Мне 0, 5 пожалуйста или как стать Фламинго

София, коса до пояса, румянец во всю щёку, ни грамма косметики — живое воплощение северной красоты. Училась она в торгово-экономическом, но душа её рвалась к вершинам экономической науки. Поэтому, пока однокурсницы судорожно готовили шпаргалки и зубрили билеты к выпускным, София, как заправский многостаночник, параллельно штурмовала вступительные в университет. И ведь поступила, чертовка! Да ещё и диплом с отличием в придачу получила в техникуме.

Жизнь её текла размеренно, как река Печора весной. Год она встречалась с Димой, парнем видным, но немного… домашним. Он был старше Софии на пять лет. Дима, единственный и поздний ребёнок, души не чаял в Софии и уже вовсю строил планы на совместное будущее. Родителям своим, интеллигентам до мозга костей, живущим у самого моря, он о Софии рассказывал с придыханием. Те, хоть и не видели её вживую, уже заочно полюбили эту скромную северную красавицу.

Однокурсницы, конечно, пытались с Софией «дружить». Мало ли, вдруг пригодится? Но София была девушка не промах. Тусовки не любила, предпочитала сидеть за партой одна, погруженная в учебники. Единственной её слабостью была шариковая ручка Pilot, синяя, со стержнем толщиной 0,5. Настоящий талисман! С ней она чувствовала себя уверенно на любом экзамене. И, несмотря на свою отстраненность, София никогда не задирала нос. За это её и любили. Но, как говорится, и на старуху бывает проруха.

Настал день «Х» — последний экзамен, высшая математика. София, как истинный фанат цифр, ждала его с нетерпением. Дима, как всегда, вызвался её подвезти. Всю ночь она готовилась, а утром, в самый ответственный момент, обнаружила страшное — стержень в ручке закончился!

— Дима, стой! Мне срочно в канцтовары! — закричала София, натягивая пальто.

— Что случилось? Землетрясение? Наводнение? — испугался Дима.

— Стержень для ручки забыла вчера купить! — трагически ответила София.

И они рванули в ближайший магазин канцтоваров. А там, как назло, очередь — человек двадцать! И всё из-за юной продавщицы, которая первый день вышла на работу и слабо ориентировалась в ассортименте. Дима, проявив чудеса дипломатии, уговорил очередь пропустить Софию вперёд. Недовольные взгляды сверлили её спину, но время поджимало.

— Мне 0,5, пожалуйста! — выпалила София, подбегая к прилавку.

Продавщица застыла, как олень перед фарами. Дима и очередь начали хихикать.

— Мне 0,5, пожалуйста! — настойчиво повторила София, боясь опоздать на экзамен.

Продавщица заметалась от прилавка к прилавку, явно не понимая, что за «0,5» ей тут заказывают. Кто-то из очереди не выдержал: «Да налейте уже ей! У девушки, видать, трубы горят с утра!»

В зале раздался дружный хохот. София, наконец, поняла, как двусмысленно прозвучала её просьба.

— Мне синий стержень 0,5 для ручки Pilot! — уточнила она, чувствуя, как горит лицо от стыда.

Продавщица выдохнула и, наконец, продала ей злополучный стержень. Дима, вытирая слёзы от смеха, схватил Софию за руку и, как ракета, на машине помчался к университету, стараясь не попадаться на глаза ГАИ.

София влетела в аудиторию, когда все уже сидели по местам, уткнувшись в билеты. Она схватила свой, судорожно вставила стержень в ручку и принялась строчить на листке ответы. Сдала работу и села обратно, ожидая вердикта преподавателя.

Пока преподаватель ставил ей оценку, София услышала легкий шорох и почувствовала что-то на коленях. Опустила глаза и увидела… билеты! И к каждому билету прикреплена купюра в сто рублей! Обернулась и увидела взгляды однокурсниц полные мольбы. Видимо, решили, что София — талисман удачи. Сердито покачав головой, она всё же принялась решать все задания и передавать их обратно.

Вернувшись в машину, она протянула Диме пачку денег.

— Ты точно на экзамене была? Может, ты банк ограбила? — шутил Дима.

— Сама не поняла, что произошло, — ответила София, пожимая плечами. — Видимо, моя любовь к стержням 0,5 передалась и остальным.

И они, смеясь, поехали навстречу новым приключениям. Ведь жизнь северянки, даже самой прилежной, никогда не бывает скучной.

Экзамены были позади, и вот они с Димой вернулись домой. У порога их уже ждал чемодан. София, предвидя встречу с будущими свёкрами, заранее записалась в парикмахерскую. «Нужно произвести хорошее впечатление», — думала она, представляя себе их удивлённые, но довольные лица.

Когда София вернулась, Дима был восхищён. Её волосы, теперь уложенные в стильную стрижку до плеч, сияли цветом спелого баклажана. Это было неожиданно, смело, но, чёрт возьми, ей очень шло! Красавица София стала ещё более эффектной.

Через два дня они уже ехали на поезде на юг. Дима, как полагается, созвонился с родителями.

— Они сказали, что приедут нас встречать, — радостно сообщил он Софии, хотя лёгкое волнение было где-то в глубине души. Его родители, несмотря на возраст, решили лично поприветствовать будущую скромницу — невестку.

Поезд замедлил ход, приближаясь к станции. Палящее южное солнце хлынуло в окно, освещая волосы Софии. И тут у Димы задёргался глаз. Цвет баклажана, такой благородный в северном полумраке, под южным солнцем трансформировался. Он стал… РОЗОВЫМ. Ярко-розовым, как у заправской хиппи-пенсионерки, которая решила тряхнуть стариной.

София, ничего не подозревая, улыбалась и высматривала на перроне пожилую пару. Дима лихорадочно перебирал в голове варианты. Как разрулить эту ситуацию? В таком образе София производит совсем иное впечатление, чем он ожидал. Хотелось обратно, не выходя из поезда.

Он протянул ей зеркальце. София взглянула и ахнула. «Вот это я произведу „хорошее“ впечатление», — с ужасом подумала она, горько сожалея о своем походе в парикмахерскую.

— София, — осторожно начал Дима, — может, выйдем через пять минут? Я… я подготовлю родителей. Ты у меня всё равно красивая.

— Ага, я похожа на фламинго, которого только что окунули в чан с ядовито- розовой краской, — чуть ли не плача произнесла она.

— Так, спокойно! Сейчас что-нибудь придумаем, — Дима почесал затылок, — Слушай, а давай скажем, что это такой… протест? Типа, ты борешься с консервативными взглядами? — не веря своим словам произнес он.

София посмотрела на него.

— Дима, ты серьезно? Твои родители — интеллигенты, а не революционеры! — с сомнением в голое произнесла она.

— Этот цвет… он такой… жизнерадостный! — продолжал он искать хоть какое-то объяснение её новому образу.

София посмотрела на него с недоумением.
— Жизнерадостный? Дима, это розовый! Я хотела быть элегантной, а не клоуном! Мои будущие свёкры, люди старой закалки, увидят меня и решат, что я сбежала из цирка!

Поезд медленно приближался к перрону.

— Да ладно тебе! — Дима попытался улыбнуться, но глаз дёргался еще сильнее. — Они же интеллигентные люди! Они оценят твою смелость, твою индивидуальность! Это же так… современно!

— Ага, современный мультяшный герой, — София уже доставала телефон, чтобы найти ближайший салон. — Я не могу так. Я должна это исправить.

— Подожди! — Дима схватил её за руку. — Ты не понимаешь. Это же… это же уникально! Представь, как они будут удивлены! Они ожидали скромную северянку с косой, а увидят… яркую, смелую девушку! Это же вызовет восторг!

— Восторг или шок? — спросила она.

София скептически подняла бровь.

— Ты уверен, что твои родители оценят мою «смелость» в виде ярко-розовой шевелюры? Они же, как ты сам говорил, «традиционных правил», — не понимая к чему все эти слова, ведь цвет волос от этого не поменяется.

— И они очень любят тебя, — неуверенно промямлил Дима. Они будут рады видеть тебя в любом виде. Главное, что ты здесь, с нами.

— С нами? Или с твоими родителями, которые будут меня разглядывать, как экспонат в музее? — произнеся это, она вздохнула.

— Ладно. Но если они начнут терять дар речи, я уезжаю обратно на Север. И больше никогда не буду экспериментировать с волосами, — твёрдо заявила София.

— Договорились! — ободряюще произнёс он.

Дима облегченно выдохнул.

— А теперь улыбнись! Ты самая красивая девушка на этом поезде, даже с розовыми волосами!

Поезд остановился. На перроне их уже ожидали. Пожилая пара, элегантно одетые, с трепетом предвкушали встречу с любимым сыном и милой Софией.

Дима вышел первым, крепко обнял мать и поцеловал отца. Затем он повернулся к Софии, которая подошла следом, с легкой улыбкой, но с явным напряжением в плечах. Четыре ошарашенных глаза уставились на Софию, а затем на её волосы. Наступила немая сцена. Родители Димы, люди консервативных взглядов, потеряли дар речи. Их будущая невестка, с волосами цвета сахарной ваты, стояла перед ними, улыбаясь, как ни в чем не бывало. Дима почувствовал, как его глаз дергается с удвоенной силой. Кажется, южное солнце было не единственным испытанием, которое им предстояло пройти.

Отец Димы, профессор филологии в отставке, обычно красноречивый и полный историй, стоял с открытым ртом, как будто увидел привидение. Мать, бывшая библиотекарша, известная своей любовью к классической литературе и строгим моральным принципам, лишь медленно моргала, словно пытаясь переварить увиденное.

— Знакомьтесь, это София, — наконец выдавил Дима, чувствуя, как по спине стекает холодный пот, и это не смотря на жару.

— А это мои родители, Анна Петровна и Иван Сергеевич, — обратился он к Софии.

София, несмотря на внутренний шок, постаралась сохранить самообладание. Она сделала шаг вперед, протягивая руку.

— Очень приятно познакомиться, Анна Петровна, Иван Сергеевич. Дима так много о вас рассказывал.

Её голос звучал ровно, речь — плавно.

Анна Петровна, наконец, обрела голос, но он был едва слышен.

— Дима, дорогой, ты говорил, что у девушки коса… и она… скромная.

София почувствовала, как её щёки тоже начинают гореть. Розовый цвет казался ещё более вызывающим на фоне строгих костюмов родителей Димы.

Иван Сергеевич, видимо, решил взять себя в руки. Он откашлялся.

— Ну что ж, София. Главное — это внутренний мир человека, а не… внешние проявления, — произнес он и попытался улыбнуться, — Мы очень рады, что Дима нашёл такую… оригинальную спутницу.

Анна Петровна, однако, не была так снисходительна. Она внимательно осматривала Софию с ног до головы.

По дороге домой они беседовали в машине. София родителям Димы в итоге очень понравилась. Она оказалась образованной, воспитанной и действительно скромной девушкой. Но это уже совсем другая история…