По следам Чёрного Ворона

Глава 1 — Наследие в письме

Молодая девушка лет двадцати, с волнистыми рыжими волосами, стояла на
деревянном причале старого порта. Её большие карие глаза смотрели в морскую
даль, где за утренней дымкой мерцали очертания корабельных мачт. Легкая, свободная белая блузка из тонкого льна беспокойно трепетала на ветру, играя складками ткани. Её поношенные штаны цвета прибрежного песка, выцветшие от
солнца, говорили о долгих дорогах и бесчисленных приключениях больше, чем о
доме.
Флор — так звали эту девушку — стояла, не двигаясь, прислушиваясь к мерному шуму прибоя и скрипу канатов. Весеннее солнце, ещё не набравшее полной
силы, скользило по её волосам, подсвечивая их, словно пламя. В воздухе пахло
солью, смолой и мокрой древесиной корабельных палуб. Вдали, за пределами гавани, кричали чайки, их голоса сливались с гулом прибоя, а мачты судов поскрипывали под натиском ветра.
Она задумчиво смотрела на едва различимый горизонт, пытаясь разглядеть за
туманной дымкой очертания далёких земель и грядущих событий, когда вдруг заметила одинокую фигуру, медленно идущую по мосткам. Это был мужчина лет
шестидесяти с иссечённым морщинами лицом, тёмной бородой с проседью и серьёзным, но доброжелательным выражением лица. Его одежда — выцветший
сюртук с многочисленными латками, заплатами и следами времени, шерстяной
шарф, небрежно обмотанный вокруг шеи, и старая кожаная сумка через плечо —
безошибочно выдавала в нём бывшего моряка, чья жизнь была неразрывно связана с морем. Он целенаправленно шёл к ней.
Подойдя ближе, он приподнял старую шляпу и вежливо поклонился.
— Простите за беспокойство, сеньорита, — произнёс он тихим, но уверенным
голосом с лёгким, едва уловимым андалузским акцентом, выдававшим его южное
происхождение. — Не вы ли Флор Рамодерос?
— Да… это я, — ответила Флор, слегка насторожившись. Незнакомец вызвал
в ней одновременно интерес и лёгкое беспокойство. — А вы кто? И откуда вы
меня знаете?
Мужчина достал из своей кожаной сумки аккуратно перевязанный бечёвкой
конверт, опечатанный сургучом с тщательно выведенным вензелем в виде морской звезды и якоря.— Моё имя — Диего. Я служил на борту корвета «Морская жемчужина» при
капитане Алонсо Рамодеросе до самой его смерти. Один хороший человек доверил мне это письмо с просьбой передать его лично вам. Я прошёл долгий путь,
чтобы найти вас, сеньорита. Мне пришлось пройти от Баямо до Гаваны, пока я не
нашёл вас.
Флор, потрясённая неожиданным появлением незнакомца и его загадочными
словами, приняла из его рук письмо, ощущая лёгкую дрожь в пальцах.
— Алонсо? Я слышала это имя от отца, когда была маленькой… Он был моим
родственником?
— Ваш дед, сеньорита, — с уважением произнёс моряк. — Один из уважаемых и опытных морских офицеров своего времени.
Она с трепетом развернула письмо. Бумага была пожелтевшей, чернила
слегка выцвели, но почерк был твёрдый и аккуратный.
— Подождите… — прошептала Флор, вчитываясь в строки. — Здесь говорится… что корабль теперь мой? Какой?
— Мой приятель передаёт вам корабль, сеньорита, — сказал Диего. — Корвет
«Вольная птица». Сейчас он стоит на якоре в тихой бухте неподалёку, спрятанный
от посторонних глаз. Стар, но в полном порядке. Млй париятель позаботился о
его сохранности. А теперь он ваш. Там есть небольшая, но верная команда, которая готова служить вам, если вы примете на себя руководство.
Флор долго молчала, всматриваясь в море, будто пытаясь представить себе
жизнь, которая вдруг раскрылась перед ней, как расправленные паруса.
— Почему он выбрал меня? Я никогда не ходила в море… Я даже не знала,
что у меня есть дед-моряк.
Диего мягко усмехнулся:
— Потому что он видел в вас дух открытых горизонтов. Он знал: в мире ещё
остаются люди, достойные продолжить путь. И вы — одна из них. Его желание
— не дать «Вольной птице» гнить в гавани. Он верил, что вы сможете дать ей
новую жизнь.
Она глубоко вдохнула свежий, солёный морской воздух и почувствовала, как
внутри неё поднимается волна решимости. В сердце зазвучал зов от самой природы её души.— Тогда я не подведу его. Я поднимусь на борт «Вольной птицы» и узнаю,
куда ведут мои ветра. Я приму этот вызов и постараюсь быть достойной его наследия.
Моряк кивнул с уважением и, не говоря больше ни слова, повернулся, чтобы
проводить её к кораблю, который терпеливо ждал свою новую хозяйку. Впереди
её ждали приключения, опасности, новые знакомства и, возможно, даже сокровища.

Глава 2 — Флаг и свобода

Флор была полна решимости. Лёгкий морской бриз доносил терпкий аромат
соли и едкий запах смолы — в порту кипела работа, конопатили бочки для очередного галеона. Флор решила узнать у губернатора, как распорядиться доставшимся ей кораблём. Она направилась к губернаторскому дворцу.
Улица, вымощенная камнем и влажная после утреннего дождя, стелилась под
ногами. Она остановилась перед массивными дубовыми вратами дворца. Пальмы
шелестели листвой, а два солдата в алых мундирах, расшитых серебряными галунами, окинули её недоверчивым взглядом.
Флор вошла в здание. Внутри царила прохлада. Она прошла по коридору,
стены которого украшали фламандские гобелены и испанские гербы. В кабинете
губернатора её обдало резким запахом воска, старой бумаги и спёртого воздуха,
застоявшегося под тяжёлыми драпировками. В комнате ощущалось напряжение.
Губернатор, дон Гаспар де Овьедо, сидел за огромным столом из красного
дерева. Его тёмный камзол был расстёгнут, а лицо выражало крайнюю усталость.
Он держал перо между пальцами, машинально вертя его, будто размышлял не
столько о делах, сколько о собственных сомнениях. Бумаги на столе лежали в беспорядке. Виднелись оборванные сургучные ленты, обломки печатей. Его движения были небрежны — как у человека, долгое время занятого рутиной, но уже
уставшего от её последствий.
Заметив Флор, он приспустил очки на переносицу и вопросительно кивнул.
— Сеньор Губернатор, — произнесла Флор, делая шаг вперёд и протягивая
письмо, — я получила в наследство корабль. Это письмо от капитана, моего родственника. Я пришла узнать, какие действия мне следует предпринять в отношении этого судна?
Губернатор взял письмо — помятый пергамент, потускневшая печать. Он
прочитал его молча, затем отложил в сторону и, слегка нахмурив брови, произнёс:— «Судно» — это ответственность, риски и право плавать под флагом. Ваш
родственник служил честно? Да.. Корабль не числится за флотом… — Он продолжал что-то бормотать о бюрократических тонкостях, задавая вопросы и сам же на
них отвечая.
Губернатор откинулся в кресле.
— Каперский патент не передаётся по наследству. Но… — Он задумался, перебирая пальцами массивное кольцо-печатку. — У губернатора есть право выдавать временное разрешение на плавание — при условии, что корабль будет использоваться для сопровождения грузов и охраны торговых судов. Я могу выдать
вам такое разрешение. Но команду вы нанимаете сами. Жалованье я буду выплачивать только из прибыли. И помните: вы принимаете это решение на свой страх
и риск. Нарушите закон — и станете пираткой, а не защитницей Короны. И тогда
мы примем против вас самые решительные меры. Учтите это, сеньорита.
Флор молча кивнула. В голове вихрем проносились мысли о свободе, о морских горизонтах, о ветре, наполняющем паруса. Новая жизнь представлялась ей
одновременно манящей и пугающей.
Дон Овьедо снова взял письмо, бегло просмотрел его и, откинувшись в
кресле, устремил взгляд в приоткрытое окно, откуда доносились крики чаек и запах моря. Он словно пытался разглядеть что-то вдали и, полубормоча, продолжил:
— Без флага вам не удастся никуда отплыть на корабле, сеньорита. Ни один
порт Испанской короны вас не впустит, если вы не признаете власть монарха…
Вы, конечно, можете стать капитаном. Ваш корабль будет принят во флот Его Католического Величества — короля Испании. Правда, начнёте вы с торгово-военного дела и ограниченным арсеналом.
Флор ответила не сразу. Она вспомнила, как стояла на берегу в детстве и
смотрела на уходящие в закат каравеллы, мечтая однажды подняться на борт в
качестве капитана.
— Служить королю… — тихо повторила она. — А свобода, сеньор губернатор? Не станет ли она платой за этот флаг?
— Решайте быстрее, сеньорита, — ответил губернатор, — у меня не так много
времени.
— Хорошо, — скромно произнесла Флор, — я согласна.— Мудрое решение, — сказал дон Овьедо. — Тогда от имени короля Карлоса
II назначаю вас капитаном корабля… — Он взглянул на листок на столе и продолжил: — «Вольная птица».
Он вынул из ящика стола тяжелый свиток, скреплённый сургучом с гербом,
поставил на нём свою печать и передал Флор.
Флор приняла документ обеими руками. Сердце билось быстро, но ровно.
Она машинально провела пальцем по печати. Это был тот самый момент — выбор
сделан. Отказаться от него теперь значило бы предать и память, и шанс.

Глава 3 — Не за золото

Выйдя из зала губернатора, Флор оказалась в некоторой растерянности. Тяжесть недавнего разговора висела у неё на плечах, словно мокрая парусина. Она
не знала, что ей делать дальше. Город жил своей жизнью — глашатаи зазывали
народ к очередному суду на площади, стражники лениво переговаривались у крепостных ворот, а торговцы предлагали на расстеленных брезентах фрукты, засоленную рыбу и заморские специи.
Флор направилась вниз по узкой улочке, ведущей к причалам. Флор знала,
куда пойти: сначала — таверна. Её владелец, дон Рафаэль, знал её ещё ребёнком.
Когда умерла мать, именно он помог ей: дал еду, помог найти работу. С тех пор
Флор доверяла ему как старшему другу.
Таверна носила название «У вороньего гнезда» и располагалась на углу
улицы, рядом с каменным молом, где швартовались торговые корабли. Дверь,
скрипнув, отворилась, и Флор вошла внутрь. В таверне воздух был насыщен запахом табака, пролитого рома и соли, въевшейся в доски пола. Сквозь приоткрытые ставни пробивался свет, играя на старом дереве столов. В дальнем углу старикс банджо выводил что-то весёлое, перемешивая аккорды с сиплым пением. Разговоры гремели, как волны в открытом море — здесь смеялись, спорили и пили.
Флор подошла к барной стойке. За ней стоял Рафаэль — плотный, с седой
щетиной и золотым кольцом в ухе. Рубашка была засучена до локтей. Рафаэль
протирал кружку грубой тряпкой. Увидев Флор, он удивлённо приподнял бровь,
но сразу отложил дело и улыбнулся.
— А вот кого я не ждал увидеть, — сказал он. — Флор! Давненько не заходила. Что-то стряслось?
— Стряслось, — ответила Флор, подойдя ближе. — Мне нужна команда для
моего нового корабля и совет.
— Команда? Для твоего корабля? Ты ведь не шутишь? Откуда у тебя корабль,
детка? — удивлённо спросил он и добавил:
— Море — это не пряжа и не работа по кухне. Это непростой путь.
— Сегодня мне достался корабль, и на нём я намерена выйти в море. Мне
нужны люди — надёжные, опытные, — спокойно ответила она.
Рафаэль помолчал, потом тяжело выдохнул.
— Понимаю: тебе для начала нужен опытный капитан. У капитана всегда есть
команда, которой он доверяет. Опытный капитан не пойдёт в море лишь бы с кем.
У нас тут всегда найдутся такие, кто держал штурвал в шторме и слышал выстрелы у Сантьяго, — сказал он и кивнул в сторону дальнего стола.
— Вон те двое у окна — это братья Гавен и Лоран Меньё. Французы, служили
на каперском судне «Сирена». Говорят, участвовали в сражении при Ла-Рошели.
Гавен — штурман, знает карту Атлантики лучше собственной ладони, а Лоран —
добрый артиллерист, что может зарядить пушку даже в темноте.
Флор перевела взгляд — у окна сидели двое, одетые в выцветшие сюртуки и
кожаные камзолы. На лицах их были следы времени и морского ветра. Один курил
короткую трубку, другой аккуратно точил нож о кожаный ремень.
— А ещё есть один, — понизил голос Рафаэль. — Дон Матео Гарсия. Испанец. Говорят, раньше был контрабандистом, а теперь ищет честную службу. Он
немногословен, но я не хотел бы становиться его врагом. Вон он, там, у лестницы
в тени. Флор прищурилась. В углу сидел высокий мужчина в длинном тёмно-зелёном
камзоле, с широкополой шляпой, надвинутой на глаза. Рядом на столе лежал старый мушкет с чеканной латунной инкрустацией. Он пил один, неторопливо,
словно выжидая.
Рафаэль улыбнулся.
— Если ищешь команду, начни с них. Но осторожно. Море — капризная
тётка, а моряки — её верные дети. И у каждого из них своя буря за плечами.
Облокотившись на стойку, Рафаэль кивнул в сторону стола у самого окна, где
стекло запотело от сырости.
— Есть ещё один. Вон там — это Фернандо Реверо. Испанец, родом с Иберии.
Опытный моряк, ходил от Гаваны до Кадиса и назад, пересекал Атлантику не раз
и не два. Говорят, участвовал в сопровождении королевского серебряного флота.
Не из болтливых, но если уж решит кому помочь — сделает это без лишних слов.
Спасибо Рафаэль, — тихо сказала Флор. Я знала, что ты мне поможешь.
Рафаэль посмотрел ей в глаза и его голос стал серьёзен:
— Будь осторожна, девочка. Этот путь не прощает ошибок.
Флор улыбнулась в ответ и повернулась к столику в тени. Она ощутила, как
внутри начинает биться искра надежды. Она перевела взгляд на мужчину, сидевшего в тени. Капитан был одет в аккуратный, но выцветший морской жилет из
плотной парусины, под которым виднелась белая рубаха. Его капитанская шляпа
лежала на столе. Карие глаза наблюдали за залом внимательно, будто телом он
был здесь, но разум его плыл где-то далеко, за горизонтом.
Флор глубоко вдохнула и направилась к нему. Сквозь приоткрытые окна в
таверну проникал вечерний бриз, а с улицы доносился крик чаек и глухой звон
якорной цепи — какой-то корабль видимо, вставало на ночную стоянку.
— Капитан Реверо? — спросила она, остановившись рядом с его столом. —
Меня зовут Флор Рамодерос. Я слышала, что вы — человек чести и моряк. Я ищу
команду для своего корабля и, возможно, наставника. Мне нужен кто-то, кто сможет научить меня морскому ремеслу, штурманскому делу и выживанию в опасных водах.
Фернандо отложил кубок с тёмным ромом и посмотрел на неё спокойно, изучающе. Несколько мгновений он молчал, затем кивнул ей на свободный стул.— Садитесь, — сказал он.
Флор села. Она чувствовала себя одновременно смущённой и решительной.
Её голос прозвучал твёрже, чем она ожидала:
— У меня есть корабль. Небольшой, но прочный. У меня мало опыта, но я
учусь быстро. Мне нужны только направление и поддержка.
Фернандо слегка склонил голову набок, словно прислушиваясь не столько к
её словам, сколько к её намерениям.
— Знаете, сеньорита Рамодерос… — начал он медленно. — Я встречал многих, кто приходил в море за прибылью, славой или бегством от прошлого. Вы же
смотрите вперёд, а не назад. Это редкость.
Он сделал паузу; его взгляд вновь ушёл куда-то сквозь окно, в багряно-золотой закат.
— Знаете ли вы, что бывает с теми, кто учится морскому делу слишком
быстро? — спросил он с едва заметной усмешкой. — Они либо тонут… либо становятся капитанами.
Флор улыбнулась, не отводя глаз.
— Я предпочитаю второе, — сказала она.
Фернандо рассмеялся — негромко, но искренне.
— Хороший ответ. У вас есть дух, сеньорита. Возможно именно такой, какой
мне нужен. Я помогу вам — не ради денег и не ради славы, а потому что… — он
замолчал, медленно проводя пальцем по ободу кубка, — давно ищу человека, в
ком увижу ту же решимость, что когда-то была во мне…Пятнадцать лет назад он был старшим штурманом на «Санта-Лусии» — корабле, шедшем в составе серебряного флота из Картахены. Они везли тонны серебра и золота для Короны. Но в проливе между островами Куба и Эспаньола на
них напали англичане.
— Командование решило не вступать в бой. «Санта-Лусию» оставили прикрывать отход. В команде было сто двадцать душ. К утру выжило шестнадцать. И
Фернандо был одним из них. Его вытащили рыбаки. Когда он вернулся в Кадис,
флот уже забыл о нём. Он стал лишним. Позже его приглашали в экспедиции, он
служил у контрабандистов, сопровождал торговцев, даже был наёмником. Но всё
это время он искал тех, кто тогда бросил его в огне. И верил, что встретит человека, ради которого снова стоит идти под парус. Не за короля. Не за золото. А
ради чего-то большего. И в момент встречи с Флор он вдруг почувствовал, что
она — именно тот человек.
Фернандо поднял взгляд и добавил, уже более серьёзно:
— Но знайте: с этого пути нет возврата. Если пойдёте со мной — вы станете
моряком. Настоящим. И море возьмёт с вас плату, как берёт с каждого.
Флор кивнула.— Я готова.
Он взглянул на Флор пристально.
— Возможно, вы — тот человек, которого я искал. Я ещё не знаю. Но вы
смотрели мне в глаза — не с мольбой, а с решимостью. И, может быть… — Его
голос стал тише. — если я помогу вам, я, наконец, отпущу на свободу то, что
давно не могу простить.
Он снова наполнил кубок и подвинул второй к ней.
— Выпьем. За тех, кто решается идти в море не ради славы, а ради правды.
Флор взяла кубок. Ром обжёг её язык, но сердце было спокойным — как море
перед приливом. Ей казалось, что за этим столом началась история, которая изменит всё.
Ветер снаружи стал усиливаться. В таверну донёсся гул прибоя — первый
признак приближающейся ночной бури. Но в груди Флор бушевало уже совсем
другое море.

Глава 4 — Подарок с тайной

Когда Флор вместе с Фернандо добрались до корабля, вечернее солнце уже
клонилось к горизонту. Багрово-золотой свет отражался в медных деталях корпуса, отблескивая на поверхности воды, которая тихо плескалась у деревянных
свай. На рейде дрейфовали чайки, лениво кружа над бухтой.
Фернандо медленно прошёлся вдоль борта, изучая корабль взглядом. Он провёл ладонью по поручню, оценивая качество древесины.— Хороший корабль, — заметил он. — Похоже, строили в Кадисе или Сантандере. Крепкий корпус, паруса свежие, рангоут не скрипит. Кто бы ни оставил
тебе его, знал толк в морском деле.
Флор сдержанно кивнула.
— Да… Я получила его не так давно. Всё пришло в один день: письмо и документы на судно. Письмо принёс старый моряк по имени Диего. Я не могу понять, как он меня нашёл.
Фернандо приподнял бровь.
— Диего? Много Диего у этих берегов, но старый моряк, говоришь?..
Флор покачала головой, немного смущённо.
— Он не сказал мне, кто именно передал этот корабль, а я не подумала расспросить его об этом.
Фернандо задумался. Он отвёл взгляд в сторону, осматривая палубу.
— А самого Диего ты больше не видела? Его нет на корабле?
Флор отрицательно покачала головой.
Фернандо хмыкнул, потирая подбородок.
— Это уже не похоже на простой дар. Кто-то хотел, чтобы ты оказалась здесь.
С кораблём. И, возможно, с миссией, о которой ты пока не догадываешься.
Он посмотрел на неё пристально.
— Кто-то из твоих родственников был моряком?
Флор замешкалась на секунду.
— Мой дед… — ответила она тихо. — Я не уверена. Диего упомянул только
то, что он служил на этом корабле при капитане Алонсо Рамодеросе. Это мой дедушка. Он уже умер. Я не знаю, кому мог принадлежать этот корабль после его
смерти. Может, моему отцу? Но он исчез несколько лет назад. Я не знаю, что с
ним. Поэтому я точно не знаю, кто именно передал мне этот корабль и с какой
целью. Но теперь я собираюсь это выяснить! Фернандо медленно кивнул, и в его глазах вспыхнул интерес, смешанный с
тревогой.
— Тогда, возможно, всё только начинается, Флор. Кто-то оставил тебе этот
корабль не просто так. А если он рассчитывал, что ты поведёшь его — значит,
впереди тебя ждёт нечто важное… Или опасное.
Фернандо посмотрел на палубу, где несколько молодых матросов в простых
льняных рубахах и обмотках старались натянуть канат, путаясь в снастях. Один
чуть не уронил блок, другой пытался справиться с морским узлом, больше похожим на клубок. Фернандо лишь вздохнул и, облокотившись на леер, произнёс:
— Флор, у тебя здесь хорошие ребята. Я вижу желание, вижу старание… но
одного пыла мало. В открытом море, особенно если мы идём за правдой или сокровищами, каждая ошибка стоит жизней. Нам нужен костяк, закалённый в штормах и сражениях.
Он помолчал и, словно обдумав, добавил:
— У меня есть свой шлюп — небольшой, но манёвренный — и команда, которой я доверяю. Это люди, с которыми я делил каюту во времена, когда ветер
был единственным моим судьёй. Они умеют слушать, знают, когда говорить — и
не боятся пушек. Если ты не против… я мог бы объединить наши силы.
Флор посмотрела на него внимательно. Она чувствовала, что это предложение не только логично — оно необходимо.
— Конечно, Фернандо! Я полностью согласна. Нам нужны такие люди. Если
мы хотим дойти до дальних берегов и вернуться, команда должна быть настоящей
— как семья.
Он кивнул. Но в его взгляде мелькнула тень — едва уловимая.
— Договорились, — сказал он. — Только знай: с этими людьми я прошёл не
только по волнам, но и по предательствам. Они верны мне, но они не ангелы. Каждый из них несёт свой груз — как и я.
Он сделал шаг вперёд. Голос его стал твёрже:
— Я приведу их сюда. Но с одним условием: этот корабль теперь — наш дом.
Но капитан здесь… ты. Я не претендую на звание, а если придётся — буду рядом
и помогу держать курс.
Флор опустила взгляд, а потом с решимостью посмотрела ему в глаза:— Благодарю тебя, Фернандо. Ты не просто капитан. Ты — тот, кто знает
цену решению. И если твои люди такие же… я приму их. Этот корабль будет им
домом, как и для меня.
Она помолчала, затем добавила:
— Я хочу не только отправиться в путь, но и найти того, кто сделал мне такой
подарок. Или хотя бы узнать, что с ним стало.
Фернандо прищурился, вновь изучая её лицо.
— В таком случае… — сказал он медленно, — наш путь только начинается.
Однозначно, одной тебе не справиться. Пора вызывать мою команду.
Вскоре он уже спускался по трапу, оставляя команду Флор на время, чтобы
встретиться со своими людьми. Бухта дышала ночной прохладой. Два мира собирались слиться в один — старый и новый флот, два капитана, две истории.

Глава 5 — Карта хранит больше чем маршрут

Когда Фернандо ушёл на берег, чтобы собрать свою команду, Флор вернулась на корабль. Ветер к этому часу стал прохладнее, и вечер окончательно сгустился. Луна, едва видимая среди тонких облаков, отражалась в тёмной, спокойной воде бухты. На горизонте над пальмами поблёскивали угли последних костров и фонарей прибрежной местности. С суши доносился мерный шум цикад и
редкие оклики часовых из форта, а с моря — лёгкое поскрипывание снастей и
шелест парусов.
Корабль тихо покачивался у причала. Флор спустилась в капитанскую каюту,
чтобы осмотреть её. Внутри пахло старым деревом, воском и табаком. Стеныбыли обшиты панелями из потемневшего красного дерева, в углу стояла морская
ширма. Каюта была просторнее, чем ожидалось, и явно принадлежала некогда
уважаемому капитану. На стене висела потускневшая картина с изображением
морского боя, а у двери — резной сундук, покрытый пятнами времени.
На массивном столе, прикрученном к полу, чтобы не скользил в качку, Флор
обнаружила кожаную папку со старой картой и капитанским журналом.
Кое-где на карте проступали пятна морской влаги и капли чернил. Западное
побережье Кубы, южные острова Багамского архипелага. Местами стояли красные и чёрные пометки. Под картой лежал потрёпанный капитанский журнал. Несколько страниц были вырваны, как будто кто-то хотел скрыть важные записи; на
уцелевших остались фразы, написанные торопливым почерком: координаты,
имена, названия.
Её взгляд зацепился за одну надпись:
«Только ты сможешь найти путь, твоё сердце свободно».
Флор пыталась понять значение записей, но морская лексика временами сбивала её с толку.
Было уже поздно. Она убрала карту с журналом обратно и решила отдохнуть.
Ночь прошла спокойно. Где-то под утро, когда небо ещё только начинало светлеть, её разбудил крик чаек и лёгкая качка. За окном каюты день едва зарождался
— вода была гладкой и спокойной. Рассвет начинал подкрашивать небосвод в
бледно-розовые и лавандовые оттенки. С берега тянуло свежестью зелени, мокрой
земли и пряным ароматом карибских цветов.
Флор поднялась на палубу, где уже можно было различить первые солнечные
лучи, падавшие на паруса. Она вдохнула полной грудью — утро было ясным, безветренным, с предчувствием чего-то нового.
Вскоре на палубе показался Фернандо. Он шёл уверенной походкой, а за ним
следовал чернокожий мужчина лет сорока с обветренным лицом, в выгоревшем
жилете без рукавов, надетом на голое тело, и в потёртых коротких штанах, затянутых кожаным поясом, в который был заправлен футляр с навигационными инструментами. Его лицо казалось вылитым из бронзы — серьёзное, но проницательное, с внимательным взглядом.
За ними шли ещё несколько моряков.— Флор, — сказал Фернандо, подходя ближе, — хочу тебя познакомить. Это
Вооз. Мы встретились в Картахене, когда оба служили на торговом судне, и с тех
пор многое пережили вместе.
— Приятно познакомиться, сеньорита, — кивнул Вооз с уважением. — Ваш
корабль… хорош. Видно, что у него богатая история.
Флор посмотрела на Вооза с любопытством.
— Очень приятно. Вы с
Фернандо давно в одной команде? Вы, кажется, многое
повидали?
— Да, пришлось пройти
немало, — ответил Вооз. — Я
сам с Антильских островов.
Был продан в рабство, работал на сахарных плантациях,
пока не бежал под покровом
ночи и не спрятался в трюме
португальского галеона. С тех
пор я свободный человек и
моряк. Живу в море. Был корабельным плотником, потом
— лоцманом, но больше всего
люблю изучать то, что за пределами карт: ведь мир — не
только то, что отмечено чернилами. Флор слегка улыбнулась и жестом пригласила его
пройти в каюту.
— Тогда вы, возможно,
сможете нам помочь. Я нашла кое-что, что может быть важным: карту и журнал.
Но есть записи, которые я не могу расшифровать.
Они спустились в освещённую солнечными лучами каюту, где мягкий свет
играл на полированных панелях и латунных деталях интерьера. Флор разложила
карту на столе, и все трое — она, Фернандо и Вооз — склонились над ней. Вооз внимательно смотрел на метки на карте, постукивая пальцем по знакомым и незнакомым символам.
— Тут не просто маршрут, — сказал он спустя несколько мгновений. — Это
указание. Кто-то отметил пути к рифам, которых нет ни на одной испанской карте.
А вот эти символы… — он указал на тонкие круги с тремя точками внутри, — это
старые навигационные знаки. Их использовали карибские лоцманы во времена
ещё до колонизаторов. Очень редкая система. Но вот это… — он указал на группу
координат, — это точно не случайность. Кто-то что-то искал… или прятал.
Фернандо нахмурился.
— Значит, этот корабль мог участвовать в чём-то… необычном?
— Или в чём-то тайном, — добавил Вооз. — Здесь больше, чем просто путь.
Флор задумчиво посмотрела на карту, её пальцы коснулись ветхого края бумаги.
— Значит, нам стоит выяснить, куда ведёт этот путь, — произнесла она.
— И почему именно ты должна идти по нему, — добавил Фернандо. — Иногда это важнее, чем сам маршрут.
Вооз и Фернандо переглянулись. Фернандо откинулся на спинку стула и скрестил руки.
— Звучит как завязка для большой истории. И мы, похоже, только на первом
её листе. Но сначала нам нужен план и правильный курс.
Трое молча переглянулись. В каюте повисла особая тишина… Словно само
море затаило дыхание, зная, что впереди их ждёт нечто, что перевернёт не только
карты, но и судьбы.
Над картой склонялись трое людей — с разной судьбой, с разным прошлым,
но с общей целью, ещё не до конца понятной даже им самим. Снаружи начинал
накрапывать тёплый, солёный дождь — как предвестие перемен.

Глава 6 — У каждого груза есть цена

Фернандо, опершись локтями о стол, прокручивал в голове последовательность действий, словно мысленно раскладывал карты на тактической доске.
— Для такой экспедиции, — начал он, внимательно глядя на карту, — нужны
деньги: не пара монет, а серьёзный запас — порох, провиант, снасти, плата команде… На всё это нужны деньги. Нам нужно подумать, как заработать, не отклоняясь от цели, и вместе с тем уже начинать исследовать координаты, отмеченные
на этой карте.
Он указал пальцем на один из участков:
— Начнём с ближайшей точки, которая отмечена здесь, — продолжил
Фернандо, ударив несколько раз пальцем по карте. — Вот здесь — Гуантанамо. Порт на юге Кубы, глубоко в заливе. Говорят, туда заходят торговые суда с
ромом и сахаром, а рынок там всегда шумный. Если найдём торговца, которому
нужно доставить груз, можно объединить два дела: разведать точку и заработать
на дальнейший путь.
Флор склонилась над картой, проводя пальцем по маршруту, и проговорила:
— Губернатор упоминал, что нуждается в охране торговых караванов. Платит
щедро. Если мы выполним пару таких заданий, соберём приличную сумму. Я
схожу к нему и попрошу задание. Если повезёт — дадут что-то срочное и хорошо
оплачиваемое.
Фернандо кивнул:
— Умно. Мы не только заработаем, но и разведаем пути. К тому же у меня на
борту остался груз — пряности, немного табака и немного оливкового масла из
Кадиса. Можно сбыть всё это на рынке по пути.
Вооз, молчаливый, но наблюдательный, слегка постучал ладонью по деревянному краю стола:
— Я на берег не пойду. Губернаторская стража всё ещё разыскивает меня, и
если попадусь — снова закуют в кандалы. Здесь, на борту, мне будет безопаснее.
Буду изучать журнал и карту. А ещё нужно проверить снасти.
Флор расправила плечи и поднялась:
Тогда давайте сделаем всё, что запланировали. Я иду к губернатору. А вы —
готовьте корабль и груз. Началась работа. И хотя дорога вперёд была полна опасностей, каждый из
них знал: это — только начало.
Фернандо ушёл в порт, чтобы провести переговоры с купцами и совершить
сделки. Он быстро растворился среди гомона торговцев, моряков и бродяг, слоняющихся без дела по пирсу. Флор же отправилась в центр города — к губернаторскому дворцу. Подав рапорт стражнику, она поднялась в кабинет губернатора.
Дон Гаспар де Овьедо стоял у окна, откуда открывался вид на гавань: мачты
качались в ритме прилива, чайки кричали над рыбацкими лодками, а солнце
скользило по черепичным крышам города. Он держал руки за спиной, одна ладонь
нервно поглаживала перчатку, словно раздумывая, стоит ли что-то сказать.
Взгляд был пронизывающим, но рассеянным — как у человека, привыкшего
управлять чужими судьбами, но уже уставшего от собственных решений.
Он обернулся:
— Сеньорита, — спросил он, — с каким вопросом ко мне?
— Я ищу работу. Нужно финансирование для… небольшой морской экспедиции, — ответила она, стараясь держаться уверенно. — Вы говорили, что у вас
есть задание по сопровождению груза?
— Экспедиция, говорите? — Он хмыкнул и подошёл к своему столу. Достал
из ящика какую-то бумагу и бегло прочитал её. Затем, повернувшись к слуге,
спросил: — Где та посылка, которую я готовил сегодня утром? Подай её сюда.
Около книжного шкафа стоял мужчина лет пятидесяти — высокий, сухопарый, с острыми скулами и выбритым лицом цвета старой меди. На нём был чёрный камзол с серебряными пуговицами и узкая тёмно-зелёная перевязь — символ
его службы при дворе. Его движения были точными, почти ритуальными. Он достал ключ, висящий на шёлковом шнуре у пояса, и открыл нижний отдел шкафа.
Оттуда, из мягкой кожаной выстилки, он извлёк посылку — небольшой, но явно
тяжёлый ящик, обтянутый чёрной кожей. На нём поблёскивала красная сургучная
печать с гербом Кастилии. Ящик был старый, с потёртыми углами, но ухоженный.
Он нёс в себе странное, плотное молчание, как будто что-то в нём дремало. Слуга осторожно, почти с благоговением, подал ящик губернатору, слегка поклонившись.
— Вот она, Ваше Превосходительство, — тихо сказал он, глядя в пол.
— Спасибо, Пабло, — кивнул дон Гаспар. Затем повернулся к Флор и поставил ящик на стол. — Вот ваше задание, сеньорита. Посылка должна быть доставлена в бухту Санта-Клара, что у побережья Вилья-Клары. На первый взгляд —
вещь ничем не примечательная. Но у неё… своё предназначение. В нынешние
времена, сами понимаете, любой груз может оказаться причиной для проблем. Я
выбираю курьеров с осторожностью.
Флор пристально посмотрела на посылку, но не дотронулась до неё:
— Могу я узнать, что в ней?
— Вам это знать не обязательно, сеньорита, — сказал он мягко, почти извиняясь. — Скажем, внутри — редкие лекарства для больницы. Я прилагаю к посылке вот это письмо.
Он взял со стола письмо и положил его поверх ящика. Тут всё написано: кому её нужно передать. Передадите — и они примут посылку. Платить будут щедро.
Флор с улыбкой кивнула:
— Приму задание. Надеюсь, в посылке не яд, не пули и не исповедь инквизитора.
Губернатор впервые за разговор улыбнулся.
Затем он обернулся к слуге и сказал:
— Пабло, помоги сеньорите. Сопроводи её только до порта. Остальное — её
забота.
— Как прикажете, — поклонился Пабло и шагнул вперёд, бережно принимая
посылку, как будто в ней было нечто хрупкое… или опасное.
Флор бросила взгляд на ящик. Её интуиция кричала, что здесь скрыто больше,
чем просто «лекарства». Но она промолчала. Флор вежливо кивнула и пообещала,
что посылка будет доставлена в целости. Она вышла, чувствуя лёгкое волнение
— это было её первое задание.
Пока она возвращалась к причалу, Пабло аккуратно нёс посылку и следовал
за ней.

Глава 7 — Новые лица в начале пути

Полуденное солнце пекло нещадно, отражаясь от мокрой брусчатки доков,
когда Флор вышла из губернаторского дворца в сопровождении Пабло. Слуга шагал чуть позади, держа посылку двумя руками, словно хрупкую реликвию.
— Вы, должно быть, знаете, что в ней? — тихо спросила она, не оборачиваясь.
— Я знаю лишь, что губернатор не доверяет её ни казне, ни военным, — ответил он сдержанно. — Это много значит. Больше, чем можно сказать вслух. У
причала, среди вереницы рыбных лотков и громоздящихся ящиков, вырисовывался силуэт их корабля. Корвет казался особенно живым на фоне остальных судов — паруса были аккуратно свёрнуты, снасти в порядке, корпус вычищен. Несмотря на свои годы, корабль выглядел готовым выйти в море хоть сейчас.
— Это здесь, сеньорита? — Пабло бережно подал ей посылку, словно передавал семейную реликвию. — Будьте осторожны. И берегите себя. Есть вещи, которые должны прибыть нераспечатанными…
Он поклонился и, не дожидаясь ответа, развернулся и исчез в толпе.
Флор поднялась по трапу, чувствуя, как вес ящика ложится ей на плечи, хотя
он и не казался таким уж массивным.
На палубе её встретил Вооз с мотком каната в руке.
— О, вернулась. Одна?
— Фернандо ещё нет? — спросила Флор.
Вооз взглянул на ящик и нахмурился.
— Это наше первое задание, — ответила Флор. — Нужно доставить эту посылку.
Вооз кивнул в сторону каюты.
— Положи внутрь, в запирающийся шкаф. Лучше — подальше от солнца. Корабли любят секреты, но не любят сюрпризы. Флор послушалась. Уже внутри капитанской каюты она аккуратно спрятала
ящик, закрыла шкаф и повернулась к Воозу, который сел за стол и склонился над
журналом и картой.
Какие новости? — спросила она.
— Есть интересное, — Вооз постучал пальцем по краю карты. — Смотри.
Видишь эту точку? Это координаты из журнала. Они повторяются. А здесь —
вторая точка с другими координатами, но рядом написано имя: «Санто-Эстебан».
Это не город и не остров. Я проверял — ни на одной известной карте такого места
нет. Возможно, это старое название или условный знак.
Он провёл пальцем по линии между точками.
— Если соединить эти две отметки, которые у нас есть, — из Гуантанамо
маршрут уходит дальше на юго-запад. И как раз там, в открытом море, находится
остров Навасса. Может, «Санто-Эстебан» — это его старое название.
Или чья-то попытка зашифровать путь. Похоже, журнал не просто так рваный.
Кто-то хотел скрыть порядок следования. Думаю, прибыв к Навассе, мы
узнаем.
Он встал, подошёл к иллюминатору и вгляделся в горизонт.
— Кто бы ты ни был, капитан, ты что-то знал. Что-то спрятал. И оставил
только для тех, кто сможет понять, — проговорил он загадочно.
— Значит, это не просто карта сокровищ, а зашифрованный маршрут? —
спросила Флор.
— Возможно. Или маршрут бегства. Или поисков. Но ясно одно — если
плыть по этим точкам не в нужном порядке, можно многое упустить.
Они переглянулись. За бортом слышалось, как крики портовых грузчиков
смешиваются с плеском воды и звоном колокольчиков на рыбацких лодках.
Прошло несколько часов. Солнце уже начало клониться к закату, когда послышались шаги на трапе. В каюту вошёл Фернандо.
— Друзья мои! Я не один! — поприветствовал он. Вслед за ним появился мужчина в дорогом льняном камзоле, с золотой цепочкой на груди и аккуратно завязанным платком под горлом. Его сопровождали
два помощника, несшие деревянные ящики.
— Это дон Рикардо Гальего, купец из Севильи, — пояснил Фернандо. — Он
предлагает хорошее жалованье за доставку своего товара в Сантьяго-де-Куба.
Говорит, груз срочный и платит щедро.
Очень щедро, — подтвердил Гальего, усмехаясь под седеющими усами. —
Моя партия ценного… имущества должна быть доставлена без задержек. Вы
встретите моего компаньона в таверне «Зелёный попугай». Он передаст вам
плату, когда получит от адресата письмо.
Флор обменялась взглядом с Фернандо. Тот едва заметно кивнул.
— Меня интересует скорость и надёжность, — продолжил дон Гальего. — И
сеньор Реверо говорит, что ваша команда — как раз то, что нужно.
— Хорошо, — сказала она. — Но предупреждаю: корабль идёт тем курсом,
который нам нужен. Если Сантьяго-де-Куба лежит по пути — доставим.
— Именно по пути, — подтвердил Фернандо. — Всё складывается как нельзя
лучше.
— Мы согласны, — быстро сказала Флор, не задав лишних вопросов.
Торговец отдал распоряжения своим людям, чтобы те погрузили ящики в
трюм.
— Я пойду помогу расположить груз, — сказал Фернандо.
Флор решила отправиться вместе с ним. Они вышли, и в каюте остался только
Вооз.
Он снова уселся за стол и тихо произнёс сам себе:
— У нас на борту две тайны. Одна — тайна этого корабля. Вторая — наш
груз, который мы только что разместили в трюме… В ящиках может быть что
угодно, — пожал он плечами. — Главное — не влезать в чужие секреты. Вооз
сидел в капитанской каюте, окружённый записями, картами, компасом и линейкой. Он аккуратно сверял координаты, нанесённые на карту, с записями в журнале. Его пальцы, крепкие и мозолистые, двигались уверенно. Когда вернулись Флор и Фернандо, корабль уже был готов к отплытию. Паруса проверены, трюмы загружены, вода наполнена. В воздухе чувствовалась вибрация — предвкушение, напряжение, зов неизвестности.
— Всё на борту, — кивнул Вооз. — Я нашёл кое-что в записях. Курс надо
держать точно. Первая точка — не просто ближайшая. Она — начало всего.
Хорошо, — сказала Флор, и её голос был твёрже, чем раньше. — Тогда выходим на рассвете?
— Да, думаю, можем, — ответил Фернандо. — Осталось ещё немного груза
с моего корабля. Мои люди как раз занимаются его размещением. Время ещё есть.
Должны успеть до темноты.
Над бухтой медленно сгущались сумерки. Солнце, опускаясь за линию пальм
на горизонте, окрашивало небо в медные и алые тона. Лёгкий ветерок приносил с
моря солоноватый запах, смешанный с ароматом смолы и влажного дерева. В
порту слышались последние крики, стук каблуков по деревянным настилам,
скрип катящихся бочек и редкий звон якорных цепей. С тихим шелестом волны
перекатывались через валуны и плескались у пирса, словно пытаясь напоследок
удержать корабль в бухте. Чайки, будто чуткие часовые, рассаживались на реи и
мачты, провожая взглядом каждое движение экипажа. Кто-то из матросов вполголоса распевал старую морскую балладу, будто пытаясь успокоить дрожь в
груди перед предстоящим переходом.
На палубе мерцали фонари — мягкий жёлтый свет разгонял темноту, пробегал бликами по лакированным поручням и рукоятям оружия. Вооз проверял крепление тросов, останавливаясь у каждой детали — привычное занятие, за которым
можно было скрыть беспокойство. Фернандо осматривал рулевое и отдавал последние приказы. Флор, стоя у борта, держала в руках навигационную линейку и
в последний раз уточняла курс по карте. Шли последние приготовления. Воздух
дрожал от напряжения, от ожидания. Каждый чувствовал: путь, что начинается
завтра утром, будет не просто морским переходом. Это было нечто большее —
граница между прошлым и будущим. И лишь море, равнодушное и величественное, знало, что ждёт их за горизонтом.
Ночь предстояла волнительная — с шорохом волн, мерцанием звёзд и предчувствием. Начиналось путешествие, которое должно было изменить их судьбы.

Глава 8 — Корвет выходит из бухты

Рассвет над бухтой выдался по-настоящему величественным. Солнце,
словно огромный раскалённый диск, медленно поднималось из-за морского горизонта, окрашивая воду в медные и пурпурные оттенки. Лёгкая утренняя дымка
ещё стелилась над водой, но первый ветерок с моря уже разрывал её клочья,
наполняя паруса бодрой свежестью. На корвете кипела работа. Паруса уже были
подняты, снасти проверены. Корвет мягко покачивался у причала, словно сам
предчувствовал, что скоро его деревянный корпус ощутит волны открытого моря.
Флор стояла у карты, развёрнутой на штурманском столе. Пальцем уверенно
указала на первую цель:
— Бухта Санта-Клара. По распоряжению губернатора — туда и держим курс.
Первым делом — доставка этой посылки. А дальше — начнём проверять координаты по журналу.
Фернандо кивнул, надевая шляпу.
— Хороший день для выхода в море. Пора начинать.
Вооз сдержанно улыбнулся.
— И пусть море будет к нам благосклонно.
Паруса раздулись, корабль медленно отошёл от причала, рассекая гладь
бухты. Чайки закружились над мачтами, провожая их к новым берегам.
Путь до Санта-Клары занял два дня. Ветер был ровным, море — спокойным.
Зеленеющие склоны побережья показались на горизонте уже к полудню. Скалы
поднимались прямо из воды, скрывая за собой узкие бухты и песчаные пляжи, а в
глубине острова виднелись пальмовые рощи и заросли мангров. Флор взяла в руки
аккуратно сложенный конверт, который получила от губернатора.
Дон Гаспар написал на нём:
«Вручить только донье Исабель де Мендоса, владелице старого дома у северного причала. Передайте ей посылку из рук в руки. Не задавайте вопросов.
Больше вам знать не нужно». Фернандо скептически отнёсся к такому заданию, но золото, которое ожидало
их за доставку, должно было помочь их начинанию. Да и посылка была важной
— в этом не оставалось сомнений.
— Исабель де Мендоса… — задумчиво протянул он. — Имя мне это неизвестно.
— Значит, будем искать, — ответила Флор. — Выполним поручение — и займёмся картой.
Фернандо и Флор, взяв посылку и письмо, спустились в шлюпку. Посылку
Флор держала сама, завернув её в парусину и плотно перевязав. Остальная команда осталась на корабле, готовясь к следующим заданиям.
— Будьте осторожны, — бросил им вдогонку Вооз. — Здесь каждый чужак
— как сверчок в тишине. Все слышат, но не знают, откуда звук.
Подплыв ближе, они заметили старый каменный пирс у северной окраины
небольшого городка. Там начиналась тропинка, уходящая в пальмовую рощу.
Фернандо и Флор оставили шлюпку и поднялись на берег. Берег встретил их
влажной жарой и тишиной. На улицах почти не было людей — полуденный зной
загнал местных по домам. У пирса стоял старый дом рыбака. На пороге сидел пожилой мужчина в сером плаще и широкополой шляпе.
— Сеньор, подскажите, где мы можем найти донью Исабель де Мендоса? —
спросил Фернандо.
Рыбак бросил на них внимательный взгляд, прищурившись.
— Донья Исабель? Хм… Её дом здесь не каждый и найдёт. Она не любит
лишних гостей. Лучше спросите у стражников на рынке старого города. Они
знают.
Поблагодарив старика, Фернандо и Флор двинулись по мощёной улице, ведущей вглубь поселения. По мере того, как они приближались к старому городу,
здания становились старше — стены потрескавшиеся от солнца и времени, ставни
выцветшие, балконы увитые плющом. Рынок гудел жизнью. По площади между
низкими каменными домами разносился шум голосов, пёстротканые навесы колыхались от ветра. Торговцы разложили свои товары: рыбу, специи, вино, редкие
ткани. Пахло пряностями, копчёной рыбой и цветами. Возле одной из колонн
стоял стражник в кожаной кирасе с алым гербом колонии на груди, опираясь на
алебарду. Он лениво наблюдал за происходящим.— Сеньор, мы по делу губернатора. Где можно найти донью Исабель де Мендоса? — обратился к нему Фернандо показывая печать на конверте.
Стражник сразу стал серьёзнее, взглянул на печать письма.
— Донья Исабель редко кого принимает. Её дом — на краю старого квартала,
улица Карденаль. Последний дом перед обрывом. Но если вы от губернатора —
вас, пожалуй, впустят.
— Благодарю, сеньор, — сказал Фернандо.
Они направились дальше по узким тенистым улочкам. Дом де Мендоса действительно стоял на краю обрыва — массивный, каменный, с заржавевшей решёткой на воротах. У дверей их встретила пожилая служанка.
— Донья Исабель? — осторожно спросила Флор.
Женщина подняла взгляд. Её тёмные глаза мгновение изучали их.
— От кого вы?
Флор показала письмо.
— От дона Гаспара де Овьедо. Сопроводительное письмо и посылка. Велено
передать лично в руки.
— Ожидали вас. Проходите. Донья Исабель в доме. Я сообщу ей о вас.
У входа в дом их встретила сама донья Исабель — высокая женщина с сединой в волосах и строгим взглядом. Она молча взяла письмо, вскрыла его ногтем,
прочитала несколько строк. Лицо её дрогнуло, но голос остался ровным:
— Хорошо. Войдите.
Внутри прохлада каменных стен сменила зной улицы. Донья Исабель приняла посылку с необычайной осторожностью и скрылась с ней в одной из внутренних комнат. Через несколько минут вернулась с небольшим кожаным кошельком.
— Ваше золото. Благодарю. А теперь вам лучше уйти.
Фернандо и Флор переглянулись.— Благодарим вас, сеньора, — сказал Фернандо. — Пора возвращаться. Когда они покидали старый город, солнце уже клонилось к закату. Толпа на рынке
редела, торговцы сворачивали лавки. На одной из узких улочек Фернандо задержал шаг. Флор повернулась к нему.
— Что-то случилось?
Он быстро улыбнулся.
— Нет, просто… подожди меня у лодки. Я догоню тебя через пару минут.
Нужно уточнить одну вещь.
Флор недовольно хмыкнула, но спорить не стала. Она опустилась в лодку,
поправила складку на парусине, под которой ещё недавно была спрятана посылка,
и посмотрела на город, раскинувшийся на склонах. Молчаливая тишина, в которой слышно было лишь стрекотание цикад и плеск воды о борт. Флор вздохнула,
провела пальцами по краю шлюпки.
«Он не просто так замялся. Чую — что-то знает, но пока держит при себе.
Ладно. У каждого свой груз. Главное, чтобы мы не потонули под его тяжестью».
Прошло около получаса, прежде чем Фернандо вернулся к лодке. Лицо его
было спокойным, но взгляд — настороженным.
— Всё в порядке? — спросила Флор.
Фернандо коротко кивнул.
— Вполне. Узнал кое-что важное. Потом расскажу. Сейчас — на корабль.
Нам нужно уходить до темноты.
Они молча оттолкнулись от берега. Солнце уходило за горизонт. Корабль уже
дожидался их. Остальная команда встретила их с облегчением.
— Вы долго, — заметил Вооз, нахмурившись.
Всё в порядке, — вздохнул Фернандо. — Посылку передали.
Флор показала ему кошель с монетами.
— Но за это время мы стали чуточку богаче.
Вооз хмыкнул, но брови его приподнялись. Из каюты выглянул один из матросов, завидев золото.— Это за посылку? — уточнил кто-то. — Если все задания такие, мы богатыми вернёмся.
Смех прошёл по палубе — лёгкий, но искренний. Даже уставшие матросы
ощутили прилив бодрости.
Флор держала в руке кожаный кошель с золотом.
— Значит, далее план такой: доставим груз дона Рикардо — и скорее к следующей точке.

Глава 9 — Чёрный флаг!

Пурпурный закат окрасил небо над бухтой, а на воде вспыхивали золотые дорожки от последних солнечных бликов.
Корвет покачивался на волнах, готовый к отплытию.
Так, — проговорил Фернандо с размышлением. — Посылка доставлена. Можем продолжить путь.
Он бросил взгляд на небо.
— Можно, конечно, остаться у острова до рассвета, но лучше взять курс на
юг этой же ночью.
Флор поддержала его:
— Согласна. Чем скорее отправимся, тем лучше. Не хочется терять время.
Если возможно — давайте отправимся. Фернандо отдал приказ готовиться к отплытию. Вахтенный — старый моряк
по имени Тобио, опытный в навигации и наблюдении, — поднялся на марсплощадку с подзорной трубой, чтобы следить за курсом и горизонтом. Вскоре «Вольная птица» снялась с якоря и мягко вышла из бухты, растворяясь в ночной темноте. Ветер был слабый, но достаточный, чтобы двигаться под парусами.
Внизу команда отдыхала — на палубе стояли лишь дежурные. Корабль шёл
спокойно и ровно. Через некоторое время спокойствие нарушил Тобио. Он подошёл к Фернандо и с некоторой озабоченностью сказал:
— Сеньор! Корабль на горизонте, по левому борту. Держится на расстоянии,
но следует за нами. Уже достаточно долгое время.
Фернандо мгновенно поднялся по трапу и взял у Тобио трубу. Некоторое
время молча наблюдал:
— Странно… держится далеко. Не идёт на сближение, но и не отстаёт.
Вооз подошёл, хмурясь:
— Может быть, обычный торговец?
Фернандо покачал головой:
Нет. Торговцы не идут следом в ночи без огней. Посмотрим, что будет
дальше.
Они продолжали наблюдать. Время шло, но корабль не отставал. Через полчаса он начал сближаться. В лунном свете стали видны его очертания. И тут Фернандо напрягся:
— Чёрный флаг! Проклятье… это пираты! Сигнал был немедленно передан команде. На корабле подняли тревогу, моряки бросились к оружию. Флор вышла из каюты и встала рядом с Фернандо.
— Что случилось? — спросила она.
— Пираты. — мрачно ответил Фернандо.
Когда корабли сблизились на голосовую дальность, с пиратского корабля раздался голос:
— Эй, на «Вольной птице»! Поднимайтесь на борт — я хочу говорить с капитаном, или готовьтесь к бою!
Фернандо шагнул вперёд:
— Что вам нужно? — громко и уверенно произнёс он.
Пират, стоя у штурвала, усмехнулся:
— Этот корабль мне знаком. Я долго наблюдал за вами и не могу ошибаться.
Он принадлежал Чёрному Ворону — старому псу, которого давно никто не видел.
Ты кто такой, капитан? Как это судно оказалось у тебя?— Я — капитан Фернандо Ревере. А корабль теперь принадлежит нам. Нам
больше нечего объяснять тебе, пират.
— Ах так? — глаза пирата сверкнули. — Посмотрим, кто ты такой и как ты
завладел этим фрегатом. Готовьтесь к абордажу!
Корабли сблизились почти вплотную. Пираты спустили абордажные крючья.
Началась атака. На палубе «Вольной птицы» зазвенели шпаги. Фернандо вскочил
на верхнюю палубу и оказался лицом к лицу с пиратом. Их взгляды встретились.
— Хотел узнать, кто я? — бросил Фернандо. — Узнай на острие клинка!
С клинком в руке он атаковал первым. Капитану пиратов едва удалось парировать удар. Завязалась яростная дуэль. Искры сыпались от стали. Фернандо сражался отчаянно, с холодной решимостью. За его спиной — Флор и команда.
Флор успела заметить, что пират дерётся не просто ради наживы — в его глазах читалось желание узнать правду об этом корабле. Он сражался с яростью человека, который хотел докопаться до тайн Чёрного Ворона.
Фернандо продолжал бой, отбивая одну атаку за другой. Силы были почти
равны.
— Отступи! — выкрикнул Фернандо. — Тебе не по зубам эта добыча!
Но пират лишь зарычал и вновь пошёл в атаку.
Их клинки с силой вновь столкнулись, раздавая звон стальной дуэли над бушующей палубой. Моряки обеих сторон дрались вокруг них, но сам бой капитанов стал центром внимания.
Фернандо, стиснув зубы, парировал удар за ударом. Капитан пиратов дрался
с яростью, но не без разума — движения его были отточены, уверенные. Было
видно, что этот пират — не просто грабитель с большой дороги, а опытный морской волк с годами боевого опыта за плечами.
В очередном обмене ударами Фернандо заметил момент — пират занёс шпагу
чуть выше обычного. Одним ловким движением он нанёс удар по рукояти противника. Клинок выбился из руки, а сам он, потеряв равновесие, отступил, и Фернандо метко нанёс удар в висок эфесом шпаги.
Пират рухнул на колени, оглушённый. Тут же по приказу Фернандо матросы
окружили его, направив мушкеты и шпаги. Фернандо, тяжело дыша, подошёл ближе и холодно сказал:
— Ты храбр, но сейчас твой бой окончен. Если хочешь жить — говори: что
ты знаешь о Чёрном Вороне и зачем следил за нами?
Пират поднял голову. Кровь текла по его виску, но в глазах ещё горел огонь.
— Моё имя… Джим Харт, — прохрипел он. — А за вами я шёл не ради золота
и не ради добычи.
Он тяжело вздохнул, будто решая, стоит ли говорить дальше. Затем продолжил:
— Чёрный Ворон… Мы прошли вместе добрую дюжину лет. Корабли топили, острова брали, в порохе и крови жили. Но однажды он исчез. Несколько лет
назад. Поговаривали, что убит он был… но я не верю. Знал я его слишком хорошо
— он не из тех, кто погибает тихо.
Он взглянул на борт «Вольной птицы», по привычке скользнув взглядом по
флагштоку.
— Этот корабль… я узнал его. Это был корабль Ворона. Я не знаю, кто теперь
им владеет — вот и решил проверить сам.
Фернандо чуть смягчился, но голос остался твёрдым:
— Чёрного Ворона я не знал. Этот корабль принадлежит вот этой сеньорите,
— Фернандо кивнул в сторону Флор. — И кто владел им прежде, мы точно не
знаем. Но если ты знаешь что-то, что может объяснить — говори.
Джим вздохнул и продолжил:
— Ходит слух… что Ворон искал кое-что. Не золото. Говорили, что он искал
место, куда спрятал добычу своей жизни. После того как он исчез, за ним охотились многие. Я иду по его следу с тех пор. Следил за кораблями, спрашивал в
портах, искал тех, кто знал Ворона. И вот — вы.
Он вытер кровь с лица и вдруг криво усмехнулся:
— Я вижу, ты не из тех, кого стоит называть врагом. Ты честно дрался. А твои
люди — настоящие моряки. Глупо было нападать. Жажда во что бы то ни стало
найти Чёрного Ворона меня подвела.
Фернандо протянул ему руку:— Мы не ищем лишней крови. Но если наши пути действительно ведут к одному — зачем сражаться? У нас тоже есть интерес к тому, что ты ищешь.
Джим на секунду задумался, затем крепко пожал руку Фернандо:
— Ты прав. Я продолжу искать его один. Но теперь знаю, кто ещё ходит по
этим водам с той же целью. Не обещаю, что мы не встретимся вновь. Но сегодня
— честь тебе. И удачи в поиске.
Он поднялся, кивнул в сторону Флор и Вооза:
— Смелая у тебя команда, капитан. Береги их.
— И тебе удачи, Джим Харт, — кивнул Фернандо.
Через несколько минут, отпущенный с честью, Джим вернулся на свой корабль. Пиратский флаг был спущен. Его корабль развернулся и ушёл в темноту.
Но Джим не отошёл от них далеко. Их цели по поиску Чёрного Ворона совпадали,
и он не хотел упускать их из вида.
На палубе «Вольной птицы» стояла тишина. Фернандо посмотрел на команду:
— Сегодня мы узнали немного больше. Похоже, наш путь куда более запутан,
чем казался.
Флор сжала губы. В её глазах мелькнула тень беспокойства.
— Значит, Чёрный Ворон действительно владел этим кораблём… — тихо
произнесла она, почти про себя. — Но потом просто исчез.
Она на секунду задумалась, глядя на мачты «Вольной птицы», словно ища в
них ответ.
— Но почему? И главное… почему он отдал мне его?
Она перевела взгляд на Фернандо и Вооза:
— Может быть, в этом и есть разгадка всех координат на карте?
Вооз задумчиво кивнул:— Возможно, Чёрный Ворон готовил кого-то для продолжения своего дела.
А может, хотел передать что-то, что сам не успел завершить. Он что-то искал, и
мы не знаем, нашёл он это или нет.
Фернандо сжал рукоять шпаги и сказал твёрдо:
— Тогда нам нужно идти дальше. Пока мы не узнаем все ответы — покоя не
будет.

Глава 10 — Тайные сделки

Капитан Джим Харт стоял на корме своего корабля, глядя, как «Вольная
птица» вновь берёт курс в открытое море. Пират осмотрел своих людей:
— Не поднимаем флага. Держимся на границе видимости.
— А если заметят? — спросил боцман.
— Тогда уйдём в туман. Сейчас не бой нам нужен, а знание. Там, на том корабле, возможно, есть что-то… что может привести меня к Ворону. — Джим сжал
перчатку. — Пошли за ними. Медленно. Не дайте себя заметить.
А на «Вольной птице» тем временем кипела работа. После недавней встречи
с пиратами команда старалась как можно быстрее набрать скорость и покинуть
воды, где ещё могли бродить одиночные пираты.
Флор стояла у штурвала вместе с Фернандо. Вооз вернулся в каюту, чтобы
отдохнуть.
— Сколько нам ещё до Гуантанамо? — спросила Флор, вглядываясь в горизонт.— Около двух дней хода, если ветер не подведёт, — ответил Фернандо, проверяя компас. — Придётся обогнуть рифы у Хардинес-дель-Рей, а потом держать
восточный курс вдоль побережья. Дней в пути будет не меньше четырёх, если ветер будет попутным. Путь не близкий, да и воды там не всегда спокойные. Но
успеем.
Флор кивнула.
На рассвете четвёртого дня «Вольная птица» вошла в залив восточного побережья Сантьяго-де-Куба. У берега уже стояли три торговых судна и пара рыбацких шаланд.
Флор стояла на носу корабля, вглядываясь в порт.
— Ты уверен, что… всё пройдёт спокойно? — спросила Флор, чуть понизив
голос.
Фернандо усмехнулся:
— На корабле — порядок. Всё готово. Шлюпка спущена. Я сам займусь передачей груза. Вы оставайтесь на корабле и ни о чём не беспокойтесь.
— Но… — начала было Флор.
— Ни слова, — жёстко оборвал её Фернандо.
Флор недовольно прикусила губу, но послушалась. Она уже поняла: Фернандо — не просто корабельщик. Его манера вести дела говорила о давнем опыте.
Но она не задавала вопросов. Пока.
В глубине портового склада Фернандо встретился с человеком. Это был дон
Педро Мансо — толстый купец с острым, цепким взглядом. Он не говорил лишнего.
— Товар от Гальего?
— Фернандо кивнул.
Дон Педро подал знак своим людям. Два помощника погрузили ящики в телегу.
Педро передал Фернандо конверт.— Оплата — как и обещал Гальего. В таверне «Зелёный попугай» вы встретите того, кто отдаст вам плату. — Он задержал взгляд на Фернандо. — Быстро
работаете.
— Работа — это жизнь, — коротко ответил Фернандо и ушёл, не оборачиваясь.
Фернандо шёл спокойно, но взгляд его то и дело скользил по переулкам. Он
знал, что встреча с агентом может быть делом тонким — особенно когда речь идёт
о золоте за ценный груз. Фернандо знал, что груз, который передал Гальего, был
не совсем легальным. Но он не сказал об этом Флор.
Гальего передал ему также записку, на которой было написано:
«Хороший ветер сегодня с востока. Но волны идут с запада».
Это была условная фраза для получения оплаты за груз.
Фернандо подошёл к обозначенной точке — старой таверне у воды с выцветшей вывеской «Зелёный попугай».
Таверна была полутёмной, прокуренной и наполовину пустой. В углу играли
в кости, где-то ближе к кухне громко спорили двое матросов.
Фернандо, войдя, бросил беглый взгляд по сторонам и выбрал столик у стены,
откуда было удобно наблюдать за залом. Он уселся, не снимая шляпы, и сделал
знак хозяину принести рому. Пальцы спокойно лежали на столе, но взгляд его —
осторожный, чуть прищуренный — скользил по каждому вошедшему.
Прошло несколько минут.
Дверь скрипнула, и в таверну вошёл мужчина в тёмно-сером камзоле лет пятидесяти — изящный, с ухоженными усами и руками, слишком чистыми для простого моряка.
Он не оглядывался, но шёл уверенно, как будто знал, куда идёт. Подойдя к
столу Фернандо, он молча кивнул и сел напротив.
Несколько мгновений они сидели молча, прежде чем мужчина произнёс негромко, почти шёпотом:— Хороший ветер сегодня с востока.
Фернандо не сразу поднял взгляд.
— Но волны идут с запада, — спокойно ответил он и кивнул.
Мужчина кивнул в ответ. Ритуал завершён.
Фернандо достал из внутреннего кармана письмо и передал его через стол.
Посредник вскрыл его аккуратно, читая при тусклом свете лампы. Его губы чуть
дрогнули в намёке на усмешку — может, удовлетворение, может, что-то иное, —
затем он убрал письмо в карман и вытащил плотный кожаный мешочек, который
без слов положил перед Фернандо. Мешочек звякнул глухо — внутри было золото, по весу не меньше тридцати дублонов.
— Доставка произведена точно по маршруту. Без задержек, — добавил Фернандо.
— Сеньор Гальего будет доволен. Этот груз мог заинтересовать не только
купцов, — негромко добавил агент. — Лучше покинуть Сантьяго с наступлением
темноты.
Фернандо коротко кивнул, затем встал, бросил взгляд на выход. Он не сказал
ни слова, пока не вышел из таверны.
Когда он вернулся обратно на корабль, в порту уже начало темнеть, загорелись фонари. Флор встретила его на трапе:
— Всё прошло нормально?
Фернандо кивнул, с лёгкой усмешкой:
— Груз сдан. Оплата получена. Можем отчаливать.
Флор скрестила руки на груди:
— Ты ведь знал, что это был за груз?
Фернандо посмотрел ей прямо в глаза:
— Я знал, что он важен для нас. Иногда лучше не знать лишнего.
Она хотела возразить, но промолчала. Молча они прошли в каюту, где был
Вооз. Вооз склонился над картой Черного Ворона.— Следующая точка… юго-восток. Вот здесь, — он указал на точку на пожелтевшей бумаге. — Остров Навасса. Старое место… пиратская стоянка ещё
времён Моргана. Можем утром отправиться.
— Отправляемся сейчас! — сказал Фернандо. — Нам нельзя тут долго задерживаться. Сделаем остановку чуть позже.
— Хорошо, — спокойно согласился Вооз. — Можем отправиться сейчас. До
Навассы два дня хода при хорошей погоде. Если ветер не переменится, успеем до
полнолуния. Там мы сможем остановиться, пополнить запасы… — он запнулся,
— и, возможно, найти больше подсказок.
Флор стояла у окна, её лицо застыло, но в глазах всё ещё был невысказанный
вопрос.
Фернандо подошёл ближе, но не слишком. Он заговорил тише, почти шёпотом:
— Я сделал то, что считал нужным. Это может нам помочь. Не всё в этом деле
чисто… Но я бы не стал рисковать твоей безопасностью, если бы не верил, что
это ведёт к большему. Нам удалось заработать неплохую сумму.
Флор обернулась, изучающе посмотрела на него. И впервые за этот день в её
голосе прозвучало что-то мягкое:
— Просто скажи в следующий раз, если решишь действовать в одиночку.
— Договорились, — кивнул Фернандо.
Вооз тихо откашлялся:
— Тогда… я передам вахтенному. Ветер благоприятен. Если всё готово —
можно снимать якорь.
Флор глубоко вздохнула, выпрямилась:
— Пусть команда займёт посты. Мы отправляемся.
Когда они вышли на палубу, звёзды уже мерцали над мачтами, а море дышало
ровно и спокойно. «Вольная птица» была готова отправиться — канаты скрипели,
паруса ловили ветер, и корабль начал разворачиваться на северо-восток. Ветер наполнил паруса, и корвет мягко, но уверенно начал движение. Очередной ночной переход ожидал их с тайнами, недосказанностями и надеждой, что
ответы ждут впереди — на Навассе.

Глава 11 — На встречу теням прошлого

Море спокойное, небо безоблачное. «Вольная птица» летит по волнам, как
настоящая птица, оправдывая своё название. Корабль покинул бухту ближе к
ночи. Официально — их путь завершён, груз доставлен. Неофициально — начинается настоящее приключение.
Вооз сидит в тени каюты, разворачивая выцветшие страницы капитанского
журнала. Рядом с ним — разложенная карта Чёрного Ворона.
Флор, оглядывая горизонт, стоит на палубе. Затем, повернувшись в сторону
Фернандо, который держит в это время штурвал, говорит:
— Знаешь, я всё ещё не понимаю, как корабль держит курс. Всё это — ветер,
паруса, компас…
Она замолкает, задумавшись. Фернандо, улыбаясь, скрестил руки:
— А ты всё же капитан. Капитан должен уметь всё, даже если не делает всё
сам. Затем, выдержав небольшую паузу, продолжил:
— Хочешь покажу, как держать штурвал?
Флор поднимает бровь, немного скептически:
— Думаешь, я справлюсь? Фернандо подходит ближе и говорит ей уже серьёзно:
— Думаю, если не начнёшь сегодня, потом может быть поздно. У тебя хороший инстинкт, просто доверяй себе.
Флор вздыхает и решительно отвечает:
— Ладно! Показывай, как эта «Вольная птица» летает…
И вот уже Флор стоит у штурвала, наблюдая за горизонтом, в мыслях всё ещё
возвращаясь к словам Фернандо. Она держит штурвал крепко и достаточно уверенно. Море спокойно. Волны аккуратно бьют о корпус, ветер подгоняет корабль
вперёд. На палубе тихо. Только крик чаек и плеск воды.
Вдруг Вооз подходит к Фернандо и Флор. Он держит в руках раскрытый журнал.
— Я кое-что понял, — говорит Вооз, не скрывая волнения, его палец скользит
по пожелтевшей странице капитанского журнала. — В записях Чёрного Ворона
упоминается «первая стоянка на тропе смерти», где он «спрятал, оставил часть
своего прошлого».
— Эта фраза долго не давала мне покоя. Но я заметил кое-что. Вот здесь, —
он указал на слегка выцветшие координаты на карте, в углу страницы. — Они
совпадают с одной из меток в журнале.
Вооз переглянулся с Флор и Фернандо.
— Если взять во внимание поправку на компас и сравнить с курсом, которым
мы сейчас идём, то они ведут прямиком к Навассе. Мы были правы и выбрали
правильный курс. Этот остров — известная стоянка пиратов, но и достаточно
укромное место. И ещё: в записях Ворона говорится, что «на первом берегу я оставил то, что больше не мог носить с собой». Я думаю, он говорил не о золоте. Это
что-то личное.
— Часть прошлого?.. — повторила Флор задумчиво. — Может, это какое-то
признание?
Вооз кивнул:
— Или… тайна, которую он боялся взять с собой. Но чтобы её разгадать, нам
придётся исследовать остров. И, возможно, решить головоломку, которую он там
оставил. Флор оживилась:
— Мы идём туда!
На рассвете следующего дня, над морем стелился тонкий, почти серебристый
туман. Он окутал горизонт, словно вуаль, скрывая далёкие очертания островов и
оставляя лишь мягкий блеск воды под первыми лучами солнца. Воздух был прохладен и свеж — в нём чувствовалась свобода и ожидание.
Корвет скользил по глади моря, словно птица в утреннем небе, его паруса
тихо трепетали от лёгкого бриза. Чайки лениво кружили над волнами, их крики
терялись в тишине, нарушаемой только плеском воды у борта.
Но к полудню небо начало меняться. С запада, из-за края горизонта, поднималась тяжёлая серо-стальная туча. Поначалу казалось, будто это просто тень от
облаков, но тень росла, двигалась слишком быстро. Воздух стал тяжелее, в нём
чувствовалось что-то неровное — словно сама природа затаила дыхание.

Глава 12 — Она крепко держит штурвал

Ветер набирал силу, превращаясь из ласкового дуновения в порывистый удар.
Паруса заполоскались, снасти заскрипели, волны начали вздыматься, разрывая
покой тихой глади. Небо прорезал глухой раскат грома, а на горизонте появилось нечто живое и первозданное — дыхание морской стихии, красивое и опасное.
Флор, стоявшая у штурвала, вглядывалась в серое море, её пальцы крепко сжимали штурвал. Фернандо стоял рядом с ней. Вооз вышел из каюты и подошёл к
Фернандо и Флор.
— Ветер переменился, — тихо сказал он, — идёт с запада, слишком резко. На
мачте хлопнул флаг, подхваченный порывом. Паруса заскрипели. Птицы исчезли
— ни одной чайки в небе.
— К шквалу? — спросила Флор, вглядываясь в темнеющий горизонт.
Фернандо медленно кивнул, не отводя взгляда от туч.
— Больше, чем шквал. Это приближается буря.
Над палубой повисло глухое напряжение. Матросы забегали, подтягивая канаты, собирая часть парусов. Ветер продолжал усиливаться, он налетал порывами, словно проверяя корпус корабля на прочность. Доски скрипели. Небо прорезал глухой раскат грома. Вдали, словно тень чудовища, пронеслась первая вертикальная вспышка молнии.
Флор сильнее сжала штурвал. В груди появилось чувство, где страх смешивался с азартом. Морской путь не обещал лёгких дней. Но именно в таких испытаниях ковалась команда и характер капитана.
— Нужно готовиться к бою со стихией, — шепнул себе под нос Фернандо. —
Посмотрим, насколько крепка эта птица.
— Убрать верхние паруса! Живо! — скомандовал он.
Пока команда спешила выполнять приказы, шквальный ветер сорвал верхние
снасти, и с оглушающим треском вниз полетел тяжёлый обломок рея, крутящийся
в воздухе.
— Берегись! — крикнул кто-то сверху, но слишком поздно — юнга по имени
Тони, не заметив угрозы, всё ещё возился с узлом у люка. Фернандо заметил это
в последний миг. Он бросился вперёд, не думая — в одно мгновение оттолкнул
Тони в сторону и сам упал с ним на мокрую палубу. В следующее мгновение обломок с глухим стуком врезался в борт как раз там, где стоял юнга всего секунду
назад. Сильный порыв ветра взметнул брызги и трепал волосы, но всё затихло на
мгновение, когда Фернандо помог мальчишке подняться. У Тони — испуганные
глаза и дрожащие руки.— Всё в порядке, — хрипло сказал Фернандо. — Запомни: смотри не только
под ноги, но и наверх. Море учит быстро.
— Спасибо, капитан… — выдохнул Тони, едва не плача.
Подоспевший старый моряк Сантос помог им обоим подняться, бросая взгляд
на разбитое дерево.
— Ещё немного — и он был бы раздавлен. Чёртова буря! — буркнул он, но в
его глазах читалось уважение.
Фернандо коротко кивнул и тут же поднял руку, отдавая новый приказ. Буря
не ждёт, и нет времени на страх.
Ветер ревёт. Волны поднимаются. Штурвал трясёт. Но Флор не уходит с места. Мокрая до нитки, она крепко держит штурвал. Фернандо выкрикивает приказы один за другим.
На палубе грохочет обломавшаяся рейка, вода хлещет через борт, мачта скрипит, будто жалуется небесам. Крики моряков тонут в гуле ветра. Где-то с треском
лопается канат, срываясь в пену. Фернандо хватается за штурвал рядом с Флор —
плечом к плечу, подсказывая коротко и чётко. Вооз и другие матросы сражаются
со стихией как могут. В глазах многих — страх. Но никто не отступает.
А потом — будто кто-то выдохнул над морем. Грохот начинает стихать,
волны теряют ярость, небо светлеет между рваными тучами. Ветер сходит на
хриплый свист, будто устал злиться. Флор медленно отпускает напряжённые
плечи. Корабль ещё качает, но уже мягче — не с яростью, а с упрямством. Когда
шторм окончательно утихает, «Вольная птица» идёт с сильным креном. Паруса
частично разорваны, один из люков разбит, на палубе — лужи и обломки. Экипаж
осматривает повреждения, перешёптывается, кто-то крестится, кто-то смеётся от
облегчения. На их лицах — усталость и гордость. Они пережили это.
Флор выпрямляется, глядя на горизонт. В глазах — пламя. Они сделали это.
Они — команда. Шторм остался позади, как дурной сон. День клонился к закату.
Над горизонтом протянулись багряные полосы.
Весь оставшийся день команда трудилась молча, но слаженно. Кто-то латал
паруса, кто-то закреплял снасти, кто-то счищал с палубы сбившиеся бочки и обломки дерева. Солнце медленно таяло за линией воды, и багряное небо сменилось
глубоким, синим.
Флор, стоя у края палубы, смотрела вдаль — туда, где по расчётам должен
был появиться остров Навасса. Её пальцы всё ещё ощущали напряжение. Но сердце стучало уже иначе — не от страха, а от предчувствия того, что их ждёт
дальше.
Ближе к ночи, когда основной экипаж разошёлся отдыхать, а лишь дежурные
шагали по палубе с фонарями, Вооз сидел в каюте, склонившись над капитанским
журналом. Он уже был близок к разгадке. На старой бумаге был круглый отпечаток — как печать. А в центре — символ: латинская буква «E».
Вооз замер.
— Вот ты где? — прошептал он. — «Та самая часть прошлого»… Это не просто поэтический образ. Это указание. Где-то… Что-то спрятано.
Он поднял взгляд — и в эту секунду заметил на полке покачивающийся амулет, найденный в сундуке Ворона. Его металлическая поверхность отразила свет,
и Вооз разглядел очертания, напоминающие латинскую букву «Е».
— Похоже, нам нужно будет найти такой же амулет, — прошептал он себе
под нос. — Завтра будем искать не сундук, а амулет. Или, возможно, человека.
Или того, кто что-то знает об этом.
Утром впереди возник силуэт острова — тёмный, покрытый зеленью, с узким
пляжем и крутыми холмами. В глубине острова — заросли.
Флор стоит у борта. Её лицо сосредоточено. Она поворачивается к команде:
— Мы на месте!
Фернандо подошёл к ней:
— Отлично. Мне никогда не нравилось плыть назад.
Вооз берёт карту и журнал, закрывает их в водонепроницаемый тубус и кивает:
— Пора высаживаться на берег.
«Вольная птица» бросает якорь. Команда направляется к первому испытанию.

Глава 13 — Первый след Ворона

Утро было хмурым, солнце едва пробивалось сквозь завесу облаков. Морская
гладь казалась натянутой, как струна, — тишина после шторма давила. Корвет
медленно входил в залив, окружённый крутыми скалами и поросший буйной растительностью. Над обломками старых причалов кружили чайки, раздавая пронзительные крики — как эхо давно ушедших голосов.
Флор стояла у борта, разглядывая берег:
— Похоже, здесь давно никто не бывал.
— Ошибаешься, — заметил Фернандо. — Кто-то бывает. Просто не оставляет
следов.
Вооз в этот раз присоединился к ним, всё ещё держа в руках капитанский
журнал, в котором он вновь и вновь перечитывал одну и ту же строку:
— «Первая стоянка на тропе смерти... Там, где я оставил своё прошлое».
— И ты думаешь, это здесь? — спросила Флор, нахмурившись.
— Я сопоставил координаты, указанные в одной из записей, с картой региона.
Угол, под которым солнце садится над бухтой, указан с точностью до градуса. И
только на Навассе берег имеет такую форму.
Флор кивнула.
Вооз шагнул вперёд, сверяясь с журналом:
— Именно здесь. Бухта с обвалившимся пирсом и... «пять мачт в тени», —
прочёл он в журнале. — Это выражение использовалось для описания скал. Видишь? Пять высоких скал, как мачты. Всё как записано в журнале.
Они высадились на берег и пошли вдоль тропинки, уводящей вглубь острова.
Влажный воздух пах мхом и солью, джунгли начинались почти сразу за песком.
Где-то в чаще затрещала обезьяна, ветви скрипели под порывами ветра.— Не нравится мне это место, — проворчал Вооз. — Тут дохлой рыбой воняет и тишина, как перед бурей.
— Или перед откровением, — усмехнулся Фернандо, уверенно шагая первым.
Они добрались до песчаной косы, скрытой за каменной аркой, полузаросшей
лианами. Тут они заметили тёмный силуэт у самого берега — корабль, накренившийся на бок, наполовину вросший в песок и водоросли. Его корпус был разбит,
снасти сгнили, но очертания ещё угадывались.
— Чёрт побери, — присвистнул Фернандо. — Сколько же лет он тут стоит?
Вооз подошёл ближе и прочитал по выцветшим буквам на корме: «Санто-Эстебан». Название едва было видно. Они подошли ближе и осмотрели корабль. Затем, карабкаясь по обломкам снастей, взобрались на палубу. Флор сдерживала
дыхание, боясь, что хрупкие доски под её ногами провалятся в чёрную воду
трюма. Внутри царил мрак и запах гнили. Луч факела высвечивал облезлые стены,
разбросанные бочонки и щепки от сломанных ящиков. Пробираясь через узкие
проходы, они миновали кубрик с рухнувшими койками, кладовую с пустыми, раздавленными бочками и, наконец, вышли к каюте на корме. Дверь висела на одной
петле. Фернандо толкнул её плечом, и доска жалобно скрипнула. Внутри, у разбитого окна, сидел скелет, прислонённый к стене, с обрывками промокшей и почерневшей бумаги в руках.
Флор медленно подошла:
— Кто бы ты ни был... Ты ждал нас.
Вооз подошёл и взял бумаги, осторожно разлепляя прилипшие страницы:
— Большинство текста стерлось... Но он сумел прочитать пару строк.
«Тот, кто знает моё имя, найдёт путь к следующей гавани».
— Подождите, — сказал Фернандо, поднимая что-то с пола. — Это амулет...
Старый, медный. — Он повертел его в руках и добавил: — Тут символ «E».
Флор нахмурилась:
— Что бы это значило?
Вооз резко поднял голову:— «Один-единственный, кому я доверял, — Элиас». Это из журнала. Чёрный
Ворон писал о нём. Это должно быть его имя.
— Значит, ответ — Элиас, — сказала Флор. — Но как это поможет?
Фернандо внимательно осмотрел амулет, провёл пальцем по его обратной
стороне. Там, где раньше казалась просто шероховатая поверхность, проступали
буквы.
— Дайте огонь! — сказал он и поднёс амулет к пламени факела.
Медленно, как проступающий шрам, на обратной стороне можно было различить слова:
«Восток. 14° N. Следуй за тенью Элиаса».
Вооз выдохнул:
— Вот они. Недостающие координаты.
Флор взяла амулет в руку и сжала его:
— Теперь мы знаем путь дальше?
Вооз задумчиво ответил:
— Я бы не стал торопиться. Прежде чем отправиться в путь, нужно всё хорошо просчитать. Я предлагаю убраться отсюда поскорее и вернуться на корабль
— там уже всё спокойно обдумать.
Флор поднялась с колен, сжимая в руке медный амулет:
— Мы должны осмотреть всё. Здесь могло остаться что-то ещё.
— Я согласен, — кивнул Фернандо и зажёг второй факел.
— Ищем выбоины, фрески, углубления. Что угодно. Всё, что не похоже на
естественное, — проговорил он тихо, словно боялся потревожить чей-то покой.
Флор провела пальцами по стене, пощупала трещины. За одним из выступов
они обнаружили пустую нишу — похоже, её уже кто-то обшарил до них. Тут была
только пыль и следы когтей, возможно, морских птиц. Фернандо остановился у
небольшой расщелины и просунул туда факел. Стены внутри были гладкими, выточенными временем, но пустыми.— Если здесь что-то было, — произнёс Вооз наконец, — это либо унесло водой, либо забрали до нас.
Флор взглянула на скелет. Казалось, он наблюдает за ними. Молча. В ожидании. Они ещё раз осмотрели каюту. Вещей почти не осталось: куски парусины,
ржавое кольцо на пальце у скелета, пустые сундуки. Судно было как могила. Ничего, что могло бы дать новые координаты или ключ.
— Похоже, всё, первая стоянка на тропе смерти там, где я оставил своё прошлое — произнёс Вооз.
Флор кивнула:
— Тогда возвращаемся. Море ждёт.
Дорога обратно казалась длиннее.
— Осторожно, — предупредил Фернандо, протягивая руку Флор.
Она взяла её без слов. Их пальцы на мгновение сомкнулись — не как у командира и помощника, а как у равных, соратников, переживших нечто важное.
Слов было не нужно. У самого выхода они в последний раз оглянулись: внутри
осталась тишина и покой мёртвого моряка — и разгадка, указавшая путь.
Когда они выбрались наружу, их встретил солёный ветер с берега и запах водорослей. Море на горизонте переливалось, как расплавленное стекло. Они шли
обратно, где внизу в бухте покачивался их корабль, словно терпеливо ожидавший
возвращения. Несколько матросов на борту заметили их фигуры и подняли шум:
— Эй! Капитан на горизонте!
Фернандо махнул рукой:
— Живы! Всё хорошо! — прокричал он.
Когда команда поднималась по трапу, им навстречу вышли двое юнг с кружками горячего ромового чая и Фелипе, один из опытных моряков.
— Вы как? — спросил он, озабоченно глядя на пыльных, вымокших и уставших искателей.
— Богаче на одну подсказку, — ответил Вооз и показал амулет. Флор взглянула на палубу, на знакомые лица, и впервые за день позволила
себе короткую улыбку. Они вернулись. А значит — всё ещё в игре.
— Собираемся в каюте. У нас есть координаты. Нам нужно обсудить следующую точку, — сказала она.
Фернандо кивнул:
— И нужно отдохнуть. Выходим на рассвете.

Глава 14 — Тень укажет путь

На палубе стало тихо. Ветер чуть раскачивал мачты, и где-то в снастях мелодично посвистывал морской воздух. Команда, закончив ужин, разошлась: кто —
по койкам, кто — на вахту. Лишь основные члены экспедиции собрались в кормовой кают-компании: Флор, Фернандо и Вооз.
На столе между ними лежали амулет, журнал и карта Черного Ворона, а также
карта Карибского моря.
Фернандо, Вооз и Флор молчали несколько мгновений, стоя над картой, разложенной на столе в кают-компании. Фернандо опустился на скамью, кивнув на
амулет, который теперь лежал между ними, как драгоценная нить между прошлым и будущим:
— Восток и четырнадцатая параллель. Что бы это ни значило — нужно двигаться туда.
Вооз перевернул амулет и положил его на центр карты, указав на надпись на
обороте:— «Восток. 14°N. Следуй за тенью Элиаса».
Вооз нахмурился, проводя пальцем по карте.
— Четырнадцатая параллель… Она проходит чуть севернее Венесуэлы. Если
плыть строго по ней на восток, мы окажемся где-то между Сент-Люсией и Мартиникой. Но по пути там нет ничего… кроме нескольких безымянных островов и
рифов. Разве что…
— Разве что? — подняла бровь Флор.
— …Разве что один из них скрыт. Заброшен, никем не обозначен. Или забыт.
Черный Ворон бы не стал указывать маршрут в открытую.
Фернандо кивнул и добавил:
— Тень Элиаса… Элиас? Может быть, это и не человек?
Вооз усмехнулся:
— Сначала я думал, что да. Что «Элиас» — это имя. Ведь в журнале есть
строчка: «Один-единственный, кому я доверял — Элиас». Но если прочесть
иначе… Что, если Элиас — не человек, а ориентир? Маяк? Скала? Что-то постоянное, оставляющее «тень»?
— Тогда фраза из журнала не ложь, — медленно сказала Флор. — Он действительно доверял «Элиасу». Но не как человеку. А как ориентиру, который никогда не подводил.
Флор подошла к иллюминатору, глядя на потемневшее небо.
— «Один-единственный, кому я доверял…» — повторила она. — Если представить, что «Элиас» — это маяк, стоящий в море и указывающий путь… тогда
его тень — не метафора. Это направление. Нужно оказаться там в нужный момент, когда солнце покажет, куда идти дальше. Может быть, он имел в виду
именно это: «следуй за тенью» — значит, используй этот объект как указатель.
Иди по его направлению.
Фернандо склонился над картой:
— Вот здесь, — ткнул он в участок восточнее Барбадоса, — на старых британских картах обозначена гряда из нескольких скал, расположенных у берега.
Скорее всего, там есть и маяк. Вооз прищурился:
— Это может быть правда.
— А если нет? — осторожно спросила Флор.
Фернандо встал, глядя на карту, словно слышал голос ветра:
— Значит, держим курс по четырнадцатой параллели и не сворачиваем. Мы
будем двигаться по ней, как указано. Пойдём курсом на восток. И будем держать
ориентир на эти скалы. Если это оно — тень укажет нам путь.
Вооз подтвердил:
— Тогда «тень Элиаса» действительно может указать направление.
Молчание повисло в кают-компании. Никто не спорил.
— Нам нужно знать не только куда, но и когда, — уточнил Вооз, глядя на
Флор. — Без этого мы упустим момент. Тень ничего не покажет, если мы придём
слишком рано или слишком поздно.
Фернандо кивнул:
— В полдень тени короткие, утром и вечером — длинные. Но каждый день
солнце движется иначе, и каждый утёс отбрасывает тень по-своему. Нужно знать
точный момент.
Вооз быстро перелистал несколько страниц журнала. Его взгляд скользнул по
рядам полустёртых строк, пока пальцы не остановились. Он медленно выдохнул:
— Вот. Это мы пропустили раньше. Слушайте:
«Когда голос прошлого оживает — тень укажет путь».
Фернандо нахмурился:
— То есть, когда мы услышим «голос прошлого», в этот момент нужно смотреть на тень…
— Тогда, может быть… это связано с часами? Или с эхом? Или… погодите.
Может, это вовсе не голос, а звон? Колокола?
Фернандо щёлкнул пальцами:— Именно! Если на маяке есть колокол или он был раньше — его звон мог
разноситься по округе. Возможно, он звучал в определённый час.
Вооз закрыл журнал и твёрдо сказал:
— Значит, надо выяснить, в какое время на этом маяке бил колокол. Или же
просто быть там в предзакатный час — когда «голос из прошлого» отбросит тень.
Флор взяла амулет в руку:
— Мы не можем быть уверены на сто процентов. Но если мы окажемся у
утёса в этот переходный момент, когда день ещё не стал ночью, мы услышим голос прошлого — и, возможно, тень «Элиаса» укажет направление.
— Это наш шанс! — сказал Фернандо. — Пора готовить «Вольную птицу» к
отплытию.
Фернандо посмотрел на Флор:
— Ты поведёшь корабль?
Она ответила без колебаний:
— Если ты будешь рядом — да. А сейчас давайте отдыхать.
Ночь на борту корвета выдалась непривычно тихой. Море, словно само дало
им время на раздумья, утихло после недавнего шторма. В кают-компании последние слова Вооза о «тени Элиаса» ещё долго висели в воздухе, даже после того, как
все разошлись. Каждый погрузился в свои мысли: о маршруте, о загадках Черного
Ворона и о том, что их ждёт впереди.
Флор долго не могла уснуть. Она лежала в своей койке, прислушиваясь к
скрипу корабельного дерева и отдалённым шагам часового на палубе. Её мысли
вертелись вокруг найденного амулета, журнала и странной фразы про «голос прошлого».

Глава 15 — Наконец-то земля!

Утро выдалось свежим, с лёгким запахом моря и водорослей, который наполнял воздух. На востоке разгорался рассвет: небо окрасилось в оттенки персикового, затем розового и, наконец, лазурного. Мягкий ветер трепал паруса. Флор
стояла у штурвала. Её руки уверенно лежали на деревянных спицах. Рядом Фернандо внимательно следил за курсом.
— Восточное направление, четырнадцатая параллель, — напомнил он, слегка
улыбнувшись. — Сегодня твой первый большой переход.
— Надеюсь, не последний, — ответила Флор с улыбкой, но в её голосе чувствовалось лёгкое волнение.
Команда быстро подняла паруса. Вооз, уже привычно устроившись на носу с
журналом и картой, изредка бросал взгляды в море, словно в ожидании какого-то
знака.
Часы шли. Солнце поднималось всё выше. Чем дальше они уходили в море,
тем сильнее нарастала тревога среди команды. Волны становились крупнее. Горизонт тянулся без конца. Несколько молодых матросов украдкой переговаривались между собой, высказывая догадки о том, что; может скрываться за этими координатами.
— А если это ловушка? — бормотал один из юнцов, по имени Мартин. —
Или мы идём прямо в руки к пиратам?
— Или к голоду, — вставил другой. — Если что, табаком сыт не будешь…
Фернандо слышал эти разговоры, но нарочно не вмешивался. Он знал: пусть ребята немного побурчат — так легче снимается напряжение.
Так проходили день за днём. Каждый вечер они сверяли свою позицию с
предполагаемой точкой на карте. Проходили мимо тихих рифов, бесплодных островков, затонувших кораблей. Море вокруг становилось всё более безлюдным. Ни
дымка от деревень, ни огней. Только чайки и серые силуэты вдали. Тревога неизвестности постоянно витала в воздухе. Каждый вечер, когда солнце садилось за горизонт, команда собиралась вокруг разложенной на палубе карты. Флор, Фернандо и Вооз чертили на ней новый
отрезок пути, сверяя координаты и прокладывая курс дальше по четырнадцатой
параллели. Пальцы Флор порой дрожали, когда она водила ими по пожелтевшей
бумаге, словно боясь, что они ошиблись и маршрут окажется тупиковым. Но день
за днём ничего не менялось. Они проходили мимо затонувших обломков старых
галеонов, остатки которых торчали из воды, как костлявые пальцы мертвецов.
Иногда на горизонте появлялись безжизненные коралловые островки — с редкими скрюченными деревцами и гнездовьями чаек. Однажды мимо проплыли
остатки перевёрнутой лодки… без следов живых. Фернандо стоял на носу корабля, вглядываясь в море сквозь подзорную трубу. Каждый раз он надеялся увидеть что-то похожее на утёс или высокий берег, способный отбрасывать тень, но
видел только бескрайнюю гладь или призрачные очертания облаков.
Запасы пресной воды и пищи начали истощаться быстрее, чем они ожидали.
Рыбаки среди команды забрасывали сети, но уловы становились всё скромнее.
Фернандо уже дважды пересматривал список припасов и считал, сколько у них
есть времени, прежде чем придётся всё отменить, либо рисковать здоровьем людей, продолжая путь. Ночами многие не спали. Разговоры между матросами становились всё более мрачными.
— А если мы ничего не найдём… — шептал один.
— Море поглотит нас, как тех, кто шёл за сокровищами и не вернулся, —
отвечал другой.
Даже Флор ловила себя на мысли, что слишком часто смотрит на горизонт с
тревогой. Но каждый раз, когда страх подступал к горлу, она вспоминала обещание себе… и слова Фернандо: «На корабле капитан — это тот, кто боится последним».
Шел очередной день их пути. Море то успокаивалось, то вспыхивало короткими порывами ветра, будто проверяя терпение команды.
— Земля впереди! — раздался вдруг крик матроса с марса.
Фернандо мгновенно поднял подзорную трубу. На горизонте проступил силуэт острова — зелёный, с туманной дымкой над вершинами холмов.
Он сверился с картой, разложенной на бочонке у штурвала.
— Это Санта-Люсия, — сказал он, глядя на Флор. — Если я не ошибаюсь,
здесь можно было бы пополнить запасы.— Может, стоит зайти? — неуверенно спросил Вооз, прикрывая глаза от
солнца. — Или хотя бы обойти с севера, — добавил он, — команда напряжена.
Фернандо кивнул, но перевёл взгляд на капитана.
Флор молчала. Все ждали её решения. Её глаза были устремлены вдаль.
— Мы не станем терять время, — наконец произнесла она твёрдо. — Пройдём
вдоль берега. Если не найдём ничего примечательного — вернёмся.
Корабль пошёл по дуге, обходя остров с севера. Пальмы, скалы, редкие домики на склонах мелькали вдали и исчезали за кормой. На борту сквозил дух возмущения, но команда работала четко и слажено. Флор не поддалась искушению.
Она стояла у штурвала до самой ночи, пока огни Санта-Люсии не исчезли за горизонтом. Корабль обошел остров и продолжил свой курс на восток.
И вот, на очередном утреннем переходе, когда солнце только начало подниматься, воздух стал ощутимо плотнее. Ветер стих. Волны казались какими-то…
вязкими, как будто само море замерло в ожидании. Вооз сидел у фок-мачты, снова
уткнувшись в журнал Ворона, устало водя пальцами по строкам, когда вдруг его
взгляд поднялся над страницами. Глаза его расширились.
— Смотрите! — крикнул он, вскакивая и указывая вперёд.
Флор щурилась, пытаясь различить очертания вдали. В лёгкой дымке, словно
мираж, начали вырисовываться очертания гористой местности. Сначала едва заметный силуэт, затем всё более отчётливый скалистый хребет, который возвышался над морем.
— Земля! — прокричал один из моряков, и по палубе прокатилась волна облегчения.
Чем ближе они подходили, тем чётче становились очертания скал, обрывов.
А на самом высоком утёсе — едва различимая тонкая башня маяка. Белые стены,
облупленные и покрытые пятнами времени, отражали солнечный свет. Чуть в стороне — высокая башня с часами, без стрелок, но с сохранившимся циферблатом.
Каменные стены храма или, возможно, старого сигнального поста, выглядывали
из густых зарослей.— Это он… — тихо сказал Фернандо.
Команду охватило чувство одновременного облегчения и возбуждения. Одни
бросились к снастям, другие стали торопливо осматривать оружие. Даже самые
суеверные моряки, до этого шёпотом говорившие о проклятиях и призраках, оживились: земля всегда даёт надежду.
Флор обернулась к Фернандо.
— Готовь шлюпку. Время искать ту самую тень.
Фернандо сдержанно кивнул, но на его лице мелькнула настороженность. Он
чувствовал, что впереди их ждёт не просто ответ… но и новые испытания.

Глава 16 — Голос прошлого оживает

Фернандо дал команду сблизиться, и корвет осторожно подошёл к подножию
скалы. Вода вокруг была тёмной и глубокой, с редкими полосами пены у каменных уступов.
— Якорь! — скомандовал Фернандо, и тяжёлый якорный канат с лязгом упал
вниз.
Флор, Фернандо и Вооз, вооружившись факелами и кинжалами на случай
непрошеных гостей, сели в шлюпку, подплыли ближе к берегу и начали подниматься по выщербленным каменным ступеням, которые вились по склону, словно
старая, забытая тропа. Шаг за шагом они поднимались всё выше. Ветер, дующий
с моря, срывал с волос капли воды и пота. Скалы местами были обвалившимися,
кое-где проступали трещины. На вершине их встретила тишина… тяжёлая, давящая, будто сам воздух застыл здесь много лет назад.
Перед ними раскинулся небольшой выровненный участок с несколькими
древними строениями. Сам маяк был высоким, с потемневшими от времени стенами. На его вершине некогда стояла большая линза, но теперь от неё остались
лишь осколки, разбросанные по земле.
Рядом с маяком стояла старая сторожевая башня — каменное здание с арочным входом и выбитыми окнами. Над ним возвышалась колокольня, где и сейчас
висел массивный бронзовый колокол. Его поверхность была покрыта зелёной паутиной, а сбоку на стене виднелась едва читаемая надпись на латыни: «El;as».
Фернандо подошёл ближе и провёл ладонью по буквам.
— Вот он… — произнёс он. — Элиас. Похоже, не имя человека… а название
этого места.
Вооз кивнул, напряжённо всматриваясь в старый механизм под колоколом.
Флор провела рукой по шероховатой кладке, чувствуя холодную, как кость,
каменную поверхность.
— Похоже, сюда давно никто не поднимался, — сказала она, вглядываясь
внутрь башни. Фернандо поднялся по узким крутым ступеням внутрь. На полках у стены валялись остатки старых канатов, ржавые гвозди, обломки деревянных ящиков. В
центре, на массивной деревянной балке, был закреплён старый колокольный механизм — тяжёлый, с окисленной бронзой и цепями, уходящими вверх к самому
колоколу.
— Механизм… — прошептал Фернандо, поднимая взгляд. — Похоже, его заводили вручную.
Вооз, вглядываясь в стены, нашёл под тонким слоем пыли полуистлевшую
дощечку, прибитую к стене. Он смахнул грязь, и на неровных, едва различимых
строчках проступили слова:
«Начало вахты с заходом солнца. Сигнал — для смены.»
— Похоже, колокол звонил, когда наступала смена часовых, — проговорил
он.
— Значит, в определённое время.
Флор прищурилась:
— Вахта с заходом солнца… Это значит, что звон был либо на закате, либо за
пару часов до смены, чтобы сменщик успел подняться сюда до темноты.
Фернандо посмотрел на обрывки механизма: — Или утром, если смена длилась всю ночь.
Вооз задумался, потом покачал головой:
— В старых сторожевых постах было правило: вечерний звон — начало ночной вахты. Утренний — конец. Значит, если учитывать, что механизм заводился
на ночь… то колокол должен был прозвонить примерно между восьмью и девятью утра. Когда ночной часовой завершал пост. Флор провела рукой по металлической поверхности маятника. Несмотря на ржавчину, он слабо шелохнулся.
— Он до сих пор рабочий… — удивлённо сказала она.
Фернандо усмехнулся:
— И похоже, он ещё даст о себе знать.
Вооз медленно провёл пальцем по стене и добавил:— Значит, это и есть „голос прошлого“. Колокол, что звал сменщика… теперь
зовёт нас.
Снаружи над морем ложились длинные вечерние тени. Фернандо посмотрел
на горизонт:
— У нас есть время до захода солнца.
Время до захода солнца команда провела с пользой. Фернандо и Вооз внимательно осматривали механизм в сторожевой башне. Ржавые зубцы шестерёнок,
потускневшие пружины, толстые цепи, ведущие к колоколу наверху. Всё выглядело так, будто любой неосторожный толчок мог обрушить весь механизм им
прямо на головы.
Фернандо, склонившись над приводной осью, задумчиво покачал головой: —
Старая работа… но суть проста. Заводной барабан с медленным спуском. Маятник регулирует скорость. Если правильно задать ход, то утром должен прозвучать
мощный удар.
Вооз, присев рядом, бережно стёр пальцами слой пыли с гравировки на корпусе:
— Смотри… старый штамп арсенала Гаваны… Значит, башня стояла на
страже ещё со времён испанских колоний.
Флор тем временем прогуливалась по каменному плато вокруг башни. Впереди тянулись скальные уступы, а дальше за ними открывался вид на бескрайнее
море. Воздух был насыщен йодом, солью и каким-то еле уловимым запахом старого железа.
Внизу, у подножия утёса, «Вольная птица» мирно покачивалась на якоре, её
паруса были аккуратно сложены, как крылья спящей чайки. Солнце склонилось к
горизонту, окрашивая небо медью и багрянцем. Длинные тени от башни и скал
начали медленно вытягиваться по земле.
Фернандо потёр ладони и взялся за рычаг завода.
— Готовы? — спросил он, бросая взгляд на Флор и Вооза.
— Давай, — коротко ответила Флор, осматривая механизм.
С глухим скрипом зубчатый барабан начал вращаться. Пружины натянулись
с усталым лязгом, будто железный зверь просыпался после долгих лет сна. Маятник, сначала едва дрогнув, постепенно начал раскачиваться, набирая ритм. С каждым качком он звучал всё увереннее, издавая низкий металлический
стон, будто башня сама начала дышать.
Вооз провёл взглядом по шестерням, внимательно следя за движением. — Всё
идёт… Если расчёт верен, удар прозвучит утром, примерно между восьмью и девятью.
Из башни по каменной кладке прокатилось глухое дрожание. Где-то вверху,
в тени звонницы, цепи чуть скрипнули, будто старый часовой невидимо поправил
на себе плащ.
Флор вздохнула, сдерживая волнение: — Голос прошлого просыпается…
Фернандо снял руки с механизма и кивнул в сторону спуска: — Нам пора.
Завтра это место укажет нам путь.
Они молча спустились по склону, осторожно ступая по выщербленным ступеням. Уже с нижних тропинок башня с маяком казалась чем-то живым, словно
чёрный силуэт на фоне алого закатного неба затаил дыхание в ожидании утра.
Когда Флор ступила на палубу, она невольно посмотрела вверх на вершину
утёса. Последний луч заходящего солнца зацепился за колокол, освещая его тусклым золотом. Вечер был тих. Моряки сидели на палубе, чиня снасти и перебирая
тросы. Кто-то тихо играл на флейте, заполняя тишину протяжными нотами.
Фернандо обошёл палубу, проверяя порядок.
Вооз сел у штурвала с журналом на коленях, делая пометки о положении корабля и времени. Флор прислонилась к борту, сжимая амулет с литерой «Е» в ладони.
— Завтра, — сказала она себе вполголоса, — завтра мы всё узнаем.
В ту ночь на корабле долго никто не мог уснуть. Каждому снились разные
вещи… Но все — о пути, который им только предстояло открыть.

Глава 17 — Прощание с Утёсом

Первый утренний свет ещё только начал окрашивать небо в бледно-розовые
тона, когда над островом раздался глубокий, протяжный звон.
Сначала он был едва слышен — словно глухой отзвук далёкого грома. Но с
каждой секундой звук нарастал, наполняя воздух вибрацией. Колокол, много лет
молчавший, вдруг ожил. На палубе «Вольной птицы» все замерли. Моряки подняли головы, кто-то выронил верёвку, кто-то бросил взгляд на утёс. Флор выбежала из каюты, взволнованная: волосы её были растрёпаны.
— Это он… — прошептала она, вслушиваясь. — Он работает. Фернандо
стоял у борта, прислонившись плечом к мачте, и смотрел вверх. Его лицо было
сосредоточенным, словно он ждал этого звука всю жизнь.
Вооз выбрался на палубу с картой и компасом в руках. Он бросил взгляд на
утёс и резко вскочил:
— Все на нос! Смотрите на воду!
Тень от утёса начала медленно вытягиваться по глади моря. Она шла ровной,
чёткой линией, как стрела, прорезая лёгкие утренние волны.
— Вот она… — выдохнул Вооз. — По тени видно чётко… северо-запад, почти по линии 308°. — Он сунул руку в кожаный футляр и вынул компас.
Он начал лихорадочно сверять показания компаса, делать пометки на краю
карты, бормоча под нос:
— Если пойдёшь ты по верному пути…
Флор подошла ближе, заглядывая через плечо:
— Что ты там бормочешь?
Вооз, не отрываясь от карты, тихо произнёс:— Это из журнала. Следующая строчка… Она как будто ждёт именно этого
момента… Слушайте.
Он развернул страницу журнала к свету и вслух, медленно, будто взвешивая
каждое слово, прочитал:
— «Если пойдёшь ты по верному пути… То встретишь ты ту, чьё имя я спрятал на краю света. Она встретит тебя, держа шёлковую ленту в руке…»
Фернандо нахмурился:
— «Имя на краю света»… Что за загадки снова? И кто эта «она»? «Край
света»… Это запад?
Вооз покачал головой:
— Возможно… но, учитывая, как Ворон любил играть словами… Вооз провёл пальцем до края карты, где, почти в самом конце, на уровне западных отмелей,
была едва различимая метка с двумя буквами: S.M.
— Вот что странно… — сказал он, показывая пальцем. — Эти две буквы…
Они как инициалы. Я обращал на них внимание… но долго не мог понять, что
это… но теперь… «S.M.»…
Вооз сразу метнулся к своей карте, разложенной прямо на бочке возле фокмачты. Поставил компас на край и начал сверять направления. Пальцы быстро
бегали по бумаге.
— Мы держали курс на восток по 14-й. Если это тот самый утёс, то тень указывает примерно на 308° и, если держать этот курс по линии тени… — его палец
замер к востоку от Мартиники, у внешней кромки Малых Антил.
Вооз нахмурился. Фернандо и Флор насторожились и внимательно посмотрели на него. Молча, будто боялись спугнуть его мысль.
— Что за… — Вооз углубился в дальнейшие записи журнала. Там, на полях,
почти выцветшими чернилами, стояла старая, еле различимая надпись: „Santa Mar;a“.
— S M… — выдохнул он, осенённый догадкой. —
Конечно! Это ведь название одного из опасных участков здесь… «Отмели
Святой Марии»… — его палец упал на мелко обозначенное место чуть северо-восточнее их текущей позиции. — Там две глубинные ложбины как раз сходятся…и в этом районе виден старый подводный гребень. На многих старых картах он
значится как «Порог Святой Марии». Вот она – та, чьё имя он сохранил на краю
света.
Фернандо, стоявший рядом, склонился над картой: — Если держать этот
курс… мы попадём как раз туда, где сходятся две глубинные ложбины? — Он
постучал пальцем по карте, указывая на точку между Мартиникой и Малым Антильским хребтом.
— Следующая часть маршрута. Возможно, это один из малоизвестных островов в цепочке. Значит, держим курс на эти отмели?
Вооз кивнул:
— Похоже на то. И если вспомнить… По этому курсу, как раз в том районе,
есть мелководья и отмели… Отсюда до неё примерно 190 морских миль.
Вооз добавил с лёгкой улыбкой, но всё ещё с настороженностью в голосе:
— Но помните… Ворон оставил ещё одну подсказку… «Она встретит тебя,
держа шёлковую ленту в руке». Значит, там должно быть… что-то, что мы поймём, только когда увидим собственными глазами.
Флор поднялась и бросила взгляд в сторону горизонта:
— Значит, держим курс туда. Поднять якорь! Полный парус! Идём по тени.
К Святой Марии.
Фернандо посмотрел на неё с лёгкой ухмылкой:
— Вот так и рождаются настоящие капитаны.
Вооз захлопнул журнал и вложил его обратно в кожаную обложку:
— Пора продолжать путь по следам Ворона…
Команда оживилась. Паруса с глухим хлопком наполнились свежим утренним бризом. «Вольная птица» скользнула вперёд — будто расправила свои крылья. Весь экипаж был на постах: кто-то подтягивал снасти, кто-то проверял канаты, кто-то просто стоял, всматриваясь в горизонт.
Флор, стоя у штурвала, повернула голову назад. Утёс Элиаса медленно, почти
неуловимо, начал исчезать за кормой. С его вершины, как и прежде, молча взирала
в море старая башня. Маяк со сторожевой площадкой казался ей живым стражем, который молча указал им направление и остался ждать следующих путников.
Флор сжала руки на деревянной перекладине штурвала. В груди у неё смешались
благодарность и странная печаль. Будто она прощалась с кем-то родным. Ветер
трепал её волосы, тонкие пряди играли на ветру, словно повторяя прощальный
жест — как та самая шёлковая лента, что была упомянута в загадке.
— Спасибо… — прошептала она, почти неслышно.
Часы шли. Утёс растворился в лёгкой дымке на горизонте.
Теперь перед ними снова простиралась неизведанная даль.
Фернандо стоял на носу корабля, глядя вдаль с тревожной задумчивостью.
— «Имя на краю света…» — проговорил он вслух, будто разговаривая с самим собой.
Вооз, заметив это, подошёл ближе:
— Думаешь о следующей загадке?
Фернандо кивнул, но его взгляд был сосредоточен не только на загадке:
— А что если Ворон имел в виду буквальный «край света»… — он тихо выругался сквозь зубы. — Тогда нам идти далеко на запад. И… у нас нет для этого
ни времени, ни запасов.
Вооз нахмурился:
— Провизия?
Фернандо утвердительно кивнул:
— С запасами всё хуже, чем хотелось бы. То, что мы взяли после Санта Клары и с моего корабля, подходит к концу быстрее, чем я рассчитывал.
Он бросил взгляд на карту, сделав быструю прикидку по расстояниям и течениям:
— Если будем двигаться дальше вслепую… мы рискуем остаться без еды и
воды задолго до следующего берега.
— Что ты предлагаешь…? — спросил Вооз. Фернандо посмотрел на него усталым, но твёрдым взглядом: — Нам нужно
сделать остановку. На ближайшем обитаемом острове. Пополнить запасы и, возможно, продать часть груза. Хотя придётся отклоняться от намеченного маршрута.
Вооз пожал плечами:
— Если выбирать между голодом и парой миль в сторону… я знаю, что выберу.
Затем Вооз задумчиво посмотрел на горизонт:
— Какой ближайший остров?
Фернандо провёл пальцем по карте:
— Если не слишком отклоняться от курса — Доминика. Там есть порт и достаточно торговцев, которые не будут задавать лишних вопросов. Если повезёт,
встанем на якорь к вечеру следующего дня.
Вооз коротко кивнул:
— Хорошо. Но только быстро. Мы не можем задерживаться надолго.
Ветер крепчал. «Вольная птица» шла уверенно, рассекая волну. Команда
настраивалась на промежуточную цель — на Доминику. А где-то там впереди, за
очередным горизонтом, их уже ждала новая загадка Ворона — и та, кто держит
«шёлковую ленту в руке».

Глава 18 — Вечер перед новой дорогой

Приблизительно полутора суток море вело их словно по старой дороге. Фернандо держал корабль на заданном курсе, не позволяя «Вольной птице» отклоняться оттого самого направления, что указала тень утёса и вела к отмелям
Санта-Мария. Иногда шли под бизанью, экономно управляя парусами и позволяя
течению работать в их пользу. К вечеру следующего дня на горизонте показались зелёные склоны Доминики
— лесистые отроги, опоясанные дымкой.
— Земля! — крикнул юнга.
— Доминика… — подтвердил Фернандо. — К вечеру будем у гавани Роузо.
Вечерний свет заливал прибрежные домики. На рейде стояли рыбацкие
шхуны, торговое судно и пара испанских бриг.
Фернандо обернулся к команде:
— Здесь ненадолго. Нужна провизия, вода, припасы. И попробуем продать
часть груза.
Вечером команда отправилась на берег. Фернандо взял Вооза и двоих матросов. Флор осталась на борту.
Гавань жила своей шумной жизнью: мулы, торговцы, крики на испанском и
французском, запах пряностей. На рынках торговали фруктами, ромом, тканями.
Фернандо и Вооз пошли к складу Мануэля — торговца с хорошими связями.
— Ты опять в пути? — Мануэль улыбнулся. — Что нужно?
— Сухари, рис, рыба, вода… И, может быть, покупателя на сахар и кофе.
Мануэль прищурился:
— За хорошие деньги — нет. Но за средние — возможно. Ты ведь спешишь,
да?
— Как никогда.
Пока Мануэль снаряжал людей, Фернандо с Воозом прошлись по докам.
— Когда отчаливаем? — спросил Вооз.
— Завтра утром. Чуть рассвет — и снова в путь, — ответил Фернандо. — А
пока пусть желудки станут полнее, — добавил он с улыбкой.
Вооз хлопнул товарища по плечу:
— Правильные слова! Они пошли к ближайшей таверне. Воздух был густ от запахов жареной рыбы,
специй и гари.
Фернандо выбрал таверну — низкий каменный дом с попугаем. Внутри пахло
ромом и морской солью.
Фернандо заприметил столик в углу.
— Ну что? — спросил он, растягиваясь на лавке и бросив взгляд на усталого,
но довольного Вооза. — Впервые за последние дни можно сидеть без качки?
Вооз кивнул.
Они заказали баранину, хлеб и ром. Фернандо сделал первый глоток и с улыбкой посмотрел на друга.
— Надо признать… Последний раз мы ели так в Порто-Кабальо. Помнишь?
Вооз усмехнулся:
— Ох, да…
Фернандо поднял кружку:
— Заказали мы тогда самую большую порцию… А через пару минут зашёл
тот капитан с рыбаками.
Вооз рассмеялся:
— Да-да! И как только принесли наше блюдо — оказалось, что это последняя
баранина на весь вечер. Капитан начал шуметь, кричать на хозяина таверны, что
«такое мясо должно принадлежать тем, кто сегодня вернулся с промысла!»
Фернандо покачал головой:
— А ты что? Поднял вилку и объявил: «А мы вернулись с охоты на акул! И
эту баранину заслужили!»
Вооз чуть не поперхнулся от смеха:
— А ты поддержал меня…
Фернандо усмехнулся:
— А потом мы выскочили оттуда, пока капитан не догадался. Вооз отмахнулся:
— А главное, мясо мы тогда поели вдоволь.
Фернандо кивнул, с прищуром посмотрел на тарелку и произнёс:
— Так что, дружище… Давай за то, чтобы и эта порция не закончилась погоней!
Они рассмеялись. Соседний стол на мгновение притих, кто-то обернулся, но
быстро вернулся к своим кружкам.
Фернандо допил половину кувшина и сказал:
— Знаешь… Хорошо, что мы вместе.
Вооз посмотрел на него:
— Да… Не каждый день идёшь по следу пирата.
Фернандо улыбнулся:
— Ладно, отдыхай… Завтра снова в море.
Они чокнулись и, уже не говоря о карте, просто сидели, наслаждаясь передышкой.
Когда ужин был почти доеден, Вооз заметил моряков, играющих в кости.
Фернандо ухмыльнулся:
— Осторожнее… Мы и так на скромном пайке. Не хватало ещё, чтобы ты
продул последние гроши.
Вооз усмехнулся, встал из-за стола и проговорил:
— Да я просто хочу проверить удачу. Одну ставку.
Он подошёл к игрокам, бросил монету: — За одну партию…
Игроки уступили ему место. Вооз бросил кости.
Две шестёрки!
За столом наступила короткая тишина. Один из матросов выругался:— Да чтоб тебя морской чёрт унёс!
— Похоже, сегодня удача на твоей стороне, приятель, — хмыкнул другой,
протягивая Воозу горсть мелочи. — Сыграешь ещё?
Вооз ответил:
— Нет, братцы, я лишь проверил свою удачу. Мы завтра выходим в море, и
она нам понадобится.
Вооз собрал выигрыш и вернулся к Фернандо.
— Смотри-ка… — сказал он, высыпая на ладонь пару медных монет. — На
провизию, конечно, не хватит, но хотя бы на утренний хлеб с сыром.
Фернандо рассмеялся:
— С твоим везением, я думаю, возьму тебя на карточные вечера к губернатору.
Вооз поклонился:
— В любое время.
Они расплатились с трактирщиком и вышли наружу.
По возвращении на «Вольную птицу» команда уже готовила снасти и проверяла такелаж. Флор ходила по палубе, осматривая паруса и давая короткие распоряжения.
Фернандо остановился у штурвала и прошептал:
— Завтра снова в путь…
Вооз хлопнул его по плечу:
— Пусть удача приведёт куда следует.
Флор, услышав, подняла взгляд:
— Она приведёт, — уверенно сказала она. — Я в этом не сомневаюсь.
Вечер клонился к полуночи. Хмельные и отдохнувшие моряки возвращались
на корвет, шатаясь по дощатому трапу, будто продолжая раскачиваться в ритме
морской волны. Кто-то пел старые портовые баллады, держась в обнимку за плечи друг друга, забыв про все ссоры и обиды. Другие, присев на корточки у борта,
одиноко покуривали трубки, выпуская густой дым, что лениво таял в прохладном
ночном воздухе. С борта доносился скрип снастей, словно и корабль слушал эти
песни. Паруса, туго стянутые, дрожали под лёгким ночным бризом, будто корвет
сам знал, что завтра снова предстоит дорога в неизведанное.
Где-то на корме пара молодых матросов, развалившись на бочках, раскинула
старую колоду карт. Кто-то ругался, кто-то стучал кулаком по дереву, требуя переигровки. Фонарики, развешанные вдоль поручней, отбрасывали на палубу тёплые золотистые пятна света, и в этих пятнах отражались силуэты моряков.
Флор стояла, глядя на чёрную гладь гавани. Вдалеке серебристым следом ложился лунный свет. Где-то внизу, лениво плескалась вода, шуршала по обшивке.
Завтра их снова ждала неизвестность, старые карты и новые опасности. Но
сейчас… сейчас был этот вечер. Вечер перед дорогой.
Флор вдохнула морской воздух и пошла в каюту.

Глава 19 — В плену безымянного острова

Утро выдалось ясным и свежим. Над водой висел лёгкий туман, но солнце
быстро поднималось, рассеивая его золотыми лучами. Моряки бодро поднимали
якорь, натягивали снасти. Паруса «Вольной птицы» с глухим хлопком расправились, наполняясь тёплым бризом.
Флор стояла у штурвала, следя за движением корабля. Её взгляд был сосредоточен, а в движениях ощущалась уверенность. Фернандо подошёл ближе:— Ты хорошо справляешься, — сказал он негромко.
Флор кивнула, не отрывая взгляда от горизонта:
— У меня хороший учитель.
Вооз сидел у кормового люка, разложив карту на коленях и время от времени
сверяясь с компасом.
— Держим курс. Если ветер не переменится, к вечеру выйдем на нужное нам
направление, — сказал он.
Прошло несколько часов. Морская гладь переливалась синими и зелёными
оттенками. Вокруг не было ни одного судна, только чайки и летучие рыбы сопровождали корвет.
Внезапно раздался крик:
— Земля по правому борту!
Флор тут же поднесла подзорную трубу к глазам. На горизонте, словно вырастающий из воды, медленно вырисовывался силуэт небольшого острова.
По мере приближения его очертания становились яснее: крутые склоны, поросшие зеленью, песчаная коса и несколько строений на берегу.
— Странно… — задумчиво сказал Вооз, просматривая карту. — На карте он
отмечен как необитаемый. Безымянный. Только пара контурных линий.
Фернандо, взяв у Флор трубу, долго рассматривал берег. Он заметил дымок,
поднимающийся над деревьями, а ещё — несколько фигур, двигающихся у линии
прибоя.
— Похоже, там есть люди, — произнёс он наконец. — Или, по крайней мере,
кто-то, кто умеет разжигать костры.
Флор нахмурилась:
— Это может быть как мирные рыбаки… так и беглые рабы… или контрабандисты.
Фернандо пожал плечами: — Я думаю, стоит узнать. Нам не помешает свежая
вода или немного еды. Возможно, удастся что-то обменять. И… — он усмехнулся,
— глупо упускать шанс раздобыть новости в этом районе. По приказу Фернандо корабль осторожно пошёл в дрейф у подветренной стороны острова. Они не стали подходить слишком близко к берегу, чтобы не оказаться в уязвимом положении. Якорь бросили на безопасной глубине.
Фернандо дал команду спустить шлюпку.
— Я пойду один, — сказал он, обращаясь к Флор. — Ты оставайся на борту.
— Может, я всё же пойду с тобой? — спросила она.
— И я, — добавил Вооз, который уже перекинул через плечо старый мушкетон.
Фернандо хмыкнул, покосился на обоих:
— Оставить корабль без нас троих? — Он помолчал, раздумывая. — Но, с
другой стороны… Если со мной что-то случится, команда должна знать, что происходит. Ладно. Пойдём вместе. Но осторожно.
Он повернулся к оставшимся морякам:
Рафаэль, пока мы на берегу — ты за главного. Следи за берегом, подготовь
шлюпку. Если что-то пойдёт не так — держи пушечный залп наготове.
— Слушаюсь, капитан! — кивнул Рафаэль, нервно оглядывая тёмную полосу
леса. — Будьте осторожны, — тихо добавил он.
Флор, Фернандо и Вооз сели в шлюпку, и она медленно направилась к берегу.
Шлюпка мягко ударилась носом о песок. Трое шагнули на берег. Вооз первым
потянулся за длинной лианой, отодвигая кусты. Фернандо наклонился, поднял с
земли ветку… и задумчиво показал её остальным: на ней были свежие следы
надлома.
— Кто-то недавно проходил тут. Но слишком тихо, — пробормотал он. —
Слишком…
Они пошли дальше, продвигаясь вдоль узкой тропы между мангровыми зарослями и густыми деревьями. Влажный воздух давил на грудь.
На одном из деревьев они заметили вырезанные знаки… резкие, угловатые,
словно сделанные обсидиановым ножом.
Флор схватилась за рукоять кортика. Взгляд её стал напряжённым. Через несколько шагов с обеих сторон тропы, из листвы, с беззвучной грацией, как охотящиеся ягуары, появились фигуры. Десятки крепких, мускулистых
воинов, с раскрашенными лицами и обнажёнными торсами, покрытыми ритуальными шрамами и татуировками.
— Ни звука, — только и успел шепнуть Фернандо.
Стрела просвистела в воздухе, ударившись в дерево прямо рядом с его головой. Следом — ещё одна, и ещё… Воины с криками окружили их с трёх сторон.
Путь к морю был отрезан.
Флор инстинктивно выхватила кортик, сделав шаг вперёд, но Фернандо резко
схватил её за плечо:
— Нет, сейчас не время. Нас положат на месте.
Вооз поднял мушкетон, но, видя десятки натянутых тетив и копий, дрожащих
в руках воинов, опустил ствол.
Ладно… — прошептал он. — Лучше живыми…
Флор стиснула зубы, медленно опуская оружие.
В следующее мгновение их окружили, грубо разоружили, скрутили руки за
спиной, крепко связали лиановыми верёвками. Их повели по тропе вглубь острова.
Воины шли молча, шагали слаженно, словно единый живой организм. Их
бронзовые спины блестели от пота. На плечах свисали ожерелья из зубов рыб и
раковин, а на лицах — боевой раскрас: красные полосы вдоль скул, чёрные зигзаги над бровями.
— Ну и влипли… — прошептал Вооз, едва переводя дыхание. Его губы пересохли, но ирония в голосе осталась. — Если они решат нас съесть, надеюсь, я хотя
бы буду с соусом…
— Тише, — бросил Фернандо, косясь на ближайшего воина с копьём.
Флор шла молча. Пот стекал по вискам, руки затекли от верёвок. Она пыталась сосредоточиться, прислушиваясь к диалогам между воинами. Слова были
резкими, отрывистыми. Чужой язык, с примесью звуков, похожих на аварские,
которые она когда-то слышала в рассказах торговцев. Под ногами трещали сухие ветки, со всех сторон слышался топот босых ног
и низкие угрожающие выкрики.
Через некоторое время они вышли на просторную поляну. Здесь, между высокими пальмами и склонами холмов, располагалась деревня.
Дома, построенные из бамбука и пальмовых листьев, стояли полукругом. В
центре — большой ритуальный костёр, вокруг которого собирались воины и женщины племени. Из некоторых хижин выглядывали дети, с интересом наблюдавшие за пленниками.
Воинов, ведших пленников, встретил мужчина постарше, с ожерельем из раковин и перьев попугая. Его тело было покрыто сложными татуировками от плеч
до пояса. Он окинул пленников внимательным, холодным взглядом. Фернандо с
трудом сглотнул, увидев, как несколько женщин в стороне обсуждали что-то, посматривая на них с настороженностью. Дети прятались за ними, украдкой выглядывая.
Ну что ж… — прошептал Фернандо, скосив взгляд на Вооза и Флор. — Добро
пожаловать в гости…

Глава 20 — Завтра всё решится

Флор, Фернандо и Вооза были поставлены в центр деревни. Несколько мужчин подошли ближе. Один из них, по-видимому, вождь или старейшина, окинул
их долгим, холодным взглядом.
— Понятно… — пробормотал Вооз сквозь зубы. — Похоже, вечер обещает
быть нескучным.
Флор пыталась сохранять спокойствие, оглядываясь в поисках шансов на побег. Но надежды пока не было. Она внимательно следила за каждым движением
аборигенов. Её взгляд задержался на старейшине, который теперь с высокого деревянного помоста внимательно разглядывал пленников. Судя по его позе и жестам, он ждал… кого-то ещё… или знака. Флор стиснула зубы, сдерживая страх.
— Но если кто и вытащит нас отсюда… — сказала она тихо, — то только мы
сами.
Их отвели в угол деревни и заперли в низкие бамбуковые клетки, обмотанные
лианами и укреплённые острыми кольями. Фернандо бросил короткий взгляд в
сторону Флор, пытаясь подбодрить её, но Флор молчала, напряжённо размышляя,
как выбраться из этой западни.
Над деревней медленно сгущались сумерки. Где-то вдали за деревьями раздался барабанный бой. Похоже, племя готовилось к какому-то ритуалу.
Флор посмотрела на Вооза, который сидел в соседней клетке, наклонив голову и явно что-то высчитывая в уме.
— Вооз… — шёпотом сказала она. — Надеюсь, у тебя есть хоть какая-нибудь
идея?
Тот усмехнулся, прищуривая один глаз:
— Дай мне время… Иначе… — Он скосил взгляд на воинов, которые готовились к чему-то, — иначе нам придётся импровизировать. И быстро.
Из центра деревни к их клеткам приблизилась группа мужчин. Двое — старейшины, с глубокими морщинами на бронзовой коже и ожерельями. Их лица
были исписаны охрой и углём, а в руках они держали резные жезлы — символы
власти.
За ними шёл третий — значительно моложе других. Его кожа была чуть светлее, глаза — тёмно-карие, внимательные. В его движениях сквозила какая-то чуждая остальным гибкость и осторожность.
Он остановился немного поодаль, изучающе осматривая пленников. Потом
шагнул вперёд и неожиданно произнёс на ломаном испанском:
— Кто… вы?.. Почему… здесь?..
Его акцент был груб, слова словно давались с трудом, но смысл был ясен.
Флор удивлённо подняла голову:
— Ты… говоришь на нашем языке? Мужчина чуть прищурился и кивнул.
— Немного… Понять могу. Говорить… плохо.
Вооз с интересом наклонился ближе к решётке:
— А ты кто такой? — спросил он с ухмылкой.
— Кайл… — коротко ответил тот, стуча пальцами по деревянной планке
клетки, будто проверяя её прочность. — Я… хожу… в другие земли… Слушаю,
учусь… Слова белых… знаю немного.
Старейшины что-то сказали Кайлу на своём наречии. Он внимательно выслушал и повернулся снова к пленникам:
— Они… хотят знать… кто вы… И… зачем пришли… к нам.
Флор бросила взгляд на Фернандо. Тот, стоя в соседней клетке, мрачно сжал
губы, но кивнул: мол, давай, попробуй объяснить.
Флор глубоко вздохнула и выбрала самые простые слова:
— Мы пришли… с моря. Потерялись. Ищем дорогу. Не хотим зла.
Кайл внимательно слушал, потом медленно перевёл.
Старейшины нахмурились, о чём-то переговаривались. Один из них, постучав
посохом по земле, бросил что-то короткое.
Кайл перевёл:
— Они… не верят. Говорят… все чужаки… враги. Приносят… смерть. — Он
замялся, а потом добавил тише, почти шёпотом: — Вас хотят… принести… духам
леса… как… жертву.
Воцарилась пауза.
Вооз тихо выругался сквозь зубы.
Флор осталась внешне спокойной, но внутри по спине пробежал холодок.
Фернандо скрипнул зубами:
— Прекрасно… Значит, время на раздумья у нас ограничено. Кайл тем временем не сводил с них взгляда. В его лице мелькнуло что-то —
словно тень сомнения или сочувствия.
Флор уловила это:
— Кайл… — тихо сказала она. — Ты можешь помочь нам?
Тот не ответил, лишь быстро отвёл взгляд и сделал шаг назад, к старейшинам.
Флор прижалась к прутьям клетки, чуть подалась вперёд и снова обратилась
к Кайлу:
Скажи им… — тихо, но уверенно произнесла она, — мы не воины. Мы —
морские путешественники. Остановились, чтобы найти еду и воду… У нас есть
вещи, которые можем отдать в обмен. Мы не причиним вам зла. Кайл задержал
на ней взгляд. Несколько секунд он колебался. Потом, вздохнув, обернулся к старейшинам и начал говорить на их языке. Его голос был низким, с характерными
резкими, отрывистыми интонациями местного наречия. Старейшины молча слушали, лишь изредка переглядывались и хмурились и покачивали головой.
Один из них — сухоплечий старик с густыми седыми волосами, заплетёнными в тонкие косы, — резко постучал своим посохом о землю. Второй склонился
к нему и что-то прошептал.
Вооз, наблюдая за ними, шепнул Фернандо:
— Не нравится мне, как они переглядываются… Похоже, спорят: отпускать
нас или отдать в жертву.
Кайл наконец повернулся обратно к пленникам. Его выражение оставалось
напряжённым, но голос был спокоен:
— Они… не верят. Говорят… чужаки всегда так говорят… Вы пришли с оружием… — Он кивнул в сторону моря. — Здесь были… и другие. Давным-давно.
Обманули. Осквернили землю. Ушли… оставив зло.
Флор сжала кулаки.
— Но… — добавил Кайл после небольшой паузы, — старейшины… хотят
подумать. Завтра… большой совет. Тогда… решат, что с вами делать.
Фернандо хмыкнул:
— Ну… по крайней мере, у нас есть ещё одна ночь. Вооз мрачно усмехнулся:
— И шанс… если Кайлу вдруг взбредёт в голову помочь нам не только словами.
Кайл сделал вид, что не услышал. Все трое развернулись и пошли обратно к
хижинам.
Флор опустилась на деревянный пол клетки и глубоко вздохнула.
Завтра… — шёпотом сказала она. — Завтра всё решится.

Глава 21 — Знак свободы

Сумерки окончательно опустились на деревню, растекаясь между пальмами
густым фиолетово-синим туманом. Где-то на окраине глухо звучал барабан, отдаваясь в груди тупыми толчками, словно сердце самого острова. Костры бросали
на хижины тёплые золотистые отблески, силуэты воинов скользили среди деревьев — зоркие и молчаливые.
Флор сидела на земле у края клетки, устало прислонившись спиной к деревянным прутьям. Она смотрела, как багряные искры от костра взмывают в тёмное
небо, растворяясь в первых звёздах.
— Какой день… — наконец сказала она, обхватив колени руками. — Сначала
путь в неизвестность… потом эти люди… и теперь вот мы здесь… В клетке. —
Она усмехнулась, но в голосе было больше горечи, чем веселья.— Слушайте… — почти шёпотом заговорила она, покосившись на костёр,
возле которого сидели старейшины, переговариваясь между собой, — я всё думаю… Может, мы зря вообще тащили с собой оружие на берег? Если бы вышли с
пустыми руками… может, сейчас сидели бы с ними у костра, а не в этих клетках.
Вооз ухмыльнулся, не открывая глаз:
— С ним или без него… Боюсь, нас бы всё равно приковали к этим палкам.
Фернандо покачал головой, глядя на сложенное вдали оружие:
— Нам бы как-то выбраться из этих клеток — и было бы неплохо прихватить
наши вещи. Будь у меня сейчас хотя бы пара футов свободного пространства…
мрачно проговорил он, — я бы показал этим ребятам пару приёмов из старой
школы Гаваны.
Флор посмотрела на него с усталой ухмылкой:
— Оставь свою удаль на завтра. Нас, скорее всего, ждёт разговор с их старейшинами. Или что-то похуже.
Вооз тихо фыркнул:
— Ну что ж… Раз уж мы всё равно сидим тут, может, стоит подумать… —
Он понизил голос. — Что, если они уже решили, что с нами делать? Эти взгляды,
барабаны… Похоже на подготовку к какому-то ритуалу.
Фернандо сжал кулаки:
— Пока мы дышим — у нас есть шанс. В любом случае нужно думать о побеге… или о положительных переговорах.
Флор задумчиво посмотрела на отблески костров:
— Главное, чтобы они поверили, что мы не враги. И чтобы Кайл смог им это
объяснить…
Издалека донёсся новый, чуть более быстрый ритм барабанов. Несколько воинов прошли мимо клеток, неся связки лиан и длинные шесты. Их тени зловеще
скользили по стенам ближайших хижин.
Фернандо усмехнулся, но в его голосе сквозила нервозность:— Если завтра на рассвете нас потащат к тому столбу у площади — я предлагаю действовать. Лучше умереть с оружием в руках… Ну, или хотя бы с палкой.
Вооз ухмыльнулся, но взгляд его был насторожен:
— Ты что, собираешься с палкой на десять копьеносцев? Лично я рассчитываю на старый трюк с ломанием прутьев клетки… Если эти ветки вообще выдержат хоть какое-то напряжение.
Флор провела ладонью по толстым бамбуковым прутьям:
Даже если выломаем — что дальше? Сотня воинов, а нас трое. Да и Кайл…
Кто знает, на чьей он стороне в нужный момент окажется. Мне бы хотелось убедить его договориться за нас.
Фернандо задумчиво погладил подбородок:
— Думаю, пока наш лучший шанс — переговоры. Завтра. Попробуем убедить
их, что мы не угроза. Но если нет… — Он бросил взгляд в ту сторону, где лежало
их оружие. — Я мог бы поговорить по-другому с парой воинов.
Вооз усмехнулся:
— Прекрасный план. Умрём вместе в бою… Романтично, капитан.
Флор вздохнула:
— Это будет долгая ночь… — Она посмотрела на звёздное небо, где Млечный Путь ярко рассыпался между тропическими листьями. — Завтра всё решится…
Фернандо кивнул:
— Тогда спи, пока можешь. Кто знает… Вдруг это наша последняя ночь под
звёздами.
Флор вздохнула и опустила голову на сложенные руки.
— Что ж… Завтра нас ждёт новая игра… — прошептала она, прежде чем провалиться в тревожный, обрывистый сон.
Ночь окончательно опустилась над деревней, пряча в себе то, что принесёт
утро. Ранний утренний туман ещё стелился между хижинами, когда Кайл осторожно подошёл к клетке, где спала Флор. Он обернулся, чтобы убедиться, что
никто из стражников не смотрит в их сторону, затем тихо присел на корточки и
шёпотом позвал:
— Проснись…
Флор открыла глаза быстро, словно дремала лишь наполовину. Минуту она
молча вглядывалась в его лицо, пока не поняла, кто перед ней.
— Кайл?.. Что случилось?
Он приложил палец к губам и прошептал:
— Сегодня утром… большой совет. Все старейшины собираются у центрального костра. Будут… решать, что с вами делать. Но… — он замялся, затем с глухим вздохом добавил, — похоже, решение будет... Не в вашу пользу. Наш
вождь… он редко меняет решение.
Флор села, скрестив ноги. Сердце болезненно сжалось, и по спине пробежал
холод. Она на мгновение отвела взгляд — за прутьями клетки уже колыхались
первые дымки над хижинами, слышались голоса.
— И что ты предлагаешь? — спросила она.
Кайл взглянул ей прямо в глаза:
— Я помогу вам выбраться отсюда. Но всё должно быть быстро… и очень
тихо. Сегодня, когда вас поведут на совет… я завяжу ваши руки… не так крепко,
как обычно. Узлы будут выглядеть надёжно, но на самом деле их можно будет
развязать.
Он наклонился ближе:
— Я подам тебе... Знак. Как только увидишь — бегите к восточной стороне
деревни. Там, за кустами… старый проход через скалы… Он ведёт к тропе вниз,
к берегу.
Флор кивнула, вглядываясь в его лицо. Она искала в нём что-то, что выдало
бы ложь или подвох, но видела только тревогу и решимость.
— Почему ты это делаешь? — тихо спросила она. Кайл на мгновение замер, словно подбирая слова. Затем отвёл взгляд, посмотрел в сторону деревни, где уже начинали разгораться первые костры.
— Потому что… я вижу, что вы не такие… как те, кого мы привыкли бояться… — наконец проговорил он глухо. — Вы не пришли сюда с оружием наперевес… Вы не сожгли наши поля и не убили наших людей.
Он вздохнул и добавил, чуть сжав кулаки:
— А ещё… потому что мне самому... Становится тяжело дышать здесь… Он
повернулся к ней, его голос стал чуть твёрже:
— Я родился в этом племени… Меня учили быть разведчиком, следить за
чужаками… Но чем больше я видел... Чем больше слышал… тем сильнее понимал: мир там, снаружи, намного больше, чем нам внушали. И не каждый чужак —
враг.
— А ты пробовал уйти с острова? — спросила Флор.
— Пробовал… Но каждый раз… возвращался. Тут… вся моя жизнь. — С лёгкой грустью ответил Кайл.
— А будущее? Оно где? — тихо спросила Флор.
Кайл вдруг метнул взгляд в сторону. Его лицо напряглось.
— Тс-с… — едва заметно качнул он головой.
Флор замерла. Он сделал шаг в сторону и, прислушиваясь, оглянулся.
Где-то треснула ветка, но всё быстро стихло.
Кайл помолчал ещё немного. Затем смущённо усмехнулся:
— Я сделаю для вас то, что сделал бы... Для самого себя. Дам вам шанс…
выбраться отсюда живыми.
— Но ты рискуешь всем. — сказала Флор. — Семьёй. Домом. Жизнью. Флор
на секунду задумалась. Перед глазами вспыхнуло шершавое дерево борта «Вольной птицы», лица команды, морской ветер. Свобода. Всё, ради чего она шла вперёд. Всё, что она могла потерять сейчас. Перед внутренним взором промелькнуло:
утро в порту, когда она впервые поднялась на борт, как капитан. Тогда она сомневалась, дрожала от страха и сомнений. Но не сдалась. В этот миг она чувствовала, как в груди борются два огня: страх, что этот день
может стать последним, и надежда на свободу.
Кайл чуть заметно улыбнулся, осмотрелся и, приподнявшись, добавил:
— Запомни: когда я коснусь повязки на плече — это и будет знак. Больше
ничего сказать я не смогу… У вас будет всего несколько секунд. Будьте готовы.
Флор на миг задержала на нём свой взгляд. Слишком многое зависело от
этого знака. Но внутри, сквозь страх, пробивалась искра — доверия и надежды.
Флор тоже улыбнулась — искренне, впервые за это время.
— За горизонтом много всего… Иногда страшного… иногда красивого. Но
всегда нового, — сказала она.
Потом, слегка наклонившись вперёд, прошептала:
— Поможешь нам… И я обещаю… если захочешь, я покажу тебе, что значит
настоящий путь к свободе.
И прежде чем она успела что-то добавить, Кайл уже исчез среди утренних
теней.

Глава 22 — Побег на рассвете

Флор осталась сидеть в клетке, глядя на медленно светлеющее небо. Ветви
деревьев над деревней уже окрасились первыми солнечными бликами. Вдалеке
зазвучал барабан — короткий, глухой, словно удар сердца. Где-то закричала
птица. И всё в этот момент дышало тревогой. Но Флор впервые за долгое время
почувствовала — слабую, но живую надежду.
Кайл исчез в утренней дымке так же тихо, как и появился. Флор несколько
мгновений всматривалась в то место, где он только что стоял, потом повернулась
и осторожно разбудила Фернандо и Вооза.
— Проснитесь… быстро… — прошептала она. Вооз приоткрыл один глаз, Фернандо мгновенно сел, как по тревоге.
— Что случилось? — пробормотал Фернандо, оглядываясь.
— Кайл… Он поможет нам. Но времени почти нет… Он сказал, что сегодня
утром будет совет… И решение, скорее всего, будет не в нашу пользу. — Флор
говорила быстро, стараясь удержать голос в пределах шёпота. — Он подаст нам
знак: когда он тронет повязку на своём плече — это будет наш единственный шанс
на побег.
Вооз мрачно кивнул, не задавая лишних вопросов.
Через несколько минут в проходе между хижинами показались стражники. С
ними шёл и Кайл. Его лицо было каменным, чужим, словно он и не произносил
тех слов утром. Его взгляд даже не задержался на Флор, будто он не знал её вовсе.
Два воина открыли клетки. Один из них грубо схватил Фернандо за плечи,
другой потянул Вооза. Кайл подошёл к Флор и ловко, уверенно начал связывать
ей руки. Его движения были быстрыми, как у опытного солдата. Но когда он затягивал верёвки, Флор ощутила, как он делает скрытый, но важный манёвр —
ослабил один узел, оставив маленький, едва заметный провис.
— Не двигайся… — прошептал он так тихо, что слова были почти неразличимы.
Затем, проверив «крепость» узлов, он дал знак остальным.
Колонна пленников, окружённых стражами, двинулась в центр деревни.
Над селением уже вставало утреннее солнце, окрашивая небо багрово-серым.
Дым от ночных костров ещё висел в воздухе, придавая всему зловещую, удушливую атмосферу. Женщины и дети смотрели из-за хижин. Некоторые указывали
пальцами, кто-то шёпотом произносил слова, явно не обещавшие ничего хорошего.
Площадь перед большим деревянным навесом, где собирались старейшины,
уже была полна народа. Четыре старца в разноцветных накидках сидели на возвышении. Между ними, в середине, — вождь. Лица их были суровы и молчаливы.
Кто-то бил в низкий барабан, задавая ритм. Началось негромкое обсуждение. Старейшины говорили между собой на своём наречии, иногда повышая голоса. Один
из них, особенно сухощавый и с длинными седыми волосами, что-то резко выкрикнул. Другой покачал головой, но в итоге стало понятно, что все склонились
к одному решению. Вождь племени, мужчина лет пятидесяти с широкими плечами и татуировками по всему телу, медленно поднялся. Его лицо было словно высеченное из
камня. Он посмотрел на пленников долгим, тяжёлым взглядом, затем произнёс
несколько резких слов. Кайл шагнул вперёд, будто нехотя; его лицо по-прежнему
сохраняло бесстрастие. Он перевёл взгляд, глядя куда-то мимо Флор, будто боялся встретиться с ней глазами:
— Решение принято… Ваша судьба решена… Сегодня после полудня… Вы
будете принесены в жертву.
Флор почувствовала, как у неё перехватывает дыхание. Где-то сбоку Вооз
тихо выдохнул сквозь зубы:
— Ну… тут всё ясно… Без лишних слов…
Фернандо напрягся, кулаки его сильно сжались за спиной.
Вождь, сохранив каменное выражение лица, медленно опустился на своё место. Его суровый взгляд скользнул по пленникам в последний раз — как приговор,
молотом ударивший по камню. Сделав короткий знак рукой, он дал команду воинам увести их прочь.
Стражники без лишних церемоний схватили Флор, Фернандо и Вооза, повели
их к месту, где уже стояли грубо сколоченные деревянные шесты. Верёвки на их
запястьях казались тугими, но каждый из троих знал — это лишь иллюзия. Узлы,
завязанные Кайлом, были не такими уж прочными.
Жрецы, одетые в пёстрые накидки, начали суетиться у священного огня. Они
раскладывали какие-то травы, готовили маски и ритуальные инструменты. Над
деревней снова послышался глухой ритм барабанов. Воздух пропитался дымом и
запахом жжёных благовоний.
Флор стояла, опустив голову, но краем глаза следила за Кайлом. Тот медленно обходил площадь, изображая полную вовлечённость в подготовку. Его
взгляд был спокойным, но настороженным. Он внимательно следил за каждым
движением воинов: за тем, где стоят стражники, где собираются люди, как рассредоточены силы вокруг.
Прошло несколько напряжённых минут. Фернандо тихо проговорил сквозь
зубы:
— Как только даст знак — без вопросов… Бежим. Вооз слегка кивнул, пальцы его медленно разминали запястья, подготавливаясь к резкому движению.
И вот… момент настал. Кайл, будто поправляя повязку на плече, провёл рукой и сделал короткий, едва уловимый жест. И сразу указал взглядом в сторону
забора за деревней.
В ту же секунду Флор одним движением освободилась от верёвок, Фернандо
и Вооз последовали за ней. Всё произошло в считанные мгновения.
Флор на секунду остановилась у Кайла, едва коснулась его плеча и прошептала:
— За горизонтом много всего… Отправляйся с нами, и всё увидишь.
Кайл не ответил. Но короткий кивок головы и вспышка решимости в его глазах были для неё ответом.
В тот же миг он резко выдернул свой нож и, как бы случайно, сбил с ног одного из ближайших воинов, громко крикнув что-то на своём языке. Всё вокруг
погрузилось в хаос: кто-то закричал, кто-то бросился на помощь упавшему, несколько стражников растерянно повернулись друг к другу, не понимая, что происходит.
Флор, Фернандо и Вооз рванули к указанному выходу, петляя между хижинами и перепрыгивая через брошенные корзины и кувшины. Позади послышались
крики погони.
Кайл, изображая верность своему народу, вскочил на ноги и, выкрикивая команды, побежал вместе с остальными воинами за беглецами, но умело замедлял
погоню, мешая и сбивая направление преследования.
Барабаны загрохотали громче — как сердце охотника, почуявшего добычу.
Но беглецы, ведомые отчаянным инстинктом спасения, не оглядывались
назад.

Глава 23 — Из плена – в объятия свободы

Джунгли сомкнулись вокруг, словно зелёная стена. Плотные лианы цеплялись за руки и ноги, острые листья оставляли на коже мелкие порезы, а дыхание
становилось всё тяжелее от влажного, густого воздуха.
Фернандо первым прорвался сквозь заросли, держа темп, не сбавляя шага ни
на миг. За ним следовали Флор и Вооз, стараясь не отставать, перебрасываясь короткими командами.
— Влево! Там меньше зарослей! — бросил Фернандо.
— Слышите? Погоня ближе... — добавил Вооз, тяжело дыша.
Сзади раздавались голоса, крики воинов, ломившихся сквозь подлесок. Где-то
звякнуло железо о камень, послышался свист стрелы, пролетевшей мимо ствола
дерева.
— Почти вышли… — прохрипела Флор, вырываясь на узкую тропу, ведущую
к берегу.
Наконец между деревьями заблестела вода. Их маленькая лодка, привязанная
к корням мангров, была на месте, чуть покачиваясь на лёгкой зыби.
— Быстрее! — скомандовал Фернандо. — Быстрее!
Они уже почти добрались до лодки, когда Флор, словно почувствовав что-то,
на миг остановилась и обернулась. Из зарослей, прорезая собой зелёный занавес
листвы, к ним мчался Кайл. Лицо его было взмокшим от пота, дыхание сбивалось,
но в глазах светилась решимость.
— Кайл… — выдохнула Флор с облегчением.
Когда он поравнялся, Вооз с улыбкой хлопнул его по плечу, не скрывая облегчения. Фернандо одобрительно кивнул, пораженный его внезапным появлением, помогая затащить его в лодку.— Хорошая работа, друг, — сказал Фернандо, усмехнувшись, в глазах его
читалось искреннее уважение. — Чуть было без тебя не ушли.
Флор не могла поверить, что этот молчаливый, немного отстранённый человек только что рисковал жизнью ради них. Зачем? Что им движет? Она видела в
его глазах не только решимость, но и какую-то глубокую печаль. Ей хотелось
узнать его лучше, понять, кто он на самом деле.
— Спасибо тебе, — добавила Флор, взглянув ему в глаза. — Без тебя у нас не
было бы шанса.
— Гребите! — бросил Вооз.
Они вчетвером оттолкнули лодку от берега и быстро начали работать веслами, уходя прочь от берега, от деревни и от гнева воинов, которые за ними гнались. Когда лодка отошла от берега, за их спинами раздался пронзительный крик.
Флор, уже повернувшаяся к морю, бросила взгляд назад.
— Берегись! — выкрикнула она.
Несколько воинов, выскочивших из кустов, метнулись к кромке воды, натягивая луки. Стрелы одна за другой со свистом рассекали воздух. Одна вонзилась
в борт лодки, другая, с характерным щелчком, пролетела в нескольких дюймах от
головы Фернандо.
— Гребите, чёрт возьми! Гребите! — рявкнул он, закрывая Флор плечом и
прижимаясь к борту.
Вооз, яростно работая веслом, бросил взгляд назад, следя за летящими стрелами. Кайл, сидя на носу лодки, крепко сжал зубы и молча продолжал грести,
словно отрабатывая каждый удар веслом с двойной силой. Вода вокруг закипела
от брызг и падающих стрел. Одна стрела скользнула по плечу Флор, оставив рваную царапину на рубашке.
— Держитесь! — закричал Фернандо, бросая быстрый взгляд на приближающийся корпус «Вольной Птицы». — Ещё чуть-чуть…
Когда до корабля оставалось совсем немного, Фернандо вскинул руку вверх,
подавая знак к борту. С верхней палубы прогремел выстрел. Глухой удар пушки
потряс воздух, и взрывной залп разорвался чуть в стороне от берега, подняв столб
воды и песка. Воины, которые уже собирались броситься вплавь за лодкой, с криками отпрянули обратно к деревьям. Кто-то из них бросил лук. И несколько мгновений спустя берег снова опустел.— Вот так! — выдохнул Вооз, швырнув весло в лодку. — Пора на борт!
Матросы с корабля уже спустили канаты и лестницу. Флор первой ухватилась
за канат, затем Кайл, следом Вооз и Фернандо. Когда все четверо выбрались на
палубу, кто-то из моряков протянул им кружки с водой. Сердца у всех ещё колотились, одежда прилипла к телу, на щеках оставался налёт морской влаги и пота.
Фернандо, тяжело дыша, оглянулся на ускользающий в дымке берег:
— Что ж… Думаю, хватит «гостеприимства» на сегодня.
Флор посмотрела на Кайла, который стоял в стороне, сдержанно и немного
растерянно разглядывая корабль.
— Добро пожаловать на борт, — с улыбкой сказала она. — Теперь ты — часть
нашей команды.
Паруса «Вольной Птицы» вновь наполнились ветром. Корабль медленно
набирал скорость, оставляя позади опасный остров с его густыми джунглями, дымящимися кострами и силуэтами воинов, застывших на скалах. Флор стояла у поручней, глядя, как линия берега тает в дымке. Кайл молча подошёл к ней. Его
взгляд был устремлён вдаль, туда, где море сливалось с небом.
— Каково это? — спросил он вдруг, не поворачивая головы. — Когда перед
тобой нет пределов?
Флор улыбнулась, почувствовав, как морской бриз треплет её волосы:
— Это… как глоток воздуха после долгого погружения. И как страх… и как
радость… всё сразу. Вооз, сидя на бочке у мачты, уже расстелил карту, чертя новый курс. Фернандо, протирая влажными пальцами компас, проговорил:
— Северо-запад…
Кайл бросил последний взгляд на исчезающий в тумане берег. Его сердце билось быстро, но внутри уже зрела решимость.

Глава 24 — Когда помощь приходит вовремя

Флор стояла у борта, глядя вдаль. Серебристые полосы на воде отражали лучи
полуденного солнца.
Фернандо, присев на скамью у штурвала, изучал карту.
— До отмелей Санта-Марии — ещё часов шесть, если ветер не подведёт. —
пробормотал он, глядя на стрелку компаса. — Будем подходить уже под вечер.
Вооз сидел под навесом и краем глаза следил за горизонтом.
— Интересно, что нас там ждёт… — бросил он. — Слишком много загадок,
слишком мало ответов.
Кайл стоял, прищурившись от солнца, не в силах отвести глаз от бескрайнего
простора моря. Для него это было первое дальнее плавание в жизни.
— Никогда не думал… что море может быть таким… огромным, — сказал он
вслух.
Флор обернулась и улыбнулась:
— А дальше будет только больше. Привыкай, Кайл. Теперь ты — часть команды.
Ветер крепчал. Валы становились всё круче, а течение — всё коварнее. «Вольная Птица» шла под сокращённым парусным планом, но даже этого едва хватало,
чтобы держать нос по ветру.
Фернандо с хмурым лицом стоял у штурвала, крепко вцепившись в румпель:
— Течение сильнее, чем я ожидал, — пробормотал он. — Нас сбивает слишком сильно.
Вооз стоял рядом, держа компас и сверяясь с картой.
Фернандо крепче сжал штурвал. Чем ближе они подходили к отмелям Санта-Марии, тем более непредсказуемыми становились течения. Казалось, что само море пыталось удержать их, словно затягивая невидимыми руками к острым зубцам рифов.
— Риф справа! — выкрикнула Флор, которая держала в руках подзорную
трубу и всматривалась в воду.
— Слева — муть. Возможно, подводный обвал! — добавил Вооз, стоя у фокашкоты и ловя направление течения.
«Вольная Птица» кренилась то в одну, то в другую сторону. Паруса хлопали,
как раненые птицы, мачта угрожающе скрипела.
— Убрать стаксель! — скомандовал Фернандо. — Оставляем бизань и держим руль влево… Медленно… медленно…
Флор стояла у лееров, прищурившись от брызг. С каждым новым метром вода
под килем становилась всё мельче. Вдоль борта с жутким звуком появилась полоса тёмных кораллов.
— Держитесь! — крикнул Фернандо, резко вывернув штурвал.
Корабль тяжело накренился, зарывшись носом в волну, и с грохотом пронёсся
буквально в считанных метрах от выступающих подводных камней. Один из гротовых канатов с треском лопнул, сорвав парус. Фернандо, удерживая равновесие,
стиснул зубы и только пробормотал:
— Чёрт бы побрал эти воды…
Флор, схватившись за леер, только выдохнула:
— Ещё чуть-чуть… Ещё немного…
— Держись, красавица, — прошептал Вооз, поглаживая деревянный борт корабля.
Последний рывок — и вот, наконец, рифы остались позади. Под килем снова
пошла глубокая вода.
Все на палубе выдохнули почти одновременно.
Фернандо отпустил штурвал и, опираясь о стойку, устало улыбнулся:
— Ну что… кажется, мы живы. Вооз отряхнул с лица солёные брызги:
— Скажу одно… если кто-нибудь когда-нибудь предложит мне снова пройти
Санта-Марийские отмели — пущу его ко дну!
Фернандо хмурился всё сильнее, прикидывая угол дрейфа и пытаясь подстроить паруса так, чтобы хотя бы удержаться в полосе глубокой воды.
И вдруг… на горизонте показалась тень.
— Корабль! — первым заметил Кайл, всматриваясь в даль.
Чужой бриг быстро приближался, скользя по волнам с уверенностью старого
морского охотника. Не было видно ни флага, ни герба на парусах. Он шёл, будто
специально наперерез, но… не показывал ни малейшего признака агрессии. Когда
корабль поравнялся с «Вольной Птицей», за штурвалом стоял человек. Высокий,
худощавый, с узкими скулами и чуть вьющимися седыми волосами до плеч. Капитан был одет необычно для этих широт — длинный синий камзол с латунными
пуговицами, чёрная широкополая шляпа, а на шее болтался старинный серебряный медальон с выгравированным компасом.
У него был проницательный, спокойный взгляд. Глаза цвета выцветшего индиго.
Фернандо вышел на бак, перекрикнув ветер:
— Кто вы и что вам нужно?!
Капитан ответил с лёгкой полуулыбкой, не повышая голоса:
— Я просто тот, кто знает здешние воды. Вы сбились с курса? Если продолжите так — окажетесь на зубьях рифов. Я видел, как вы боролись с течением.
Поэтому решил помочь.
Флор переглянулась с Воозом.
— Куда вы держите путь? — спросил загадочный капитан.
— Мы следуем к Санта-Марии! — крикнул Фернандо.
Незнакомец кивнул:— Тогда вам придётся довериться мне. Здесь есть только один безопасный
проход. — Капитан поднял руку и указал вперёд: — Вон там. Здесь сильные течения и рифы. Следуйте за мной. Держитесь ровно по моему следу. Не отклоняйтесь ни на градус.
На палубе «Вольной Птицы» повисла тяжёлая пауза. Фернандо стиснул зубы,
глядя на капитана таинственного брига. Где-то внутри у него уже загорелась тревожная лампочка. Слишком уж всё было… правильно. Слишком вовремя он появился. Ни флага, ни имени на корме, ни знаков принадлежности. Моряк без
цвета, без рода, без страны.
— Что скажешь? — Фернандо бросил взгляд на Вооза.
Тот мрачно почесал щёку и, не спуская глаз с чужака, пробурчал:
— Может, ловушка… Может, тянут нас к отмелям, чтобы потом снять с нас
всё, что осталось. Флор стояла чуть поодаль, глядя в подзорную трубу. Её взгляд задержался на
лице незнакомца. Она всматривалась в его выражение, в мимику, в каждое движение. Ветер трепал его длинные седые волосы. Лицо казалось усталым, но взгляд
был полон огня.
— Он… не выглядит как пират, — наконец сказала она. — Слишком спокойно держится. Да и его люди… не готовят пушки, не суетятся.
Фернандо кивнул, но напряжение в его голосе никуда не исчезло:
— Это и настораживает.
Он глубоко вдохнул морской воздух, взгляд метнулся в сторону пенных бурунов, которые с каждой минутой подбирались всё ближе к их бортам. Течение
усиливалось, и маневрировать становилось всё сложнее.
— Мы уже и так почти в ловушке, — тихо сказал Фернандо и с досадой ударил ладонью по штурвалу. — Чёрт с ним. Все по местам! Следуем за ним! Но
держите мушкеты наготове… Если что — будем драться до последнего.
— Есть, капитан! — коротко ответил Вооз, отправляясь следить за парусами.
Команда оживилась, заняла свои позиции, но настороженность не покидала
никого. Каждый взгляд, каждая рука была готова к внезапной беде.
А таинственный бриг уже начал неспешный разворот, уверенно прокладывая
путь сквозь коварные воды.
Фернандо вцепился в штурвал так, будто держал в руках саму судьбу.
Если это ловушка… — пронеслось у него в голове. — то лучше уж встретить
её лицом к лицу, чем ждать гибели на рифах.
И «Вольная Птица» легла на курс, следуя за незнакомцем сквозь мутную полосу смертельно опасных вод.
Так началась их рискованная гонка между рифами и течениями. Незнакомый
бриг шёл уверенно, будто знал здесь каждый подводный камень. Фернандо следовал за ним, перекрикивая ветер и отдавая короткие команды. В один особенно
опасный момент, когда течение стало буквально тащить «Вольную Птицу» в сторону, паруса угрожающе трещали, вода вздымалась вдоль бортов, — но чудом,
буквально на волосок, они проскочили мимо острых кораллов. Постепенно течение стало спокойнее, а воды — глаже. Флор подняла взгляд
на уходящий вдаль силуэт брига. Незнакомец даже не оглянулся. Его корабль,
скользнув вдоль горизонта, исчез так же тихо и внезапно, как и появился.
Вооз, стоя рядом, пробормотал:
— Кто бы он ни был… он появился, когда нам это было нужно.
Флор добавила:
— Иногда бывает так, что помощь приходит… когда её уже совсем не ждёшь.
Фернандо, держа штурвал, добавил:
— Но теперь… похоже, мы на месте.
И «Вольная Птица» начала сближаться с побережьем Санта-Марии, готовясь
к новой главе их приключения.

Глава 25 — Там, где море целует дважды

Корабль медленно скользил среди шхер Санта-Марии. Сквозь туман виднелись тёмные зубчатые силуэты рифов, рассыпанные, словно осколки древнего
континента.
Морская гладь между ними была коварно спокойной, почти маслянистой, но
каждый из матросов понимал: под этой тихой поверхностью притаились острые,
как нож, каменные клыки. Фернандо стоял у штурвала.
— Медленнее… — пробормотал он, чуть подруливая, уводя корпус от очередного подводного выступа. Флор с подзорной трубой неотрывно всматривалась в горизонт и в рассыпанные по воде островки.
— Если Ворон говорил о «той, что встретит с лентой», значит… — она замерла на полуслове.
И тут… Словно в ответ на её мысли, лёгкий утренний ветер разогнал остатки
тумана. Прямо по курсу, между двумя шхерами, из расщелины в скалах опускался
тонкий струящийся водопад. Он стекал с высокого уступа, изгибаясь в воздухе
длинной сверкающей белой линией — точно как шёлковая лента, развевающаяся
на ветру.
— Смотрите! — громко крикнула Флор, указывая трубой. — Там!
Вооз присмотрелся:
— Чёрт побери… — Он присвистнул. — Прямо как в загадке…
Фернандо скривился, но кивнул:— И что теперь? Берём курс прямо туда?
— Да! — твёрдо ответила Флор.
Кайл подошёл ближе, опершись на поручень. Его глаза, привыкшие к серым
скалам и простому горизонту родного острова, не могли оторваться от белой
ленты воды.
— Это… как в сказке, — сказал он, подбирая слова, — и… это… прекрасно.
Он замолчал, всё ещё глядя, будто боялся, что водопад исчезнет, если он
моргнёт.
«Вольная Птица» осторожно пошла к расщелине. Глубины становились всё
меньше, но, словно кто-то вёл их. Под килем оставалась как раз та самая полоса
воды, по которой ещё можно было пройти.
Фернандо дал команду уменьшить ход. Паруса сбросили, и корабль накатом
приблизился к краю безопасной зоны.
— Я думаю… — сказала Флор. — дальше нам придётся идти на вёслах.
— Как скажешь, капитан, — кивнул Фернандо.
Моряки начали спускать шлюпку.
А на скалах, высоко над их головами, с тонкой каймы зелени всё ещё струилась та самая «лента», отбрасывая на море слабый блестящий след.
Флор повернулась в сторону Вооза. — Что ищем дальше, Вооз?
Вооз ещё раз заглянул в журнал Черного Ворона. Он провёл пальцем по строкам, задумчиво прищурившись:
— «Когда дойдёшь до края белых зубов, ищи там, где море целует дважды…
Там я спрятал строки, что поведут тебя дальше», — прочитал он вслух.
Флор склонилась и заглянула в журнал через его плечо: — Значит, зубы… и
что-то, что море целует дважды? Фернандо обвёл взглядом горизонт.
— Белые зубы… — пробормотал он. — Смотри вон туда… — Он кивнул вперёд, в сторону, где белые гребни рифов вспыхивали под солнцем, словно клыки
морского зверя. Флор, Фернандо и Вооз сели в шлюпку и отправились на поиски.
Шлюпка медленно скользила между шхерами — мелкими скалистыми островками, будто разбросанными чьей-то небрежной рукой среди лазурной воды.
Здесь и там из воды торчали чёрные острые камни, как обломки древних костей.
Между ними — узкие проходы, скрытые течения и коварные отмели. Море глухо
шипело, разбиваясь о каменные стены. Иногда под веслом проскальзывала стая
пёстрых рыб, а у самой поверхности тонкие водоросли, похожие на зелёные
ленты, медленно колыхались в толще воды. Вокруг стояла влажная, тягучая тишина. Только скрипы вёсел, плеск воды и редкие крики чаек нарушали покой.
Течение тянуло к узкому проливу, словно кто-то невидимый затягивал их
внутрь. Весла приходилось держать крепче, иначе шлюпку медленно сносило в
сторону. Фернандо и Вооз переглянулись молча, но явно понимали друг друга —
в таком месте ошибка могла стоить жизни. Флор делала вид, что не замечает их
напряжённых лиц, но сама чуть крепче взялась за борт. Она напряжённо вглядывалась вперёд, прищурившись от отражённого света.
Где-то впереди показался скальный выступ, который дважды на глазах команды был окутан волной: сначала, когда вода набегала, а потом — отступая,
словно нехотя отпуская камень обратно в объятия суши.
Сначала им показалось, что разгадка уже близко: впереди белели острые
гребни, точно клыки огромного зверя. Но, подплыв ближе, Фернандо недовольно
мотнул головой — это были лишь камни, о которые набегали короткие, ленивые
волны.
— Не то, — сказал он, и вёсла снова заскрипели в уключинах.
Один лишь вопрос, как влажный морской воздух, давил на плечи — когда они
наконец найдут верное место?
И только спустя ещё несколько минут узкого, осторожного хода между рифами показался скальный выступ, на который дважды налетала волна.
— Там! — указала Флор. — Смотрите, именно то место! Его дважды заливает
водой за несколько минут… В точности, как сказано.
— Край белых зубов… — добавил Вооз, глядя на пенящиеся гребни чуть
дальше. — Совпадает. Фернандо подтянул весла:
— Становимся здесь. Осторожно — рифы коварные. Они высадились прямо на скользкие камни. Откуда-то из трещин тонкими
струйками стекала морская вода.
Фернандо первым спрыгнул на каменный берег. Под ногами оказались тёмные, скользкие камни, обросшие зелёными водорослями. Волна, неожиданно подкатившая сбоку, ударила ему в колени, едва не сбив с ног.
— Осторожнее! — крикнул он, оборачиваясь к Флор, которая уже шагнула с
лодки.
Но поздно — её подошвы предательски поехали по мокрой поверхности. Она
резко взмахнула руками, балансируя, и только схваченная вовремя за локоть Фернандо не рухнула в воду.
— Спасибо, — выдохнула она, чувствуя, как холодная вода скатилась за шиворот.
— Тут надо крепко стоять на ногах, капитан, — с лёгкой усмешкой сказал
Фернандо, отпуская её. — Эти камни довольно-таки скользкие.
В этот момент новая волна набежала, ударив о берег сильнее, чем предыдущая, и окатила обоих ледяной пеной.
Флор поднялась на выступ. Склон был покрыт мелкими ракушками и водорослями. Она провела ладонью по камню, будто что-то чувствуя.
— Здесь… — тихо сказала она. — Чувствую, что здесь он что-то оставил…

Глава 26 — Между цветком и крылом

Флор медленно поднималась по склону, осторожно ступая по влажным камням. С каждым шагом под ногами слышался хруст и шорох. Солнце пробивалось
сквозь тонкие облака, ложась золотыми пятнами на мокрые камни и отражаясь от
лужиц, оставшихся после отлива.
Вооз, шедший следом, наклонился, поднял с земли вымытый водой кусок обломанной раковины, повертел его в пальцах и задумчиво сказал: — Странное место… Тихое, но в этом молчании есть что-то… Как будто за нами кто-то наблюдает.
Фернандо шёл сзади, оглядывая окрестности. Его взгляд остановился на дальнем углу островка, где среди нагромождения чёрных валунов и побелевших известняковых скал виднелось нечто необычное.
— Смотрите туда, — указал он. — Видите? Вон там… как будто расщелина…
а над ней — камень, похожий на приоткрытый рот зверя.
Флор прищурилась. И вправду: два выступающих куска скалы, а между ними
— узкая щель, из которой тонкой струйкой стекала вода, словно губы утёса тихо
шептали что-то.
— Край белых зубов, — произнёс Вооз. — Очень символично…
Они осторожно приблизились. Под ногами стали попадаться обломки кораллов, мелкие круглые камешки, словно отполированные тысячами приливов.
Пахло водорослями и солёной пеной.
Когда они подошли ближе, Флор заметила странную деталь: в одном из выступов камня, прямо в расщелине, что почти скрывалась за морской тиной, блеснуло что-то тёмное и стеклянное. — Там что-то есть… — сказала она.
Вооз, недолго думая, протянул руку в щель и через несколько мгновений вытащил оттуда старую бутылку. Стекло было мутным от морской воды, на стенках
зеленел тонкий налёт водорослей, а внутри, скрученным рулоном, виднелась бумага.
Вооз осторожно развернул промокший край страницы, прищурился, всматриваясь в чернильные линии. Чернила хоть и потускнели, но рука Чёрного Ворона была узнаваема — сдержанная, точная, с теми самыми росчерками, что он уже не
раз видел в журнале.
Он прочитал вслух:
«Там, где цветок с шестью лепестками встретится с крылом из девяти перьев. Их путь пересечётся, где стрелка звезды касается изгиба залива. Это —
конец твоего пути».
Наступила тишина. Где-то вдалеке, за рифами, ворчало море.
Фернандо присел рядом с Воозом, разглядывая его серьёзное, сосредоточенное лицо.
— И что ты об этом думаешь? — спросил он, стараясь не мешать ходу его
мыслей.
Вооз разложил карту Ворона прямо на плоском камне, зажал её углы ракушками, чтобы не унёс ветер, и повёл пальцем по неровным, но точным линиям.
— В журнале была и другая фраза… — напомнил он, не отрывая взгляда. —
«Когда встретятся две судьбы — раскроется истина».
Он остановился, ткнув пальцем в символ, который по форме напоминал стилизованный цветок — шесть вытянутых лепестков, расположенных радиально.
— Вот он. «Цветок с шестью лепестками». Это не просто символ — это географическая метка. Он нанесён на карте точно в том месте, где мы сейчас находимся. Форма совпадает.
— А крыло из девяти перьев? — спросила Флор, вглядываясь в карту.
Вооз замер, прищурился и начал рассматривать группу небольших, вытянутых островов, раскиданных чуть западнее — цепочка дугообразных форм, действительно напоминающая крыло в полёте. Он начал считать островки, двигая губами беззвучно.
— Девять… — пробормотал он удивлённо. — Их девять!
— Что, если соединить их? — предложила Флор, глаза её вспыхнули. Вооз
кивнул и, достав кусочек старой бечёвки, аккуратно протянул её по карте — от
«цветка» до «крыла».— Теперь смотрим сюда… — Он двинулся вдоль этой линии, пока она не
пересекла прибрежную дугу залива. Он остановился.
— Здесь… — сказал он почти шёпотом. — Перекрёстие попадает ровно в эту
область… — Он провёл пальцем по тонким, почти невидимым волнистым линиям. — Похоже на обозначение течений или… скрытых глубин.
Вооз поднял взгляд к Фернандо и Флор. Затем аккуратно перелистнул последние страницы журнала, пока не добрался до таблицы координат, исписанной всё
той же уверенной, чёткой рукой Ворона.
Он пробежал пальцем вниз, шепча себе под нос:
— Шесть… цветок…
— Девять… крыло…
— Соединяем шесть и девять… Пятнадцать?
Он быстро отыскал в таблице координат строку с цифрой «15».
Вооз замер на секунду, потом снова склонился над картой. Провёл пальцем
по линии, где «цветок» и «крыло» сходились в единую точку. Он поднял голову,
и в его глазах мелькнул блеск понимания.
— Это и есть координата! Пятнадцатая параллель… Пятнадцать градусов северной широты. А если сопоставить это с направлением, которое мы уже вывели
по линии «цветка» и «крыла», — он провёл по карте, — то получим нужную
точку. Туда и ведёт нас Ворон.
— Ты уверен? — спросила Флор.
— Всё совпадает, — кивнул Вооз. — И символика, и направление, и эти волнистые линии — как будто течение. Думаю, он выбрал это место не случайно.
На мгновение все затихли. Солнечный луч, пробившись сквозь рассеявшиеся
облака, осветил край выступа, где сушились найденные страницы. Всё вокруг казалось затаившим дыхание.
— Тогда мы знаем, куда плыть! — сказала Флор. — Пора возвращаться. Они собрали карту, аккуратно свернув её, и спрятали вырванную страницу в
водонепроницаемый свёрток. Затем начали спуск к берегу. По скользким водорослям и влажным камням они осторожно спустились к шлюпке. Внизу, у воды,
лодка покачивалась на слабом прибое.
Фернандо первым взялся за весло и помог Флор сесть. Вооз оглянулся ещё
раз на островок, словно стараясь запомнить каждую черту в этой запутанной мозаике подсказок, оставленных Вороном.
— Ну что, держим курс на пятнадцатую? — усмехнулся он, усаживаясь на
своё место.
Лодка мягко отошла от берега. Каменистый островок остался позади, а над
ним в последний раз промелькнул солнечный блик, будто на прощание.

Глава 27 — Мы – Вольная Птица!

Когда шлюпка с Флор, Воозом и Фернандо появилась из-за скалистой кромки
островка, на борту «Вольной Птицы» их уже ждали. Кайл первым заметил их —
он стоял у леерного ограждения, прикрыв ладонью глаза от солнца. На его лице
промелькнула лёгкая тревога, сменившаяся облегчением, когда он узнал фигуру
Флор на носу лодки.
— Они возвращаются! — Крикнул он.
Несколько моряков выбежали на палубу. Шлюпку осторожно приняли и помогли взобраться на борт. Мокрые от солёных брызг, запылённые и немного
уставшие, они всё же не теряли бодрости. У Флор в руках был плотно свёрнутый
рулон — карта, на которой только что сложилась важнейшая часть пути. Кайл
шагнул вперёд, внимательно заглядывая в глаза каждому.— Нашли что-то? — спросил он тихо.
Флор кивнула и слабо улыбнулась:
— Мы теперь точно знаем, куда плыть.
Вооз подошёл к бортовому столику под навесом и аккуратно развернул карту,
чтобы ещё раз убедиться в вычисленных координатах. Фернандо тем временем
уже отдавал приказы.
— Поднять якорь! Проверить снасти! Заполнить пресноводные бочки! Двигаемся при первом ветре!
Моряки с радостью зашевелились, их движения обрели уверенность. Они
устали от неопределённости, но чувствовали, что финал близок.
Паруса начали подниматься. Бизань с лёгким хлопком пошла ввысь, фокмачта натянула парус и поймала боковой ветер. Вёсельные шлюпки были подняты, верёвки затянуты. «Вольная Птица» ожила, словно давно ждавшая этого
момента.
На корме, у штурвала, уже стоял Фернандо. Кайл спустился в капитанскую
каюту и с любопытством посмотрел, как Вооз сверяет координаты по компасу. —
Курс — юго-запад, — сказал Вооз, — пятнадцатая параллель. Там будет то, что
он спрятал.
И корабль медленно начал движение, отдаляясь от белых отмелей Санта-Марии, в сторону всё более синего, глубокого горизонта.
Море дышало едва уловимо, будто само затаило дыхание. «Вольная Птица»
медленно скользила по глади, покидая отмели Санта-Марии. Позади остались каменистые шхеры, отливающие зеленью водорослей, а впереди раскинулась ровная, безграничная синева.
Флор стояла на корме, положив руку на деревянный поручень. Ветер, что был
их спутником на протяжении всего путешествия, вдруг покинул их. Флаг на мачте
бессильно повис вдоль древка, паруса едва заметно колыхались, и корвет встал в
глухом штиле.
— Ни дуновения, — буркнул Фернандо, вытирая лоб. — Будто море само
просит подождать.
Кайл молча появился у поручня, его взгляд был прикован к горизонту. Штиль
длился почти весь день. Под палящим солнцем корабль медленно дрейфовал по течению, будто выискивая свой путь. Ночью команда легла — с беспокойством в
сердце. И не зря.
Ближе к полуночи море изменилось. Сначала это были лишь тени над поверхностью, лёгкая дрожь на воде. Потом налетел шквал, как выстрел из невидимой
мортиры — резкий и влажный. Паруса затрепетали, снасти застонали. «Птицу»
встряхнуло.
— Все наверх! — крикнул Фернандо, и команда бросилась к вантам.
Яростный шторм пронёсся над кораблём, будто море проверяло их решимость двигаться дальше. Флор держалась крепко, мокрые волосы прилипли к
лицу, голос срывался на крик, но она не дрогнула. Кайл, молча помогая с такелажем, действовал с точностью, словно знал каждый шаг заранее.
Лишь к утру небо снова прояснилось. Но покой был недолгим. Уже на следующий день в команде начал зреть разлад. Один из старших матросов, моряк по
имени Гаспар, ссутулившись, вышел на палубу с усталым взглядом.
— Капитан, — начал он, избегая взгляда с Флор, — вы уверены, что нам стоит
двигаться дальше? Команда устала. Море переменчиво. Мы уже достаточно долго
движемся без видимого результата. Многие высказывают сомнения, что мы выживем. Про эту часть моря говорят: «не возвращаются отсюда»… Говорят, там
сам морской дьявол, забирает корабли к себе в бездну.
— Хватит! — оборвал его Фернандо. Но Гаспар не унимался. Его тревожный
тон подхватили ещё двое. Флор шагнула вперёд.
— Довольно! Мы следуем по курсу, который выбрали. Но паника здесь ни к
чему.
Голоса смолкли. Гаспар отвёл взгляд. Это было не криком и не грубостью —
в словах Флор прозвучала та твёрдость, которая говорит: «я — капитан».
Флор обвела взглядом палубу, задержалась на лицах уставших моряков — и
заговорила уже мягче, но с той же уверенностью:
— Мы прошли уже многое. Штормы, погони, ловушки, пленные клетки — и
всё это мы прошли вместе. Не потому, что нам везло, а потому, что мы держались
вместе. Каждый из вас — часть этой команды! Мы держим курс не только к острову, но и к ответам, к тому, за чем мы сюда пришли. Она сделала шаг ближе к
Гаспару:— Я не могу обещать, что впереди будет легче. Но я могу обещать, что мы не
пропадём, если останемся командой. Мы — «Вольная Птица». И пока мы вместе,
ни один шторм, ни одно течение не собьёт нас с пути!
Кайл стоял в тени у грот-мачты, но его губы тронула лёгкая, одобрительная
улыбка. А Фернандо тихо пробормотал:
— Ну что, кто теперь сомневается, что у нас настоящий капитан?
В толпе кто-то хмыкнул, другой моряк кивнул — и тревожный гул понемногу
рассеялся, как утренний туман над водой.
К вечеру, на третий день, штиль сменился тёплым ветром. Паруса налились,
корабль снова обрёл силу. Море становилось глубже, цвет воды сменялся — от
сапфирового до почти чёрного. Впереди начиналась другая, незнакомая часть
моря.

Глава 28 — Мы на месте!

На рассвете четвёртого дня матрос с мачты крикнул
— Земля на горизонте! По левому борту!
Команда насторожилась. Вдалеке, сквозь утреннюю дымку, виднелись очертания острова — тёмная зелень над синим зеркалом воды, крутые берега и горный
хребет, спускающийся к морю. Вооз тотчас же принёс карту и сверил координаты.
Он морщился, шептал числа, проводил пальцем по листу.
— Это не он. Ни по координатам, ни по форме. Скорее всего, это не он.— Что скажете, капитан? — спросил Фернандо, щурясь в сторону Флор. —
Проверим?
Флор стояла, опершись на поручень, вглядываясь в силуэт острова. Что-то в
этом пейзаже тревожило…
— Нет! — твёрдо сказала она. — Нам достаточно проверок незнакомых остовов. Мы знаем, куда идём. Не будем тратить время и силы на разведку.
— Поддерживаю, — кивнул Кайл. — Некоторые острова не зря забыты.
Паруса не сбились с курса. «Вольная Птица» проскользнула мимо острова, не
замедлив хода. А туман за кормой быстро поглотил его силуэт, будто его и не
было вовсе.
На пятый день рассвет выдался дымчатым, мягким. Солнце медленно поднималось из-за моря, заливая воду жемчужным светом. Впереди показались невысокие скалы, словно стражи на подступах. А за ними — низкие, покрытые джунглями хребты, обвитые молочной пеленой тумана.
— Там! — снова раздался крик с вахты. — Скалистый пролив! Что-то вроде
гряды… и бухта за ней!
Вооз поднялся на мостик, карта была уже в его руках. Он приложил компас,
сверил с метками.
— Есть! — сказал он, не скрывая воодушевления. — Смотрите на изгиб берега… Видите? Это тот самый изгиб, что касается стрелки на карте. Похоже, что
мы на месте!
Фернандо стиснул перила и выдохнул с облегчением:
— Наконец-то… Мы дошли.
Флор ничего не сказала — только всмотрелась в берег. Всё выглядело спокойно… Но только на первый взгляд.
Фернандо дал команду снизить паруса. Корабль начал медленно приближаться к бухте, лавируя между мелями и подводными скалами. Путь был узок, но
теперь, после всего, что они прошли, назад не было дороги.
Корвет медленно подходил к берегу. Волны стали тише, а ветер — спокойнее.
Скалы по обе стороны бухты вздымались, словно исполинские врата, поросшие
лианами и редким кустарником, обрывистые и потемневшие от морской влаги. Между ними, будто вытянутая ладонь, лежал узкий проход — тёмный, покрытый
вспененной водой, с коварно переливающимися мелями.
Фернандо жестом приказал сбросить ход.
— Плавнее, держи прямо по середине, — сказал он, вглядываясь в камни.
Вооз молчал. Он стоял у поручня, прижав к груди журнал Ворона. Его взгляд
не отрывался от берега. Где-то внутри у него появилось странное чувство — как
будто слова с пожелтевших страниц начинали оживать.
Сама бухта оказалась больше, чем казалась с моря. Она раскрывалась, как
створка моллюска: узкий вход, а затем — защищённая лагуна с мелким белым
песком и изумрудной водой, в которой отражались деревья. За полосой пляжа
начинались тропические заросли — густые, с мощными деревьями и спутанными
лианами, среди которых угадывались древние глыбы: возможно, фрагменты забытых построек или просто дикие скальные выступы.
Когда якорь с глухим всплеском ушёл в глубину и канат натянулся, на палубе
воцарилась тишина. Никто не торопился говорить. Все словно ждали, пока остров
сам их «примет».
Флор первой нарушила молчание:
— Подготовить шлюпку!
Несколько матросов молча начали спускать её на воду. Вскоре она уже покачивалась у борта.
Спустились четверо — Флор, Фернандо, Вооз и Кайл. У Фернандо на поясе
висела абордажная сабля в потёртых ножнах. Флор заложила за пояс древко для
факела и широкий кортик. Даже Вооз, обычно занятый картами и журналами, не
забыл о самозащите — за поясом у него был заткнут небольшой, но острый топор.
Они не забыли и о провизии. В шлюпку сложили галеты, вяленое мясо, несколько кусков сыра и флягу с крепким ромом — всё, что могло поддержать силы
в течение дня. Кроме того, взяли бурдюки с пресной водой, тщательно наполненные из корабельных запасов. Для ночной вылазки или исследования пещер приготовили несколько факелов, обмотанных просмолённой паклей, и кремень с кресалом, чтобы разжечь огонь. На всякий случай взяли моток прочной верёвки.
Кайл сел молча, глядя на берег с тревогой. В его глазах читалось предчувствие — как у человека, который часто ходил на разведку. Вооз держал карту и журнал. Он окинул взглядом линию деревьев.
— Куда-то туда… — пробормотал он.
Фернандо сел на скамью, взявшись за вёсла:
— Вперёд, капитан?
— Вперёд, — кивнула Флор, садясь рядом. — Это конец нашего пути… Или
его начало.
Шлюпка оттолкнулась от борта. Вода под ней была тиха, как стекло. Они двигались вперёд — к земле, которой до них никто не касался веками.
На мелководье лодка притормозила. Кайл соскочил первым и, не говоря ни
слова, подтянул шлюпку к берегу. Флор, Фернандо и Вооз спрыгнули по щиколотку в прозрачную воду — и ступили на песок.
Они высадились на острове. Золотой песок приятно хрустел под ногами, а
тёплый ветер доносил запахи диких цветов и солёного моря. Остров встречал их
своим безмолвным великолепием.

Глава 29 — К секрету вольной птицы

Они высадились у извилистой береговой линии, покрытой мелким белым
песком и валунами, по которым пробегала пена прибоя. Пальмы, словно дозорные, стояли в тишине, заслоняя путь вглубь острова. Тяжёлый, пряный воздух
джунглей уже чувствовался с первого шага. Над головой звенели насекомые, где-то в листве промелькнула ящерица — всё напоминало: этот остров живёт своей
жизнью.
Флор окинула взглядом холмистый ландшафт. Путь явно был не из лёгких.
Она на мгновение прикрыла глаза, прислушиваясь к шуму волн и пению птиц,
чтобы немного насладиться.
— Если Чёрный Ворон действительно где-то здесь, — сказала она, — мы
найдём его. Даже если придётся прочесать каждый куст.— Придётся не просто прочесать, — буркнул Фернандо, — придётся выжить.
Это не прогулка по пляжу. Но… я с тобой.
— Мы с тобой, — тихо добавил Вооз, переглядываясь с Кайлом, который в
это время внимательно осматривал следы на песке.
Вооз вытащил из-под пояса свёрнутую карту и ещё раз взглянул на её контуры. Развернул её на гладком валуне, пригладил ладонью и достал журнал Чёрного Ворона. Последняя запись на потемневшей странице была выведена всё тем
же резким почерком:
«Узкая тропа, где река течёт быстро.
Следуй по ней, чтобы найти место, что скрыто.
Среди мрака и каменных стен ты узнаешь секрет вольной птицы.»
Флор прищурилась:
— Быстрое течение… Значит, где-то должна быть река. Узкая тропа, возможно, идёт вдоль неё. Значит, если мы её найдём — это наш путь.
— А «мрак и каменные стены»? — Кайл указал на северо-восточную часть
побережья, где каменистые выступы терялись в зелени. Его голос был тих, но уверен. — Это похоже на пещеры. Там может быть вход. Я видел такие места.
— А «секрет вольной птицы»… — Флор посмотрела на Вооза. — Ты думаешь, это про корабль? Или про что-то другое?
— Думаю, это про самого Ворона. Или то, что он оставил. Вряд ли он бы так
назвал просто клад. «Вольная птица» — это нечто большее. Возможно, смысл
всей его игры. Может, и наша цель.
Они переглянулись.
Флор выпрямилась.
— Тогда так! Мы с Фернандо идём в джунгли и будем искать реку. Если
найдём тропу — следуем по ней. Если нет — возвращаемся сюда.
— А мы с Кайлом идём вдоль побережья, — Вооз аккуратно свернул карту.
— Будем искать камни, расщелины, входы. Вдруг этот «мрак» окажется у самого
берега.— Встретимся здесь, у этой бухты, — сказала Флор. — Ждите нас тут.
— А провизия? — поднял бровь Фернандо.
— У нас немного сушёного мяса и воды в бурдюках, — ответил Вооз. — Хватит на день. Но по пути можно будет сорвать фруктов. Джунгли густые — с голоду не умрём, если не заблудимся.
— Или если нас кто-то не съест раньше, — мрачно усмехнулся Фернандо и
хлопнул Кайла по плечу. — Береги Вооза.
Кайл посмотрел на него с лёгкой тенью улыбки и кивнул.
Вооз поправил ремешок сумки и окинул взглядом друзей. Его глаза немного
блестели — от солнца или от чего-то другого.
— Постарайтесь не потеряться без меня, — сказал он шутливо, но голос его
был мягким.
Он пожал руку Фернандо чуть дольше, чем обычно.
— Удачи тебе, капитан. Далеко не каждый идёт в джунгли, зная, что из них
можно не вернуться.
Фернандо усмехнулся уголком рта, пожал ему руку крепче и тихо ответил:
— И тебе, брат… Не забудь вернуться.
Фернандо повернулся к Флор, глянул на неё пристально, будто ещё раз проверяя, готова ли она.
— Готова?
— Готова, — коротко кивнула Флор.
Вооз кивнул им обоим, прищурившись сквозь свет утреннего солнца.
— Тогда до встречи. Старайтесь не геройствовать.
Фернандо и Флор улыбнулись.
Кайл, молча посмотрев на них, приложил ладонь к груди в знак уважения —
и повернулся. Он двинулся первым, ловко ступая между камней и корней. Вооз
последовал за ним, но перед тем как скрыться в зарослях, бросил последний взгляд назад — на Флор и Фернандо, стоящих вместе под высоким деревом, освещённым солнечным лучом.
Команда разделилась. Медленно, почти неслышно, обе пары растворились в
зелени — одни уходили в сторону скал, другие — вглубь джунглей.

Глава 30 — Тень опасности в джунглях

Фернандо и Флор двинулись вглубь джунглей. Тропические заросли дышали
первобытной мощью, словно само время остановилось здесь. Влажный воздух
был наполнен запахами прелой листвы и экзотических цветов. Лианы, словно изумрудные змеи, обвивали стволы деревьев, сливаясь с ними в неразрывное целое.
Каждый шаг давался с трудом: ноги то утопали в мягкой глине, то спотыкались о
коварные корни.
Фернандо, несмотря на жару, двигался с уверенностью. Его сабля рассекала
многочисленные заросли. За ним, подобно тени, скользила Флор. Она старалась
не упускать ни малейшего движения в густой листве.
— Осторожно, — резко прошептал Фернандо, выставляя руку.
Прямо перед ними, на тёмном, влажном участке земли, лежала гадюка, свернувшись в кольцо. Её чешуя мерцала причудливым узором.
Флор замерла, словно окаменела — дыхание перехватило.
— Не дыши резко, — прошептал Фернандо, осторожно коснувшись её плеча.
— Это гадюка. Один укус — и тебя уже не спасти. Они медленно, крадучись, начали отступать, стараясь не потревожить дремлющую опасность. Гадюка приподняла голову, её глаза вспыхнули, словно два
уголька, но, не почуяв угрозы, вновь опустила голову, оставаясь неподвижной.
Отступив на безопасное расстояние, Флор судорожно выдохнула. Сердце билось в груди, словно безумный барабанщик.
— Мы ещё не углубились, а уже столкнулись с опасностью, — пробормотала
она. Голос дрожал, словно тонкая нить.
— Джунгли не прощают спешки, — отозвался Фернандо, его взгляд был серьёзен. — Зато теперь ты никогда не забудешь, как выглядит местная гадюка.
Они продолжили путь с удвоенной осторожностью. Резкие крики обезьян звучали как предвестники беды, тени ящериц мелькали в траве. А где-то в самой гуще
зарослей они уловили взгляд — жёлтые, неподвижные глаза, следящие за ними из
темноты. Неизвестный хищник наблюдал, скрываясь в тени, но не нападал. Каждая минута превращалась в мучительное испытание по мере того, как они пробирались всё глубже — в самое сердце джунглей.
Глубоко в джунглях, где влажный воздух густо клубился между ветвями, а
каждый шаг отдавался эхом среди переплетённых корней и лиан, Флор и Фернандо внезапно замерли.
Сначала — предательский хруст ветки. Затем — низкий, утробный рык, пробирающий до костей.
Из-за ствола могучего дерева, в полумраке листвы, возникла пума. Её гладкая,
тёмно-серая шерсть сливалась с тенями, делая её почти невидимой.
Хищник стоял неподвижно, припав к земле, готовый к смертельному броску.
Глаза её горели недобрым огнём, зрачки были расширены. Фернандо мгновенно
подал знак рукой, стараясь не совершать резких движений, и прошептал, словно
молясь:
— Не шевелись… Ни шагу вперёд.
Флор, затаив дыхание, застыла за его спиной, крепче сжимая кинжал в руке,
но понимая: никакое оружие не спасёт, если они совершат хоть малейшую
ошибку.
— Глаза… Смотри ей прямо в глаза. Не отводи взгляд. Не беги, — прошептал
он едва слышно. Он медленно повернулся лицом к зверю, вытянул руки в стороны, пытаясь
казаться больше, грознее. Флор последовала его примеру: распустила волосы, расправила плечи, стараясь подавить страх. Одинаково напряжённые, они стояли —
словно натянутые струны, готовые оборваться в любой момент. Пума приблизилась на несколько шагов, но не бросалась. Её рык стал тише, превратившись в
угрожающее урчание. Она не чувствовала страха в людях, но и агрессии пока не
замечала — и это спасало их.
Фернандо медленно отступил на шаг — и Флор — за ним. Ещё шаг. И ещё. Пума нервно пошевелила хвостом, глаза её сузились, будто прицеливаясь…
Но осталась на месте.
Когда они отступили на достаточное расстояние, зверь замер, поднял голову,
задержал взгляд на них ещё на пару мучительных мгновений — и, наконец, неторопливо развернулся, растворяясь в густой зелени, словно дурной сон.
Они выдохнули почти одновременно — словно освободились от невидимого
груза. Флор впервые за весь путь позволила себе короткий вздох облегчения.
— Спасибо, что не стал махать саблей.
— Если бы я махнул — нас уже не было бы, — серьёзно ответил Фернандо.
— Это не та тварь, перед которой можно играть в героя.
Они обменялись взглядами — и решили возвращаться. Джунгли теперь казались им живыми, наблюдающими за каждым их шагом. И каждый звук они воспринимали уже не как фоновое шуршание, а как возможное предупреждение о
грядущей опасности.

Глава 31 — Куда приведёт забытая тропа

Вооз и Кайл двигались медленно, храня молчание, каждый погружённый в
лабиринт собственных мыслей и озабоченный коварством скользкой земли. Горный рельеф острова начинался внезапно. Лес отступал, уступая место хаотичным
нагромождениям камней, поросшим мхом валунам, крутым подъёмам, над которыми нависали скрюченные деревья, цеплявшиеся за жизнь обнажёнными корнями. Под ногами хлюпающая грязь сменилась сухим щебнем, а влажный воздух,
казалось, выдохся, оставив лишь прохладную свежесть. Кайл шёл первым, ступая
бесшумно, словно чувствуя землю, безошибочно выбирая, где опереться, за что
ухватиться. Вооз следовал за ним, то и дело извлекая из-за пояса компас, словно
пытаясь поймать ускользающее направление в этом каменном хаосе.
Подъём был мучительным. Тропа то взмывала ввысь, словно стремясь к небесам, то предательски обрывалась, вынуждая искать обходной путь. Они делали
короткие передышки, ловя ртом разрежённый воздух, но упрямо продолжали восхождение: Кайл — с прежней уверенностью, Вооз — с упорством, за которым
скрывалось неимоверное усилие. Воздух становился чище и прохладнее, и сквозь
переплетение камней и гранитных глыб доносился приглушённый рокот —
словно кто-то пересыпал горсти гальки в деревянную ёмкость.
— Слышишь? — Вооз вскинул голову, напряжённо вслушиваясь. Кайл замер,
чуть наклонившись вперёд. Вскоре последовал короткий, утвердительный кивок.
— Вода… Река… Бурная.
Минуты спустя, продираясь сквозь колючий кустарник и цепкие лианы, они
вышли к реке — бешеному потоку, зажатому между отвесными скалами, узкому,
но бурлящему. Белая пена, накрывала валуны, а шум становился почти оглушающим. Переправа казалась невозможной, но взгляд Кайла, словно ястреб, выхватил
нечто выше по течению.
— Сюда, — бросил он, указывая рукой на едва заметный подъём.
Вооз последовал за ним, карабкаясь по скользким уступам, хватаясь за извивающиеся корни и острые камни. И вдруг перед ними разверзлась узкая ложбина
— коридор между двумя исполинскими валунами, скрытый под плотным ковром
сочной травы и изумрудных лиан. Там, в тени корней и переплетении стеблей,
таилась тропа: едва различимая, заброшенная, словно её не касалась нога человека
долгие годы. Почва дышала влагой, местами поросшая мягким мхом и папоротниками. Но тропа существовала — человеческая, вытоптанная, хоть и давно забытая. Она вилась вдоль реки, повторяя каждый её изгиб, словно сама стихия проложила этот путь для того, кто знал, куда идти.
— Это она, — выдохнул Вооз, и в голосе его зазвучало облегчение. — Бурная
река, узкая тропа. Всё, как в подсказке…
Кайл коротко кивнул.
— Осторожно. Здесь могут быть ловушки. Они обменялись взглядами, в которых читалась смесь напряжения и предвкушения, азарта и страха — то ощущение, которое возникает перед шагом в неизвестность.
Тропа упорно вела вверх, лавируя между каменных стен. Иногда она сужалась настолько, что приходилось протискиваться боком, прижимаясь к холодному
камню. В иных местах корни деревьев пронзали скалу насквозь, а выступы под
ногами были настолько скользкими, что каждый шаг казался шагом в пропасть.
На одном особенно крутом участке, где тропа близко прижималась к обрыву,
Вооз оступился.
— Ай! — он резко дёрнулся в сторону, и вниз посыпались камни, нарушая тишину. В мгновение ока Кайл бросился вперёд и железной хваткой схватил его за руку.
Удержал. Рука его была сильной и надёжной, словно гранитная скала.
— Осторожно, — выдохнул он, и в голосе его звучала неприкрытая тревога. —
Слишком близко к краю.
Вооз перевёл дух, поднял взгляд, полный благодарности.
— Спасибо. Ещё мгновение — и стал бы я кормом для воронов.
Кайл кивнул, не ослабляя хватки, пока не убедился, что тот твёрдо стоит на ногах.
— Медленнее. Дальше будет ещё круче.
Они продолжили путь, держась ближе друг к другу, словно связанные невидимой
нитью. И только спустя полчаса напряжённого подъёма перед ними открылся
долгожданный вид: серые вершины расступились, открывая неглубокую горную
седловину, а в её самом сердце — зияющий тёмный провал.
— Проход к пещере… — прошептал Вооз, и в голосе его звучало изумление. —
Мы нашли его. Смотри!
Вход в пещеру был низким, словно сама природа позаботилась о том, чтобы
скрыть его от посторонних глаз. Мох сползал со сводов, словно зелёная борода
старца, а воздух, вырывавшийся изнутри, обдавал прохладой, словно дыханием
вечности. Где-то в глубине тихо журчала вода.
— Здесь? — тихо спросил Кайл, и в голосе его слышалось сомнение.
Вооз кивнул, и в глазах его отразился отблеск немого триумфа.
— Я думаю, это оно. Место, о котором писал Ворон.
Они замерли перед входом, погружённые в тишину, нарушаемую лишь их сбивчивым дыханием.

Глава 32 — Встреча на берегу

Сумерки опускались на остров быстро. Воздух становился прохладнее, в нём
чувствовалась влага от близкого моря. Кайл и Вооз вернулись с горных троп
уставшие, покрытые пылью и потом, но с сияющими от предвкушения глазами.
Они нашли путь — и это значило, что разгадка тайны Ворона где-то рядом.
Но когда они достигли берега, никого не оказалось на месте. Ни Флор, ни
Фернандо. Следов не было — ни свежих отпечатков, ни сломанных ветвей.
Только гул волн и стрекот насекомых.
— Надеюсь, они живы? — тихо спросил Вооз, присев на корягу, покусывая
губу.
Кайл молча кивнул, но взгляд его оставался настороженным. Он сел рядом и
разложил аккуратно выструганную заготовку — изогнутую ветвь редкого дерева,
найденную ещё по пути из гор. На коленях он начал обматывать её тонкой прочной лианой, аккуратно закрепляя за оба конца.
— Делаешь лук? — тихо спросил Вооз, наблюдая за его действиями.
Кайл не ответил, только коротко кивнул, продолжая работу. Его движения
были быстрыми, точными — видно было, что он уже не впервые создаёт оружие
из того, что даёт природа. Молчание между ними не было пустым: в нём витала
тревога, и этот лук был её молчаливым ответом.
— На всякий случай, — пробормотал Кайл, отводя взгляд к темнеющему
краю джунглей. Затем натянул тетиву и проверил изгиб. Всё было готово.
— Если они ушли с маршрута… — начал Вооз, но не договорил. Он встал и
направился к ближайшим зарослям.
— Надо развести огонь, — сказал он уже оттуда. — Если они идут к побережью, им нужен ориентир.
Кайл молча взялся за дело. Через несколько минут между двумя камнями
вспыхнуло пламя. Сухие ветви и куски смолы быстро дали высокое, яркое пламя,
которое разгоняло сгущающуюся тьму. Тени плясали по листве, и в этом мигающем свете лица обоих мужчин выглядели напряжённо.— Если они не вернутся до полной темноты… — пробормотал Вооз, — пойдём искать.
Кайл кивнул. Но в его лице не было паники. Только решимость.
Чтобы занять время, они решили набрать немного фруктов — в тени пальм
росли низкие деревья с яркими плодами, некоторые из которых Кайл сразу отложил в сторону. Вооз быстро перенёс их к месту, где они развели костёр, предвкушая хотя бы тёплый ужин у огня.
И тут…
Сквозь листву на краю джунглей мелькнул свет. Маленький, дрожащий, но
отчётливый.
Кайл мгновенно выпрямился, рука легла на только что сделанный лук. Но уже
в следующую секунду он узнал силуэт — высокий, с широкими плечами. И чуть
поодаль — тонкая, быстрая фигура. Фернандо и Флор.
— Они! — воскликнул Вооз и рванул навстречу.
Через несколько мгновений четверо снова были вместе. Усталые, взъерошенные и живые.
— Ну и где вас носило?! — выдохнул Вооз, почти смеясь и одновременно
хлопнув Фернандо по плечу. — Мы уже готовились идти вас искать.
Флор устало, но с облегчением улыбнулась и опустилась на колени у костра.
— Нам пришлось обходить старую тропу. Зверь перегородил путь… Долгое
было возвращение.
Фернандо опустился рядом с ней, покачивая головой.
— Мы чуть не стали ужином для пумы.
Вооз побледнел. Он резко встал с поваленного бревна у костра:
— Что?! Вы серьёзно?! — голос его сорвался, в нём было больше тревоги,
чем он сам ожидал от себя. — Вас действительно могло не быть сейчас с нами…
Он посмотрел на Флор, и в его взгляде было искреннее облегчение, почти
благодарность:— Я уже начал думать… а если вы не вернётесь?
Флор тихо улыбнулась и тронула его за плечо:
— Но мы вернулись, Вооз. Всё хорошо.
Вооз отвёл взгляд, чуть откашлялся, чтобы скрыть охрипший голос, и буркнул:
— Да, просто… может, в следующий раз всё-таки без пум и ягуаров?
Фернандо засмеялся, хлопнув его по спине:
— Запомню: если снова встретим дикого зверя, сразу передадим ему, что
Вооз против.
Кайл тихо усмехнулся. Затем показал пальцем в сторону скал — туда, откуда
они пришли днём.
— Проход… Узкий… Сухой… Ведёт в пещеру.
Вооз кивнул и уже почти торжественно добавил:
— Мы нашли его! Да, он ведёт к пещере… Скорее всего, к тому самому месту,
что скрывал Чёрный Ворон.
— Утро всё расставит по местам, — сказал Фернандо. — Сегодня мы заслужили отдых.
Флор кивнула, глядя на огонь.
Так, под шум прибоя, под треск пылающих ветвей и редкие звуки ночного
леса, они сидели вместе — те, кто дошёл до самого края карты. Завтра им предстояло сделать шаг за её пределы.
Ночь постепенно спускалась на остров. Звёзды одна за другой зажигались в
высоком небе, будто отмечая невидимый маршрут в темноте. Пламя костра колыхалось, отражаясь в глазах сидящих перед ним. Кто-то из команды подложил
сухую ветку, и огонь вспыхнул ярче, озаряя лица теплом. Флор сидела ближе всех
к огню. Она смотрела на огонь и молчала, словно ловя в нём знаки — намёки,
ответы. Она больше не чувствовала страха. Только усталость и готовность к завтрашнему дню. Фернандо, устроившись рядом, точил саблю на плоском камне, машинально,
будто это помогало ему собраться с мыслями. Потом он протянул кусок подсушенного фрукта Кайлу и сказал:
— Ты молодец.
Кайл слабо улыбнулся, кивнул и занялся проверкой сделанных стрел — несколько аккуратных пучков уже лежали рядом.
Вооз, собрав несколько пальмовых ветвей, сделал небольшую лежанку. Постепенно разговоры стихли. Вооз уже лёг ближе к костру, подложив под голову
скатку из листьев. Кайл лёг чуть поодаль, на краю, ближе к деревьям, где мог видеть приближение любой опасности. Флор прижалась плечом к Фернандо — она
устала, но пока не могла заснуть. Только когда его дыхание стало ровным, она
закрыла глаза.
Ночь приняла их в свои объятия. Где-то вдали крикнула ночная птица. Листва
слегка шелестела от тёплого ветерка, который приносил запах моря и дыма.

Глава 33 — Где тише, там мой след

С первыми проблесками рассвета остров пробуждался. Лучи утреннего
солнца скользили по листве, по земле, по догорающим углям костра. Флор поднялась первой. Она присела у костра, чутко вслушиваясь в размеренное дыхание
товарищей и настороженные шорохи, доносившиеся из глубин джунглей.
Остальные пробудились почти одновременно: Кайл — бесшумно и резко,
словно хищник, готовый к прыжку; Фернандо — невозмутимо, потягиваясь и зевая; Вооз — сонно, словно сквозь пелену, прижимая к груди свиток карты и истрепанный журнал Ворона. Наспех перекусив вяленым мясом, горсткой фруктов и сделав по паре глотков
пресной воды, они приступили к проверке снаряжения. Фернандо с щелчком затянул ремни на ножнах сабли. Кайл, с непроницаемым лицом, перевязал стрелы
и перебросил через плечо тугой самодельный лук. Флор ловким движением прикрепила к бедру короткий нож, а Вооз, словно талисман, спрятал за пояс компас
и карту.
— Готовы? — спросила Флор, окидывая их взглядом.
— Пора, — отозвался Фернандо, и они двинулись в путь.
Душный воздух быстро наливался обжигающей жарой. Цепкие лианы, словно
живые, пытались запутать ноги; влажные ветви хлестали по лицам, словно стремясь остановить их. Земля уходила из-под ног. Кайл уверенно прокладывал путь.
Через час они вышли к затерянной тропе — той самой, что Кайл с Воозом обнаружили накануне.
Вход в пещеру встретил их тенью и прохладой. Над головой нависали хищные скальные козырьки, в темных трещинах которых, копошились летучие мыши.
Проход был узким; на стенах — отпечатки времени: странные метки и непонятные знаки, словно выцарапанные чьей-то рукой. Тяжелые капли, срываясь с потолка, нарушали тишину.
— Он был здесь, — прошептал Вооз, с благоговением проводя пальцами по
выщербленному углублению на стене. — Это метка. Почерк тот же, что и в журнале.
Осторожно ступая, они начали спуск по скользкому каменному склону вглубь
пещеры. Дрожащий свет факела выхватывал из мрака влажные, поблескивающие
стены. Вскоре проход расширился, и перед ними открылся первый зал. На полу в
беспорядке валялись осколки глиняных сосудов, обломки истлевшего дерева —
всё покрыто толстым слоем пыли, словно саваном, скрывающим забытое прошлое.
Флор подняла факел, и пляшущий свет высветил стены зала, заставляя каменные плиты отбрасывать причудливые тени. За разбитыми сосудами, возле самой
стены, они обнаружили полуистлевший кусок парусины, на котором углём был
нанесён рисунок — птица с распростёртыми крыльями, устремлённая вправо. А
рядом, словно последнее предостережение, — надпись рукой Ворона:
«Туда, где ветры не живут, и камень дышит влагой. Следуй, туда, где тише —
там мой след».Вооз опустился на корточки и осторожно провёл рукой по выцветшим буквам
— часть надписи осыпалась, но основное оставалось читаемым.
— Он пишет: «где тише», — задумчиво произнёс Вооз, словно разгадывая
сложную головоломку. — Значит, тоннель без сквозняка?
— И «камень дышит влагой», — добавила Флор, и в её голосе слышалось
напряжение. — Может быть, тот проход, откуда тянет сыростью?
Флор направила луч факела вглубь зала. От него отходили три узких тоннеля,
уходящих в неизвестность. Один — почти сразу взмывал вверх, с лёгким посвистом сквозняка, словно зовущим на поверхность. Второй — казался сухим и безжизненным, с толстым слоем пыли, покрывающим землю. А вот третий — в его
глубине стены мерцали, словно покрытые испариной, и оттуда веяло прохладой и
сыростью.
— Тот самый, — уверенно заявил Кайл, с невозмутимым видом кивая в сторону влажного прохода. — Там «камень дышит влагой».
Вооз медленно кивнул, словно соглашаясь с чем-то, что уже давно знал:
— «Следуй, где тише» — это не звук, а внутреннее осознание… Он не хотел,
чтобы его нашли случайные охотники за сокровищами. Только тот, кто умеет читать между строк.
Фернандо, нахмурившись, подошёл к краю прохода и внимательно вгляделся
в непроницаемую тьму.
— Тогда мы продолжаем. Но соблюдайте предельную осторожность. Здесь
всё может оказаться ловушкой.
Проход с каждым шагом становился всё более узким. Дрожащий свет факела
Флор плясал на стенах, высвечивая причудливые фигуры. Каменные стены были
влажными и холодными, по ним то и дело стекали тонкие струйки воды. Воздух
— спёртый, тяжёлый, насыщенный запахом мха, сырости и чего-то древнего.
— Осторожно, — прошептал Фернандо, ступая вперёд. — Здесь очень
скользко.
Они двигались медленно, почти на ощупь. Под ногами хлюпала вода, стены
сжимались всё теснее, вынуждая их идти боком. Пройдя ещё немного, они оказались в просторном зале, где проход раздваивался. Тусклый свет факела Флор дрожал на неровных каменных стенах, не в силах разогнать тьму. Воздух здесь был плотнее, влажнее. Впереди их ожидала развилка — и острое предчувствие тайны.

Глава 34 — Логово Чёрного Ворога

Справа и слева, в пещере, в которую вошла команда, стояли два низких каменных пьедестала, покрытых налётом времени. На каждом из них — глиняная
чаша, наполненная застоявшейся водой. Поверхность воды была неподвижной,
словно зеркало, отражающее танец огня.
— Это не просто так, — пробормотал Вооз, вглядываясь в левую чашу. Он
наклонился и медленно коснулся воды кончиком пальца.
Едва он нарушил поверхность, как отражение вспыхнуло рябью — и под ним
показался вырезанный на дне символ: геометрический узор, сложенный из пересекающихся окружностей. Фигуры сходились в шестилучевой орнамент, по
форме напоминающий цветок с шестью лепестками.
Вооз выдохнул медленно, с замиранием сердца.
— Это он… Это то, что было на карте… Цветок.
Флор подошла ближе и тоже наклонилась. Свет её факела колыхнулся над
чашей.
— Точно… — прошептала она. — Тот же символ… шесть лепестков. Это
наша метка. Фернандо в это
время осматривал правую
чашу. Он провёл пальцем
по ободку, потом заглянул
внутрь и покачал головой.
— Эта пустая. Ни символов,
ни намёков. Только муть.
Кайл стоял чуть позади,
прислонившись к стене,
внимательно наблюдая за
всей сценой. Он вдруг указал в сторону левого тоннеля — рядом, на стене, был
вырезан едва различимый
контур пера. Знак, уже знакомый им.
— Похоже, он вёл
сюда, — тихо сказал Вооз, почти сам себе. — Цветок с шестью лепестками…
Здесь сливается символ и путь.
— Значит, нам туда, — Флор подняла факел чуть выше.
Фернандо кивнул и отступил от пьедестала.
Они двинулись дальше — теперь уже предельно сосредоточенные. Каждый
шаг отдавался глухим звуком под ногами, будто скала прислушивалась к ним.
Воздух становился суше, чуть прохладнее. Запах сырости уходил, уступая место
лёгкому, еле уловимому аромату древесины и пыли.
Тоннель вновь сузился: потолок понизился настолько, что пришлось пригибаться. Флор первой заметила лаз. Он был невысоким, словно создан не для прохода, а чтобы оставаться незаметным.
— Думаю, мы приближаемся, — прошептала она, взглянув на Фернандо.
Фернандо молча кивнул. Он прошёл вперёд, пригнулся и первым протиснулся внутрь. Они пролезли по низкому проходу, и вдруг — всё сменилось: стены разошлись, и они оказались в помещении, которое словно дышало жизнью. Пыль вставала в воздухе, сверкая в тонком золотистом луче света, струившемся откуда-то
сверху. Над их головами зиял узкий, едва заметный естественный просвет в скале
— дневной свет проникал сквозь него, рассеиваясь в пыли, как в каплях росы.
— Боже… — прошептала Флор, выпрямляясь и озираясь.
Помещение было просторным и сухим, с ровным каменным полом. У стены
стояли бочки, старые тюки с парусиной, аккуратно сложенные ящики с вырезанными знаками. Некоторые были распахнуты: внутри — остатки одежды, инструменты, уголь, засохшие травы. Всё выглядело так, будто кто-то долго жил здесь
— и делал это с умом, и расчётом.
— Это убежище… — прошептал Вооз, медленно проходя вдоль стены. — И
не временное. Кто-то провёл здесь месяцы… если не годы.
— Здесь всё… на своих местах, — сказал Кайл, присев у бочки и проверяя
крышку. — Не просто склад. Тут были запасы еды.
Фернандо подошёл к импровизированному спальному месту — густому слою
высохшей листвы, покрытому грубой тканью. Он провёл рукой по поверхности,
и от прикосновения поднялась пыль.
— Тут спали. Не один раз, — хмуро сказал он. — Всё организовано. Этот
человек знал, как прятаться.
— Чёрный Ворон, — тихо выдохнула Флор. — Он был здесь. Это его логово.
Вооз стоял чуть поодаль, внимательно рассматривая дощатую стойку. На ней
лежали старые перья, бутылка с чернилами и несколько свёрнутых листов —
будто когда-то здесь вёлся журнал или писались заметки. Вооз взял один свиток,
осторожно развернул.
— Он писал здесь. Может, осталось что-то…
Флор сделала несколько шагов вперёд. Её лицо было сосредоточенным, а в
глазах горел огонь.
— Мы почти у цели. Он был здесь. И если он оставил хоть что-то… хоть какой-то намёк — мы это найдём.
— А может, он всё ещё здесь, — хрипло добавил Фернандо, бросив взгляд в
сторону дальней стены, где угадывался ещё один проход — узкий и затенённый. В помещении повисла тишина. Стук капли где-то вдали казался ударом
сердца.
И вдруг — резкий щелчок. В темноте вспыхнуло огниво и на мгновение осветило лицо старого, усталого человека с глубоко запавшими глазами. Свет заплясал на его чертах, на седой бороде, на измятой, пропитанной временем одежде.
Он стоял в тени, прислонившись к стене. В руках его блеснул отблеском полированного металла старый мушкетон.
— Вы всё-таки нашли меня… — раздался хриплый, ровный голос из тьмы. —
Только вот не уверен, что вы знаете, что теперь с этим делать.
— Вы всё-таки нашли меня… — раздался хриплый, ровный голос из тьмы. —
Только вот не уверен, что вы знаете, что теперь с этим делать.

Глава 35 — Чёрный Ворон открывает правду

Все замерли. Факел в руке Флор дрогнул. Вооз инстинктивно отступил на
шаг, прикрывшись плечом Кайла. Его глаза расширились — будто он не верил в
происходящее.
Кайл в одно мгновение напрягся, приподняв руку, сжимающую самодельный
лук. Но он не двигался. Он знал: малейшее резкое движение может обернуться
выстрелом.
Фернандо мгновенно схватился за саблю, но не сделал ни шага. Он стоял,
слегка наклонившись вперёд — словно хищник, готовый метнуться, но сдерживаемый тонкой нитью разума.
Флор вжала плечи, но не отступила. Факел в её руке дрожал; свет плясал по
стенам, выхватывая то лицо старика, то мушкетон в его руке.
Старик почти не двигался. Только отражение пламени в металлических деталях оружия шевелилось, будто живое. В его глазах не было страха — только усталость и нечто, что можно было принять за печаль.
Флор сделала шаг вперёд — и остановилась. Голос её прозвучал твёрдо, но с
оттенком удивления: — Кто вы?
Никакой реакции. Лишь лёгкий поворот головы.
— Зачем вы заманили нас сюда? — продолжила она, не опуская факела.
Старик молчал ещё несколько секунд. Потом чуть наклонил голову — будто
взвешивая её слова. Пальцы на мушкетоне оставались неподвижны, но в глазах
что-то изменилось: появился отблеск понимания.
— Если бы я хотел заманить, — хрипло произнёс он наконец, — вы бы не
пришли. Вы бы были уже мертвы.
Пауза. Он опустил оружие — не резко, но твёрдо, как человек, принявший решение.— Вы пришли сами. По следу, который я оставил…
Он шагнул ближе — в свет. Теперь его лицо стало видно полностью:
Изрезанное морщинами, будто древняя карта. Его глаза встретились с глазами Флор.
— Значит… ты — и есть капитан «Вольной Птицы». Ты — Флор?
Флор словно остолбенела. В её взгляде застыли потрясение, недоверие и
что-то, что она не могла назвать. За её спиной Вооз от изумления открыл рот, Кайл
чуть подался вперёд, а Фернандо молчал — будто не верил в происходящее.
— Откуда вы знаете моё имя? — тихо спросила Флор, ощущая, как гул крови
стучит в висках. — Кто вы?
Старик убрал мушкетон, положив его на ближайший ящик, и сделал ещё один
шаг вперёд. Его глаза были усталыми, но не злыми. Медленно сев на деревянный
ящик, он кивнул остальным и указал на бочки и сундуки:
— Присядьте. Эта история длинная. А я… не часто имел слушателей за последние годы.
Они молча опустились.
— Моё имя… не Ворон, — произнёс он, глядя на Флор. — Настоящее моё
имя — Алехандро Рамодерос. А ты… моя дочь.
В груди у Флор что-то сжалось. Она не могла поверить в услышанное. Фернандо резко двинулся вперёд, но Вооз положил руку ему на плечо. Тот замер — и
медленно отступил.
Алехандро продолжил:
— Когда ты была ещё маленькой, у нас с твоей матерью было всё: дом,
мечты… и корабль — доставшийся мне от отца. Тогда он ещё носил имя «Морская Жемчужина». Я плавал на нём как торговец. Честно. Спокойно.
— Со мной тогда плавал мой старый друг — Диего. Ты его знаешь. Он приходил к тебе… принёс письмо.
Флор молча кивнула. Была бледна, но держалась.— Но я был молод. И в сердце моём горел огонь. Слишком сильно любил
ветер, запах моря и зов, который невозможно объяснить словами. Я тосковал по
свободе. Мечтал уйти дальше — за горизонт. Туда, где нет власти и приказов. Где
человек сам себе закон. Диего знал это. Он уговаривал меня остаться. Напоминал,
что у меня есть семья, что у меня есть ты. Но я… Он опустил взгляд.
Я переименовал корабль. Назвал его «Вольной Птицей». А себя… стал звать
Чёрным Вороном. Сначала всё было как во сне: полные паруса, сокровища, новые
берега. Я стал пиратом. Но не убийцей, нет. Я грабил тех, кто сам грабил. Шёл
против испанских галеонов, против короны. Терял друзей… и наживал врагов.
Всё это время Диего писал мне: вернись, она растёт. Она ждёт. Но я… не мог. Моя
свобода стала моими кандалами. Я боялся вернуться. Боялся, что не смогу объясниться. Что ты уже не простишь… и не захочешь знать меня.
Он поднял голову. Его взгляд встретился с её — уже не властный, не грозный.
Просто: взгляд человека, который слишком долго молчал.
— Со временем я устал от скитаний, — произнёс он глухо. — Я ушёл от моря,
нашёл этот остров… и остался на нём. Спрятал корабль, скрыл свой след. Создал
легенду о собственной гибели. Так было проще. Никто не искал. Никому я больше
не был нужен. И… я сам в это поверил.
Он провёл рукой по седой бороде. Его взгляд стал тяжёлым.
— Я жил здесь один. Годы шли — словно в тумане. Всё реже думал о море,
всё чаще — о том, что оставил. Думал: так будет лучше для всех… Но чем дольше
я был один, тем яснее понимал — это был побег. Бег от семьи, от ответственности,
от себя. Я не хотел уходить из жизни, так и не увидев тебя снова. Не знал, простишь ли ты. Не знал, захочешь ли знать меня. Но я хотел… хотя бы попытаться.
Хотел, чтобы ты прошла свой путь. Чтобы почувствовала запах моря и свободы
который когда-то чувствовал я. Чтобы, добравшись сюда, ты увидела меня не как
призрак прошлого… а как человека, который, пусть слишком поздно, но выбрал
семью.
Он замолчал.
Флор тоже молчала. Она смотрела на него — не как на старого пирата, не как
на легендарного Чёрного Ворона… а как на отца, который когда-то ушёл…И
наконец вернулся.

Глава 36 — Ночь, когда заканчивается прошлое

Флор молчала. Слова отца повисли в воздухе, и тишина заполнила пещеру,
нарушаемая лишь редкими каплями воды.
Она смотрела на него долго — будто пытаясь сопоставить реального человека
с образом, жившим в её памяти. Взгляд её не отрывался от лица старика.
Несколько раз она будто собиралась заговорить, но слова не находились.
Наконец её голос прозвучал тихо, но твёрдо:
— Ты… был жив всё это время. А я росла и ничего о тебе не знала. Мама
умерла, когда мне было семнадцать лет. Я осталась одна. Думаешь, это было
легко? Ты выбрал море. Ты выбрал свободу. А мне оставил только тень.
Алехандро не отводил взгляда. Он не пытался оправдываться. Только кивнул
— коротко, почти незаметно.
Флор резко выдохнула, будто сдерживала внутри что-то давнее. Глаза её блестели от слёз, но она не позволила им упасть.
Тишина вновь опустилась, но теперь в ней была не только боль — ещё и нечто
новое, возможно, начало примирения. — А теперь… ты просто хочешь, чтобы я
простила и приняла всё это? Она отвернулась на миг. Взгляд скользнул по влажным камням, по бочкам и сундукам. Она не плакала, но глаза её блестели — от
обиды и чего-то ещё.
Фернандо хотел сделать шаг ближе, но не вмешался. Его лицо было напряжённым, губы сжаты. Он понимал: это не его разговор.
Вооз молча опустился на корточки у стены, перебирая в руках старый кусок
верёвки — не потому, что он был важен, а потому что руки должны были что-то
делать. Он чувствовал тяжесть этой встречи, но знал: это не момент для слов.
Кайл стоял в тени, глядя на Ворона с выражением, в котором читались уважение и настороженность. Он не понимал всех слов, но чувствовал: в воздухе висит что-то важное, почти священное.
Флор снова посмотрела на отца. В её глазах теперь горело другое.— Я не знаю, смогу ли простить. Пока не знаю. Но я пришла — как ты и хотел.
Я нашла тебя. Это значит что-то… для нас обоих.
Она подняла голову выше, и в голосе её появилась твёрдость:
— Но я не та девочка, которую ты когда-то оставил. Этот путь, который мы
прошли, добираясь сюда… он многому меня научил. Он был тяжёлым, полным
сомнений, но именно он сделал меня капитаном.
Флор перевела взгляд на своих товарищей — сперва на Фернандо, сидевшего
на бочке, скрестив руки и внимательно смотревшего на неё; затем на Вооза, всё
ещё державшего в руках старую верёвку и скромно опустившего взгляд; и наконец — на Кайла, спокойного и крепкого, как сама земля этого острова.
— Благодаря этому пути я встретила их. Они стали моей семьёй тогда, когда
у меня не было другой. Но теперь… я узнала, что ты жив. И, несмотря ни на что…
Она сделала паузу.
— Я готова принять тебя. Не как легенду, не как миф… а как отца.
Она заговорила тише, почти шёпотом:
— Но я прошу тебя — не прячься больше. Ни от нас, ни от себя.
И в этом голосе, в этой тишине, в этом решении — было всё.
И старик — Ворон — впервые за долгое время улыбнулся. Не пиратской ухмылкой, не маской. Улыбкой отца.
Пауза повисла над ними — долгая, почти осязаемая.
Из глубины пещеры доносилось редкое, отдалённое капание воды — словно
отсчёт времени, которое вдруг остановилось. Сквозь отверстие в потолке мягкий
луч солнца касался плеча Флор — будто подчёркивая, что теперь она стояла не в
тени прошлого… а в его свете.
Алехандро Рамодерос — бывший Чёрный Ворон — опустил взгляд, будто
сбрасывал с себя последние остатки старого имени. Плечи его заметно расслабились, и во всей фигуре чувствовались облегчение. Фернандо поднялся и сделал
шаг вперёд. Он, как всегда, не спешил с жестами, не разбрасывался словами. Его
взгляд встретился со взглядом старика — прямой, открытый, по-мужски честный.— Я скажу так, — произнёс Фернандо тихо, но отчётливо, — я тебя не знаю.
Но если Флор принимает тебя — значит, и я принимаю. У нас всех разные судьбы.
Но мы — одна команда. Он замолчал на мгновение, сжал челюсть — и медленно
протянул руку:
— Но теперь вижу: ты не трус. Просто человек. Такой же, как мы все. А значит…
Он коротко кивнул. — Я уважаю твой выбор.
Алехандро взглянул на него с удивлением, но не произнёс ни слова — просто
крепко пожал руку. По-мужски, твёрдо, без излишней теплоты, но с подлинным
уважением.
Вооз, по привычке, встал чуть поодаль, наблюдая. Он всё ещё обдумывал
услышанное. По его лицу было ясно: перед ним больше не легенда, не опасный
пират… а часть новой, настоящей истории. Тихо откашлявшись, он произнёс:
— У нас, кажется, есть койка на нижней палубе. Если, конечно, вы не против.
Кайл усмехнулся и перевёл взгляд на Флор. Она кивнула.
— Алехандро, — произнесла она, уже без титулов и прозвищ, — я понимаю,
что нам тут уже нечего делать. Мы уходим с рассветом. Возвращаемся к кораблю.
Ты пойдёшь с нами?
Он провёл рукой по старому ремню на поясе — будто взвешивая решение.
Затем обвёл взглядом свою пещеру и сказал негромко:
— Не знаю, нужен ли ещё в этом мире старый морской волк… Но, если на
борту «Вольной Птицы» найдётся место — я пойду.
Флор улыбнулась — устало, но искренне.
— Там всегда будет для тебя место. Потому что ты — часть этой истории.
Нашей истории.
— Тогда мы продолжим её… вместе, — с уверенностью ответил Алехандро.
Они решили остаться в пещере до утра. Фернандо вытащил из сумки пару
сухих пайков, разломил лепёшку и протянул половину Алехандро. Тот принял её
молча, с лёгким кивком — как жест, почти как дар. Кайл достал фрукты и ягоды, найденные им по дороге к пещере, и положил
их в центр — будто это и был настоящий праздничный ужин. Вооз тем временем
внимательно рассматривал пещеру.
Никто не торопил время. Говорили мало. Но каждый знал: что-то важное произошло. Что-то завершилось. И что-то только начиналось. Эта ночь принадлежала
им. Завтра начнётся путь обратно.

Глава 37 — Неожиданная встреча на пути домой

Утро наступило быстро — свет сочился в пещеру сквозь верхний проём, и в
этом свете стены казались менее угрюмыми, а следы прожитых лет — почти мирными.
Флор проснулась первой. Её движения были тихими, бережными, будто она
не хотела нарушить хрупкую тишину, что ещё витала в воздухе после вчерашнего
разговора. Она подняла глаза — у стены сидел Алехандро. Старик не спал: просто
сидел с закрытыми глазами, будто слушал дыхание пещеры.— Пора, — прошептала она. Алехандро кивнул, не открывая глаз, и только
тогда медленно поднялся. Один за другим проснулись остальные. Фернандо потянулся и что-то буркнул себе под нос, поднимаясь. Вооз ловко свернул свои пожитки, проверил топор за поясом.
Собрав всё — провизию, факелы, карту — они были готовы двинуться в обратный путь. Алехандро задержался на миг. Он подошёл к дальнему ящику, прикрытому холстом, и достал оттуда небольшой, но плотный кожаный мешок. Мешок звякнул, когда он зафиксировал усебя на поясе.
— Золото? — спросил Фернандо, бросив взгляд.
— Немного, — коротко ответил Алехандро. — То, что осталось. Я не хранил
сокровищ, но без этого не обойтись. Команда ждёт платы, а путь назад потребует
припасов. Мы не вернёмся, если уйдём с пустыми руками. Флор взглянула на
отца, и в её глазах застыло немое одобрение. Он не пытался скрыть свою прошлую
жизнь, но и не цеплялся за неё. Это золото было не символом жадности — а мостом обратно.
— Тогда бережём его, как последний парус, — тихо сказал Вооз, поправляя
ремень с журналом и картой. — Иногда самое ценное — не то, что мы нашли… а
то, что можем взять с собой, чтобы идти дальше.
Они переглянулись — и двинулись вперёд.
Они возвращались по тёмным каменным переходам. Свет факела отбрасывал
длинные, колеблющиеся тени на стены, и каждый шаг отдавался глухим эхом. На
выходе из пещеры Алехандро остановился. Он молча обернулся и некоторое
время смотрел в глубь пещеры как будто прощаясь со своим прошлым, затем медленно побрел вслед за остальными.
Дорога обратно шла легче: путь был знаком, повороты — привычные. Свет
факела Флор выхватывал узнаваемые контуры — влажные стены, следы их вчерашних шагов. Молчание было глухим, но не гнетущим — в нём чувствовалось
что-то невыразимое, будто утренний туман над побережьем. К полудню они вышли на узкую тропу. Сквозь листву пробивались солнечные лучи, воздух был
влажным и тяжёлым, но уже не казался враждебным. Тропа вела вниз — к берегу,
где за каменными грядами дожидалась их шлюпка.
Кайл, шедший впереди, остановился на уступе и прищурился.
— Там, — кивнул он.— Она на месте, — подтвердил Фернандо, подходя ближе и оглядывая берег.
Шлюпка лежала у камней, слегка присыпанная песком, но целая. Рядом виднелись
следы их старого костра.
Они молча спустились, осторожно ступая по влажным камням. Вооз задержался на мгновение, оглянулся назад — на лес, где таились и страхи, и ответы.
Затем молча пошёл за остальными.
Алехандро подошёл последним. Он медленно опустился на корточки у
кромки воды, зачерпнул пригоршню и омыл лицо.
Кайл первым вошёл в воду, подтянул лодку ближе. Они помогли Алехандро
сесть, затем один за другим поднялись на борт. Флор оглянулась — на джунгли,
на скалы, на пещеры, где закончился один путь и начался иной. Она коснулась
борта шлюпки ладонью. Дерево было сухим и тёплым от солнца. Она вздохнула
— не от усталости, а от осознания: остров остался позади.
— Ну что, домой? — тихо спросил Вооз.
Фернандо, уже взявшийся за вёсла, ответил просто:
— Домой.
Они оттолкнулись от берега, и вода, податливая и прозрачная, приняла
шлюпку, легко покачивая её на волнах. Позади, за спиной, оставался остров —
дикий, величественный, уже ставший частью их истории.
Каждый был погружён в свои мысли — о прожитом, о найденном, о сказанном. Впереди уже должен был появиться их корабль — «Вольная Птица».
Но спустя несколько минут плавного движения по бухте Вооз, сидевший
ближе к носу, нахмурился и подался вперёд.
— Фернандо… — проговорил он полушёпотом. — Это не наш корабль.
Все насторожились.
Над лёгкой морской дымкой, неподалёку от выхода из бухты, возвышалась
мачта. Затем — две. Паруса были другими: грязно-серые, тяжёлые, с нашитыми
заплатами, а корма — приподнятая, остро изогнутая. Это был не их корабль.
Фернандо сжал рукоять сабли, хотя она здесь мало что могла решить. Он прищурился:— Это барк… По форме и водоизмещению — явно военный в прошлом. Теперь, судя по виду, переоборудован.
— Пираты? — тихо спросила Флор.
Кайл бросил взгляд на остальных — ждал приказа.
Шлюпка продолжала двигаться вперёд. Когда до корабля оставалось всего
несколько сотен метров, с верхней палубы раздался голос. Глухой. Но какой-то
знакомый.
— Эй! На вёслах, не спешить! Капитан хочет переговорить с вами!
Флор и Фернандо переглянулись.
— Джим Харт, — произнёс Алехандро тихо, будто имя всплыло из глубин
прошлого. Голос его звучал ровно, но глаза были насторожены. — Значит, всё это
время он был поблизости.
— И теперь он нас не отпустит? — переспросил Фернандо.
Шлюпка замедлила ход. Все взгляды устремились к борту приближающегося
корабля — где, облокотившись на деревянный поручень, стоял тот самый пират:
Джим Харт.

Глава 38 — Чёрный Ворон остаётся здесь

Шлюпка замерла у борта. Харт, стоя на корме, оглядел их сверху вниз. Его
глаза остановились на старике с седыми прядями и морщинистым лицом.
— Ворон… ? — выдохнул он, будто имя, сказанное вслух, могло пробудить
что-то забытое. — Так значит, ты жив?
Алехандро поднялся во весь рост. Его силуэт, освещённый солнцем, был усталым, но прямым.
— Нет, Джим. Чёрный Ворон умер...
Наступила пауза. Ветер трепал парус над головой Харта, а внизу, в лодке,
даже Флор затаила дыхание.
— Умер? — Харт рассмеялся коротко, без веселья. — Я искал тебя не ради
золота. Не ради славы. Хотел лишь… понять, что случилось. Ты ушёл, и за тобой
осталась пустота.
— Я не умер в бою, не был повешен в порту, не исчез в урагане, — медленно
произнёс Алехандро. — Я просто решил исчезнуть. Ушёл с моря, Джим. Ушёл из
легенды. Я устал быть птицей в буре. Захотел стать человеком. Обычным. Без
страха.
— А что с «Птицей»? С тем, что мы делали? — голос Харта стал чуть сдержаннее. В нём слышалась боль — не предательства, но утраты.
— Ты всё ещё живёшь этим. А я… — Алехандро перевёл взгляд на Флор. —
Я теперь просто отец. У меня есть дочь, и мне этого достаточно. Я отдал ей всё,
что у меня осталось — имя, корабль, надежду. Ворона не стало на этом острове,
но Алехандро Рамодерос вернулся. Пусть даже с пеплом на плечах.
Харт молчал. Его пальцы сжали поручни. Он посмотрел на Флор.
— И ты веришь ему? Веришь, что пират может просто вернуться на сушу?
Флор поднялась в лодке. Её голос был твёрд:— Я не верю... Я знаю! Он выбрал не золото и славу, а меня. Семью. И если
ты когда-то был ему другом — отпусти легенду. Позволь ему жить свободно.
Харт посмотрел в сторону, будто боролся с собой. Потом — короткий выдох,
словно долгий узел развязался внутри.
— Я помню тебя другим, Ворон. Но, может, в том и сила — умереть легендой,
чтобы снова родиться человеком.
Харт вновь осмотрел лодку. Его взгляд задержался на Фернандо — и тут же
нахмурился.
— А ты? Я тебя запомнил. Ты ходил под чужим флагом и торговал оружием,
будто пряностями. Думаешь, я не наводил справки о тебе? Этот разбойник Фьюго
рассказал мне, кто ты такой. Ты же помнишь его? Верно?
Фернандо промолчал, но не отвёл взгляда.
— Ты был контрабандистом. — Продолжил Харт. — А теперь что? Стал героем? Изменился?
Флор хотела вмешаться, но Фернандо поднял руку.
— Нет. Я не стал героем. Но я понял, что можно жить иначе. Я всю жизнь
прятался за выгодой, за расчётами, за жаждой мести. Да, я думал, что свобода —
это когда никто ничего не требует. А теперь знаю: свобода — это когда ты сам
выбираешь, ради кого жить.
Он посмотрел на Флор, потом на остальных.
— Я пошёл с ними. Не ради золота. Не ради славы. Просто потому что они —
моё настоящее. А прошлое… пусть останется на дне.
Харт медленно кивнул. Взгляд его потеплел.
Вооз добавил, чуть улыбаясь:
— Я так и думал, Фернандо. — Он поднял взгляд и обратился к Харту: — Я
не пират, не капитан, не торговец. Я всегда искал. Бежал. Иногда — просто чтобы
не стоять на месте. Но теперь я не бегу. Я вижу, как этот поход изменил нас всех.
Я убедился: Фернандо — честный и мужественный капитан. Я всегда буду рядом
с ним. Где будет его корабль — там буду и я. Я живу в море — и там буду жить.
Кайл молча кивнул, потом поднялся, держа в руках самодельный лук.— Я был просто воин, — сказал он медленно, с акцентом, но уверенно. —
Остров был мой дом. Я сжёг страх. Теперь… я нашёл новый смысл жизни. Я
пойду дальше… туда, за горизонт.
Флор стояла посреди шлюпки. Она подняла глаза к небу, вдохнула морской
воздух.
— Я была просто Флор. Дочерью матери, которой не хватало, и отца, которого я почти не знала. Потом стала капитаном — и не понимала, что это значит.
А теперь… — она посмотрела на Алехандро — теперь я знаю: это и есть моя
судьба. Я приму её. И начну новую главу.
Все взгляды обратились к Алехандро. Он достал из-за пояса старую, поношенную треуголку — ту самую, с которой в легендах был связан образ Чёрного
Ворона.
— Этой шляпе — больше лет, чем вы думаете. В ней я грабил, дрался, терял…
и в ней же я спрятался от мира.
Он сжал её… потом медленно поднял над водой на вытянутой руке.
— Но птице пора улететь.
Он резко дёрнул рукой в сторону. Шляпа закрутилась в воздухе, коснулась
воды, некоторое время держалась на поверхности, словно раздумывая. Потом,
наполнившись, медленно пошла ко дну, оставив лишь круги на воде.
— Чёрный Ворон остаётся здесь, — тихо сказал он. — Алехандро Рамодерос
возвращается домой!
Харт смотрел, не двигаясь. Потом тяжело вздохнул — будто отпуская что-то
внутри.
— Я всё понял. Удачи вам! — произнёс он. — Поднять паруса!
Он отступил на палубу. Его корабль медленно, словно скрепя гигантскими
шарнирами, двинулся вперёд. Вскоре их шлюпка осталась одна на зеркальной
глади. Флор взглянула на свою команду.
— Домой?
— Теперь точно домой, — ответил Фернандо.

Глава 39 — В гавань новой жизни

Когда шлюпка коснулась борта «Вольной Птицы», команда молча выстроилась на палубе. Моряки стояли, как тени, всматриваясь в возвращённых. Лица их
были суровы, тела напряжены — никто не знал, что принесёт этот день. Ни один
голос не нарушил тишину даже вопросом. Флор первой ступила на палубу. Ветер
трепал её волосы, а солнце золотой пылью осыпало плечи. Она прошла вперёд и
остановилась у штурвала. Взгляд её был остр, как морской клинок. Корабль — на
месте. Команда — жива. Сердце… впервые за долгое время обрело ритм, билось
в унисон с шумом волн. Алехандро, словно призрак прошлого, медленно поднялся по трапу. Он провёл ладонью по старым перилам, ощущая шершавость дерева под пальцами — знакомую, как пульс молодости. Он возвращался туда, откуда когда-то бежал, спасаясь от себя. Но теперь он не был беглецом. Не тенью
легенды. Он был отцом. Человеком, израненным, но нашедшим путь домой.
Фернандо тихо выдохнул, бросив последний прощальный взгляд на остров,
таявший в дымке. Ни слова не сорвалось с его губ, но где-то глубоко внутри он
совершил то, чего избегал годами — отпустил призраков прошлого. Пепел ошибок. Тяжесть вины. И просто пошёл вперёд — не от стыда, а ради веры в новое.
Вооз неспешно устроился под парусом, перебирая в руках карту, что вела их
весь путь. Теперь это был просто лист пергамента — пыльный, измятый, с топорщащимися краями. Дневник стал архивом пережитого, а не путеводителем. Он не
знал, какие горизонты ждут впереди. Но в глазах его горел неугасимый огонь исследователя — готового к новым загадкам. Кайл бросил на палубу свой самодельный лук, застыл, уставившись в бесконечную даль. Старого дома больше не было.
Но теперь… теперь был путь. И этот путь, как внезапное откровение, стал его
новым домом.
Паруса, словно крылья, наполнились ветром. Тяжёлый корпус «Вольной
Птицы» вздрогнул, издал протяжный, почти человеческий стон — словно приветствуя свободу. И, взяв курс, корабль двинулся вперёд.
Впереди был долгий путь домой, к гавани новой жизни. Но страха не было.
Пройдя через бури, опасности, загадки, каждый из них обрел нечто большее – понимание себя. Не навязанное кем-то, а пережитое. Когда-то это путешествие началось с карты. С письма, бросившего вызов неизведанному. Но завершилось оно
— там, где нет сокровищ, а есть правда: в глубине сердца. Не в звоне золота, не в
почестях и славе, а в решении остаться собой.
Флор стояла у штурвала, ее взгляд был устремлен к горизонту, где небо встречалось с морем. На лице – отпечаток пережитого, сплав спокойствия и решимости. Море, словно почувствовав это, мягко расступилось перед ними — широкое
и безбрежное, как сама жизнь.
Так завершилось путешествие, в котором они не нашли золота… Они обрели
свои судьбы.