28/10 2024 Мирослав Авсень.
Камни волколаков
(роман)
Часть-6
Х Х Х
Волколаки продежурили до начала утренней зари, а затем, пошли по своим убежищам. Санька и Славка пробирались к своему логову теми же дорогами, коими из него и выходили. В эти более чем ранние часы на улицах никого не было, и только в одном месте, стоял в дворовой арке серенький, пьяненький человек, никак не среагировавший на две серые морды, промелькнувшие мимо.
Обе эти морды скользнули в дом, мягко, на лапах, поднялись на верх, привычно обнюхали всё вокруг, и стали совещаться, в каком виде им спать, обратиться в людей, или спать как есть?
- Не, без пенок или спальников тут херовато, - критически оглядывая их с Славкой нычку, определила Санька – Во что мой костюм превратиться, да и вообще грязновато тут для натурального сна…
- Да, верно, лучше спать в шкурах, но давай покамест почистим друг-друга, - предложил Славка, и они, минут десять выдирали и выщипывали из шерсти один у другого остатки листвы, сучков и репьёв, а затем, оба развалились каждый в своём уголку, прижмурились, и через пару минут негромко захрапели…
Совсем иные события происходили в местном отделении милиции, куда этой ночью, патрульный «бобик» доставил три персоны, попавшиеся, а вернее, едва не попавшие им под колёса. Ими, оказались старые знакомые всех ментов города - Витя Дырокол, рэперша Танюха, миниатюрное 22-х летнее тело с короткой стрижкой ярко-рыжей головы, и Тоня, девушка 98-ми килограмм живого веса, певица неформальных тусовок. Они настолько стремительно вылетели из-за кустов на дорогу, что шофёр «бобика» едва успел отвернуть, изрыгнувши короткое, но ёмкое ругательство. Дырокол и девицы, отталкивая друг друга, буквально влетели в машину, экипаж которой, обложив всех матом, хотел было тут же превысить полномочия, но случилось невиданное.
Нарушители спокойствия с белыми от ужаса лицами, бурно требовали спасти их жизни. Понявши, что разбираться лучше в отделении, постовые утрамбовали всю троицу в кузов, и повезли по месту назначения. В отделении, где Дырокол уже как говориться имел постоянную прописку, его с красавицами упекли в обезьянник, где они забились в угол, откуда их вскоре потянули на допрос. Витюша, с вытаращенными глазами сразу же заорал на следователя.
- Насяльник! Ведьмы! Оборотни! Кабаны! Налетели с неба, бля! Ис чащи с рыком на нас, опять кинулись… пидец полный!..
- Не ори, Витюша! - попробовал было урезонить его дежурный следователь, но Дырокол, как и не слышал окрика: озираясь как пойманный с поличным вороватый кот, он, дико вращая глазами, продолжил свою ораторию.
- Бля, клянусь, насяльник, кабаны лютые, как телки бля! Огни горят, гласисси пылают, в неби ведьма из гроба вылезла! Сёма, интеллигент суций, выпустил из гроба медного в астролябии… ой бля, в этой, в астрономии!.. Мы на лавках у сахарного завода сидели, а там церти из облаков с крылами, косак лютый размером с телка! Вервольфы бля со всех сторон зубами клацают…
- Хорош пургу гнать, придурок! – уже жёще пригрозил следователь, но Дырокол широко перекрестился и поклявшись, что не врёт, попросил «у девок спросить, они подтвердят!»
- Любят тебя похоже оборотни, Витюш, в пятый раз налетают на тя болезного, а? – усмехнувшись спросил следователь, а Дырокол быстро утеревшись рукавом, бабахнул дальше то, что заподозрил что только они «с Тонькой и Танюхой» в живых остались , а остальную братву, оборотни на говядину порвали!
Девицы, нагородили кучу ещё раза в три больше Витюшиных показаний, и следователь, плюнув на всё это, отправил всех обратно в обезьянник, а утром, выгнал их вон, возиться с этой публикой никому не хотелось.
Олег и Люська готовились к своему вояжу по сбору сведений о подозреваемом Славике в Песках, и на старом дворянском кладбище, с такой же мрачной и заброшенной церковью, склепами и часовней. После осмотра здания заброшенного кинотеатра, прошло двое суток, но это время молодые охотники на оборотней провели больше в духовных поисках, чем в материальных. Они искали дополнительные средства против вервольфов, но ничего более того что у них уже имелось, они позволить себе не могли.
Люська съездила в Пески к родне и подругам, привезя Олегу помимо слухов о семействе Боярцевых и их пропавшим ещё в прошлом веке деда Романа, до историй о встречах селян у леса, реки или зарослях, с большущими собаками или волками подозрительного вида. В большинстве случаев у них адски горели глаза и двигались они на задних лапах. Жертв среди людей и животных не было.
- Ну, и что я тебе говорил? – шепнул ей Олег, когда они, лёжа на кровати, смотрели какой-то современный ужастик про оборотней.
- И что, что ты говорил? Это ещё ничего не доказывает. – стояла на своём девушка – он не хочет себя выдавать, да и земляков жалеет…
- И не кровожадный, - улыбнувшись, подсказал Олег.
- Частично, готова это признать, - ослабила оборону Люська – возможно, что Славик, контролирует свой голод, и обходится обычным мясом.
- Ну, значит будем танцевать от этой печки! – решил он. Как-то по-особому пронзительно, зазвонил мобильник. Олег взял его и поднёс к уху.
- Да, я… что там у тя? Привет… чего? Ты серьёзно? Ух ты… И где это случилось, рассказывай! – Люська забыла про накрашенных «вампиров» и приматообразных «оборотней», ожидая, когда Олег наговорится, подозревая что случилось что-то интересное. Поблагодарив собеседника. Олег отложил мобилу и стал рассказывать.
- вчера ночью, на посиделках близ сахарного завода. В саду, стая оборотней всех мастей, от волков до зайцев, котов и кабанов, шуганули крутую тусовку рыл в двадцать. Говорят, что там летала и наша ведьма в белом, и ещё какие-то два чудища, то ли драконы то ли птеродактили. Они напали разом и хотели всех порвать, но, народу, удалось прорваться. Правда вот те, кто выжил в катаклизме, утверждают, что всех остальных, да на их прямо глазах, порвали в мясо! Витю Дырокола с двумя шмарами в ментовку загребли, а утром сегодня выкинули оттуда… ну, и как тебе ужастик? – Олег, улыбнувшись посмотрел на девушку. Та уже решительно отключила телебелеберду, и повернула личико к Олегу.
- Ну, если выкинуть к чертям геноцид и летучих чудищ, то нашу ведьму уже поддерживают волколаки, и их что, множество? – она вопросительно посмотрела ему в глаза.
- Ну, насчёт множества, это вряд ли, двух особей в темноте всегда можно принять за шесть, особенно ночью, и если 30-ть глаз с разных сторон зырят…
- А про котов, поросят и зайцев что думаешь? – напомнила Люська.
- Ну, это явно дури обкурились! Какие зайцы, коты и кабаны? – задумчиво двинул он брови – Но учитывая какая там тусовка крутая собиралась, я б не удивился если они «Летучего голландца» там увидали бы!
Люська озорно захихикала, захлопав в ладошки.
- О-о-й не могу-у! Прям представила как эти мамонты, на фоне и при свете полной луны, летели в вышине махая вместо крыльев – ушами! Хи-хи-хи-хи!..
- Встретим кого-нибудь из этой кодлы, толком всё узнаем, - решил Олег, и дальше они уже обсуждали только поход на старое кладбище.
Следующие сутки прошли для команды волколаков в дежурствах и поисках по секторам, но упыриха никак себя не проявляла. Либо эта нежить в страхе затаилась, либо как-то просочилась и где-то отметилась. Но Санька со Славкой не унывали, они всё понимали, оценивая силу и способности противника как должно. Такую мадмуазель так просто не возьмёшь, по киношному не поймаешь, и крестиком из двух палочек не испугаешь… И в распоряжении осталось только пять дней, только пять. Саньку и Славку абсолютно никто не беспокоил в их убежище. Все духи и приведения сбежали из дома в первые же сутки. Утром они сходили на реку искупаться и поплавать, а потом пошли на прогулку, осматривая все подозрительные дома и заброшенные церкви, превратившиеся теперь в обиталища нечистых духов всех мастей. Из-за их обилия, волколаки не могли с полной уверенностью определить, что в какой из них, прячется упыриха.
Помимо Саньки и Славки, по городским заброшкам и развалинам во множестве лазали дети и подростки, что сильно осложняло дело. Но, слава богу, их гоняли не только волколаки, но и неравнодушные местные жители. Через какое-то время, у Славки зародилось чувство что они, чего-то упустили, о чём-то забыли или не обратили внимания.
- Где ж ты с-сука?! – тихо, сквозь зубы спрашивал он себя, когда они с Санькой садились где-нибудь под деревце отдохнуть и перевести дух. Никогда он ещё не чувствовал такой ответственности за порученное дело, и так хотел достичь успеха, так боялся жертв, хотя и понимал, что они, почти неизбежны.
- Да затаилась она, затаилась! – уверенно утверждала Санька сидя под деревом с прикрытыми веками – Эти твари могут годами как в анабиозе лежать и не отсвечивать. Не кипишуй, Слав, вылезет, никуда не денется!
День прошёл быстро, словно кто-то пролистал книжку с картинками, и наступил вечер, тёплый и пока тихий. Именно на этот день, Люська и Олег и наметили свой визит на старинное городское кладбище с его тайнами и легендами…
Вечер, то ли как на заказ, то ли как на грех выдался облачный: серовато-белые, местами бурые, облака закрывали значительные участки неба, пропуская в просветы яркие краски заходившего солнца, особенно мистически игравшие над старинным кладбищем. Бликующие отсветы солнца дрожащими зайчиками играли на запылённых мраморных надгробиях, склепах и часовне с церковью. Исправных фонарей у заброшенного погоста торчало всего два, да и те только с одной стороны, у края проезжей трассы. Ворот уже давно никто не запирал, горожане кто посмелее, срезали себе путь возвращаясь с работы, любители выпить, иногда ходили туда, а с некоторых пор, это обиталище мёртвых облюбовали под свои сборища, местные «готы». Справедливости ради, стоит упомянуть что в советское время, на кладбище паслись панки, и прочие представители субкультуры. Зато покосившихся газовых фонарей из прошлого века, у входа на кладбище было три, и в роли декораций они годились вполне.
Олег и Люська вышли из дому экипированные под завязку, даже чуть лучше, чем при осмотре синематографа. Подойдя к кладбищу шагов на 20-ть, молодые люди остановились. Густые кроны деревьев что росли близ захоронений, уже почти не пропускали размазанные по небу уходящие огни солнца, чьи небольшие брызги лишь немного попадали на склепы и надгробия, и через несколько минут должны были окончательно угаснуть.
- А страшноватенько там, аж кровь стынет! – восхищённо призналась Люська поглядывая на Олега сбоку.
- Есть немного, но на то оно и старинное кладбище чтобы стращать! – заметил ей на это Олег, и как бы в серьёз спросил – Ну, что, может вернёмся?
- Да нет, конечно, ты что?! – испуганно спохватилась девушка – Это я просто так сказала, мысли в слух! – пояснила она в конце и мотнув головой решительно бросила – Идём!
Они прошли в приоткрытые железные ворота чуть скрипнувшие от ветра, и сразу словно бы попали в другой мир. Большинство дворянских надгробий так и пребывало в осквернённом состоянии, но немало оставалось и нетронутых. За кладбищем давно не ухаживали, и не только царские, но даже и многие советские захоронения с почерневшими венками, заросли различными кустарниками и бурьяном, а местами и деревцами. Метров через 30-ть, по левой стороне показалась потемневшая и угрюмая часовня, заросшая вязами, терновником и прочими насаждениями. Самые ближние склепы выделялись в сумерках слева и справа, а далеко впереди, высилась мрачной громадой церковь.
Посовещавшись, Олег и Люська решили забраться на крышу часовни и понаблюдать за движением среди захоронений, до самого утра. По деревьям, хоть и не без труда, они забрались на почти плоскую крышу часовни (благо металлический каркас был ещё крепок) и угнездившись по обе стороны небольшого купола без креста, принялись наблюдать, скрытые ветвями. Отсюда, вид на заброшенное кладбище открывался совсем иной. Солнце почти село, но обзор был достаточно хорош, хотя в мрачной атмосфере дебрей, уже сгущалась, свёртывалась в клубы тьма, правда только в низу. Над деревьями же, вечерняя заря держала свой, какой-то волшебный, мистический, мерцающий свет. Вдруг, Люська увидела где-то недалеко от церкви движение или шевеление: некие силуэты двигались в той части погоста.
- Вон, смотри Олег, кто это там? – ойкнула она, указав пальчиком.
- Вижу, щас… приглядеться надо, - негромко ответил он, и через пару минут усмехнулся – Бляха, да это ж «готы» местные, они тут давно лазают, придурки!
И точно, едва силуэты вышли на свободный от зарослей пятачок, как сразу бросился в глаза их вызывающий облик чёрных одежд и жутко напудренных лиц, с подведёнными чёрным и красным глазами и губами, а уж причёски на головах…
- Да, такую публику на кладбище встретишь ночкой безлунной, и сразу в зомбей поверишь! – тихо посмеялся Олег, пытаясь сосчитать сколько там этих, «восставших из ада» сегодня собрались? Но не сосчитал, семь-восемь, или десять, какая разница? Помотавшись, «готы» снова скрылись в кладбищенской глубине.
- Как бы они нам всю обедню не испортили, - опасливо проговорила Люська, но Олег заметил, что если оборотни тут зачем-нибудь появятся, то обедня придёт в негодность у «готов».
- Ну да, зато они наконец окунутся в свою стихию, и депресняк будет гарантирован! – уверенно заявил он, а Люська сказав: «Угу», опять затаилась. Ожидание всегда тягостно, а поэтому охотники на оборотней всё время негромко переговаривались, а Олег, даже угостил девушку чаем из термоса. И вдруг, он чётко увидел, как из худой крыши одного склепа, с той стороны, где ветви не нависали так низко, выплыла, вылезла или плавно вылетела какая-то белая фигура в широких одеждах, и опустилась за сам склеп.
- Люська, кто-то в белом, из второго справа склепа щас вылез через крышу, и пропал! – затаив дыхание, быстро сказал он.
- Где?! – девушка, вся сжавшись, превратилась в одно сплошное ожидание. Напарник показал рукой, но та уже ничего не увидела, видение исчезло.
- Ну бли-и-и-н!!! – тоскливо протянула девушка, чуть не захныкав как маленькая, но, буквально уже через несколько минут, её ожидание оказалось вознаграждено более чем с торицей! С левой части кладбища из зарослей выскочили две собакообразные фигуры серого цвета, нюхнули воздух и один за одним, большими скачками бросились к тому склепу, из которого вылетела белого фигура.
- Оборотни, настоящие… - дрожащим голосом пролепетала Люська стараясь даже не дышать из-за своих веток, но Олег тоже застыл как окаменевший, и только прошептал в ответ.
- Похоже, они…
А дальше, началось нечто несусветное! Белая тень мелькнула пару раз среди деревьев, раздалось утробное рычание двух глоток, а меньше чем через минуту, с треском, визгом, воплями и матом, из-за церкви хлынула компания «готов» бросившихся кто-куда, а за ними следом выскочила широкая белая фигура, за коей неслись две огромные волчьи туши с горящими глазами, что на фоне ясного и густого лунного света разлившегося по надгробиям, выглядели особенно зловеще!
Белая, заработав руками и ногами, поплыла было вверх, и тут, из облаков, камнем упали две внушительные тени похожие на необычных птиц (храбрые охотники на оборотней даже не разобрались в их породе) С двух сторон, птицы бросились на белую даму, взвизгнувшую каким-то жутким гласом и оскалившую зубы, а затем, сверкнув огнями глаз и с дыбом поднявшимися волосами, широкой дугой пролетев по воздуху, с воем и треском пропала в зарослях.
- Что это?! – едва пролепетала Люська посиневшими от страха губами и не имея сил отвести взгляд: с четырёх сторон, лихо перескакивая через могилы и склепы, гигантскими прыжками неслись чудовищного вида заяц размером с племенного хряка, домашний кот величиной с тигра, лютого вида кабан мало не с быка, и две новые серые волчьи образины, и всё это рычало и ругалось матом, требуя чтобы никто не упустил ведьму!
- Это… что за «В мире животных»? - вытянулось лицо уже у Олега. «Готы» что называется попали в самую гущу карнавала! Улепётывая на все сторон света, они едва не налетели на тех чудищ что спешили к месту событий дикими скачками и прыжками. Двое на крыше часовни, видя такое, уже совсем было подумали, что «готам» конец, но монстры, игнорируя визжащую размалёванную компанию, просто перескакивали либо через них, либо сбоку, и неслись дальше. С часовни хорошо было видно, как одна из «готов», запутавшись в своём платье, со всех ног растянулась на земле, а бежавший ей навстречу волк, просто перескочил через неё, и пропал за надгробием.
Другая девица просто в какой-то момент покачнулась, взмахнула руками и хлопнулась в обморок. А храбрые и накрашенные их мальчики, ударялись о деревья, натыкались на памятники и падали с истошными воплями. Всё смешалось: летающие монстры кружили и кружили над могилами, заходили на бреющем, словно не позволяя кому-то взлететь, и постоянно пытаясь кого-то схватить. И хотя ночное светило щедро озарило сию «готическую» мистерию, видно, было не всё, но Люська с Олегом догадались что эти чудища ловят ту ведьму в белом, ту самую, что они встретили на днях у заброшенного кинотеатра. Вой, визг и ор продолжались неизвестно сколько, (время в сознании свидетелей как бы провалилось куда-то в дыру) но в какой-то момент всё затихло, и только по досадным выкрикам «Опять упустили!» «Смылась с-сука!» Становилось понятно, что ведьме удалось уйти. «Прочешем всё и обнюхаем!» прорычали другие, и вся стая бросилась по следам в церковь, и о ужас, приблизились к часовне, вошли внутрь и шарили там пару минут. Но настоящий страх Олег и Люська испытали в ту минуту, когда над ними, метрах в трёх над головами зависли страшные пернатые твари с горящими глазами, (молодая пара уже мысленно прощалась друг с другом, а девушка даже зажмурилась, дрожа всем телом и поскуливая) которые, впрочем, быстро развернулись, и полетели прочь. Олег с Люськой сжавшись в два комка, сидели, не шелохнувшись и даже дышали через раз, но продолжали глядеть. Долго ещё бегали волки, заяц, и прочие зверюги меж могил, склепов и по зарослям.
Свидетели ночных событий просидели на часовне до самого восхода, после чего, уже успокоившись и придя в себя, тихо спустились вниз по деревьям, вышли на дорожку, огляделись и никого не увидав, быстрым шагом покинули пределы кладбища, нашли поблизости лавчонку у дома, и усевшись на неё, стали пить чай из термоса. Страх почему-то ушёл, оставив вместо себя изумление, удивление, и вопросы…
А несколькими часами раньше, когда темнота только что опустилась и Санька со Славкой в своём секторе стоя возле пустого дома, оборотились, и, держась тенистой стороны, пошли проверять дома и прочие здания, принюхиваясь и шевеля ушами наподобие локаторов. Пока ничего, кроме духов и призраков, да неуспокоенных душ, что вначале разлетались, а потом возвращались обратно. Минут через сорок оба услышали сигналы от Кира и Серёги «Все на кладбище, она тут!»
- Летим! – крикнул Славка и через секунду они уже взапуски неслись к старому кладбищу через дворы, сады и огородики, что несколько замедляло скорость и тревожило собак. В одном дворе. за сараем спугнули парочку, причём Санька, прыгнувшая не весьма удачно, концом хвоста попала по лицу кавалеру, охнувшему от этого словно в железную трубу, и павшему без чувств на руки своей зазнобе.
Последние метров триста до погоста, серая пара бежала уже просто по крышам сараев, гаражей и пристроек, (как позже ехидно заметил на это Славка, главное в беге по препятствиям, это не ввалиться со всей дури в курятник, тот ещё натюрморт будет) уже на самом подходе, волколаки услышали с кладбища визг, крики и вой, верный признак начавшейся погони. Синхронно перемахнувши через каменную обшарпанную ограду, они ринулись к середине кладбища, где всё уже бурлило и кипело. Санька помчалась через могилы как антилопа, а Славка, как самый находчивый, прыжками побежал по грунтовой дорожке. Ему навстречу из-за кустов выскочили двое орущих благим матом «гота» неопределённой половой принадлежности, и волколак. С криком «У-у-х-х-ё-о!» едва успел что называется подпрыгнуть, пропуская орущую пару под собой, и понёсся далее через кусты и кресты, к тому месту, где уже видел панически вертевшуюся в воздухе ведьму, и Ворона с Филином, не дававшим ей взмыть вверх.
Со злобным визгом, стараясь поразить оборотней своей магией, упыриха описавши дугу в право, бросилась под тенистый мрак деревьев, а прибывшие с разных сторон Заяц, Кот и Вепрь, уже продирали и обыскивали три дальних крайних склепа и «джунгли» близ них, а с воздуха стерегли Филин и Ворон. В суматохе, видя дурма орущих и бегущих не разбирая дороги «готов», Славка на какое-то время потерял Саньку и бросился прямо в обход церкви, в тот угол, куда ринулась ведьма (в отверзнутые настежь ворота заскочил Заяц, чтоб через минуту выпрыгнуть из разбитого окна) Славка промчался мимо склепа увидав мечущуюся среди ветвей бледную тень, изрыгавшую проклятия и заклинания, кои на оборотней действовали либо плохо, либо не действовали вообще. Вепрь, отделённый от центра событий двумя рядами надгробий и памятников (в большой массе поваленных да опрокинутых) с невиданной для его комплекции прытью перепрыгнул через все печальные камни, а сквозь стену кустарников, пролетел как бешенный носорог сквозь джунгли.
Кот, заметивши упыриху в кронах, выпустил когти и взвыв словно стая обычных кошек, ринулся по деревьям осыпая кору, ветви, сучки и листья. Прыжок в полную растяжку тела, но ведьма успевает юркнуть за ветви и резко уходит вниз, Кот, промахнулся! Заяц мчался где-то внизу, постоянно подпрыгивая, стараясь достать гадину зубами или когтями передних лап, но ведьма юлила меж ветвей и стволов словно рыба-вьюн, и пока не давалась. Вепрь с рыканьем запрыгнул на крышу одного склепа, чтобы оттуда попробовать достать ведюгу в прыжке, но не рассчитал собственного веса: подгнившая крыша и без того уже разорённого склепа, с гнилым хрустом подломилась, и Вепрь с тяжким грохотом и бранью обрушился вниз, поднявши сноп пыли. Но уже меньше, чем через минуту, он с яростным рыком вылетел через вход, снеся напрочь и так уж хлипкую, старую дверь.
Серёга с Киром отбежали ближе к главному входу в церковь, рассудив, что толпой только хуже, а тут, можно и окоротить ведьму если она надумает прорываться с этой стороны, откуда им хорошо были видны все заросли той стороны.
Санька увидала ведьму, заметавшуюся среди деревьев у края кладбища, и опасаясь, что она рванёт уже на улицы города, в три прыжка с рыканьем «Отсекаю-у-у-у!» достигла того места, а с другой стороны, заметив упыриху, прыжками по стволам и ветвям уже настигал её Кот. Славка не удержался и прыгнул, растянувшись в полёте в полной уверенности, что не промахнётся: страшно клацнул он пастью, хамкнув ведьму за край уже изгвазданного белого кружевного платья, и… гнилая материя с мерзким треском пошла по всем швам, оставив в его зубах здоровенный кусок правого полдола. Ведьма даже успела лягнуть Славку в нос, со змеиным шипением окрестить его «хамьём холопским» и сверкнув синюшной голой ногой, да краем кружевных, также разорванных панталон, сверзиться через дыру крыши, в сам склеп. С брезгливостью выплюнув кусок платья и слыша за спиной ехидный голос Саньки «Неприлично-то как!» Славка ринулся в этот склеп через ту же дыру, а Санька успела перекрыть выход. Приземлился на две задние ноги, огляделся, обнюхался, никого, только куски разбитых гробов, да жёлтые человеческие кости везде. Быстро обшарил всё и вся, и увидал дыру в углу как провалившаяся земля. «Ход! Подземный ход!» резанула мысль, и волколак недолго думая, нырнул туда в тот момент, когда в склеп запрыгнула Санька, увидавшая только мелькнувший в норе хвост. Ход оказался низковатым, выложенным кирпичом и местами обрушен, но пригнувшись или на четвереньках, по нему можно было передвигаться. Славка чуял упыриху, она тут, она уходит этим ходом, надо не дать ей уйти, не дать уйти… проклятая ткань, сгнила за столько лет! Было б оно новое, платье-то! Внезапно ход раздвоился: один рукав шёл на лево, другой на право. Славка бросился в право проклиная всё и вся, и выскочил в соседнем склепе, стоявшем шагах в десяти от кладбищенской ограды, почти на краю…
Выругавшись, он в два прыжка достиг ограды, перемахнул её и стал нюхать воздух. Тут! Она сбежала тут! Волколак торопливо прошёл вдоль огорода до конца, а дальше, дальше уже были освещённые улицы, мигали фарами редкие машины, да сновали прохожие. Упыриха опять ушла, улизнула во второй раз!
Слава вернулся на кладбище, где всё своим и поведал. Но оборотни не успокоились сразу, они снова, квадрат за квадратом обошли и обнюхали всё что можно и нельзя (два бесчувственных но вполне себе живых «готских тела» положили рядышком ближе ко входу) Кот с Зайцем даже в часовню заглянули, а Вепрь с Филином зависнув над её крышей, узрели в ветвях и листве, двоих храбрых охотников, Люську с Олегом, да на том всё и завершилось. Но волколаки бродили по кладбищу до самого восхода, так было необходимо, а потом, скрылись в гуще деревьев и кустарников…
Х Х Х
Уже забравшись в своё убежище, Санька со Славкой приняли человеческий облик и закусили запасом пирогов и беляшей, да чаем из термоса, заготовленного перед закатом.
- Не, с платьем у тебя круто вышло, теперь ни на бал, ни к губернатору! – съязвила Санька прихлёбывая чай.
- Да ещё в пятак мне каблуком заехала, падла! – пожаловался Славка – До сих пор саднит… Но, зато, шмат соплей выскочил из шнобеля! – добавил он в конце, грызя пирог.
- Ну, смылась она сука ловко, знала видать про эти ходы, - прикинула Санька.
- Да я про городские катакомбы давно слыхал, и вполне нормальные истории, и бред собачий, - припомнил Славка и предположил, что ведьма, могла вполне помнить про эти ходы, или склеп развороченный принадлежит их фамилии.
- Всё возможно в этом худшем из миров, - согласилась Санька, и дожевав, и допив, спросила, как они спать будут? Славка огляделся. За две ночёвки, пол в том месте, где они дрыхли, уже достаточно вытерся и положив под голову сумки модно было спать и в одежде. На том и порешили.
Люська с Олегом пили чай на лавочке, пока не приехал милицейский «бобик». Видимо визг и вой на кладбище стоял такой, что кто-то вызвал стражу, но она отчего-то припоздала. Двое прошли на территорию кладбища, и отсутствовали минут двадцать, и вышли, ведя под руки двоих «готов» браня их за дурдом, устроенный на кладбище. Их загрузили куда следует и «бобик», развернувшись уехал.
- И что теперь? Какой вывод мы изо всего этого сделаем? – тихонько спросила Люська поглядев на своего парня сбоку.
- Ну, если бы я был законченным скептиком, то сказал бы что нам всё привиделось, обвинив лунный свет, тени, а наше богатое воображение… Но теперь, полагаю что мы с тобой убедились в существовании оборотней-волков, и по-видимому, других оборотней, что впрочем удивительно – затем Олег попросил Люську снять кепку и показать волосы, не поседели ли? Нет, волосы не поседели, нормальные.
- Ну Олег, я конечно испугалась, но как-то не до поседения, - честно призналась девушка и словно чего-то вспомнив, торопливо прибавила – стой, ты не забыл что они, оборотни, не рвали «готов» на мясо, а как бы не замечали их, старались обходить, перескакивать… ну, вспомнил?
- Да я и не забывал, - ответил Олег, завинчивая крышку термоса – просто мы видели то, что не уместилось ни в какие рамки, и нам надлежит о многом поговорить и многое обсудить. Может мы имеем дело с особой породой оборотней, а может и ещё чего похлеще. Нас с тобой они тоже не тронули, помни об этом…
- А, может, просто, не заметили в этих зарослях?- предположила Люська, но Олег не согласился, пояснив что оборотни чувствуют людей и на более длинном расстоянии, хотя, кто знает, может случиться всякое…
- Пошли домой, надо отдохнуть и привести мысли в порядок, а то у меня уже назревает чувство, что нам всё привиделось или приснилось…
Люська спорить не стала, и они торопливо пошли домой, оглядываясь всю дорогу и даже бросая взоры на небо. Город ещё даже не собирался просыпаться, и только бродячая живность изредка бегала по дорогам и сидела на заборах.
Часа в два, когда Санька и Славка в теньке у развалин обедали беляшами и чаем, взятыми в столовой, Боярцеву позвонил Вепрь и сообщил тревожную новость: четверть часа назад, на «Скорой» увезли одного местного барыгу, хозяина продуктового магазина, некоего Борю Барбариса, нагловатого и хамоватого увальня 130-ти килограмм живого веса. Причиной стала обширная кровопотеря. Соседи по квартире, (Барбарис жил в старинном доме, в просторной, на 120 квадратов квартире, с женой и двумя детьми) услышали через открытые форточки истошный рёв барыги, мат, ругань, бой посуды и мебели, панический ор «Слазь падла-а-а!» и тому подобное. Рёв и вопли продолжались добрых 10-ть минут, пока перепуганные соседи не вызвали «скорую» и милицию. Обе службы приехали почти одновременно. По свидетельствам понятых, в спальне где буквально умирал стонущий хозяин, царил дикий погром, а сам он, в полосатых трусах, лежал поперёк кровати весь жутко искусанный, словно его стая собак рвала. Крови, на удивление было много, так, пятнами и не более. Когда Барбариса спешно выносили, он бормотал в полубреду «Кусала… ведьма… грызла… кровь мою… падла… кусалась… зубы…» По словах тех же очевидцев, милиционеры даже перекрестились от этих его слов. А выяснили к обеду вот что. Барбарис, пользуясь тем что дети в летнем лагере а супруга отправилась к маме, вёл разгульный образ жизни. И сегодня, примерно в полдень, вышел из своего магазина с шикарной молодой женщиной-блондинкой в коротком белом платье с цветочным орнаментом на груди, и по краям подола. Видели это все продавщицы и кассир. Сели в его белый «мерседес» и поехали. Однако, камеры видеонаблюдения не показали никакой блондинки с розами. Да, хозяин был, и вёл себя странно, так, словно и впрямь с кем-то разговаривал и общался. А на выходе он открыл дверь, и жестом пригласил кого-то пройти, а следом вышел сам! А теперь, к двум часам дня стало известно что Боря потерял литр крови, но в комнате, нашли только пятна, и не более того. Жизнь Барбариса вне опасности, но мозги ему снесло напрочь: очухавшись он поведал следователю что снял шикарную бабу, привёз домой, сели на кровать, выпили по бокалу вина, а она вдруг закатила глаза показав страшные белики, и оскалив зубастый рот, с шипением кинулась на него и стала грызть зубами и рвать когтями. Она выла и кусала до мяса, пила кровь, стараясь добраться до горла. Боря еле жив остался.
- Ты понял, что делается? – буркнул в трубу Вепрь.
- Да куда уж понятнее, гадюка, днём решила на охоту выйти, туману напустила, вот и прикинулась современной, - устало ответил Славка, а затем, Вепрь отключился.
- Склеил Боря девочку, надолго теперь запомнит, как супруге изменять! – шевельнув бровями заметила Санька.
Ну, мы-то её в любом обличии почуем, не сдрыснет, - сказал Славка и мрачно добавил что Аня-кровопивица где-то в подземельях прячется, и не в современной канализации, а в старинных катакомбах, коим не одна сотня лет. Но хода к ним она пока не знает.
- Знающие люди, говорили, что они, под городом прорыты, и даже под Усьмухой, речкой нашей, ход есть! – припомнил Славка.
- Да уж, положение хуже губернаторского,- согласилась Санька, и на несколько секунд оба замерли.
- Ну, теперь наша Анка уже заправилась, и скорее всего, затаилась где-нибудь, но, на всякий случай, пошли-ка бродить по городу, и особое внимание, на молодых, хотя, - Славка криво улыбнулся – на хер всю эту инструкцию! Нюх, вот наша инструкция и оперплан в одном лице! Пошли на вахту, ламия ты, в золотом пенсне, - просмеялся Славка.
- Но-но-но! – «строго» предупредила Санька – Попрошу без фамильярностей! Попочтительней! Пошли, по дороге вон ещё по одному чебуреку пузатому стрескаем и вперёд!
Отказать напарнице в толстых чебуреках, Славка не мог в принципе. После этого, они как обычная дружеская пара, неторопливо зашагали по дорогам своего сектора, заходя в магазины, ателье, и мастерские, а также в пивные и кафе, но покамест безрезультатно. Пережившие страшную ночь на кладбище Олег и Люська, отоспавшись до обеда и помывшись после как следует приведя себя в относительный порядок, также вознамерились после обеда пройтись-прогуляться по аллеям, скверам и парку, пообщаться с друзьями да попить прохладного пивка. Созвонившись с друзьями, очень скоро они уже собрались в городском саду в количестве девяти душ с запасом пива и необходимых к нему атрибутов. Облюбовали симпатичную, уютную беседку, и завели поначалу непринуждённый разговор друг о друге: кто, где и чего достиг, но, не прошло и полчаса, как один из парней, опасливо оглянувшись по сторонам, пониженным голосом поведал собравшимся страшную и поучительную историю Бори Барбариса. Девчонки округлили глаза от испуга, а парни просто поражались наглости жуткой ведьмы, что уже и днём может людей кусать, да поругивали туповатого, но наглого как танк Барбариса. Кто-то сомневался, кто-то гадал как ему теперь по вечерам и ночам гулять, и неужели надлежит сидеть дома? Олег поспешил внести успокоение в ряды приятелей, пояснив им, что сидеть дома не стоит, а вот ехать и ходить куда-то по одиночке либо с незнакомцами, не надо ни в коем случае. Все согласились, и только после этого, он и Люська, перебивая друг друга, поведали о своём ночном приключении на старинном кладбище, включая дикий забег «готов». И вот только на этом рассказе, мнения слушателей разделились пополам. Одни, сквозь смех просили заканчивать прикалываться со своими зайцами, кабанами, котами, и прочими гибридами. А другие, просто сидели ошарашенные и не могли понять, как, Олег и Люська остались живы? Олег бросил сакраментальную, всегда бьющую точно в цель реплику.
- Им, были нужны не мы!
Разговоры про таинственную ведьму пошли живее, особенно ставило в тупик то, почему те оборотни, гнались и рвали именно ведьму, а не делали тоже самое с «готами»? именно это обстоятельство, вкупе с те, что произошло в доме Младенцева, и породило двоякое восприятие этого происшествия. Впрочем, махровых скептиков, эта беседа не породила, у пары ребят всплыли рассказы гопников и неформалов о неоднократных встречах с волками-оборотнями и другими чудищами, не подходившими под устоявшую классификацию волколаков.
Одна из девушек, не высокая но шустрая как воробушек Юля, боясь как бы её кто не опередил, торопливо защебетала о том, что ей, поведала уже её подружка Лена, бывшая непосредственной участницей событий. Собрание услышало уже известную историю о нападении оборотней на компашку тусившую в садах у старой сахарной фабрики. Вот в этой стае чудовищ, и были как раз коты, вепри, волки, и птеродактили, и огромная сова, и даже один плотоядный кенгуру!
- Ну, плотоядных кенгурей у нас ещё не водилось! – заметил Олег и все загыгыкали, а рассказчица, состроив ему рожицу, добавила, что они сами с Люськой всё сочиняют, вот другим и не верят!
- А чего же им, эта ведьма в белом далась? Она, нечисть, они, тоже, не в церковном хоре поют, - вслух подумала Юля, переводя взор с одного на другое, но определённо никто ничего сказать не мог. Предположили что ведьма, стала для них конкурентом и залезла на их землю, что она нарушила какие-то их планы, и наконец самая романтическая версия гласила что ведьма, похитила возлюбленную оборотня, вот он и собирал своих сторонников из клана чтобы отомстить.
-А, зачем она, похитила его возлюбленную? – хлопая глазами, осторожно спросила другая девчонка.
- Ну, захотела… - подняв брови стала пояснять неуверенным голосом рассказчица – она, ревновала молодого оборотня к смертной девушке, которую тот, любил – голос её принял оттенки придыхания, а глазки заблестели розами и мелодрамой – а ведьма, она тоже была влюблена в того оборотня, но он, её не хотел, а хотел другую, вот ведьма и похитила эту девушку в полнолуние, а оборотень узнал и теперь со своим кланом ловит ведьму чтобы расквитаться! – девушка закончила говорить ожидая реакции, и она последовала.
- А, почему она похитила её в полнолуние, когда у оборотней самый гон? – справилась ещё одна девчонка.
- Почему? Ну, так положено, в полнолуние всё делать! – уверенно, но не очень, пояснила рассказчица, понимая, что вопросы , увы не иссякли.
- Погоди, Юль, ты сказала, что «оборотень со своим кланом» ловит ведьму, чтобы типа расквитаться, так? – осторожно прощупывая почву, спросил один из парней с бутылкой пива в руке.
- Ну да! – мотнув чёлкой подтвердила всезнайка.
- У волка, в клане только волки могут быть, - вставил первую острую спицу парень, в романтическую теорию рассказчицы, и продолжил – А прочий зоопарк с котами, кабанами, кенгурями и птеродактилями с какой-то херью неопознанной откуда взялись-то? – парень не без иронии уставился на Юлю. Но, шуструю как воробышек девчулю не просто было выбить из седла.
- А эти… они просто родня по духу, или друзья, вот и пришли на помощь! – первое что в голову пришло, то и выдала озадаченная девушка.
- А вот и нет Юленька, мы ужастики все смотрели, и там, строгая иерархия, волки-оборотни самые крутые, и они только со своими водятся! – встряла другая девушка с баночкой пива в руке – Волк-оборотень в девушку влюбился, это понятно, ведьма влюбилась в парня-волка, это тоже нормально, но, - конкурентка безжалостно занесла меч на головой Юли – кенгуру плотоядный, в кого тут влюбился-то, в ведьму что ли?
- Да откуда в России, кенгуру-оборотень-то? – басовито спросил ещё один парень.
- С Австралии приплыл, за любовью к нам, у нас тут ведьмы красивые, не то, что у них там! – съязвил Олег и все захихикали, но Юля попыталась объяснить, что кенгуру и впрямь иностранец, и знал эту ведьму ещё в 19-м веке, а сюда приехал её найти и наказать за измену, а с волками он встретился по воле случая, совпадение!
- А кот, кабан и птеродактиль с чёрти кем летучим, эти из какого клана и в кого влюбились они? – опять спросил всё тот же парень с бутылкой пива.
Начался откровенно комический спор, где парни старались запутать девчонок в их романтике, и в итоге блестяще с этим справились: кота, обрекли на любовь с волчицей, и по этой причине он тоже ловил ведьму, это, раз. Кабан, наверняка был тайным любовником и второй волчицы, (она там конечно же была!) и самой ведьмы, и прилетел туда, дабы замести улики, уничтожив лишнюю любовницу, то бишь ведьму! А летучая пара чудовищ, просто чем-то зла на ведьму, скорее всего она тоже когда-то, обрекла их на измену и сердечное одиночество!..
- Ну атас вообще! Прямо «Эмануэль» какое-то! – гоготнув ввернул кто-то из ребят и следом засмеялись все прочие. Общий вывод сделали такой, что всё это розовая хрень из тупого сериала, а причина совсем в другом…
Славка и Санька без устали патрулировали свой участок вдоль и поперёк, но ничего кроме нескольких гадалок да практиковавших примитивную магию любителей, пока не почувствовали. Возиться с этой шелупонью времени не было. Залезали даже на крыши обследуя дремучие и затемнённые чердаки, но и там окромя примитивных и угрюмых чепрачников да мелких страшил что по ночам озоруют, никого не нашли. В подвалах Славка хотел найти лаз в городские катакомбы, но либо натыкался на заложенные кирпичом проёмы, либо вовсе ничего не находил.
- Работёнка, мать её! – сплёвывал Боярцев выходя на поверхность и отряхиваясь.
- Да уж, гопоту гонять веселее! – согласилась Санька выдирая из причёски паутину.
- Будет опыт, будем ловить быстрее, неуверенно как-то произнёс Славка и предложил напарнице сходить пожрать.
- Не смею отказаться, - ровным голосом ответила Санька, и они направились к ближайшей кафешке.
Ночь уже вовсю правила бал, кривобокая луна весьма ярко светила среди звёзд и небольших клочьев облаков. За городом, километрах в трёх, по пересечённой местности шёл мужик лет 30-ти с небольшим, одетый в чёрную, потёртую джинсу. Перед этим, он долго сидел в компании приятелей, поглощая пиво и рыбку в обильных количествах. Вышло так, что велосипед, на котором он приехал туда, сломался ещё по дороге, а так как все присутствующие на банкете изрядно накачались жидким хлебом, то за руль сесть не мог, и отвезти его домой стало некому.
Вот по этой причине он и шёл теперь домой пешим маршем, часто останавливаясь по малой нужде. Сойдя с дороги чтобы срезать угол, мужик скоро почувствовал, что слегка блуданул, но луна вышла из-за облака и осветила ту самую пересечённую местность. Ругнувшись и тщательно оглядевшись, и прислушавшись, мужик примерно понял, где находится и даже услышал журчание воды; это тёк ручей из живого и чистейшего родника, чью необычайно вкусную и целебную воду набирали местные, проезжавшие по дороге, в ста метрах от которой и был исток родника. Знающие люди даже утверждали, что вода из этого источника, богата серебром и другими полезными элементами.
- О, вдоль ручья и пойду, выйду к домам! – весело сказал себе мужик и нетвёрдой походкой, стараясь не наступать на кочки и не попадать в ямы, пошёл намеченным курсом, обходя заросли и кусты. Обходя в одном месте целый пятачок ольхи, он заметил метрах в 20-ти, левее, у пары молодых сосёнок, бабку неопределённого возраста в сером рабочем халате подпоясанном выцветшей косынкой, а на голове шерстяной платок то ли синего, то ли зелёного цвета, из под коего выбивались седые, нечёсаные патлы. Бабка стояла, склонившись над чем-то белым и подрагивающим, оказавшимся лежащей и тяжело дышащей козой. «О, спрошу-ка у бабки, наверно тут дорога есть» - подумал мужик и негромко окликнув старую, зашагал к ней. Старуха не повернулась к нему всем корпусом, а напряглась спиной, повернула голову с далеко не мягкими чертами лица. При лунном свете, мужик увидал одутловатое, землистого цвета лицо с множеством мешков и глубоко провалившимися глазами, округлым бородавчатом подбородком, кривым ртом и горбатым носом. «Ну и харя!» мелькнула у мужика мысль, а язык его против воли сам-собой брякнул.
- А чего ты тут с козой делаешь, в эту пору?
Бабка оставила животину, и развернувшись к мужику уже вся, (коза как ужаленная подскочила с земли, и заорав каким-то диким голосом, лихими скачками унеслась прочь и пропала за кустами)
- Да вот, любезный мой, хотела козочку попробовать, а тут ты, прямо сам напросился, ишь какой здоровый, полнокровный! – низким, утробным тембром, от которого у мужика по всему телу побежали ледяные мурашки, прогудела бабка, глаза которой вдруг засветились как у кошки, изо рта вылезли острые зубы а на пальцах сверкнули когти. «Ведьма!» резануло в голове у мужика, разом протрезвевшего от обуявшего его страха. Едва он сделал попытку развернуться и бежать, ведьма с хриплым визгом поднялась над землёй и вытянув ручищи, ринулась на него. Завопив, словно его прижгли раскалённым железом, мужик машинально закрылся руками, и нечисть алчно вцепилась в левый локоть, прокусив его до кости и повиснув на нём. Мужик треснул её кулаком справа в ухо, и ведьма отлетела метра на три, но затем, взвыв и прохрипев какие-то заклинания подлетела и опять бросилась на него. Мужик во всю дурь завопил «Помогите!» и замахал кулаками перед собой таким стилем, который ещё в советское время называли «По колхозному», стараясь не подпустить ведьму к себе близко.
- Уйди-и! Уйди-и! Уйди-и бля-а-а! Уйди с-сука-а! А-а-а!!!мужик вертелся на одном месте волчком, и один бог ведал какая теперь сила не давала ему повалиться на землю. Не ожидавшая такого отпора, нечисть не сразу, но всё ж смогла собраться и обрушиться на жертву всей массой, и они оба грохнулись набок, а мужик машинально успел сжать колени, и теперь тужился изо всех сил, чтоб отпихнуть нежить от себя, которая уже когтями впилась ему в плечи до крови, но старалась дотянуться страшной пастью до его лица и шеи. Сам мужик, сельский человек, видимо что-то такое знал, ибо старался не смотреть ей в глаза чувствуя что каждая жила и каждый мускул в его теле покрывался стальным, железным холодом, что уже заполнял его организм.
- Г-о-о-спо-о-ди-и!!! – диким голосом прорычал мужик, и с хрустом выпрямил-таки ноги, оторвав от себя жуткую ведюгу, отлетевшую метра на два, где, вскочив на ноги и корчась от боли и ярости, она собиралась кинуться на жертву и в третий раз. Извернувшийся ужом мужик сел на землю, и столь лютым матом стал угощать старуху, такими сравнениями отметил её облик с анатомией тварей земных и водных, посылая бабку в неслыханные ещё никем места большого организма, суля ей экзотические методы соития её, и всего остального, с ней же, что ведьма захрипела, захлебнулась, закрылась руками и завертевшись на месте, с рыкающим проклятием кинулась через кусты.
Мужик же, едва поднявшись на трясущихся ногах, и зажимая рукой кровоточащую рану, быстро как мог заторопился к ручью. В голове его, когда ведьма ещё давила на него и хотела загрызть, вспыхнули огоньками слова покойной бабушки как раз на эту тему. «Ты, если, когда нечистую силу встретишь, то сразу на неё пасарма кричи! Они мата бояться!» и вот теперь, оказавшись в страшной беде, он вспомнил древнюю науку и применил на своё счастье… Мужик, выплёвывая вместе с бранью и кровь, дико таращился по сторонам,(не затаилась, где эта нечисть?) и торопился отойти к ручью, ему нужно было туда, в него, срочно! Шагах в пяти от ручья, он всё же увидел ту самую растрёпанную ведюгу, показавшуюся ему теперь ещё более страшной! Хули зыришь, мразь! Кол тебе осиновый будет! Пошла на … и не теряя времени мужик бросился к ручью, куда и ухнулся всем телом, погрузившись в зеркальные, волшебной чистоты воды с примесью серебра! Раны на его тели загорелись от боли, но теперь, эта была та самая боль, что бывает при применении антисептиков, зараза отступала. Не менее пяти минут бултыхался мужик в ручье, отмывая лицо и руки, пил досыта и жадно. Когда вылез, торопливо выжал одежду, и оглядываясь по сторонам, даже не пошёл, а побежал прочь, натыкаясь на кусты, деревья, спотыкаясь о кочку и падая, всё время поливая ведьму матюгами и грозя от ей лютой расправой. Уже не помня себя, почти выбившись из сил, потеряв много крови, он выбежал на широкую полевую дорогу, узнавши невдалеке огни и контуры своего села.
- Господи… чуток осталось… помоги, только помоги… сохрани-защити от ведьмы поганой…
И мужик, ощутивши какое-то второе дыхание, припустил слабым бегом раненого человека к родному очагу. Он не прервал бег ни на секунду, и вскоре уже тревожно обнюханный своим кобелём, истово молотил в дверь и окно.
- Откройте! Откройте уже! Через две минуты, дверь отворила насмерть перепуганная жена.
Славка и Санька провели спокойную ночь, никого не кусали и не гоняли, хотя очень хотелось. На восходе они залезли в убежища и улегшись в своих шкурах, задремали.
…Славка увидал туман, в нём почему-то мелькнули оба брата поглядевшие на него удивлённо, и тут же пропал. Следом показался расплывчатый контур матери, но через пару секунд распался и он.
Славка внимательно огляделся: поздний вечер, солнце уже зашло, разметав густые волосы на треть небосвода, а он стоит на краю перелеска, где густо растёт кустами лоза, молодой осинник и ольховник да чахлый березняк. Украшают это невысокие кустистые сосенки. Тихо, уютно, и спокойно. Славка несколько прошёл, поглядел по сторонам и в просвете ветвей увидел деда Романа, всё также одетого неброско, но солидно. Он стоял на пригорке у трёх трясучих тонконогих осинок и ждал. Внук, раздвигая ветви руками, подошёл.
- Здравствуй дед…
- Здравствуй Славка…
- Два раза уже наши пытались, ловкая тварь, живучая, сильная, а у нас опыта загона нету, - одним махом проговорил внук. Дед Роман скупо улыбнулся в усы, потрепал внука за ухом, «Породистый!»
- Она ночью оборотилась старухой, и стянула козу в лугах, но запоздалый мужик помешал, коза сбежала, а упыриха на мужика кинулась. Покусала его знатно, за руку, когтями продрала, но он отбился с помощью нашего сакрального мата. Не любит нечисть его и боится. Ручей там рядом из родника бежит, серебра в воде много, мужик выздоровеет. Ты правильно догадался внук, упыриха прячется под землёй. Туда она от вас и ушла вчерашней ночью. Но она, натура артистическая, горделивая, и просто в катакомбах, лежать не хочет. Она теперь в подземелье одного из шести заброшенных храмов. Там много ходов во все стороны было, часть заложили, а некоторые ещё остались. Там вы её и найдёте ребята, найдёте скоро, может даже и завтра. Она зла, напугана и обескуражена. Она хочет войти в городской свет, это она так думает по своему времени. Раствориться в городской среде хочет, легальности желает, а это всё усложнит. Так что славка, давай, с завтрашнего дня бросай свою бригаду в засаду к разорённым церквям, удачи вам!
- Спасибо, дед!
Славка оглянулся, и понял, что стоит уже не у перелеска, а у старенького бревенчатого дома, крытого соломой, в котором жила когда-то его прабабка, а он сам любил лазать по нему, уже заброшенному, в детстве. А сад какой? Белый налив, грушовка, осенне-полосатые, груши-дули, и прочие! Густой, разросшийся рай и партизанский край для ребятни конца 70-х и всех 80-х! Воспоминание, ностальгия и душевная боль о безвозвратно канувшей эпохе… Розы-мальвы по всему саду и вокруг избы горят разноцветными бутонами, пчёлки стайками гудят около них, пахнет смородиной, малиной и мятой, и кошка… Как её там звали-то? Муся, Дуся, или может Мура? Да, ушло, всё ушло, но не исчезло навсегда, оно, где-то есть, где-то там, в ином мире, и придёт час, каждый кто мечтает и тоскует, вновь вернётся туда, где был счастлив и радостен!.. Славка глубоко вздохнул, открыл глаза и потянулся от носа до хвоста… приятный, чудесный сон от которого не хотелось просыпаться, но проснуться пришлось, церковные подземелья как говориться, звали…
Х Х Х
Все дни, начиная от момента, когда горе-кладоискатели разбудили спящую ведьму и по настоящее время, профессор института психиатрии Адольф Маркович Минжуев, развивал бурную деятельность. То ли отпуск ему показался скучен, то ли история с улетевшей в окно Аней так на него подействовала, но он решил во что бы то ни стало разоблачить всю городскую мистификацию, раскрыть все трюки, направить людей на путь здравого смысла, и наконец, оказать кому следует квалифицированную помощь. Минжуев начал с того, что в своих кругах рассказал, как над ним зло подтрунили на презентации, заморочив мистификацией, замешанной на гипнотических фокусах. Правда, никого конкретно профессор не обвинял, но грозил что этого так не оставит, задета его профессиональная честь, и он выведет всех на чистую воду. На робкие вопросы дерзнувших, каким образом девица Аня улетела в растворённое окно, профессор отгородился опять-таки гипнозом и заранее подготовленными цирковыми трюками, и быстренько соскочил с темы. На одной из бесед, кто-то обмолвился что у журналиста Ключева есть видео снятое лично им самим, где запечатлены призраки. Минжуев сдержанно рассмеялся «легковерию» образованных людей, но, тем не менее, с Женькой встретился, видео поглядел, и сразу же отнёс всё к неполадкам камеры, ночным теням, игре лунного света и богатому воображению журналиста. Задетый за живое, Женька предложил профессору проверить подлинность съёмок и сделал ему копию. Минжуев диск взял, нашёл специалистов в милиции, где ему и подтвердили полнейшую подлинность видео и абсолютное отсутствие и следов какого-либо монтажа. Профессор спорить с экспертами-криминалистами не решился (себе дороже выйдет) но всем своим объявил, что на видео, обычная игра теней и лунного света! Сторонники ему внимали, приглашали на разные заседания, даже пару раз он выезжал в область, и только один-два человека, заметили за психиатром одну особенность, или странность; он, категорически не соглашался оставаться один в пустых помещениях, когда его просили обождать того, кого он хотел видеть! Объяснял он это слегка скомкано, оперируя на неудобство и… непривычность. И только сам с собой, Адольф Маркович был честен, фобия пустых помещений (за исключением собственного жилища) появилась у него после происшествия с девицей Аней на презентации. Глубоко в душе, вторая половина доктора, шептала ему в подсознание, что ему, олуху царя небесного, ничего не привиделось!..
Но Минжуев не хотел признаваться в этом даже себе самому, а посему, вклюнулся в свою миссию разоблачителя. Вначале он навёл справки о пропадавших в Усьминске людях, и оказался не на шутку озадачен тем, что с 1995-го по 2004-й, исчезло с концами 289 человек, вместе с пригородом, и сёлами Песками и Лесной слободой.
Минжуев засомневался, что не было никаких концов, и поспешил переговорить с ветеранами МВД и теми кто вёл дела. Но, ничего нового не узнал, ветераны, люди сплошь практичные, к мистицизму вроде бы не склонные, но объяснить такое бесследное исчезновение никакими рациональными доводами не смогли.
- А вот нету никаких объяснений, и всё тут! Что хотите то и думайте! Может пришельцы утащили, НЛО у нас тут часто наблюдают, а может и вообще, - голос рассказчика становился приглушённей, - нечисто дело! Вон, Кравцов, летёха наш, тоже полез расследовать, да и сгинул где-то в районе старой пожарки… нехорошее там место, поганое, не он один пропал, и собаки служебные вели себя как помешанные, то уши прижимали и выли, не двигаясь с места, то, рычали и кидались, на пустые места! - ветеран поднял вверх палец – так что как говориться, что хочешь то и думай…
- И вы, вот то серьёзно мне сейчас говорите? – пристально глядя на собеседника, спросил Минжуев, будучи у него в гостях.
- Ну а что, по-вашему, я такими вещами шутить стану? – насторожился ветеран, заметив нехороший блеск в глазах психиатра – Нас, из-за этого проверками замучили ещё в советское время, а уж потом-то, - он махнул рукой, - даже из научных институтов какие-то профессора с доцентами всякими приезжали, неофициально конечно. В места те заглядывали, приборами там чего-то измеряли, с родственниками, нашему брату вопросы задавали, да с тем и уезжали. Я даже краем уха от одного из них потом слыхал «Усьминский феномен», так-то вот…
- Ну, это всё ничего ещё не значит, - поспешил возразить Адольф Маркович – а вы, лично, тоже, что-то такое видели? – едва заметно прищурясь, закинул удочку профессор.
- Ну видел раза два, и не я один, - снова с осторожностью стал отвечать ветеран – шары, светящиеся в ночном небе, точки, летающие по такой траектории, что ни один современный самолёт, да и спутник не летает.
- А, зелёных человечков, не наблюдали ни разу? После дежурства например? – затянул было свою шаблонную песню Минжуев, но на этом и погорел.
- За сорок с лишком лет службы, я наблюдал других человечков, - посуровевшим голосом стал отвечать хозяин квартиры, неприязненно глядя на визитёра – тех, что напускают на себя важность, всезнание, считают всех вокруг себя идиотами… Узколобые сектанты от науки, от службы, от образования, от всего! Всех норовят выставить кретинами, и даже своих коллег, которые видят и знают дальше собственного самолюбия. Я, видел то, что я видел, и знаю то, что я знаю! И товарищи мои такие же! А тебе, - нарочито переходя на «ты» сказал ветеран – скажу вот что, умник с помпоном; не буди в этом городе лихо, пока оно тихо! Девка та, в белом, грызануть тебя не успела, булавка серебряная помешала, то-то говорят ты не расстаёшься с ней теперь, «материалист»! (Минжуев невольно покраснел и засопел)Не с твоим лекалом наш город мерить! Номенклатура партийная, в своё время понимала в этом больше, чем ты сейчас! Местная, конечно, а посему, дорогой спец по цезарям, вот тебе бог, а вот тебе порог! – и с этими словами Адольфа Мароковича выставили квартиры вон.
Вначале, профессор даже обиделся, очутившись на улице: как, он же из Москвы, из Москвы! А с ним тут так обращаться, и никакого уважения! Но потом, сказав себе, что иного от «старого мента» и ждать нельзя, всё же призадумался. Если убрать всю чушь и бред про светящиеся шары, бегающие точки, и нечистые места, (галлюцинации, самовнушение, и игру светотени никто не отменял) всё же остаётся факт пропажи людей, факт, который никто не может объяснить, пока, не может! Но он, профессор Минжуев, не даром зовётся светилом психиатрии, он, на трезвом глазу всё здесь раскроет! Приезжали люди из неких институтов? Вполне возможно, что и были специалисты из какого-нибудь закрытого НИИ при министерстве обороны или академии наук. Ну и что? Наверняка поняли, что тут сплошь всё фикция и бред, о чём и сообщили куда следует, всё просто. Но куда исчезали люди? Да куда угодно: сбежали от алиментов, от жён или мужей, просто из дома. Лейтенанта Кравцова убили бандиты, а тело спрятали так, что и концов нет, зачем же им труп милиционера, когда можно всё списать на мистическую чушь! Так же и остальные люди, побег, несчастный случай, похищение на органы, всё предельно просто и никакие НИИ не нужны1 а провинциальная ментура никогда мастерством не отличалась, вот и ответ на главный вопрос. А этот, так называемый «ветеран» МВД, просто хам и солдафон, наверняка и диссидентов преследовал в своё время! «Усьминский феномен»! Хе-хе, блажь, чушь, фантасмагория! Медицинский феномен, вот это имеет место, и он, профессор Минжуев, разберётся с этим, будьте уверены, да-да! а ещё статьи в журналы, в интернет (это молодые коллеги помогут) пусть все узнают какую бредятину разводят в провинции!
За это время, он обзавёлся сторонниками из среды юристов, медиков, и педагогов. Как-то незаметно он стал популярен в определённых кругах, как же, профессор психиатрии из самой столицы, интересный мужчина, толковый собеседник и вообще образованный человек. От такого почтения, Минжуев ещё более уверовал в свою правоту, и стал говорить, что происшествие в доме Млалденцева, это не более чем иллюзия, психоз и галлюцинация с применением гипноза, и много в своих «лекциях» преуспел.
На волне эйфории, Адольф Маркович даже напросился на приём к градоначальнику, чтобы окончательно развеять всю эту историю с особняком. Но здесь, у него вышел казус. Едва профессор рот раскрыл, градоначальник побледнел, его прошиб холодный пот, он проглотил ком в горле, и строго спросил просителя, кто он, такой?
Минжуев слегка удивился что его тут ещё не знают, снизошёл до градоначальника, и представившись, опять было затянул свою арию, но глава кабинета резко прервал его, заявив что не желает более продолжать эту тему, и знать ничего не хочет, и профессору не советует.
- Да поймите ж наконец, что вы, вы все, стали жертвой обмана невиданной мощности, повлиявшей на психику сотен, и тысяч людей вашего города! Я, могу помочь, тут многим требуется немедленное лечение! – пылко взялся спасать человечество Минжуев, но градоначальник уже на повышенном тоне потребовал от психиатра покинуть его кабинет, и более не появляться. Не зная, что делать, профессор ретировался в самом скверном расположении духа.
Дабы не потерять форму, он решил устраивать у себя на квартире этакие четверги, и провёл целых два, правда в среду и субботу, но главное было не в этом. Он продолжил собирать информацию и толкать в массы свои взгляды. На субботний вечер, в сопровождении одного нотариуса попал и Феликс, заинтересовавшийся персоной профессора. Минжуев даже звонил в Москву, рассказать коллегам о явлении массового психоза в уездном городе, но к своему неудовольствию никого сим не заинтересовал.
- Соглашанцы, жалкие, недалёкие люди! -окрестил он коллег после того, как на том конце повесили трубку. В тот же день профессор придумал себе пешие прогулки по городу в вечернее время в сопровождении кого-то из слушателей. Инцидент, вызвавший изумление и раздражение профессора, произошёл на третий вечер. Уже в темноте, когда ярко горели фонари, и луна светила на город среди звёзд. Минжуев прогуливался по самой старинной части города, где стояли дома помнившие 1812 год. Его гидом выступала пожилая дама, одна из работниц краеведческого музея. Она рассказывала психиатру чуть ли не о каждом доме, а он охотно слушал. Один раз, усмехнувшись, профессор полюбопытствовал нет ли в этих домах духов и привидений, на что гид, улыбнувшись ответила, что подобные истории музей не собирает.
Проходя мимо одного слегка покосившегося двухэтажного бревенчато-каменного дома, они свернули в небольшой переулок и пройдя буквально пять шагов, разом поглядели вверх и замерли как два памятника. Над крышами, метрах в десяти, летел человек верхом на баране держась за его крутые рога руками. Человек мельком глянул на очевидцев, пришпорил животное, и описавши полукруг, полетел чёрным силуэтом на фоне бледной луны и пропал в небесах.
- Это… что мы видели сейчас? – снявши очки залепетала гид, опасливо повернув голову к профессору. Тот тоже поглядел на спутницу, потом опять на небо, и стараясь казаться уверенным, изрёк.
- Ну… на лицо явное проявление коллективной галлюцинации… такое случается… да! Мы с вами увлеклись, много говорили о всякого рода старине, упомянули мистику, ну и ночь… луна, тени, вот наше воображение и сыграло с нами шутку… На самом деле, мы с вами, никакого человека на баране не видели, - убеждая спутницу гнул профессор ловя очками отблески неба – а это, скорее всего была обычная сова, что летала махая крыльями, от чего её контуры и показались нам фантастическим предметом… да, всё так и было и никакой мистики! – утеревши платком пот со лба, нашёлся-таки профессор, но вышло у него не весьма убедительно.
- Но позвольте, - возразила дама – я же ясно видела, это, была не сова, это был… именно что человек… на баране! – округлив глаза прошептала в конце ошарашенная спутница. На это, Минжуев заверил её что им, теперь лучше отсюда уйти. Уже что называется на свету, Адольф Маркович прямо сказал даме чтобы она никому и никогда не рассказывала об увиденном.
- Образованные люди, не должны верить в такую чушь, и принимать на веру видения! – строго заметил он, и работница музея согласно закивав, где-то даже с ним согласилась, но в тот же вечер, «по секрету» рассказала обо всём своей лучшей подруге и коллеге по музею.
Сам же профессор остался крайне раздражён и озадачен случившимся. Уже у себя дома, он долго и мучительно пытался найти объяснение тому, свидетелем чего он сегодня стал. Но, как ни старался, ничего не смог придумать, и уже часам к трём ночи, убедил свою упёртую половину в том, что это всё же была игра лунного света, и полёта пернатого существа.
- Да, именно так всё и было, а всё остальное игра воображения! Ведь я много думал об этой мистической чуши, вот и привиделось, всё объяснимо! – бормотал он, укладываясь в постель. К моменту, когда Славка, Санька и остальные готовились стеречь упыриху у заброшенных церквей, Адольф Маркович набирал обороты в ниспровергании всего и вся, ведя записки о своих начинаниях.
Славка рассказал Саньке свой сон с дедом Романом и после небольшого диалога, они созвонились с остальными, и коротко сообщили что «нашу красавицу надо искать у заброшенных церквей, она прячется в их подземельях». Ребята коротко ответили «Всё ясно, принял» и теперь оставалось только ждать… Санька и Славка выбрали себе самый старый, выстроенный ещё в конце 17-го века приземистый каменный храм с двускатной крышей и одним большим куполом с почерневшим крестом. Церковь стояла на высоком каменном фундаменте, а главный вход представлял собой два каменных порога с лева и с права, и четыре пузатенькие колонны из красного кирпича, поддерживавших крышу образуя что-то среднее между каменным крыльцом и пристройкой. Высокий арочный вход дверей давно не имел, а внутри, шагов через десять, человек упирался в глухую стену, выложенную уже в советское время. Пристройки сзади и по бокам, были бревенчатые и на современные не похожи. Заросли кустарников и бурьяна, высокая дикая груша с правой стороны, всё это составляло своеобразную декорацию, и недаром киношники, частенько пользовались именно такой натурой. Даже дорожки и часть когда-то обширного церковного двора кто-то выложил брусчаткой, которая на настоящий момент местами отсутствовала, а меж стыков росла трава и мелкий чахлый кустарник. Старинный каменный колодец «журавль» торчал слева, а лопухи, росшие из его основания, даже украшали каменное кольцо с дубовой крышкой, на которой богато гнездились лишайники и мох…
Славка и Санька уже были тут не раз, осматривали чердак и подвал. (колокольню уже давно снесли) но хода в подвал не обнаружили, а ведь где-то он уже был, где-то обязан быть! Те оборотни кому не хватило, взяли под наблюдение церкви поменьше или сильно разваленные, где следить было проще. При храме что выпал Славке и Саньке, метрах в тридцати левее, стояли амбары, срубленные из дуба, но на кирпичном фундаменте. Замки на дверях не висели, и сами двери ещё никто не вышиб, незачем было.
День прошёл в обычном наблюдении, волколаки вначале обошли свой участок, а потом пристроились в старенькой деревянной беседке уже советского времени, где за облезлым столом сидели и просто беседовали, звонили домой, сообщая что они трудиться во всю, и скоро будут дома и с деньгами. Санька сбегала в магазин, принесла пирожки и квас, а затем достала из кармана маленькую коробочку дорожных шахмат. Гроссмейстер из Боярова был никудышный, а посему из 29-ти партий, он проиграл 22-ве.
Ходившие мимо прохожие, особого внимания на эту пару не обращали, мало ли, муж с женой время проводят, не пьянствуют и то ладно! Хотя беседка стояла от церкви метров за 150-т, и чуть в стороне, видно из неё было хорошо и наблюдать удобно.
Так наблюдая и иногда разминаясь, они просидели до самого заката, когда местная ребятня с визгом и гомоном ещё носилась по улице, предчувствуя что скоро их начнут загонять домой родители и дедушки с бабушками. Когда сумерки сгустились достаточно и детей на улице уже не осталось, волколаки заметили, что к церкви потянулись какие-то люди, одетые в серые и чёрные тона.
- А это, что за прихожане? – встревожилась Санька, да и Славка тоже ничего не понял, никаких таких людей в прошлые разы тут не было, по храму никто не лазал, а тут человек 15-ть если не больше, и все пришибленные какие-то. Оба навострили уши: это люди, земные люди, но с изъянами, у всех что-то не то на душах, они мрачные и угрюмые, нелюдимые и нехорошие. Мужчины и женщины, детей нет. Одни пошли в церковь поднимаясь по ступенькам и проходя в черноту проёма, а другие, неторопливо направились на подворье как бы проверяя или осматривая что-то.
- Так, Санька, тут с этими прихожанами что-то не так… Что-то здесь не чисто, - быстро заговорил Славка, соскакивая с лавочки – Давай, ты подворье понюхай, а я в сам храм загляну, не спроста тут собрание акционеров этих!
- Понятно, делаю! – коротко бросила Санька, и серая пара торопливо пошла один туда, а другая сюда…
Славка, подойдя к мрачной каменной храмине, вдруг резко ощутил поток негатива, а точнее, поток зла: упыриха тут, она здесь, но тянет так сильно и неравномерно, что сразу сказать кто из этой «паствы» жуткая ведьма, будет не столь просто. Славка прошёл внутрь и увидел что человек десять стоят в два ряда у новой стены, жгут гадкие смоляные свечи похожие на огарки толстых домашних свечей, бормочут себе под нос какой-то несуразный речитатив и постоянно переглядывались, переходя с места на место, искоса бросая на Славку кривые взгляды исподлобья, но ничего не говорили, ни слова. Поднапрягшись, волколак почувствовал, что от каждого из мрачных, несёт прогорклым и ледяным смрадом чёрной магии, порчи, лихого приворота, заговоров на смерть и тому подобной мерзости. Через пару минут до волколака дошло что это те, кто заказывал тем или иным ведьмам или колдунам эти самые порчи, привороты и прочую гнусь, которая губит людей или превращают их жизнь в сущую душевную пытку, полную унылых и серых дней складывающихся в года…
Да, вот что она придумала! Чарами она вызвала сюда, в своё логово этих людей, и их энергетика смешалась с её, и теперь она прячется среди них! Но, это всё ненадолго дорогуша, ненадолго, ты, попадёшься, и очень скоро!
Славка, не показывая прыти стал неторопливо прохаживаться вдоль бубнящего ряда и нюхая воздух, да шаря глазами по всем углам. Несколько человек вышли из помещения, волколак незаметно за ними, «Прихожане» остановились на крыльце возле одной из колонн и стояли так, переглядываясь друг с другом, и сверкая на Славку колючим огоньками глаз.
Тяжесть, тяжесть муки и смерти, замогильный ужас и ледяной страх, подобно тонким струйкам дыма, полез отовсюду из щелей этой бывшей церкви. Свечи в руках людей продолжали трещать смоляными искрами и гнусно коптить. Волколак шкуркой ощутил, что упыриха уже рядом и возможно готовится утащить кого-то из этих «подсвечников». Он стал глядеть кругом, и тут, из церкви толпой повалили «прихожане» с горящими огарками в руках. Они бормотали какие-то скороговорки, и толкаясь потекли по ступенькам на две стороны: мужики и бабы с мрачными харями. И тут, взгляд Славки поймал одну из бабок в сером рабочем халате и замызганном платке, держащей в левой руке вонючий огарок, а правой, старательно прикрывая лицо как бы морщась от зубной боли.
- А ну-ка, постой бабуся! – негромко сказал волколак и шагнул в её сторону. Взвыв дикой кошкой и разбросав людей в стороны, ведьма одним прыжком скакнула с порожек на двор, а Славка упустил какую-то секунду или две, ему невольно помешали повалившиеся на него двое, но ведьма, упавши на брусчатку двора, не взмыла в небо ракетой, отрываться от земли стремительно, она видимо не могла, она оттолкнулась как бы высоко подпрыгнув, но… С крыльца, в стремительном и мощном прыжке, расправив мускулистое тело, летел огромный волк с разверзнутой смертоносной пастью. Зубы Славки сомкнулись на голени, и он резко рванул вниз. Упыриха с диким воплем обрушилась наземь, забившись в змеиных конвульсиях. «Прихожане» с криками бросались кто-куда, толкая и раня друг друга. Славка, не теряя времени наискосок полоснул когтями как секирой, и ведьмина голова отлетела прочь кочаном гнилой капусты. Дело оказалось кончено в несколько секунд. Переведя дух, волколак поднялся и начал отплёвываться, привкус во рту стоял премерзостный!
- Что, невкусная попалась? Услыхал он сердобольный Санькин голос справа, его серая напарница опоздала на каких-нибудь пять секунд.
- Типа того, тьфу, мертвечина какая-то! – морщась ответил он, стоя в полной темноте – Подбери башку, вон лежит, а я тушу, и быстро к реке, за мной! – скомандовал он, взваливая труп себе на плечо. Санька подобрала за волосы голову и пошла вслед за напарником. Никем не замеченные, они прошли огородом и двором на берег Усьмухи, где, выбрав небольшую лужайку, окружённую кустарником, сложили остатки ведьмы и стали ждать восхода. Славка раз до трёх полоскал глотку речной водой, жевал конский щавель под едкие смешки Саньки, словом, гигиена собственной пасти была проведена должным образом. А потом, они сначала сидели, потом лежали положив морды на лапы, а потом вдруг вспомнил что не оповестили остальных об окончании дела.
- Давай ты, - лениво зевнул Славка, и Санька послала всем мысленный сигнал что всё завершено, и они со Славкой там-то и там-то при бренных останках. Вся тёплая компашка сбежалась и слетелась в течении получаса. Проглядев на результат, коллеги оценили реакцию Боярцева одобрительно и с пониманием, высказав надежду что в дальнейшем, им не придётся ловить подобных тварей.
- Ни от чего, нельзя зарекаться, - философски заметила Санька, поправив очки на носу, и стряхнув суха насекомое. Когда восходящее солнце осветило труп упырихи, он на глазах обуглился, повалил дым, и менее чем за минуту плоть превратилась в груду жёлтых костей в гнилых и рваных белых тряпках с кружевами. Вепрь, подойдя раздавил в труху оскаленный череп.
- Для верности! - угрюмо бросил он, а затем останки упырихи побросали далеко в воду, и все они ушли на дно, навеки угомонив страшную ведьму. По своим временным убежищам, оборотни расходились уже в своём обычном, человеческом виде. Около полудня позвонила Милана назначив общий сбор в городском саду, откуда спустя полчаса, серая и пернатая команда расходилась по домам, неся в душе искреннюю благодарность Рысевой, а в карманах условленные гонорары.
Пару дней волколаки отдыхали. Родители Славки оказались весьма довольны заработком сына в семейный котёл, а мать уже не донимала мужа подозрениями о младшем сыне, по крайней мере пока. Отоспавшись и отмывшись от трудовых суток, славка созвонился с Санькой, и та пригласила его на чай и посиделки.
- Сей момент буду! – ответил он и начал собираться. Но на «весёлой квартире» как всегда было весело: Вера пылко что-то доказывала, Феликс критично опровергал, а Санька подбрасывала полешки и в ту, и в другую топку, словом, царила непринуждённая, дружеская атмосфера. Феликс со своим обычным упорством рассказывал о том, что познакомился с умным человеком, профессором психиатрии Минжуевым. Этот человек в отличии от поехавшей крышей городской прослойки, объясняет все «чудеса» в доме Младенцева с научной и рациональной точек зрения. В доказательство, Феликс приводил аргументы профессора уже известные ранее. И чем больше он настаивал, тем больше пылала возмущением Вера, крутясь в наряде очень похожем на комбинацию чёрного цвета.
- Какие светотени?! Какой гипноз?! Какие глюки?! Все, по-твоему, кругом помешанные, один твой Минжованный нормальный, да?! – тряхнув густыми чёрными прядями, спадавшими на один глаз и уперев руки в бока, взвивалась Одалискина.
- Минжуев! – недовольным тоном поправил дорогую любовницу Феликс.
- Да хоть Зажуев! – сверкнув гневом горящих глаз выкрикнула дива, и послала в довесок фразу, намекающую на то, что профессор испытывает сексуальное влечение к мозгам своих последователей, а те и рады служить и внимать.
- Народ, ну вообще-то, все врачи подобной аномалии, так бы примерно и рассуждали, хоть ты их носом ткни в пятак чёрту, а они и на чёрта скажут что он глюк, и других свидетелей обвинят что они все разом в наполеоны записались! – влезла в учёный диспут Санька.
- А я о чём говорю! – ободрившись от поддержки, воскликнула Вера, но тут же и уставилась на Косулину непонимающим взором.
- А с другой стороны, история знает примеры массовой истерии, особенно это в штатах популярное явление, так что как говорится, случаи бывают всякие! – выдала Санька и такую версию.
- Вот и я о том же! – мстительно улыбнулся Феликс, на что Вера, чуть не сквозь зубы пригрозила Саньке «этого ей не забыть».
- А ты на лицевой счёт ей запиши! – подал голос Славка стоявшей в дверях последние минуты три, и слышавший основную дискуссию.
- Ну ты вот ещё, припёрся! Не ждали! – пылая уже каким-то эротическим гневом , выпалила ему Вера, стрельнув электричеством из обоих глаз разом.
- Ну как же мне не припереться, если я чувствовал, что ты тут по дому бегаешь в такой соблазнительной комбинации! – честно сознался волколак проходя внутрь и прислоняясь к краю пустого стола.
- Та-а-а-к! – усилиями воли подавляя прущую наружу улыбку, протянула красавица, упирая руки в боки – Это, во-первых, не комбинация, а лёгкий вариант летнего платья!
- Что-то он Вер, слишком у тя лёгкий, светиться вон всё – перебил её Славка – И почему оно чёрное? Ночной вариант? – приподняв одну бровь уточнил он.
- Иди ты знаешь куда! – уже не сдержавшись и задрожав губами от смеха, дрожащим же голосом протянула Одалискина, но место посыла не уточнила, рассыпавшись хохотом словно коралловыми бусами.
- Пойду, чайку поставлю – Санька оттолкнулась от стула и прошла на ккухню, а Вера, поманив Феликса рукой, увела его в другую комнату коротко бросив «Мы скоро» а Боярцев остался ждать. Санька вернулась минут через пять, неся в левой руке закипавший чайник, а в правой, пакет с чайной церемонией.
- Ушли подписывать акт о перемирии? – с улыбкой спросила Косулина ставя предметы на стол.
- Акты, бывают всякие! – уклончиво ответил Славка, Санька согласно сказала: «Угу» расставила чашки, разложила пакетики с чаем, достала кулёчек конфет и дала знак к началу процесса.
- Славк, меня этот Минжуев серьёзно утомил своим тупым материализмом. Пусть бы он был честный скептик; увидел, убедился, проверил – поверил! Но нет, вес кругом тупые, все поехавшие, всех надо лечить, а булавочку-то серебряную при себе носит, могу спорить! – уверенно заявила Санька
- Да я тоже думаю, что не расстаётся с булавкой-то, - согласился Славка – и проповеди его мне тоже не по душе, несёт вздор какой-то!
- Меня, задело, - прихлебнув чаю продолжила Санька и тихо призналась, что у неё созрел один план, каверзный, но верный, как, раз и навсегда излечить профессора Минжуева от тупого скептицизма.
- Излагай, - с готовностью навострил уши Славка.
Х Х Х
*
В Усьминске гремела и играла очередная ярмарка. Центр города и прилегающие улицы как водится перекрыли, а торговые ряды раскинулись на обширных проезжих дорогах Ярморочной площади, прилегающей аллеи, и много, где ещё. Торговали одеждами и обувью, кухонной и хозяйственной посудой, скобяными изделиями, электротоварами, книгами и тетрадями, канцтоварами, крупами и макаронами всех мастей, консервами, рыбой солёной и копчёной, свежемороженой, живой, морепродуктами, колбасами, салом различного посола и копчения, свиными и говяжьими ногами и ушами для холодца, специями, яйцами, растительным маслом, сахаром и смолью, товарами народного промысла, сувенирами и игрушками, и многим другим. Народа набежало тьма-тьмущая, играла из радиаторов на столбах музыка, ДК анонсировал вечерние гуляния на площади, шныряли дети, гуляли счастливые молодые пары, ярмарка гудела! славка и Санька, а также почти все основные герои этой истории, в том или ином виде присутствовали здесь же. Потолкавшись по торговым рядам и скушав по паре беляшей и запив их виноградным соком, серая пара решила заглянуть в «Город Мастеров» что традиционно располагал свои ряды на аллее, представляя поделки из дерева, тканей, глины, и фигурного металла.
Всё было очень красиво, но весьма дорого стоило. Санька хотела купить себе вышитый рушник, но с сожалением отметила, что зарплата продавщицы не велика, да и отгулы она брала за свой счёт.
- Саня, мы с вами чужие на этом празднике жизни! – со вздохом процитировал классику Славка, с сожалением глядя на расписные деревянные ложки, кои он также не мог себе позволить.
- Пошли на книги поглядим, глядишь и увидим ещё что-то кроме любовных соплей и фэнтези! – предложила Санька, Славка молча кивнул, и пошагал за ней. У обширного книжного отдела толкалось много людей, но хищный глаз Саньки, сразу же приметил среди множества голов, знакомый голубой берет с белым помпоном.
- Постой тут, - тихо шепнула она сообщнику, и как лебедь белая поплыла к намеченной жертве. Минжуев, полистав сборник Байрона, и отложив его назад, повернулся и увидев рядом прелестную Сашеньку в туго обтягивающей её стан белой блузке с вырезом и короткой юбке, сразу же подал глас приветствия этой очаровательнице. Кокетливо ахнув, Сашенька сладчайше улыбнулась психиатру, и элегантно поправив янтарный завиток волос с правого виска, смущённо пропела.
- О-о, это вы, профессор? Тоже любуетесь литературой?
- Да, вот знаете ли, вышел прогуляться, побыть на людях, а выбор тут и впрямь велик, - засветился молодым орлом пожилой ловелас – Байрон, Эвклид, Бродский, советская классика, что угодно! А вы, Саша, какие книги предпочитаете?
- О, Адольф Маркович, - печально вздохнув и чуть закатив глазки пропела дама – Моя страсть, это любовная лирика древней Греции и поэтов эпохи Возрождения (в руки ни разу не брала!) Но для более серьёзного восприятия мира, я предпочитаю Шекспира! (сроду не читала, а «Гамлета» по телеку глядела)
- Сашенька, вам кто-нибудь говорил, что вы, само очарование? – чуть прищурившись и приосанившись начал атаку отставной «гусар».
- Говорили, - кивнула дива сверкнув очками – позавчера, как раз после обеда было…
- Прелестно! – расцвёл Минжуев, и хитро прищурившись, предположил, что именно увлечение хорошей литературой и повлияло на развитие богатого воображения, что конечно же неплохо!
- В знаниях профессор, вообще нет ничего худого- беря того под локоток, вкрадчиво зашептала Санька ведя кавалера вдоль рядов – в знаниях древних, например, лежит намного больше чем в черепушках современных учёных… Не возражайте мне пока… Так вот профессор, мистикой называют то, во что невозможно поверить здесь и сейчас… Вот, к примеру двери на фотоэлементах, или электрический свет, реагирующий на хлопки или голос, в 15-и или 16-м веке, почитали бы за волшебство, разве не так? – Санька загадочно поглядела сбоку ему в лицо.
- Ну, конечно же так, Сашенька, - согласился Минжуев, - и даже учёные мужи того времени, коих уважаем и мы, глядели бы на нас с мистической точки зрения!
- А почему? – продолжила расставлять свои сети Санька.
- Ну, потому что тогда не знали теперешних технологий, теперешних видов энергии, - стал отвечать Минжуев вышагивая рядом словно лорд на прогулке.
- И поэтому тоже, - согласилась очаровательница, и неожиданно, как бы переспросила – Тогда почему же вы, Адольф, (старикан начал таять от счастья) не верите тому, что видели сами?
- Вы, про что? – удивился профессор, захлопав глазами.
- Да про вашу Аню, которая в окно улетела, напоровшись на вашу булавку…
- Ну, Саша, ну этого нельзя сравнивать, та девица, скорее всего обладала повышенной силой внушения! – опять затянул свою арию Минжуев.
- Профессор, а не хотите по-настоящему, увидеть своими глазами то, во что вы никак и никогда не поверили бы, даже со слов тысячи свидетелей? – голосом уже лишённым и следа придыхание и эллинический романтизм, предложила Санька, кода они остановились в тени каштана на перекрёстке. В другое время, Адольф Маркович просто отмахнулся бы ото всяких «нелепых» предложений, заранее уверенный в их несостоятельности, но здесь, его любвеобильная натура завибрировала, внутри что называется засвербело, и чтобы не упустить повод увидеть дорогую Сашеньку ещё раз, а там и развить хороший роман, доктор согласился.
- А давайте попробуем, хочу увидеть … А, что конкретно, вы хотите мне предложить?
- Помните, как на презентации, я спросила вас, верите ли вы в оборотней? – последние слова она произнесла приглушённым, чуть низким голосом, и как-то по-особому, магически сверкнувши глазами.
- Помню, - недоумённо хлопая своими, промычал Адольф Маркович.
- Так вот профессор, будут вам оборотни, - пристально сверля его таким взором, от которого у психиатра по позвоночнику побежал какой-то колючий и шершавый клоп, заговорщицким голосом прогудела Санька, а профессор даже как-то незаметно для себя самого, чуть отстранился.
- Это… простите, в каком смысле? – поправив очки, осторожно справился светила науки.
- Приходите вечером на площадь, я, тоже приду, мы немного побудем на публике, а потом, потом мы пойдём свами гулять, и вот тут-то, - голос Саньки снова снизился до таинственного – вы всё увидите сами, своими непредвзятыми, психиатрическими очами… Гарантирую вам, Адольф, - сделала она особенное ударение на имени – что этого свидания, вы, не забудете до конца дней!..
- А я приду! – оживившись как-то так весь и сразу, заблистал очками профессор, уже представляя себе знойный вечер со стройной молодкой и не менее знойную ночь у себя на квартире. Игра в таинственность со стороны девушки ему даже понравилась: а почему бы и нет? Даже людям с очень серьёзными взглядами, не возбраняется отдохнуть, поучаствовав в неких играх… даже люди, обличённые большой властью, и те устраивают на своих дачах разнообразные как теперь говорят «ролевые» игры. А он, Адольф Минжуев, ничуть их не хуже.
Вечерние гуляния на Ярморочной площади проводились не редко. Деревянная сцена напротив ДК гремела музыкой, песнями и цветными переливающимися огнями. Торговые палатки по краям площади предлагали вкусную выпечку, прохладительные напитки и обольстительно пахнущие шашлыки, и вообще здесь почти всегда было весело! Люди приезжали целыми семьями и гуляния выходили что называется всенародные.
Санька вырядилась в шикарное вечернее платье зелёного цвета, без рукавов и с хорошим вырезом на пышной, упругой груди. Ей очень шёл такой наряд, широкий и свободный внизу, и облегающий сверху. Вера надела на себя нечто похожее, очень ей идущее и делающее её весьма обаятельной и привлекательной. Феликс облачился в фирменную футболку и джинсы, взяв с собой на всякий случай лёгкий свитер. Славка проще всех. Он вышел в свет хотя и в старом, но добротном костюме, что передал ему по наследству старший брат. Костюм, брюки и серая рубашка, вот и весь парад.
В город вся компания традиционно шла пешком, как и многие прочие. Звонили Серёга и Кир, Женька Ключев, обещавшие по возможности быть на площади. Ваня, он же Ворон, оказался занят делами на их спортивном аэродроме. Лёня Заяц с Колей Вепрем махнули на рыбалку, а Юра Филин и Валера Кот пока не знали захотят ли они пойти или нет. Все прочие персоналии или знакомцы, волновали серую пару не особо.
Ещё на стадии подготовки «боевого выхода» когда Славка с Феликсом мужественно ждали пока Санька, и Вера накрасятся, рыжая бестия намёками дала понять Боярцеву, что именно сегодня на площади, вернее в её районе, она намерена исполнить свой ранее озвученный план. Феликс, уже раза четыре намекавший Вере что шевелиться надо побыстрее, на пятом заходе не выдержал, и сказал, что сейчас он не выдержит, и уйдёт один.
- Да иди уже! Чего тут пугаешь стоишь! – огрызнулась Одалискина сидя у настольного зеркала. Матюгнувшись, Феликс выскочил из комнаты, но обитатели и гость «весёлой квартиры» уже знали по опыту что дальше сада или лавочки у дома, разгневанный Феликс не уйдёт. К раскрашиванию себя Санькой, Славка относился лирически.
- А индейцы, когда на тропу войны выходили, то, по-моему, они меньше времени тратили на раскраску себя от мудей до черепа! – заметил он, отчего обе дамы хотя и сдержанно, но от души рассмеялись. И вот, наконец, они двинулись в путь, Санька со Славкой чуть приотстали, и она тихонько рассказала ему как именно хочет сегодня хорошенько проучить Минжуева, показав ему что есть на свете и другой мир, населённый не только психиатрами.
- Моя роль? – коротко спросил Славка.
- Ну, так, подстрахуешь на расстоянии, если что… маякну, оборотишься да покуражишься чуток, - в полголоса ответила ему Санька.
- А он, того, дуба не даст?
- Не даст, я его подготовлю, да уже начала даже, на ярмарке сегодня пообещала ему предъявить доказательства существования нас! – свистящим шёпотом пояснила Косулина.
- Ну, это можно, - согласился Славка- а он поверит своим глазам-то? – засомневался вдруг сообщник – Он же у нас большой оригинал, как и 99 процентов людей его круга…
- Не боись, поверит! – убеждённо ответила Санька, и сговорившись на этом, напарники продолжили свой путь до площади.
Кира и Серёгу нашли почти сразу, они угощались шашлыками запивая их пивом. Новоприбывшие тоже разорились каждый на порцию, и по одному пластиковому бокалу пива. Пируя за свободным столиком, Славка заметил.
- Вот же времена нам достались… раньше бокалы звенели, а теперь шуршат, вот такой романтизм в 21-м веке, пластиковый!..
- М-м, прикольно! – отпивая пиво, заметила Вера.
- Они обвенчались под хруст бокалов! – проговорил Серёга, и добавил – историки литературы будущего придут в большое затруднение, разбирая эти строки: то ли по бокам этим ходили, то ли они были сделаны чёрти из чего!
Все негромко рассмеялись, а по окончании трапезы утерев уста бумажными салфетками, вся компания ушла в гуляющий народ, и не заметно разделилась. Санька со Славкой тихонько срулили в сторону, чуть дальше от сцены, туда, где в основном кучковались семейные, или просто взрослые горожане. Косулина сразу засекла знакомый берет с помпоном.
- Держись неподалёку, но в глаза не бросайся, он не должен тебя увидать раньше времени! – приглушённо приказала она сообщнику, и тот молча кивнув, чуть приотстал. Профессор Минжуев блистал в выходном чёрном костюме при бабочке и белом кашне. В левой руке он легонько держал элегантный лакированный стек орехового цвета с серебристой загнутой ручкой. Увидав приветливо помахавшую ему рукой Саньку, он весь приосанился и пошёл ей навстречу. Лучи закатного солнца не очень сильно играли в этой части площади, примыкавшей к небольшому скверу, и особой красоты красок не делали.
- Вечер добрый, Сашенька! – расцвёл Минжуев и приложился к её руке.
- Шарман, профессор! – играя глазами, промурлыкала в ответ дива, делая вид что тает от такого этикета. Буквально через минуту они уже прогуливались под руку как парочка знаменитых аристократов или звёзд Каннского кинофестиваля.
- Ну, и когда же вы покажете мне ваших таинственных оборотней? – вспомнил профессор их разговор – Они, что, уже тут, в народных массах? – улыбнулся он, слегка поведя рукой со стеком сбоку от себя, указуя на гуляющий люд.
- Подождите до темноты, принц, - вкрадчиво попросила спутница, играя глазами через линзы золочёных очков – волколаки не любят появления при всех, они, твари, скромные…
Но они, они уже среди нас, имейте терпение!
- Вы, меня заинтриговали Сашенька,- сияя золотым червонцем произнёс профессор, сбоку глядя на диву. Они гуляли, почти не привлекая внимания. К персоне профессора, в городе уже успели привыкнуть, а женщин подобных Саньке попадалось немало. Как-то незаметно, тьма вошла в свои права, и Санька, щебеча всякий женский вздор, привела светилу психиатрии в безлюдное место, где с одной стороны шумел листвой крохотный пятачок с парой лавочек со спинками, за коими высилась каменная стена отделявшая старинное здание с облезлой шиферной крышей, а с другой, через дорогу, метров за 50-т, торчала старая водонапорная башня высотой метров 15-ть, сложенная из красного кирпича. Башня эта, напоминавшая собой средневековую, замковую, была четырёхугольной, а наверху расширялась.
Купол крыши, когда-то возвышавшийся над ней, теперь почти отсутствовал, подставляя свои голые стропила всем ветрам. Арочные своды напоминавшие оконные проёмы, лишь украшали башню бывшую героиней нескольких фильмов, снимавшихся тут. А если прибавить сюда лунный свет, заливавший одну сторону башни и брусчатку улицы, то картина таинственного и магического вырисовывалась во всех красках.
Фонарей в этом месте, (не считая двух старинных газовых) горело всего два: слева, метров за сто, и справа, метров за 60-т у красного домика продуктового магазинчика, где в кустах сирени засел Славка. Но и лунного света меж лавками и башней, хватало вполне. Правда, профессор в начале ничего не понял, точнее, понял неправильно, зачем именно, очаровательная Сашенька его сюда привела. Он церемониальным жестом пригласил её было присесть на лавочку, но она кокетливо щёлкнула его кончиком указательного пальчика по носу, и отступив на пять шагов назад, произнесла.
- Ну, Адольф вы наш, Маркович, вы, себя прекрасно чувствуете? Спиртного не пили? Лекарств сильнодействующих на мозг и зрение не принимали? Превосходно, значит глюков у вас быть не может? Нет? Ну и чудненько, вы хотели получить доказательства существования оборотней? Вы – их получите… Я – оборотень!
*) Адольфу Марковичу показалось что он ослышался, а голос Сашеньки прогремел в его голове каким-то двойным раскатом колдовского эхо, и как бы даже где-то над ними, небо озарила молния, перемешав всё в полутени.
- В каком, простите смысле? – сам ещё не поняв до конца, изумлён он или нет, переспросил профессор, чуть поправляя очки большим и указательным пальцем правой руки.
- В прямом, Адольф, я – волколак! – сверкнувши глазами уже совсем не по-человечески, даже не проговорила, а пророкотала Санька, ставшая на фоне лунного света, как бы выше ростом. Не давая стареющему ловеласу опомниться, дива крутанулась на месте этакой зелёной юлой с рыжеватыми патлами, и бац, перед профессором психиатрии стояло на задних лапах гигантское создание чем-то напоминающее волка, но лишь отчасти, и… очки! Золочёные очки поблёскивали при луне на большущим как показалось кожаном носу, а на кончиках больших острых ушей торчали забавные кисточки, как у рыси!
Профессор Минжуев обмер. Лицо его вытянулось до предела, рот раскрылся как при паническом вопле, но издавая лишь только дребезжащее «Х-х-х-х»… Очки моментально запотели от вылезших из орбит глаз, брови выгнулись дугой и даже помпон на его берете приподнялся вместе с беретом и волосами на голове. Он неловко попятился, ткнулся ногами о лавочку и потерявши равновесие плюхнулся на неё, больно отбив седалище да с костяным бряканьем уронивши элегантный стек, и застыв так в раскоряку, разведя руки в стороны. Он сидел так не менее двух минут, пока лохматое чудище дружески ему подмигивало, и при этом фривольно помахивая хвостом! Он пришёл в себя от фразы «Профессор, ну проснитесь уже наконец!». Адольф Маркович быстро снял очки, суетливо протёр их краешком кашне и снова нацепив, как перископ уставился на видение: нет, стоит, натурально стоит и хвостом помахивает… но этого же, не может быть! Оборотней не существует!
- Как… вы… это делаете?! Это… гипноз? – с какой-то маниакальной надеждой, абсурдность которой уже здраво понимало одно полушарие его мозга, осевшим голосом справился он, дрожа нижней губой.
- Ну какой там к лешему гипноз-то, Адик? – голосом милейшей Сашеньки, проговорило чудовище сделав шаг вперёд, да ещё и подмигнуло!
- Да прекратите вы этот тут! – осипшим тембром попытался возмутиться Минжуев собравшись воедино, пытаясь нащупать на лавочке сой стек, - Как это всё понимать? – затрясшись мелкой дрожью, но нипочём не желая понимать и принимать явное, упирался профессор – Это что, костюм на вас? Иллюзия светотени? Фокусы? Это трюк такой? – затараторил психиатр, стараясь перекричать колотящееся сердце.
- Ага, трюк, иллюзия, фокусы… на канатах, через платье, со спины! – уже менее тёплым голосом заметило чудище в очках, и вдруг переспросило – Вы, хотите трюк? Вот вам трюк, любуйтесь! – и не дожидаясь ответа, то, что ещё недавно было сексапильной Сашенькой, развернулось, ринулось к водонапорной башне, и с ловкостью кошки, по совершенно отвесной стене забралась на верх, встала на довольно широкий карниз, и хлоп, стоит уже не чудище, а снова красивая и соблазнительная Саша, смеётся озорно чертовка, и рукой приветливо машет.
- Господи, да что это твориться тут?! Вот это способности! Вот это… это возможности… Вот это иллюзии! – бормотал доктор, задравши голову вверх и расстегая себе ворот рубашки, скособочив набок свою бабочку, таращась диким взором на женщину в зелёном. На краю башни. А она вдруг возьми, да и прыгни вниз ласточкой!
- Сто-о-й-т-е-е!!! – взвизгнул одуревший от страха профессор, прежде чем на брусчатку рядом с ним, пружинисто приземлилось то самое воскоподобное чудище с золотистыми очками на конце ухмыляющейся морды.
- Не убедила? – спросила она, склонив голову набок, и подходя ближе, развратно виляя бёдрами.
- Прекратите…- пепельными губами дрябло залепетал светила медицины – прекратите это немедленно, вы… вы закончите в лечебнице… вы перенапрягаете свой мозг таким усилиями, внушая мне что вы… об-оборотень… - бубнил Минжуев, вжимаясь всем телом в скамейку, и чувствуя как предательски напрягается мочевой пузырь, а мало того, внутренний голос прямо уже орал в его правое полушарие «Идиот! Какой гипноз?! Какое внушение?! Ты – вменяем, и ты видишь всё своими глазами! Проснись, недоумок образованный!»
- Надоел ты мне, Адольф! – проговорило чудище и хлоп, перед ним снова стоит Саша в зелёном платье, немного растрёпанная, но в остальном та же самая.
- Это… снова вы?! – машинально переспросил профессор, страшась уже и сам не зная чего.
- Ну, можете потрогать, - она дружески протянула ему руку, и Минжуев поколебавшись пару секунд, трясущимися пальцами осторожно пожал её. Тёплая, мягкая, нежная.
- Что это было, Сашенька? – чуть не плача и боясь окончательно отупеть, вновь спросил Минжуев.
- Ну вы же саами всё видели, зачем вопросы? – заметила Саша, пристально глядя на ухажёра.
- Ну, простите… но я думаю, что это… это всё можно объяснить с научной точки зрения, - залепетал он свою старую ораторию.
- С какой? С канатов за плечами? С рычагов и подъёмных механизмов? - усмехаясь ему в лицо, язвила Санька, а следом сочувственно переспросила – А может проще всё? Ваши глаза вас тоже подводят, да? или вы сторонник догмы «Если факты противоречат теории, тем хуже для фактов»?
- Нет, я… я не знаю, ну так не может быть! – заныл профессор, сердечный ритм которого уже приходил в норму, но мочевой пузырь-подлец, беспокоил.
- А, вы видимо ожидали от оборотня крови, мяса и вашей требухи? – предположила Санька, и от этих слов, профессор начал бледнеть – Не тушуйтесь дорогой мозгоправ, я, и такие как я, мы – другие. Нормальные! Вот, вам что для полного доказательства нужно, что бы я вам руку отгрызла, так что ли? – Санька как-то по-родственному поглядела на Минжуева.
- Но вы же женщина, подумайте об этом! – испугавшись наконец нехорошей перспективы, выпалил профессор, часто заморгав, глядя на даму снизу вверх, и даже на время позабыв о позывах проклятого пузыря.
- Вот в этом-то, и есть весь ужас сложившегося положения! – наставительно заметила ему Санька – Я, женщина, и я, оборотень-волколак, но хороший, и даже как говорят некоторые, полезный. Но дуболомы, подобные вам, не верящие даже глазам своим, предпочитают кровь и боль, так ведь? (профессор отрицательно помотал головой) Вы бы стали плотью и кровью профессор, если б вместо меня, вы увивались за европейским ликаном, либо за нашим, но диким… Вот тогда бы, нашли б от вас к утру, помпон, стек, беретку, и бабочку с кашне, на веточках… Вам бы не мешало собственную грамотность подтянуть, в области славянского фольклора, а не сколачивать в Усмьминске секту скептиков имени себя…
- Я… я ничего не сколачивал, Сашенька, я просто думал разобраться во всём что твориться в городе!.. – забормотал Минжуев неловко поднимаясь с лавки при помощи несостоявшейся любовницы, которая даже стек ему любезно подала.
- Разобраться во всём что у нас тут твориться, даже в 17-м веке люди не могли, а что уж ты, профессор психиатрии, со своим насквозь рациональным умом да скепсисом можешь!
Они постояли секунд пять, а затем, Санька как бы на посошок уточнила.
- Так вы поверили? Или мне снова обратиться при вас?
- Нет-нет! Это не научно! – торопливо забормотал Минжуев чуть отстраняясь и держась за стек двумя руками – Я, видел то, что видел, не знаю ещё что, и прошу дать мне время разобраться…
- Как угодно, - согласилась Санька, но на прощание предложила ему увидеть и другого оборотня, который вот там мол в засаде сидит, хороший, добрый, весёлый, и тоже полезный. Нет. От знакомства с другим волколаком, профессор поспешил отказаться, слишком много впечатлений осталось ещё от первого!
Санька послала сигнал «Отбой, идём на площадь», и сама взявши профессора под руку, повела его туда, где играла музыка, чувствуя внутренний дискомфорт спутника. Уже в толпе, у торговых палаток, она вкрадчиво прошептала ему в ухо «А может быть, я навещу ваш дом когда-нибудь за полночь, в полнолуние!» Психиатр попытался ответить что-то вроде «Что вы, нет, это… будет не совсем удобно… полнолуние, полночь… я сплю и не готов принять»… что именно он не готовь принять, Минжуев не уточнил, а когда после выбивания соплей в платок, поднял глаза, рядом с ним уже никакой Сашеньки не было. Окрылённый выпавшей минуткой, профессор сбегал в туалет, а оттуда, уже облегчённый и чуть повеселевший, купил в магазине чикушку, коньяка и пару мандаринов на закуску. Употребивши всё это до конца в тени под деревом, (там же выпивало и закусывало ещё несколько человек) Минжуев приободрился, но осмотрительность и осторожность, остались теперь с ним как воспоминания о первой любви в тёмном подъезде. Домой, хотя он и квартировал недалече, Адольф Маркович поехал на такси…
Молодая пара охотников на оборотней, тоже ходила на городской праздник. Олег и Люська сразу же влились в компанию знакомых, и веселились уже и после завершения праздника на площади. Люське в какой-то момент показалось что она видела подозреваемого Славика, но скоро забыла о нём, веселье захватило её всю. Домой с Олегом они шли уже под утро, когда вставало солнце, покушали-попили чаю со сдобой, и улеглись баиньки.
Х Х Х
Проснулись бесстрашные охотники уже где-то ближе к часу дня. Поднимались долго, потягивались, потом девушка захватила ванну, и Олег, смакуя кофе ждал своей очереди. Когда омовение у обоих завершилось, хозяюшка пожарила на завтрак-обед яичницу с колбасой, и во время трапезы изложила новую идею, пришедшую ей в голову этой ночью.
- Понимаешь, Олег, наш дом в центре, не самый высокий, крыша не очень удобная и наблюдать за городом сложно. Но, в старом универмаге, его у нас ещё зовут Трёхэтажным, на третьем этаже, там, где низенькие потолки, теперь стали сдавать посуточные или почасовые помещения, недорого, я узнавала. Там и студенты снимают и любовные парочки.
- Ты хочешь сказать, что с крыши или даже из окон этого этажа мы сможем наблюдать весь город с высоты и многое можем увидеть? – догадался Олег, и Люська с набитым ртом кивнула ему «Угу», и уставилась на него. Прикинув, и так, и сяк, идею он принял, но для начала напомнил ей о том, что они ещё не делали велосипедный рейд за город, например близ старой усадьбы, за которой можно наблюдать на безопасном расстоянии, и необязательно лезть внутрь чтобы увидеть что-то эдакое. Можно даже заночевать где-то в том районе, спальники и пенки у них имеются, а большего и ненужно.
- И когда ты хочешь, чтоб мы поехали? – не очень охотно спросила Люська.
- Ну, давай сегодня после обеда, или ближе к вечеру, как тебе? – предложил Олег.
- Ну, давай, часиков в пять вечера выедем, а там видно будет! – решила она. Ожидание вечера прошло в подготовке к выезду, они собирали рюкзачки со всем необходимым, включая питьевую воду и продовольствие, и поехали в сторону Бугров, местности, где стояла заброшенная усадьба. По просёлочным тропинкам молодая пара никуда не торопилась, а скорее даже наслаждалась велопробежкой, которой уже давно у них не было. Оба катили на дамских велосипедах, он на синем, она на зелёном. Выехали они конечно же с опозданием, около шести (Люська долго подбирала штаны спортивные, брюки, джинсы, и какого фасона да цвета?) но Олег ни капли не переживал по этому поводу, он планировал ночлег на природе, и неважно было во сколько они выехали. Ни тревоги, ни страха они не испытывали, обоих обуяла какая-то романтическая эйфория, снизошедшая на них очевидно ещё после вчерашних городских гуляний.
- А вдруг там оборотни? – на ходу выкрикнула Люська, лихо крутя педали слева.
- Наши старые друзья? Ничего, они, думаю нас не тронут, да и защита у нас с тобой козырная! – так же улыбнувшись, прокричал в ответ Олег.
- Просто нам повезло! Но сегодня у меня такое чувство что нам ничего не грозит! – азартно крикнула Люська. Они миновали перелесок, под ветер пролетели красивое клеверное поле, в посадки вошли, ведя велосипеды в поводу, а через железную дорогу они свои велики бережно перенесли. Затем прошли ещё одни посадки, и вышли в поля, упиравшиеся с разных сторон в те самые высоченные земляные горы, звавшиеся в народе Буграми. Слева, в дали виднелась знаменитая усадьба. Однако, Люське вдруг захотелось погулять-побродить по этим полям, кое-где украшенных небольшими деревьями и кустарниками. Ей отчего-то показалось что здесь, в этих полях и лугах таится что-то интересное и таинственное.
- И что тут может таинственного быть? – искренне не понял Олег, ведя свой велосипед рядом.
- Пока не знаю, но чувствую, что есть, надо только чуть-чуть подождать, - уверенно ответила Люська.
- Ну, давай погуляем, велики вон к деревцу прислоним и побродим. Но после заката к усадьбе, лады? – предложил Олег.
- Ну конечно же лады, усадьба ж — это основное! – деловито согласилась Люська. Они огляделись, и выбрав в качестве коновязи стройную берёзку, оставили под ней свои велики и пенки со спальными мешками при них, отправились гулять и наблюдать. Как пара влюблённых из достойной мелодрамы, взявшись за руки они немного побегали, попрыгали, вволю покричали нагуливая кураж, а потом просто гуляли! В одном месте нашли торчащие из земли куски какой-то бетонной коробки и куска железной трубы. Это напоминало остатки овощехранилища, бывшего тут с советского времени.
- Олег, здесь, наверное, есть пустоты, внутри! – убеждённо проговорила Люська.
- Ну есть, конечно, если это овощехранилище, то оно большое и объёмное, - согласился Олег. Девушка сразу ухватилась за эту тему и предположила, что в таких пустотах живут призраки, привидения и прочие славянские духи.
- Но мы, не станем с тобой этого проверять, так ведь? -намекнул Олег, и девушка согласно закивала.
- Да, при наших нынешних технических возможностей, нельзя лезть в логово бестелесных душ! – согласилась она, и мотнув чёлкой повела своего парня дальше. В какой-то момент, проходя между одними и другими деревьями, обходя их и подходя к прочим, у обоих появилось нешуточное ощущение, что за ними наблюдают и смотрят большие немигающие глаза откуда-то из дали. Может над горизонтом? Или с какой-нибудь из высот? А может, эти глаза следят за ними из старой усадьбы? Охотники на оборотней насторожились. Гуляя по полю, они оба не заметили, как подошёл закат, но не такой как обычно. Солнце опускалось за горизонт большущим, идеально ровным диском, без размазанных лучей. Олег и Люська взяли свои велосипеды и амуницию, и пошли. Они выбрались на разбитую полевую дорогу, и остановились. На обочине, метрах в тридцати, скрипело и покачивалось развесистое засохшее дерево, на фоне чёрных и корявых веток которого, солнце, казалось, что зацепилось за их концы и уходило за край тверди очень медленно.
Олег и Люська смотрели на это зрелище словно заворожённые, но не очень долго. В момент, когда красный щит погрузился примерно на две трети, молодая пара оттаяла, переглянулась, затем оглядевшись по сторонам словно чувствуя чьё-то незримое присутствие, или что кто-то вот-вот начнут появляться, развернули велосипеды, и уже не останавливаясь, понеслись под сень старой усадьбы. Солнце практически закатилось.
Молодая пара сразу же нашла себе отличное место для наблюдения за усадьбой. Тут, внизу, под тенью густых зарослей сирени, им отлично были видны вся левая сторона здания с голыми окнами, и задняя, почти глухая пристройка с небольшим арочным окошком наверху, под самой кровлей. Луна в эту ночь светила словно волшебная, нарисованная талантливым живописцем для мистической картины. Вся, абсолютно вся усадьба светилась золотисто-серебряным потоком полной луны.
Молодая пара очертила себя по траве сначала ножом, а потом по этому же кругу просыпали соль. Расстелили пенки, приготовили спальники, и накрыли для себя нехитрый, но добрый ужин. Чай в термосах, бутерброды, варёные яйца, колбаса порезанная, и что-то ещё. Средства от нечистой силы, молодые охотники носили с собой, включая святую воду в плоских стеклянных бутылках объёмом по 250 грамм. Обнявшись, Олег и Люська сидели на пенках и любовались картиной, подобие которой они видели только в фильмах про старину, хоррорах или нуар-детективах.
- Представь, Люсь, вот в тех пустынных, холодных, разорённых комнатах, сейчас печально бродят тоскуя о прекрасном прошлом, бесплотные тени былых обитателей… Иногда, они призывают такие же тени своих родственников, знакомых и приятелей, и устраивают свои призрачные балы! А потом, они все разлетаются по своим убежищам, и тени хозяев остаются одни…
- Тебе книжки готические надо писать, Олег, - приятным голосом похвалила его Люська, - а вот я, думаю что там, в мрачных помещениях, с глухим рычанием спускается сверху по длинной каменной лестнице, держась одной лапой за каменные же перила, высокий и сутулый, угрюмый и мрачный оборотень…
- А, зачем он спускается? – спокойно спросил Олег.
- Он, почувствовал, что кто-то, проник в их холодное и мрачное жилище, и теперь спешит проверить комнаты и выжить наглецов раз и навсегда!
- А наглецы бывают разные, тупые, наглые и вообще безмозглые, ни во что не верящие…
- Ну, тогда, таких, наш оборотень утащит в мрачные глубины дома, и этих полудурков больше никто никогда не увидит! – уверенно закончила Люська.
- Да, жаль, что нельзя без риска провести полное обследование этой усадьбы ночью! – с сожалением вздохнул Олег, но Люська не разделила его грусти, сказавши, что несмотря на её страсть к непознанному, она ни за какие плюшки не согласилась бы обследовать этот домина в ночное время!
- Гляди, Люсь! Гляди скорее! – Олег вытаращил глаза и ткнул пальцем в сторону глухой стены.
- А! – она коротко вскрикнула и прикрыв рот пальчиками, вперила глазки туда, куда указывал напарник. Из узкого арочного окошка глухой торцевой стены, вдруг, медленно вылетела, а точнее как бы выплыла руками вперёд, светящаяся человеческая фигура, которая, поднявшись чуть выше, описала круг и поплыла к земле. Следом выплыла другая, за ней третья, и все светящиеся, прозрачные, и сложно было понять, мужские они или женские? В лунном свете они кружились и перекатывались словно в воде, образуя этакое коловращение тел. Призраки, это было хорошо видно, наслаждались и блаженствовали под лунным потоком. Они подставляли свету лица, протягивали ввысь руки, выгибались словно в синхронном плавании разводя руки и ноги, крутясь вокруг себя то в одну, то в другую сторону, и так несколько раз, а затем все трое медленно улетели по лунному лучу в высь. **)
Неизвестно сколько минут просидели молодые люди, поражённые таким зрелищем.
- Шедеврально! – проговорила девушка первой, когда пришла в себя, но продолжая глядеть на стену и окошко, словно ожидая что оттуда опять кто-то вылетит.
- Даже в кино я не видел ничего похожего! – выдохнул и Олег, продолжая таращиться на заднюю стену усадьбы.
- Будем ждать их возвращения? – азартно спросила Люська.
- Будем конечно! – сразу сказал спутник и оба замерли в ожидании.
… Они вздрогнули и проснулись, когда повалились на землю. Открыли глаза; солнце уже давно сменило луну и изрядно припекало. Смущённые и не выспавшиеся, они неторопливо стали собираться.
- Поехали домой Люсь, досыпать, - улыбнулся ей парень, и они поехали…
Славка и Санька по секрету рассказали Серёге и Киру про бесчинства рыжей бестии, причём последняя, смакуя подробности, заметила что профессор настолько закостенел в материализме, что в конечном итоге, и эту их встречу посчитает глюками или гипнотическим внушением невиданной силы.
- Ну, а что, будет Санька великим гипнологом, даже светил психиатрии в жар бросило! – едко сказал Серёга, а Кир предположил, что от такой «гипнотерапии», профессор побежал из портков выгребать.
- Да, Санька, уходила ты Адольфа нашего романтизмом-то, а я только напрасно в сирени просидел, - отозвался и Славка, когда они дули пиво в тени одного скверика.
- Вот так снимешь бабу, приведёшь к себе домой, а она хлоп, и в гиппопотама превратится прямо в койке, - ввернул Серёга. Санька едва пивом не поперхнулась, брызнув им как из брандспойта, а прочие просто заржали дико, представляя себе эту жуткую картину из истории беспорядочной половой жизни.
- С-с-с-во-о-о-ло-о-чь…- давясь слезами смеха сипела Санька держась за правый бок одной рукой, а другой за дужку очков. Её видения метаморфоз «ночной бабочки» в могутного гиппопотама с накрашенными губами и подведёнными глазками, произвела на неё мощный эффект. После затухания праздника, они пошли по домам пешком. Славка и Санька шли одни, Вера с Феликсом так и не нашлись с того часа как потерялись в толпе гуляк.
- Нет Санька, здорово ты этого психа уделала, я ржал как помешанный. «Ну вы же женщина-а!» - передразнил он – Надолго он эту ночку запомнит!
- Теперь будем посмотреть, как станет действовать дальше Адольф, и какие суждения о происшествии этой ночью, он пустит в народ! – глядя будущее прикинула Санька. Славка довёл её до квартиры, а дальше пошёл сам, обычным человеческим шагом. Через день, Милана позвонила Славке и предложила встретиться в городе в молодёжном кафе.
- А Санька? – спросил волколак.
- Да, разумеется, Сашу тоже позови!
- Она работает до шести, - напомнил Славка.
- Не вижу препятствий дружочек, соберёмся к половине восьмого, - предложила ягишна.
- А что случилось? Что-то опять нехорошее? – осторожно вопросил Боярцев.
- Нет, Слава, напротив, у меня хорошие новости, я нашла в нашем городе удивительную пару молодых людей! – довольно пояснила Рысева.
- Это не те ли милейшие охотники на нас? – вспомнил Славка.
- Олег и Людочка? О, нет, эта милейшая чета мне не настолько интересна, - пояснила ягишна, нет, я тут не так давно, обнаружила пару совершеннейших самородков вашей земли… Но, все подробности при встрече, буду вас ждать!
Мы придём! – за двоих решил Славка, и принялся набирать Санькин номер. Косулина, конечно, согласилась мотивируя это тем, что накроется её участие в вечерней уборке квартиры и мытьё полов, которые пылкая Вера наметила на сегодняшний вечер, и выходило так, что всё священнодействие пройдёт в четыре руки: Веры и Феликса. Про смахивание паутины вообще можно было не заикаться.
- Ну, ты их заранее не предупреждай, мало ли! – остерёг рыжую подругу Славка.
- Не боись, их, я обрадую дома, непосредственно перед выходом на встречу! – обычным голосом пробубнила в трубку Косулина, и Славка стал дожидаться вечера в делах по хозяйству.
В назначенное время они с Санькой уже подходили к старинному, одноэтажному кирпичному зданию красного цвета с причудливой ажурной архитектурой. Здесь и располагалось кафе-мороженное для молодёжи. Как и предполагалось, Санька вырвалась из дома с небольшим сражением, в котором Феликс, вытаращив глаза, орал что так не делается, он не обязан тут за неё вкалывать! * А Вера, хлопнув половой тряпкой об пол, возмущалась тем, что они с Сашей договорились на двоих убираться и мыть, а теперь что, одной? Да?! Санька, собираясь молча, в какой-то момент что-то вспомни ла, и попросила Веру сделать тоже самое, припомнив как Саньке, пришлось как-то полдня одной рубить, перчить, солить и мариновать 25кг мяса на грандиозный шашлык, лишь в две свои руки, тогда как Вера и Феликс «в силу обстоятельств» не могли в этом участвовать.
- Вот и сегодня веером, Вер, я тоже принадлежу сим обстоятельствам! – пояснила Санька глядя на неё поверх очков и развернувшись ушла.
Милана Власьевна уже ждала их за резным деревянным столиком с тремя вазочками обольстительного пломбира с шоколадной крошкой.
- Я знала когда вы подойдёте, и мороженое заказала только сейчас! – подмигнув им, пояснила Рысева. Славка с напарницей охотно присели, попробовали пломбира, похвалили его и навострили уши.
- Дело в том, что в поле моего зрения попала одна весьма любопытная во многих отношениях пара питерских студентов, находящихся у нас на каникулах. Они дружат, у них длительные, нежные отношения. Ну, самое главное, - Милана чуть понизила голос – они обое, обладают сверхспособностями, которые им, даны были уже при рождении, но начали просыпаться только теперь. У парня, зовут его Веня Кукрыс и ему 20-ть лет, способности создавать иллюзии. Иными словами, он может показывать любой образ, какой захочет, практически кому угодно!.. Хоть ёжика с корову размером, хоть слона, хоть танк, или поющих хором снегурочек в знойный полдень. Словом, удивительный парень, и если направить его в нужное русло, получиться весьма полезный нашему делу человек!..
Его девушка, Оля Иванова, ей 19-ть, видит только цветные сны, в которых полностью контролирует своё поведение. Она ведёт дневник сновидений, видит там иные миры во всех красках и подробностях. Она может стать виднейшей писательницей в будущем, если продолжит развивать способности! Она станет зарабатывать на жизнь литературным трудом, и… - ягишна на секунду осеклась – а представьте как это трудно в наше время!
- Да уж, зарабатывать головой, в наше время могут в основном боксёры! – со вздохом согласился Славка, доскребая остатки пломбира.
- А вы с ними общались уже? – тихо спросила Санька, так же приканчивая свою порцию.
- Общалась пару раз лично, и наблюдала незримо, - улыбнулась ягишна – феномены!
- И, как вы им представились? – спросил Славка.
- Как практикующий психолог, как же ещё? – пожала плечами Рысева – Ребята правда не слишком широко демонстрируют свои способности, так, слегка: Оля, просто рассказывает свои видения и истории в кругу друзей. А вот Веня, как-то стесняется что ли, но ребята говорят ему что он Мессинг, ну, те, кто знает, кто это такой. Кукрыс, пока прорсто показывает всякие мелочи, но, сам сомневается в себе и реальности своих способностях, представляете? – Миилана посмотрела на обоих.
- Ну а что, сомневаться в самом себе, это нормальное явление, - заметила Санька.
- Ну, это смотря в чём сомневаться, - возразил Славка – если я, начну сомневаться, что я волколак, и стану доказывать, что живу, хожу, ем, сплю и делаю всё остальное дрыхнув на ходу и вижу всё во сне, то в итоге попаду к господину Минжуеву на правёж. Так что сомневаться в очевидности, это привычка всепланетарной интеллигенции!
- Ребята, вам, нужно сблизиться с Олей и Веней, помочь им развеять сомнения и вплотную заняться развитием своих способностей.
- Как бы ещё это сделать? – призадумался Славка.
- А через вшу лит-студию, Оля уже пишет небольшие наброски, и с радостью почитает их вам, а там и Веня подтянется. Вы, с Сашей будете первыми ласточками, а там, когда они разовьют свои способности, я познакомлю их со своими помощниками, и они, что называется вольются в нашу семью. Польза от их способностей громадная, но и вред, если они попадут не в те руки, тоже очень велика будет, вот так вот…
- А они уроженцы нашего города? – спросила Санька.
- Да, у них тут родители и родственники живут, так что это лишнее подтверждение насколько Усьминск богат талантами, - пояснила Милана.
- Ну, я в лит-студии поговорю со всеми, может кто и знает этих Олю и Веню, а там видно будет, - сказал Славка, и после этого все снова заказали себе по порции мороженного. Задание, полученное серой парой, показалось ей пустячным, но скоро, развитие событий показало, что это, совсем не так, а убеждённость Миланы Власьевны в замечательности юной пары, подтвердиться только отчасти.
По негласной просьбе Славки, ключница Катя прекрасно знавшая обоих феноменов, пригласила Олю Иванову на заседание студии, а Веня Кукрыс и сам за ней увязался. Обычный, худощавый паренёк с рыжиной в коротких волосах ёжиком и круглых очках на тонком носу. Правда выражение его лица отливало серьёзностью и критичностью мышления. Так, смотрят те, кто с детства, увлекался в отличии от сверстников, науками, писали программы для компьютеров, высшей математикой и прочим. При первом же взгляде на Веню, у Славки самопроизвольно мелькнула мысль «Ну, этот в семью если и вернётся, то только через клизму!» А Оля, напротив, понравилась. Среднего роста, шустрая, подвижная, интересующаяся. Она внимательно слушала других, оценивала искренне, но вежливо, а вот свои записки согласилась почитать не сразу. Но её описание иных миров выходили настолько красочным и сказочно ярким, что она приятно поразила всех, своим умением писать, строить сюжет и переплетать эпизоды.
- Оля, да вы талант! – сказали ей все, и Славка, в частности. О других способностях новоприбывших, в гостиной говорили правда вскользь, но и этого хватило, оба смутились, и дальнейший разговор пошёл в иную сторону. И только уже после заседания, когда Веня и Оля отправились домой, Санька и Славка вызвались их проводить, мотивируя это интересом к творчеству и личностям новых знакомых.
- Вень, я краем уха слышал, что вы с Олей что-то такое можете? – на ходу, негромко спросил Славка. Кукрыс поправил пальцами очки, сползающие на нос, и голосом человека сомневающегося в некоем эксперименте, проговорил.
- Я, как человек образованный и поклоняющийся только одному богу – науке, пока не могу уверенно сказать, что, такое, я могу… Мне самому это интересно… возможно мне это только кажется, но как бы оно там не было, никакой мистики и аномальщины в этом нет!..
- Не веришь и отвергаешь? – задумчиво спросила Санька.
- Нельзя отвергать того, чего нет, - как-то уклончиво ответил Веня, не готовый видимо пока к таким формулировкам.
- Вень, ну что вот ты говоришь? – сразу возразила ему Оля – Ну ты же сам видел, что делал! И я видела, и ребята… Он, он зайца нам на столе показывал, потом куб стеклянный, пирамиду…
- Оля, ну хватит, - капризно возразил Кукрыс – мы сидели в полутёмном помещении, пивком баловались, много говорили о паранормальном, и тому подобном. Да, возможно, я и обладаю каким-то гипнотическим задатком, но не более. А твои сны, которыми ты, якобы можешь управлять, - Веня сделал особое ударение на слово «якобы» - это всего лишь видения и подсознательные восприятия, но на самом деле, ничего этого нет, успокойся уже…
- А картины? Цветные миры? – не сдавалась Оля.
- Ну, ты творческий человек, писательница, а у всех талантливых писателей красочное воображение, вот ты их и «видишь»! – дипломатично проговорил Кукрыс.
- Веня, а ты не хочешь провести ряд опытов по твоим способностям? – предложил Славка – Раз ты поклоняешься науке, я тоже люблю познавать мир, вот мы, раз за разом и понаблюдаем за тем, верно ли это ты сам, создаёшь иллюзии на любой вкус, при незаинтересованных, независимых свидетелях, или всё это и впрямь игра воображения?
Кукрыс заинтересованно поглядел на Боярцева, азарт учёного полыхнул в линзах его очков, и он, наморщив лоб и пошевелив бровями, чуть задумчиво ответил.
- Ну, давайте попробуем, это даже интересно, путь в науку долог, и начинать надо теперь же…
- Когда вас устроит? – опережая приятеля спорила Санька.
- Ну, думаю, мы, с Олей сможем часов в семь вечера, как ты? – Кукрыс поглядел на девушку тем взором, которым непреклонный начальник глядит на подчинённого, уже внушая ему нужный себе ответ.
- Да, давайте в семь, - согласилась Оля, - у меня как раз никого не будет. Родители на курорте, а бабушка в деревню к сестре уехала на два или три дня, так что на хозяйстве я, и кошка Катя! – улыбнулась в конце девушка. Обменявшись телефонами, пары распрощались, а Славка предложил своей напарнице заглянуть в кафешку, насчёт свежих беляшей и чебуреков узнать.
- Не вижу препятствий! – тряхнув патлами ответила Санька, и оба живо направились вдоль по тротуару.
Х Х Х
Наворачивая беляши и чебуреки и запивая их шипучим квасом, серая пара решала, что они, могут заказать Вене Кукрысу, чтобы он показал им у Оли на квартире?
- Надо что-то крупное и неожиданное: мелкие настольные предметы, того эффекта не дадут, который врежется в память даже учёному мужу Вене, - деловито предложил Славка.
- Согласна, кивнула Санька – могу предложить медведя гризли…
- Не, Оля может испугаться, надо что-то нейтральное, внушительное но не внушающее хоррора – возразив пояснил Славка – Ну, к примеру курящую корову в кресле, или морского ската манту в голубом сиянии в углу комнаты, Ивана-царевича на сером волке, декана их института в кардинальской мантии, Наполеона в серой шинели, папуаса в бусах и перьях, пивной ларёк, карусель, осьминога в крапинку… Ну, что-нибудь в этом духе, понятно? – Славка уставился на Саньку дожёвывая кусок чебурека.
- У-м, оригинально, - согласилась Косулина, отхлёбывая из бокала кваску, и добавила – я б ещё корову с колокольчиком на шее заказала, порося с крыльями, и гусака трёхголового.
- Здорово, а для полного погружения в науку, предлагаю дуэт Моцарта и Сальери сварганить, - закончил Славка.
- Да, заманчиво! – согласилась Санька.
В назначенное время, когда Славка в боевой готовности уже находился на «весёлой квартире», Санька позвонила Оле и спросила готовы ли они к их со Славкой приходу для проведения первой стадии эксперимента? Девушка с жаром заговорила что они с Веней уже готовы и ждут.
Оля Иванова жила на втором этаже старинного кирпичного дома с высокими потолками в просторной трёхкомнатной квартире №7, по улице Достоевского. Как и обещала Девушка, дома была только она и Веня. Комнату для опытов они приготовили за ранее, выбрав самую большую, зал, где в углу дремал телевизор. Там они освободили место у стены, достаточное для представления, хотя, этого можно было и не делать. В начале, хозяйка угостила Славку и Саньку чаем с собственной выпечкой, причём Веня, искренне рекомендовал Олину стряпню.
- Хозяйка она отличная, этого у неё не отнять, и я, признаю только эту магию, магию кулинарии!
- Ну, эту магию все любят, - заметил Славка, лакомясь ароматным и сладким печеньем.
- Хорошая у тя аура в квартире, Оль, - через какое-то время оценил Славка, оглядевшись кругом.
- Угу, у нас творческая семья, библиотека, папа любит карандашом рисовать, а мама стихи в юности писала. А ещё, мыс братом и ребятами, в детстве театральные вечера устраивали у нас! – похвалилась Оля.
- Чувствуется творческая атмосфера, - согласился Славка. Когда с печеньем было кончено, приступили непосредственно к опытам. Участники расселись полукругом: Оля и Веня на диванчике, а Славка и Санька на стуле и кресле у противоположенных стен. Перед ними, в виде декораций отсвечивал кинескопом телевизор, рядом небольшая этажерка с журналами и книгами, дальше зиял пустой угол, а у стены справа, на тумбочке, подмигивал крохотным огоньком музыкальный центр.
- Вень, ты, настроился? – спросила Оля.
- Угу, давайте начинать, - отозвался Кукрыс.
- Задания, нам задавать? – спросил Славка на всякий случай.
- Да, давайте вы, вы со стороны, так будет надёжнее, - официальным тоном согласился Кукрыс. Не заставляя себя ждать, славка загадал курящую корову, сидящую на заднице, в углу, и через несколько секунд все четверо узрели домашнюю скотину красного цвета, с длинной сигарой во рту выпученными глазами, и растопыренными ушами. Все кроме иллюзиониста, от души, но негромко рассмеялись, после чего корова исчезла. Следом попросили показать кардинала Ришилье, явился и кардинал, только какой-то киношный, но вполне узнаваемый. Затем, Санька со Славкой по очереди заказывали морского ската манту в голубом сиянии вокруг, причём скат переливался, шевелился и вышел на удивление красивым. Иван-царевич на сером волке получился каким-то голливудским. Наполеон явился, но каким-то театральным, придурковатым даже. В красном сиянии явилась ужасного вида каракатица, жутко раскрашенный негр в перьях с копьём и щитом, крылатый поросёнок даже сделал небольшой круг по комнате. Одним из последних, в углу образовался пивной ларёк с сидевшим внутри толстым мужиком, и наконец, под самый занавес, уже вышел сам Веня, показал декана их с Олей университета в смирительной рубашке, что вызвало весёлый смех высокого собрания.
- Браво, Вениамин! – искренне высказался Славка, глядя на удивлённо хлопающего глазами уникума, медленно стянувшего очки с носа.
- Это, не может быть… этого быть не может… это, можно объяснить с научной точке зрения, - забормотал Веня переводя дух и поглядывая на всех поочерёдно, да протирая очки краем футболки.
- Вень, ну ты опять? – резко повернувшись к нему и всплеснув руками, воскликнула Оля, вытаращив глаза – Ладно, я, пусть я человек заинтересованный, но Слава с Сашей-то, свежие люди! Да и ты, своим глазам, что, уже совсем не доверяешь что ли?
- Да нет, отрицать что я видел эти образы, конечно, глупо, но откуда они? Какова природа этих картин? – Кукрыс поглядел на Славку.
- Это дар, Веня, это твой дар, это то, что парапсихологи экстрасенсы называют сверхспособностями, и очень уникальными, - стал пояснять Боярцев – вы,тоже своего рода экстрасенс, просто этот термин, за последние лет 30-ть сильно размыло и запачкало, но тем не менее, как бы ветер себя не вёл, он всё равно будет носить имя ветер. Так что, Веня, не переживай, проводи опыты каждый день, а если угодно, мы готовы быть свидетелями твоего роста. Наука дело сложное. Развитие дара, может в будущем принести тебе большую пользу. Дар – науке не препятствие, он сам и есть наука, только не признанная, неофициальная, но за ней будущее!
Кукрыс ещё раз поглядел по сторонам, на окружающих, нацепил очки, пождал плечами, и не очень уверенно ответил.
- Ну, возможно… попробовать стоит, хотя бы для того, чтобы разобраться в этом… Двадцать первый век, а я… - Веня не закончил фразу, и было заметно что он смущён и озадачен.
- Глюки, Веня, чтоб ты знал, происходят спонтанно, с перепою или у обкуренных, - подала глас и Санька – но ты же ведь не куришь, к спиртному не очень, не маешься наркотой, так что думать на глюки, это не серьёзно, не по-научному…
- Ну, во-первых, бывают коллективные глюки, под воздействием кого-то со стороны – привычно возразил Кукрыс – а во-вторых, наука не признаёт никаких таких сверхспособностей, но, я видел то, что видел, и делать однозначный вывод в ту, или иную сторону, думаю рановато!
- Если хочешь, можем книжки на эту тему дать почитать, - вдруг предложила Санька. Веня не успел ничего ответить, Оля поспешила сказать, что они конечно же возьмут любую книжку почитать, этот только на пользу будет, а будущий великий учёный, молча хотя и неопределённо, согласился. На обратном пути, Славка спросил у Саньки.
- Слушай, а откуда у тебя книжки по иллюзиям?
- Нету у меня таких книг, - последовал ответ.
- А откуда возьмёшь?
- Ну, ты у Миланы попросишь, - уверенно ответила Санька.
- Гм, а вдруг у неё нету?
- Тогда мы с тобой напишем в соавторстве – удивлённо заявила рыжая бестия.
- О, нет, тогда уж лучше ягишна постарается, или деда Романа попрошу, уж в их-то измерении книги должны быть! – поспешил определиться Славка, представляя себе как они с Санькой сидят вечером за столом, при свечах, и строчат книгу на паранормальную тему. «Романтично, бляха!» мелькнула у него мысль. Этим вечером Славка решил не заглядывать на «весёлую» квартиру, а побыть дома. Милана Власьевна охотно согласилась помочь литературой, и передала Славке пару брошюрок на эту тему, и он через Саньку передал их Оле Ивановой, с твёрдым условием уговорить Веню их прочитать. Сама Оля усилено занялась практикой, и в короткое время, нашла своему феномену научное название – «Осознанное сновидение», термин, который ввёл в оборот голландский психиатр Фредерик ван Эден в 1913 году. Явление это использовалось медицине, но исследовано было плохо.
- Ну вот, у Олиного дара уже и научное обоснование появилось, дело движется! – радостно заметила Санька после того, как прочитала об этом в интернете. Рысева, когда они со Славкой и Санькой гуляли п парку, выслушав впечатления обоих помощников, с улыбкой заметила.
- Иные люди, чтоб только подойти вплотную к дару Вени и Оли, тратят порой на это годы и годы! А чтобы освоить их способности в полной мере, иногда не хватает и всей жизни! Те же осознанные сновидения: некоторые люди, прежде чем войти в них, тратят до часа, а Оле это дано уже просто так, представляете? – Милана Власьевна посмотрела на обоих сбоку.
- Да куда уж больше, наш с Санькой дар оборачиваться, мы тоже получили по праву рождения, это, дорого стоит, уж я понимаю! – заметил на это Славка.
- Если всё сложиться как я думаю, то у ребят большое будущее, особенно Оли, она станет известной писательницей…
- А что, может что-то не сложится? – осторожно спросил Славка.
- Ну, всегда есть возможность какой-нибудь занозы, что возьмёт и всё испортит, - со вздохом пояснила Милана Власьевна.
- А разве вы, с вашими возможностями не может как-то вмешаться и направить дело в нужную сторону? – поинтересовалась Санька, но ягишна отрицательно покачала головой.
- Нет, Саша, тут, принуждать нельзя. Можно вбить в головы тупые религиозные или политические догмы, но втемяшить или заставить иметь настоящий дар, хорошего не будет. Дар, можно только передать добровольно, но заставить, развивать его, нельзя, получиться уродливый гибрид, сродни мутантам от радиации. А от мутантов и отдача такая же, в лучшем случае, ни вреда, ни пользы, а в худшем… - ягишна покачала головой – лучше и не говорить о том!..
Потом, они втроём ещё пару раз бывали в гостях у Оли Ивановой, где присутствовал и Веня. Оля охотно делилась с Миланой своими результатами, а вот Кукрыс долго и скрупулёзно сопоставлял убеждения и результаты опытов и их с Олей способностей, пытаясь найти объяснения её и своим видениям, прочитал внимательно обе брошюры, колебался, намекал в беседах с Рысевой на обрушение всех основ традиционной науки, и возможности существования иных миров…
Но врождённый материализм и слепая вера в науку, не давали Кукрысу покоя. Он разрывался на двое между убеждениями, и тем, что видел воочию, и в конечном итоге не нашёл ничего лучшего, как обратиться за консультацией к светилу психиатрии, профессору Минжуеву. Выслушав Веню, Адольф Маркович буквально пришёл в ужас и возмущение одновременно. Кукрыс пришёл к нему домой, когда профессор отдыхал, читая какой-то медицинский журнал. Они уже были знакомы около трёх недель, Веня даже раза три посещал профессорские посиделки и проникся идеями. Правда, про свои способности и способности своей девушки, дабы не выглядеть дураком и просто не попасть в глупую и неловкую ситуацию, он помалкивал.
- Веня, друг мой, вы?! Вы, образованный юноша, человек 21-го века, человек науки, как вы вообще даже в теории могли поверить в эту чушь?! – тряся губами и стреляя бликами очков, взвился профессор – Какие создания иллюзий? Иллюзии могут создавать профессиональные гипнологи, но вы же не фокусник-иллюзионист? Нет, вы, современный, серьёзный человек, а повелись на подобный вздор! А ваша девушка? Ну какие осознанные сновидения, Веня? Ну это же бред! – топнув ножкой и всплеснув руками, воскликнул профессор, строго глядя на собеседника.
- Но, а как же голландский психиатр Фредерик ван Эден? Ведь это он ввёл в оборот этот термин в 1913-м году! – слабо возразил студент, бросая единственный козырь. Минжуев рывком снял очки, а затем вновь нацепил.
- Ван Эден, просто дал имя этому явлению, но само явление не было хорошо изучено! Да и потом, это ж было в начале прошлого века, почти что древность! Мало ли тогда что изучали? Ещё спиритизм и прочая чушь были в ходу, и многие даже солидные люди попадались на это, Конан Дойль, например, родитель «Шерлока Холмса»! К нашему веку всё это давно разоблачено и отметено прочь! – махнул рукой психиатр.
- Но мы проводили опыты при свидетелях, да и мои глаза при мне были! Я, что, тоже помешанный? – несколько строго вопросил Кукрыс.
- Нет, Веня, вы, не помешанный, я, этого не говорил! – поспешил поправиться Минжуев – Я, могу побиться об заклад, что вы, и ваша девушка, стали жертвами обыкновенного мошенничества…
- По-о-зво-о-льте! – резонно прервал и возразил ему Кукрыс – Эти способности или явления, называйте их как хотите, открылись у нас Орлей спонтанно: в начале, она рассказывала мне свои сны полные волшебных красок, а я и другие, посоветовали ей вести дневник. А вскоре, совершенно случайно, мы с ней вдвоём, отмечали публикацию её стихов в одном из журналов, и в разговоре об образах, я в шутку предложил «Представь себе, вон в том углу, сидит кот учёный с русалкой в обнимку» и они появились! Они, реально появились, профессор! Кто из нас, по-вашему, шарлатан? – Кукрыс замер, глядя на Минжуева. Адольф Маркович чуть смутился, потёр себе шею сзади, и ответил.
- Я, Веня, неверно выразился. У вас с Олей, богатое воображение, игра которого, может иногда выдавать зрительные образы, коих на самом деле не существует. А ваши опыты… свидетели надёжные? Вы, их, хорошо знаете? Кто вообще посоветовал вам, заняться практикой?
Кукрыс рассказал про Милану Власьевну, про Славку и Саньку, после чего, профессор сразу оживился.
- Про эту женщину, ничего сказать не могу, так как я её не знаю, но, думаю, что она тоже из той же публики… А вот со Славой и Сашей, я имел удовольствие познакомиться. Что называется, задача сошлась с ответом! – торжественно заметил он, и торопливо продолжил – Эта девушка, Саша Косулина, является высочайшей силы гипнотизёром, такой я ранее не встречал! Я, сам, на себе испытал её страшные способности! - - профессор начал ходить по комнате, а гость, крутить за ним головой – Она так меня однажды обработала, что я, чуть в оборотней не поверил! А ещё раньше, историю с белой дамой мне устроила, такую мистику закрутила, что неверующий человек, и тот, чёрти во что поверил бы! Вот вам и ответ на все ваши подозрения: они, сидели рядом, и внушали вам всем те безумные картинки, которые вы, якобы видели! – Минжуев остановился напротив студента.
- Вы, это серьёзно? – сделал стойку будущий светила науки.
- Я, вообще не склонен к какому бы ни было юмору, я, человек серьёзный, - быстро заговорил психиатр – ваше богатое воображение, воображение Оли, затемнённая комната, призрачный свет из-за занавесок, плюс гипнотические манипуляции ваших гостей. (Сашин приятель вообще подозрительный тип) и вы могли увидеть деву Марию или Будду, не то, что те картинки-то!
- Но, а мои способности? А книги, которые мне дали почитать на эту тему? – машинально парировал Кукрыс.
- Что за книги? – строго спросил Минжуев. Веня полез в сумку и достал обе брошюры. Профессор фыркнул, выпятил нижнюю губу и пролистав, брезгливо вернул гостю.
- Этим книжонкам грош цена! Образованный человек никогда не стал бы их читать, а если и прочёл бы, то только лишь за тем, чтоб разоблачить всю эту ересь…
- Ну, что тогда со мной и Олей? – осторожно справился Кукрыс.
- У вас, молодой человек, навязчивые идеи, уж не обессудьте… Да к том уже, вы подверглись сильнейшему гипнотическому внушению, внушению невиданной силы! – профессор потряс согнутой в локте рукой и насупил брови – Оно сильно повлияло на вашу с Олей психику, и я, рекомендовал бы вам не мешкая, взяться за своё лечение!
- В каком смысле? – насторожился Веня. Минжуев взял стул, поставил напротив гостя и севши, предложил.
- Давайте прямо с сегодняшнего дня, я, у себя на дому, займусь вашим лечением, приведу ваше возбуждённое нервное состояние в норму. Медикаментов потребуется немного, и они у меня есть. Но самое главное, я владею методой, которая ставит подобное расстройство на место. А для закрепления, я напишу вам список лекарств, которые дают без рецепта, и через неделю, не далее, вы с Олей будете смеяться над своими, якобы сверхъестественными способностями! – сверкнул глазами поверх очков Минжуев.
- И это действительно поможет? – уточнил Кукрыс.
- Гарантирую вам, молодой человек! Правда, вам надо будет набраться терпения, мы станем беседовать по нескольку часов в день…
- Я согласен! – кивнул Веня, в голову которого от чего-то не пришло предложить профессору, продемонстрировать свои способности, не отходя что называется от кассы. Первый сеанс психиатрического лечения произошёл прямо сразу: два часа Минжуев весьма успешно внушал пациенту, что никакого дара у него нет, а есть самовнушение и всё тому подобное.*)) Дома, вернее, когда он пришёл в гости к Оле, он настоял на том, что она будет обязана вместе с ним посетить сеансы терапии у Минжуева.
- Оля, пойми, нас с тобой одурачили! Ничего из того, что якобы показывал я, или того, что видишь там ты, на самом деле не существует!
- Блин! А что ж тогда существует? – возмутилась Оля, притопнув ножкой.
- То, что нас с тобой окружает, Оль! - уже вполне себе строгим гласом приват-доцента, указал Кукрыс чуть сдвинув брови – У тебя, излишне богатое воображение, которое и провоцирует в мозгу те картины, которые ты видишь. Но это, всего лишь сны, и не более того! И никаких иных миров не существует, Оля, пойми уже это! А эти наши новые знакомцы, они просто внушили нам всё это, - и Веня, посвятил девушку во все подробности психиатрической теории профессора Минжуева, и в конце разговора, Оля позволила себя уговорить на посещение сеансов, и ограничить общение со Славкой и Санькой, а проще говоря, больше пока не устраивать посиделок с ними у Оли на квартире. И потекли дни, в которые молодая пара с полудня и до трёх, пропадала у профессора на его сеансах «реабилитации» и приведения в порядок психики.
Минжуев своё дело знал. Первые два дня, он весьма витиевато и настойчиво внушал Вене и Оле, что у них нету никакого дара, во всяком случае мистического и паранормального характера, называя всё это лишь обычным творческим талантом и способностями. Он приводил многочисленные примеры людей, способности коих принятые в начале за чудо, оказывались либо душевными заболеваниями, либо шарлатанством.
Многие, со слов Минжуева, пострадали от излишней впечатлительности и доверчивости. Которой пользовались корыстные люди, втиравшиеся к ним в доверие. Он утверждал, что увлечение Вени его «якобы» способностями, приведёт того уже не на квартиру к психиатру, а в стационар. А уверенность Оли что она может контролировать сновидения, в начале приведёт ту в секту, а после в сумасшедший дом с полной или частичной инвалидностью.
В следующие дни. Веню и Олю на квартире психиатра встречали и две учительницы из городских школ; солидная, незамужняя математичка 52-х лет, и сухопарая курящая «Беломор» физичка лет 70-ти, обе серьёзные и привальные женщины, начисто лишённые чувства юмора, и какого бы там ни было воображения. Они, по словам Минжуева, будут свидетелями при эксперименте с вызыванием иллюзий Кукрысом. Одна из них, математичка, даже когда-т о преподавала Вене свой предмет. Перед демонстрацией, Минжуев добрых два часа при поддержке учительниц, беседовал с молодым человеком, задавал тестовые вопросы, записывал ответы, затем зачитывал ответы, потом цитируя методички по психиатрии, сравнивал их с восприятием вещей Олей и Веней, чем страшно обоих смутил, заставив поглядеть на себя с иной стороны.
А когда Адольф Маркович с торжествующим видом предложил Вене продемонстрировать свои способности, перед «искренне незаинтересованными» людьми, он нехотя согласился, и под прожигающим и убийственно-строгими и где-то даже презрительными взорами физички и математички, с треском повалил несколько попыток подряд, под одобрительные возгласы высокой комиссии. Оля, при виде всего этого, что называется выпала в осадок. В последующие пять дней, метода «излечения» Оли и Вени, мало претерпела изменений, физичка и математичка неизменно присутствовали, высказывали свои мнения, ужасались легковерию и внушаемости молодых людей, и по окончании недельного курса психиатрии, Оля и Веня практически напрочь забыли о своих способностях.
В эти же дни, но вечерами, Оле несколько раз звонила Санька, с намёком заглянуть в гости, но получала вежливый отказ, мотивом коего были домашние хлопоты и изменения обстоятельств. Санька хотя и не кончала академиев, но заподозрила неладное, а дня через два, выслушав Веню и Олю всё поняла, но в их дела не полезла.
- Я, не героиня сериала, - сказала она себе, погрузившись в хлопоты и заботы «весёлой» квартиры. А Славка эти дни тоже оказался занят одним очень специфическим делом, свалившимся ему на голову что называется ни с того, ни с другого, ни с третьего…
Хлопоча по хозяйству, он обнаружил что ручки на многих лопатах, тяпках и граблях, на грани полной негодности, и требовали замены. Взяв с собой в сумку ножовку садовую, нож, моток шпагата и ещё кое-какую мелочь, он сел на велик и покатил в лес, в глубину орешника за крепкими и ровными черенками. Въехав в лес, он скоро свернул на пешеходные тропинки, и повёл велосипед за руль. В детстве, они с друзьями-приятелями часто ходили за орехами, а со старшими братьями, бабушками и мамами, за тонким орешником, шедшим на обрешётку стен и потолков в строящихся домах. Так что работать с этим деревом он умел.
Поставив велик неподалёку и вооружившись ножовкой, Славка приступил к непростой процедуре выбора требуемых черенков. Идеально прямых орешен росло мало, и приходилось повозиться, прежде чем он находил и срезал нужный. Иной раз он брал и чуть искривлённый, его распрямляли прибив на стену дома, а потом, снимали и вполне применяли по назначению. Славка работал уже около часа, когда почувствовал, что подходит «она». Боярцев прекратил работу, распрямился и повернулся. Стоит. Молодая, лет 18-ти, темноволосая, волосы распущены, глаза горят, губки играют чем-то загадочным. Фигура, разумеется, как у богини; бёдра, талия, грудь, ножки точёные, словно у модели. На плечах яркая русская шаль, а сама в голубеньком платьице с цветочками по краям. Молоденькая ведьма из Лесной слободы, дар свой от бабки получила, вольно или не вольно, уже неважно. Зовут то ли Яна, то ли Татьяна, то ли Ульяна… Та самая, что он как-то в лесу встретил, когда на Камни на собрание бежал, красотка тогда ещё в воздухе висела и озорно хохотала.
- Привет, молодой волколак! – певуче пропела ведьма, кутаясь в шаль, да по кошачьи подходя ближе.
- Привет, ведьмочка! Как там бишь тебя? – Славка с интересом посмотрел на неё «Красивая зараза, но не затягивает, не затянет»…
- А, как тебе нравится? – чуть подбоченясь вопросила чертовка.
- А вот как назовёшься, так и буду звать, - нашёлся Славка, и в который раз поинтересовался, чем обязан такой чести?
- Ну, дело у меня к тебе, волколак, - уже более обыденным голосом, стала объяснять ведьма.
- Дело? Да ты никак завязать решила?- полушутя намекнул Боярцев.
- Что? Завязать? Да я ещё и не развязывала толком, ха-ха-ха!.. Дело у меня к тебе что называется, между нами, - подойдя ещё ближе, вполголоса проговорила она.
- Излагай, да покороче, у меня тут дело ещё, вишь, черенки режу, тебя вот при случае чем потолще охожу по бокам! – посулил Боярцев чуть улыбнувшись.
- А меня ещё не зачем по бокам охаживать, я свою жизнь живу, а волколаки нам не указ! Сам-то что, морковку одну кушаешь? – слегка огрызнулась ведьмочка.
- Ты, короче, можешь? – уже жёще и проще спросил Славка, проходя к следующему кусту орешника, прицеливаясь к одной из орешен.
- И впрямь разболтались мы с тобой – согласилась ведьмочка, и начала чуть издалека – Летом, я тут как-то в небе отдыхала и расслаблялась, курить-то я не курю. Ну, лечу я себе лечу, и глядь, парень симпатичный на баране верхом наискосок мне летит и рукой салютует. Ну, я за ним, а он от меня, быстрый зараза, но потом чуть сдал, поравнялись и побеседовали. Потом ещё раза два встречались среди звёзд, я его даже в гости звала, на ночь остаться предлагала. А он вдруг взял, и чего-то отказал мне, представляешь, а? Се-е-ре-е-нький! – пропела красотка, прикусывая кончик своего указательного пальчика.
- Спокойно, Маша, я не-Дубровский! – отсёк попытку подольститься Славка – От меня ты что теперь хочешь?
- Ну, поговори с ним, Слав, ну разве ж я уродина какая, а? – ведьмочка как воздушная повернулась вокруг себя крутанув платьицем показав загорелые, стройные ножки.
- Эт ты хочешь меня в сваты завербовать? – с ножовкой в руке застыл Славка.
- А почему нет? Он теперь в некотором роде маг, вон какую штуку с бараном устроить смог по родственным записям, а это не каждому дано… Он, мне нравится, и из нас выйдет отличная пара!
- Не выйдет из вас пары, ведьмочка, не выйдет! – повторил Славка, а потом продолжил – Раз Лёша тебя не захотел, значит на то у него были причины. Так что извиняй красивая, говорить я с Лёшей не сану, а вот если он сам ко мне обратиться с просьбой отделаться от тебя, то здесь я вступлю в дело, и уж тогда, модель с журнала, не обижайся!..
Ведьмочка неопределённо повела бровями, и отступила на шаг, словно чего-то соображая.
- Да чем ж это я его так испугала-то, а? Другие вон сами лезут, только успевай отмахиваться!
- А тем, он – человек, а ты – ведьма! – короткими фразами пояснил Славка срезая новую орешину, и выдирая её из общего куста, - Рано или поздно, ты, и его загубишь, и Борьку, его любимца. Или в дела свои втянешь. А Лёшка, ну, что, ему просто летать охота, уяснила? Безо всех твоих ведьмячих фокусов… так что поищи себе игрушку среди слободских поклонников, а Лёшку оставь…
Красавица заметно посмурнела, весёлость соскочила с её лица, глаза заиграли обидой, она резко запахнулась шалью, фыркнула, развернулась выбив каблуками брызги песка и скорлупки прошлогодних орехов, и не оборачиваясь удалилась в чащу.
- Иди-иди, красавица, да не топочи громко, игрушку себе ты здесь не найдёшь, а с Лёшей мы поговорим, выясним что там за несчастная любовь среди звёзд не сложилась? – проговорил Славка. Черенков он домой привёз аж 14-ть штук, сложил в саду до поры до времени, а потом сел на велик и махнул в город в магазин «Велогон» где Лёша Бахин работал продавцом этих же машин. Однако он отсутствовал, и Славка поехал к нему домой на подстанцию, и застал-таки его в саду кормящим Борьку и вычёсывающим ему шерсть. Знакомцы поздоровались, Славка спросил, как дела у транспортного средства, и Лёша весело пояснил что Борька ест хорошо, послушен, и уже совсем как член семьи.
- А соседи-то как? Видят небось в ночном небе твою фигуру удивительную, или как?
- Да я не с улицы стартую, ухожу вон через сад в огороды, а там тьма, нас и не видать-то! Улыбнулся Лёша, но добавил, что горожане и селяне иногда их видят, и слухи ползут самые нелепые.
- Да! – быстро вспомнил Лёша – Я тут несколько недель назад, ведьму в небе в старинном платье встретил, страшную, сущий упырь! Еле мы с Борькой смылись. Я-то о ней ещё загодя слыхал, говорят, что даже днём может людей беспокоить, да?
- Больше не беспокоит, - заверил его Славка, а следом спросил о ситуации с молоденькой ведьмой из Лесной слободы.
- А, ты про Таню? – чуть нахмурившись, вспомнил Лёша, и коротко рассказал, что Танечка на него запала, или он ей нужен для каких-то ведьмячих дел, а может и на Борьку нацелилась, вдруг он необходим ей для обрядов?
- Вот я и не хочу рисковать Славк, понимаешь? – положив одну руку на шею барану, который мелко задрожал глядя на сидевшего рядом волколака. Боярцев спохватился и мысленно послало барану сигнал «Не бойся, я, не хищник, я не причиню тебе вреда, успокойся, я твой друг!» и Борька, замерев на секунду повернул морду к Славке, раза три пожмурился, и перестал дрожать.
- Я, к тебе как раз по этому вопросу и пришёл, - сказал Славка, и передал приятелю весь их с ведьмой Танечкой разговор.
- Хм, интересно, через тебя значит решила? – усмехнулся Лёша, и чуть помявшись, признался, что уже дня три как прибился к Пахомычу, ставши его помощником.
- И Борька мой ему понравился, и он Борьке. Говорит мне, если здесь не уютно станет, прилетайте к нему, у него для Борьки моего и невеста будет, и убежище хорошее, надёжное, ни хищники, ни люди не достанут. Вот я теперь как бы на двух работах!
- Ну, и отлично… Лёшь, вот что, давай-ка номерами обменяемся на всякий случай. Будет что-то нужное, звони, выручим – пообещал Славка, и обменявшись номерами, приятели на сегодня распрощались.
Х Х Х
Лёша позвонил через два дня с тревожным известием, что его начали прессовать, и надо поговорить.
- Ты где сейчас?- спросил Славка.
- В магазине…
- Щас подъеду, - ответил Боярцев и убрал телефон. Дел на сегодня дома пока не было, и он быстренько вскочил на велосипед и поехал в город. Лёша попросил напарника пробыть одному минут пять, и вышел со Славкой на улицу, где за углом у них состоялась секретная беседа. Оказалось, что лесная ведьма не оставила своих попыток захомутать Лёшу, и привлекла на сою сторону Мишу Накачина, оборотня- самоучку, принимавшего облик волка перекатившись через особый нож и никак иначе. Уже чем она его там обволокла-охмурила, но Миша теперь весь в её власти, и состоит при ней как комнатный пёсик. А вчера, этот пёсик вечером вызвал Лёшу на разговор за огород по темноте, а когда тот пришёл, из-за куста молодой груши вышел громадный волк с горящими глазами, встал на задние ноги и сказал, что если Лёша не согласится быть с ведьмой, то может проститься со своим Борькой, грозя выкрасть и сожрать барана. Лёша так струхнул, что обещал подумать, а сегодня утром, Мишка пришёл к нему домой и назначил встречу в лесу близ окраины слободы в Заячьем овраге, в семь вечера для окончательного решения вопроса.
- Ведьмак в курсе? – тихо спросил Славка.
- Нет пока, я в начале с тобой посоветоваться хотел, а у него и так дел за гланды, - хмуро ответил Лёша.
- Ну, а чего ты стесняешься-то? Скажи, он поможет, а я подстрахую сегодня в овраге, лады? – Славка вопросительно посмотрел на приятеля.
- Лады – выдохнул Лёшка.
Слава не стал никого больше привлекать к делу, справедливо решив, что справиться и сам. В половине седьмого, он затаился за густым и развесистым кустом ирги и принялся ждать. Без десяти семь, ведя велосипед за руль, появился Лёша Бахин в спортивных штанах и лёгкой камуфляжной куртке и зелёной бандане на голове. Он тревожно оглядывался, словно ожидал какой-то ловушки. В начале восьмого, хрустя ветками и сучьями, подошли ведьма Таня, и её верный оборотень Миша. Таня обрядилась в поношенную джинсовую куртку и короткую цветастую юбку, волосы на голове насей раз она собрала в тугой клубок сзади. Миша просто стоял в каком-то сером поношенном камуфляже и дурацкой бейсболке.
- За шантаж взялись? – вместо приветствия спросил Лёша грубоватым тоном, когда они подошли ближе.
- Ну что же делать слабой девушке, если её игнорят по чём зря? – сверкнув глазами, заметила Таня, сцепив руки на груди, а Миша таращился на Бахина исподлобья.
- Тебе что, игрушек не хватает в слободе? – с вызовом спросил Лёша, стараясь не выдавать волнения, но волнение себя не скрыло.
- А мне игрушки не нужны, Лёшенька, мне нужен такой парень как ты: умный, красивый, в магии понимаешь, барашка летать научил… Даже я пока такого не могу. Но если будешь упрямится, то Миша, принесёт мне твоего Борьку в зубах, и я из него шашлык сделаю, шурпу, рёбрышки и всё прочее, люблю баранинку!
- Подавишься! – грубо бросил ей Лёша и не давая времени ответить, пригрозил что если она со своим псом от него не отстанет, и попробует только подойти к Борьке, то он, Лёша, расскажет про всё ведьмаку. Последние слова на ведьму и её оборотня подействовали по-разному. Миша опасливо поёжился, а Таня, только самоуверенно рассмеялась, и расцепив руки взмахнула ими.
- Ведьмаку? Расскажешь? И что будет, Лёшь? Он меня в угол поставит, да? Ну иди, рассказывай! Где вот только он есть, твой ведьмак? – она театрально поглядела по сторонам и опустила руки.
- Я, тебе ещё раз говорю, отвали от меня, ты, мне, не нужна, и ведьмовство твоё не упёрлось! А за Борьку если что, головой ответишь, и ты, Миша, не долго по лесу побегаешь, усёк?
- Чего-чего? – мрачно протянул Миша, а Таня на глазах преобразилась в разгневанную фурию, аж глаза как у кошки загорелись.
- Слушай сюда, ты!.. мне, ещё никто не отказывал, да ещё в таком тоне! Да я тебя дурачком сделаю, да ты голым по селу бегать будешь! Да я… - дошипеть, разозлённая ведьма не успела. Недалеко из-за кустов донёсся собачий лай, и к оврагу вышла большая вислоухая псина в ошейнике, а за ней, неторопливо вышагивал егерь Пахомыч в полном камуфляже и ружьём за спиной, подпоясанный ремнём-патронташем. Пёс замер, сделал стойку, поднял согнув в суставе переднюю правую лапу, и глухо зарычал на Таню с Мишей.
- Ну, чего скандалим попусту? Я – ведьмак!
На минуту стало тихо. Миша побледнел и сделал шаг назад, но гневный окрик Пахомыча его остановил.
- Сюда иди, родной!
Как под гипнозом, оборотень-самоучка поплёлся к егерю, а растерявшаяся ведьмочка хотела было улизнуть, но внезапно увидела сбоку от себя огромное воскоподобное чудище, глухо прорычавшее ей.
- Спокойно Танечка, это я, Славик!
- Спасибо, но я б и сам не дал ей смыться, - улыбнулся егерь, и вернулся к персоне провинившегося – ну, что братан, не утерпел значит? Сал на кривую дорожку? Да?
- Пахомыч, да я ж понарошку, я же так, она меня охмурила, я ж не хотел, - залепетал было Миша, но егерь его оборвал.
- Хорош! Я, тя насквозь вижу, побегал и будет… нож, заветный, давай сюда! – он протянул свою грубую мощную ладонь. Миша с таким сожалением доставал из внутреннего кармана кустарный увесистый нож в кирзовых ножнах прошитых тонкой медной проволокой, и с трудом протянул Пахомычу. Ведьмак взял его и сунул себе за ремень.
- Пшёл вон отсюда! Попробуешь ещё раз волком бегать, так в этой личине и останешься, усёк? – пригрозил он. Миша молча кивнул, ссутулился и повернувшись побрёл прочь.
- Ну, вы, ребята, можете идти, - обратился егерь и Лёше, и принявшему человеческий облик Славке – а я тут вот с этой барышней теперь потолкую, давно собирался…
Ребята с велосипедами быстренько ушли, а егерь, подступив к побледневшей как известь Тане, хмуро сказал.
- Ну, что, баранинку говоришь любишь?
Отойдя от оврага метров за двести, Лёша осторожно спросил, что теперь егерь сделает с Таней? **)
- Точно не знаю, накажет как-то, может силы лишит, или сделает так, что она тебе или ещё кому-то, вредить не сможет. Короче, Лёха, всё у тя теперь будет неплохо, и Борьку твоего никто не сожрёт! – Славка дружески хлопнул приятеля по плечу.
- Ну, хорошо если так, ты обращайся, если что! – сказал Бахин напоследок, и при выходе на ровную дорогу сел на велик и укатил.
Олег и Люська осматривали ту самую комнатушку с кроватью, столом и раковиной, что они сняли на третьем этаже универмага. Жилище имело два окна: одно показывало городские красоты, а другое открывало пригородный пейзаж лесистых густых посадок, примыкающих к реке. Плата показалась им умеренной, и они внесли деньги за неделю вперёд. Вещей с собой взяли немного, так, чисто на пожить. Все дни, предшествовавшие временному переезду, Люська старалась провести с пользой для их учёного дуэта. Разуметься что от учёного нюха проворной барышни не укрылось, да и не могло укрыться, история Вени и Оли, поскольку они с Олегом знали обоих, хотя друзьями не являлись и в общих компаниях встречались редко. Честно говоря, и Олег и она, не любили Кукрыса за его заносчивость, самолюбование и надутый аристократизм. Иное дело, Оля, оба они при случае охотно общались с ней, слушая её рассказы. На сеансах Вени, когда он показывал иллюзии, охотники на оборотней не присутствовали из принципа, но свидетелей слушали охотно.
Весть о том, что Веня сам пошёл «лечиться» от дара к Минжуеву а потом и Олю за собой затянул, поразили Люську с Олегом не слабее удара током.
- Господи, нупочему ты награждаешь даром, идиотов подлобных Вене! – в сердцах воскликнул Олег, а Люська с разинутым ртом просто молча кивала. Перебрав промеж себя всю мозговую многогранность Вени, они пришли к выводу что профессор Минжуев, нашёл себе в лице Кукрыса, достойного пациента. Наблюдение за городом они несли с крыши, но пока, но пока ничего интересного или подозрительного не усмотрели, однако Люська решила не сдаваться, неделя мол, должна пройти в полезных занятиях.
Август манил население мелодией уходящего лета, и Саньке вдруг захотелось необычной романтики. Она решила организовать шашлыки в честь волколакской компании. Связалась со всеми, объяснила ситуацию, загорелась энергией, организовала сбор средств, но к назначенному дню, а точнее позднему вечеру, смогли только Кир с Серёгой, то есть компания оформилась именно что волколакская, ни больше ни меньше. Санька сильно огорчилась, но отступать не стала, заявив тем, кто согласился, что, если они в последний момент «не смогут», она лично с них шкуру спустит, и продаст скорнякам. Серёга и Кир решили не рисковать, и уже с утра наравне со Славкой, помогали Саньке готовится к пиршеству: ездили за мясом и другими продуктами, покупали выпивку, проверяли список и всё такое. Штаб вылазки находился на «весёлой» квартире, где Вера и Феликс, вдыхая ароматы маринованного мяса, живо интересовались подробностями грядущего, на что Санька, хлопоча у стола, буднично ответила.
- Да вот, решили межсобойчик организовать, чисто на четверых, кое-что интимное обсудить надо…
- Да? Ну ладно тогда… - с заметным огорчением в голосе сказала Вера, а Феликс горделиво углубился в японское аниме эротического характера, по DVD плееру.
Место, Санька выбрала тоже сама. Ей понравился лесок за старым универмагом. Там, ей показалось весьма удобно и хорошо: грибов много, и аура подходящая. Выехали на Серёгиной машине уже на закате с запасом дров и воды. Полянка, выбранная Санькой, и впрямь оказалась милой, этакая продолговатая подкова из деревьев, с небольшим проходом, с другой стороны, на опушку, метров за двести от универмага.
- Ну, четвером тоже не плохо! – с улыбкой заметил Серёга, открывая багажник и начиная вытаскивать припасы, пока Санька со Славкой варганили мангал из найденных поблизости красных и белых кирпичей. (для страховки, у них с собой был и разборной железный) Недалеко раскатали-расстелили походные пенки, на коврике расставили посуду, вино, закуски и овощи, словом, делали уже знакомое по прошлому дело. Мешок с дубовыми и плодовыми дровами притащил Кир, сложили «колодец» и подожги. Скоро приятный дымок и огонь добавили приятных красок закату, набросившему свой тонкий шлейф на окружающие деревья. Мясо насаживал Славка, а Санька сидела рядом и поддерживала его морально, она высказывала своё мнение о его новом рассказе прочитанном ей в машинописной копии. Боярцев насаживал и кивал, кивал и насаживал.
- Следующий, будет ещё лучше! – пообещал Славка, когда обсуждение рассказа закончилось.
- Ну, кто бы сомневался! – деловито поддержала его Санька, провожая глазами кусок за куском, нанизываемых на шампур. Скоро, нестерпимо-аппетитно запахло готовящимся мясом, и серая компания оживилась. Серёга ярко улыбнулся, и остроумно заметил.
- Вот обратимся сейчас, возьмём в лапы по шампуру, в другую стаканы с пойлом, и тут раз, кто-нибудь заглянет на полянку, и охереет: четыре волка сидят с шашлыками и стаканами! Ну, чем не белуга в час заката?
Все заржали, а особенно, аж до слёз, Санька, представившая себе эту картинку в красках. Вскоре, первая порция шашлыка нашла своих почитателей; мясо в специях получилось обольстительным! Они блаженствовали! Вино тоже оказалось на редкость удачным, овощи свежими и вкусными, сыр мягким и пахучим, словом, пикничок вышел славный. Санька, даже заметила, (почти про себя) что меньшее количество нахлебников даже в какой-то мере неплохо, шума и гама меньше. Сами не заметили, как взошла луна и осветила небосвод серебристо-бронзовым прохладным на первый взгляд маревом. Пирующие, когда насытились, один за другим оборотились, и прелестная картинка «Волколаки у костра среди шашлыков», была готова.
- А, пошли выйдем на опушку, и как приличные оборотни погреемся под лунным светом, да и вообще посидим, а? – покрутив мордой по сторонам предложила Санька, и все согласились. Тяжко поднявшись со своих мест и чуть покачиваясь, они пошли к тому небольшому выходу, ведшему на опушку, с которой отлично просматривались окраины города, и серое здание универмага. Волколаки даже не вышли, а как бы выкатились на опушку и расселись по-людски, подставив морды под лунный поток. Густая и красивая, насыщенная силой шерсть сразу же засеребрилась на упитанных и крепких телах, и замыленный глаз мог бы в первую минуту принять их за приматов, так он казались не по волчьи велики в размерах. А на них как раз-то и смотрели! Минут через пять, Санька поглядывая на верхние этажи универмага, весело произнесла.
- А за нами сейчас наблюдают… Дивятся, бояться и восторгаются волшебной картиной ночи, достойной кисти Гоголя!
- Из верхнего окошка? Парень и девушка? – уточнил Серёга, повернувший морду к Саньке.
- Ага, думаю это наши фанаты, Олег и Людмила! – хмыкнула Санька.
- А пусть смотрят, интересно же людям, они живут этим! – отозвался и Славка. Санька не ошиблась. Зная какая, сегодня будет ясная и светлая ночь, Люська уговорила Олега понаблюдать за городом: он со стороны кварталов, она со стороны лесочка. Им оставалось ещё две ночи, (считая эту) а потом надлежало комнатушку освободить. Долго ничего не было, как вдруг, девушка буквально выкрикнула.
- Олег! Гляди!
Он метнулся к ней, и обомлел: четыре гориллоподобные фигуры, как показалось в начале, вывалились-выкатились из леска на опушку, сели группой и оказалось, что это самые настоящие волколаки, те, или похожие на тех, что гоняли по кладбищу ведьму в белом и не трогали «готов».
- Потрясающе! – выдохнула Люська не отрывая взора от необычной картины, и вдруг толкнула Олега локтем.
- Олег, гляди: у одного на морде золотые очки! Бред какой-то… оборотень сочками на носу… ты видел что-нибудь подобное?
- Нет, я и без очков-то их только второй раз вижу, - растерянно ответил Олег, слыша, как гулко колотится его сердце.
- Жаль, что у нас нет видеокамеры! – с невероятной грустью выдохнула девушка. Олег ничего не ответил. Обоих несмотря на то, что они видели волколаков уже второй раз, медленно накрыла волна восторженного страха. Они не могли оторвать взора от мистического созерцания четверых шерстяных волколаков, беседовавших промеж себя как обычные люди, и один, и один даже деловито поправлял лапой очки на морде, на деловой морде, как промелькнуло у Люськи. Оба вздрогнули только раз, когда волколаки подняли головы и почти разом уставились на их окно.
- Они, нас заметили! – дрожащим голосом прошелестела Люська.
- Они и в тот раз нас заметили, летучие! – чуть менее дрожащим голосом напомнил Олег, боясь оторвать взора от компании волколаков. Неизвестно сколько прошло времени, прежде чем четвёрка оборотней по одному скрылась в лесочке, а Люська с Олегом нашли в себе силы отлипнуть от окна. Спать сегодня они уже не собирались, надлежало всё записать-занести в самом подробном смысле и обсудить увиденное. Люська даже кипятильник включила, опустив его в двухлитровую банку воды для чая или кофе. До утра было ещё далеко.
Когда Милана Власьевна появилась близ редакции в день заседания лит-студии, она заметила во дворике компанию из Саньки, Славки, Веры, Феликса, и Вени с Олей. Насей раз их разговор не отдавал приятностью, они горячо спорили, и ягишна сразу поняла, что дело грустное.
- Здравствуйте, молодые люди! – приветливо, несмотря на предчувствие проговорила Рысева подходя ближе.
- Это хорошо что вы пришли! – специфическим тоном человека настроенного на решительный во многих смыслах разговор, торопливо проговорил Кукрыс, не дав возможности другим, ответить на приветствие.
- Неужели случилось то, что не должно было случиться? Разочарование? – прочитав что-то по лицу студента, увидела всё, Милана Власьевна.
- Да, вы правы, я и Оля, мы разочарованны в тех идеях, что вы пытались внушить нам, и заставить поверить в сверхъестественный вздор! – уже с явным вызовом подтвердил её догадки, будущий светила науки.
- Давайте пройдёмся, тут, у редакции, не место для нашего разговора… вы не согласны? – предложила Рысева.
- Да, вы правы, лучше решать все вопросы на улице, - согласился Веня, и с погрустневшей Олей пошёл вслед за Миланой Власьевной, а Санька и Славка, медленно следовали на расстоянии, а Вера и Феликс, горделиво остались на месте. Ягишна и компания отошли шагов за сто, и разговор возобновился.
- Вы, решили бросить ваши практики, я правильно поняла? – задумчиво уточнила Рысьева.
- Да, мы решили, что с нас хватит! – твёрдым голосом заговорил Кукрыс, и чтоб собеседница задавала меньше вопросов, сам решил расставить все точки над «и» - Ваши теории были настолько убедительны, а мы, оказались настолько восприимчивы ко всему этому, плюс эти «практики» - Веня скривил рот этом слове – с вашими, кто они там вам, помощниками, что я, чуть было в мистику не поверил, в бред про иные миры, и прочее… мракобесие! – не найдя видимо другого слова, студент выпалил это.
- Это что же заставило вас, прийти к столь революционным выводам? – скорее для приличия спросила ягишна, внимательно глядя на Веню.
- двадцать первый век, заставил меня, - с обычной для себя бытовой заносчивостью стал отвечать Кукрыс – Наука отрицает все эти ваши иллюзии, управление снами, иные миры, и прочие выдумки фантастов и тёмных людей! И на этих моих сеансах, в присутствии Славы и Саши, ваших очевидно друзей, мы с Олей как раз и стали жертвами самых настоящих иллюзий и гипнотических фокусов. Вы, Милана Власьевна, чуть было не заставили меня, поверить в то, что на самом деле, было лишь игрой моего воображения, плюс игрой теней и общего настроя! Мне, человеку науки, вообще не следовало даже и близко ко всему этому подходить, и книги ваши, тоже читать не стоило… Вот они, кстати, возьмите их! – Веня выудил их из сумки и протянул женщине. Та молча приняла и продолжила слушать.
- Я, вызываю «иллюзии»! – презрительно протянул Кукрыс, и продолжил – В присутствии гипнотизёра Саши и не такое увидишь, так ведь? – Веня торжествующе попытался поглядеть на Рысеву, но вышло это нелепо.
- Саша, не-гипнотизёр, - указала ему Милана не повывшая голоса.
- Вы, можете отрицать это сколько угодно, но иных объяснений, быть просто не может! – упорно гнул своё Веня – Я вообще не понимаю, как, в 21-м веке, вокруг образованного человека науки, могли соткать какую-то фантасмагорию, и почти заставить в неё поверить, вот что!
- И кто же такой великий, вас, Вениамин, спас от нашего «мракобесия»? – с горьковатым сарказмом вопросила ягишна, чуть склонив голову.
- Именно! Вы, заметили верно, - как-то оживившись весь и сразу и даже стёклами очков, встрепенулся Кукрыс – Сомнения учёного, не давали мне покоя. Почувствовав, что я вот-вот поддамся своему так называемому «дару», я обратился к профессору Минжуеву, и настоял, чтобы и Оля, по собственной воле, пошла со мной. Её «управляемые сны» вызывали во мне такие же законные подозрения в мистификации, чуть не приведшей нас в реальное мракобесие и психиатрическую болезнь, - и далее, Кукрыс во всех красках пересказал недельный курс профессора Минжуева, особо выделяя то, как он лечил их с Олей, ставя их болезных, на ноги… Особо, Веня указывал на повторные эксперименты с его «даром» по вызову «иллюзий» в присутствии двух образованных людей, не склонных ни к какому мистицизму, настоящих учителей! Все попытки провалились, что и требовалось доказать!
- Когда я сам, на днях, попробовал вновь вызвать иллюзию, уже наедине с собой, у меня ничего не вышло, и я, вздохнул с таким облегчением, словно бревно с плеч сбросил! Нету, и не было у меня никакого дара, обычные галлюцинации!
- Освободился ты Веня значит? – окинув взором тянущийся рядом деревянный забор, усталым голосом переспросила Рысева.
- А вот представьте себе! – с тихим вызовом ответил Веня.
- Ну, Оля, а ты, как? – оставив Кукрыса уже за скобками, обратилась она к девушке, в ясных глазах которой, ещё играла последняя искра её способностей.
- Я… тоже, разочарована, Милана Власьевна, - не сразу, как бы через сомнения, начала девушка – Я поверила, что у меня, всё как вы говорите, но на самом деле, ничего этого нет!..- глаза Оли блеснули обидой – И это явление, «Осознанные сновидения» вообще непонятно что… оно даже не изучено толком! А мои «видения» как вы говорили, это просто сны, и ничего более… Управляла я снами! – внезапно хмыкнула Оля – Наука, знает сны, которые подобно фильму идут про несколько ночей, и даже с титрами! Так что извините, но я, не верю вам теперь, и снами я никакими не управляю, да и не управляла никогда. Адольф Маркович мне досконально всё объяснил. Так что простите, но нам, лучше, больше не видится. По крайней мере, по поводу всего этого… - она потупила взор.
- Одну минуту! – Рысева попросила их задержаться – Буквально одну, и можете идти себе, молодые люди, в свою счастливую, учёную жизнь. Ну, с тобой, Веня, мне пожалуй ясно всё, ты, себя полностью, «спас» - едко выдала она последнее слово, и обратила своё сразу ставшее хмурым, полным разочарования лицо, в другую сторону – А вот ты, Оля, могла бы… да нет, должна была, писать великие фантастические романы о красотах иных миров в таких красках, коих уже давно нет в литературе! Мало того, ты, могла бы с помощью своего дара, заглядывать в прошлое… В любую эпоху, любой страны, и видеть то, что было в ней на самом деле! Золотые мечты истинных историков, а не сектантов, царящих теперь… Оля-Оля, что ж ты натворила-то? Что наделала с собой? – голос ягишны дрогнул, и в нём стал зарождаться гнев.
- Ничего она не наделала, она стряхнула с себя всю вашу фантасмагорию и мистику! – строго указал Кукрыс поправив очки на носу, и начальственно обратился к спутнице – Оля, пойдём отсюда! – он взял её за руку и попытался увести за собой.
- То, чего иные люди добиваются годами и десятилетиями, вам, дали при рождении, - не выдержав, продолжила ягишна – но вы, Веня и Оля, принесли их в жертву тому, что у вас тут называют «наукой»!.. Жаль, очень жаль. А вот теперь, прощайте окончательно, неинтересны вы мне больше, оба, идите! – она кивнула, развернулась и пошла обратно вдоль того же деревянного забора.
- Пойдём, Оля! – Веня решительно потянул её за руку, но девушка решительно вырвалась «Сама пойду!» Они прошли забор, свернули за угол, и остановились у перехода, где горел красный светофор. Всё это время, Кукрыс говорил Оле, что впредь, они и близко не должны подходить ни к какой мистике, а целиком отдаться науке.
Внезапно, в мозгу Оли вспыхнула какая-то искра, щёки запылали, глаза загорелись, а сердце дико заколотилось словно тревожный колокол. Резко пробудившийся внутренний голос, буквально всколыхнул девичью душу. «Что?! Что, ты, дура наделала?! Ты кого послушала?! Ты, зачеркнула своё будущее, сама, своими руками погубила то, чем ты могла ЖИТЬ и зарабатывать на жизнь, ду-ур-а-а!!! Это, было озарение, твой дар был озарением! Ты, ничего больше не напишешь из того, что могла бы! Участь твоя теперь, это быть, офисным планктоном, или торговать на рынке ширпотребом! И не будет у тебя отныне любимого увлечения для души, не будет, уже никогда!»
- Что же я натворила, а?! – вслух выкрикнула Оля, отошла под изумлённым взором Вени на три шага назад, развернулась и не обращая на ошеломлённый крик Кукрыса внимания, припустилась со всех ног обратно вдоль забора, в последней надежде увидеть Рысеву, увидеть и умолить простить, умолить вернуть дар, помочь, простить!
- Милана Власьевна-а! – едва слышно кричала она, в последней надежде увидеть знакомый облик, но, нет… Забор кончился, Оля выбежала на обочину широкой проезжей дороги и затравленно поглядела во все стороны, увы, Миланы Власьевны Рысевой, больше уже нигде не было…
Х Х Х
Никогда ещё Славка и Санька не Рысеву в таком задумчивом и подавленном состоянии, как после разговоров с Веней и Олей. Встретившись с подопечными в соседнем проулке, где они ожидали её на простенькой лавочке под большой черёмухой.
- Всё так плохо? – спросил у неё Славка, когда она подошла вплотную.
- Давненько я так не разочаровывалась в людях вашего мира! – присев рядом, призналась Милана.
- Вас это так задело? – негромко спросила Санька, хотя и сама вполне понимала ситуацию.
- Я ж была уверенна что они, примут каждый свой дар, и будут изучать и совершенствовать его, с точки зрения той же науки! – задумчиво пояснила ягишна – Ну, Веня этот, ладно, я допускала что он может пробуксовывать, но при наличии факто измениться, но то, что он выкинул, я не ожидала…
- А, вы, разве не видели всё наперёд? – осторожно спросил Славка.
- Если бы я работала с этой парой всей силой, то конечно всё увидела бы. Но ведь я, занята в основном вами ребята, - улыбнулась наконец Милана – И тут бываю наскоками, и дома у меня хлопот много. А эту пару, я просто приметила, и показала им дорожку, но вести за ручки не собиралась, убеждённая что они, и так всё поняли… какое разочарование и обида за тех, кто хотел бы обладать даром, но не может!
- И что теперь с ними будет? – на вскидку вопросила Санька, на что Милана, туманно ответила, что теперь, они сами по себе, и пусть будет, что будет. О профессоре психиатрии Минжуеве, насей раз не было сказано ни единого слова, будто бы его и не было.
- Да, променять золоте яйцо знаний предков на колбу и пилюли, это может только человек из секты, секты учёных догматиков, - проговорил на всё это Славка.
- А этот Веня, если выйдет в начальство, станет вторым Минжуевым и погубит немало талантов, - прикинула вслух и Санька – Вон как он свою, из синички, в серую мышь оборотил…
- Ну, куда-куда, а уж в начальство-то он в большое не выйдет, он – ритор, софист, теоретик, так что если он чего и погубит, то какую-нибудь заштатную лабораторию… - вдумчиво, но уже не так грустно, а даже напротив, с сарказмом заметила Рысева.
- А Оля? – машинально вырвалось у Славки, который по-честному переживал за творческую душу.
- Её, мне жаль больше всего, - призналась Милана – я давно не встречала таких способных. Даже в нашем измерении таковых не очень много. А тут, среди всей этой старины, появилась она, одна такая на многие и многие миллионы людей!
- Ну как же могло случиться что то, что было наречено исполниться, что уже соткалось где-то там, - Славка поднял глаза к небу – вдруг рушиться внезапно, и из-за кого? **)
Из-за какого-то козла очкастого? Какая сила чёрная, не захотела, чтоб эта девчонка, не стала писательницей, а?!
- Видимо, очень большая сила, и подкралась она незаметно, - ответила Милана, и как бы вспомнив чего-то, рассказала горькую историю одного человека, молодого тогда ещё парня. Ему, в одну из ночей приснилась покойная бабушка, предсказавшая ему скорое рождение второго племянника, (у его старшего брата должен был быть сын) и то что у самого парня всё будет хорошо, а в 26-ть лет, он женится. Племянник, у него действительно родился, вся родня изумлялась такому чуду как вещий сон с бабушкой! А вот с парнем тем, ничего не вышло. Нет, на гулянке в городе его познакомили с одной девчонкой, погулял-походил он с ней меньше недели, да и остыл. Не затянула она его ни на малую толику, малахольная какая-то, ни душа, ни сердце к ней не загорелись. А те, которых он сам любил, или к коим просто тянуло всей силой, те его, не замечали. И вот не в 26-ть, ни в 36-ть, ни в другие года, ничего у него не вышло, ни жены, ни просто девушки. Вот и как понять. Что из двух пророчеств, сбылось одно, а другое нет? Ни Славка, ни Санька, ответа на это у себя не нашли.
Покопавшись в голове, Славка лишь привёл примеры из фильмов, запавшие ему в душу, а именно вот какие. Кому-то, в основном не самому привлекательному персонажу падает в руки дар: чтение мыслей, прохождение сквозь стену, двигать взором предметы, возможность вернуть молодость, ну и тому подобное. Что же делает персонаж? Вначале, то ли машинально, то ли на автомате или по инерции, он этим пользуется, ведя себя при этом как придурок: делает глупое лицо, мучается своим даром, страдает и боится его, ужасается что он «не как все», что «это ужасно» и что что теперь делать, и тому подобная блажь. Как итог, дар пропадает, и персонаж, с мимикой клинического и блаженного идиота облегчённо вздыхает, словно ему сообщили что диагноз о неизлечимой болезни у него не подтвердился.
Славку, с детства выбешивали подобные фильмы. Был по его воспоминаниям даже один советский, где группе граждан, инопланетяне подарили молодость. Но, только одна пожилая пара приняла себе это, а остальные дураломы с воплями побежали по докторам-профессорам «от молодости лечится». Может и были фильмы, где герои, получившие в руки полезный дар, не вели себя как дебилы, а умело им воспользовались по жизни, только Славка их не видел. Наверное, во всех странах снимая кино на эту тему, создатели намеренно вбивают в сознания зрителей «Беги от чудес, беги от дара! Не смей быть иным, не смей быть уникальным! Будь в стаде! Не смей! Страшись и боись любого дара! Это плохо! Не имеешь права! Получил – выбрось! Лечись! Плюнь! Не сметь! Вздохни с облегчением, когда лишишься дара!» Всё это, Славка эмоционально высказал Саньке и Милане.
- Любопытные заметки Слава, и верные по большей части, так оно и выходит. – согласилась Рысева, а Санька сказавши: «Угу» коротко заметила.
- От жизни спасшихся!
В дальнейшем их разговор не претерпел никаких существенных изменений, Милана высказывалась о неблагодарности человеческой натуры, о слепоте и тупоумии людей, именующих себя образованным классом. О том, как много рядом способных, но невезучих, несчастливых людей, коим такой дар в руки почти не попадает.
- Да, кому даётся, тот пренебрегает, а кто нуждается и знает, как распорядиться даром, тому не перепадает, хоть расшибись! – сказал на это Славка при расставании с Миланой.
Однако, уже буквально дня через три, сама Милана пригласила Саньку и Славку на шашлыки «в один дом», как она выразилась.
- Хочу познакомить вас с интересными людьми, братьями Беляковыми. Их история, вас поразит, возможно даже неприятно. Но, равнодушными вы точно не останетесь, гарантирую! – пообещала Рысева по телефону, и назначила празднование на полдень в ближайший выходной, чтобы Санька без помех смогла принести себя на поглощение шашлыка. Славка позвонил рыжей коллеге, и та, сразу же позволила себя уговорить. В назначенный день и час, серая пара стояла в условном месте, ожидая ягишну. Её появление, стало небольшой неожиданностью для ожидающих: Милана подъехала за рулём шикарной, сияющей серебристыми дисками, крыльями и бампером «Победе» цвета спелой, или чуть переспелой черешни.
- Ух ты-ы! – машинально выдохнула Санька приподняв очки, а Славка просто выдохнул «Класс!»
- Ух я! – улыбнувшись как довольный ребёнок, ответила Милана вылезая из кабины.
- Это прям ваша, или на прокат взяли? – спросил Славка не торопясь пока садиться внутрь, откровенно любуясь красавцем-автомобилем.
- Ну разуметься моя! – сияя радостью похвалилась ягишна – Я очень люблю старые модели, до 60-х годов по вашим меркам. В моём мире, красота моделей сохранилась, у нас не производят безвкусных «мыльниц» на колёсах.
- А откуда у вас, там, наша «Победа»? – искренне полюбопытствовал Славка, потрогав рукой корпус. Милана состроила шутливо-таинственное лицо, и таким же голосом, заговорщицки произнесла.
- Перегоняем помаленьку… контрабандой по тайным тропам… только тссс!- сдвинув брови, поднесла она палец к губам.
- Тссс! – чуть не в один голос ответили Санька и Славка, так же приложив пальцы к губам, и негромко рассмеялись.
- Ну, садитесь друзья, поедем, нас уже ждут! – Милана плавно и грациозно села за руль, Славка пристроился рядом, (он не любил ездить на заднем сидении) а Саньке пришлось-таки в одиночестве сидеть сзади.
- Поехали! – коротко попросила она, и Рысьева врезала по газам. Ехали они по живому городу-музею минут 15-ть, петляя по мощёным улицам и улочкам, завернули в каких-то особенно древних дворах за очередные развалины, въехали в очень частный сектор и проехав с полкилометра, остановились у большого деревянного дома №23 выкрашенного в зелёный цвет с двумя дверьми в воротах: входная и боковая с другой стороны дома в заборе. Когда вылезли из «Победы» носы всех троих моментально уловил аромат дивного шашлыка.
- У-у-у-м… специи!! Перчик, чесночок и прочее! – сверкнув очками воскликнула Санька втянув ноздрями воздух.
- А шашлычок из свинины и баранины! – добавил Славка, вдохнув полной грудью.
- Следопыты! – ахнула Рысева улыбнувшись обоим она достала из сумочки мобильник и набравши номер негромко бросила в него – Паша, мы приехали, впускай уже нас! – и спрятала телефон. Через минуту, со двора донеслись торопливые шаги и довольный мужской голос «Иду-иду!» Проскрежетала щеколдой дощатая дверь, приоткрылась, и гостей встретил высокий мужчина лет 35-ти с густыми, тёмно-русыми волосами и небольшой, подёрнутой сединой бородкой. Он предстал в чистых хотя и не новых джинсах, и синей, видавшей виды водолазке с закатанными рукавами.
- Здравствуйте, проходите! – приветливо улыбнувшись и простерев правую руку в глубину двора, пригласил он. Гости прошли внутрь, а встречавший запер дверь, на засов и повёл всех в сад. Они миновали дом, прошли через двор, где их озорно и настороженно облаял беспородный, но обаятельный барбос, шмыгнувший сразу же в будку глухо рыча оттуда, и оказались под сенью небольшого, но уютного сада устроенного таким образом, что он казался больше чем был на самом деле. Массивные шампуры с кусками румяного, ароматного мяса, томились над дымящими жаром рубиновыми огнями в самодельном мангале, изготовленном из кожуха старой газовой плиты. Тут же, на невысоком деревянном столике уже красовались, источая сок нарезанные мясистые помидоры, огурцы и сочная, нежная зелень в искрящихся на солнце капельках воды. Натюрморт дополняла трёхлитровая банка красного домашнего вина, вазочки с домашней же аджикой, кетчупом и горчицей. Аппетитный хлеб, нарезанный толстыми кусками горкой, лежал на большой плоской тарелке, рядом с которой высилась крупная соль в расписной пиалочке. Готовые тарелки с вилками, уже ожидали, когда на них начнут выкладывать первую партию шашлыка. Пить домашнее вино предстояло из красивых расписных чашечек. Здесь же ожидал и доделывал последние недоделки, и второй хозяин сада, мужчина лет 30-ти, тоже русоволосый, с усами, но без бороды. Милана Власьевна красиво и артистично представила друг другу гостей и хозяев. Старшего с бородой звали Пашей, а младший с усами, отзывался на Мишу. Он, встретил гостей в видавшем виде камуфляже зелёной раскраски, и чёрной с белым орнаментом бандане.
- Так, первая партия, свиная, уже готова, прошу вас! – Паша принялся снимать одни шампура, а Мишка, нанизывавший перед тем свежее мясо, пристраивал на их место новые.
- Вот, Паша, это те ребята, что помогут вам в случае, если вас побеспокоят персоны из отеля… - уверенным голосом произнесла ягишна братьям, элегантно указав ладошкой на Саньку со Славкой, кои с искренним интересом разглядывали сад.
- Надеюсь, что этого не понадобится – сказал на это Мишка, незаметно разглядывавшей Саньку, стоявшую в своеобразной позе, подчёркивавшей всю её фигуру в облегающем виде.
- Не понадобиться, так и хорошо, но на всякий случай пусть будет, не помешает. Меня вам найти, может статься станет будет непросто, а ребята вот они, рядом, - тихим голосом заметила Рысьева, после чего, паша торжественно позвал всех к столу. Саньке отчего-то пришло на ум изображать даму из общества, где она, взявши себя двумя пальцами за края платья, прошла таким образом меж двух ржавых ведрушек и величаво опустилась на берёзовый пенёк, который при отсутствии стула, выполнял обязанности такового.
- Герцогиня! – негромко заметил Славка.
- А то! – так же ответила Санька, уже прицеливаясь одним глазом на самый сочный шампур. Паша кашлянул в кулак, торжественно и ловко налил всем вина из банки, и сказавши короткое приветственное слово, поднял тост за знакомство и встречу. Все выпили и вплотную занялись шашлыком, новыми порциями которого, томящегося соком на углях, бдительно следил Мишка, совмещая вкусное с нужным. Сначала, слегка узнали друг о друге. Пашка и Мишка Беляковы жили в родительском доме, причём Пашка уже давно был женат, и имел двоих детей, (его семейство сегодня гостило у бабушки) а Мишка женат не был, хотя вся родня на этом и настаивала. Старший брат работал на рынке, а младший в райсобесе. Происходили они из семьи сельских учителей, (родители жили отдельно) с детства любили книги и всё что с этим связано, и выросли личностями разносторонне развитыми и начитанными.
Саньку и Славку (с их разрешения) Милана Власьевна представляла в основном сама, пояснив братьям что их новые знакомые, талантливые литераторы из местного лит-клуба, но главные их достоинства, это весьма сильные экстрасенсорные способности. Именно на них, Милана Власьевна и делала упор, говоря братьям, что в случае чего, они могут обратиться к Саньке и Славке.
- Да, ребята, вы если что, не стесняйтесь! – деловито заметила Косулина трудясь над смачным шампуром.
- Да, мужики, обращайтесь, поможем! – вторил ей Славка, очищая от мяса и свой шампур.
- Наверное, пора начать рассказывать? – осторожно намекнул Паша, докончив свою часть шашлыка, пока Митшка переворачивал на углях новые порции, что уже через пару-тройку минут можно было подавать.
- Да погодите вы, успеете, - сказала ему Милана, кушая шашлык, сдобренный огненной аджикой – время-то терпит, а вот аппетит нет! ( братья довольно заулыбались, и Паша налил всем по второй)
- За нашу интересную, насыщенную жизнь! – поднял чашу Славка, присутствующие одобрительно угукнули, легонько чокнулись и выпили.
- Шикарное вино ребята, такое ассорти, что я буду просить рецепт! – довольно улыбнувшись, пропела Санька одарив хозяев сладчайшей улыбкой. Мишка, перехватив сей взор глубокий, охотно согласился поделится секретом виноделия. Подоспела свежая порция шашлыка. Закусив ещё по паре кусочков мясца да заев это помидорами и зеленью, присутствующие постепенно всё же перешли к делу. *))
- Наверное, чтобы лучше понять произошедшее с нами, стоит начать немного издалека, - стал рассказывать Паша, не забывая и о шашлыке – ибо те страшные события что произошли со мной и Мишкой, они, как мы потом поняли, имели своеобразный пролог. Зимой 95-го, жена моя, родила мёртвую дочь. После похорон, на протяжении трёх дней и трёх ночей, в доме творилась самая натуральная чертовщина, - Паша отхлебнул вина – сами собой двигались и падали мелкие предметы, шевелились листья на цветах в горшках. Мать слышала звуки льющийся из стен воды. Отец, будучи на ночной смене сторожем, являлся матери в живую, чем сильно её напугал. В саду внезапно вымерз виноград, а в катухе у овец, родился мёртвый ягнёнок. Затем всё утихло. И вот летом уже, когда в семье понемногу забылись зимние неприятности, мы всей семьёй смотрели какое-то игровое шоу с большими призами на кону. Кто-то выиграл деньги, кто-то поездку за бугор, другой, путёвку в престижный санаторий. Ну, поглядели мы это шоу, по-доброму позавидовали счастливчикам что получили выигрыши, да и продолжили жить, - Мишка встал, и отошёл к шашлыкам повернуть шампуры, да и у мангала пока и остался. Рассказчик с гостями вновь стукнулись чашками, выпили, хорошенько закусили мясом и овощами, а Паша продолжил, держа шампур с парой кусков в правой руке – И вот как-то раз, чёрт дёрнул, не иначе, купили мы, сговорившись с Мишкой, тот самый лотерейный билет у нас на почте, что мол будет?
- Да, мы не особо счастливые, а тут решились, - подал голос Мишка, ворожив над мясом.
- Да, решили на свою голову! – грустно усмехнулся Паша – Ну, короче говоря, взяли мы и выиграли путёвку на два лица в один пятизвёздочный отель на побережье, на две недели. Не стану говорить какой бум вызвало это в селе и у соседей, - шевельнув бровями проговорил Паша, сдирая мясо с шампура зубами – Мама наша сразу заволновалась, и предложила взять деньгами, но, не прислушались мы тогда, да и кто бы прислушался-то? – резонно заметил про это рассказчик – дня три собирались, билеты-проводы, то да сё, ну, попали в купе без соседей, чего там, всего один день и ночь в дороге. Мишке сон приснился, как вскоре выяснилось, вещий – Паша повернул голову к младшему брату. Тот отложил в сторону готовые шашлыки, принял со стола опустевшие шампуры и нанизывая баранину, стал рассказывать.
- Приснился мне огромных размеров белый отель, стоявший на скалистом берегу тёплого моря. Я стоял и смотрел на него и не мог решиться: войти внутрь или остаться на месте? И тут раз, отель меняет свой вид на какой-то мертвенно-синий, а из его окон и дверей заструилась кровь, начавшая стекать по стенам оставляя неприятные извилистые следы и собираясь внизу в лужицы. Кровь всё прибывала, а над отелем выросла идеально полная луна, осветившая всё строение как в классическом ужастике. Кровь вдруг резко высохла, отель побелел, солнце сменило луну, а сам отель неожиданно оброс тёрном…
- Да, - подтвердил Паша – я тогда отнёсся к его сну как к ерунде, но что бы изменилось, если б я, отнёсся к нему иначе? – он обвёл всех взором.
- Ничего, - вздохнула Санька, а Павел продолжил.
- Ну вот, прибыли мы в шумный город, наш перрон оказался как раз недалеко от побережья и такси уже ждали пассажиров, а один из них, невысокий, загорелый южанин с небольшим брюшком, держа в руках кусок картона с надписью «Отель Все Звёзды к нам». Удивившись такой слаженности, мы шагнули к нему и сказали, что это мы. Таксист дружелюбно поприветствовал нас, помог погрузить багаж, и мы поехали. Описать тот отель на побережье, у меня плохо получиться, мне он напоминал один из тех пятизвёздочных дворцов, окружённых пальмами или чем-то похожем, что мы видели на плакатах или авантюрных фильмах. Мы с Мишкой буквально оторопели : жить в таком дворце после нашего сельского дома? - он усмехнулся и стащил зубами последний кусок с шампура.
- Даже я, не знала бы, где там сесть и стать! – искренне призналась Санька расправляясь с круглым как шар помидорчиком.
- Но, постояв перед отелем минут десять, мы решили, что раз уж мы честно выиграли это житие, то жить должны спокойно и культурно. Номер нам дали на третьем этаже, неплохой, две кровати, санузел с ванной, бар, цветной телек, словом, мечта, а не жизнь…
- Да уж, пожить в таком за счастье! – невольно сказал и Мишка, переворачивая шампуры.
- Да что там, головы закружились! – махнул рукой старший и снова налил всем вина – Нам сразу же рассказали что в этом сезоне, а точнее в эти дни в отеле будут самые известные артисты отечественного кино и театра, и даже показали нам парочку известных актёров, что отдыхали в холле беседуя с кем-то из постояльцев. Глядели на них как на чудо первые пять минут, но потом понемногу стали осваиваться, осматриваться, проживание и питание и впрямь оказались бесплатными, в разумных конечно пределах.
- Да мы и не наглели, - опять отозвался младший снимая с мангала готовые шашлыки и протягивая шампуры – провинция, но не колхоз же, вести себя умеем!
- Да, - подтвердил Паша, принимая их и раздавая гостям – в грязь лицом мы не ударим, пили не много, никого не доставали, а больше наблюдали издали, слушали и всё такое. Звёзд театра и кино, и в самом деле хлынуло много, - он назвал несколько фамилий, чем не особенно удивил Саньку и Славку – Помимо нас с Мишкой, в отеле отдыхало ещё десятка два таких же простых людей как и мы, и все из разных регионов, это нам один портье рассказал да и горничные тоже, с троими мы даже к концу дня подружились как бы, в ресторан вместе ходили, они даже автографы у пары наших звёзд взяли. Их, звёзд этих, к вечеру как раз наплыло, весь бомонд на фильмах и спектаклях которого, мы все и выросли… вот у нас с Мишкой головы-то и закружились от звёздного сияния, - старший грустно улыбнулся.
- Да уж, чуть не ослепли! – кивнул младший, насаживая на шампура последнюю партию шашлыка.
- Вот рассказываю вам, а у самого сомнение в башке шевелиться было ль это с нами наяву, или приснилось? До того дико всё что случилось после, что только в каком-нибудь старо ужастике встретить можно, - поделился воспоминаниями Паша, на что Славка и Санька коротко возразили, заметив рассказчику что их, удивить чем-нибудь сложно, видели дескать разное (Рысева молчаливым кивком подтвердила их слова)
- И тем не менее ребята, думаю что то, что я дальше вам расскажу, может показаться нереальным, нам вот, мало кто верил, хотя мы и рассказывали-то немногим, - пояснил Паша и продолжил свой рассказ – И вот сидим мы с новыми знакомыми после ужина в танцевальном зале, там дискотека была, так мы женщинами красивыми любовались; и артистками и нет, и «масками» всякими, и кошмарами из шоу-бизнеса и всех прочих. К живым мэтрам театра и кино, мы уже привыкли. Режиссёры были правда известные, мы узнали лишь парочку, они стояли этакими великими бронзами надо всеми и как бы это, позволяли себя лицезреть с бокалами в руках. А тех режиссёров, коих мы не знали в лицо и даже не слышали о некоторых, нам показал один из наших новых знакомцев, Санёк. Утихомирившись, он пояснил что при союзе, эти режиссёры хотя и были известны в своих кругах, и ставили порой неплохую классику, но гнилую натуру не спрячешь: то-то и то-то, ставящий теперь откровенную безвкусицу без декораций, да с порнухой, да про тяжёлую судьбу пидорасов в современной России! (слушатели от души рассмеялись, а Паша продолжил) Мы, этому не удивились, и только спрашивали в пустоту, туда, куда же смотрел советский УК, и его знаменитая 121-я статья на этих эстетов? И вот, как-то так вышло что мы с братом, встряли в какой-то бытовой разговор об истории и культуре вообще. Говорили люди обычные, как мы, что, расположившись в уголке танцзала на мягких стульях, и привлекали наше внимание. Говорили мы говорили, и как-то так получилось, что вклинилось к нам несколько артистов, кои понравились нам с братом рассуждениями, а узнавши, что мы из провинции, одни из них, довольным голосом заметил, что всегда знал, что в провинции таятся основные таланты нашей страны. Слово за слово, и познакомились мы с этими артистами до вполне себе приятельских отношений, и заговорились-загулялись что называется глубоко за полночь.
И всё бы вроде ничего, посидеть с известными людьми да поговорить с ними, это не часто случается, но меня что-то начало беспокоить, что-то волновало разум, а сердце заныло тревожной тоской.
- А я вот тогда ничего не почувствовал, - признался Мишка, переворачивая шампуры над мерцающими углями, - я тогда весь в этих кумирах чуть не растворился… когда мне там о чём-то подумать?
- Этот очно, я и то относил свои тревоги к перемене мест и стольких звёзд рядом! – поддакнул старший и вернулся к посвистыванию.
- Мне, как щас помню, в ту ночь снились морские волны кои черпали бокалами я, и два артиста. Утром, а точнее уже днём, и спали мы до начала 12-го (и никакие горничные и дуры-дежурные к нам не ломились) С начало я, потом Мишка в ванной поплескались, переоделись и пошли вниз, на поздний завтрак. Выспавшиеся, бодрые, полные планов, мы хорошенько закусили и пошли из гостиницы на улицу погулять, по берегу, в магазины заглянуть, словом, отдохнули как следует, и может даже с девушками хорошенькими познакомиться. Девчонок много ходит кругом, но нас потянуло пока по магазинам, для хозяйства чего-нибудь полезного прикупить при случае. Ну, купили кое-чего по мелочам, гулять пошли, всё осматривать, в море купались, и всё звёзды в основном: модельеры всякие, визажисты, артисты, журналисты, писатели даже, все ходят, отдыхают, разговоры разговаривают. Мишка тут отошёл куда-то, а я остался у ларька с пивом, где и разливное продавали. Взял я парочку отошёл в сторону, и одну от души не отрываясь выдул, а другую так, стою, смакую, думаю о вечере, и вдруг, слышу за спиной и сбоку, голоса двух артистов, тех самых с кем вчера в дискотеке разговаривали. И вот один из них, как бы в каком-то нетерпении и говорит: «Не знаешь, скоро уже? А то что-то тоскливо как-то, размяться бы, когда ещё сможем вот так, открыто?» А второй ему и отвечает, уверенно так, со знанием дела: « Ну так сегодня и начнём, сегодня первый день полнолуния… у кое-кого уже вчера загорелось, но успокоили, всему своё время, потерпи!» Ну, я и ухом не повёл, головы не повернул, пиво допил… (Мишка принёс к столу последние шампуры, и плеснул всем вина из банки) отошёл от ларька, сел там на какой-то камушек и призадумался. О чём же конкретно, говорили наши корифеи? Может они ненормальные, и в полнолуние у них открывается какой-то психоз? Или может они оргии в номерах устраивают? Или сектанты? А то и хуже того, извращенцы-садисты какие-нибудь? Тревожно мне стало более чем. Встал, и глазами его ищу, - он указал глазами на улыбающегося в усы Мишку – а у самого думка в голове «Ну и богема у нас на сцене, сразу б и не подумаешь!»
Ну, встал я с валуна, пошёл его искать, гляжу, а он уже в компании с артистами стоит и сияет червонцем. Я подходить не стал, а наблюдал издалека, мало ли думаю, может там приватный разговор? Ну, короче говоря, охмуряли они моего младшего как человека нового, разговорчивого и не избалованного столицами, влиться в их компанию, ибо такие как они сами, им осточертели, захотелось пообщаться с новыми людьми, из настоящей русской глубинки. Обещали, что неплохо проведут время, тут мол пароходики прогулочные есть, можно и там гульнуть, а ему, Мишке, как победителю в лотерее, это ничего не будет стоить…- Паша на несколько минут отвлёкся на вино, мясо и овощи, а Мишка, жуя баранину, согласно кивнул.
- Угу, было дело… согласился, а что? Это теперь легко говорить, а тогда, что я, 19-ти летний, мог заподозрить? Да ничего… Артисты-то некоторые, по фильмам знакомые были, вот я и повёлся…**)
- Н-да-а… Я ему тогда сказал, чтобы он осторожен был, ни в какой блудняк не влез и на этом вроде сошлись, когда я разговор про полнолуние ему передал, - заметил старший.
- Ну, полнолуние-то меня сразу на тему ужастиков натолкнуло, ни про каких маньяков и психопатов я и не подумал, - подтвердил младший, чем вызвал улыбки, а рассказчик, откусивши шашлычка, продолжил.
- Ну, вот значит… пошли мы с ним на прогулку, но особо ни с кем не знакомились. Как-то так вышло, что рассчитывали мы на бурный и весёлый отдых, а самим ходили да по сторонам таращились. А когда вернулись в номер, то списали свои впечатления на первый день, а там мол нормально будет. И тут к нам в гости соседи пришли, приятели наши, человек пять-шесть во главе с Саньком и парой бутылок коньяку. Закуска у нас была своя, накрыли стол, но я сразу сказал, что вечером у нас планы, а потому, этими двумя бутылками коньку и обойдёмся. Санёк не возражал, сказав, что никто и не собирается нажираться, не для того дескать в таком отеле зависают, чтоб утрескаться до блевоты, это и дома не поздно сделать. Ну, кто и как из них попал в этот отель, я уже забыл, да это и неважно. Посидели мы не плохо, коньячок, как щас помню «Кизлярский» оказался хороший, словом, когда бутылки опустели, мы уже были чуть ли не друзьями, уговорившись держаться в этом отеле все вместе, мало ли что? – на полминуты, паша умолк, погрустнел, не очень глубоко ушёл в себя, хорошо отпил из чашки, закусил мясом и посоленным помидорчиком, а затем продолжил – Коротким, ребята, оказался наш отдых в том пятизвёздочном отеле! Н-да-а… две недели! – он скептически вздохнул и усмехнулся – После посиделок мы часика два придавили, а потом освежившись и переодевшись, приготовились к вечернему променажу. Оделись, и тут мне в голову как шепнул кто и я Мишке сказал чтоб паспорта и все наши деньги мы с собой взяли, в номере ничего не оставлять, пять звёзд, не повод расслабляться, и именно это моё решение через несколько часов помогло нам не сказаться неизвестно кем, и с большей лёгкостью унести ноги с треклятого места…Оделись мы в костюмы и пошли вниз, там уже начиналась хорошая эстрадная программа, ресторан горел гирляндой огней, работал бассейн, но мы заглянули туда только так, на женщин в купальниках полюбоваться, - признался паша, и они с братом почему-то разом уставились на довольную Саньку, а затем, старший продолжил – Ну, побывали мы и в эстраде и ресторане посидели, со знакомыми общались, но больше конечно таращились на артистов. Подходить за автографами я постеснялся, а Мишка и не любит этой суеты, да? – вполоборота спросил он у младшего, и тот довольно ответил «Угу», после чего, Паша вернулся к повествованию – Беспокойство, да нет, даже кусающая за сердце тревога, появилась у меня уже по темноте, когда мы, в числе других гостей вышли на балкон и стали любоваться морем, небом, каменистым берегом и вообще всем. Несколько мелких судёнышек пронеслись по морю, жизнь вроде как жизнь, ан нет… Я стал чувствовать себя не в своей тарелке, так, словно я нахожусь не среди людей, а среди неизвестно кого. В тот миг, я не мог дать точного определения, но посмотрев по сторонам я заметил, что господа артисты и иже с ними, глядят на нас с братом какими-то нехорошими глазами. Не понравилось мне это, и мы с ним быстренько ушли, поднялись к себе, глянули в окно с другой стороны, а полная луна уже висит на небосводе среди облаков. Переглянулись мы с Мишкой, и так вдруг страшно обоим стало, что, прихватив для храбрости бутылку джина из бара, мы выскочили из номера и метнулись к своим соседям в их апартаменты. Да уж…- Паша опять помрачнел, нахмурился, жадно допил вино, налил себе и другим у кого не было, и продолжил – Только все три номера, оказались пустыми, вещи разбросаны, мебель частью опрокинута или сдвинута, и нам показалось что жильцы поспешно смылись и даже номеров не заперли. Причём сбегали впопыхах и не захватили чемоданов. Ну, тут я и говорю ему, - Паша мотнул головой в сторону младшего – Так мол, от меня ни на метр, бежать придётся в чём есть, ибо что-то во всём этом постоялом дворе не чисто. Вышли из номера, но пошли вниз не по основной, а по другой лестнице, их там несколько, а про лифт мы уже и не помышляли, верный гроб, бежать некуда. С той самой лестницы, был хорошо виден эстрадный зал, куда выходили этакие балконы и партеры, как в хорошем театре, ну, мы, прячась в шторах да занавесках, и проскользнули, а в какой-то момент замерли, и решили пару-тройку минут покурить и поглядеть что тут и как. Внизу ор и веселье, бомонд гуляет, и обычные зрители среди толпы тоже мелькали. Что обычные, это мы поняли через несколько минут, - Паша в сотый раз помрачнел и отпил половину из чашки – А дальше, не знаю ребята, поверите вы мне или нет как поверила Милана Власьевна, я б сам себе не поверил, но, что увидели то увидели, - Паша поглядел прямо на Саньку и Славку, но те, не сговариваясь молча кивнули головами.
- Дальше, у нас на глазах, многие из тех кого мы с детства видели на экранах в разных образах, слушали их песни, восхищались комедиями, переживали в детективах, боевиках и драках, вдруг стали один за другим превращаться кто в оборотней, один страшней другого, кто вообще не пойми в кого, во что-то вроде вампиров или упырей, клыки изо рта, когти на пальцах и всё такое. Кондратий нас с братом не хватил только потому, что люди, обычные люди, внизу подняли такой крик ужаса, что вопли многих слились в один общий, жуткий вопль… Нет, их не начали рвать на куски, нет, их хватали и стремительно куда-то утаскивали, а музыка и всё прочее продолжало греметь. Рванули мы, не сговариваясь обратно наверх, и там, когда мы очутились где-то вроде гостиного уголка с журнальным столиком, решение резануло мне в голову само-собой. Я рванул зубами пробку из бутылки и вылил весь джин на шторы и мебель, после чего подпалил всё зажигалкой (у нас всегда с собой есть на всякий случай) Огонь в один миг рванул во все стороны, а мы, рванули по какой-то узкой лестнице вниз, но на вой сирены, дым и смрад, внизу нас уже поджидали ОНИ… - Паша опять отхлебнул вина – Кинулись назад, но уже на этаже, сквозь дым я увидел окна, а точнее балконные двери, это видно был выход на обычный балкон из коридора, туда, мы и рванули. Выскочили, какой уже этаж был не помню, а внизу густо шумели пальмы. Как залазили на края, как летели, ничего не помним ни я, ни Мишка. Очухались уже когда на пальмы приземлились-ударились. Морды в кровь, одежда порвана, боль, горит всё, а главное, жуть такая, что казалось кожа от плоти отстаёт… Ну, слезли мы кое-как, да в кусты сиганули и затаились. Тут же сирены, пожарка-менты, все дела, «скорые», а я и говорю ему, что валить мол брат отсюда надо бережком-бережком, а там, где-нибудь до утра и затаимся. В общем заныкались мы где-то в километре от этого отеля, под раскидистой елью, у ней ветки до земли опущены, мы под ними и спрятались. Паспорта и деньги слава те господи при нас остались. Утром мы вылезли, и поняли, что в таком виде нас в поезд никто не пустит. Пошли в город, а там как раз барахолки открывались, где мы шмотья себе и накупили, да в сторонке и переоделись. Потом взяли первое раннее такси, и рванули на вокзал.
Нигде мы не задерживались, еды в пакеты накупили, запить взяли, да с тремя или четырьмя пересадками, добрались через двое с лишним суток домой, где нас мама родная не узнала сначала – Мишка сдержанно захохотал, улыбнулись и слушатели – Драные, шмотки с чужого плеча, ни вещей ни чемоданов, так и заголосила что нас ограбили, но я уверил её что деньги и паспорта целы. За тихим семейным ужином, мы всё честно рассказали, и естественно, родня встретила всё это настороженно, не поверив, что, не поверив, что многие наши артисты, на самом деле оборотни! Батя сразу заявил, чтоб мы, в вдругорядь что-нибудь другое придумали, получше, на чём всё и кончилось. Только долго потом, несколько лет, нам снились кошмары, а иногда, по ночам, и он и я просыпались от явного ощущения, что нас хватали невидимые руки. А несколько раз, это было и не во сне. Ну, как вам наша история? – закончил рассказ Паша и поглядел на гостей.
Санька вытерла пальцы и губы салфеткой, глотнула вина, и ответила, что любопытная метода завлечение людей через пятизвёздочный отель, а всё остальное, вполне возможно.
- А чего там необычного, - подал голос и Славка – в старину они завлекали постоялыми дворами, трактирами-харчевнями, а теперь вот отели, да-а… А с артистами действительно удивили, никогда бы недодумал.
- А, как вы познакомились? – Санька поглядела на Рысеву и братьев, и Милана сама рассказала нехитрую и обычную историю. Когда ночные проявление нежити стали особенно неприятны, братья принялись искать всевозможных знахарей, экстрасенсов, и однажды, знакомая их матери, и порекомендовала им Милану Власьевну, что иногда квартировала в городе, когда требовалось частое общение с людьми по работе. Вот с середины 97-го года они и знаются. А после всего одного вмешательства ягишны, (она провела в доме пострадавших пару часов) все явления нежити прекратились; ушли кошмары, и невидимые руки больше не пытались их хватать. Однако, Рысева наказала братьям держать ухо востро и в случае чего, если они почувствуют реальную опасность присутствия гостей из отеля, чтоб немедленно дали знать (для этого, одному из них достаточно было сосредоточиться и мысленно позвать Милену Власьевну.
- И если я в городе, то обязательно помогу – подходя к концу рассказа, пояснила Рысева, но добавила – Однако, я не всегда могу быть здесь, дела знаете ли, так что теперь вот Слава с Сашей вам помогут. Подумав, Паша добавил, что при просмотре того или иного фильма, а главное выступления артистов по ТВ в студии, братьям всё время, кажется, что они, пристально глядят с экрана, видят Пашку с Мишкой, и намекают им глазами «Мы, вас не забыли»…
- Мало вероятно, что они сунуться за вами, столько лет прошло, да и пожар много чего скрыл, умерли многие с тех пор, да и обереги мной подаренные, очень сильные. – заметила Милана.
- А про тот отель, вы не узнавали потом? – осторожно спросил Славка, но братья ожидаемо ответили, что нет, а вот Милана рассказала, что наводила справки, и узнала любопытную, но не удивительную вещь. Отель тот, действительно был, но в период с 95-го по 97-й, находился на ремонте и гостей не принимал, а затем оказался выставлен на торги и в 2001-м был куплен на слом.
- И что, это так и есть? Мы в призрачном отеле что ли жили? – удивился Пашка.
- Кто знает ребята, кто знает, - уклончиво ответила Рысева, беря двумя пальчиками густую веточку кинзы.
- Это что, только вы двое спаслись из обычных людей? – спросил Славка отпив вина. Паша пожал плечами, а Санька предположила, что если оборотни не рвали тех людей, а утаскивали, то скорее всего обратили в себе подобных или в безропотных слуг.
- В те смутные времена, это было проще – согласилась Рысева, и далее, уже под завершающий аккорд, гости обменялись с хозяевами номерами телефонов, и провели остаток застолья в разговорах на похожие темы. Уже на обратном пути, Славка спросил у Рысевой.
- Они, знают про нас, кто мы?
- Нет, конечно, и не вздумайте открываться, люди вы разные, и вас могут не понять, да и напугаться не на шутку! – ответила Милана крутя баранку.
- Им реальная опасность угрожает? – думая о чём-то своём, спросила Санька.
- Да нет, вряд ли, о них уже забыли давно, как я дом почистила, так и отстали. Но, на всякий случай, помощь ребятам не повредит. А наличие вас, гарантирует им безопасность от гостей из отеля.
- Ну что же, будем оберегать, - сказал на это Славка.
- Телохранители, - заметила ему Санька и добавила, что шашлык и вино были просто отменными. На прощание, Милана сказала, что в ближайшее время, всем им, предстоит пройти ещё одно, весьма важное и сложное испытание, что определит судьбы их преемников на годы и годы вперёд…
Конец 6-й части. 17/12/24
Окончание следует…
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
Камни волколакоа. роман. Часть-6
© Copyright: Мирослав Авсень, 2025
Свидетельство о публикации №225112700088
Свидетельство о публикации №225112700088
Рецензии