Потому что нельзя быть красивой такой

Осенний вечер опускался на город, окутывая улицы сиреневой дымкой. В маленьком кафе у набережной за столиком у окна сидел мужчина. Перед ним — недопитый кофе и пачка сигарет. Взгляд его был устремлён на реку, где послед-ние лучи солнца дрожали в воде, словно золотые нити.

Он не замечал ни шума проезжающих машин, ни разговоров за соседними столиками. В его голове снова и снова звучали слова, которые он не решался произнести вслух уже третий месяц: «Потому что нельзя быть на свете красивой такой».

Всё началось в начале сентября. Он, как обычно, спешил на работу, перебегая че-рез сквер. И вдруг — будто молния: среди толпы мелькнуло лицо. Она стояла у фонтана, держала в руках книгу и улыбалась чему то своему, невидимому. Время остановилось.

Он стал искать её. Каждый день приходил в тот сквер, заходил в кафе неподалёку, бродил по улицам, где, как ему казалось, она могла пройти. И однажды встретил.
— Вы меня преследуете? — спросила она с лёгкой улыбкой, когда он, набравшись смелости, подошёл.

— Нет, — выдохнул он. — Я просто… искал вас.
Они разговорились. Оказалось, она работает библиотекарем, любит дождливые дни и старые чёрно белые фильмы. Он рассказывал о своей работе инженера, о мечтах построить дом у озера, о том, как давно не чувствовал такого тепла внутри.
С каждым днём он влюблялся всё сильнее. Но с каждым днём росла и тревога. Потому что нельзя быть такой… Такой искренней. Такой нежной. Такой — будто из другого мира.

— Ты чего такой грустный? — спрашивала она, касаясь его руки.
— Просто думаю, что всё это слишком хорошо, чтобы быть правдой, — отвечал он.
— Глупости, — смеялась она. — Правда всегда проста.

Но он не мог избавиться от ощущения, что вот вот проснётся и поймёт: это был лишь сон. Что её улыбка, её голос, её тепло — всё исчезнет, как туман над рекой.
И вот сегодня он снова сидел в кафе, глядя на воду, и понимал: если не скажет сейчас, потом будет поздно. Она уезжает завтра — на месяц, в другой город, к больной бабушке.

Дверь кафе открылась. Он поднял глаза — и сердце замерло. Она стояла на пороге, в своём любимом бежевом пальто, с той самой улыбкой, от которой мир становился ярче.

— Я знала, что ты здесь, — сказала она, подходя к столику. — Хотела успеть до поезда.

Он встал, не находя слов. Только смотрел на неё, пытаясь запомнить каждую черту: лёгкий румянец на щеках, прядь волос, выбившуюся из причёски, блеск в глазах.

— Я… — начал он, но голос дрогнул.
— Что? — она шагнула ближе.
— Потому что нельзя быть на свете такой… — прошептал он.
— Какой? — её пальцы коснулись его ладони.
— Такой настоящей. Такой прекрасной. Такой… моей.

Она улыбнулась — и в этой улыбке было всё: и ответ, и обещание, и та самая правда, в которую он так боялся поверить.

— Можно, — тихо сказала она. — Можно быть такой. Особенно для тебя.

За окном зажглись фонари, а в кафе стало теплее, будто сама осень решила улыбнуться им вслед.