Два сапога - пара

Октябрьский день  в поселке Западная Лица был шикарен!
Очень свежий  шторм при ветре в 16 морских узла, на материке установил свои «бандитские» порядки: свистел в ушах, ломал деревья и некрепкие построения, не давал людям нормально перемещаться. Он, как ревнивый муж, устроил своей жене Погоде сцену ревности в день ее рождения, взамен получив  ее первозданную, скандальную энергию, способную снести все на своем пути.
Если это представить в виде картины, где все происходит с гигантским праздничным бисквитным тортом со снежными взбитыми сливками, присыпанным сахарной пудрой и шоколадной крошкой , то шторм — это «легкое» дуновения в сторону горящей свечи на нем, после которого внезапно вся эта «кулинарная» красота оказывается на физиономии. Сначала неожиданность, ничего не видно из-за крема на глазах, а потом приходит понимание, что это до умопомрачение вкусно и остается только все слизать, чтобы разглядеть то, что осталось от тортика!
Но, несмотря на тяжелые социально-бытовые условия, люди здесь никогда не унывают: энтузиазма и оптимизма им не занимать. В заснеженной и суровой тундре, почти на краю света, идет своим чередом особенная жизнь, наполненная не только сиренами подводных лодок, но и чистыми детскими голосами.
Связь с Большой землей  была морским путем и сухопутным.
Два раза в неделю, к берегу подходит не то большой пароходик, не то маленький корабль - балкер «Кировобад».
Морской народ по своей натуре весьма романтичный, поэтому не удивительно, что это маленькое суденышко приобрело другое  название, не официальное  -  «Санта Мария».
По своей значимости, этот «гроза залива» нисколько не уступал своему тезке — флагманскому кораблю первой экспедиции Христофора Колумба в Новый свет. И, даже если пристально и внимательно присмотреться, то по форме они даже были похожи и оба были достаточно надежными во время сильных штормов.
Но вернемся к нашему повествованию.
Был воскресный день.
Вечером «Санта Мария» возвращалась в Западную Лицу груженая всем необходимым, что нужно поселку для нормальной человеческой жизни. Балкер вез почту, посылки, продукты, лекарства, одежду, строительные материалы, сладости детишкам и много-много всего.
Находившиеся на судне пассажиры были те еще смельчаки, которые бесстрашно вышли на теплоходе из-за того, что не «втиснулись» или не успели к последнему рейсу на автобус, который шел по старой фронтовой дороге длинной в 21 км, пересекая  два раза  Заозёрску, которая  просветляется между сопками. Именно в этих местах сильно споткнулись фашисты, когда получили здесь сокрушительное поражение, назвав это место Долиной Смерти.
Пассажиров было человек пять. Три офицера, женщина средних лет и молодая девушка.
Два офицера Фомичев и Асеев служили на одной лодке и оба были откомандированы в госпиталь, чтобы навестить товарища, который в гололед упал и сломал очень неудачно ногу. Пришлось ее оперировать.
Фомичев Владимир Николаевич, капитаном третьего ранга - был командиром БЧ 4. Отвечал за связь.
Асеев Никита Андреевич, старший лейтенант,  полгода как прибыл на службу после окончания училища и был определен в БЧ 1 — штурманскую.
Третий офицер был незнакомым. По званию он был капитан второго ранга. Держался уверенно,  спокойно. По его лицу была видна усталость, которая обычно наблюдается у людей после длительного перелета.
Женщин заботливо приютил капитан судна у себя в каюте,  где было теплее всего, а мужчины расположились на камбузе.
Асеев заметил, что Фомичев знал обоих женщин, так как приветливо поздоровался, даже улыбнулся одной из них. Но улыбка была какой-то неестественной и натянутой.
Когда капитан увел женщин в свою каюту, Асеев даже как-то выдохнул.
Никита Андреевич, соблюдая все правила субординации не задавал лишних вопросов.
        Он побеспокоился о своих старших товарищах и обратился к капитану с просьбой заварить им чай, потому, как промерзли все до самой  до нитки, ожидая, кода подадут трап.
Были приглашены и дамы. Они представились.
        Дама по-старше, оказалась женой доктора  из другого экипажа — Виктора Матвеевича, которого все уважали на дивизии, как очень грамотного врача.
Девушка назвала свое имя — Мария.
Капитан второго ранга достал из портфеля небольшую бутылочку армянского коньяка и две шоколадки.
- Я даже сейчас как-то рад, что не успел на автобус и такси не удалось поймать. Хочу представиться -  Золотарев Михаил Иванович.
Мужчины пожали руки в знак приветствия.
- А так — прекрасный балкер, красивые дамы. В автобусе коньяк не выпьешь, - продолжил он, разворачивая шоколад.
- Вы к нам на долго? - поинтересовалась докторша.
- Провокационный вопрос, мадам, - ответил капдва, лукаво прищурясь, - Я не с проверкой. Служить.
- Значит на долго...- докторша ответом была удовлетворена.
- А почему вас это заинтересовало?
- Как почему? Значит в нашем  женсовете появится еще один член — ваша жена. Вы же, наверняка, женаты. Или я ошибаюсь? А дети! Они в каком классе сейчас учатся?
- О, как у вас тут все организованно!
- Конечно, все под контролем.
Никита, выпив коньяк и "закусив" крепким чаем немного согрелся, и, стараясь себя не выдавать, любовался девушкой. Он ее заприметил еще на пирсе. Стройная, скромно но со вкусом одетая, она стояла с маленькой сумочкой и большой коробкой с надписью «Обувь».
Разговор становился все больше активным, уже пошли воспоминания кто откуда и зачем. Молчали только Никита и Маша.
Неожиданно Фомичев обратился к девушке.
- Мария Васильевна, как там мой Сашка?
- В этой четверти получше. Когда вы дома, он себя смирно ведет. Мальчик способный, да и вы сами знаете - ленится. Математика очень хорошо, но русский…
Капдва засуетился.
- Так вы учительница? - обратился он к Марии Васильевне.
- Да, в начальных классах преподаю.
- А я — участковый врач! - сделала уточнение по поводу себя докторша, - Вы не ответили, Михаил Иванович, сколько у вас детей?
- Не знаю!
- Как это не знаете?
- Жена беременна, но  врачи предупредили, что может быть и двойня! Старшему — десять, младшему — шесть. Все пацаны. Так, что сейчас двое, а через месяц не знаю сколько будет.
- Вот это я понимаю! - докторша была явно в восторге.
По прибытию, дам ожидала машина Виктора Матвеевича. Они  со всеми попрощались и уехали.
- Хороша Марья Васильевна! Хороша! - произнес Михаил Иванович глядя вслед уходящей машины.
- Хороша Маша, да не наша! - строго произнес Фомичев.
- А, где у вас тут гостиница? - капдва вопросом изменил «флюгер» разговора.
- Это вот с старлеем пойдете. Он покажет. Мне в другую сторону. Бывайте.
Мужчины разошлись, защищаясь и сопротивляясь  холодному  пронизывающему  ветру.
Прошло два месяца.
Заснеженный Заозерск стал городом сказки. Снег здесь белее, чем в других городах. Его скрип под ногами какой-то особенный, музыкальный. Розово-желтый оттенок сопок, которые озаряются  на несколько часов и тут же  прячутся в полярную ночь, завораживает.
Уже стояли елки, украшенные горящими гирляндами, напоминая всем о скором празднике.
После занятий, Марья Васильевна шла в продуктовый магазин в новых сапожках, которые только сегодня впервые одела. Они были белые, на тонком каблучке, и прекрасно сочетались с ее белой шубкой, голубой шапочкой и варежками.
Пройдя два квартала, девушка остановилась, пропуская идущий отряд матросов. Парни смотрели на девушку с любопытством, явно смущая ее.
Маша подняла воротник шубки и немного прикрыла лицо. Потом она сделала шаг. Нога подвернулась. Сначала она куда-то поплыла, словно на лыжах, потом упала недалеко от сугроба.
Отряд матросов весь готов был рвануть, чтобы оказать помощь девушке, но строгий голос сопровождающего остановил их. Он сам протянул руку Маше. Она встала.
- С вами все хорошо? - спросил он.
- Все отлично!
Девушка сделала шаг и снова рухнула.
Проходивший мимо офицер заметил это, подбежал.
- Маша! - выкрикнул он, - поднимая ее, - Что с Вами?
- Со мной все хорошо, но кажется у меня отвалился каблук!
Девушка подняла голову и тихо произнесла:
- Это Вы, Никита Андреевич?
- Я!- бойко ответил старлей, расплываясь в улыбке.
- Давайте я вас проведу домой.
- Никита Андреевич, вы мне лучше на другом сапоге отломите каблук.
- Зачем? Они сравняются и я смогу нормально идти. Их все-равно уже не починить.
Никита стоял раздумывая несколько минут.
- Может я смогу…
- Нет! Ломайте!
Маша сняла второй сапог и протянула Асееву. Тот одним рывком отломал каблук и нагнулся, что помочь, но она сама их застегнула, выровнялась и улыбаясь произнесла:
- Так даже удобней!
- Это те сапожки, которые Вы купили в октябре?
- Они самые! Хотела пофорсить! Но у нас надо ходить в валенках. Так теплее и безопаснее!
- Я проведу все-таки Вас!
- Нет, нет! Я еще не домой. Сначала в магазин, а потом на репетицию в Дом офицеров. К елке готовимся! Концерт будет! Вы придете?
(продолжение следует)