Не буди Ягу

Бабу Ягу разбудило курлыканье голубей и карканье ворон. Открыв глаза и увидев солнечные лучи, она поморщилась.
- Фу, какая гадость эта ваша... весна! - пробурчала она, щурясь. - И стоило ли так сладко спать пятьсот лет, чтобы проснуться в таком... светопреставлении?

Баба Яга вышла на крыльцо и ахнула.

“Это что еще за убранство?” - избушка, совсем обветшавшая, была обмотана какой-то красно-белой лентой. Она потрогала материал - скользкий и противный, совсем не как добротный холст.
- За-прет-ная тер-ри-то-ри-я, - прочла она вслух по слогам, с трудом вспоминая грамоту. - Ишь, обрядили, как покойницу на ярмарке!

В этот момент над самой головой с оглушительным ревом пронеслась стальная птица, от которой задрожали стены избушки.
- Ни крыльев маховых, ни хвоста пернатого... Одна громкость да спесь. Доигрались людишки до того, что по небу жестяные вёдра летают!

Яга хотела было приказать избушке встать к лесу задом, но, оглядевшись, поняла, что приказывать некуда. Леса не было. Вместо него возвышались ровные серые коробки, а в воздухе стоял непривычный гул и висел едкий, горький дым, от которого щипало в носу и слезились глаза. Ничуть не лучше болотного смрада, только ядовитее.

В этот момент с тыльной стороны избушки послышался скрежет и визгливый мужской голос:
-Ну что, мужики, погнали! Бумаги подписаны, объект аварийный, сносим к едрене бабке!

Из-за угла показался человек в оранжевой каске с планшетом в руках. Он увидел Бабу Ягу, замер на секунду, но потом махнул рукой.
- Бабка, тебе чего тут? Территория оцеплена, тут снос. Заблудилась что ли?

Баба Яга медленно повернула к нему голову. Глаза ее сузились в щелочки.
- Это ты меня “бабкой” назвал? - прошипела она. - И это ты собрался мою избушку на курьих ножках, последнее пристанище древней магии, сносить?

Она стукнула клюкой о ступеньку. Избушка с громким скрипом повернулась на месте, и все ее суставы затрещали, будто просыпаясь ото сна. Курьи ноги выпрямились, встряхнулись, сбрасывая пятисотлетнюю пыль.

Человек в каске побледнел и отступил на шаг.
- Ээээто что за спецэффекты? Вы кто такая?!

Баба Яга выпрямилась во весь свой невысокий рост. В ее глазах заплясали зеленые огоньки.
- Я та, кому лес подчинялся и реки расступались. А вы, человечишки решили, что можете прийти и все сломать? Ну что ж, - она оскалилась, демонстрируя единственный, но очень острый зуб.
- Давайте поиграем. Вы - своими чудовищами шумными. А я - своими методами.

Она дунула в сторону ближайшего строительного крана. Из выхлопной трубы машины вырвался клуб черного дыма, который не рассеялся, а сгустился, приняв очертания коренастого существа. Воздух заколебался, и на месте дыма возник домовенок. Он был ростом с пятилетнего ребенка, но казался приземистым и широким в плечах. Все его тельце было покрыто бурой, взъерошенной шерстью, в которой застряли песчинки ржавчины и городская пыль. Из-под мохнатых бровей, похожих на клубы смога, горели два уголька-глаза, а когда он ухмыльнулся - блеснули острые, как гвозди, зубки.

Кузьма, - сказала Баба Яга, - гостей встречай. По полной программе.
Домовенок, хихикая, потер свои цепкие мохнатые лапки, а затем не просто растворился, а будто рассыпался на тысячи сажевых частиц, которые тут же унесло невидимым ветерком… А из-за забора уже неслись первые вопли и звук падающего инструмента.

Баба Яга с наслаждением растянула лицо в улыбке. Просыпаться, оказывается, было совсем не скучно.

Вопли за забором стихли, сменившись растерянным бормотанием. Но тишина длилась недолго. С визгом тормозов на площадку въехала служебная машина с надписью “ОХРАНА”. Из нее высыпали люди в униформе, вооруженные дубинками и со строгими лицами.

- Что тут у вас за беспорядки? - рявкнул начальник охраны, глядя на бригаду, которая в панике тыкала пальцами в пустое место, где только что исчез домовенок Кузьма.

Баба Яга, стоя на крыльце, фыркнула.
- О, подмога! Ну что ж, тем веселее.
Она поднесла к губам горсть пятисотлетней пыли, смешанную с лесным перегноем, что хранила в складках одежды, и дунула в сторону вновь прибывших.

Это была легкая, почти невесомая дымка, пахнущая прелыми листьями, хвоей и старой древесиной. Она окутала людей из охраны.

И их мир перевернулся.

Начальник охраны вдруг увидел, как его рация в руке покрывается мхом и прорастает поганками. Он с отвращением отшвырнул ее, но тут же заметил, что его собственная рука начинает зеленеть, а из-под ногтей тянутся тонкие паутинки-корешки. Он закричал, но его крик был поглощен внезапно наступившей оглушительной тишиной -он перестал слышать грохот города и голоса своих людей. Для него мир стал немым и медленно зарастающим лесом.

Его подчиненный, здоровенный детина с дубинкой, вдруг почувствовал, что земля под ногами стала зыбкой и влажной. Он с ужасом смотрел, как его новые, начищенные ботинки медленно, с чавкающим звуком, погружаются не в асфальт, а в темную, пузырящуюся болотную жижу. Он пытался вытащить ногу, но трясина засасывала его все сильнее, и ему казалось, что из нее вот-вот появятся длинные бледные руки и утянут его на дно.

Третий охранник, пытавшийся вызвать подмогу по рации, услышал в ответ лишь нарастающий шепот листвы и странные голоса, которые звали его по имени, доносясь со стороны ничем не примечательного бетонного забора. Ему мерещились огоньки в его глазах, и он, забыв обо всем, пошел на них, натыкаясь на технику и бормоча что-то о пропавшей много лет назад собаке.

- Лесные грезы, милок, -язвительно прокомментировала Баба Яга, наблюдая, как некогда грозные стражи мечутся, отбиваются от несуществующих веток или плачут, прижавшись к колесу машины. - Каждому - его личный кошмар. Болотный, немой или с огоньком. Выбирайте, какой вам по душе.

- Вызываем полицию! - завопил один из охранников, пытаясь добежать до будки охраны.
- Кого-кого? Поли-что? - Яга злобно усмехнулась. - Милый мой, это еще цветочки. Вот сейчас мои лешие проснутся... Только вот леса-то нет. - Она на секунду задумалась, а потом ее взгляд упал на бетонные коробки. - Эх, сойдут и ваши каменные джунгли.

Она свистнула, и из окон ближайшей многоэтажки послышался звон бьющегося стекла и дикий, дремучий рев. На фасаде здания тени сгустились в фигуры огромных, корявых существ, сделанных из самой тени и городского смога.

В этот момент с ревом подъехал бульдозер - уже настоящий, не заколдованный. За ним - люди в строгих костюмах, представители застройщика.

- Это вандализм и саботаж! - кричал один из них, снимая все на телефон. - Михалыч, ломай эту конуру! Остальное - потом разберемся!

Огромный бульдозер с ревом двинулся на избушку. Баба Яга внимательно на него посмотрела, голову склонив набок.

- Гм... Железный зверь... Неуклюжий, - оценила она. - Но сильный. Кузьма, голубчик, займись зверем!
В воздухе тут же запахло гарью и паленой проводкой. Рядом с Бабой Ягой, будто из трещины в асфальте, вырос знакомый мохнатый силуэт.
- Уже бегу, хозяюшка! - просипел Кузьма голосом, похожим на скрип тормозов. Он подмигнул ей одним горящим глазком-угольком и, свернувшись в колючий, дымный клубок, с визгом нырнул в выхлопную трубу бульдозера.

- А чтоб не скучно было... - Она подошла к замершей машине и стукнула по ее гусенице клюкой. - Проснись, спящая громадина. Покажи им, кто в лесу... тьфу, или где мы там теперь, хозяин.

Металл затрещал, и бульдозер с оглушительным лязгом встал на ноги - гусеницы изогнулись, словно лапы, а ковш распахнулся, обнажив ряд стальных, острых зубов. Оживший механизм развернулся и с рыком двинулся на другую строительную технику, заставляя людей в панике разбегаться.

- Моя избушка не одна теперь на курьих ножках ходить будет, - с удовлетворением прошептала Баба Яга, наблюдая за хаосом.
И тут же в ее собственной голове прозвучал едкий внутренний вопрос: "И почему на курьих-то, Яга? Зверь-то даже не на колесах как у телеги. Несоответствие выходит".
Но вслух она лишь фыркнула и проворчала себе под нос, глядя на железного монстра:
- Ничего, ничего, - прошептала Яга, щелкнув пальцами. - Сейчас исправим. Эти штуковины - они ведь как лапы, только железные. А раз как лапы... значит, можно сделать и лапами.

Она дунула в сторону бульдозера. Металл на его ногах задрожал, заскрипел и начал переливаться, превращаясь в чешуйчатые, птицеподобные лапы с мощными стальными когтями. Теперь уж он и впрямь стал похож на исполинского железного петуха.

- Вот. Теперь точно на курьих. Чтобы даже зануды-летописцы не придрались.

Именно в этот момент, когда грохот, рев и крики уже не смолкали, с верхних этажей одной из серых коробок за происходящим наблюдала пара детских глаз. Маша прильнула к окну, затаив дыхание. Вместо скучной стройплощадки внизу разворачивалось нечто из ее самой зачитанной книги - “Славянские мифы и легенды”.

Через минуту, накинув на плечи куртку и сунув в карман потрепанный сборник мифов, Маша уже вылетала из подъезда. Ей было страшно, но чувство, что она видит чудо, которое больше никто не увидит, было сильнее страха.

Сердце у Маши стучало так, что, казалось, его слышно сквозь грохот. Она сжимала в кармане обложку своей книги, и пальцы сами нашли знакомую вмятину - то место, где была нарисована Баба Яга.

"Вот же она, - пронеслось в голове у девочки. - Совсем как на картинке. Только... настоящая".

И от этой настоящести стало одновременно дико страшно и безумно интересно. Она смотрела, как тени-великаны ползут по стенам панелек, как железный бульдозер рычит, словно живой, а взрослые дяди в касках бегают и кричат. Это было похоже на самый крутой мультфильм, но Маша вдруг поняла: это не мультик. Здесь стекло бьется по-настоящему, и крики у людей - настоящие, от страха.

"Они не понимают, - с щемящей ясностью подумала она. - Они не знают, что она может... все".

Перед ее мысленным взором всплыли страницы книги: "...и наслала Баба Яга на то царство такой туман, что заблудились в нем люди и стали дикими зверями..." или "...и обратила она целое войско в каменные глыбы..."

И тут ее будто осенило. Эти дяди из полиции и эти строители... они ведь не сдадутся. Они будут вызывать еще больше машин, еще больше людей, возможно с оружием. А Яга... Яга ведь только разогревается. Она смотрела на ту, что стояла в центре бури, и видела - в ее глазах не было злобы. Там было веселье. Старая, мудрая кошка, которая наконец-то дождалась игрушек. И если эти "игрушки" начнут угрожать ей по-настоящему, она просто... перестанет играть.

"Она не станет их слушать, - с ужасом поняла Маша. - Она не будет разбираться. Она просто сотрет все тут. Все дома... Как она это сделает? Нагонит липкий, ядовитый туман? Вызовет из земли каменных идолов? Растворит асфальт в огромное болото?"

Она посмотрела на окна соседних домов, где, наверное, прятались другие люди. Ее мама была на работе. Там, за одним из этих окон, жила подружка Маши, Соня с маленьким братиком.

Мысль была пронзительной и четкой: "Они все погибнут. Или сойдут с ума. Или превратятся в лягушек. И все только потому, что никто не знает, как с ней разговаривать!"

Это была не мысль о том, чтобы спасти кого-то. Это была мысль о том, чтобы остановить ужасную, нелепую ошибку. Взрослые видели проблему, которую нужно задержать или снести. Баба Яга видела наглых людей, которые хотят лишить ее дома. И никто не видел самую главную вещь - они все оказались внутри одной сказки. Ужасной сказки, финал которой еще никто не написал.

В этот момент на площадку с визгом шин въехали машины с мигалками. Из них повалили полицейские и люди в строгих костюмах. Один из них, с лицом, побагровевшим от ярости, начал орать в рацию:

- Срочно! Эвакуируйте окрестные дома! Кто может объяснить, что это? Почему здесь такой бедлам из-за одной стар…

Он не договорил. Баба Яга, не поворачивая головы, щелкнула пальцами. Плющ, опутавший ближайший фонарный столб, резко рванулся вниз, как зеленая змея, и вырвал у него из рук рацию.

- Бедлам? - с насмешкой растянула Яга. - У вас, милок, словарный запас-то бедненький. Это называется "визит вежливости". Вы ко мне со зверьми железными, а я к вам - с ответной любезностью.

Она взмахнула рукой, и из-под оставшегося асфальта, с оглушительным хрустом, снова проросли толстые корни. Они обвили колеса полицейских машин, намертво приковав их к месту.

Ноги сами понесли Машу вперед, еще до того, как мозг успел отдать команду. Надо было встать между ними. Между двумя мирами, которые вот-вот столкнутся лбами. Надо было крикнуть "СТОП!" самой страшной и самой одинокой бабушке на свете и кучке перепуганных, злых дядь. И надеяться, что ее просто не раздавят.

- Стойте! - крикнула она, и ее тонкий голосок едва пробился сквозь грохот. - Пожалуйста, остановитесь!

Все замерли. Даже бульдозер-оборотень застыл на полпути к очередному грузовику, будто принюхиваясь. Полицейские и строители удивленно уставились на ребенка. Баба Яга медленно, с холодным любопытством хищника, повернула к ней голову. Ее глаза, всего секунду назад полые зеленого огня, сузились.

- Еще один человечишка? Махонький, - прошипела она. - Иди отсюда, пока не прихлопнула тебя по недосмотру.

- Я вас знаю! - громко сказала Маша, дрожа, но не отступая. - Вы - Баба Яга. Из сказок. А это… - она показала на избушку, - избушка на курьих ножках. Последняя.

Яга смотрела на нее, и в ее взгляде мелькнуло что-то сложное: удивление, раздражение и проблеск интереса.

- Умная какая, - язвительно заметила Яга. - А ну-ка, отгадай еще загадку: что я сделаю с этими шумными гостями?

Глава застройщика, оправившись от шока, не кричал, а прошипел, его лицо из багрового стало землистым от сдержанной ярости.
- Девочка, это не детский утренник! - его голос был холоден и остер. - У нас тут контракт, график! Дорого же вам это представление обошлось! - Он бросил взгляд на Ягу, в его глазах мелькнуло не недоумение, а расчет. – Наняли артистов? Используют психотропный газ? Хорошо сыграно, чертовки. Но мою стройку еще никто не останавливал.

- Это не галлюцинация! - отчаянно крикнула Маша, поворачиваясь к нему. - Это реальнее, чем ваш весь этот бетон! Она проснулась! А вы ее дом сносить собрались! Вы ее лес вырубили! Здесь раньше парк был, я по фотографиям видела!


Баба Яга сделала шаг вперед, и ее лицо потемнело. - Так это ВЫ мой лес… под корень пустили? Воздух сгустился и заныл.

- Нет, подождите! - отчаянно взмолилась Маша, поворачиваясь к Яге. - Они не поймут! А вы можете все! Вы можете не разрушать, а… вернуть!

Яга смотрела на нее, и гнев в ее глазах понемногу сменялся холодным, старым любопытством.

- И что же, по-твоему, я должна вернуть, дитятко? - спросила она, и в ее голосе зазвучала опасная, шелковая насмешка. - Пни? Да они уже сгнили. Птиц? Не живут они уже здесь, по крайней мере те, что поют красиво.

- Можно вернуть память, - тихо, но четко сказала Маша. - Показать им, что было здесь. Что они уничтожили.

Она вытащила из кармана свою книжку и раскрыла ее на странице с изображением дремучего леса.

Баба Яга смотрела то на книжку, то на девочку, то на бледные, испуганные лица людей. Потом она тихо рассмеялась.

- Ладно. Сыграем в твою игру, девица. Не разрушать, а… показывать.

Она повернулась к ближайшему корню, дунула на него, и тот выпустил бледный, сияющий росток. Росток тянулся к небу, и в его сиянии начали проступать образы: тенистые дубравы, грибные полянки, чистейший ручей.

- Смотрите, - прошептала Маша, обращаясь к замершим полицейским и строителям. - Смотрите, что было здесь!

Люди смотрели в сияющий призрак леса, и на их лицах застыло непонимание, смешанное с каким-то древним, забытым чувством тоски.

- Этого уже нет! - попытался возразить глава застройщика, но голос его дрогнул.

- А память - есть, - парировала Яга. - И она может стать очень… тяжелой.

Она щелкнула пальцами, и призрачные стволы деревьев на мгновение стали плотными, обрушившись на крыши припаркованных машин градом желудей, шишек и призрачной, но невероятно тяжелой листвы. Машины заскрипели, оседая на амортизаторах.

- Хватит! - сдавленно крикнул начальник. - Что вам нужно?!

Баба Яга медленно обвела взглядом площадку, потом посмотрела на Машу, которая смотрела на нее с мольбой и надеждой.

- Мне? - она оскалила свой единственный зуб. - Мне нужно, чтоб вы убрались. С моего порога. И чтоб больше ваша железная нога здесь не стояла.

Она стукнула клюкой. Оживший бульдозер с глухим лязгом рухнул на гусеницы, снова став куском металла. Домовой с визгом растворился в воздухе. Корни уползли под землю, оставив после себя лишь трещины в асфальте.

Воцарилась оглушительная тишина. Казалось, сам город затаил дыхание.

Глава застройщика, весь посеревший, медленно кивнул.

Яга повернулась и пошла к своей избушке, но на полпути остановилась и обернулась к Маше.

- А ты, пташка, заходи как-нибудь. Сказку расскажу. Не из этой, - она презрительно ткнула клюкой в книжку, - а из той, что постарше. Про настоящий лес.

Прежде чем Маша успела что-то ответить, Баба Яга что-то коротко и негромко щелкнула пальцами. Воздух перед девочкой задрожал, и на ладонь ей упал маленький, высушенный за пятьсот лет, грибок-свистунок.

- Когда захочешь в гости - зажми его в кулаке, трижды повернись на левой пятке и скажешь: “К лесу задом, ко мне передом”. Не промахнешься, - и ее глаза хитро блеснули. – Если, конечно, не боишься.

И, кажется, на ее лице на миг мелькнуло нечто, отдаленно напоминающее улыбку. Она топнула ногой, и избушка с громким скрипом развернулась. Сделав шаг, а затем еще один, она не стала таять, а просто... шагнула за невидимый угол реальности и исчезла.

Наступила оглушительная тишина. И тут же произошло нечто странное. Вмятины на машинах распрямились с тихим звоном. Асфальт затянулся, скрыв трещины и шрамы от корней. Оживший бульдозер, стоял на своих гусеницах. Даже лица людей постепенно прояснились: страх и смятение в их глазах сменились легкой растерянностью, будто они что-то важное забыли и не могли вспомнить. Помнили они лишь смутно, как странная старушка устроила скандал, и как все вдруг разом... успокоилось.

А на том месте, где только что стояла избушка на курьих ножках, теперь зияла пустота.

Спустя полгода там не выросла очередная серая коробка. Никто из застройщиков не осмелился даже подумать об этом - в бумагах творилась какая-то необъяснимая путаница, а в памяти у всех прочно сидело смутное, но стойкое ощущение, что это место... особенное. Нехорошее, что ли. Вместо дома там разбили маленький, но уютный сквер. И главным его украшением была забавная деревянная горка в виде той самой избушки. Правда, эта стояла прочно на земле, а вместо курьих ног у нее были яркие, разноцветные столбики. Дети обожали эту горку. И, конечно, ни одна игра здесь не обходилась без знаменитой фразы:
“Избушка, избушка, встань к лесу задом…”

Но почему-то именно здесь, на этой площадке, произнесенные детским голосом слова казались волшебными. Взрослые, спеша мимо по своим делам, ничего не замечали. А вот детям иногда чудилось, будто на секунду гаснет шум города, воздух звенит тишиной, пахнет хвоей и медом, а за спиной будто бы вырастает стена темного, дремучего леса.

Просыпаться, оказывается, и впрямь было не скучно. Особенно если находились те, кто помнил старые сказки.