Глава восьмая. Трок-Ан. Сокровищница ИИра

-Та-та-та-Та-та-та-да!

- Ну, что чувствуешь Дотоша?

- Эта тварь замедлилась.

- Запах стал сильнее.

- Оно нас чует.

- Или слышит.

- Да я совсем тихонечко говорю.

- Зато сопишь громко

- Это из-за тебя.

- В смысле?

- Таскаешь меня по холодным болотам.

- И что?

- Простыл. В нос говорю. Соплю. Ночами храпеть начну.

- Ха, Складно шутишь, топорик, только не вовремя.

- В спокойные деньки не о чем шутить.

- И чем ты обычно занят?

- Читаю...

- В темноте читать вредно.

- Да, знаю. Мама говорила...

- Что читаешь?

- В основном кодекс ми'илсов и остатки мемуаров Ри'ины. Интересно.

- Что за Рина? Отец явно о ней наслышан?

- Я думал ты всплеснёшь руками и возопишь: "У вас есть Кодекс?"

- Так! Кто она?

- Великая женщина! Император Крог-Ан ещё ребёнком её застал. Именно из за этой связи я и призвал тебя на дно Моря Драконов.
А Ри'ина сама ми'илс. Живёт в кристалической решётке моего металла. Точнее спит, без перерыва, в пространстве сингулятуры, вот уже почитай как...

Стопэ, наш клиент ускорился. Не руби, не успеешь. Тычь в морду. Я направлю! Ещё один поворот...и...

***

К такому Трок-Ан готов не был. Из-за поворота, скрипя хитином по влажным  фиолетово-белым, в розовых подтёках, стенкам туннеля, протиснулась огромная голова... стража Древа Жизни, высшей формы членистоногих хранителей Древа!

Неуязвимые. Быстрые как молнии. Смертоносные. Причина абсолютного большинства смертей лемэйцев.

Выпученные фасеточные глаза столкнулись с бешено вращающимися зубьями зрачков Трок-Ана, бросившегося в объятья полного погружения в транс.
Дотошный врезался пикообразным навершьем, окруженным острыми краями крыльев. Брызнула чёрная слизь, стремительно разбавляемая белыми подтеками. Неожиданно податливый хруст хитина и удивлённый писк, ударил в скрученные на человеческий манер, сяжки. Ужасная гноистая вонь опалила ноздри. Тварь заскрипела, пытаясь отступить. А Трок-Ан колол навершьем, словно копьем, проваливаясь вслед за насекомым. За сотни лет битв со стражами, ради крохотного листочка патила, упавшего с Древа Жизни, впервые Хранитель наносил повреждения стражу. Это было как во сне, в котором сбывалось невозможное. Ликуя, Трок-Ан покрывался едва заметной скопой и вращал алые озёрца черными зубьями зрачков, впитывая силу всего улья.

- Да, детка! - орал кровожадным набатом Дотошный. Он также восхитился сладчайшей, незнакомой до селе, вонью внутренностей стража.

Трок-Ан почувствовал, что образина выросла и даже принялась заращивать свои раны. Но это и рядом не стояло с теми тварями, что размытыми спиралями силуэтов, беспристанно сновали вокруг Древа, пожирая друг друга и спариваясь. Их непостижимая скорость, абсолютная непробиваемость, краткая вспышка жизни, за которую они успевали размножиться, не оставляли шанса ни какой другой форме жизни у корней.
У Стражей даже не было свободного времени догадаться полезть наверх, по стволу Древа.
Многие, в том числе и сам Трок-Ан, видели как один страж неистово жрал другого, своими невероятно острыми жвалами, легко прогрызающими сверхпрочную броню, как бумагу. А из того, предсмертно визжащего, вовсю сыпались проклевывающиеся на лету детеныши. Через считанные мгновения новорожденные уже были готовы к полноценному встраиванию в механизм круговорота. Сверхценный материал брони исдохших стражей, гнил, возвращая арендованные у листиков патила соки жизни.
Благословенная сила Древа Жизни ТАК уравновесила всё существование Лемэя.

- Набирай! - исступленно заверещал Дотошный, звеня дугами слоистого металла. - Всё что отрубил набирай, рассовывай по карманам или что там у тебя. В этом тонелле не работает сила Древа. Больше такого шанса не будет!

- Ты прав дружище, ты охеренно прав!- задыхаясь от хрустящей вони, едва сдерживая тошноту, Трок-Ан ткнул тваре в морду топором посильнее и тут же бросился подбирать отрубленые куски хитина, не разбирая что и от чего.

Почувствовав передышку, визжа от боли, страха и унижения, тварь моргала едва уцелевшившим глазом и мучительно пятилась назад, скрипя по нерушимым стенам, сотканным не из материи.

- Хватит, ладно! Да хватит уже. А то сблюю... Руби дальше, пока не он очухался,- Топор впал в кураж. Как же долго он мечтал попробовать этих бронированных тварей на вкус. Оказалось... Бяка!

- Ты что раскомандовался? - размазывая гноистую сукровицу по чёрной покрытой блестящей плёнкой, коже, Трок-Ан вращал жуткими бельмами, вглядываясь в свое неясное отражение! Чудовищный взгляд скользнул по многослойной матовой ковке и топор дернулся в его руках.

- Тихо-тихо, боец. Свои! Отработаем объект до кусочков, потом перетрём по душам! - Дотошный откровенно восхищался и собой и хозяином.

- А-а-а! - закричал Трок-Ан. Пятящийся страж наконец открыл пространство для рубящих ударов. Трок-Ан подбросил топор в руках, схватил покрепче, вкручивая обсидиановые пальцы в метеоритную плоть рукояти и чуть ли не до пяток замахнулся, отгибаясь назад...
На мгновение всё замерло.

Вдруг, тяжело загудев, застонали связки, вцепившиеся в огромные суставы. И вот Дотошный понемногу пошёл вверх, набирая ускорение. В самой верхней точке топор счастливо взвизгнул- "Я люблю этого сукина сына", - и втянув, несуществующую сентиментальную соплю, устремился к испуганно вращающей единственным глазом, башке насекомого.

Шмя-я-як!!! - заорал Дотошный, пока его крик не превратился в жадное бульканье.

Топор вгрызался в череп обезумевшего от страха и боли чудовища. Окончательно застряв, не переставая расти, страж тряс, на две трети располовиненной головой, беспомощно дергая кончиками прижатых к фиолетовым стенкам, огромных членистых лапок.  Жвалы клацали вслепую и вполне могли рассечь Дотошного. Но тот не принимая опасность всерьёз, въедался в мозг гигантского стража, поглощая всё что попадалось на его ментальном пути.

Словно ссыпая из крохотных мешочков золотой песок в большую лохань, Лабрис впивался в каждую клетку мозга, одним только ему ведомым способом, заставля её устремлять незаметные искорки информации, по слоям и желобкам ми'илсовской стали, в самую сердцевину.

***

Внезапно топор задергался и замычал, вырываясь. Он словно обезумев, рвался из зловонного черепа наружу. С тошнотворным треском, Дотошный расшатывал дыру. Он старался освободиться. Как никогда раньше. Страж скрипел на последнем издыхании, но в последний момент цикл регенерации подействовал. Голова начала зарастать, грозя поработить Дотошу. Теперь запаниковал и сам Трок-Ан. Он начал дёргать изо всех сил, липкую от слизи и гноя рукоять, призывая и Улей и Лемэй себе в помощь.

Плоть и хитин стража стремительно охватывали, глубоко вгрызшееся лезвие, но по счастью тварь выросла ещё чуть больше, расширяя зев зажившей было раны.
Протяжное чавканье прокатилось по коридорам карста. Рыдающий в отчаянии топор, нарисовав слизью черную дугу, вырвался на свободу, полный ответов, на ещё не заданные Трок-Аном вопросы.

Пролетев в вытянутых руках Хранителя, над его же головой, Дотошный повалил хозяина на спину.

- Он...он...это...он... не страж...он...он...сука...это он!!! Это не страж, сука! Зачем? Лежал бы сука на дне, сука, и чи-и-и-т-а-а-ал, не брякая-а-а-а-а!

Трок-Ан вскочил на ноги мгновенно. Но Дотошный чувствовался пустой железякой. И если бы не сбивчивый шёпот и полусвязное бормотание, Хранитель решил бы, что душа ми'илса покинула метеоритный металл.

- Он. И все разломы и все карсты, это всё, сука, оооон!

- Да кто? - вспылил Трок-Ан.

- Это он, это он, старый штопанный гондон...- бормотал перегруженный информацией запредельного толка, лабрис.

Таким свой топор Лидер черных Драконов ещё не видел. Но другого выхода не было. Нужно продолжать начатое.

- Потерпи дружище! - Трок-Ан опасался, что топор начнёт бунтовать. Но тот лишь покорно забился, куда-то вглубь. Наверное в ту самую сингулятуру...

Трок-Ан отскочил подальше, подскальзываясь, на натекшей под ноги жиже. Меж чудом уцелевших усов стража пробежала едва заметная веточка излучения.
В затылок Трок-Ана  ударило горячее дыхание.

Он резко обернулся. На изгибе поворота, прямо за спиной Хранителя, влажная стена начала разевать слюнявую пасть разлома. Меж зубьев его краев, проглядывало странное, слепяще яркое, измерение, уставленное нагромождением конструкций.

- Позже займусь, - сплюнул Трок-Ан и бросился на подсвеченного алым всполохом, стража. Дотошный хныкал; его дрожь передавалась рукам Черного Дракона, но тот твёрдо решил отрубить голову чудовищу. Просто так! Убийство стража само по себе было подвигом! Хранитель взметнул лабрис...

Лезвие топора врезалось под самый корень правого щетинковидного усика. Метеоритное железо вошло на четверть. Брызги, вонь, восторг.

- Пощади! - Трок-Ан услышал это полостями Сяжка. Тварь просила пощады. Но проекция судьбы брата, воссозданная ульем, реакция Дотошного и вырезанный стражем разлом внутри карста, красноречиво объясняли всё.
Нужно добивать! Разбираться будем потом.

- Завали свою телепатическую пасть, страж! Старейшины решат, правильно я поступил или нет, - Он рубанул поглубже. Хруст, вонь, брызги вырвавшейся на свободу слизи. - когда притащу им твои усы. Как трофей...

Дотошный жалобно ревел, переваривая то, чем пиршествовал в голове стража.

- Пожалей! - снова заскрипело обезумевшее от липкого ужаса, чудовище...

- Я не испытываю жалости к твари причастной к гибели моего брата! Вот твой яд меня тревожит. А так, я бы с удовольствием отхерачил себе на память всю челюсть. В рейдах за патилом, ох и пригодилась бы мне она.

- Я отдам тебе её, Забирай. Сам вырву!- тварь дрожала, продолжая расти. Нерушимые стенки из "нематерии", грозили выдавить всё жидкое, из  этого хитинового нагромождения.

- Ага, щас! Твоя отрава убьёт меня раньше чем я доползу до челнока. - Трок-Ан  всерьёз опасался яда, сочившегося со сверхострого жвала, в глубине души желая себе этот изогнутый крюк в качестве оружия.

- У меня здесь очень много сокровищ. Я долго живу, у меня есть абсолютные дары! Выберешь любой! Убив меня, ты всего лишишься!

- Моим сокровищем, учеником, последователем, ульем, был мой младший брат!
Его звали Нром-Ан! - тёмное лезвие блеснуло в неожиданно, ярком свете новооткрытого разлома, устремляясь к цели.

- Хрясь! - Наконец основание поддалось. С глухим шлепком, ус свалился на мокрый, от сукровицы пол. Ментальное поле заволокло шипящими помехами, с одного края восприятия и истеричными всполохами импульса боли, с другого.

Ловким движением Трок-Ан подхватил большой плотный, утончающийся к кончику, сяжок. Он закинул его за липкий от скопы, кольчужный отворот доспеха, расплываясь в кривоватой улыбке.

-  Пойдет! Осталось добить!
Узри Улей! - глаза Хранителя зажглись как лампады черно-алым гудящим пламенем, - Я сокрушу эту неведомую тварь, в обличье стража. Кем бы оно ни было!-

Но не получилось...

***

Огромная, изувеченная голова, вращая единственным уцелевшим глазом, дернулась вперед, едва Трок-Ан как следует размахнулся. Неожиданно далеко вытянулись разросшиеся складки мембраны, под переднеспинкой, заменяющей чудовищу шею. Жвалы щелкнули, едва не задев нагрудную пластину хранителя. Блеснувший в ярких потоках, струящихся с нового разлома, лоб таракана, сминая уцелевший усик, протаранил Трок-Ана. Тот влетел спиной в распахнутый, почти беззубый разлом, окунаясь в море яркого света. Пасть захлопнулась. Спина оглушительно шлепнула по горячей песчаной поверхности. Следом повалились плескающиеся в ярком свечении, силуэты конструкций, напоминающие библиотечные стеллажи. В ноздри ударил горячий запах плавящегося камня и свежевыдутого стекла. В сяжки ворвались мелодичные стоны и скрип каких-то натянутых тросов.

Перед глазами, болезненно утратившими силу транса, заплясали черно-зеленые провалы протонного сжимания материи. Легкие с трудом, но всё-таки переваривали ту дыхательную смесь, что была нормой этого карста. Вонь хитина и слизи уже давно впечаталась через ноздри в мозг. Но здесь она была отчетлива, трёхмерна, и навязчива. Это он, Трок-Ан должен нижайше извиняться, за то что нарушил гармонию этой тошнотворной палитры своими феромонами.

 Промаргивая чёрные дыры в глазах, Трок-Ан боялся разлеплять веки. Свет пробивал толстую черную кожу как полупрозрачный пергамент. Но жара грозила постепенно сжечь всё тело.

"Вернусь в Лемэй загорелым, вот все удивятся. Хотя... они даже не заметят":  вереница глупых мыслей проскакала симптомом, то ли сотрясения мозга, то ли теплового удара.

"Вставать и идти!" - придумал себе девиз Хранитель, но так и остался лежать, шаря вокруг  большими ладонями. Он искал Дотошного. Пальцы погружались в раскаленный песок, но долгожданного металического "тюк" не последовало.
Из-за стены оглушённости, робко шмыгая носом, выглянула паника: "А вдруг ты его выронил ещё до попадания сюда, А ?" - сердце похолодело. От жары это не спасло, но заставило шебуршить руками и ногами по-активнее. Он словно показывал звезду на песчаной дюне, повисшему далеко в небе локалёту. Отчаянно пытаясь вспомнить, как проморгал шанс прикончить целого стража, Трок-Ан стал звать свой топор.

- Дотоша! - попробовал прокричать запекшуюся на губах слюну, Хранитель, - Гран Ми'илс Ри'ин! Отзовись сейчас же! - получилось погромче. Трок-Ан замер, расправляя обессиленный жаром сяжок. Прислушался. Ничего. Лишь скрип невидимых жгутов и древний как Вселенная стон...
Совсем рядом...