И те тоже своих не бросали разъединением народцев

     Забавно сходство эпохи алкаша Ельцина с Веймарской республикой, тем более, что в обоих случаях известно то, чем все это, наименованное кремлевскими холуями лихими девяностыми, закончилось : у них приходом к власти Гитлера, у нас - такого же ублюдка калибром пожиже, а вот знать, что станет с Русiей и русскими дальше - неможно. Мы не немцы, нам плюй в зенки бесстыжие - все Божия роса, недаром нет и не будет никакого раскаяния за самодемоцид при иудобольшевиках, так и сейчас население искренне ненавидит несменяемого фюрера, но никто и пальцем не шевельнет ради перемены судьбы своей и всей страны. Потому мы русские, с нами Бог.
    - Откуда ты знаешь, - медленно произнес Гуюк, вперившись узкими глазами в переносицу Плано, - что именно сказал Бог ?
    Путешествующий оттуда сюда де Карпини важно ссылался на отцов Церкви, на прямого наследника Святого Петра и самого Христа, но великий хан лишь хохотал в ответ.
    - Человек может сказать что угодно, - отсмеявшись, успокаивал монаха Гуюк, - человек лжец. Но как могут другие люди верить явному лжецу ?
    У францисканца не было ответа, не станешь же погружаться в дебри античной философии на самом краю мира, а Белый войлок, плотно стоявший посреди бескрайней степи, и являл собой символ именно края мира, хотя суны и сами монголы считали это место центром мира.
    - Вы глупцы, - снова смеялся хан, - с чего - то вдруг решили, что ваш захудалый городишко, ничего не стоящий в сравнении с городами Срединной империи, был и есть точка отсчета всего и во все стороны. Вы, ромеи, говно.
    Плано де Карпини не выдерживал и принимался яростно опровергать слова Гуюка, приводя наизусть строфы Вергилия и Катулла, цитируя своды законов и даже пробуя изобразить в песочном ящике, на котором обучались ведению войны монголы, скульптуры и архитектуру Вечного города. Гуюк, смахивая ладонью изображения монаха, веселился еще больше.
    - Одного моего тумена хватит, - кашлял от смеха хан, - чтобы развеять по ветру все то, что ты пытаешься объяснить. Вы говно.
    Разочарованный Плано, не забыв выпросить пайцзу, отъезжал из временной ставки самой могучей империи планеты за все времена существования человечества, по пути неизбежно останавливаясь в Сарай - Бату, где родственник великого хана оказывался чуть лучше настроенным к визитерам с далекого Запада.
    - Не говно, - утешал монаха Бату, приказав снаряжать конвой для почетного сопровождения неудавшегося посольства Ватикана в пределы Запада, - а навоз. То есть не из человека отходы, а от скота.
    Сомнительно утешенный Плано де Карпини тут же решал переименоваться в Вильома Рубрука или Сигизмунда Герберштейна, не зная, как еще суметь понять этих загадочных и непостижимых обитателей Востока. Возвращаясь в Европу, он не раз замечал сильно отличных от монголов людей, покорно стоявших глаголем в полях и огородах, с радостью принимавших ожигающие их удары плетей и кнутов монголов, и в том его счастье : если бы попытался вникнуть францисканец в суть происходящего, то точно бы свихнулся от открывшейся ему великой тайны загадочной русской души.