В чём смысл имени Божьего, явленного Христом

« В только что изложенных нами рассуждениях, – писал Святитель Кирилл Александрийский, – я уже основательно, как мне кажется, доказал, что Христос вёл речь к Небесному Отцу как по Божеству, так и по человечеству (как Бог и вместе как человек). Строит слово по отношению к обеим природам, ни заключая её в пределы одного только человечества, ни относя её всецело к Божеской славе, но также и здесь опять сохраняется тот же самый характер. Как Бог по природе и начертание Неизреченной Природы, Христос говорит к Своему Отцу: «Явил Я Твое имя людям», вместо славы ставя «имя», как это обычно употребляется и в нашей речи. Так, премудрейший Соломон написал: «Лучше имя хорошее, чем богатство многое», то есть доброе мнение и слава лучше знатности и блеска, доставляемых богатством.  И в других случаях Священное писание вместо «славы» употребляет «имя».

Итак, Спаситель ясно утверждает, что Он «явил имя» Бога и Отца, то есть по всей вселенной соделал явной славу Его. Как или каким образом? Себя, очевидно, в Своих превышающих слово подвигах, представив в доказательство. Ведь Отец прославляется в Сыне как в образе и отражении Своего образа, ибо в начертании всегда проявляется красота первообразов. Так, является Единородный, существенно будучи премудростью и жизнью, Художником всего и Творцом, победившим смерть и тление, праведным, незлобивым, милосердым, святым, добрым. Таковым же стал познан и Родивший Его, ибо Он не может быть по природе другим, отличным от Того, Кто из Него по природе. Итак, Он просиял, как в образе и отражении Своего образа, в славе Своего Сына, ибо таково было о Нем слово у древних, а теперь и воочию является нам таковым.

 Ведь в отношении веры созерцаемое воочию, кажется, всегда бывает сильнее выражаемого в словах. Не лишено, полагаю, значения то, что уже сказано нами об этом изречении. Однако же должно идти и другим некоторым путем рассуждений в изъяснении толкуемых слов. «Явил имя» Отца Сын, очевидно приведя нас к разумению и ясному представлению не только Того, что есть Бог, – это было возвещаемо чрез Богодухновенное Писание и ранее пришествия Христа, – но и того, что, кроме бытия истинным Богом, Он есть и Отец не в лжеименном смысле, имея в Себе и от Себя Собственного Сына, совечно сосуществующего Его Собственной природе. Это потому, что, конечно, не во времени родил Творца веков. Но более, так сказать, соответствующее Богу имя Отец, чем Бог. Это служит обозначением достоинства, а то заключает в себе указание на существенное свойство.

Кто говорит «Бог», тот указывает на Господа всяческих. А кто называет Отца, тот выражает особность или личное свойство, ибо являет, что родил. И Сам Сын усвоял Богу имя Отца как более, так сказать, собственное и истинное, когда говорил не: «Я и Бог», но: «Я и Отец – одно», или еще в другом месте о Себе Самом: «...Сын Человеческий, ибо на Нём положил печать Свою Отец, Бог». Но и повелевая ученикам Своим крестить все народы, ясно заповедал совершать это не во имя Бога, а «во имя Отца и Сына и Святаго Духа».

Ведь и божественный Моисей, повествуя о творении этого мира, не одному лицу усвоял образование мира, написав так: «И сказал Бог: «сотворим» человека по образу «Нашему» и по подобию», и в этих словах – «сотворим» и по подобию «Нашему» – обозначается Святая Троица, ибо создал все и призвал к бытию Отец чрез Сына в Духе. Но не вполне удобопонятно было это для древних, вернее – совсем была неясна эта речь, ибо ни Отец не назван особо, ни лицо Сына не выставлено ясно. Господь же наш Иисус Христос без всякого прикровения и с великим дерзновением ясно называл Бога Своим Отцом, а Себя Самого именуя Сыном и показав истинным плодом владычествующей над всем Природы, тем самым явил имя Отца и возвел нас к совершенному знанию.

Ведь полнейшее знание о Боге и начале всего состоит в ведении не только того, что Бог есть, но и того, что Он есть Отец и Кого – Отец, включая сюда очевидно и Святого Духа. И действительно, знать о Боге только то, что Он существует, принадлежит нам отнюдь не более, чем подзаконным, ибо это не выходило за предел иудейского разумения. И как закон ничего не довел до совершенства, сообщая детоводственное научение и не достаточное для достижения совершеннейшего благочестия, так и знание о Боге сообщал несовершенное, только отклоняя от преданности к лжеименным богам и заставляя поклоняться Единому и Истинному.

Господь же наш Иисус Христос, приложив к постановлениям Моисеевым нечто лучшее и предложив учение превосходнейшее, чем подзаконная заповедь, даровал знание, которое выше и славнее того древнего знания. Он соделал явным для нас, что Творец всего есть не только Бог и Господь, но и Отец. Доказательство – налицо: Он объявил Себя образом Божиим в словах: «Видевший Меня видел Отца», «Я и Отец – одно». 

Так какое же имя Он говорит, что явил? Не очевидно ли, что Отца? Ведь, поскольку апостолы уверовали в Него как в Сына, то, конечно, вместе с тем исповедали и то, что есть Отец, и познали, Кто есть Отец и каков Он, от природной красоты Сына будучи возводимы к красоте  Родившего, и от точного Образа обращая мысленный взор к Первообразу.

Итак, что же из этого выстраивается? Если Сын есть творение, то из этого невозможно уразуметь, что Бог является Отцом; ведь творение мыслится по отношению к творцу, а сын – к отцу; ибо таково всегда положение имеющих то или иное соотношение с чем-либо. Если же должно мыслить, что Бог поистине является Отцом, — действием и сутью, — то необходимо исповедовать Сыном Того, Кто произошел из Него. То же самое будет иметь силу и относительно Сына. Ибо если веровать, что Он есть Порождение, а не творение, то тем самым одновременно с Ним будет, несомненно, вводиться и знание Родившего; и таким образом, истину говорит глаголющий: «Явил имя Твое людям». 
 
Епископ Михаил (Лузин) в своём величественном толковании Евангелия уточнил: «Господь открыл имя Божие именно в смысле христианском, т. е. изъяснил вполне план искупления человечества смертью Своею, и в этом смысле только Он сообщил полное понятие о Боге».   

Николай Сербский, как более близкий к нам по времени Святитель, с присущей ему ясностью разъясняет:  «Какое же имя Божие Господь наш Иисус Христос открыл людям?  И никто из смертных не мог открыть сего сокровенного имени Божия (Отец), ибо под бременем греховного мрака и страха никто из них и не мог ощутить Отцовство своего Создателя. А то, что нельзя ощутить, не имеет большой цены, даже если случайно и придет на язык.

Лишь рожденный от Бога может назвать Бога Отцом; лишь он может явить Его как Отца, не солгав ни сердцем, ни языком.
Кому Господь открыл сие прелюбезное имя Отец? Человекам, – глаголет Он, – которых Ты дал Мне от мира. Некоторые толкователи считают: Господь намеренно сказал от мира, дабы было понятно, что речь идет не об ангелах, человеках небесных, но о человеках обычных, земных. Но, несомненно, правильнее полагать, что Господь здесь имел в виду учеников Своих, в более узком и в более широком смысле. Это ясно из последующих слов молитвы сей, где говорится: «Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их». Совсем не обосновано, между тем, мнение проповедников фатализма, которые в этих речах видят Божие предопределение одних людей ко спасению, а других – к погибели. Они были Твои, и Ты дал их Мне. То есть: они были Твои как творения и рабы, кои знали Тебя лишь как Творца и Судию; а ныне они научились от Меня Твоему сладчайшему и более драгоценному имени и чрез Меня усыновлены. Ты дал их Мне рабами, чтобы Я привел их к Тебе сынами. И они явили себя достойными сей чести, ибо сохранили слово Твое. Так человеколюбивый Господь воздает великую похвалу ученикам Своим пред Отцом Небесным». 
 
В знаменитой Толковой Библии А. Лопухина сказано: «Говоря об исполнении порученной Ему задачи в субъективном отношении, именно о тех результатах, которых Он достиг в тесном кругу данных Ему от Отца избранников, достиг Своим учением и делами, Христос указывает на то, что Он открыл этим людям имя Отца, т. е. дал познать этим избранникам, что Бог есть воистину Отец, что Он любит всех людей и потому от века предрешил искупить их от греха, проклятия и смерти». 

И наконец, объяснение Свт. Филарета (Гумилевского):

«Когда Сын Божий молил Отца Небесного о прославлении Его на земле и на небе, Он вместе молился за бедное человечество, которое желает Он возвратить в состояние, некогда принадлежавшее ему. – О Себе молил Он кратко. Но вот следует и особая молитва Его за людей, молитва пространная, молитва сперва за Апостолов, потом за всех верующих.

В молитве за Апостолов прежде всего представляет Он взору Отца Небесного их веру в Него. «Я открыл имя Твоё человекам, которых Ты дал Мне от мiра; они были Твои, и Ты дал их Мне, и они сохранили слово Твоё».  Имя Божие есть сущность Божества в том виде, в каком можно знать её. Когда питомцы Ветхого завета спрашивали об имени Божием, то им указано было на имя Иеговы, как на имя страшное, недоступное для мысли и языка людей. Один Сын Божий мог сделать доступным для людей имя Божества, как по Своей естественной близости к Богу Отцу, так и по любви Своей к людям. Он открыл имя Божие, как имя вечной любви, по отношению к людям, и как имя Триединого в Самом Себе. ...Что значат все те познания, какие имела мудрость мира о Творце и Промыслителе мира в сравнении с откровением Христовым?

Сын Божий открыл имя Божие тем, которых дал Ему Бог-Отец, отделив их от мiра, и следовательно открыл не мiр; — мiр остался в неведении о Боге-Отце. Эти данные суть те, которые привлечены к Сыну чрез веру их; это овцы Христовы, с которыми не имели ничего общего неверующие Иудеи. Это Апостолы Христовы, которых посылает Он в мiр, простые рыбари по званию, но чистые сердцем и умом, с которыми Он был в мiре, но которые, как и Он, не принадлежали расположениями своими к мiру  .

«Твои были, и Мне их дал». В каком смысле Господь говорит об Апостолах Отцу Своему: Твои были? По созданию ли называет Он их собственностью Отца, или по происхождению их из народа Божия? Ни по тому, ни по другому. — Иначе и мiр — создание Отца Небесного, однако он враг Божий. Иначе и Синедрион — собрание чад Авраамовых по плотскому происхождению, и однако он оказался обществом, враждебным Христу и Богу. Апостолы — стадо Божие, собственность Отца Небесного в том отношении, что Отец Небесный избрал их себе в собственность в вечном совете Своём, как отделяет Он Себе всё лучшее, избрал их, потому что по Его предведению они суть «люди, боящиеся имени Иеговы, о которых Иегова сил сказал: сии будут Мои» (Мал. 3:16, 17.); избрал потому, что они, по расположениям души, суть чада Божии, истинные Израильтяне (Ис. 4:2.), святое семя (Ис. 6:13.). В таком положении, быв вручены Сыну, они любезны Отцу и как любезные Ему переданы Сыну.

«И слово Твое сохранили». Что это за слово Отца, которое сохранили Апостолы? Спаситель говорил Иудеям: «вы не имеете слова Его (Отца), пребывающего в вас, потому что вы не верите Тому, Которого Он послал». Иудеи не имели в себе, не хранили в душе, не обращали в правила жизни учения пророческого: иначе они верили бы Тому, о Ком говорили Пророки. Апостолы были не таковы. Они соблюдали, как святыню, учение Отца Небесного, возвещённое Пророками, и тем приготовили себя к принятию учения Христова».