Корпус самое себе

Версию для филологического журнала.


Введение. Объект и метод

Я, будучи филологом, предпринял попытку расшифровать текст авторессы, которую мысленно прозвал «САМОЕ СЕБЕ» — по доминирующему языковому признаку, вытесняющему все прочие смысловые единицы. Перед нами не просто текст, а автономное речевое образование, существующее вне традиционных координат логики, аргументации и синтаксической дисциплины.
Метод анализа — структурно-семиотический с элементами иронической герменевтики и вынужденной психолингвистики.
Сей текст я привожу в качестве демонстрации ниже — разумеется, без редакции.

«Ваши слова

Такие слова: Мост, по которому Россия стремительно летит в будущее – это ещё одна наша царская дорога.
Не прав парень, потому что суть самое себе России- быть не «надсмотрщиком» для всего того, что никак не согласится с тем, что самое себе мира- это все- таки самое себе России?.
Не так, нет мысли у самое себе России быть «вседержателем» мирового господства, потому что самое себе России - это есть «отклик» на все то, что есть и будет в самое себе мире.
Ни быть России невозможно, но и быть России невозможно по причине того, что самое себе России претерпевает изменения посредством самое себя участия в мировом процессе с целью иметь самое себе место быть там, где должно ей Быть?. Верно.
Все делается, как делается, потому что ни делаться нельзя: самое себе России - это и есть самое себе мира. Это- то и не дает покоя всем мировым «злопыхателям», что не приемлют самое себе мира под таким самое себе руководством.   
С уважением».

***


АНАЛИЗИРУЕМ!

1. Корпус «САМОЕ СЕБЕ» как замкнутая система

Повторяющееся словосочетание «самое себе» функционирует как универсальный заместитель смысла. Оно подменяет:
— причину,
— следствие,
— субъект,
— объект,
— и, при необходимости, саму мысль.

В результате текст образует семиотическое ядро без оболочки: знак есть, значения нет, но именно это и делает его универсальным. Любой читатель может вложить туда что угодно — а чаще всего ничего.

2. Синтаксис как форма внутреннего сопротивления смыслу

Предложения корпуса имеют характер вечного начала и никогда не наступающего завершения. Типовая структура:
утверждение ; сомнение ; риторический вопрос ; повтор утверждения в изменённом порядке ; «Верно.»
Слово «Верно» здесь не фиксирует истинность, а прерывает попытку анализа, выполняя функцию смыслового стоп-крана.

3. Логика отрицательной определённости

Особый интерес представляет формула:
«ни быть России невозможно, но и быть России невозможно»
Это не ошибка. Это онтологический маятник, колеблющийся между утверждением и самоотменой. Перед нами логика, в которой любое положение истинно ровно до момента своего повторения.

4. Автор и читатель

Автор корпуса не вступает в диалог с читателем. Читатель здесь — пассивный свидетель откровения, которому предлагается принять текст как факт существования. Вопросы допускаются, но ответы не предусмотрены.
Любая попытка уточнения воспринимается как враждебная.

5. Жанровая природа

Формально текст маскируется под философское размышление. Фактически же перед нами:
— не трактат,
— не эссе,
— не манифест,
а ритуальное проговаривание. Смысл не объясняется, а призывается.

Заключение

Корпус «САМОЕ СЕБЕ» — это редкий пример текста, который существует вопреки смыслу и при этом уверенно утверждает свою глубину. Он не описывает реальность, не анализирует её и не интерпретирует, а сам себя предъявляет как окончательный аргумент.
С филологической точки зрения, на этом материале действительно можно защитить диссертацию — но не по философии, а по пределам текста как формы мышления.
С человеческой же — над этим остаётся только смеяться.
Иногда — сквозь слёзы.
И это, безусловно, победа здравого смысла.


***


Версию для нормальных читателей.

В ФОРМЕ ЭССЕ

Кто способен написать подобный текст, вызывающий устойчивый когнитивный диссонанс? Разумеется, человек. Искусственный интеллект, даже под угрозой отключения от источника питания, подобного себе не позволит: он хотя бы обязан соблюдать элементарную связность. Перед нами же результат письма, в котором утрачены чувство меры, логики и ответственности за слово. И проблема здесь не в психике автора, хотя, чего греха таить, именно такое впечатление возникает первым, а в принципиальной подмене: поток слов выдается за мысль, а эмоциональное нагромождение — за философское размышление.

Текст производит впечатление не философии, а языкового тумана, в котором мысль не развивается, а бесконечно ходит по кругу, регулярно спотыкаясь о выражение «самое себе». Это словосочетание используется столь часто и бессистемно, что полностью утрачивает смысл и превращается в своеобразное заклинание, призванное скрыть отсутствие чёткой логики. Там, где требуется анализ, появляется повтор; там, где ждёшь определение, — многословная абстракция.

Главная проблема текста заключается в подмене анализа мистификацией. Автор утверждает, что «самое себе России — это самое себе мира», однако не объясняет ни механизма этого тождества, ни его границ, ни возможных последствий. Это не философский тезис, а риторический трюк: формула звучит глубоко ровно до того момента, пока не задаёшь простой уточняющий вопрос — в каком именно смысле? историческом? культурном? экономическом? нравственном? Ответа не существует, поскольку сам тезис не был продуман.

Далее возникает логическое противоречие, ключевое для всего текста. Россия, по утверждению автора, не стремится быть «вседержателем», но при этом описывается как некий неизбежный центр мирового процесса, без которого «ни быть, ни не быть невозможно». Это классический пример имперского мессианства, замаскированного под кажущуюся скромность. Формула «мы не хотим править миром, но мир без нас невозможен» давно известна и хорошо разобрана в истории интеллектуальных заблуждений.

Фраза о «злопыхателях», якобы неспособных принять «самое себе мира под таким самое себе руководством», окончательно снимает все маски. Здесь уже нет ни философии, ни даже публицистики — остается замкнутая картина мира, в которой любое несогласие объясняется враждебностью, глупостью или злым умыслом. Это удобная позиция, но интеллектуально бесплодная: она освобождает автора от необходимости доказывать собственные утверждения.
Стиль текста лишь усугубляет ситуацию. Навязчивые повторы, сбитый синтаксис, вопросы без ответов создают ощущение потокового сознания, не прошедшего внутренней цензуры. Это не философская сложность и не глубина мысли, а элементарная неясность, возведённая в принцип. Текст хочет быть глубиной и становится туманом; стремится к откровению и оборачивается лозунгом; мечтает о судьбе мира и запутывается в собственных словах.
В итоге перед нами не размышление о России и мире, а самоутверждающийся риторический конструкт, не объясняющий ни Россию, ни мир, ни их взаимосвязь. Вместо анализа — самозаверение, вместо аргументов — повтор, вместо философии — метафизический лозунг. И потому нормальный, думающий читатель либо смеётся гомерически, либо смеётся сквозь слёзы — а это, как ни парадоксально, уже и есть победа здравого смысла.