Искушение. Глава 34

В просторном холле «АрКапитал» царила странная тишина — натянутая, как струна. Люди стояли у своих рабочих мест, не решаясь даже дышать громко.
Бойцы КОРДа рассредоточились по периметру, застыв у дверей и лифтов, и лишь короткие радиопереговоры в наушниках нарушали гробовое молчание.

Беляев шёл по коридору уверенно, чеканя шаг по мрамору. Он чувствовал себя полновластным хозяином ситуации — до тех пор, пока на пути не появился мужчина в сером костюме без галстука, с усталым, но твёрдым взглядом.

— Артём Сергеевич Горин, заместитель генерального директора, — представился он сухо. — На каком основании проводится операция?

Беляев даже не взглянул на удостоверение представителя компании.
— Постановление суда, — он чуть приподнял пакет. — Всё законно. Открывайте кабинет руководителя. Начнём с него.

— Генерального нет на месте, — невозмутимо ответил Горин. — По внутреннему регламенту проверка проводится только в присутствии адвоката компании и ответственного лица. Документы и материальные носители без них мы не имеем права передавать третьим лицам.

— Вы отказываетесь сотрудничать? — в голосе Беляева прозвучала металлическая нота.

— Мы соблюдаем закон, — всё тем же спокойным тоном ответил Артём Сергеевич. — Вам стоит дождаться представителя юрслужбы, он уже в пути.

Беляев почувствовал, как под кожей начинает подниматься знакомое раздражение. С каждой секундой — всё сильнее. Ему не говорили «нет» уже давно, тем более таким ровным голосом.

— Вы понимаете, что сейчас мешаете проведению официальных следственных действий?

— Мы понимаем, что компания обязана действовать в рамках процессуальных норм, — невозмутимо парировал Горин. — Хотите кофе, пока ждёте?

Фраза была сказана вежливо, но в ней чувствовался вызов. Бойцы КОРДа напряглись. Беляев сжал пакет в руке, хрустнула плотная бумага.

Несколько секунд он молчал, потом резко выдохнул, подошёл ближе — почти вплотную:
— Послушайте, Артём Сергеевич...— я советую вам не испытывать моё терпение. Мы всё равно сделаем своё. Только от вас зависит, будет ли это тихо и корректно… или шумно и неприятно.

Горин не отступил ни на шаг.
— Тогда дождёмся адвоката. Закон — не шум, господин Беляев.

Вокруг будто сгущался воздух. Тишина снова стала плотной, липкой, как перед грозой. Беляев чувствовал, как с каждым мгновением уверенность уступает место злости. Его идеальный план начинал буксовать о вежливое, но непрошибаемое сопротивление.

Он обернулся к бойцам:
— Берите замдиректора и вон в тот дальний кабинет сопроводите.

Приказ был выполнен в считанные мгновения. Беляев почувствовал мнимое удовлетворение — наконец всё пошло по плану.
Он ещё не знал, что именно это применение силы и стало спусковым крючком тщательно продуманной Романом процедуры противодействия.


***

Горин не вырывался. Его лицо оставалось маской спокойствия, но в этот момент он сделал одну, едва заметную вещь: на секунду встретившись взглядом с сотрудником службы безопасности у колонны, он чуть приподнял левую бровь. Это был условный сигнал.

Беляев, ощутив мнимое удовлетворение от восстановленного контроля, отвернулся, чтобы окинуть взглядом ошарашенных сотрудников:
— А теперь, господа, продолжим без помех. Указывайте путь к серверной!

В тот же миг, когда Горина повели к кабинету, сотрудник СБ, получивший сигнал, вышел из тени. Невзрачный мужчина в очках, казалось, ничем не отличающийся от бухгалтера, спокойно подошёл к ближайшему инспектору Налоговой полиции, который уже готовился следовать за начальником.

— Прошу прощения, — его голос был тихим, но чистым. — Я Григорий Иванович, уполномоченный по ведению журнала посещений и фиксации процессуальных действий. Немедленно внесите в протокол:

Время 15:35.
Факт насильственного отстранения уполномоченного представителя компании, заместителя генерального директора Горина А.С., от участия в следственных действиях.

Инспектор замешкался, рука застыла над папкой. До сих пор они сталкивались либо с паникой, либо с покорностью.

— Это не ваше дело, гражданин! Не мешайте! — отрезал он.
— Моё, — спокойно парировал Григорий Иванович. — Нарушение права на защиту. Я требую, чтобы этот факт был зафиксирован в протоколе. Иначе это станет доказательством незаконности всей процедуры.

Пока Григорий Иванович отвлекал главного инспектора процедурными требованиями, на компьютерах нескольких ключевых сотрудников — финансового отдела и бухгалтерии — внезапно всплыло уведомление:

«Критическая ошибка системы. Выполняется экстренное сохранение и перезагрузка. Не отключайте питание.»

На самом деле, это был не сбой, а запуск сценария экстренной защиты: скрипт удалённой очистки кэша и тройного шифрования ключевых папок.
Когда инспектор дойдёт до этих машин, он увидит работающие, но пустые компьютеры с безупречно чистыми рабочими столами.

В серверной, куда Беляев наконец добрался, его ждал новый сюрприз. Главный сервер не был выключен — он находился в режиме «глубокого резервного копирования» на внешний, зашифрованный носитель.
Для доступа требовалась многофакторная аутентификация, включая физический ключ, которого в офисе не существовало.

Беляев, глядя на то, как безупречная операция вязнет в юридической казуистике и цифровых лабиринтах, ощутил, как его идеально сидящий серый костюм становится тесен. Он добился тишины и устранил Горина, но потерял контроль над временем и доказательствами.

Игра продолжалась.
Только теперь правила писал кто-то другой.