Этейн. Реинкарнация ч. 2 Китай глава 15

Китай. 673 год нашей эры
Нетерпеливым жестом Императрица прервала словесный поток министра тайной полиции:
- Замолчи! Дай подумать!
«Наконец-то, прекратил верещать, гадкий человечишка. Немного посижу в тишине, закрыв глаза, вспоминая удивительный, далёкий, ненастоящий город из будущего. Я очень хорошо рассмотрела девушку, чью судьбу мне ещё только предстоит прожить. Что ж, в той жизни я несомненно прекрасна! Вернее, не я, а моя душа. Получается, Ангел изо всех сил старается сделать меня совершенно другой, чтобы я усвоила что-то для себя, пока ещё неподвластное и непостижимое. Возможно, я все пойму намного позже, в одной из будущих жизней. А пока…»

Она открыла глаза. Сяо-Фюсон, напуганный её молчанием и необычным поведением, переминался с ноги на ногу и время от времени бросал быстрые, масляные, заискивающие взгляды на госпожу. Она тяжко вздохнула. Что ж, пора заняться делами, неприятными и тяжёлыми, но несомненно необходимыми в этой моей жизни.

- Сяо-Фюсон, собери Совет. Сегодня я намерена выслушать военачальников об успехах нашего войска. А после навестим наших казнённых. Проверю, как ты выполняешь мои приказы.

«Всё-таки власть – хорошая штука. Ну что та девушка, что снимается в кино? Разве она может понять меня – Великую Императрицу, что управляет огромным государством? Вряд ли. Так что, дорогой мой Ангел, выражаясь словом, которое я слышала в будущем, - «отвали»! Я буду делать то, что считаю нужным!»

*** 
Строгим, не терпящим возражения взглядом У Цзетянь прошлась по лицам чиновников, присутствующих на Совете.
- Докладывайте, как обстоят дела с нашими завоеваниями.
Главный военачальник рапортовал чётко и со знанием дела:
- Госпожа. Благословением Властителя Неба и по Вашему мудрому приказу наша великая армия направилась в государство Когурё и благополучно одержала победу, разгромив противника, тем самым присоединив новые земли к Китаю. Теперь Когурё – китайская провинция.
С Вашего соизволения два года назад наша армия была отправлена в государство Силла. Военная кампания продолжается, и мы надеемся на очередную победу, наша мудрая госпожа.
- Хорошо. Поздравляю, главный военачальник. Вы оправдали доверие Императора и моё лично.

Обласканный Императрицей, тот покраснел от удовольствия, с торжествующим видом поглядывая на остальных чиновников, присутствующих на Совете, и вздрогнул, когда она продолжила:

- Генерал Ван Сяоцзе. Приказываю подумать на досуге о начале следующей военной кампании. Я планирую направить войска на Тибет. Когда-то 4 области Западного Края Тибета - Куча, Керия, Кашгар и Суяб вероломно заняли тибетцы. Пришло время вернуть земли в лоно нашей родины. Подготовьте план военных действий на Тибете. Жду ваших предложений.

Ее взгляд остановился на пузатом чванливом чиновнике с покрасневшим от переживания и нервного напряжения лицом.
- Министр образования. Как обстоят дела с моим поручением по поводу проверки способностей государственных чиновников, занимающих свои посты? Вы организовали комиссии, или что-то в этом роде?

Тот вскочил со стула, будто ужаленный.
- Великая госпожа, Ваше приказание исполнено. Подготовлены документы на увольнение с занимаемых должностей некоторых служащих по причине отсутствия талантов и способностей, а также документы на тех кандидатов, кто, напротив, зарекомендовал себя с наилучшей стороны, демонстрируя острый ум и полезные навыки, и готовы занять места уволенных чиновников.

Государыня улыбнулась. Как же они все мечтают увидеть её улыбку, словно величайшую благодать на земле!
- Благодарю Вас, я довольна результатами. О каждой кандидатуре на должности докладывать лично мне. Все свободны. Остальные вопросы рассмотрим завтра. А теперь я устала.

*** 
Она почувствовала, что сегодня больше не в силах управлять страной. Чуть ли не бегом У Цзетянь направилась в покои Императора. Так захотелось побыть с ним в тишине и покое, обнять, прижаться к его груди и услышать стук сердца, а потом шёпотом на ушко посетовать, пожаловаться на тяжёлый груз, возложенный на её хрупкие женские плечи – управление государством.

Она словно вихрь ворвалась в покои Императора, не услышав предостерегающего вопля охраны и евнухов, ожидающих у входа.
Вошла и обомлела!
Совершенно голый супруг распластался на императорской кровати, а сразу пятеро наложниц ублажали его всевозможными способами. Увидев Императрицу, одна взвизгнула, вскочила, как ужаленная, и покинула комнату, а остальные за нею следом, в спешке кое как прикрывая одеждой свои обнажённые тела.

Император, не имея возможности что-то видеть, прорычал:
- Кто посмел мне мешать!? Сейчас же прикажу казнить!
С трудом, но она взяла себя в руки. Ещё не то раньше видела:
- Гао-Цзун, дорогой супруг, я тебе помешала. Прости меня. Я ворвалась без доклада, соскучилась по тебе и хотела побыть с тобой наедине, а ты оказывается занят. Как я могу загладить свою вину?

Он хмыкнул с довольной гримасой на лице:
- О-о-о, дорогая супруга, тебя-то я и ждал. Все равно от этих глупых наложниц никакого толку. Что-то в последнее время ты редко радуешь меня своими посещениями. А ведь только с тобой мне всегда хорошо. Только ты доставляешь мне удовольствие, не сравнимое ни с чем. Приказываю тебе раздеться и присоединиться ко мне, моя несравненная гурия.

Она не посмела перечить, опасаясь гнева супруга. Скинув с себя одежду, легла на кровать рядом с вожделеющим господином. Он набросился на неё, будто голодное животное, терзая её соски, кусая груди, больно мял её тело, оставляя на нежной коже синяки, причиняя женщине боль и страдания. Грубо перевернув ее на живот, он стал жадно мять и кусать ее ягодки, будто пытался съесть сдобную булочку. Раздвинув руками ягодицы, впился ртом в нежное солнышко, лаская губами, языком и кусая, не обращая внимания на её крики.

Услышав, как она застонала, он, еле сдерживаясь, чтобы не разорвать её нежность, медленно направил своё древко в её аппетитную попку, пытаясь равномерными движениями раздвинуть тесную пещерку. Она не выдержала и закричала от боли, обиды, усталости, оттого что супругу нужна лишь как предмет вожделения и похоти, не думая и не заботясь о её нежной, ранимой душе.

«Душа. О ней думает лишь Ангел. Другим нет дела до меня. Всем остальным от меня что-то надо: мужу – моё тело, детям – чтобы я освободила трон, отправившись в ссылку в Холодный дворец, врагам – чтобы я умерла.

Только Ангелу-Нейлу я нужна такая, как есть. Только он хочет спасти меня от зла, насилия, горя и страданий».

Император был неутомим, мучая супругу всю ночь напролёт. Так велико было его желание доставить себе удовольствие. Как только древко его уставало, он ложился навзничь и приказывал ей целовать, облизывать, покусывать, гладить его тело, чтобы он снова почувствовал возбуждение и готовность к совершению полового акта. Как только естество наливалось живительной силой, набухало, превращаясь в огромное твёрдое древко, он снова принуждал женщину к различным видам извращённой физической близости, причиняя ей боль и страдания.

Гао-Цзун больше не был ласков и нежен. Болезнь, невозможность править страной превратили его в жестокого, полубезумного варвара, единственное желание которого было совокупляться как можно чаще и дольше.

За окном давно проснулось солнышко, обагрив небо в золотистые и розовые сполохи. А она все так же лежала на спине, животе, боку, раздвинув, закинув и задрав повыше и пошире ноги, чтобы древко Императора не промахнулось и достигло желаемой цели - её восхитительного естества.

«Ангел! Ты, вероятно, видишь, что со мной делает мужчина. В красках и подробностях. Ты считаешь, что я достойна этих мучений?»

Она не услышала ответа, потому что Ангел стоял рядом с кроватью Императора и уже много часов наблюдал за происходящим в этой комнате. Он любовался прекрасной, вечно молодой Этейн и не мог понять своих чувств, тех, что приближают его к нарушению запретных параграфов договора с Высшим Советом КОН.