Невзначай

  Встреча оказалась внезапно, невзначай, когда Николай оступился и съехав по обрывистому склону, цепляясь, за упавшие ветви деревьев. В склоне таилась пещера. Медленно на ощупь пробираясь в неё, он столкнулся женщиной или девушкой, которая полусидела на камне.
  -Ой,-вскрикнула она от неожиданности.
   Поравнявшись с ней, Николай приобнял и коснулся губами лица.
   -Ещё не познакомились, а целоваться лезешь. Хотя я заблудилась и к тому же ногу подвернула. Придётся поневоле быть уступчивой, ведь от тебя зависит моё спасение. К тому же я страшно проголодалась.
   -За нежные поцелуи я готов поделиться  взятой с собой едой.
   Они поцеловались. Второй раз уже с нежностью. Она , как спасателя хотела привлечь, а ему поцелуй показался медовым. Поделился горбушкой хлеба.
   -Хорошо бы в бане помыться, а то боюсь разболеться, ночью было холодно.
   -Ну, если со мной пойдёшь в баню, обещаю пропарить хорошо, даже с веником.
   -Мне выбирать не приходится. К тому-же у мня дни безопасные, если дойдёт у нас бо близости. Я вообще-то влюбчивая. У меня был парень, но как забрали в армию, ни весточки. А у тебя девушка есть?
  -Ну, если считать двоюродную, Она очень близорука. Да и ребят у нас мало, больше девушки в деревне, а в деревне бабушки там  целый переулок авганских вдов, проходу не дают. В этот раз моя мать пошла проведать старушку. Так, что, как доберёмся до дома, можно наносить воды и затопить баню. Только кормить  тебя особо нечем, кроме яиц кур и окрошки. Можно, конечно, попробовать на уху поймать.
   Вот будем вброд переходить реку, тут по пояс , может под камнями налимы попадут, а как наношу воды и затоплю баню, можно ещё морды поставить, может в них рыба найдёт или на удочки половить, если повезёт, был бы клёв. Тебя как зовут?
  - Виня.
  -А меня  Колей.
   Когда переходили реку , пришлось раздеться, чтобы не замочиться. У выхода на берег, они обнялись, поцеловались и повалились на  покатый берег. Всё получилось как- то само собой.
   Всё-таки под несколькими камнями он поймал  четырёх налимов.
   Воды наносил быстро, пока девушка  чистила рыбу и варила уху. Когда баня была затоплена, он ещё на удочки поймал несколько хариусов и окуней. Вместе с яйцами насытились ухой и пошли в баню. Помывшись были настолько нежны друг к другу, что , казалось, влюбились. В постели уже не стеснялись наготы, как в бане.
   Ночью стало тесней в постели, это прилегла двоюродная.
  -Я хоть не очень ревнивая, но мне любви хочется сегодня больше, чем обычно. Не хочется тебя уступать.
   -Вообще-то двоюродные женятся только  в крайнем случае, если после войны, когда мужчин мало.
   -Да у нас и теперь не густо. Один парень или мужик на трёх-чётырёх, не считая афганских вдов. Ты погостишь и уедешь, а я останусь.
   -А может я так влюблюсь, что и мне захочется остаться?
   Может быть и нашли бы они сразу друг в друге счастье, но вскоре приехал родственник и позвал на встречу с отцом Николая, который оказался хоть и не так далеко по прямой, но за двумя областными и республиканской границей не в лучшем состоянии.
    Пока Николай ехал в поезде, вспоминал. как отроком  помогал отцу зарабатывать деньги, чтобы если не построить, хотя бы подремонтировать дом, а трудодни тогда не ахти какие были и за два летних месяца можно было заработать  на ивовом корье, который драли и сдавали в сельмаг, чтобы где-то дубили кожи, сколько и за год не заработали бы в колхозе. Отец спиливал толстые ивы, не говоря о кустарнике, а Николай драл и вязал . К нему на помощь приходила та двоюродная, которая ещё тогда не умела целоваться, а её старшая сестра их учила, когда отдыхали или ходили на речку попить ключевой еды, а вкуснее её была  медвяная земляника на полянке ха речкой.
  Отец, видя , что сын старается изо всех сил ещё и под девичьими взглядами , пошёл с сыном на полустанок утром, сел на рабочий паровоз и съездил к своей родственнице, у которой уже сын и две дочери подросли. Их рубашки, платьица, даже нижнее бельё, а особенно туфли и сандали пришлись в пору, радости было надолго и целовали и ласкали девчонки Колю. Потом, когда  в сельмаг было на дрогах отвезено корьё, а ободранные кряжи к  своему дому и домишку двоюродных, пилили , кололи  и складывали в поленницы.
   Через год , подремонтировав дом и крышу, отец уже зарабатывал себе на мопед, а Кольке на велосипед. На этом мопеде отец уехал в лесопункт  соседнего района а потом ещё дальше, приходило письмо, что на мебельной фабрике леспромхоза табуретки делает, а потом молва пришла, что связался он с бухгалтером, у той недостача, а вину на него по мебельному списали, хотя он только оставался за  мастера.
    На самом деле осталось тайной, что мать и дочь, у которых он снимал угол, по очереди ели на табурете и он сделал им красивый табурет, а когда за это выпили, ночевал с ними обеими. Дочь похвастала подруге и та, подкараулив его у мебельного цеха, стала говорить, что у них бы надо заменить старый табурет. что , если он научит, она сама сделает. Кончилось  тем, что он сделал широкий табурет и когда принёс, она его кормила своими пирожками, а потом села к нему на колени и, сказав, что мать в ночной смене, а у неё безопасные дни, ей бы хотелось с ним быть поближе, чтобы прыщей убавилось, а грудки подросли. Конечно, он заплатил за табуреты, но слухи пошли.
  Спустя столько лет Николай не сразу и узнал отца, так тот  изменился. Спать он стал на полатях с падчерицей отца, которая была и старше и опытней в любовных делах. Как-то так оказалось, что в мазь на живице добавлялось и то, что оставалось у них с Катей от любви для пущего выздоровления. Нога отца стала поправляться , а падчерица тоже на глазах хорошеть и полнеть, живот уже округлился, когда их записали. Отец, хоть и не так бойко, как бывало, но играл на свадьбе на тальянке. Только Коле было не больно весело, Виня ему и во сне снилась да и намного красивей была.