Что со мною не так?

  Валентин, наконец-то, решился на покупку небольшого домика в живописном местечке Болгарии, как водится, с видом на море. На самом деле от дома море находилось довольно далеко, но кусочек лазури действительно проглядывал сквозь красные черепичные крыши и зеленые верхушки вековых деревьев. Валентин выбрал район вилл вдали от центра города и шумных туристических тусовок вполне осознанно, потому как ему предстояло работать, а не наслаждаться отдыхом.
Почему выбор пал именно на этот город и эту страну, он и сам не сказал бы точно. 
Мог бы, конечно, сослаться на языковой барьер в неславянских государствах, на схожесть ландшафта и климата с французской Ривьерой и Крымским побережьем, на загорелых болгарских купальщиц с отшлифованными морской водой телами и длинными вьющимися черными волосами, коих он углядел во время своих предыдущих посещений страны… Все оказалось бы правдой, однако, вряд ли, явилось бы ответом на вопрос. Валентина просто потянуло, потянуло – и все, потянуло, как бывает, тянет к незнакомому человеку после всего лишь одного взгляда или одной произнесенной им фразы. Да и тепла захотелось чрезвычайно, давно мечталось вырваться из пояса девятимесячной зимы, прохладного лета и вечно зеленых помидоров.
По нынешним временам компьютерщик мог трудиться дистанционно в любом уголке мира, но, как вы поняли, Валентин не владел в нужной мере ни одним из иностранных языков, поэтому решил, что славяноязычная Болгария ему подходит больше других.
  Для работы специалист по компьютерам избрал достаточно крупный прибрежный город с ресторанами, банками, театрами, большими супермаркетами, которые в Болгарии на американский манер назывались Моллами. Огромный красивый парк, оттенявший линию городского побережья, являл собою украшение мегаполиса. Вдоль моря  размещались длиннющие скамьи человек на пять-шесть каждая, кроны величественных деревьев укрывали сидящих, прогуливающихся, попивающих кофеек людей от палящего солнца, позволяя комфортно отдыхать и трудиться на свежем воздухе.
  Впервые отправившись на прогулку в центр, Валентин по совету местных жителей решил воспользоваться общественным транспортом, а именно, автобусом номер тридцать восемь. Дорога к остановке шла все время вверх, но поутру со свежими силами и налегке, с одним лишь рюкзачком за плечами, особых проблем крепкому сорокапятилетнему мужчине с небольшим довеском в области талии она не доставила. День был солнечный, прогревающий тело и сердечную чакру, в душе копошилось нечто приятное, светлое, похожее на зарождающееся чувство влюбленности.
  На остановке никого не оказалось. Первый автобус с нужным номером отчего-то остановился метрах в тридцати на точно таком же остановочном комплексе, на каком в данную минуту находился новорожденный житель Болгарии.
  Остановку эту мужчина приметил не сразу, поэтому на всякий случай взглянул на указатель с расписанием автобусов на той, где стоял. Номер тридцать восемь там точно значился. Решив, что водитель автобуса просто перепутал место посадки, Валентин остался ожидать следующего рейса.
  Однако и следующий автобус под номером тридцать восемь, подошедший минут через десять, проделал тот же маневр. Валентин заволновался: вероятно, остановку перенесли, а указатель сменить забыли, поэтому маршрут тридцать восемь по-прежнему украшал его.
  Мужчина немедленно сменил диспозицию, уверился, что на указателе тридцать восьмой маршрут тоже имеется, успокоился и стал ожидать автобус, но и подкативший с интервалом все в те же десять минут автобус маршрута тридцать восемь решил пошутить над приезжим и остановился… на предыдущей остановке.
«Что такое? Почему они останавливаются там, где никого нет? Может, переполнены, да не похоже, вроде, - размышлял про себя Валентин, - Места для стоящих пассажиров вполне достаточно... Понял, - озарила его неожиданная мысль, - автобус, видимо, междугородний, поэтому стоя на нем ездить запрещено».
Однако минут через семь-восемь к предыдущей остановке подоспел еще один автобус с желанным номером на стекле, подхватив троих только что подошедших болгар. В автобусе было полно народу, многие стояли.
  «Интересно, что же со мной не так? Почему меня-то не берут? Я им, что, не нравлюсь?!»
  Валентин был человеком профессионально одаренным, потому достаточно состоятельным, но в быту не слишком приспособленным и решительным, однако в данной ситуации ему ничего не оставалось, как действовать: он вышел на дорогу, практически на середину полосы, замахал руками, но водитель, просигналив дважды, проскочил мимо, вильнув в сторону, чтобы не наехать на хулигана. Постояв несколько минут в нерешительности, огорошенный болгарским «гостеприимством» русич посчитал нужным снова вернуться на предыдущую остановку, и как нарочно, в ту же минуту к остановке, которую он только что покинул, подошел автобус, а водитель его тоже не обратил никакого внимания на махания Валентина. Мужчина проводил автомашину долгим недоумевающим взглядом, размышляя, не следует ли ему вернуться домой, когда перед ним нарисовался автобус, номер тридцать восемь красовался на стекле кабины, а дверь призывно открылась прямо перед Валентином.
Не веря своему счастью, мужчина ступил на ступеньку, на всякий случай, уточнив: «В центр?» Водитель мотнул головой сверху вниз, что могло означать только одно  -  «да», но когда потенциальный пассажир начал подниматься по ступенькам в салон, болгарин выскочил из-за руля и буквально вытолкал его из автобуса. То, что происходило с русским человеком в этот момент, сложно было описать.
  «Что?! Что со мной не так?! Почему они все так не хотят меня везти? Может, в связи с событиями на Украине они не желают возить русских, но как они могут определить по внешнему виду, что я из России, а не из Белоруссии, например?» - удивлялся Валентин.
  Вконец измотавшись на солнцепеке, набегавшись от одной остановки к другой, он все-таки решил вернуться домой и подумать над сложившейся ситуацией под рюмочку чая... с коньячком.
  После пережитого Валентин отказался от экономии и заказал такси. Компьютерщику несложно было отыскать в интернете номер транспортной службы, а уж расшифровать «от кэде до кэде» тоже не затруднило – «откуда докуда», да и назвать адрес сложности не представило, поэтому уже с первой же поездкой он успешно справился, что несколько повысило его самооценку.
  Выбравшись в город, первым делом мужчина обменял деньги в банкомате, без каких-либо эксцессов перекусил в уличном кафе, после чего посетил величественный Кафедральный собор, впервые причастившись, ну так, на всякий случай, а после прогулки по парку окончательно расслабился, почувствовав себя отдыхающим.
  Выйдя из парка, он брел вдоль главной улицы без особой цели, наслаждаясь теплом и изучая окрестности, когда нежданно-негаданно набрел на остановку, на которой в этот момент находился автобус с номером тридцать восемь. Недолго думая, Валентин заскочил в салон. Автобус принял пассажира в свое лоно и без проблем довез его до дома всего за один лев.
  Так впредь и повелось: в город Валентин выезжал на такси, а возвращался на автобусе. На недружелюбной остановке он больше не показывался.
На море Валентин ходил нечасто. Работать было удобнее в парке, да и, гулять ему больше нравилось среди деревьев, ухоженных лужаек, тем более, что там было, на что посмотреть и чем заняться: люди гуляли, пели, танцевали, катались, кто на чем, от велосипеда до скейта, гордые собою папаши катили коляски, мамочки курили или просто наслаждались свободой, которую предоставляли им мужья после рабочего дня. Так заведено в Болгарии – освобождать женщин от заботы о детях по вечерам и в выходные дни. Даже на море, даже если ребенку угрожала некая неприятность, мамаша  лишь призывала отца к действию. Не то, что русские мамочки, неотступно следовавшие за своими чадами, в то время как папани могли и по пивку, и на девчонок попялиться, и экстримом заняться.
  Но вернемся к Валентину. Если уж он и отправлялся на море, то всегда надолго. Дорога до гигантского лазурного водоема была неблизкой и не слишком простой, сначала по подземному переходу через оживленное шоссе, затем по тропинкам довольно крутого склона, по скользкой подстилке из плюща и других трав. Однажды из-под такой подстилки на него выбежала черноморская черепашка (таких держат дома любители фауны), тоже направлявшаяся к воде, вот только ни дорожки, ни тропинки ей не требовались, двигалась она довольно шустро, загребая своими лапками- колбасками, как веслами, напрямки.
  Был и другой, асфальтовый, путь, но Валентин невзлюбил его из-за множества автомашин и туристов, к тому же, он был намного длиннее.
Валентин не любил купаться или плескаться на мели, он предпочитал дальние заплывы и, как и многие из его соотечественников, уплывал далеко за буйки. Спасатели на пляже отслеживали нарушителей ограниченного буйками пространства, отлавливали смельчаков по выходе из воды, дабы просветить их насчет подстерегающих опасностей, но узнав, что имеют дело с русскими, отступались сразу, уж не знаю почему. То ли знали, что свободолюбивым русичам их предупреждения были до звезды, то ли верили в силу и мощь своих славянских братьев, ну, и сестер тоже.
  В тот день Валентин как всегда оставил условное ограждение далеко позади и плыл по чистой незамутненной воде, вдыхая ароматы моря, наслаждаясь бесконечностью лазурной шири, впитывая в себя полезный йод и всю линейку минеральных солей, когда поневоле начал настигать даму в огромной шляпе. Заприметил он ее еще с берега, откуда казалось, что та болтается совершенно недвижно, но при ближайшем рассмотрении пловец-любитель убедился, что женщина все-таки плыла, неспешно, брассом. Неожиданно мужчина услышал и не поверил своим ушам:
  - Я тебя вижу. Только попробуй приблизиться ко мне! – предупреждала шляпа.
  - Я и не собирался, - удивленно промычал в ответ Валентин, которого женщины в шляпах отчего-то совсем не интересовали.
  - Ой! Кто здесь?! – испуганно вскрикнула дама.
  Валентин на всякий случай начал отгребать от психички, когда та взялась объяснить свое поведение:
  - Вы простите, я тут с медузой разговариваю. После шторма вон какие чудовища пригнало, - указала она на действительно большой желейный полу шар с ярко синим ободком, - говорят, они жалят очень больно.
  - Да, наверное, - пробормотал Валентин в надежде свернуть с темы.
  Однако дама, еще и еще раз извиняясь, заставляла Валентина притормаживать, чтобы ответить вежливостью на вежливость. В результате нескольких неудачных попыток улизнуть, он втянулся в разговор об особенностях, как говорят туроператоры и пограничники, страны пребывания. Оказалось, что дама тоже являлась счастливой владелицей болгарского домика и уже неплохо освоилась не только в городе, но и в стране в целом и даже начала всерьез изучать болгарский язык. Ко всему, она оказалась его полной землячкой, то есть родом была из одного с ним города на Урале.
  Вот тут-то Валентин и поделился впервые своим остановочным приключением. Дама смеялась заливисто, долго, от души. Особенно ее позабавило, что жест головой сверху вниз он принял за согласие, когда как означал он полнейшее отрицание.
  - Разве вы не знаете, что у болгар все наоборот: да – это нет, а нет – это да?
  – спросила она, отсмеявшись.
  - Да вроде знаю, но каждый раз покупаюсь. Правда, после того случая ни разу не попался на эту обманку.
  Только теперь мужчина понял, насколько комичной выглядела вся эта ситуация со стороны и тоже не смог удержать улыбки.
  Дама, представившаяся Анной, рассказала, что в двух остановках маршрута номер тридцать восемь ни мистики, ни какого-либо злостного национализма не присутствовало: просто маршрут этот к своему конечному пункту продвигался двумя путями: один шел через центр, другой — через спальные районы, и чтобы не завезти пассажиров куда не следует, два остановочных комплекса решено было разнести на достаточное расстояние друг от друга. Местные, конечно, знали об этой особенности, а вот приезжие не раз попадали впросак, и не только иностранцы, болгары – жители других городов тоже запутывались частенько и уезжали не в ту степь.
  О своем алгоритме передвижения: в город на такси, обратно на автобусе, Валентин тоже поведал смешливой соотечественнице.
  - Когда выплывите, напомните мне записать вам номера еще двух маршрутов, они доезжают до нужной вам остановки, но останавливаются там лишь на обратном пути из города.
  Валентин поблагодарил землячку и действительно дождался ее, добравшись до берега значительно раньше женщины, он даже подготовил визитку со своим номером телефона, так, на всякий разный.
  «Надо же!» - произнес он про себя, залюбовавшись крепко сложенным отточенным плаванием телом, правда, с небольшим животиком. «Надо же!» - пронеслось в голове при виде того, как она снимает шляпу и треплет рукой длинные черные волосы, чтобы просушить их. «Надо же!» - прошептал вслух, завидев легкую поступь юной девы, в смысле, как у юной девы.
  Отчего возникла в голове эта фраза, было непонятно: Анна была практически ровесницей Валентина, особого внимания на женщин своего возраста он не обращал, заведомо изыскивая изъяны во внешности, уже давненько предпочитая встречаться с девушками моложе, тем более, что с предложением проблем не возникало, только вот задерживаться надолго пока тоже никто не собирался, возможно, поэтому, его и потянуло к теплу, если уж не к сердечному, так хотя бы к солнечному.
  - Я на автомобиле, могу подвезти, - предложила Анна.
  - Спасибо, я пройдусь, обсушусь, а то мокрый слишком, чтобы в машину садиться.
  - А переодеться?..
  - Да мне недалеко тут...   Я и сменку не беру. Специально по лесу хожу, чтоб никому глаза не мозолить.
  - Ну, как хотите.
  Советом женщины Валентин воспользовался уже в следующий свой выход в город. На обратном пути он сел в автобус с названным ею номером и в очередной раз попал в неловкое положение: за дорогу с него потребовали в полтора раза больше, чем в почти родном уже автобусе номер тридцать восемь.
  - Почему? – спросил он, но, не поняв ворчливого ответа болгарской кондукторши, вновь расстроился: «Что опять не так? Почему с меня больше взяли?»
  С этим вопросом он и подступился к новой знакомой во время очередного совместного заплыва. Анна знакомо заразительно рассмеялась:
  - Да маршруты разные, одни городские - там тариф единый, а другие -  междугородние, стоимость поездки по километражу отсчитывается так же, как у нас.
  - А я думал - надуть хотят.
  - В людей верить надо, вы к ним с открытым сердцем, и они к вам тоже, - в устах Анны знакомое высказывание прозвучало несколько иронично.
  - Да непривычно все как-то, языка до конца не понимаю. Иногда, кажется, понял, ан нет, понял не совсем то, чаще - совсем не то. Хорошо еще, старики по-русски говорят, спасают иногда положение.
  Валентин не заметил, как начал плавать чуть ли не ежедневно. У него всегда накапливалось множество вопросов, которые непременно надо было разрешить. И дело было вовсе не в Анне. Просто ему требовался совет знатока болгарских реалий, незнание которых частенько озадачивало его.
  Так через неделю своего проживания в новом доме Валентин решил прикупить в киоске газетку:
  - У вас русские газеты есть? – спросил он продавца.
  - А что, в России газето закончился? А у нас вот только русский газето и есть, - ответил киоскер, рассмешив своим ответом находящихся поблизости болгар. То, что по-русски болгарин говорил с ошибками, было простительно, но вот то, что в киоске торговали только русскими газетами, было абсолютной неправдой. На витринах красовались журналы и газеты на болгарском, английском, немецком языках и только русских видно не было совсем.
  «Что со мной не так? - вновь подумал Валентин, - почему они опять смеются надо мной?»
  Столько ощущать себя полным кретином ему не приходилось в своей жизни никогда.
«Газето» позабавило и его новую знакомую. Оказалось, что на болгарском языке это означало не бумажное издание, а настоящий природный газ. Дескать, болгары не хуже других осведомлены, что в Европу весь газ идет из России, даже если он и поступает из других европейских стран.
  - Так я же четко услышал «газето», - удивился Валентин.
  - Ну да, они так говорят, как мы, когда говорим: Аня-то красивая, а Маня-то не очень. Это у них называется член определенности, если перевести, получится «газ-то». Это, как в английском языке определенный и неопределенный артикли.
  - Ну, член, так член, - решил Валентин, усвоивший разве что половину из сказанного Анной.
  - А вы дом-то обставили? Может, помочь чем? Если что, я на колесах.
  - Да обставил вроде... Но все равно чего-то не хватает. Пустовато как-то.
  - Если хотите, могу посмотреть, может, подскажу чего, - запросто предложила женщина.
  - Ну, в общем... если это удобно... - замялся Валентин.
  - Да удобно, удобно. Мне вообще с земляками удобнее, пока язык не выучила,
- пошутила Анна, смутив Валентина двусмысленностью сказанного.
  - А когда? - неуверенно спросил компьютерщик.
  - Да давайте прямо сейчас. У меня есть немного времени.
  - Сейчас? - проблеял Валентин, размышляя, какое палево ожидает гостью в доме холостяка, но, не отыскав в памяти чего-либо предосудительного, согласился принять ее.
  - Мне все ясно! - вынесла приговор Анна, осмотрев  Валентиновы хоромы, - Вам надо добавить картины и занавески на окна. Можно еще светильники на стену прикупить, это оживит интерьер.
  - Картины – согласен, но шторы-то зачем? У меня же жалюзи.
  - Ну, жалюзи в Болгарии — необходимость, а для уюта требуются легкие шторы. Я вам помогу и с тем и с другим: знаю один арт-салон, там много интересных интерьерных штучек по сносной цене можно купить, и магазин штор подскажу - он в центре находится. Называется смешно так - «Пердета».
  - А я его видел, не магазин, название... А я не сильно обременю Вас, если?..
  - Не сильно?! Да мне только в радость, с местным-то выбором и ценами!
  После всех преобразований Валентин не узнал своего дома. Словно сама жизнь вселилась в него. Шторы до полу из светлой органзы и впрямь оживили дотоле офисный вид окон, равно как и картины и бра на стенах. Он был страшно благодарен своей новой знакомой за прекрасный выбор, а главное, за легкость, с которой она делала все, с чем соприкасалась, вселяя уверенность во всех, кто находился рядом, а рядом, по счастию, оказался он, Валентин.
  Однако неприятности тоже не спешили покидать компьютерщика. Пока выбирал, покупал и обставлял дом, Валентин вынужден был несколько раз побывать в Болгарии, не без удовольствия, следует сказать. И всегда все проходило гладко, как в любой нормальной стране, например, он без проблем оставлял рюкзак на бортике бассейна с минеральной водой без присмотра.
  Вот и в этот приезд, выходя в город, он брал с собой довольно большие суммы, чтобы оплатить бассейн, заглянуть за покупками, заплатить за турпоездку, приобрести билет на концерт, да и, на чаевые тоже. Но в один, в целом, вполне себе симпатичный денек конца сентября рюкзак неожиданно исчез, исчез – и все: словно в минералку канул, и как ни искали его сотрудники бассейна и сколько ни опрашивали посетителей, рюкзака не нашли.
  - Надо в полицию идти, - решил Валентин.
  Но персонал в один голос пресек его решимость:
  - Так сентябрь же, не будут полицейские никого искать, а вы сами следите за своими вещами, ведь не сезон уже.
  Слова эти мало что объяснили мужчине, но в полицию он тогда не пошел. Объехав десятки курортов по всей Европе, Валентин никогда не сталкивался с кражами, оставляя без присмотра и более ценные вещи в подобных заведениях, поэтому был просто уничтожен случившимся.
  «Ладно, заработаю», - в конце концов, вынужден был смириться с потерей наш герой.
  Своим горем он, конечно же, поделился с Анной, которая, посочувствовав, разъяснила ему политику местных властей.
  Полиция не трогала цыган, живущих по большей части кражами, после окончания туристического сезона. Кражи в Болгарии прекращались только на летний период. Такова была договоренность с цыганскими баронами, которых власти обещали выселить, если продолжат подрывать экономику страны, именно поэтому сразу по отъезде основного числа туристов цыгане, словно с цепи срывались и тащили все, что только можно и где только можно.
  Человеку с Урала странно было это слышать. В холодных краях карманники не особо приживались, поэтому местное население вело себя достаточно расслабленно. А здесь в Болгарии, к Анне постоянно приставали женщины на улице, указывая на то, что у нее не до конца закрыта молния на сумке, да и сама сумка болтается сзади без присмотра. Валентин был однажды свидетелем подобного разговора.
  Мужчина начал привыкать к встречам с Анной. Ему начинала нравиться ее ироничная манера разговаривать, морщинка между бровей, говорившая, как ему казалось, об уме, нравились морщинки-смешинки возле глаз. Легкость характера заменяла легкость походки, впрочем, и походка, как  мы уже знаем, тоже не подкачала. Главное, что она заражала Валентина желанием жить: то ли под влиянием женщины, то ли из-за насыщения солнечным теплом у него рождались идеи и желания, спавшие дотоле в ящике с надписью «Когда-нибудь потом». А теперь, что ни день, мужчина и женщина бродили по парку вдвоем, кроны деревьев укрывали их от прямых лучей, защищая от вероятных солнечных ожогов, позволяя наслаждаться прогулкой, пока носили ноги.
  Однако в душе Валентина скребся вопрос: почему такая женщина не замужем, и когда она однажды предложила посетить ее дом, спровоцировал ее на ответ. 
  - А муж против не будет?
  - Да он тут и не появляется! - весело отвечала женщина.
  «Ага, муж все-таки есть», - с налетом  ревности прозвучала в голове мысль, принесшая с собою и некоторое успокоение, в том смысле, что об ухаживаниях в данном конкретном случае речи быть не могло.
  Дом оказался большим, с бассейном, огромной территорией, усаженной розами и другими цветами, названий которых Валентин не знал. Женская рука ожидаемо угадывалась и в декоре интерьера. По сравнению с домишком Валентина выглядел дворцом и являлся тезкой хозяйки: «Вилла «Анна».
  Бархатный сезон оправдывал свою бархатистость в полной мере: погода стояла мягкая, море сохраняло тепло, лебеди бороздили прибрежные воды, отсутствие основного количества туристов позволяло обрести покой и уединение, особенно, в громадности приморского парка.   
  Парк был настолько большим, что многое в нем еще оставалось неизведанным. Осваивать его просторы Валентин предпочитал в обществе Анны. Не всегда получалось, но по большей части открытия совершались все же вместе. Однажды совершенно случайно Валентин и Анна набрели на местный зоопарк, дружно решив оценить его - посмотреть, что за диковинные звери обитали там. Ни одного человека, кроме охранника в зоосаде не наблюдалось.
  Все животные однозначно среагировали на появление женщины, они выражали явную готовность общаться с нею, но если Валентин проявлял инициативу, прятались сразу и бесповоротно. Ламы, антилопы, козы и пони  брали мягкими губами хлеб с рук Анны. Олень издал львиный рык при виде гостей, лев решил не отставать от своей потенциальной добычи в условиях дикой природы, конечно же. Проснувшаяся от рева тигрица вторила двум громогласным самцам.
  Кролики, суслики, морские свинки и другие грызуны выбегали из своих домиков-норок на призывное поскребывание тонких женских пальчиков по клетке. Только один мышонок отчего-то сразу убежал, но уже через минуту вернулся, аж, с тремя «соклеточниками».
  Птицы проживали привольно на уютной зеленой лужайке, с прудиком посередине и мостиками над ним, за простым деревянным барьером высотой по пояс взрослому человеку. В воде плавали черные и белые лебеди, гуси и утки перелетали с места на место, петухи с экзотичным оперением важно прохаживались по стриженому газону, то и дело слышалась кукарекающая перекличка, мохноногие куры и пестрые индюки подходили к посетителям на расстояние вытянутой руки. Аист, будто сошедший с детского рисунка, стоял на одной ноге, вперившись в гостей глазом, расположенным ровно посередине головы, очерченной, словно по циркулю.
Секрет был прост – у всех перелетных птиц крылья были подрезаны. И только утки-мандаринки были заточены в клетки с двойной сеткой плотного плетения, потому что редким птицам сохраняли крылья нетронутыми.
  Совы тоже удостоились отдельной клетки. Филин заухал в ответ на приветствие Анны, будто поезд, набирающий ход. Уханье завершал звук гудка:
  - Чух-чух-чух- чух! Ту-ту!
  Когда подошел заинтересовавшийся необычными звуками Валентин, филин недовольно повел глазом и развернулся хвостом к нему, как избушка к лесу задом. Валентин не мог поверить своим глазам и ушам:  все животные этого зоопарка принимали женщину за свою, при этом игнорировали его самого, как нечто чужеродное.
Даже крошечные микро обезьянки с микро малышами на руках, носившиеся по клетке, завидев Анну, прилепились к прутьям, стаскивая с ее тонких изящных пальцев кусочки хлеба.
  «Надо же! - восхитился Валентин, - Чувствуют хорошего человека, видимо», - затем в очередной раз огорченно подумал: «А со мной-то что? Что со мной не так?»
  Охранник на выходе поинтересовался:
  - Что вы такое сделали – звери такой гвалт подняли?!
  - Да им просто поговорить захотелось, - хохотнула Анна.
  Но не только животные выделяли женщину среди других. Валентин давно уже заметил, что к ней то и дело подходили, подбегали люди, желавшие доверить свой фотоаппарат или телефон, чтобы быть запечатленными ею на фото.
  Вот и в этот раз, зарядившись в зоопарке позитивными эмоциями, мужчина и женщина брели к остановке, когда пожилой мужчина на болгарском языке начал что-то рассказывать Анне, показывая на черного кота. Оказывается, кот этот проживал на горе за широкой четырех полосной автострадой с немыслимым движением и каждый день пересекал дорогу, чтобы погулять со своею любимой кошечкой в парке. Уж и запирали его, не выпускали за забор, но тот всегда умудрялся сбежать. Жена, а особенно дочка болгарина очень переживали за домашнего любимца  и посылали старика на розыски беглеца, который, нагулявшись, всегда возвращался домой.
  - Надо вас, Валентин, с нашими познакомить, - сказала однажды Анна во время очередной прогулки по парку.
  - С нашими — это с русскими?
  - Не просто с русскими. Здесь полно домовладельцев из нашего с вами города. Сами понимаете, с уральским климатом без моря никак, как-то надо витаминки восполнять. Я на днях уезжаю на недельку. Приглашу попрощаться друзей. Вот и познакомитесь.
  - А куда уезжаете? Домой?
  - Домой?! Мой дом теперь здесь! Я в Швейцарию, с мужем повидаться. Он Болгарию не очень любит.
  Валентин с трудом уложил в голове информацию: «здесь мой дом», «повидаться с мужем», «Болгарию не любит». Пазл не складывался, но мало ли чего у людей не бывает. В конце концов, Анна не обязана отчитываться перед ним за свою личную жизнь.
  «Поработаю, - решил Валентин, - а то в последнее время болтаюсь - то море, то парк. Совсем дела забросил».
  Но без совместных прогулок дело тоже не шло, все валилось из рук, жизнь для Валентина будто потускнела, погрустнела даже. Мужчина пробовал плавать, но и плавание не приносило того ощущения обволакивающей радости, которое охватывало его в присутствии новой знакомой. До конца он и сам не отдавал себе отчета в том, что скучает не по прогулкам и заплывам, а по самой Анне. Однако, мысль эта все активнее стучалась в мозг, поражая серые клеточки паникой: «Она же замужем! Как можно было так вляпаться?! Дурак! Не люблю ровесниц... Вот тебе и не люблю!».
  Понимая, что толку от него как от работника никакого, Валентин решил слетать домой, буквально на три дня, повидаться с близкими и друзьями. Возможно, очарование от прогулок  с Анной возникло из-за нехватки общения  с другими людьми.
  Но и дома он, словно отсутствовал. Если б его попросили повторить, о чем рассказали друзья после долгой разлуки, вряд ли вспомнил бы и малую часть.
  В общем, он едва дожил до конца той, вечной для него, недели.
Позвонил,  едва дыша:
  - Вернулись? Поздравляю!
  - С чем это вы меня поздравляете? – тихо  и несколько печально прозвучали слова женщины.
  - Со свиданием… с мужем... – промямлил  в ответ Валентин.
  - А-а...  Разве с этим поздравляют?  -  озадачила его вопросом Анна.
  - С чем, с этим? – удивился компьютерщик.
  - С разводом...  -  запросто ответила Анна.
  - Я… Я не знал... простите.  Примите… соболезнования, -  слова прозвучали как-то неказисто.
  - Да, не волнуйтесь вы так. Развод давно уже был. Так, порешали финансовые вопросы, -  уже привычно успокоила Валентина Анна.
  - Я… не знаю, что сказать… -  в последнее время мычание становилось основной формой выражения мыслей для компьютерщика
  - Да ничего и не говорите! -  вполне себе жизнерадостно произнесла Анна и продолжила,  -  Гулять идем?!
  - И-и-дём… - сначала очень неуверенно, но постепенно наполняясь ликованием, не веря своей удаче, произнёс Валентин.

20.02.2020 г.