:

— Нет, друзья! Это только начало! Мы создадим музей очереди!

И они пошли, звеня рулонами, словно музыканты странствующего оркестра. А за ними, как за настоящими художниками, следовала новая очередь, жаждущая прикоснуться к искусству дефицита.

Потому что где ещё, как не в СССР, искусство могло быть таким… утилитарным.

(с) Середин-Рубинштейн