Арт-дадизм в палеозое божественное вмешательство

Арт-дадизм в палеозое: божественное вмешательство
Каменноугольный период. Болотистый лес. 300 миллионов лет назад.

Трое странных существ, отдалённо напоминающих приматов, продолжают свой перформанс. Внезапно небо над ними озаряется неземным светом. Из облаков спускается фигура в сияющем ореоле.

— Я слежу за вами, — гремит голос, от которого дрожат папоротники.

Довлатов, не теряя присутствия духа:
— О, великий! Пришли оценить наш перформанс?

Середин-Рубинштейн, падая на колени:
— Это новый уровень! Божественное искусство!

Познер, озираясь:
— Может, нам стоит проявить уважение?

Божественная фигура (с усмешкой):
— Уважение? А я смотрю, вы тут неплохо устроились. Отрицаете все законы, создаёте искусство из ничего…

Довлатов (закуривая ветку):
— А разве не в этом суть творчества?

Бог (интересуясь):
— И что же вы создаёте?

Середин-Рубинштейн (вскакивая):
— Палеоарт-дадизм! Новое измерение реальности!

Божественная фигура (задумчиво):
— Интересно… А знаете что? Я присоединюсь к вашему перформансу.

Из рук божества сыплются искры, превращаясь в светящихся существ.

— Добро пожаловать в мир искусства, — говорит он, создавая вокруг них светящийся купол.

Довлатов (восхищённо):
— Это инсталляция!

Познер (записывая на костяной табличке):
— Это… это…

Середин-Рубинштейн (воодушевлённо):
— Это новый этап развития искусства!

Бог (улыбаясь):
— А теперь я подарю вам нечто особенное.

Он взмахивает рукой, и в воздухе появляются первые зачатки человеческого разума.

— Способность творить — вот ваш главный дар. Используйте его с умом.

Трое существ замирают в благоговении.

— За искусство! — кричит Довлатов.

— За творчество! — вторит Познер.

— За божественный дар! — провозглашает Середин-Рубинштейн.

Бог (исчезая в облаках):
— Помните: искусство вечно. Как и человеческая душа.

И когда свет угасает, трое существ понимают, что стали свидетелями чего-то большего, чем просто перформанс. Они стали частью божественного плана, где искусство и творчество — главные движущие силы эволюции.

А где-то в глубинах времени этот момент навсегда останется запечатлённым как первый акт божественно-человеческого сотрудничества в искусстве.