Однажды в... СССР Книга 2 Глава 33

Неделя эта тянулась для Яна настолько мучительно и долго, что ни «Тихий Дон», ни ежедневные, вернее, еженощные баталии на кожаном диване течение её не ускоряли.                Ян уже склонялся к тому, что нет у Тамары никого, кто бы  помог ему «подогреть» Мишку, и что её единственная цель — подольше удержать его.                Как вдруг, вернувшись вечером с работы, она деловито произнесла:                — Ты завтра дома будь с утра. Договорилась я с одним. К тебе придёт не просто прапор — сам кум пожалует.                — Сам кум? Твой кум? Ты у него детей крестила?                — Да нет же, дурачок. Кум — это офицер из оперчасти, как контрразведчик в зоне, чтоб бунтов не было, чтоб был везде порядок. Вся зона у него в руках. Его боится даже сам Хозяин.                — Хозяин, это кто?                —  Начальник зоны, подполковник.                —  Начальник зоны и боится подчинённого?!                —  Ну да. Ведь у того везде свои шпионы: и среди зэков, и среди служивых. На всех он информацию имеет. Иваныч — тот ещё жучара!                —  Ну, если он такой крутой, с чего он мне вдруг помогать надумал?                —  Так он же мой двоюродный! А любит, как родную. И мы росли с ним вместе. Не боись!                «Ох, как же мне не нравится всё это... — Подумал Ян. — Но что, другой есть выбор? Нет. Поэтому придётся рисковать». — А вслух сказал:                —  Лады! Спасибо, Тома! Значит, с утра и буду ждать.               
Прождал всё утро — бесполезно.                А вот к обеду неожиданно входная дверь без стука отворилась, и в комнате, как дух, возник  сам «кум».                Ян представлял его широкоплечим великаном, так килограммов на сто тридцать, с суровым взором, умеющим читать все мысли человека.                На самом деле в дом вошёл тридцатилетний старший лейтенант, упитанный, среднего роста, с весёлым взглядом серых глаз и пышными пшеничными усами.                — Здорово, я - Степан Иванович. А ты - Степан? Всё верно?                — Так точно! — То ли от неожиданности бесшумного появления кума, то ли при виде офицерской формы отрапортовал вскочивший с дивана и вытянувшийся по стойке «Смирно!» Ян.                — Да ты садись, чего вскочил. Ты ж тут хозяин, вроде, а я гость. Садись. — И «кум» присел на табурет рядом с диваном. Ян тоже сел, пытаясь унять бешеный стук сердца:                «И чего это я так мандражирую? Мужик он вроде нормальный...» — подумал он.                — Тамара мне сказала, что дружбана ты хочешь подогреть. Так?                — Верно. Друга лучшего. Его ведь ни за что закрыли...                — Ах-ха-ха! — Искренне рассмеялся Степан Иванович , и кончики усов его запрыгали. — Да у нас, в зоне, если ты их спросишь, так все они, все, все —  ни за что сидят! Ха-ха-ха-ха! Ну, насмешиил, Степан. Короче. Сколько ты хочешь передать?                — Червонец.                — Десять рублей? — Лицо старлея поскучнело. — Всего-то? Так он на них и пачку сигарет не купит! И что он с ними будет делать?                — Нет, десять тысяч...                — Десять штук?! — Глаза оперативнника превратились в два натуральных блюдца. — Такие деньги в наше время? Не хило, не хило... Ты что, миллионер подпольный? Фамилия твоя, случайно, не Корейко? — Покачал он головой.                — Да нет, тут родичи его и все друзья собрали. А дядя у него на Северах всю жизнь. В артели золото моет.                — А ты мой гонорар учёл? Порядок цифр сечёшь?                — Да, знаю. Если другу десять, то вам — двенадцать. Так?                — А кто твой друг? От этого зависит сумма.                — Сайтоев Михаил Григорьевич.                — Сайтоев?! Ничего себе! О нём гудит вся зона. Ты знаешь, ведь Сайтоев твой... он в карантине... так двоих путёвых ухайдокал, что на больничке до сих пор они. Не знал?                «Вот это да... — подумал Ян. — Везёт же Мишке, как утопленнику...» — а вслух спросил:                — А сам хоть цел?                — Сам цел. Что ему будет. Он же японец! Прирождённый каратист. Как уж на сковородке, всегда успеет извернуться. У них это в крови. Ну в общем, Стёпа, если мне пятнашку ты найдёшь, то дело сделаем. Что скажешь?                Ян для виду помолчал. Задумался, будто считает что-то. Затем взглянул на опера:                — Найду, — ответил он, — какой порядок будет?                — Порядок, как обычно... Ты гонорар мой передашь Тамаре, она мне маякнёт, и я приду за передачей твоему кенту. Когда же от него тебе я принесу записку, она мне денежку отдаст. Да... и её бы надо поощрить... ты как?                — Само собой! И за постой, и за подмогу — нет вопросов...                — Ну и лады,—- и Ян пожал протянутую пухлую ладонь оперативника, окинувшего его ещё одним недоверчивым взглядом. — Я через пару дней загляну...                И он исчез так же бесшумно и стремительно, как и вошёл. Ян перевёл дух.                «Вот интересно... — подумал он, — и вроде ведь ничем не примечательный мужик, а кровь в его присутствии аж закипает. Да, видимо, не зря Тамара говорила, что у него под каблуком вся зона. Так и есть. Ну что ж, если не он, так кто? Кто сможет передать столько бабулей, не боясь попасться? Лишь только он. Ведь он таких и ловит. А вот его ловить и некому...»                И с этими мыслями Ян полез в диван, достал свою сумку и сделал два пакета: один — на десять тысяч — он изолентой замотал потуже, другой побольше — на пятнадцать тысяч —перевязал верёвкой так, чтоб развязать легко, «на бантик». И Томе приготовил тысячу рублей.                «Чёрт! Такие бабки я доверить должен подруге, с которой я знаком всего семь дней А если заберёт себе и спрячет?! Мне что, тогда душить её? Пытать? Ведь бабки эти не мои, а Мишкины уже. А если тот старлей штук двадцать заберёт себе, а за пятёру арестует и посадит? За дачу взятки. А я и доказать-то не сумею ничего. И что доказывать? Тут взятка чистая! А эти... что Тома, что старлей — они ж таких огромных денег никогда не видели! А тут такой соблазн...» — Терзался Ян за часом час.                Но когда вечером появилась Тамара, и лучик радости её блестящих глаз его глаза пронзил, сомнения вмиг улетучились.                Пока она возилась с ужином, он посчитал оставшиеся деньги — их было — пять пятьсот.                «На жизнь и на учёбу хватит. Навещу Глеба и через пару месяцев приедем вместе. Бабок у Глеба — завались. Ещё раз подогреем Мишку. Тем более, дорожку протоптал, проблем не будет. Возможно, и свидание пробьём...» — подумал он.                А после ужина он передал оба пакета с «бабками» Тамаре и объяснил, какой она должна отдать, какой же придержать до получения сообщения от Мишки.
                __________________________

                Продолжение в Главе 34