Чаще улыбаться

Мой врач говорил, что я должен чаще улыбаться. Дескать, внутренний пессимист оттает от регулярных упражнений, организм обманется аутотренингом, и депрессия уйдет сама собой. Хорошая гипотеза, жаль, что нерабочая. В ней фундаментальный просчёт — симулировать запрещено.

Возможно, его смутило, что я молча кивал в ответ. Если честно, я и не слушал вовсе. В голове заела одна песня, как наваждение, мычал прилипчивый мотив про себя и мотал головой в такт.

Не знаю, зачем мне вообще были нужны эти сеансы. Наверное, просто стало скучно. Про чудесное исцеление речи не шло – мы все тут взрослые люди, и живём не в стране розовых пони. Когда долго пребываешь в тумане, понемногу начинаешь относиться к нему как к неотъемлемой части своего "Я". Такой вот стокгольмский синдром внутри отдельно взятой головы.

Попробую, это даже забавно. Стрёмно, но забавно.

«Пока не надо», — остановил меня доктор. Да я не начинал ещё. Так, тестовый прогон.

Тяжело выбираться из дома, если ты интроверт. Разговоры с людьми, особенно с незнакомыми, выбивают из колеи. И чем чаще такое случается, тем сильнее любишь свои стены, ласково называя их «домом». Сначала терпишь, стиснув зубы, потом ругаешь себя за то, что не придумал способа избегать этого больного, безумного мира. А потом ненавидишь людей. Вообще всех.

Кассирша в супермаркете не сводила с меня глаз. Она стала первой жертвой. В смысле, моим первым подопытным кроликом. Нулевым пациентом, если позволите. Светил самой лучезарной улыбкой, аж челюсти свело. Забыла выдать пакет. Пришлось напомнить.

Вспоминается старая байка о депрессивном клоуне, которому врач посоветовал сходить в цирк развеяться. Очень поучительно.

Возвращался домой в ночи, пристали два гопника. Хотели общения и денег. Подумал: «Не в этот раз», — и попытался сходу отбиться дружелюбием. ...Улыбнулся им так широко, как только мог. Отчего немедленно потерял сознание — минус кошелёк и два зуба. Спасибо, доктор!

Человеческая жизнь — череда внутренних трансформаций. Чаще вынужденных, что самое неприятное. Та самая зона комфорта. Городская легенда для слабаков. Мы так не договаривались. Если человек по природе консервативен, то я идейный предводитель всех консерваторов. Просидишь так дома месяц-другой, потом выйдешь на улицу, а там, где должен лежать снег по пояс, уже выросла трава по щиколотку. Приходится искать скамейку, чтобы отдышаться. Привыкнуть к обстановке, скажем так. И сделать себе заметку, что нужно одеваться по погоде.

«Я и есть этот знаменитый клоун», — так заканчивается байка. Это должно быть смешно?

Ехал в метро. Стоял, прислонившись спиной к надписи «Не прислоняться». Словно секретный агент на задании - собран и невозмутим как обои. Источал приветливость. Улыбнулся влево, вправо, по центру, закончил упражнение. Три подхода по два раза. Увидел девушку, молодую и, наверное, симпатичную. У неё пышная рыжая шевелюра, широкие синие штаны и клетчатое пальто в руках. Улыбнулась в ответ. Растянул рот еще шире. Она смотрела на меня, я на нее, словно загипнотизированный. Странная какая-то. Обычно на данном этапе уже брезгливо отводят взгляд. Может, тоже на терапии? Проскользила к дверям и вышла на следующей станции.

Я пробовал работать. Устроился в офис и был само дружелюбие. Первые полчаса. Оставшуюся часть дня просидел в туалете. Трясся, когда нужно было выйти из кабинки. Просто не выходил. Промучался так неделю и уволился. Видимо, и это не моё.

Я рванул за барышней. Даже удивился своей прыти. Любопытство внезапно переиграло разум. Что это, новый симптом? Догнал, встал перед ней, преградив дорогу. «К какому врачу ты ходишь?», — спросил я. Она больше не улыбалась: лицо кирпичом, глаза — две бездушные пуговицы. Это точно она?

Следующий приём. В окне за спиной доктора было видно только безжизненное зимнее небо. Он спросил, как проходит эксперимент.

«К какому врачу ты ходишь?», — попытался достучаться до неё. Сделала вид, что не понимает. «Это же терапия такая, врач назначил. Мне тоже назначено!», — откровенно начал заводиться. «Отпусти меня, идиот больной», — она вырвалась и, оглядываясь, убежала. В процессе уронила пояс пальто, но не заметила этого.

«Отличный эксперимент, — промямлил я. — Очень помог». И продолжил смотреть в окно. Теперь я знаю, что нужно делать, в каждой непонятной ситуации — в цирке, в метро, на работе. Да хоть при ядерном взрыве.

Чаще улыбаться.