В краю таёжной тишины. Ч. 5

ЮКАРКА.

Когда пишешь о малой родине, невозможно обойтись без собственных воспоминаний. Да и как иначе? Ведь какой сферы ни коснись, сразу отдаёт знакомыми запахами, звуками, образами, навсегда оставшимися в самых потаённых уголках души. А душа, ребята, это такая субстанция, через которую не перепрыгнешь, как через купальский костёр, не закопаешь под слоями напускного равнодушия, не утопишь в омуте надуманных проблем и обид. Всё равно напомнит о себе, ещё как напомнит! Вот захочешь написать коротко, без лишних сентиментальностей: так, мол, и так, имеет моя малая родина такие-то достопримечательности, обусловленные такими-то инфраструктурными потребностями… Напишешь, начнёшь перечитывать да поправлять, и вдруг замечаешь, что сухой и безжизненный, как гербарий, текст оживает от невольных поправок: вот уже поигрывает красками, пылью оседает на просёлочных дорогах, прозрачным дымком поднимается из печных труб. Дышит малая родина! Смотрит глазами близлежащих озёр, звучит гудком проходящего невдалеке поезда, машет вслед рябиновыми платочками… И всплывают в памяти картины давнего прошлого…

От многих затерянных в бескрайней тайге поселений Боровой всегда выгодно отличался привязкой к железной дороге. Хотя, если не знать всей сути, то в этой самой привязке можно было бы усомниться. Ведь, как ни верти железнодорожную карту, как ни увеличивай масштаб, а станции «Боровой» на Северной магистрали вовек не сыщешь. Ибо нет её там и никогда не было. Секрет на самом деле прост: название железнодорожного пункта к Боровому отношения не имеет, поскольку этот самый пункт называется Юкарка, что в переводе с коми языка означает «дом у речки». Юкарка – не просто какой-нибудь штатный перегон, а самая настоящая станция, с типовым вокзалом и узаконенной остановкой идущих малой скоростью пассажирских составов – в одну целую минуту. В далёком прошлом Юкарка – крошечный прирельсовый посёлок, состоящий из нескольких бараков, в которых жили семьи местных железнодорожников. Ходу от Юкарки до окраины Борового – не больше десяти минут по лесной дороге, и из-за этой близости станция негласно считается частью самого посёлка. В восьмидесятые годы на улице Лесной построили многоквартирный двухэтажный дом, куда и переселили всех жителей Юкарки. Какое-то время опустевшие бараки возвышались над огородами, которые бывшие хозяева по весне привычно засаживали картошкой и зеленью. Но со временем ветхость взяла своё… Сейчас от тех бараков не осталось даже печных труб, а опустевшие картофельные грядки сплошь поросли малиной да смородиной. Мне вспоминается старенький вокзал, существовавший до семидесятых годов – деревянная избушка в три каморки, одна из которых служила билетной кассой, вторая – комнатой дежурного по станции, а третья имела громкое название «зал ожидания», хотя по размеру больше походила на вагонный тамбур. Старый вокзал располагался по ту сторону путей, так, что боровским пассажирам пробираться к нему нужно было через рельсы. Очень часто один из путей был занят стоящим грузовым составом, и, чтобы не обходить этот состав за «семь вёрст», народ отчаянно «проползал» к вокзалу под вагонами. Дело это было привычное, хотя жёстко нарушавшее все возможные правила безопасности. В детстве я и сама пару раз была вынуждена «нырять» под металлическое вагонное брюхо, и сейчас, по прошествии десятков лет, эти воспоминания кажутся кадрами из жуткого боевика. Перрона у старого вокзала я не помню. Возможно, его и не было, так как все детские воспоминания о поездках сводятся к гимнастическим упражнениям категории «заберись на вагонную лесенку». Лесенка эта даже в развёрнутом состоянии не опускалась до уровня коленей взрослого человека, поэтому сложнее всего приходилось женщинам и детям…
Новый вокзал – кирпичный, с настоящими скамейками и автономным отоплением располагался уже со стороны посёлка, поэтому опасные передвижения под вагонами остались в прошлом. Поезда теперь подходили к настоящему перрону, что упрощало посадку, и весь процесс выглядел вполне цивилизованно.
Каждое раннее утро в сторону Юкарки торопливо шли боровчане, а вечером той же толпой они спешили назад в посёлок. Вплоть до двухтысячных годов железная дорога оставалась для нас главным сообщением с Ухтой и остальным миром.
Интересный факт, но зимой гул поездов эхом отзывался на самых дальних окраинах Борового. Казалось, что поезд проходит где-то рядом, чуть ли не на соседней улице. Летом такого эффекта не было, хотя дальние тепловозные гудки регулярно и басовито прорезали слои боровской атмосферы.
К вокзалу вела не только лесная дорога. Параллельно был выстроен деревянный пешеходный тротуар, в простонародье называемый «трапик». Трапик пролегал среди редких елей и сосен, вдоль небольшого болотца и был любимым прогулочным маршрутом у боровской молодёжи. Зимой его постепенно заносило снегом, а по весне мы, школьники, дружно шли с лопатами на его расчистку…
Трапика давно уже нет. О нём напоминают лишь редкие фрагменты иссохшихся деревянных досок, чудом уцелевших на стыке веков и времён…
Сама «железка» цела и сейчас. Всё так же бегут по ней поезда: притормаживают пассажирские, пролетают скорые, проносятся грузовые. Ведь железная дорога до сих пор остаётся важной государственной артерией, питающей страну углём, древесиной, нефтью, товарами народного потребления… Она – не просто средство передвижения для пассажиров, она – подтверждение того, что за лесами, морями, всякими горами-полями есть другая реальность: незнакомая, влекущая и вполне доступная по билету.
И отзвуки в виде тепловозного гудка до сих пор будят жителей Борового по утрам, а вечером напоминают о позднем времени… А ещё о том, что и сейчас стальные рельсы готовы перевозить любые местные грузы, от любого вновь налаженного производства – к потребителю, коим может стать вся наша огромная страна. Ведь Боровой – ресурсный посёлок, чьи окрестности давно вызывают интерес учёных и просто деловых людей. И потому не гаснет надежда, что однажды начнётся возрождение… 
Ну, а пока по нашей Северной «железке» уезжают дети – на учёбу, в большую жизнь… Так, как уезжали когда-то и мы, увозя с собой не только чемодан с тёплыми вещами, но и частицу тепла родного дома… И как же хочется, чтобы они, как и мы, однажды вернулись – не в умирающее поселение, а в перспективный посёлок, с добротными домами, рабочими местами, развитой инфраструктурой… Посёлок, обрамлённый ароматами живительной тайги и наполненный близкой сердцу, нашей, особенной боровской атмосферой…

Эвелина Пиженко.

Боровой – Ухта.

Ноябрь 2025г.

Фото взяты со страницы https://vk.com/club153152705