1. Край зеленых помидоров и всякой чертовщины

Июнь, 1988 год, село Еремино, где-то на севере Пермского края (тогда - Пермской области).

- Так значит, Куликов Владимир Николаевич, это вы к нам в Еремино фельдшером по распределению после обучения? - председатель сельсовета перевел взгляд с раскрытого красного паспорта на худенького невысокого парнишку в клетчатом пальто, стоящего перед его столом.

- Всё верно. – устало кивнул головой Володя, ещё вчерашний студент Первого Ленинградского медицинского института, и с козырька его фуражки слетело небольшое облачко пыли. Председатель, Дмитрий Петрович, озадаченно почесал пальцем свои густые усы.

- Так ты ещё, оказывается, из Ленинграда... -  перешел он с молодым человеком на "ты", минуя ритуал брудершафта.

Фельдшер им в село, конечно, нужен был, но... Видимо тот факт, что к ним отправили ни много ни мало самую настоящую "столичную штучку" с целым университетским образованием, несколько удивил главу сельсовета.
 
- Ты уж не сердись на нас, что не встретили тебя в аэропорту. Машина сломалась. - Дмитрий Петрович закрыл паспорт и протянул обратно владельцу. Лицо его вдруг озарилось самой добродушной улыбкой: - Ну-с, добро пожаловать в наш край зелёных помидоров, Владимир Николаевич.

- Какой край? - не понял Володя.


- Ну, солнца у нас тут мало, не успевают они краснеть. - развел руками председатель. - Климат такой, ничего не попишешь. Привыкай.


То, что он попал в дикое захолустье, коренной ленинградец Володя понял сразу, когда узнал о своём распределении. Глухое уральское село на самых дальних выселках, где в радиусе почти ста пятидесяти километров нет ничего кроме тайги... Впрочем, село оно и в Африке село. Что, Володя деревень не видел в своей жизни? Каждое лето жил у бабушки в колхозе после пионерлагеря. К тому же, он не один такой. И не в такие места, бывает, людей забрасывают по распределению. Но всем ужасом своего положения Володя проникся чуть позже, когда после лайнера ИЛ-18, летевшего из Ленинграда до Перми, он пересел на самолётик АН-2П типа "кукурузник", где его чуть не вывернуло наизнанку от турбулентных кульбитов. В Красновишерске Володя приземлился едва теплым. Не найдя обещанную "буханку" из Еремино, он напросился попутчиком к каким-то мужикам на УАЗике, в котором полтора часа гремел всеми костями по гравийной дороге. За время сеанса вибрационного массажа, Володя успел покрыться с ног до головы толстым слоем серой пыли, и стал похож на скульптуру с моргающими глазами. Но что самое обидное, в само Еремино мужики ехать наотрез отказались. Они доехали лишь до поворота на деревню, а дальше все как один заявили, что не поедут в это "чёртово село". Так как там, по их словам, одна сплошная нечисть. И уехали, оставив обалдевшего Володю стоять на дороге. Ему осталось лишь растерянно хлопать глазами, глядя вслед быстро удаляющейся машине. Делать было нечего, пришлось ему со всем своим багажом в руках топать до Еремино на своих двоих никак не меньше трёх километров. Ну черти, ну держитесь! Володя вам сейчас устроит за весь этот балаган! На небе тем временем сгущались темные тучи.

- Пойдем, Владимир Николаевич, покажу тебе твой дом. – сказал Дмитрий Петрович, поднимаясь со своего кресла.

За дверью кабинета послышался быстро приближающийся грохот. Резко распахнув дверь, в кабинет влетел какой-то растрёпанный парень в фуфайке. На вид не старше Володи.

- Дядь Дим, починил, можем ехать встречать! - радостно сообщил он председателю.

- Да не надо, Гриш, он уже сам добрался. - тот указал взглядом на ленинградца.

Гриша уставился на Володю, как на какой-то диковинный экспонат из кунсткамеры. Тот даже запереживал, не отрасли ли у него где за это время пара тройка лишних конечностей?

- Здрасьте, я Гриша.- широко улыбнулся парень протянул Володе измазанную мазутом руку.

- Владимир. - строго представился он и, наступив на горло своей вопящей от ужаса чистоплотности, пожал маслянистую Гришину ладонь.

- Владимир Николаевич у нас, оказывается, из самого Ленинграда. - гордо произнес председатель. - А из-за твоей калымаги, ему самому сюда добираться пришлось. Вот ты его и разместишь, раз проштрафился. - переложил свою заботу Дмитрий Петрович и уселся обратно в кресло.

- В дом к покойной Александры Андреевне? Правильно же? - уточнил Гриша.

-  Да, туда.

"К покойной?" - в ужасе повторил про себя Володя. Его же должны были принять на подселение к еще живой бабуле!

- Да ты не переживай, Владимир Николаевич. - попытался смягчить ситуацию председатель, заметив, как на Володе немного приподнялась фуражка от вставших под ней дыбом волос. - Дом там хороший. Александра Андреевна в библиотеке нашей работала, там и померла. Родных у нее не было, на дом никто не претендует, так что он в твоём полном распоряжении. Располагайся, обвыкайся. А завтра на работу. Вот тебе ключи от дома. - Председатель достал из ящика стола пару ключей.
- По дороге познакомься с Гришкой поближе, он тебя к больным на дом возить будет. А потом приработаешься. Глядишь, ещё и понравится у нас. Тут тихо, спокойно. Сельский клуб, между прочим, работает. Киноленты крутят... В общем, жду тебя завтра к восьми утра.

Когда Володя с Гришей вышли из сельсовета, уже вовсю шел дождь. Похолодало. Вот тебе и июнь. Вот тебе и лето. Вот тебе и мечты о распределении в теплые края.

Кабина "буханки"  оказалась насквозь пропитана едким сигаретным дымом. Володя опустил было стекло, чтобы запустить внутрь свежего воздуха, но тут же поднял обратно, когда ему в лицо дунул влажный промозглый холод. Погода стала такой же отвратительной, как и потрёпанный дорогой внешний вид Володи. Хоть ему, как ленинградцу, не привыкать к такой погоде, все же на сердце ему стало совсем тоскливо. Смотря по пути на унылые покосившиеся домишки, веры у Володи в правдивость слов председателя о том, что ему тут понравится, совсем не осталось. На цветущий и пышущий жизнью колхоз его бабушки совсем не похоже. Дорога была ужасной. По пути ему сразу вспомнилась игра, в которую с ним играли в детстве, садя маленького Володю на колени: "По кочкам, по кочкам, по кривым дорожкам в ямку - бух!". На очередной яме Володя тихо выругался себе под нос. Плохо расслышавший его из-за шума машины, Гриша переспросил:

- Ипатьево? Знаю такое село. У меня там, кстати, тетка живёт. А вам туда зачем?

- Да это я так. - тяжело вздохнул Володя. - На другое Ипатьево похоже... Слушай, а почему у вас тут так печально? Заброшенных домов много. Кого мне лечить то?

- Село когда-то давно основали ради добычи горного хрусталя. Теперь месторождения истощились, а больше тут делать нечего. Вот народ и уезжает. Одной лесопилкой ещё кое-как держимся. И то... - Гриша вдруг резко замолчал. Настолько резко, что Володя сразу понял, что он хотел было что-то сказать, но почему-то передумал.

- И то... Что? - решил все таки выяснить Володя.

- Говорю, одной лесопилкой держимся. И школа ещё есть, магазин. Ничего, живём как-то потихоньку. - как ни в чем не бывало ответил Гриша.

Решил, значит, сделать вид, что ничего не было? Володя решил, что его так просто не проведешь.

- Слушай, а почему рассказывают, будто у вас тут какая-то чертовщина творится?

- Это вам председатель что ли сказал? - наигранно усмехнулся Гриша.

- Нет, водитель, который меня сюда довёз. Точнее, до знака "Еремино", а дальше ехать отказался, сказав про эту самую чертовщину.

- Ерунду всякую люди болтают, не слушайте никого. - лицо Гриши вдруг сделалось очень серьезным и в то же время грустным. Он очень хотел бы поболтать с ленинградцем, но точно не на эту тему. А о чем ещё можно поговорить со "столичным"? Володя же от наступившей тишины напрягся. Да что же тут такое творится?

- Приехали. - сказал Гриша, подъезжая к одному из домов.

Обычный деревянный домик под кроной огромной черемухи. Забор, калитка и почтовый ящик.

- Прямо поместье! - насмешливо улыбнулся Володя, оценив скромный размер своего нового жилища.

На калитку запрыгнули две кошки. Черная гладкошерстная и пушистая трёхцветная. Они пристально, словно две горгульи, наблюдали за Гришей и новым хозяином дома, пока те выгружали чемоданы.

- О, а вот и ваше хозяйство вас уже встречает. - сказал Гриша, заметив на заборе кошек. - Их забрать пытались, а они все равно сюда возвращаются. Так что теперь они ваши. Не знаю, правда, как их зовут.

Володе на это было глубоко плевать. Он кошек никогда не любил и любезничать с ними не собирался. Кошки, когда Гриша и Володя подошли к калитке, спрыгнули обратно во двор и, гордо задрав хвосты, исчезли за домом.

Внутри всё действительно оказалось вполне себе презентабельным. Скромно, но со вкусом. В комнатах чисто и аккуратно прибрано. Володю тут ждали.

- Ну всё, располагайтесь! - Гриша поставил на пол чемоданы. - Свет есть, вода в колодце есть. Может, ещё чем помочь?

- Спасибо. Не надо. - покачал головой Володя. Всё, что он хотел сейчас после пережитого - просто остаться одному и отдышаться.

- Ладно, я тогда пошел. Счастливо!

Гриша с чувством пожал руку Володи. Парню вдруг резко захотелось проявить дружелюбие к приезжему, и он не придумал ничего лучше, как вручить ему из своего кармана ещё не начатую пачку папирос"Беломорканал". Просто так - за знакомство. Володя молча уставился на бело-синюю картонную коробочку, от усталости не в силах сказать, что не курит. Гриша дружески похлопал его по плечу и был таков. Услышав звук отделяющейся машины, Володя немного пришел в себя. Сунув сигареты в карман пальто, он побрел исследовать дом. Увидев в первой же комнате диван, он устало уселся на него, чтобы наконец-то отдышаться с дороги и моргнул.

Когда он открыл глаза, часы на стене показывали уже без пяти минут десять вечера. Володя так и не понял, как провалился в сон. За окном тем не менее было более-менее светло. Белые ночи. Почти совсем как в Ленинграде.

Володя снял пальто, но тут же надел обратно. В доме после дождя стало довольно промозгло. Так не пойдёт! Поежившись, он побрел к печке. Просто надо её затопить и сразу станет тепло. Делов то! «Это тебе не центральное отопление, которое приходится мёрзнут и ждать, пока включат»  - как любила говорить его бабушка, когда в доме холодало. – «В деревне в любой момент дров принес, затопил, и сразу тепло!». На счастье, дрова оказались совсем рядом с домом, сложенные аккуратно у стены под навесом. Притащив охапку поленьев, Володя принялся топить печь. Щёлкнули спички, и вот уже в печи затанцевал яркий язычок пламени. Готово! Но вдруг почему-то всё пошло не по плану. Дым, вместо того, чтобы пойти вверх, начал идти внутрь. Такого у бабушки не было! Огонь тем временем разгорался, дыма становилось всё больше. Растерявшись, Володя схватил с печки чайник и плеснул внутрь. Огонь погас, но теперь наружу повалил едкий серый дым. Задержав дыхание, Володя схватил пальто и выскочил на улицу. Теперь нужно было ждать, пока дом проветрится.

Он подошёл к калитке, облокотился на нее и устало уронил голову на руки.

- Три года... - пробормотал Володя себе под нос. - Мне работать целых три года в этой чертовой дыре! Где нет даже несчастного водопровода, канализации и отопления! И вообще ни х...

Хриплый голос прервал его тираду:

- Уважаемый, махорки не найдется?

Володя так и подпрыгнул от неожиданности. Прямо перед ним стоял мужичок в ватнике и кирзовых сапогах. Как он так незаметно подкрался? Белая ночь, вокруг всё прекрасно видно, и вдруг, как из-под земли - здрасьте.

"Не курю. И вам не советую." - хотел было ответить Володя, но тут вспомнил о пачке "Беломора" в кармане и о спичках, которых он сунул туда же. Ладно, так и быть. Он протянул их мужичку. Тот достал папироску, чиркнул спичкой и с наслаждением вдохнул облако серого дыма.

- Это тебя откуда такого в красивом пальтишке к нам занесло? - спросил он, выпуская через нос очередное густое облако.

- Я из Ленинграда по распределению. Буду работать у вас фельдшером. - ответил Володя заготовленную фразу, произнести которую, как он думал, ему предстоит ещё не мало раз.

- Вот оно что. - усмехнулся мужичок, затягиваясь в очередной раз. - Ну милости просим, милости просим! Ты только, добрый человек, внучонка моего Гришку не обижай, ладно? Ты не подумай, он не дуролом какой. Просто жизни ещё не видел, молодой совсем. Как и ты.

- Гриша, это который водитель в сельсовете?

- Он самый.

- Внучок ваш? - Володя удивлённо поднял брови, внимательнее присмотревшись к мужчине. На вид ему было чуть за сорок, не больше. - Молодо вы выглядите.

- А я теперь, уважаемый, всегда молодо выгляжу. После того, как меня в лесу на лесопилке елкой пришибло. Здоровая, зараза, была. Гришка то тогда ещё даже не народился.

- Это как? Пришибло... - не понял Володя.

- А вот так, прямо по голове тюк - и всё! - мужик снял фуражку.

Володя потерял дар речи. Череп его напоминал расколотый грецкий орех с виднеющимся оттуда ядрышком. Только вместо ядрышка был мозг. Как он ходит? Это же травма не совместимая с жизнью!

В мгновение ока на забор вскочила черная кошка и яростно зашипела на мужика. Тот от испуга замахал руками, а Володя инстинктивно шарахнулся в сторону. Когда он поднял голову, мужика и след простыл. Будто и не было его.  Лишь на земле, где он стоял, лежал тлеющий хабарик.