Оскоплённый Байрон продолжение

Книги-близнецы с заглавиями-перевертышами в двух сериях, разнящихся, кроме названия, лишь цветом обложки и тиражом,- этакий дуплет по читателю, поражающее действие которого усилено еще внесерийной книгой-тройняшкой – выпустил все более уверенно осуществляющий экспансию на российский книжный рынок издательский тандем: ООО «Издательство АСТ» и ООО «Транзиткнига»*1. Именно эти сборники оказались причиной сводившего автора статьи с ума на протяжении нескольких дней уже знакомого ему ощущения deja vu (как стало казаться, неотвязного ощущения, сопровождающего знакомство с любой новой книгой поэзии Д. Байрона на русском языке): похожий состав содержания, причем, в идентичной последовательности напечатанных произведений, вплоть до фамилий переводчиков, ранее уже встречался. К этому ощущению deja vu примешивалось еще одно странное чувство: на первый взгляд, и выбор произведений вроде бы хорош, и переводчики – лучше не придумаешь, но все равно кажется, что эти книги-тройняшки - с неким подвохом. Шестое чувство и здесь не обмануло: как показал дальнейший детальный анализ содержимого, в сборниках отсутствовал не один десяток самых знаменитых байроновских произведений (среди которых, в порядке убывания популярности, оказалось и несколько хорошо незнакомых по сборнику издательства «Эксмо» стихотворений): «Итак, нам никогда не бродить…», «Поражение Сеннахериба» (чрезвычайно удивило вообще куцее представление знаменитейшего цикла из двадцати трех стихотворений «Еврейские мелодии», сжатого всего до четырех стихотворений; причины такого коллапса будут раскрыты дальше), «О, светлый край златой весны…» (к тому, что избранное Д. Г. Байрона и «Дон-Жуан» – две «вещи несовместные» в отечественных сборниках его поэзии, мы уже, кажется, притерпелись; хотя – не пора ли ломать дискриминационную традицию?*2), «Когда мы расстались…», «В день, когда мне исполнилось тридцать шесть лет», «Стансы для музыки» (“There’s not a joy the world can give…”), «Афинской девушке», «Прощай! и если навсегда…» (“Fare thee well! and if for ever…”), «Томасу Муру» (“My boat is on the shore…”), «Стансы, написанные по дороге между Флоренцией и Пизой», «Тьма», «Сон», etc, etc. А вот стихотворения «Песня греческих повстанцев», «На посещение принцем-регентом королевского склепа» и эпиграммы «На смерть поэта Джона Китса» и «На самоубийство британского министра Кэстелри» в переводах С. Маршака едва ли можно отнести даже к просто известным произведениям поэта. Однако, как выяснилось (правда, далеко не сразу), всё  вышесказанное – звенья одной цепи: все три сборника «составлены» - без зазрения совести, но - до гениальности просто. «Методика» их «составления» такова: из взятого «за основу» сборника*3 простым вычеркиванием(!) всех переводов, не принадлежащих перьям К. Бальмонта, А. Блока, И. Бунина (за одним исключением, о котором – несколько далее), В. Брюсова, В. Левика и М. Лермонтова*4, формируется, не мудрствуя лукаво, базовое содержимое «новых» сборников, к которому добавляются отсутствующие в основной книге переводы С. Маршака*5. Среди них лишь переводы «Она идет во всей красе…» (заменивший не подходящий под используемую при составлении методику перевод под заглавием «Израильтянка» П. Козлова), «Ты плачешь – светятся слезой…» (заменивший переложение И. Бунина «Я видал твои слезы. Осталась…») и «Стансы» (“When a man hath no freedom to fight for at home…”) действительно известны*6. Добавляется «Паломничество Чайльд-Гарольда» в переводе «разрешенного» В. Левика, а венецианская повесть «Беппо» – в его же переводе – заменяет немногим более обширную поэму «Остров, или Христианин и его товарищи», переведенную «непроходным» В. Ивановым. Именно по причине того, что «составитель» совершенно не представляет себе поэтические достижения Д. Байрона, чисто механически оказались «урезаны» до четырех стихотворений «Еврейские мелодии», именно поэтому появились здесь упомянутые ранее четыре переведенные С. Маршаком малопопулярные стихотворения поэта. Рука «составителя», коего у этих «литературно-художественных изданий», естественно, не оказалось, вообще видна в редчайших случаях*7, и об одном – самом казусном - стоит сказать особо. То ли стихотворение «Хотел бы я быть беззаботным ребенком…» (“I would I were a careless child…”) настолько понравилось составителю, то ли он, не разобравшись, посчитал перевод В. Брюсова («Хочу я быть ребенком вольным») и перевод В. Левика («Когда б я мог в морях пустынных») разными стихотворениями*8, но факт остается фактом: оба перевода (как это обычно практикуется в билингвальных сборниках), несколько разнесенные пространственно*9, напечатаны здесь.
Таковы - при ближайшем рассмотрении - неутешительные для читателей результаты немудреного составительского плагиата (прикрытого отсутствием имени составителя), единственной целью которого было не знакомство их, читателей, с действительно лучшей поэзией (и уже неважно - Д. Байрона или любого другого поэта), но – дальнейшее завоевание с минимальными затратами книжного рынка, продолжающего превращаться подобного рода изданиями в рынок настоящий. Очень и очень жаль, что антипремия «Полный Абзац», присуждаемая самым плохим книгам газетой «Книжное обозрение», была вручена по итогам 2004 года не этим, довольно приличным по форме и обманчивым по содержанию, сборникам-близнецам. Радует одно: подобных книг этот издательский тандем больше пока не производит, то ли выжидая реакции книжного рынка на свое «изобретение», то ли уяснив для себя бесперспективность зарубежной поэтической ниши, то ли устыдившись. Последнее, впрочем, маловероятно.

*1 Байрон Дж. Г. Стихотворения и поэмы. М.: ООО «Издательство АСТ»; ООО «Транзиткнига»; 2004. 493, [3] с. (Мировая классика); Байрон Дж. Г. Поэмы и стихотворения. М.: ООО «Издательство АСТ»; ООО «Транзиткнига»; 2004. 493, [3] с. (Книга на все времена); Байрон Дж. Г. Стихотворения и поэмы. М.: ООО «Издательство АСТ»; ООО «Транзиткнига»; 2004. 493, [3] с. Еще один сборник, увидевший свет также в 2004 году (Избранная лирика. Сборник / Составл. А. Зверева. М.: ОАО Издательство «Радуга», 2004. 767, [1] c.), по известной причине - не рецензируется.
*2 Похожим принципом – или всё, или ничего – руководствуются также издатели большинства антологий русской поэзии: поэзия А. Пушкина (иногда – М. Лермонтова, Н. Некрасова) кажется им слишком значительной для антологии и они предпочитают выпустить ее отдельной книгой, грубо искажая тем самым принцип антологичности. Антология на то и антология, чтобы в соразмерном виде представлять всё богатство данного цветника.
*3 Такой основой стала, впрочем, тоже анонимно составленная (что, видимо, по мнению новых издателей, снимает с них вину) книга Д. Байрона «Любовь и смерть: Стихотворения. Поэмы и трагедии» (М.: ТОО Летопись, 1998. 460, [4] c.)
*4 Единственным исключением из этого списка «допущенных» стал В. Жуковский с его бессмертным переводом «Шильонского узника», в котором – закон есть закон – перевод сонета к Шильону дан в переводе В. Левика, а не Г. Шенгели, как в первоисточнике.
*5 Отсутствие этих переводов в том сборнике можно объяснить лишь отсутствием авторских прав у издателей.
*6 Речи нет о других, не попавших в эти сборники, известнейших переводах С. Маршака: «Расставание» и «Не бродить нам вечер целый…», как и о гораздо более известных эпиграммах «В день моей свадьбы» и «Из Марциала».
*7 «Стансы к Августе» в переводе Б. Пастернака заменены переводом В. Левика и добавлены отсутствующие в «базовой» книге вторые «Стансы к Августе», данные здесь тоже в переводе В. Левика.
*8 В пользу второй версии говорит следующее: под переводом В. Брюсова стоит дата написания стихотворения «1806 год», а под переводом В. Левика – «1807 год».
*9 Первый перевод напечатан на с. 420-421, второй – на с. 427-428.