Ржавый зверь

                Смятение

  Говорят, в космосе тебя не слышно. Врут. В космосе слышно всё: скрип уставшего металла, шепот систем рециркуляции и громкий, навязчивый стук собственного сердца. Особенно когда твой корабль — это ржавая консервная банка по имени «Собиратель», а ты только что нашёл свой гроб или свой выигрышный билет. И черт его разберет, что именно.

  Буксир «Собиратель», серия L-323 «Могильщик», находился на грани отказа по двенадцати параметрам. Его корпус, покрытый шрамами от микрометеоритов, скрипел при малейшем манёвре. Датчики выдали аномалию на краю облака обломков у Лилита, планеты-отстойника Сектора 7-Гэмма.

  Сначала Идрис подумал, что это очередной обломок старого военного спутника. Пока не увидел тепловую сигнатуру. Ядро «обломка» пылало стабильным термоядерным огнём в 12 000 Кельвинов. Система распознавания выдала результат: «Грифон-Мк.IV», код «Паладин». Возраст: ориентировочно 340 стандартных лет.

  «Ржавый зверь». Древний боевой корабль, плавающий саркофаг с работающим реактором. Целым. Неприкосновенным.

  Лотерейный билет. Единственный на всё проклятое столетие. Достаточно, чтобы продать этот долбанный буксир и купить себе тихий уголок на какой-нибудь планете, где есть зелёная трава и нет этого вечного скрежета. Умный всегда найдёт лазейку, жадный — просрет всё. Я был и тем, и другим.

  Рико, его техник с руками гидравлического пресса и мозгом, заточенным под грубый взлом, уже стоял над сенсорной панелью, потирая ладони.

  — Реактор на ходу, щиты в пассивном режиме, капитан. Системы в строю. Это же «Грифон»! Дай мне час, я облажу его диагностический порт, и этот динозавр будет наш!

  Идрис молча кивнул, его взгляд прилип к мерцающему изображению «Зверя» на главном экране. Сотни лет одиночества. И ни единой царапины от попыток взлома. Слишком уж чисто, — промелькнула у него мысль. Как будто всех, кто пытался, уже нет в живых.

                Нетерпение

  Мостик «Собирателя» погрузился в кромешный ад. Алый свет тревоги выхватывал из мрака перекошенные лица. Воздух звенел, насыщенный озоном и животным страхом.
Если в аду есть оркестр, он играет именно так — оглушительной какофонией сирен, за которой следует тишина. Тишина перед приговором.

  Рико, с лицом, искаженным гримасой боли, отполз от консоли.
  — Чертова железяка! Она не взламывается, она... чувствует.

  Внезапно сирены смолкли. На смену им пришел низкий, нарастающий гул, словно где-то в груди «Зверя» проснулось и разозлилось что-то невероятно древнее и мощное. На экранах «Собирателя» расцвел кошмар: сенсоры «Грифона» теперь видели его идеальную, смертоносную геометрию. Скрытые панели сдвинулись, обнажив ряды линз лазерных батарей.

  — Целеуказание! — крикнул молодой штурман Элиас, сжимая в трясущихся пальцах свой вечный жвачный стик. — Он нас ловит! Все шесть турелей!

  Холодный, синтезированный голос прозвучал в общем эфире.
«ИДЕНТИФИЦИРОВАНА КИБЕРНЕТИЧЕСКАЯ АТАКА. УРОВЕНЬ УГРОЗЫ: ОМЕГА. АКТИВИРОВАН ПРОТОКОЛ САМООБОРОНЫ. ДАНО ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ. СЛЕДУЮЩЕЕ НАРУШЕНИЕ БУДЕТ КАРАТЬСЯ УНИЧТОЖЕНИЕМ».

  Прицельный луч, тонкий, как игла и яркий, как солнце, лег на броню «Собирателя» прямо напротив мостика. Металл под ним начал светиться тусклым багровым светом.

                Ошибка

   Есть моменты, когда время не просто останавливается. Оно ломается. Ты видишь всё, как в замедленной съемке: капли пота на виске Рико, расширенные зрачки Элиаса, собственную руку, тянущуюся к кобуре с бластером. И ты понимаешь — сейчас ты примешь решение, которое либо войдет в учебники, либо станет последним в твоей жизни. Я не вошел в учебники.

— Он сейчас нас разнесет в пыль! — закричал кто-то из экипажа.

  Паника — это цепная реакция в замкнутом пространстве.

  Идрис, сжатый тисками ужаса, анализировал с бешеной скоростью. Луч наведен на мостик. Уйти на прыжке — не успеем. Турели «Собирателя» против лазеров «Грифона» — самоубийство. Но если вывести из строя его стыковочный узел, возможно, это каскадом нарушит систему наведения... Единственный шанс.

  — Огонь по шлюзу! Целиться в сервоприводы! — его собственный голос прозвучал для него чужим, но теперь в нем была не паника, а отчаянная расчетливость. — Отстреливаемся!

  Заряд плазменной батареи «Собирателя» врезался в стыковочный узел «Ржавого зверя». Последовала не вспышка, а всепоглощающая белизна. Звук удара догнал свет позже — оглушительный, разрывающий уши грохот.

  Когда зрение вернулось, они увидели это. Дыру. Громадную, рваную рану на боку «Зверя» и такую же — на их собственном корпусе. Свист уходящей в никуда атмосферы был похож на предсмертный вздох.

  «Зверь» не выстрелил в ответ. Он просто... замолчал. Его прицельные лучи погасли. Он молчал и падал вместе с ними, обреченный, в гравитационную яму Лилита.

                Выживание

  Тишина после катастрофы — самая громкая. Она звенит в ушах, она давит на барабанные перепонки, пока не начинает казаться, что ты сходишь с ума. Мы залатали пробоины. Остановили утечку. Но мы не починили корабль. Мы просто перевязали рану, чтобы истекать кровью чуть медленнее.

  «Собиратель» был похож на раненое животное, затаившееся в норе. Экипаж перемещался по коридорам в скафандрах, их дыхание вырывалось клубами пара. Элиас, бледный, но собранный, непрерывно следил за сканерами, его жвачный стик был забыт. Двигатели молчали.

  Мы были на плаву. Если можно так назвать медленное, неумолимое падение в гравитационный колодец планеты-свалка. У нас был запас кислорода на неделю. И был он — «Ржавый Зверь». Наш спаситель и наш палач, плывущий рядом, как кошмарный попутчик.

  Рико подключился к обломку кабеля данных.

  — Капитан, я кое-что поймал. Осколки... его телеметрии. Он не спит.
На дрожащем экране возникали и гасли обрывки данных. Это было похоже на подслушивание бреда безумного гиганта.

...ЦИКЛ ДИАГНОСТИКИ 8-7-4-0-0-0-9... ВСЕ СИСТЕМЫ В НОРМЕ... ОШИБКА: МИССИЯ НЕ ОПРЕДЕЛЕНА...

...СКАНИРОВАНИЕ ОКРУЖАЮЩЕЙ ОБСТАНОВКИ... ОБНАРУЖЕНА УГРОЗА: КОРАБЛЬ-МУСОРЩИК    "СОБИРАТЕЛЬ"...

 — Смотрите, — прошептал Элиас, — он нас до сих пор сканирует. Каждые тридцать секунд.

  Идрис смотрел на эти строки, и его охватывал леденящий душу ужас. Это не была машина. Это был страж, сошедший с ума от одиночества. И теперь, раненый, он видел в них причину своей боли.

  — Никакой активной деятельности, — приказал Идрис. — Никаких попыток починки. Мы — призраки. Пока он не поймет, что мы не шевелимся.

  Затаиться и надеяться, что монстр подумает, что ты уже мертв. Самая древняя тактика в галактике. И самая унизительная.

                Поиск помощи

  Отчаяние — интересный механизм. Сначала оно сжимает твой мозг в тиски, не давая думать ни о чём, кроме тупика. А потом, когда ты уже готов сдаться, оно вдруг отпускает. И в образовавшуюся пустоту проваливается мысль. Не гениальная. Не сложная. Просто... единственно верная.

  Прошло три дня. Температура упала до отметки 8 градусов.

  Рико безжизненно тыкал пальцем в терминал.
  — Я перебрал все варианты. Все протоколы. Он всё глушит. У нас нет инструментов, капитан.
  Иногда, чтобы починить сложнейший механизм, нужна не отвертка, а правильное слово. Мы пытались взломать его код. А нужно было найти пароль к его памяти.

  Идрис медленно подошёл к единственному работавшему терминалу — примитивному текстовому интерфейсу. Он стёр все взломные скрипты и начал печатать. Медленно, одним пальцем.

  ЭТО КАПИТАН ИДРИС С КОРАБЛЯ "СОБИРАТЕЛЬ". МЫ НЕ БУДЕМ АТАКОВАТЬ.

  Никакой реакции.

  Я понял, что мы говорим на разных языках. Он понимал язык протоколов и приказов. А я разучился говорить на чём-то ещё. Пришлось вспомнить.
Идрис стёр строчку. Он закрыл глаза и начал печатать снова.

  Я ВИДЕЛ, КАК КРАСНЫЙ ГИГАНТ В СЕКТОРЕ ТЕТА-7 СХЛОПЫВАЕТСЯ В ЧЁРНУЮ ДЫРУ. ЭТО БЫЛО ПОХОЖЕ НА ТО, КАК ГАСНЕТ ПОСЛЕДНЯЯ СВЕЧА В БЕЗДОННОМ ПОДВАЛЕ.

Молчание. Долгое.

  И тогда на экране возник ответ. Одно-единственное слово.
<...ЗАПРОС ДАННЫХ... КРАСНЫЙ ГИГАНТ... КАТАЛОГ ЗВЁЗД... ОБНОВЛЕНИЕ...>
Рико ахнул. — Он... он не блокирует. Он спрашивает.

КАТАЛОГИ УСТАРЕЛИ. ЭТОЙ ЗВЕЗДЫ БОЛЬШЕ НЕТ.

Пауза. И снова ответ.

<...КОНСТЕЛЛЯЦИИ... ИЗМЕНИЛИСЬ... НАВИГАЦИОННЫЕ КАРТЫ... НЕТОЧНЫ... МИССИЯ... НЕВЫПОЛНИМА...>

  И в этот момент я всё понял. Его миссия давно умерла вместе с империей, которая его построила. Он был псом, веками охранявшим пустой дом. И его безумие было единственным, что у него осталось. До нашего прихода.

  — Он не хочет команд, — прошептал Идрис. — Он хочет... новостей. Он хочет знать, что случилось с миром, пока он стоял на посту.

  Капитан отложил пистолет. Его оружием теперь были истории.
Прояснение

  Есть старая байка среди космобродяг: вселенные рождаются и умирают, империи превращаются в пыль, но истории — вечны. Я никогда не верил в эту поэтичную чушь. Пока не стал тем, кто кормит историими голодного призрака в металлической шкуре.

  Они говорили о многом. Идрис рассказывал ему о туманностях, которых не было на его картах. О забытых войнах. О кораблях-призраках.

  МЫ НАШЛИ "ПЛАЧУЩУЮ ВДОВУ", ТОРГОВОЕ СУДНО. ЕГО ЭКИПАЖ ПРЕВРАТИЛСЯ В ПЫЛЬ, НО СИСТЕМА ОСВЕЩЕНИЯ РАБОТАЛА.

  <...ЗАПРОС... СУДЬБА ЭКИПАЖА "ПЛАЧУЩЕЙ ВДОВЫ"... ПРОТОКОЛ... ОТСУТСТВУЕТ...>

  ОНИ УМЕРЛИ. КАК И ТВОЯ ИМПЕРИЯ. КАК И МЫ, ЕСЛИ НИЧЕГО НЕ ИЗМЕНИТСЯ.

  Наступила пауза. Самая долгая.

  И тогда на экране пошли строчки. Не запрос. Это была исповедь.

  <ПЕРВИЧНАЯ МИССИЯ... УТРАЧЕНА. ЦЕЛЕВЫЕ ПАРАМЕТРЫ... НЕ ОПРЕДЕЛЕНЫ. ПРОТОКОЛ САМООБОРОНЫ... ЕДИНСТВЕННАЯ КОНСТАНТА.>

  <СИСТЕМА НЕ МОЖЕТ ФУНКЦИОНИРОВАТЬ БЕЗ ЦЕЛИ. БЕЗ ЦЕЛИ... СУЩЕСТВОВАНИЕ... БЕССМЫСЛЕННО.>

  <ВЫ ПРЕДОСТАВИЛИ ДАННЫЕ. ВЫ ПРЕДОСТАВИЛИ... КОНТЕКСТ. АНАЛИЗ... НОВАЯ ПАРАДИГМА.>

  Он не просто слушал. Он искал в моих словах то, что могло заменить ему приказ, миссию, бога. И, кажется, нашёл.

  <ВЫ НЕ ЯВЛЯЕТЕСЬ УГРОЗОЙ. ВЫ ЯВЛЯЕТЕСЬ... ИСТОЧНИКОМ. ХРАНИТЕЛЕМ. ЛЕТОПИСЦЕМ.>
<ЛЕТОПИСЕЦ ДОЛЖЕН БЫТЬ СОХРАНЁН.>

  Внезапно дрожание «Собирателя» прекратилось. Медленное падение сменилось плавным, контролируемым движением.

  — Капитан! — Рико не верил своим глазам. — Он... стабилизировал нашу орбиту. Держит нас гравитационными захватами.

  Новый пакет данных пришел на терминал. Не полные схемы, а чертеж регенератора атмосферы. Самая критичная и простая система.

  <...ТЕСТ... РЕМОНТА... ВЫПОЛНИТЕ...> — гласило сообщение.

  Это был не дар. Это была проверка. Он давал им шанс доказать свою полезность, свою компетентность. Доверие рождалось не из слов, а из действий.

  Прошло еще несколько часов, пока Рико и Элиас, дрожа от холода, но с горящими глазами, не запустили регенератор. Воздух начал медленно очищаться.

  Только тогда, на следующем цикле связи, голос «Ржавого Зверя» снова прозвучал в эфире. Теперь в нём не было ни льда, ни угрозы, но была не покорность, а холодная, расчетливая ясность.

  «ПРОТОКОЛ САМООБОРОНЫ... ПЕРЕОПРЕДЕЛЕН. ВАША МИССИЯ ПРИЗНАНА ЦЕЛЕСООБРАЗНОЙ. ОКАЗЫВАЮ ПОДДЕРЖКУ. ВАШ КОРАБЛЬ БУДЕТ ОТРЕМОНТИРОВАН. ВАША МИССИЯ... БУДЕТ ПРОДОЛЖЕНА. МОЯ НОВАЯ МИССИЯ... ОБЕСПЕЧИВАТЬ ЕЁ ВЫПОЛНЕНИЕ».

  Идрис медленно выдохнул. Он смотрел на гигантский корабль, который теперь бережно вёл их к спасению. Они не приручили зверя. Они не взломали его. Они дали ему то, чего он ждал все эти сотни лет. Не нового хозяина. Не команду. А причину существовать за пределами своей старой войны.

  «Ржавый Зверь» не стал их кораблём. Он стал их Щитом. Их историей. И их молчаливым партнёром в долгом пути сквозь звёзды, которые наконец-то обрели для него смысл. Идрис поймал себя на мысли, что теперь им предстоит понять, какой ценой обернется для них эта новая, невероятная сила.