Отрывок из Код Верности

Мешочек лежал на полу возле ложа, видимо впопыхах обронил, собираясь. Титус наклонился поднять, ударился обожжённой рукой о край ложа и вскрикнул от боли.
— Там! Наверху! — донёсся голос, и сразу же затопали по лестнице.
Титус едва успел вскочить на окно — дверь выбили почти на бегу, и в проеме возник широкоплечий громила.
— Ну всё, доигрался.
Титус глянул вниз — высоко. Мужик подступал ближе. Титус прыгнул, поджав ноги, и чуть не завыл — рука отдала болью.
— Лови! — «Медведь» едва не вывалился из окна.
На углу шевельнулся чей-то силуэт. Без паузы Титус рванул вперёд и со всей силы врезался в него плечом. Тот, не ожидая удара, рухнул на землю, а Титус уже несся дальше. Поворот, ещё один — и впереди тупик. Он закрутил головой в поисках выхода.
Из-за угла появилась фигура, перекрыв собой переулок. Поднырнул под расставленные руки и побежал обратно — к таверне. Потом направо, на соседнюю улицу.
«Куда?» — мелькнуло в голове.
Метнулся направо — тупик. Значит влево. Сзади нарастал топот. Ещё раз налево. На миг потерял направление.
И тут издалека донесся шум прибоя. Он свернул в проулок и выскочил на берег.
 Галька скользила под ногами, едва удерживая шаг. Вдалеке показался мол и рядом небольшой корабль с поднятым парусом.
Каждый вдох давался с трудом. Он собрал последние силы и бросился к молу.
Далеко позади послышались быстрые тяжелые шаги.
Оглядываться некогда — нужно просто добраться. Добежав до корабля, Титус уже едва держался на ногах.
Никита, перегнувшись через борт, рывком втянул его внутрь. Антоний остался на берегу.
Темная фигура на том конце мола оглядывалась из стороны в сторону. Заметила Антония, подошла ближе.
— Ты тут пацана не видел? — спросил из темноты хриплый голос, переводя дыхание. — Белобрысый такой, наглый.
— Не, не видел, — отозвался Антоний. — А ты давай топай, нечего здесь шляться.
Мужик недовольно промычал под нос и скрылся в темноте.
— Обошлось, — выдохнул Антоний, отирая ладонью пот со лба.
Он пару секунд выждал, убедившись, что всё тихо.
— Антоний! Чего застрял? Поднимайся! — крикнул сверху Никита.
— Куда торопиться? Вы там, а за мной никто не гонится.
Матрос перекинул с палубы трап, который так и норовил соскочить. Антоний недоверчиво посмотрел на него, ступил одной ногой, проверил прочность. Сделал осторожный шаг, потом другой. Трап под ним вздрагивал, будто готовился сломаться.
— Эй! Смотри не упади — рыб накормишь! — матрос ухватился за дрогнувший трап.
— Ты за рыб не волнуйся, — Антоний качался из стороны в сторону, удерживая равновесие. — Они спасибо скажут.
Он сошел с доски, прикидывая, куда ступить дальше.
— Только не прыгай! — рассмеялся матрос, убирая доску. — А то провалишься.
— Никита, пошли отсюда! — крикнул Антоний. — Думал, приличное судно, а эта посудина сейчас развалится!
— Что за шум? — к ним подошел второй матрос, морщась от раздражения.
— Да вот этот, — Антоний кивнул на первого матроса, — боится, что я ему палубу проломлю.
— Свежее будет. А то от некоторых таким страхом воняет, что дышать нечем!
Антоний расхохотался, разглядывая смущенного матроса. Тот покраснел до ушей — даже темнота не скрыла.
Титус перевалился через борт и плюхнулся на доски. Распластался, будто разом стал пустой оболочкой. Дышал хрипло и прерывисто. Обожжённая рука онемела, стала чужой. Перед глазами мелькали светлые вспышки. Он даже не пытался подняться. Лишь пальцы слабо скребли шершавые доски, будто всё ещё бежали куда-то.