Гамлет и помидоры

Доктор поправил очки, отодвинул в сторону кактус на краю стола  и взглянул на нового пациента – бледного молодого человека в чёрном, с походной сумкой. Он уже десять минут стоял у кушетки, не решаясь сесть.

— Собрались на охоту?

— Сесть или не сесть – вот в чём вопрос, — произнёс юноша, трагически глядя в потолок. — Что благородней: стоять, превозмогая усталость ног, иль, опустившись на кушетку сию...

— Просто сядьте, — вздохнул доктор.

Он сел. Потом встал. Потом снова сел.

— Итак, что вас беспокоит?

— Всё, доктор. Решительно всё. Видите ли, мой отец умер.

— Примите мои соболезнования. Когда это случилось?

— Два месяца назад. Или три. Или вечность. Что есть время, как не...

— Два-три месяца, записал. Продолжайте.

— А моя мать вышла замуж за моего дядю!
Доктор оживился и начал что-то быстро строчить в блокноте.

— Отношения с матерью – это очень, очень интересно. Расскажите подробнее.

— Она предала память отца! Башмаков ещё не износив...

— Так-так, фиксация на материнской обуви, — пробормотал доктор. — Классика.

— Что, простите?

— Ничего, продолжайте.

— И ещё мне является призрак отца.

Доктор перестал писать.

— Призрак?

— Да. По ночам. Говорит, что дядя его отравил.

— И вы... верите призраку?

Молодой человек вскочил и заходил по кабинету.

— В том-то и дело! Верить или не верить? Что если это дьявол? Или галлюцинация?

— А вы пробовали просто спросить дядю?

Он замер.

— Спросить?

— Ну да. "Дядя, вы случайно не убивали моего отца?"

— Это... это было бы слишком просто.

— А вы что планируете?

— Я поставлю пьесу! В которой будет сцена отравления! И буду следить за лицом дяди!

Доктор снял очки и протёр их.

— То есть вместо прямого разговора – театральная постановка?

— Это гениальный план!

— А что Вас расстраивает больше — смерть отца или свадьба матери?

— Я... э-э-э...

Он задумался и невольно погладил то, что прятал в сумке.

— Ну, отца, конечно! Отца! Определённо отца!

Доктор перевернул страницу и продолжил:

— А, у вас есть девушка?

— Офелия. Но я велел ей идти в монастырь.

— Зачем?

— Потому что женщины вероломны! Как и всё в этом прогнившем государстве!

— Она сделала что-то плохое?

— Нет... но могла бы!

Доктор глубоко вздохнул.

— Давайте подведём итог. Вы не можете решить, верить ли призраку. Не можете поговорить с дядей. Оттолкнули девушку на всякий случай. Вместо мести ставите спектакль. И беседуете с усопшими.

Он показал на сумку.

— Когда вы так говорите, это звучит как-то...

— У вас острая форма прокрастинации с летальным исходом.

— Прокрасти... что?

— Вы откладываете решения. Изнуряете бесконечными монологами. Добром этот не кончится!

— Монологи — это моя сильная сторона! — обиделся молодой человек.

Доктор посмотрел на него так, как смотрят на сложный случай.

— Вы репетируете жизнь.

— Я принц! Я мыслю о вечном!

— Мыслите, чтобы не делать.

Он хотел возразить, но не нашёл чем.

— ...Так.

Доктор выдвинул ящик стола и достал пакетик с семенами.

— Помидоры.

— Простите?

— Посадите. Земля, вода, свет.
 Никакой ревизии детства. Только рост.

— Я принц Датский. Я не сажаю.

— Трон не освобождает от тяпки. С вашим уровнем внутреннего перегноя вы идеально подходите для теплицы. Хватит топтаться по сцене. Посадите хоть что-нибудь. Кроме сомнений.

— А если... если снова больно будет?

— Страдать можно. Но с лейкой в руках. Наблюдаемый рост лучше тысячи монологов. Помидоры не спорят. И даже иногда благодарны.

— Я не знаю, кто я без страдания.

— Узнаете. Когда первый куст зацветёт.

Он взял пакетик. Повертел в руках. Просто взял.

— Это всё-таки абсурд.

— Вся ваша история – пять актов абсурда. Попробуйте шестой. С урожаем.

— А если я посажу помидоры... и потом отомщу?

— Вот! Уже хорошо – «сначала полить, потом зарезать». Это я называю – прогресс.

— Где взять лейку?

— За углом. Там же продают шпаги. Совместите.
Принц ушёл. Всё ещё в чёрном плаще. Но уже с семенами в кармане.

Доктор откинулся в кресле и сделал пометку: "Гамлет. Контроль через сезон. Если доживёт".

Стук в дверь.

— Пришёл Макбет. Говорит, пятна не отмываются.
Доктор вздохнул, достал из ящика отбеливатель и подумал: "Надо было идти в ботаники".