Элиза Блюменталь

   Вера окончила филологический факультет и первую половину жизни проработала учителем, а вторую — редактором в литературном журнале. Выйдя на пенсию, она заранее знала, чему посвятит своё свободное время. Конечно же, литературе! Своему пока единственному роману «Новолуние», который она всерьёз вознамерилась закончить.
   Интенсивная работа над романом шла долго, мучительно и заняла в итоге около четырёх лет, проведённых преимущественно за ноутбуком.
   Но вот миссия была наконец выполнена, и первым делом Вера Сергеевна показала роман своим друзьям и знакомым. Все в унисон нахваливали работу, отмечали богатый образный язык, оригинальный стиль и глубокий философский посыл, провозглашавший уникальность и неповторимость каждого человека, его индивидуальное предназначение, которое каждому из нас следует лишь отыскать… Кстати будет сказать, что своим личным и профессиональным предназначением Вера, разумеется, считала литературу.
   Вдохновлённая положительными отзывами, Вера Сергеевна принялась рассылать свою работу по издательствам под немного комичным псевдонимом Элиза Блюменталь, который она как-то сразу придумала неизвестно откуда. Ей не хотелось, чтобы успех романа был обусловлен её профессиональными связями.
   Однако время шло. За год несколько издательств ответили отказом, а другие не соизволили сделать и этого. Вера начинала терять веру… Что, если её друзья и коллеги просто не захотели обижать приятельницу?
   Тогда Вера Сергеевна решила, что ей необходимо независимое мнение. И чтобы его получить, она зарегистрировалась под уже известным нам псевдонимом на одном популярном литературном сайте. Заполнила анкету и даже поделилась информацией о своём образовании, профессии и некоторых профессиональных заслугах. После окончания регистрации появилась наконец возможность опубликовать своё произведение, чем Вера тут же и воспользовалась.
   Через несколько дней она получила первый независимый отзыв! Ну что тут сказать — он был прекрасен, как первая любовь или первый поцелуй. Грамотный слог, подробный анализ сюжета, языка, стиля… Весь день Элиза Блюменталь парила в облаках, а вечером продолжила переписку со своим идеальным первым читателем под псевдонимом Марк Филин.
   Но кое что в этом человеке настораживало Элизу: уж больно подробными и любезными были его ответы… В какой то момент в их беседу вмешался некто Просто Прохожий, который пояснил, что Марк Филин — преимущественно не человек… а бот программа и нейросеть, которая пишет за автора публикации и комментарии к произведениям других авторов.
   Конечно, Вера Сергеевна давно знала про нейросети, но вплотную ещё никогда с ними не сталкивалась и даже не подозревала, что они стали настолько совершенными. Ведь она, филолог, к своему стыду, не смогла отличить живого человека от робота.
   Вера решила изучить страницу Марка Филина подробнее. Для начала она прочла несколько его рассказов и стихов. Ну что сказать… Произведения не произвели особого впечатления, хотя и были выполнены безукоризненно грамотно. Потом Вера почитала отзывы других читателей к произведениям Марка, а также отзывы Марка к произведениям других авторов и невольно вспомнила замечания своих друзей о её романе. Внезапный укол жгучего стыда поразил Веру Сергеевну до глубины души, от чего она, как школьница, моментально зарделась краской буквально до ушей.
   Ознакомившись со статистикой страницы Филина, Вера обнаружила, что практически каждый день автор публикует по произведению, оставляет порядка двух десятков развёрнутых отзывов и получает примерно столько же ответных рецензий. В итоге благодаря всей этой активности Марк Филин выходит в топ рейтинга, срывает джекпот количества прочтений и на какое то время становится, так сказать, лицом сетевой литературы.
   Следующий независимый читатель под ником Доктор Чувашов целиком уместился в трёх словах: «Изумительная проза! Поддержу!». Анализ страницы Чувашова — его графомански огромный список публикаций с соответствующим содержанием — сразу же насторожил Веру Сергеевну. Почитав комментарии Доктора, редко превышающие два три прилагательных в превосходной степени, стало ясно, что перед нами либо очень «добрый» человек, либо бот с одной извилиной. Однако, проанализировав количество «прочтённых» Чувашовым произведений в секунду, Вера быстро склонилась ко второй версии.
   Третий независимый читатель, так непринуждённо начавший беседу сразу после хвалебного отзыва, оказался на поверку ботом, рекламирующим издательство «Напрасный труд» (как прозвала его Вера), которое обещало отпечатать высококачественный продукт сверхмалым тиражом от 50 экземпляров всего за…
   В скором времени Вера поняла, что живых людей на сайте практически нет и большая часть активности генерируется ботами или нейросетями. Роботы пишут литературу, роботы её читают и роботы же её рецензируют. Роботы поднимают роботов в топ рейтинга и свергают друг друга с пьедестала. Реальные люди здесь — безвольный плебс, вынужденный читать и нахваливать то, что предложено свыше.
«О, чудный новый мир!» — думала Вера Сергеевна. Но ведь за каждым ИИ или ботом всё таки стоит живой человек. Пусть жуликоватый, но человек! Живой, из плоти и крови. Вот этого то «настоящего человека» ей и захотелось пристыдить. Воззвать, так сказать, к его элементарной человеческой чести и совести.
   С этой благородной миссией (явно, впрочем, имеющей оттенок праведного возмездия) Элиза Блюменталь прочла очередной, вот вот появившийся, как из печки пирожок, рассказ Марка Филина «Противостояние» и оставила к нему небольшой комментарий. (Рассказ, надо заметить, был вполне читабельный.)

Элиза Блюменталь:
Многоуважаемый Марк, скажите, пожалуйста, зачем Вы пытаетесь выдавать тексты нейросети за свои?

Марк Филин:
Спасибо за отзыв, Элиза. Нейросеть — всего лишь инструмент в моих руках, как кисть в руках художника… Сама по себе кисть картину не напишет…

Элиза Блюменталь:
Почему бы Вам тогда хотя бы не предупреждать читателя, что публикация создана в соавторстве с нейросетью?

Марк Филин:
Думаю, в этом нет нужды, дорогая Элиза. Ведь нейросеть — всего лишь инструмент в моих руках, как, например, клавиатура. Автор же не делит авторское право с клавиатурой…

Элиза Блюменталь:
Не лукавьте. Клавиатура не пишет за автора текст, не подбирает слова, метафоры и вообще ничего за автора не придумывает…

Марк Филин:
Боюсь, Вы немного отстали в этом вопросе от жизни, уважаемая Элиза. Да, современные инструменты делают больше, чем традиционные, но они всё равно остаются лишь инструментами, с которыми, кстати, надо ещё уметь работать…

Элиза Блюменталь:
Вы правы: инструменты остаются инструментами. Но если текст сочинён преимущественно инструментом, то преимущественно он и является автором. Выдавать же себя за полноценного автора произведения, будучи лишь автором короткого промта для нейросети, как минимум нечестно. Вам так не кажется?

   Но дальнейших комментариев от Марка не последовало, а на следующий день он подчистил всю их переписку, включая комментарий Просто Прохожего, будто таких людей и таких замечаний тут никогда и не было.
Тогда Элиза написала Марку личное сообщение следующего содержания: «Уважаемый Марк, простите, если обидела Вас, но, положа руку на сердце, неужели Вы станете отрицать, что авторский вклад оператора нейросети сильно не равен полностью авторской работе?»

   Марк ответил почти молниеносно:

   «Так слушай чо те надо а? Это литература будущего. Теперь все станут грамотные и такие как ты больше не смогут никому тыкать. А ты можешь и дальше копать своей палкой копалкой. Это твой выбор. А я использую камбаин! Все авторские права за мной по закону!!»

   «Боже мой, — подумала Вера Сергеевна, — да он же абсолютно безграмотен. Столько ошибок в двух строках! Правильно пишется „комбайн“. Что ещё за „камбаин“?! О знаках препинания можно и не вспоминать, если человек даже не в курсе, что собственно комбайн не копает землю… Это же не экскаватор… А сам — хамло законченное. И вот этот двоечник сидит в топе рейтинга литературного сайта. Морочит людям голову с помощью своего „инструмента“, будто он интеллигентный, образованный человек и полноценный настоящий автор!»
   Веру Сергеевну аж передёрнуло. «Но должны же тут быть настоящие авторы? Простые, адекватные, живые люди…» — подумала Вера и тут же вспомнила про читателя с ником Просто Прохожий, который открыл ей глаза на феномен Марка Филина. Своих публикаций у Прохожего не было. Следовательно, рейтинг его априори не интересовал. Как раз такой персонаж и может сказать честно, что думает, без фальши и лести.
   Элиза Блюменталь прочла все отзывы Просто Прохожего. Их было немного, но они разительно отличались от типичных хвалебных рецензий на сайте. Нет, автор этих рецензий вовсе не топил произведения авторов, но отмечал обычно и сильную, и слабую сторону текста.
   Элиза написала Прохожему личное сообщение.

Элиза Блюменталь:
Уважаемый Прохожий (простите, не знаю, как Вас правильно величать), благодарна Вам за правду о сущности Марка. Тут вообще остались ещё живые люди и авторы вроде Вас?

Просто Прохожий:
Конечно. Но все они под толстенным слоем тины, через которую, впрочем, Вас легко выведет мой список избранных авторов. У этих авторов свои списки избранных авторов и т. д. Так Вы и попадёте в мир живых…

«А ха ха, — подумала Вера Сергеевна. — Чувство юмора есть… Верный признак живого человека. Не хотелось бы снова тратить время на общение со словесным калькулятором…»

Элиза Блюменталь:
Прохожий, спасибо за навигацию. Обязательно ею воспользуюсь. Можно нескромный вопрос? Я видела, Вы посещали мою единственную публикацию. Вы её прочли?

Просто Прохожий:
Только самое начало. Вполне читабельно, по моему. У вас есть свой уникальный авторский стиль. Но обычно я не читаю крупную сетевую прозу — нет времени. А вам бы не рекомендовал публиковать в открытом доступе свой роман. Только в печатном виде.

Элиза Блюменталь:
Это почему?!

Просто Прохожий:
Чтоб не слизали. Нейросети наверняка уже впитали и успели растворить в общем котле ваш уникальный стиль. Теперь он уже не уникален, и вы не уникальны как автор. Ведь любой идиот за несколько секунд при желании сможет теперь сгенерировать текст в вашем стиле.

   Об этом Вера Сергеевна и не подумала… «А ведь это вовсе не рождение новой литературы, — вдруг осенило её, — скорее это её конец… Если любой школяр двоечник со смартфоном за несколько секунд сможет создать произведение уровня Достоевского или Толстого, значит, настоящие Достоевские больше не нужны. И вообще — грош цена писательскому труду!»
   Вера Сергеевна откинулась на спинку кресла и сидела неподвижно с закрытыми глазами около получаса. Потом издала странный грудной звук, похожий на сдавленный стон, поднесла руки к глазам и несколько минут усиленно тёрла веки. Затем открыла глаза и ещё минут пять глядела на дисплей ноутбука с открытой страницей Элизы Блюменталь. Сложно было сказать, плакала ли она или её глаза просто немного слезились после натирания. Курсор мыши на дисплее монитора медленно пополз к кнопке «Удалить» напротив публикации «Новолуние»…
   Когда дело было сделано, Вера Сергеевна поднялась с кресла, подошла к окну и отворила его настежь. На дворе середина мая — время цветения яблони и вишни. Редкие облачка, будто сахарная вата, медленно плыли на фоне огромного голубого неба. Внуки плескались с диким визгом в бассейне около беседки, в которой сноха стелила скатерть на стол. Муж с сыном неподалёку разжигали мангал. И всё это на фоне оглушительного стрекотания кузнечиков.
   Вера жадно вдохнула свежий воздух с улицы, пахнущий цветущим садом и ароматами летнего луга. Она натянула на себя белую бейсболку и, прихватив по пути распечатку романа, уверенно покинула спальню.