Кризис среднего возраста

- Дядя Лосев, - Верка вошла без стука. – У меня кризис среднего возраста.
- Какого возраста? – академик Лосев от неожиданности пролил кофе.
- Так принято говорить, когда нет эрекции, - Верка не понимала, почему дядя Лосев заметался по комнате.
- Все под контролем, - Ирина Васильевна взяла ситуацию под контроль. – Успокойтесь.
- Я спокоен, - академик Лосев приготовился телепортироваться в соседнюю Вселенную.
- Нет, вы нервничаете, - Ирина Васильевна заметила, как дрожат руки академика Лосева. – И положите на место телепортатор, чтобы не усугубить ситуацию.
- Девочка пришла, чтобы меня шантажировать? – руки академика Лосева действительно дрожали. – Заявляю, ребенок не мой!
- Я не ребенок, - Верка внесла поправку.
- У вас два ребенка? – Ирина Васильевна сложила пазлы.
- У нее нет эрекции, - академик Лосев перестал бегать, и упал в кресло.
- Лосев, наша девочка училась на ЕГЭ, пора бы привыкнуть, - Ирина Васильевна училась на ЦПШе. – Эрекция – это реакция.
- Так вот оно что! – будто камень свалился с души академика. – А средний возраст?
- Если девушка в двадцать лет еще не вышла замуж, она считает себя старухой.
- Хорошо, я остаюсь, - академик Лосев остался в комнате.
- Почему певица На…ко покинула страну, ведь ей ничего не грозило? – Верка переживала за своих.
- Ты или я? – Ирина Васильевна кивнула академику Лосеву.
- Мне нельзя вмешиваться в ваши земные дела, – Лосев предоставил микрофон Ирине Васильевне.
- Обычный развод, обычные приемчики казематных крыс… - Ирина Васильевна остановилась на полуслове.
- Не понимаю, - это вторая фраза, которую Верка повторяла чаще всего.
- Плохой-хороший полицейский, плохой-хороший вертухай, плохой-хороший матрас, - Ирина Васильевна откашлялась. – Вертухаи режима не могут винтить всех подряд, всех недовольных, и дело не в том, что это невозможно, просто система не рассчитана на обработку такого количества людей.
- Поэтому работают выборочно? Значит, прав был профессор, что достаточно взять нескольких, а остальные запугаются сами?
- Деточка, я же просила не упоминать профессора в моем присутствии, - Ирина Васильевна строго посмотрела на Верку. – Это очередное вранье. В обществе давно отсутствуют всякие моральные и нравственные принципы. Полностью. Людей убивают за деньги, людей награждают за убийства. Бесплатно работают только дураки. А теперь представь, нужны ли вертухаям неоплачиваемые сверхурочные? Один-два человека в месяц еще терпимо, а если их будут десятки? Нормативы есть у врачей, у гаишников, у спецслужб, у "приходите завтра"…
- Значит, профессор опять солгал?
- Вот именно. Все дело в интерпретации фактов. И в каждой профессии есть свои приемы, как изображать работу, как саботировать и так далее. Найти и задержать бунтовщика не проблема, но нагрузка ложится по цепочке на всю систему, не все звенья которой испытывают желание работать. Повторюсь, людей не запугали, им просто все равно, им плевать, они не хотят быть бунтовщиками, как не хотят быть врачами и балеринами. Но некоторым типажам, шарлатанам выгодно представлять, будто общество запугано, спряталось и молчит. Когда большинство не хочет быть металлургами почему-то не говорят, что люди запуганы, но когда не хотят быть бунтовщиками, говорят, что они боятся быть бунтовщиками.
- Одно дело металлург, а другое – революционер! За свободу! – Верка действительно свалилась с Луны.
- Никакой разницы. Представь, что все стали революционерами, а кто будет краны чинить, улицы подметать, песни петь, танцевать, работать? Плохой-хороший вертухай может применяться как один из способов саботажа, уклонения от своих обязанностей. Что делает врач в поликлинике, когда к нему народу видимо-невидимо? – Ирина Васильевна ответила за Верку. – Правильно, он тянет время. Чтобы не переработать, чтобы нормативы не повысили, а расценки не понизили. Начинает принимать пациентов медленнее. Аналогично и работяги на заводах, и вертухаи…
- Тетя Ира, можно без прелюдии?
- Средний возраст, эрекция, прелюдии – девочка, в какой школе вы учились? – академик Лосев был изумлен.
- Тетя Ира объяснила, что все деградировало, начиная со школы. Я не исключение.
- Тогда продолжим, - Ирина Васильевна поправила одеяло. – Певице На..ко не грозил уголовный срок, так как дело приняло резонансный оборот. Да, ее бы мучали, штрафовали, запугивали, судили бы еще раз пять. Почему? - Увидев, что ей сошло с рук, появились бы десять новых других. У каждого поколения есть свое бессознательное "корпоративное братство". Правила этой системы – каждый человек априори виновен, даже, если не виновен.
И тогда на помощь приходит "хороший" полицейский, типа из "сопротивления", типа из "тайного общества", из сочувствующих. Если просто надавить, человек инстинктивно сопротивляется, возмущается, и может стать из упрямства героем. А если к нему подкатит чел из "из сопротивления" – он вызывает доверие, типа "наш". И вот "эта" "наш", как бы незаметно шепчет на ушко, мол, враги замышляют страшное, пока есть время беги, уезжай, я с тобой, бла-бла. Бунтовщик со словами благодарности эмигрирует и затем рассказывает, что в России еще остались благородные люди, что помогли бежать, подполье и прочая чепуха, над которой смеются вертухаи. Как смеются прокурор с адвокатом и судьей после развода еще одного лоха. И из искры не возгорелось пламя.
- Тетя Ира, откуда у вас такие познания? И что такое Трест-2?
- Из практики двадцатых годов прошлого века. Спецслужбами создаются якобы подпольные организации сопротивления Трест, Синдикат и так далее. Их задача изображать борьбу за "народ". Там все натуральное, часть заговорщиков - самые настоящие, используют в темную. Задача таких "трестов" выявлять сопротивление, брать его под свой контроль, использовать и так далее.
- Это как контролировать наркотрафик, сдавать мелких, отмазывать крупных?
- Примерно. Терроризм, наркотики, торговля оружием, проституция, золото, алмазы, нефть, газ, политика и еще много чего давно перешли под крылышко государства и патронируются спецслужбами.
- А мировое правительство?
- Несколько транснациональных группировок, поделившие мир на сферы влияния – страны, мировые сообщества, международные организации.
- Мелкие – это меньше одного миллиарда долларов?
- Да, нищеброды. Игра начинается от двадцати, отмытых, вложенных в международные корпорации. Но это мелочи по сравнению с врагами режима. Власть, страх ее потерять, как манифест золотого тельца – негодяи и подонки всех стран соединяйтесь. Поэтому…
- Профессор с заговорщиками – из Треста?
- Возможно. С высокой долей вероятности. Было бы странно, если бы это было не так. Но это не должно тебя волновать.
- Почему?
- Они вынуждены давать полезную информацию, где-то больше, чем другие источники, чтобы заслужить доверие, чтобы никто не сомневался, что они настоящие "заговорщики". Но ее нужно уметь фильтровать. Где-то это лучше, чем читать или слушать вопли или вранье других источников. Простая экономия времени.
- Политикой можно вообще не интересоваться, - Верка рассуждала здраво.
- Если ты даже самый простой винтик системы, события так или иначе преломляются через твое эго и мировоззрение, фильтруются, отсеиваются, оставляя только то, что тебе хочется слышать, видеть и на что-то надеяться. По большому счету для этого с избытком достаточно телека и слухов. Как большинству достаточно школьных знаний. Но мы не на том интеллектуальном уровне, чтобы  мыслить подобными категориями. Нашему уму нужен изысканный продукт, а не пельмешки с дошираком.
- Тетя Ира, - Верка что-то вспомнила. – Я так и не поняла смысла богословского диспута создателя, о котором мы давеча говорили.
- Наш создатель пишет художественные тексты, художественную литературу. А его собеседник – не писатель. Этим все сказано. Даже для меня было дико слушать про какие-то кары небесные, типа ждет его пустота, истинное учение, бла-бла-бла…
- Но он же разговаривал с профессионалом?
- Профессионалом чего? Христианства? А у других религий своя ценностная шкала и что? Профессиональным знатоком библейских текстов или профессионалом бога? Я могу допустить некую историческую и культурную ценность библии, но каким образом на основании ее цитат этот "знаток" сделал выводы о нашем создателе? Как они связаны – библия, его выводы и наш создатель? Следовательно, его выводы равны самой библии? Он уравнял по значимости свой текст и текст библии? Если его текст, равный библии, о создателе, то логично сделать вывод, что в библии, написанной давным-давно было написано о нашем создателе? Ведь он оперирует к своему собеседнику и выносит ему приговор на основании библии.
- В Писании сказано о нашем создателе, значит, и про нас? Про маманю и папаню?
- Видишь, как все просто? Человек не дружит с логикой. Правильнее говорить о библии, а не от имени библии, будто он ее написал.
- Но нашего создателя ждет великая пустота?
- Плевать. Кто сдохнет раньше – еще вопрос. Важно сдохнуть не по библии, не по корану, не по шамбале, а по человеку, девочка. Тут книжки и религии мало, чем помогут. С одной стороны, это правда, что люди в смертельной опасности вспоминают бога. Но какого бога они вспоминают? Но есть и продолжение – в момент ухода человек отбрасывает весь этот религиозный мусор, как и остальной. Остается только настоящее.
- Если он не писатель, то кто?
- Под писателем принято понимать художественные тексты. Все другие просто пишут – инструкции, научные труды, доносы, письма и так далее.
- Например?
- Наш богослов со столетним стажем не знает, что в библии вообще нет выражения "поклонение кресту". Крест в библии отдельно, котлеты – поклонение отдельно. И вообще, с точки зрения синтаксиса, поклоняются людям, животным, золоту, статуям, богу, всему, что имеет "образ". Фраза "поклоняются кресту" в тексте "богослова" сидит как на корове седло, возможно потому, что он нерусский. Хотя в правильном контексте эта фраза имеет место быть. Например, что некоторые христиане не поклоняются кресту, где ударение и смысл не в поклонении, а в непринятии креста как символа христианства. Владеть художественным русским языком – это тебе не библию читать и мешки ворочать.
Но самая большая глупость в том, что чел считает себя знатоком христианства, на основании, что полвека читает одну книшку. Если учесть, что до двадцатых годов прошлого века восемьдесят процентов населения было неграмотным, то, если следовать выводам горе-богослова, они тыщу лет не были христианами. Тут наш нехристианин, решает, кого считать христианами, а кого нет.
- Тетя Ира, теперь я понимаю, почему у вас все дебилы.
- Почему?
- Потому что они дебилы.
- Лосев, ты слышал? Наша девочка выросла.
- А как отличить "наших" от "ненаших"? Настоящее подполье, от Треста и Синдиката?
- Никак. В этом нет необходимости, потому что все настоящее. И правда, и ложь. Живи по совести, деточка, и это убережет тебя от обмана и плохих людей.