Реквием по безымянной собаке

Requiem aeternam dona eis, Domine» («Покой вечный даруй им, Господи»)

Три года назад была тяжёлая зима.

Так мне тогда казалось.

Летом ощенилась одна моя знакомая собака. Подкармливала её с дочкой- подростком, и по всему городу бегали они вместе с Тишкой за мной  летом: с парка на Днепре до дальних магазинов, где я им корм покупала, я на велике, они втроём следом.

Потом мамка с дочкой пропали с радаров, безуспешно искала их и только в начале октября обнаружила на соседней улице Гоголевской, сплошь из частных домов и домиков.

К тому времени щенки подросли и, в отличие от предыдущего раза, когда выжила только одна девочка, все шестеро уже бегали по улице и звонко тявкали на прохожих.

Собственно, так я их и обнаружила: решила сократить путь, поехала по Гоголевской и просто остолбенела, когда вся орава оказалась у моего велика.

Мамка, старшая дочка, папаша и шестеро новеньких щенят, - всего девять собак.

Мамка со старшей узнали меня. Пошла смотреть, как они устроились. Посреди обычных домов один заброшенный, ещё крепкий, при нем сарай и большой запущенный сад.

Полы в доме провалились, окна побиты, но крыша и стены крепкие. Везде полно битого стекла,  щенки по нему бегают и прячутся под половицами.

Разведка показала, что соседка справа их подкармливает, а сосед напротив собирается вызвать отлов.

Со всеми поговорила, взяла телефоны, пообещала взять ситуацию под контроль.

Разместила инфу в группе, и девочки помогли сначала привести веранду в приемлемый вид: полы только там сохранились. Всё стекло вымели, окна-двери заделали плёнкой и линолеумом, дверь в дом закрыли, осталась одна общая лёжка на веранде на диване. Позже в холода в сарае ещё палатку с сеном сделали.

По гроб не забуду, как в начале того ноября, холодно уже было, холоднее, чем сейгод в конце, проходила стерилизация.

Кроме папаши мальчиков всего двое оказалось, одного взяла та соседка, что помогала им выжить, второго удалось почти сразу пристроить.

Осталось две взрослых и четыре маленьких суки (и папаша). Маленьким месяца три, не больше. Я понятия не имела, что таких стерилизуют, но в группе объявили сбор и насобирали на всех.

Роли распределились так: девушка с машиной по очереди увозит-привозит собак, а я дежурю на месте, смотрю, чтобы до никто не сбежал и после всё ли хорошо.

Операция у всех была полостная, сейчас, говорят, уже делают лапароскопию, но тогда о ней и речи не было. Малыши быстро пришли в себя, две старших гораздо дольше выходили из наркоза.

Я до сумерек сидела с ними в этом заброшенном доме на проваленном диване, куталась во что-то и их кутала, тряслась от холода и ужаса, а потом, убедившись, что все шестеро очухались, поехала домой.

Как ни странно, не глядя на холод и грязь, осложнений ни у кого не было, спустя две-три недели, как раз к концу ноября и снегу, попонки мы у всех сняли и с грехом пополам, не с первого раза, с возвратами, пристроили двоих молодых чернушек, похожих, как две капли воды.

Осталось пятеро: родители, старшая дочка и две маленьких.

Стремительно надвигалась суровая в тот год зима, заканчивался данный соседом срок, и с отчаяния я хотела всю семейку поместить в частный, точнее даже будет сказать стихийный, приют.

Но и туда не соглашалась хозяйка взять их без прививок. Помню, как гонялись мы с моими добровольными помощницами уже по снегу за семейкой со шприцами. Поймать и привить двоих или троих получилось. Самые ручные были родители, Жук и Жуля. Кто-то взрослыми выкинул. А детки уже без человека росли, полудикие.

То ли что не поймали привить,  то ли трудности с транспортировкой (в соседний городок нужно было везти), но никуда собаки не уехали.

Помню, как до и после нового года пробиралась к ним по льду и снегу с 5-литровой кастрюлей с горячей мясной кашей, хотя на крайний случай и большой мешок с  сушкой прямо в доме у них стоял.

Как ездили в Минск в российское посольство паспорт сыну делать, и моя школьная подружка, с которой с первого класса такими делами мы занимались, услышала эту историю, помчалась домой, и, взмыленная, за минуту до отхода поезда ворвалась в вагон с сумками с мясом и костями.

Соседка собак, взявшая одного щенка, тоже не бросала их, продолжала помогать.

Помню, как прибегали все пятеро ко мне во двор и как это меня напрягало.

В предыдущей истории мамку со щенятами я забрала к себе в квартиру,  и соседи мне этого не забыли, да и сама я ту зиму, когда семь подопечных собак дома у меня было, с содроганием вспоминаю.

Но тогда четверых с половиной получилось пристроить из шести (седьмой Тишка). Троих щенят и одного взрослого парня пристроила, а двоих взрослых сук нет. Одну просто посадил на заправке в проезжающую машину муж и попросил в соседний город отвезти, ибо мне соседи ультиматум поставили. А вторая ощенилась во дворе летом в наше отсутствие и пропала вместе со щенятами.

Ещё с тех пор при виде щенной уличной собаки меня трясёт. Но продолжу.

В конце января, когда получилось пристроить мамку, разом пропали Жук и старшая дочка, остались две маленьких стерильных девочки. И я продолжала ездить кормить их.

- Не езди больше, - однажды позвонила мне их соседка. - Всего одна, Зося, осталась, сама справлюсь.

- А где Коротколапка? - из этого помёта одна девочка мастью была в черного папашу, а статями в мамашу, такое кругленькое поленце на коротких лапках, одно ушко стоит, другое лежит, добродушная продолговатая мордочка, очень милая.

- Отравили, лежит в огороде у соседа.

Это был не тот сосед напротив, что отловом грозил, а наискосок. И я пошла к нему забирать тельце.

Открыла калитку - и отпрянула. На короткой цепи в будке у калитки сидел живой скелет. Тут же решила покормить его, скелет вцепился мне в ботинок, слава Богу, крепкий, но тут вышел хозяин и вопрос с похоронами был решён, не пришлось забирать, сам обещал похоронить за мзду.

Зося, одинокая и совершенно потерянная, дожила до весны и пропала в мае.

Но история не закончилась. Лишний раз даже мимо проезжать было мне тяжело, но я пересиливала себя и периодически отвозила корм бедолаге на цепи.

Ещё две зимы. Последний раз видела его прошлой зимой перед отъездом в Сыктывкар. Не дозвавшись хозяина снаружи - зашла в дом. В домик. Там топилась печь, пахнуло чем-то незабвенным из детства, когда в таком же домике у бабушки с родителями жили мы.

У печки лежала страшно бледная женщина, сказала, что только из больницы, встать не может. Оставила ей корм и свой номер, неловко стало, что только собаке помогаю. Но женщина не позвонила, так я и уехала.

И вот, наконец, сегодня набралась духа проведать этого пса впервые после возвращения. Закупилась, подъехала, подёргала калитку - тихо.

Исхитрилась в щёлку заглянуть. Будка на месте, цепь на земле, пусто.

Развернулась и уехала восвояси, не стала ничего у хозяев выяснять.

Вообще-то уже заготовила речь, хотела соврать, что - о чудо - у нас в Беларуси, как в соседней Польше, запретили держать собак на цепи, штраф за это (в Польше и правда запретили).

Припугнуть их, словом, хотела, раз по-доброму никак. Подвигло меня ещё и то, что у них забор с одной стороны окончательно развалился, вот в чём смысл держать собаку на цепи у калитки, если с другой стороны забора нет?

Но не понадобилось.

Не знаю, легче ли мне стало.

Есть такая песенка:

Любви моей ты боялся зря, -
Не так я страшно люблю!
Мне было довольно видеть тебя,
Встречать улыбку твою.

И если ты уходил к другой
И просто был неизвестно где,
Мне было довольно того, что твой
Плащ висел на гвозде.

Когда же, наш мимолетный гость,
Ты умчался, новой судьбы ища,
Мне было довольно того, что гвоздь
Остался после плаща.

Теченье дней, шелестенье лет, -
Туман, ветер и дождь...
А в доме события страшнее нет,
Из стенки вырвали гвоздь!

Туман, и ветер, и шум дождя...
Теченье дней, шелестенье лет...
Мне было довольно, что от гвоздя
Остался маленький след.

Когда же и след от гвоздя исчез
Под кистью старого маляра, -
Мне было довольно того, что след
Гвоздя был виден вчера.

Любви моей ты боялся зря, -
Не так я страшно люблю!
Мне было довольно видеть тебя,
Встречать улыбку твою!

И в теплом ветре ловить опять
То скрипок плач, то литавров медь...
А что я с этого буду иметь?
Того тебе - не понять.

Улица-то осталась. И дом стоит, в котором собаки жили, только теперь туда не попасть, новая ограда. По слухам наследники судятся, то есть продать пока не могут, место ведь отличное, центр города, ну вот ограду пока поставили.

Той зимой у Жука ещё щенята были от другой, вроде как хозяйской собаки тоже на улице Гоголевской, там закончилось тем, что сам забулдыга-хозяин вызвал на них отлов, все погибли, и я гораздо больше помню, чем фиксирую, но просто нет больше сил расковыривать эти немного затянувшиеся раны.

Тишка у меня теперь привереда, ест мало, приходится иногда думать, кому скормить то, от чего он нос воротит.

Пошла намедни в ночи с ним гулять в парк и думала Пирату со спасательной станции отдать мясо. Но Пират не вышел, а рядом в частном доме воет собака. Решила ей отдать, хорошо хоть не полезла через забор, а протянула руку и вытряхнула. Собака замолчала, тихо стало.

И тут в полуночной тишине нарисовался хозяин, ворота гаража, оказалось, тут же рядом наружу открываются.

- Напугали меня, - говорит. - Шо Вы тут робiце?

Встречных вопросов не стала ему задавать, и так всё ясно, что можно в гараже в полночь делать?

- Пирата нет, вот я и решила вашу собаку накормить. Могли бы из закуски что-то и ей уделить, чтоб не выла.

Пьяные добродушны, если не сильно переберут. Мужик сказал, что кормиць свайго сабаку (на мове сабака - мужского рода).

На том и расстались. Вокруг меня тут много ещё осталось собак на цепях в частных домах, порой так воют - невозможно уснуть.

Мысленно я и уговариваю, и запугиваю их хозяев, и тайно отпускаю страдальцев (бывало такое и наяву), не помогает.

Вот решила записать, может, поможет.

Фотографий семейки много осталось, на целый альбом, а от того скелетика на цепи ни одной, не могла заставить себя, не видела смысла. Кому он был нужен, такой до озверения забитый, если мне не нужен?

Я ведь писала про него в группе, никто не мог ничего посоветовать, кроме как возить хозяину такой собачий корм, который он именно собаке давал бы, а не сам трескал.

Хотя были случаи, и не раз, что тайно или явно забирали у алкоголиков  девочки собак.

Ну а я не решилась, третий год туда-сюда с Тишкой мотаюсь, куда мне ещё одну собаку. И из группы вышла, когда поняла, что ментально не справляюсь, столько всего навалилось сразу.

Пару дней так тепло было, + 10 вчера.

Снежок на фото прошлогодний и домик тот самый, а сейчас окутали небо ватные облака как одеялом.

И кажется, что не мне одной жалко всех этих замученных коротко и длиннолапок, а Кому-то ещё.