Грушенька

Цыганский театр «Ромэн».
Режиссёр Николай Сергиенко.

«Перед кем я стану петь? Ты […] холодный стал, а я хочу, чтобы от моей песни чья-нибудь душа горела и мучилась».
(Николай Лесков. «Очарованный странник»)

Так оно и есть. Не способна душа человеческая равнодушно внимать песне цыганской; не могут и ноги устоять на месте, чтобы не броситься плясать, кружиться, плечами этак по-цыгански поводить!  Это ж каким холодным да равнодушным нужно быть, чтобы жаркой песней красавицы цыганки не восхищаться?

А вот представьте себе, имелся и такой экземпляр рода человеческого! Его писатель Николай Лесков в своей повести «Очарованный странник» описал. Вроде и не злой он, Князь, не жестокий, а просто безалаберный какой-то. Как чем или кем загорится — так вынь ему это да положь; а как получит желаемое — так вроде, и не нужно ему это больше…

Так случилось,  что поразила как-то сердце Князя цыганка Грушенька — та самая «краса природы совершенство», о которой рассуждал лошадник Иван, слуга Князя. Красотой своей неописуемой поразила, да песнями и танцами невиданными. Взял богач себе в союзники человека сребролюбивого и нечестного — да и завладел обманом юной Грушенькой. Ну а дальше — все так, как и раньше с ним бывало: получил наш герой то, что хотел, да и охладел к подарку драгоценному…
Одного только не ведал Князь: цыганки — женщины   не только темпераментные, но и очень гордые. Не тёплое молоко течет в жилах цыганки, а кипучее красное  вино. Ни одна из них соперницы рядом с любимым своим не потерпит; жизнь пустой и ненужной ей покажется, если вдруг он ее разлюбит!

В своём спектакле «Грушенька» — ярком, певучем, расцвеченном дивными декорациями и пышными нарядами, Цыганский театр «Ромэн» показал лишь один из эпизодов повести Н.С. Лескова «Очарованный странник». Но как же волнующе и в то же время, грустно, прозвучала на сцене эта история о любви и жизни, предательстве и смерти!
Происшествие, о коем поведал монах Иван Голован случайным попутчикам на корабле, плывущем к Соловкам,  до слез трогает душу. А цыганские песни и танцы (на сцене поет, танцует и играет реконструированный цыганский хор) позволяют зрителю лучше познакомиться с этим ярким и сильным народом.

Грушенька  (Анжела Лекарева) — истинное воплощение гордой цыганской красавицы. Даже не понимая, о чем она поёт на неизвестном нам языке, мы проникаемся ее чувствами. Вначале она с гневом отвергает назойливые притязания Князя (Николай Лекарев мл.); потом в песне ее появляются лирические нотки, и мы понимаем, что ей уже радостно чувствовать себя единственной, неповторимой, избранной. И наконец, она, счастливая, с весёлыми песнями встречает Князя на пороге его дома… Но любимый ее, увы, уже увлечён новой «игрушкой».
И когда горькая правда доходит до Грушеньки, от веселой красавицы не остаётся и следа. Она превращается в разъяренную тигрицу, готовую мстить бывшему любимому и его невесте… И песнь  ее звучит уже как стон раненого зверя…

Музыкальная палитра этого спектакля может удовлетворить даже  самого искушённого меломана. Уже мощное тревожное интро к постановке показывает что на сцене нас ждет трагедия. Громкие и звучные цыганские песни с легкой руки Ивана Голована (Артур Булдыженко) дополняются любимой им «Калинкой-Малинкой»…
А исполнение известной песни «Сухая Верба» дарует зрителям хотя бы временную уверенность в неугасимой любви,  потушить  которую не под силу ни старости, ни горестям:

«Красоту ищу я, ищу любовь и верность,
Вижу я в хрустальном инее росу.
Я хочу красивой, красивой видеть вербу,
Что стоит опавшей, осенью в лесу».

Среди прекрасных артистов, исполнявших роли в этом спектакле, меня порадовал своей яркой игрой Семен Чунгак в роли проходимца, отрекомендовавшегося «магнетизером», способным отучить любого пьяницу от тяги к алкоголю. Проходимец получился просто очаровательным: отвязаться от него действительно не было никакой возможности! По достоинству оценила я также и фразу  «магнетизера», коего пинком выперли из дома, где пели и танцевали цыгане. Ползая на коленях в кромешной тьме, он обиженно произносит: «Мне велели идти своей дорогой, а где она — моя дорога?»
И как не вспомнить в этот момент фразу  несчастного пьяницы Мармеладова из «Преступления и наказания»: «Ведь надобно же, чтобы всякому человеку хоть куда-нибудь можно было пойти»…

Таких фраз, моментов, отсутствующих в повести Лескова, в этом спектакле будет ещё немало. И это делает авторский текст более разнообразным и понятным для старших школьников, изучающих творчество великого писателя.
Дорогого стоит, на мой взгляд, гневная отповедь старого цыгана (Николай Лекарев) Князю: «Цыгане своих детей не продают!» И после этого зрителю становится особенно досадно, что нашёлся-таки алчный человек, позарившийся на деньги Князя и сумевший помочь ему исполнить его прихоть.

Почему отказалась Грушенька бежать из княжеского дома с красавцем-женихом своим, цыганом Дмитрием (Артур Богданов)? Зачем поверила недолговечным словам и ласкам? Почему, наконец, не согласилась на простое и доброе предложение лошадника Ивана, предпочтя  этому смерть?
Эти и многие другие вопросы можно задавать себе и своим друзьям-театралам до бесконечности. Равно как и обсуждать, имел ли право Голован давать Грушеньке столь опрометчивое обещание, после которого назад дороги уже не было.

Спорьте, обсуждайте себе на здоровье, но пожалуйста, не судите. Ибо никто из нас не был ещё «в шкуре» Ивана, и слава Богу. Взять чужой грех на себя, чтобы потом всю жизнь его отмаливать — задача не из легких. Быть на волосок от смерти, но каждый раз возвращаться к жизни, следуя за прозрачным призраком с ангельскими крылышками — тоже «ещё тот квест».  А посему, не судите строго нашего простого и искреннего Ивана Голована, — да и не судимы будете…