На плацдарм

На  плацдарм.
          Приказ поступил утром. Командир нашей роты, выстроив всех, довел его личному составу, то есть нам, ближе к обеду.
Он говорил четко. Я бы даже сказал тяжело, как будто произносил ни слова, а укладывал железобетонные плиты…
Вот и до нас дошла очередь. Из предыдущих, кто бился на плацдарме, возвратилось немного… Теперь мы выдвинемся – свежие… Дали время для сборов. Под покровом ночи нас повезут к Дону. Но подвезут нас ни вплотную к нему, а высадят за несколько километров. Дальше – пешком до переправы. Идти в темноте и полной тишине. Фрицевские наблюдатели не должны нас засечь, иначе будет худо: придется переправляться под обстрелом…
Я сижу у нашей землянки на пеньке и зачем-то зашиваю прохудившийся карман галифе. Васька вон, мой сослуживец, оружие проверяет, чистит. Молодец! А я вот с этим карманом. Сдался он мне. Федор, второй мой сослуживец, обшивает фляжку тканью. Это чтоб не гремела. А до этого винтовку тряс за ремень – слушал, не гремят ли петли. Оказывается – гремят! Так он взял и все соединения обвязал суровой ниткой. Вообще ни звука.
Пока я штопаю карман, Федька набрякал на себя всю амуницию и прыгает на месте. А котелок все-таки глухо постукивает. Интересно, что он для котелка придумает? Его-то в тряпку не зашьешь. А то ведь придется потом раздирать это шитво, когда кашу на костерке подогревать будет…
Замполит порекомендовал всем написать письма домой. Вот згину на плацдарме том, и будет, значит, письмо последним… Вот такая история получается. Сейчас, после кармана, тоже займусь оружием, обмундированием и снаряжением, чтоб не гремело ничего, не тренькало, а потом сяду, письмецо напишу… А, черт! Совсем забыл, замполит же еще сказал бланки в капсулах медальонов проверить, кто не заполнил – заполнить. Ну эт новичкам! Правда, я хоть и не новичок, но у меня он до сих пор не заполнен… Сказал проверит. Все время так говорит. А сам – то забудет, то времени нет, то так, бегло у некоторых поглядит, с расчетом, что другие увидят, испугаются и – накатают… Но я не из пугливых. Нервы крепкие. Да он, видно, чувствует: ни разу ко мне не подходил…
А, может, правда заполнить?
Нет, ну что в самом деле все последнее: письмо, медальон вот на смерть…
Ничего! Ничего не будет у меня последним. Тогда, в начале июля, ох, помню, трясся у Дона под Воронежем… Все уж, думал, - хана, прощался с жизнью… Так ведь действительно страшно – целая колонна бронированных махин прется… А у тебя винтовочка да пара гранат пехотных… Ну ничего – уцелел! Вот сижу, карманчик штопаю…
Но под Подгорным эти морды фашистские все же ударили сильно! С такой злобой чертовской. Вот где можно было легко копыта отбросить. Спасибо командиры мудрость проявили – отвели нас на другие рубежи… А че? Правильно сделали, мы б там полегли доконца. Нас и так тогда осталось три человека в четыре ряда…
Эх, плацдарм, плацдарм… Эт штука позабористее будет… С него не сбежишь, не отойдешь никуда… Только вперед. Немцу покоя не давать. Нервом болючим, значится, быть в его гнилом зубе…
Задачу командир четко и ясно обрисовал: немца, который окопался на высоте, постоянно теребить, отвлекать на себя, чтоб он, значит, не шибко тревожил наши дивизии, наступающие вдоль Дона, на левом берегу…
Вот уж две недели, как ребятки нашего и соседнего полка там, на плацдарме этом Губаревском, жару фрицам дают… А может наоборот? Нашим жару дают? Вон их как мало возвращается назад… Хочется верить, что не бесполезная эта затея…
Говорят, будто нашим наступающим вдоль Дона удалось уже взять Подклетное. И даже, говорят, продвинулись дальше – за дорогу Семилукскую… Молодцы! Правильно. Надо этих вояк вообще отрезать от обеспечения! А потом в городе передавить этих гнид. Надоели, собаки проклятые!
Комвзвода наш сказал, что винтовки наши четко пристрелял. Ну вот и проверим, постреляем. Будем дырявить эти задницы немецкие направо и налево. Окопались они! Будете еще драпать, сапоги в зубах держа!
Вот винтовочка ты моя милая… Давай-ка я за тобой, мадама, поухаживаю. О-о-о! Что-то у вас, мамзель, дулишко-то, грязновато. Гряз-но-ва-то… А мы сейчас его вот так! Вот так! Во-от… Так, а здесь у нас что? И здесь надо пройтись! Вот… Щас-щас, марафетик наведем. Будете вы, мадама, самой цветущей на земле! Ну вот – любо-дорого смотреть!
Ну что? Фляжку что ль тоже в ткань зашить, как Федька? И откуда у них тряпки-то? У меня-то вот и нет. Да они проныры: всегда где-нибудь, что-нибудь зацепят.
Вон, бедолаги, как готовятся – аж вспрели. Пот ручьями стекает.
- Ребя, где  тряпки-то достали?
- У Петровича, вестимо, в хозвзводе…
- Идти чей-то не охота. Может у вас там че осталось?
- Ну у меня чуть осталось… И че?
- Ну че? Подари…
- Хых! Подари! У тебя, небось, во фляжке не водичка…
- А то! А на чей-то намекаешь?
- Я не намекаю, а говорю прямо: отольешь, - тогда поговорим.
Вот бес, а! Сегодня ночью на такое дело идти – спирта не шиша! Хоть и не атака, но на пулеметы переть – точно. А там, глядишь, и минометики подключатся – как заухают! А он – отлей ему! Не знаю: дадут сто грамм сегодня иль не дадут. Скорее – нет. Осторожность нужна, тишина. А то пьяная команда расслабится, загромыхает. Тогда, считай, пропали! Всех положат. Поэтому так только – втихаря, у кого есть. Чтоб не знобило от воя минометного…
Может и правда к Петровичу сходить? Тряпицу взять. Да может и спиртиком еще разжиться…
- Ну че, давай фляжку! Иль зажался?
- Че эт зажался! На!
- Ой, хоть нюхну…
- Угу…
- Тьфу! А что эт тут?! Да тут вода у тебя! И та теплая! Брехло!
- Эх, Васек! Кто ж воду-то драгоценную на пойло меняет!
- Че?! Ты рехнулся никак!
- Сам ты рехнулся! Я не идиот спирт открыто во фляжке хранить! Понял? У меня для этого другой резервуарчик имеется.
- Ох, и хитрун же ты, Алеха!
- А то! Да не боись! Если не раздобуду еще, поделюсь с тобой… с вами… Вы ж знаете…
- Ладно… верю… Щас тряпицу принесу.
- Да ладно, постой пока. Я, наверно, сам слетаю к Петровичу…
- Ну смотри. Как знаешь…
Раз решился – так пойду. По дороге заодно обмозгую, что в письме писать буду. Надо, наверное, так написать, чтоб не пугать. А то ведь ненароком так завернешь, что домашние слезами обольются… Да и цензура почтовая половину вымарает… И останется – здравствуйте и до свидания… Ну написать просто: собираемся на серьезное задание, вот решил письмецо вам набросать… Да, для развеивания драматического накала надо обязательно приписать, что мол, сразу напишу весточку скоро, как вернусь… Ну а в серединке-то письма что? Что ж им написать-то?
- Эй, браток, Петровича не видал?
- Кого? Петровича?
- Да.
- Вон в землянке своей копается! Она ж у него – склад да и только.
- Ясно. Спасибо!
- Петрович! Ау!
- Кто там? Чего?!
- ЗдорОво. Дай лоскут фляжку обшить.
- Боишься загремит? Правильно. А, чтоб тебя! Где ты валяешься, сучье вымя! А вот ты где! На, Алеха! Действуй!
- Спасибо. Петрович, э-э…
- Что э-э? Что еще?..
- Петрович, спиртику того…
- Чего-о?! Ну  ты обнаглел! На прошлой неделе же тебе чуть отлил! Ну ты и хлещешь!
- Да нет, Петрович, то все на месте.
- А че тогда? Хочешь меня под монастырь подвести?! Ревизия нагрянет – и каюк!
- Да я не себе, Петрович!
- Кому ж?
- Да ребятам. Ты ж знаешь – нас в земляночке трое…
- Угу… На троих, значит, застроиться решили… А потом мне секир башка – пьяные бойцы перед броском…
- Не, не… Петрович, ты че! Никаких! Эт там, перед переправой, чтоб не знобило…
- Ну ты упырь! Ладно. Посмотри вокруг начальство не шастает?
- Да нет никого. Давай.
- Че давай? Это ты давай!
- Не понял?
- Посуду.
- Ой, Петрович, виноват ничего не взял. Прости. Ну может у тебя там что-то найдется…
- Ты куда шел, разгильдяй?
- За тряпицей!
- У! Сейчас посмотрю…
Самое главное – чтоб не передумал. И нашел. А то даст от ворот поворот. Нет, кажется несет.
- На, умник. Металлического ничего не нужного нет. Вот стеклянная фляжка. Осталась как-то по случаю… Списанная…
- Ой, Петрович, можно я тебя расцелую!
- Чего? Совсем плох стал. Спрячь и дуй отсюда скорее!
- Понял. Улетаю!
- Да, будете если прикладываться там на берегу – так чтоб не видел никто!
- Понял. Все будет… кхе-кхе!
Хорошо все будет. Главное, чтобы в поле еще нас фриц ракетами не высветил. А то приложимся к земле навсегда…  Да, а что ж в середине письма написать? Может их поспрашивать о жизни? Ну что вот про себя писать? Что вот спирт у Петровича взял, чтоб в штаны не накласть? Или что дурацкий карман прохудился? Черт бы его! А ведь трюкан через это потерял. Ну да, он же там лежал…
- Достал, братва!
- Да ладно! Не бреши!
- Во!
- Ну дык, это другое дело!
- Завернем фрицам по самые..!
- Во-во!
- Щас буду обшивать…
- Никак и тряпицу приволок?
- А то, Вась! Ты меня знаешь…
Значит, так. Начну письмо с того, что весь день готовимся к заданию. Поскольку оно ночное. Через день-два вернемся, ну максимум через неделю, тогда еще напишу. По подробнее расскажу тогда о нашей жизни в лесу… Ать! Палец проколол! До чего ж эта ткань суровая больно, иголка хреново берет!.. Расскажу случай вчерашний, пусть посмеются...
О, черт, опять палец проколол!
Не-е-е... Так не пойдет! Что ж делать-то? Кого ж попросить?
О, вон Танька из санвзвода! Кстати, кстати!
- Танюха, постой!
- Чево тебе?
- Танюх, ты это...
- Э, э! Только без рук!
- Без рук, без рук! Эт у тебя там вон в палатках - без рук! А здесь пока еще все с руками!
- Ну, чево говори! Я спешу!
- Помоги вот... Обшить... А то искололся весь...
- У ты, господи... Криворукий! Давай!
- Танюх, ну ты просто клад!
- Я ж сказала - без рук! А то брошу все!
 Вот пальчики какие у нее махонькие... проворные... Классная девчонка...
Эх, если б не такое противное время!
Сидишь тут в этом лесу, занимаешься дурью... Ничего, вот возвернусь с этого плацдарма - плотно к Танюшке подкачу...
- Нас сегодня с вами отправляют на плацдарм...
- Да? Зачем?
- Хм... Зачем... Вас - дурачков раненых- после боя тащить...
- Че, правда что ль?
- Да нет, придумываю...
- Тань!
- М-м?
- А если того?
- Чево "таво"? А-а-а... Поняла... Ну эт как получится...
- В смысле?
- Ну что эт мои задачи что ли покойников по полю таскать!
- Ну меня-то хоть, Танюх, по-приятельски выташишь?
- Ну да, была охота пупок под пулями надрывать!
- Ах, так! Ну я, Танюх, тебе припомню!
- Припомни-припомни! И перестань мне тут! А то брошу щас!
-Все, все! Молчу! Тань, стоп! Остановись, здесь не зашивай... Дай-ка сюда!
- Ну что, слушай, времени нет! Я тогда ухожу! Мне тоже готовиться надо! Дел полно! Что, я не пойму, надо-то...
- Ды щас, погоди минуту одну...
- Вечно, дурачина, что-нибудь придумывает! Зачем нож-то достал?
Учти, если вспарывать будешь, я зашивать уже больше не буду!
- Да нет, успокойся! Ничего не вспарывать... Просто тут кое - что написать надо...
- Да ты обалдел! Написать! Говорю - времени в обрез! А он - "написать"!
- Щас, щас, не бузи! Я быстро!

Что ж написать-то?
Инициалы конечно. Так, пишу:
"  А. М."... А че, красиво получается!
Ножичек острый, по алюминию хорошо идет! Ух, буковки какие! С завитушками!
Вернемся - Сереге покажу... Он от зависти подавится! Не он один может расписывать...
А тут вот ленточку такую щас забацую...
Во! Воще - мировой уровень!
Так... На ленточке что теперь?
А, вот! Тыща девяцот сорок второй...
- Все, я пошла... Возись тут... Ну тебя!
- Тань, ну погоди! Погляди! Как?
- Ну, че нацарапал?
- Во...
- А че, буквы ниче, красивые... Ух ты!
А это лента, да? Красиво... Да ты художник прямо... А зачем?
- Да у многих подписаны... А то вдруг вот так оставлю где, чтоб не потерялась...
- Тьфу ты! Нашел время! Давай быстро обошью, закончу! Надоел уже со своей фляжкой...

Пальчики какие тоненькие, малюсенькие... Куда тебе каких-то раненых таскать!
Надо бы водицы свеженькой набрать...
- На, болезный, вещь свою! И  не греми смотри!
- Тань, дай хоть обниму чуток из благодарности…
- Не досуг мне! Времени нет!
- Тань, ну постой на мгновенье хоть!
- Отстань! Мож еще на плацдарме встретимся, страдалец!
Эх! Ну девчина просто огонь! Ла-а-дно… Так что ж я хотел-то?
А, водички свеженькой!
Может у Василича на кухне разжиться?
Щас дойду!
Да навряд… Вон у него дым коромыслом… Обед готовит… наверняка все заварил…
- Ляксей, даж не подходи! Воды нема! Всю потаскали, попили, уварили!
- Ну как нет, Василич? Вы ж намедни два котла огромных приволокли?!
- Вспомнил! Эт когда было-то! Уж ребят тех, что помогали нет… Царствие  им небесное…
- Че эт нет? Буробишь, твою оглоблей!
- Да двух сразу на плацдарме позавчора положили… А этого, как его, - Степана то бишь, - сегодня из санпалатки  накрытым с головой вынесли… Вот те крест!
- Да ладно тебе с крестами еще! Я не крещеный…
- Твое дело…
Вот бочки полные воды стоят… Говорит: нет воды! Брехло!
- А это что, балабол?
- Дык то на помывку инвентаря… И ужин я вон на кошачьих слезах должон готовить что ль?
- Откуда ж она у тебя в бочках появилась, прохиндей Василич?
- Замытарил ты меня совсем!..Отвлекаешь… Поварешкой тебя огреть что ли вот этой? А ну вали отсель!
Вода вон из озерка-сердечка, понимаешь, близ совсем… Ребята ваши не поленились для кухни добро сделали!
А ты прешься, бездельник! Э-э-эх!
- А че эт озерко-то у тебя «сердечко» -то?
- А то… Формой оно сердечком как бы…
- Интересно, сам придумал иль как?
Повернись-ка спиной я посмотрю!
- Чевой-то ты там посмотришь, подлючий?
- Да крылышки твои небойсь скрозь гимнастерку уже прорезались!
- Э-э-э… Дурачина ты бестолковый! На карте я у командира видал… Крылышки! Хм…
Иди, бедолага, сбегай за водой – одна нога здесь другая там… Сейчас уж обедать будем!
Ох, этот Василич и жук!
Но готовит, надо сказать, хорошо! Вкусно!
Даже кашу в отсутствии мяса всегда сделает с луковой поджарочкой – пальчики оближешь…
Вот и озерко… Камышом-то заросло, болезное!
Ничего… Где-то здесь подход имеется…
Говорят ключи здесь бьют подземные… да еще наземные есть где-то неподалеку… Говорят прямо каскадами сочатся…
Ну что за люди! За водой они ходили! Доброе дело, видишь ли, сделали!
Все повзмутили, паразиты! Ряску порастревожили!
Ну да ладно, сейчас найдем местечко, зальем в лучшем виде! Не бак же у нас на повестке…
Так, вот приличное местечко… Давай, наливайся, фляжечка добрая… Сколько мы с тобой поскитались-то в боях! Вот и еще предстоит…
Жарища-то этим летом здесь неимоверная!
Намаешься, наскачешься, нароешься за день боев, сто потов спустишь! От сухости во рту язык распухает и немеет… А тут ты, родная, влажным поцелуем… Да дашь еще горстку  в пыли и копоти лицо обмыть…
Чувствуешь даже как будто силы прибавились…
Ну вот, наполнилась, моя радость,спасительница…
Теперь нам с тобой и черт не страшен…
Как же все-таки хорошо здесь… Спокойно, тихо…
Что-то журчит… Поди эти самые каскады ключей…
Постой-ка, а ведь вон там поодаль вовсе не лесные деревья! Да конечно! Дурак, забыл! Ребята ж говорили, что монашки-де здесь жувут, сад рассадили! Точно -вон яблоки зреют!
А че? Может пойти яблочка хрустануть?
Нет, кисловаты! Еще позреть чуток требуется…
Как хорошо вот посидеть на бережку!
Удочку бы еще… Рыбки половить…
Ну что ж вы там так затарабанили в обод?!
Птиц пораспугали!
Обед… Ну пойдем отведаем стряпню Василича…
Что ж такого смешного из нашей жизни-то в письме изложить?..

...О, кулешик знатный Василич наварил! Молоток!
А! Вкусно!
А расскажу-ка я своим в письме про братьев наших узбеков и таджиков!
Это вот было – во второй половине июля – когда нашу дивизию после первых оборонительных боев, вывели за линию фронта, в леса под Воронежем на пополнение и переформирование…
Пополнение, нам сказали, ожидается с Дальнего Востока и частично из Сибири…
Мы даже обрадовались – сами сибиряки!
И вот стали поступать бойцы… Первые несколько партий и составов оказались выходцами из Узбекистана и Таджикистана…
На русском говорили не то чтобы плохо, а в большей массе вообще его не знали…
Ну, значит, самое высшее наше руководство не на шутку было этим озабочено…
Как командовать таким войском? Как ставить боевые задачи?
Ну было, конечно, организовано обучение данных бойцов…
Учителями, стало быть, оказались не только назначенные спецы, но и мы – простые красноармейцы… 
Среди языковых, военных обучений добавили, так сказать, идеологическую составляющую: пригласили на выступление уже отличившихся на других фронтах таких же по национальности…
Собрали нас как-то на лесной поляне. В первых рядах комсостав с женами и детьми, обслуживающих командиров состав(женщины в основном), медперсонал, сзади сидим мы - бойцы .
Соорудили небольшую эстраду. На ней стол и трибуну. На заднем плане – даже задрапированный портрет товарища Сталина…
Появилась представитель  местного райкома партии, русская женщина молодых лет и сообщила, что перед личным составом училища выступят два Героя Советского Союза, уроженцы Средней Азии. Первым вышел, младший лейтенант, узбек. Золотая Звезда на груди. Его попросили рассказать, за что он получил звание Героя. Его рассказ звучал так: «Я атака к немец в траншей попал. Патрон нет, граната нет . Саперным лопатком твой мать один немец еб, второй еб, другой биляд еб!»…
Мы тайком улыбаемся в «кулак», но в первых рядах женщины сидят с детьми, им же не объяснишь, что братьев наших из солнечных республик солдаты в первую очередь обучали русскому мату, и что герой не виноват, что каждое второе слово -«еб».
 Представительница райкома без смущения на лице, объявила, что сейчас выступит Герой, сын туркменского народа. Новый рассказ о подвиге начался так:«Мы много немецкий б... убили…». Тут, уже даже комсостав «лег» со смеху…
Смешно ли вам, мои далекие родные? Надеюсь, что да. Мы как вспоминаем этот случай – ржем до колик в животе…
Тут в связи с этим вспоминается еще один момент.
Перед тем как этому вышеописанному произойти в нашу дивизию должен был нагрянуть с проверкой какой-то высокий чин…  Не то от командования фронтом, не то даже из Москвы…
Ну как водится начался аврал. Подготовка, значит, к встрече гостя…
Нам – красноармейцам- была поставлена задача привести в порядок территорию расположения дивизии в целом и подразделений в частности. А так же навести порядок в землянках, все вымести, вычистить…
И вот приехал какой-то высокий чин, чуть ли не маршал. Высокий такой. А я как раз дежурным был, на улице подметал, и когда увидел их группу, то побежал вниз, думал, хоть предупрежу напарника. Но не успел. Они зашли, а он как раз лазил под нарами и выметал мусор, только ноги торчали. Тут как раз  этот офицер с сопровождающими заходит, один из них пинает его в ногу: «Чего там делаешь?» А он оттуда: «Да вот, мусор выметаю, какой-то х... должен приехать… Все накидали, а я убирай!» - «А ну-ка вылазь!» Он высунулся и сразу все понял… Но ничего ему не сделали, сам маршал сказал: «Ничего, всяко бывает! И еще хуже случается».
С этим прощаюсь с вами. Пора отдыхать – вечером на задание… Жду писем от вас. Целую…
Фуф! Рука аж онемела…Вот эт поднаписал! Сначала-то не шло! А потом, ишь, расписался!
Пойду в полевую отнесу на отправку.
Что-то все, я смотрю, копошатся, копошатся, как муравьи… Кто  похитрее – уж клопа давно давит…
Поспать-то, по всему ясно, ночью не удастся…
Эх, сейчас тоже приду завалюсь!
Что там за ор стоит опять?
- Сухпайки приказывают получить!
- А-а… Сейчас! Возьмите, пожалуйста, письмецо на отправку… Спасибо!
Василич у нас сегодня в центре особого внимания!
Бедняга умаялся наверное…
- Василич, давай! Что брать?
- Бери, Ляксей! Вот видишь кучками распределено…
- Понял! Беру! О! Даже колбаса случилась! Вот это да!
- А то! Не все ж только фрицу ее жевать! Усиленный паек на сей раз, вишь… С тушенкой! Правда банки не большие, но за то две… Неизвестно, когда вы кухню-то увидите… Со снабжением-то, брат, на  плацдарме – швах!
- Ладно, постараемся экономить, Василич! Спасибо!
- С богом!
- Тьфу ты! Опять он про бога! Что ты будешь делать!
Да, пора в земляночку… Ребята-то уж наверное залегли…
Хотя стой, как залегли? А паек получать?
Васька действительно храпит в ус не дует. Надо разбудить. А Федьки  нет - пошел наверное получать…
А че ж я его тогда не встретил? Хм…
- Васек, подъем! Сухпаек получать бегом!
-Явился, черт! Так  сладко заснул… Ну спасибо, что сказал!
- Да не за что…
Эх, земляночка наша, да со шконочкой!
Как приятно после всех хлопот да завалиться!
Ты уж за эти месяцы, земляночка, стала нам вторым родным домом…
Сначала не принимала ты нас – была какой-то чужой, сырой и холодной…
А сейчас пуще маменьки распахиваешь объятья!
Все в тебе теперь знакомо и привычно… И эти палати, и столик наш самодельный, и коптящая гильза-лампа. .. Шишаки наших касок на стенах, пилотки и телогрейки…
Особое место трофеям: зеркало небольшое в ажурной рамке, чашка с блюдцем белые со свастикой, бритвенные наборы, порошок для пены в капсулах и мыло – все из блиндажей немецких…
Федька даже умудрился заиметь ремень со штык-ножом… Ох и длиннющий, сволочь!
А я фляжечку немецкую с кружкой сверху зацепил!
Теперь у меня запасная посуда для спирта…
------------------
Фуф... Что снилось не весть... Вроде яблоки, яблоки на ветвях... Да крупные такие, что ветви тонкие гнутся бедняжки... А за листьями ветвей, где поодаль вдруг мелькает чье-то девичье лицо... Вглядываюсь, вглядываюсь - Танька  из санбата... И говорит так ехидно: "Что, не узнаешь, несчастный? Не буду больше тебе ничего зашивать... "...
Приснится же чушь такая!

-Что там?
- Строиться…
- Ммм…
- Пошли…
С полной выкладкой кричат… Ну вот, земляночка, привет… Жди, скоро вернусь… Обжитая ты моя…
- Бойцы! Равняйсь! Смирно!
Русинов!
- Я!
- Смегов!
- Я!
Да все мы как один здесь… Можно б было и без переклички… Чтой-то командир какой-то взволнованный… Глаза красные… Не спал – сразу  видать…
- Я!
Ну вот – отметился… Теперь – порядок! Можно идти воевать!
- Бойцы! Мы отправляемся на плацдарм. Вы все это знаете. Задача у нас одна: не давать покоя противнику, засевшему на высотах под Губаревым над Доном. Сильно мешает нашим наступающим дивизиям этот гад. Бьет прицельным фланговым огнем. Разведка доложила, что противник подтягивает к плацдарму дополнительные силы, чтобы сбросить нас с плацдарма. Этого удовольствия мы им доставить не имеем права! Измотать, перемолоть силы противника! Изгнать в конечном итоге его с насиженных укреплений в старых каменоломнях и далее на высотах!
Бойцы! Предстоит небольшая, правда, но переправа. Это первый барьер, который нам предстоит преодолеть. Солнце уже на закате. Под покровом темноты мы двинемся к Дону. Напоминаю, что приблизиться мы должны аккуратно, без шума, иначе осторожный враг откроет шквальный огонь, мы понесем неоправданные потери! А нам ох как нужны силы там, на плацдарме, чтобы выполнить главную боевую задачу! Поэтому прошу отнестись к вопросам тихого подхода наисерьезнейше – только так вы сможете каждый уберечь и себя, и своих товарищей.
Переправляться будем на небольших плотах по пять-семь человек. Бревна бывают скользкими. Поскользнулся, упал- не вскрикивай! Помни: твой вскрик лишит жизни и тебя, и твоих товарищей! Может и сорвать переправу! Думаю, что до этого не дойдет…
Рулевые с веслами, не плескать сильно! Опускайте весла плавно!
Нас будут поддерживать: отвлекать противника огнем из района Новоподклетного.
Думаю вопросов нет ни у кого.
- Вольно!
Ребята, а теперь проверка!
Вы все с полной выкладкой. По команде все прыгаем на месте! Слушаем у кого громыхает! Да не топочите! Прыгаем на носочках! Вот так!
Начи-най!
Махонин – из строя!
Белюк – из строя!
Молодец! Не гремлю, похоже…
- Все, кого вывели из строя – приступить к устранению лишних звуков ! Остальные на получение дополнительных боеприпасов!
- Товарищ старшина! А дополнительные подсумки под патроны будут выдаваться? Или опять обоймы в вещмешки сыпать?
- Для тебя, Курилович, и обоймы не предусмотрены – только россыпь! Бери совок и насыпай до кучи!
-А ну! Разговорчики! Бойцы, подсумки подвезли намедни – так что обвешивайтесь, покуда есть возможность! Кожаных каждому только по два! Брезентовые – по четыре!
Получаем! Не зеваем! Не задерживаем!
Не забываем гранатки получать, братцы!
Вот это – в самый раз! Будет чем фрица угостить!
Ну, похоже, снарядился! Не сказать, чтоб до зубов, но все-таки уже не лыком шит!
Конечно жаль, что не пулеметчик… Хотя груза у них – по горло, надо сказать… Коробки эти тяжеленные с лентами… Но зато, конечно, оружие серьезное! Тяжеловато, согласен. Но ведь как жахнешь!
А главное: на "Максиме" напарник, номер второй, есть…
И поговорить с кем, и помочь…
Э-э-х… Что ж поделаешь, - мы -стрелки- товар одиночный, индивидуальный, так сказать…
- Бойцы! Проверить еще раз оружие!
Погрузка через пять минут!
- О, Василич! И ты здесь?
- Да вот пришел вас проводить…
- Василич, ты давай к нашему возвращению хорошей крупички прибереги! Да тушеночки хорошенькой!
- Да-да, и колбаски!
- Ну, ребята, у вас и заказики – губа – не дура!
Вот сделаете победу – просите, что хотите!
- Эк ты загнул! Победу!
- Начните, ладно, с простого – выбейте супостата за плацдармом! Пойдет? Вернетесь- колбасу не обещаю, а кулеш наваристый за мной! Идет?
- По машинам!
- Давай, прощай, Василич!
- Грузимся, ребята, грузимся!
- Давайте… С богом, ребятки!
- Опять ты за свое!
Да, про победу-то он может и загнул конечно. Но теперь я понял, что на фляжной ленточке написать!
Расположимся по прибытии на плацдарме – вырежу…
- Да не толкайся ты! Все успеем, погрузимся!
- Давай, шеф, готовы! Трогай!
- Сиди спокойно! Не тарахти! Есть без тебя кому командовать!
Да, дорожка наша лесная та еще! Все печенки всмятку пока доедешь! И зачем только на постах наши еще блиндажи роют? Тут вон в любую ямину ложись – никто тебя не разглядит…
Ну ничего, сейчас чуть до Ямного, да там еще трошки – пешочком до Дона!
Вот и солнышко село совсем… Лес-то могучий какой!
Дубы-ы… Говаривали, что старинный он, лес-то…
Дескать, с петровских аж времен стоит… Похоже  на  то… Только вот изрыли мы его порядком конечно…
Да и фрицы своими бомбежками в некоторых местах поискорежили…
Преподлое это дело – война! Никому покоя и пощады!
Ну ничего! Мы тебя гнида фашистская к ногтю! Дай срок! Оп! -ну и ухабины! Такие, возьмись, и за целый день не выроешь! А тут вот – на тебе!..
- Слышь, в село что ль уже въезжаем?
- Да похоже… В сумерках – чи кусты, чи хаты…
- Да хаты, хаты! Слепые что ль?
- Ну, ребяты, не долго нам кататься осталося…
- Да к чертям собачьим такое катание!
Уж позвоночник в сапогах! Лучше своими идти!
- Но то кому как! Табе карету царску, вишь, подавай!
Что без кочек, без колебаниев!
- Да иди ты!
- Стой! Стройсь!
- Вот, иди таперь! Скаженный!
- Не хошь – лети!
- Разговорчики! Стройсь!
Во, ничего себе пушкари дом чей-то приспособили! Полстены развалили и пушку свою в комнату закатили!
Окошечко ничего себе с занавесочками получилось!
Повезло же кому-то с домом!
Вот ей-ей, война – сущее дерьмо!
Строили, строили, понимаешь, люди и тут бац – и для военной необходимости…
- Слушай меня внимательно! В поле если что необходимо сказать – шепотом!
Здесь можно в полголоса пока. Но не базарить!
Курить в поле не будем. Наблюдатели не дремлют – засекут мало не покажется! Кому надо – вон там, за стенами. И оправиться тоже! Разойдись!
Как оно там пойдет? Черт его знает… Я думаю должно пройти гладко…  Кхе-кхе-кхе! Табачок на сей раз прямо забористый выдали… Продирает прямо до печенок…
- Стройсь!
Ну вот и на финишную прямую… Должно все нормально пройти… Должно…
Месяца пока что-то в небе не видно… А дорога различима в темном поле. Чудо,понимаешь! И смотри ведь ровная! Не единой ямки!
И почему в лесу такие колдобины?
Стрельба какая-то слева началась. Наверное из-под Новоподклетного бьют – отвлекают…
- Слышишь, Леха?
- Что?
- Стрельба идет!
- Слышу… Сказали ж – прикрытие!
- Усиливается…
- Пусть погромче. Глядишь мы проскочим…
- Да хорошо бы…

Нагнетают, нагнетают… Да боятся конечно все…

- Вась, мож по глоточку втихаря? А?
- Разговорчики!
А, черт, все слышат, когда не надо… Не то ветер, не то действительно  стрельба сместилась…
- Шире шаг! Передать шепотом по строю!
Значит правда сместилась пальба… Наверное передовые уже у Дона…
- Легким бегом, не топая, марш! Передаем по строю! Передаем!

Ни черта не видно… Сколько нам еще?

- Стой!

Пришли никак… Кажется вон впереди какое-то скопление… Переправляются уже наверное…
Что это? Что это?! А, гады! Трассирующими поливают!

- Вперед, ребята!Метров пятьдесят – Дон!
- А-а!
- Сволочь – пулемет!
- Поливает, скотина… О-о-о!
- Не орать!
- Да какая уж тут тишина, сержант!
- На плоты! Быстро! Пять-семь человек! Разбираемся скорей!

Что это? Миномет заработал! Вода столбами! Где плоты? Где плоты?! Где пло… А-а-й! В ногу прямо укусило шмелем! Что  - не видно… Горит  огнем! А-а… Осколок, похоже, в ляжке какой-то застрял… Где плот?!

- Васька, ты? Где плоты?! Видишь хоть один?
- Не Васька! Он под деревом – бок прошило… Надо тащить!

Где фляжка-то? Нет, черт! Одно горло на ремне болтается… Сволочи, целую фляжку целебного напитка лишили!
Ну, скоты, не прощу!

-Васек! Васек, ты где?
- Да не ори, здесь я… О-о-о…
- Грузимся, грузимся, не стоим!
- Идти можешь?
- Не совсем…
- Давай, поднимайся, руку мне на шею!
- А гады поливают… Ухлопают нас здесь обоих…
- Не ссы!

Так. Вот плот свободный… Черт, весь в какой-то слизи… Грязь что ли?

- Боец, каской воду зачерпни… Обмой… Не  грязь это! Вымажешься весь...
- А-а, Вася, падаем! Держись! Хух!

Дрюпнулись знатно!

- Васек, держись! Сейчас смою слизь! Ребята, кто еще с нами? Вы, да? Давайте плот подтащим, а то взрывом отнесло! Так! Взяли! Грузимся! Васек, давай! Ребята, шест взяли? Течением снесет!
- Не ори! Все здесь! Все есть! Мне еще плот назад гнать – там еще ребята ждут на берегу…

Течение-то приличное… Но вроде ведет ровно… А, дьявол тебя разорви, минами полощет собака! И ведь не поймешь откуда бьет! Вот тебе и поддержка с отвлечением…
Фриц-то он не дурак: что же он не знает, где наша переправа? Чушь какая-то! Он, вражина, уж давно здесь все пристрелял!

- Держись, браток! Держись, Васек! Оп! Вот и берег!
- Куда вы раненых тянете! Надо было там оставить – и в медсанбат!
- Приказа не было…
- В темноте и толчее ни хрена не видно, а сами не соображаете!
- Я с позиции огонь вести могу!
- С позиции! До позиции еще надо доскочить под огнем!
- Товарищ командир, я как раз доползу…
- Ладно, подумаем… Сестра перевяжите! Раненые еще есть?!..

    ***************************

В 2005 году при проведении поисковых работ на старых каменоломнях в районе бывшего Губаревского плацдарма на высоте в боковине заросшей траншеи были обнаружены останки солдата Красной армии…
Среди немудреного набора сохранившейся нехитрой солдатской амуниции была найдена хорошо сохранившаяся алюминевая фляжка с надписями.
Надписи гласили:
«А.М.»
"1942"
На вырезанной ленте красовалось: «Победа»…

                2025