Богохульство Ф. М. Достоевского

Говорить «Достоевский» в России – стало нарицательным; однако это необходимо изменить, то есть – уж если говорим о Достоевском, да, Фёдоре Михайловиче, – то говорить должны мы правду, а не прославлять его в числе пророков. Да, он в ряду писателей нашего Отечества, но – он никогда не верил в Бога; об этом нужно говорить.

Глава 1. Эпитеты здесь не приложить

О чём был «Идиот»?

То самое его произведение, о котором говорят – да, говорят, – а слово это Бог, – что именно этот роман был величайшим замыслом русского писателя – и он же самый слабый в исполнении?

Достоевский не стыдился записать, что «неспособен» верить в Бога.

Что, вот, хотел бы – только – неспособен...

По сути, даже в этом – Достоевский Бога охулил, ведь как же, как же человек, созданный Богом, по образу и подобию Его – вдруг оказался неспособен верить в Бога!

Ведь, если человек так говорит, – не начат ли уже, вот с этих самых слов, – разговор с Богом – с третьим лицом, то есть со змием-искусителем, когда раб Божий – и о Боге говорит в третьем лице?

Вот, словно Бога он не знает!

Словно только что прочёл впервые это слово – Бог, – и недвусмысленно было ему, созданному Богом, – что он дышит благодаря Святому Духу!

А отчего же – эти протестантские сомнения у русского писателя?

Так вы прочтите, поначалу, «Идиота» – величайшего по замыслу и самого слабого по исполнению его романа – с чего же начинается рассказ, что взял Фёдор Михайлович за «точку исходную», какое обстоятельство вывел на первый план, буквально же с первых страниц, заглавие лишь обозначив: Лев Николаевич приехал из Швейцарии.

…Швейцарией продуло и моего брата, который стал бы им, моим братом, если бы его там не продуло – уберём в кавычки, взяв за нарицание, – «митрополита Илариона» Алфеева.

О последствиях его заграничной прогулки и западных вкусовых предпочтений, что заклеймованы цифипью, завистью и жаждой власти – мы будем узнавать ещё немало, – ведь он, чуждый понятий достоинства и чести, – оценил Россию в свою уродливую книжку:

«Иисус Христос: жизнь и учение» – не побоялся, богохульник!

К примеру, в своём – условно назовём – труде сие он предоставил точку зрения на первые слова Евангелия от Иоанна:

«Прежде всего, Иоанн начинает не с рождения Иисуса на земле, а с изначального бытия Слова Божия у Бога. Это Божественное Слово (логос), как свидетельствует из дальнейшего повествования, тождественно Сыну Божественному Иисусу Христу. Первые слова пролога говорят о том, что с пришествием в мир Иисуса Христа связано новое откровение о Боге. Ветхий Завет свидетельствовал об единстве Бога и не допускал никаких мыслей о том, что в Боге может существовать кто-то, кроме Самого Бога. Иоанн говорит об изначальном пребывании у Бога Слове Божием».

Евангелие от Иоанна начинается со слов:

В начале было Слово. 
И Слово было у Бога. 
И Слово было Бог.

Слово "логос" в древнегреческом языке впервые появилось в ранних текстах примерно в VIII—VII веках до н.э. Оно использовалось в различных контекстах, таких как философия, риторика и религия, и означало "слово", "речь", "рассуждение" или "принцип". Его можно встретить в текстах Гераклита, Платона и Аристотеля.

Как лингвистическая форма, она встречается в текстах Нового Завета только в составе сложного понятия:

— Слово, которое было в начале, и это же Слово было Бог. 
— И это Слово, о котором говорит Иоанн Богослов — Иисус Христос. 
— Иисус Христос — это Слово о Боге, и он же — Слово предвечное, воплощённое в единородном Сыне Божием. Слово, которое есть Сам Бог; Он родился раньше времени, как написано в Священном Писании: «Я и Отец — одно».

Иисус Христос, единородный Сын Божий, — Слово предвечное, воплощённое, — которое было в начале. Он — Альфа и Омега, начало и конец, Который есть, был и грядёт.

— продолжение следует —