Роман Ненаписанный дневник Примечания

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Речь идет домовладельце об Илье Давыдовиче Пигите, бывшем также владельцем знаменитой табачной фабрики «Дукат». Пигита похоронили 3 декабря 1915 года, о чем указывал в своем письме брату В.И. Суриков. Пигиту (крымскому караиму по происхождению) принадлежал доходный дом по адресу Большая Садовая, 10. Первоначально здание проектировалось под фабричное, но, после запрета властей на устройство фабрики близ церкви cв. Ермолая, дом был перестроен под доходный. Во флигеле были устроены студии для художников. В 1910 году в квартире №40 поселились Кончаловские. Этажом ниже Петром Кончаловским совместно с Аристархом Лентуловым и Георгием Лентуловым в квартире №38 было основано художественное общество «Бубновый валет». Именно в этой квартире познакомились С. Есенин и А. Дункан. В этом же доме с 1921 по 1924 жил Михаил Булгаков.

2 И.С. Остроухов возложил во время обедни  венок от Ея Императорского Высочества Великой Княгини Марии Павловны. Также во время богослужения на гроб почившего художника  были возложены венки: из живых цветов «Незабвенному В.И. от мира искусств», лавровые  от Императорского Строгановского училища  с надписями славянскими буквами «Великому русскому художнику», от учащихся училища живописи, ваяния и зодчества, «Сибиряку-художнику – сибирское землячество», от московского товарищества художников, «Почетному члену от общества любителей художеств», с пальмовыми ветвями  – от совета Третьяковской галереи, из живых цветов «Великому русскому художнику – от передвижников», «Дорогому В.И. Сурикову от В. Васнецова», «Великому русскому художнику от друзей А. и П. Левиных», от литературно-художественного кружка, «Великому русскому художнику от общества свободной эстетики», «Великому художнику – от земляков–сибиряков», от С.И. Зимина  с надписью: «Горячо любимому В.И.: даруй тебе Господь Царство Небесное», от князя С.А. и княгини П.Д. Щербатовых, «Безсметрному художнику от учеников студии Машкова» и еще 4 венка.

3 Гроб с телом В.И. Сурикова был вынесен из храма художниками В.М. Васнецовым, М.В. Нестеровым, Н.М. Матвеевым и директором Румянцевского музея князем В.Д. Голицыным. На панихидах 7 января в 12 часов, в 7 вечера, на отпевании и похоронах В. И. Сурикова присутствовали: зять почившего, художник П.П. Кончаловский, профессор живописи  В.М. Васнецов, академик В.Д. Поленов, академик М.В. Нестеров, городской голова М.В. Челноков, член управы Г.А. Пузыревский, гласные Думы и художники Н.В. Глоба (директор Строгановского училища), Н.С. Остроухов, А.Д. Алферов, Н.А. Шамин, Л.О. Пастернак, скульпторы С.М. Волнухин и В.Д. Меркулов, попечитель Третьяковской галереи И.Э.Грабарь и члены совета В.П. Зилотти, Р.И. Клейн и А.П. Ланговой, директор Румянцевского музея князь В.Д. Голицын, директор училища живописи, зодчества и ваяния князь А.Е. Львов,  управляющий конторой Императорских театров С. Т. Обухов, представитель Императорского музыкального общества Н.Т. Жогин, сопредседатель кассы взаимопомощи литераторов и ученых Н.Д. Телешев, художники А.М. Васнецов, И.А Малютин, Н.С. Матвеев, В.В. Переплетчиков, В.Д. Поленов, С.М. Волнухин, С.Д. Меркулов, князь С.А. Щербатов, Н.В. Некрасов, И.И. Машков, М.Н. Климентова-Мурормцева, А.С. Мамонтова, И.И. Попов, председатель сибирского общества  К.Н. Михновский, и члены общества М.М. Зензинов, В.Н. Васгин, И.И. Попов и проживающие в Москве сибиряки, студенты университета, училища живописи и ваянии другие многочисленные почитатели усопшего. [Кончина В. И. Сурикова// Московский Листок. – 1916. – №55 – 8 марта; Похороны В.И. Сурикова// Русские ведомости. – 1916. –  9 марта].

4  Некоторые исследователи настаивают на том, что В.И. Суриков не посещал усадьбу «Пенаты» И.Е. Репина. В этом отношении любопытно обратить внимание на следующие слова Сурикова [Ченцова Г.А. Воспоминания о художнике.// В. Суриков. Письма. Воспоминания о художнике. – М.: Искусство, 1977]:
 «– Василий Иванович, умоляю вас, обратилась я [Г.А.Ченцова] к Сурикову, – воспользуемся приглашением Андреева, поедемте к нему в Финляндию.
– Нет, нет! – ответил он. – Не ездок я в гости ни к писателям, ни к художникам. От Толстого, из Ясной Поляны, не знал, как быстрее домой вырваться, а у Репина его жена меня так сеном накормила, что не знаю, как и жив остался».
В этом диалоге, имевшем место в июне 1910 года в Ставрополе  с  Галиной Анатольевной Добринской (позднее в замужестве Ченцовой), речь определенно идет о Наталье Борисовне Нордман – спутнице жизни Ильи Репина в доме в Пенатах, кстати, находившегося не так далеко от Виллы «Аванс» Леонида Андреева в Ваммельсуу (ныне поселок Молодежное – близ Черной речки). Наталья Борисовна была строгой вегетарианкой, не употреблявшей даже яиц и молока. Термин «сено» встречается и в других воспоминаниях относительно стола в Пенатах. Хотя вегетарианством, как и другими системами оздоровления – например, сон на свежем воздухе, увлекся, прежде всего, сам Репин, его первая жена Вера Алекceeвна Шeвцoва была женщиной малообразованной и болезненной, не интересовавшейся ни жизнью, ни творчеством мужа, и не поддерживала его увлечений. Проживала она в городской квартире.  Таким образом, попробовать «сена» из рук «жены» Ильи Репина Суриков мог только в Пенатах.

5 Некролог был опубликован в Петербурге в Биржевых ведомостях №69  в субботу 11 марта 1916 года. Читатель, возможно, заметит некоторые несовпадения в датах смерти Сурикова, дате написания Репиным некролога и выходом его в печать. Почему же, спросит читатель, автор так уверенно говорит о том, что некролог был написан именно 10 марта, а не 8-го, как гласит собственноручная подпись Ильи Репина?
Изучая некрологи, опубликованные на кончину Василия Сурикова в русской прессе, автор обратил внимание на явное структурное соответствие  некролога, написанного И.Е. Репиным  и опубликованного 11 марта, с некрологом,  опубликованного К.Ф. Юоном 8 марта 1916 года в газете «Утро России» №68. При прочтении, сразу же сложилось впечатление, что Илья Репин при написании некролога во многом писал антитезу Юону. То есть, статья была написана после прочтения некролога Юона от 8 марта.
«Ну и что же?» – спросит читатель. Что же необычного в том, что Илья Ефимович получил утренние газеты, прочитал некролог и написал свою версию?  Для ответа на этот вопрос я позволю себе вкратце привести историко-географическую справку о положении Репина в Куоккале в марте 1916 года. Мог ли Репин получить 8-го марта газету «Утро России» вышедшую из печати 8 марта? Газета «Утро России» печаталась в Москве и поступала в Петроград с поездом, время следования которого составляло около 18 часов. Следовательно, в Петроград московские газеты поступали через сутки – в нашем случае 9-го марта. Куоккала, как помнит любезный читатель, находилась на территории автономного Княжества Финляндского. К тому же шла I мировая война.   В связи с эти, кстати, в усадьбе Пенаты были отключены местная и междугородняя телефонные линии, что исключало возможность получения известий по телефону. В связи с военным положением, вся пресса и корреспонденция вначале следовала из Петрограда в Выборг на цензуру, и только после этого поступала к своим адресатам. Этот цикл занимал еще, как минимум, сутки. Что дает нам как минимум 10-е число марта. Но, по нашему мнению, скорее всего, газета была доставлена Репину одним из гостей Репинской Среды – 9 марта. В тот день Репин, согласно записям журнала посещения Пенат, хранящегося в архиве Академии Художеств, принимал гг. Есинского, Берсона, Лапо-Данилевского, Пуни, Клюева и Есенина. Возможно, один из них и привез Репину свежий выпуск «Утра России».
И в этом списке посетителей таится еще одно скрытое подтверждение нашему предположению об истинной дате написания некролога Сурикову Репиным. Обратите внимание на совершенно необычное образное и эмоциональное, и, в общем, то, выпадающее из канвы некролога, окутанное «миазмами курящегося кизяка» отступление о выставке «ноль–десять». Репин имел в виду вполне реальную «Последнюю футуристическую выставку картин 0,10», открывшуюся в Петрограде 15 декабря 1915 года в доме №7 на Марсовом поле, в помещении художественного бюро Н.Е. Добычиной. Слово «последняя» в названии выставки, означало завершение кубофутуристического периода в русской живописи и переход к новому этапу – беспредметности.  Название «0,10» связано с идеей Малевича о сведении всех предметных форм к нулю и переходе «за ноль». Организаторами выставки были супруги Иван Альбертович Пуни и Ксана Пуни-Богуславская. Иван Альбертович Пуни, родился в Куоккале, учился живописи у Ильи Репина и был одним из тех самых посетителей, навестивших его в среду 9-го марта 1916 года. Именно после его посещения Репин и включил в некролог Сурикову свое столь эмоциональное  отступление про выставку «ноль-десять». Другой интересной чертой характера Репина, иллюстрирующей реальную возможность описанных в романе мотивов его поступков, является то, что местом проведения выставки «0,10» в своей публикации Репин обозначил Москву, а не Петроград. Так, вроде бы и не про Вас, Иван Альбертович, писано…
Последним аргументом к нашей гипотезе о дате написания некролога служит дата его первой публикации – вечерний выпуск «Биржевых ведомостей» от 11 Марта. Если бы статья была написана 8-го числа, то она бы появилась в печати 9 или, в крайний срок, – 10-го марта.
Еще один факт к легенде «о дружбе Репина с Сурковым»:  в дневнике художника и историка искусства В.В. Воинова в записи от 25 февраля 1926 года пересказывается рассказ  академика И.П. Павлова о том, как Илья Ефимович однажды так разволновался от сравнения себя с Суриковым, которое было сделано во вступительном слове А.П. Иванова к каталогу юбилейной выставки И.Е.Репина в Русском музее (Л.: Изд. Русского музея, 1925), что «не смог работать, совсем расстроился и вышел в другую комнату. Только взяв себя в руки  и успокоившись, он снова смог продолжать свою работу». [Новое о Репине. – Л.: Художник РСФСР, 1969.– С.337].
 
6 Владислав-Игнатий Карлович Стаховский (1852–1932). Сын недоучившегося студента хирургического факультета Виленского университета Карла Стаховского, который в 1831 году участвовал в тайных студенческих обществах, за что был отдан в солдаты с правом выслуги  и отправлен на Кавказ в селение Куба. Там он женился на грузинке, у него родилось пять детей, – в том числе и Владислав. Владислав, начав учебу в Академии одновременно с Суриковым, не доучился, перешел в Технологический институт, затем уехал в Америку, где работал строителем и фермером. Вернувшись в Петербург в 1880-х годах, продолжил обучение в Академии художеств, которую окончил в 1889 со званием неклассного художника пейзажной живописи. Вернувшись в Тифлис,  с 1890 года он начал принимать участие в выставках, а с 1899 года начал преподавать. В 1904 году Стаховский уехал в Мюнхен на один год. После революции 1917 переехал в Польшу, где выставлял свои работы на выставках в Варшаве и Кракове.
 
7 Некоторые современные авторы в своих литературных произведениях указывают, что расшиву Меншикова из Переславль-Рязанского до Казани и далее тянули «лямошные», то есть бурлаки,  захомутанные в бечеву. Так ли это? Автор предлагает любопытствующему читателю совершить небольшой экскурс в историю бурлачества, и произвести некоторые уточнения в способе передвижения каравана, выяснив, тянули ли бурлаки расшивы князя на пути в ссылку, а если и тянули, то где именно. Версии, приведенные другими авторами про отправку в Меншикова в ссылку Березов на телегах, мы, по очевидным причинам,  рассматривать не будем.
Обратим внимание на климатические условия путешествия князя Меншикова в Березовскую ссылку. В конце апреля – начале мая температура воды в реке Волге составляет от 2 до 10 градусов по Цельсию. Пребывание в воде такой температуры для человека в течение нескольких часов приведет к переохлаждению со всеми вытекающими последствиями. Второй момент:  апрель и май –  время половодья на Волге. Уровень воды при этом поднимался на высоту около  двух саженей (3 метров).  Бурлачить в половодье традиционным бичевым способом в этих условиях просто невозможно. В этом случае использовался другой способ – с заведением вперед на сухой берег  якоря и выбирания якорного каната вручную или на воротах. Способ этот применялся при движении против течения и отсутствии попутного ветра. Караван же князя двигался по течению вниз по Волге до устья реки Камы.
Третий момент – скорость движения каравана. Из донесений поручика Крюковского в Верховный тайный совет известны даты прибытия каравана в поволжские города. Итак, 22 апреля 1728 года караван начинает свой путь в Переславль-Рязанском, 2 мая караван прибывает в Муром. За десять дней был проделан путь около 300 километров – по 30 километров в день. Невысокая скорость на этом этапе может быть объяснена временем прохождения по Волге льда с Камы, которая очищается ото льда только к концу апреля. 5 мая караван прибывает в Нижний Новгород. Проделан путь 175 километров за 3 суток – почти 60 километров за день. 10 мая караван причаливает у Верхний  Услона. Это еще 350 километров за 5 дней – по 70 километров в сутки. Это суточные «пробеги» недостижимы для бурлаков, которые проходили в день по 10–20 километров.
Автор надеется, что трех приведенных аргументов достаточно для восстановления исторической справедливости о движении каравана под парусами и на веслах до Верхнего Услона, и до Камского устья. А вот участок от Камского устья до Лаишево, и  вверх по течению Камы до Камской Соли уже был проделан  на лямошной тяге, завозом якоря  или на вороте. В дворцовое село Сарапул караван прибыл через 19 дней после отплытия из Лаишева, проделав около 350 километров пути, то есть по 18–19 километров в день, что ближе к скорости движения бурлаков. Большее покрытое расстояние, вероятно, объясняется движением на некоторых участках под парусом с попутным ветром, да и легкостью буксируемых судов. Однако же, последнюю дистанцию от Сарапула до Соликамска в 600 километров караван проделал за 19 дней по 30-31 километру в день против течения реки.  А то, что на расшивах Меншикова  были бурлаки – это совершенно справедливо, так как на Волге вообще судорабочих именовали бурлаками, независимо от того тянут они бечеву или идут под парусами. Постоянно на судне присутствовал «дядька» – лоцман и старший в артели, и как минимум пара «косных»,  один из которых занимался парусами, другой кашеварил и водолив, черпающий воду из трюма. При переходе на бечеву нанимались «харчевые» артели собственно для лямочной тяги, работавшие за минимальную плату или, если деньги уже потрачены, за харчи. Косный бурлак в этом случае следил за бечевой и освобождал ее от застревания – ссаривал с  прибрежных кустов и деревьев.
 
8   Петр Наумович Мельгунов вел свой род от выходца из Литвы Яна Мингайло, приехавшего в Московию при Иване III. Родился Петр Наумович 1 декабря 1685 года. Отец его подполковник Наум Никифорович был также «хорошим знакомцем» князя Ивана Федоровича Ромодановского. Женился Петр Наумович в 1720 году.  Вскоре после выполнения задания по отправке Меншикова в ссылку, он из капитанов стал сразу подполковником, а при императрице Елизавете Петровне получил гражданский чин действительного  статского советника, а в 1741 году должность вице-губернатора Санкт Петербурга. В течение десяти лет он исполнял прежние обязанности светлейшего князя: управлял Санкт Петербургом, Кронштадтом, Шлиссельбургом, Ямбургским и Копорскими уездами. [Мурашова Н.В., Мыслина Л.П. Дворянские усадьбы  Санкт Петербургской губернии. Южное приладожье. Кировский и Болховские районы.  – СПб.: Алаборг, 2009]. Скончался Мельгунов 8 мая 1751 года в Санкт Петербурге.  Похоронен с женой на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. Интересно, что наискосок, через Петровскую дорожку, у Захаровской дорожки Лазаревского кладбища Александро-Невской лавры похоронен внук Меншикова – Петр Александрович (1743–1781) светлейший князь, гвардии капитан. Женат он был, кстати, на княгине Екатерине Алексеевне Долгоруковой. На этом факте, вероятно, и были основаны появившиеся позже легенды о примирении детей Меншикова и Долгоруких еще в Березове.

9  Замечательный биограф А.Д. Меншикова, заведующий архивом министерства Императорского двора Григорий Васильевич Есипов приводит список изъятых сверх описи вещей: У Меншикова изъяли: изношенный шлафрок, подбитый беличьим мехом, три гребня черепаховые, чулки костровые ношенные, два колпака бумажные, кошелек с 59 копейками, чулки замшевые, две пары нитяных чулок, четыре простые скатерти. Меншикову оставили лишь черный суконный кафтан, зеленый шлафрок на беличьем меху, теплые красные суконные рукавицы, бархатная соболья шапка, три пуховых подушки и простыню.
У княгини Дарьи Михайловны отобрали соболи на шею ношеные, старый камчатый лазоревый шлафрок, два чепца – тафтяный и атласный белый, рубашку с манжетами. Одежда, оставленная ей: штофная лазоревая епанечка, зеленый байберковый подшлафрок, юбка штофная черная и канифасовый корсет.
У сына Меншикова изъяли: запасное платье, чулки, колпаки, инструменты медные инженерные, три гребня, три жестянки с табаком, мешочек с полушками на 2 рубля. Ему оставили:  суконный зеленый кафтан, пуховую шапку, шубу из мерлушек.
У княжон отняли: теплые епанечки, шапочки, юбки и чулки. Отобрали у них и  сундучок с рукоделием: с ленточками, шелком, нитками, лоскутками, позументом. На княжне Марии остались: тафтяная зеленая юбка, штофный черный кафтан и белый корсет, белый атласный чепчик. У княжны Александры оставили зеленую тафтяную юбку, белый штофный подшлафрок, зеленую тафтяную шубу и белый атласный чепчик.
Из посуды ссыльным отпустили: две медные лопатки, один котел с крышкой, три кастрюльки, дюжину оловянных блюд, 12 тарелок, три железных треноги, и ни одного ножа, вилки или ложки. 
 
10  Вотчина в селе Красном была подарена царем Петром Алексеевичем Францу Лефорту, после кончины которого (1699 г.), Петр передал село Красное Меншикову, вероятно, в 1707 году одновременно с Лефортовским дворцом на Яузе, когда у самого Меншикова в декабре 1706 года сгорел его Семеновский дом. На тот момент  дом принадлежал вдове Лефорта Елене Францивне, проживавшей в Епифаньевском уезде в вотчине племянника бригадира Петра Лефорта. За домом смотрел ее человек Петр Петров.
После лишения имущества Меншикова в 1728 году вотчина в селе Красном перешла к А.И.Остерману и стала его майоратным поместьем с фамильной усыпальницей. Сын Андрея Остермана Федор построил в Красном церковь во имя Пресвятой Троицы. Первой здесь была похоронена жена Остермана, Марфа Ивановна, в девичестве Стрешнева, возвращенная из ссылки в Березов, после смерти там мужа в 1747 году. Дети Остермана – Федор и Иван Андреевичи также нашли свой последний приют при церкви.
Интересна история с капиталами Остермана, размещенными в голландском банке под условие выдавать их только лично самому Остерману или его сыновьям. Сыновья его не были сосланы в Березов вместе с отцом. Императрица Елизавета Петровна отправила Ивана Остермана за границу, с тайным указанием русскому посланнику арестовать Ивана, когда тот снимет деньги со счетов и отправить его вместе с капиталом в Россию. Однако, русский посланник (вероятно, это был Яков Матвеевич Евреинов),  будучи человеком с честью, рассказал все Ивану и посоветовал не снимать деньги, а отправиться в долгое путешествие по Европе, и ждать, пока в России вновь сменится власть, что Иван благоразумно и сделал.
 
11 Алексей Изволов – служитель А.Д. Меншикова, был на обучении в Европе. Там он обучился астрологии, навигации и картографии. Составлял астрологические календари для А.Д. Меншикова и Петра I и адаптировал европейские астрологические календари для широты Санкт-Петербурга. Автор «Календаря письменного князя Меншикова служителя Алексея Ивзолова, сочиненного для поднесения Его Императорскому величеству». В 1717 году Алексей Изволов принимал участие в картографической съемке земель Меншикова в Поволжье от Белого Яра до Самарской Луки. Известно, что 1 ноября 1719 года А.Д.Меншиков присутствовал на свадьбе Алексея Изволова.
 
12 Расстояние от Верхнего Услона до Лаишева, куда караван прибыл 18 мая, составляет всего 80 километров по воде. Это дистанция может быть пройдена за один-два дня по Волге до Камского устья при обычной скорости движения каравана, продемонстрированной на предыдущих этапах, и за два дня вверх по Каме. Например, стругам Петра Первого в первый поход на Азов в 1695 году понадобились всего одни сутки, чтобы пройти это расстояние. 24 мая вечером струги вышли от Казанки и 25 мая миновали Камское устье. [Богословский М.М. Петр I. Материалы для биографии.– М., 2007– Т.1].
Однако по донесениям Крюковского путь составил 8 дней. Автор склонен думать, что лейб-гвардии поручик Крюковский, как человек православный, все-таки позволил Меншикову задержаться в Верхнем Услоне как минимум на три дня для отправления всех необходимых похоронных ритуалов. Вполне вероятно, что в том числе и по причине состояния здоровья князя. В своем докладе  в Верховный тайный совет о задержке в пути лейтенант Крюковский сослался на два дня непогоды.
 
13  Письмо А.Д. Меншикову:

«Государь мой милостевый батка и сын мой прелюбезнейший, Александр Данилович,
Молю всегда Бога через сие писание о долгоденственном и благополучном пребывании тебе всегда прибыти. А наипаче прошу любезнейшего моего сына, дабы положил известить мне о своем здоровье, о нем же я слышать всеусердно желаю.
А о мне поволишь спросить, и я с мужем и с детьми еще в живых обретаюсь.
Печалую безмерно и болю сердцем, яко от многие туги лежу едва жива в болезни моей лихорадкою, а от тебя милостивого моего против своего писания ведомости не имею.
Ты мой государь милостевый в дальнем заезде служишь, а я тужу потому что ты меня не обрадушь, ни о чем мне не пишешь.
Однакож я молю всегда всещедраго Бога, чтобы намерение ваше над неприятели Бог исполнил и чтобы ваш страх над неприятелем везде был славен, а нам о том слыша благодарить вышняго Творца, душою и сердцем радоваться. За сим, яко сыну моему любезнейшему, милостевому и драгоценному и милосердному и добродетельному, с нижайшим поздравительным поклонением благословление отсылаю.
Елена Фадемрехтова.
С Москвы, Мая в 5 день 1704 года».
[Есипов Г.В. Жизнеописание князя А.Д. Меншикова // «Русский архив», 1875. – книга 7  – С. 108].
Как указывет  Г. В. Есипов, письмо это хранилось в Делах Меншикова в библиотеке Академии Наук в книге 2, страница LXVII (на 1875 год). Однако автор в данной библиотеке письма обнаружить не сумел (как и все «Дела Меншикова»).
А.Г. Брикнер в своей Истории Петра Великого, цитируя Устрялова, указывает, что Елена Фадемрехт была подружкой Анны Маргариты Монсон и писала письма также к Петру. В издании Истории царствования Петра Великого в 4-м томе, часть 2 на 292 странице  приведено  письмо Елены Фадемрехъ, адресатом которого считался царь Петр.

Вот текст этого письма:

Елена Фадемрех, 10 октября 1703 года из Москвы:
«Свету моему, любезнейшему сыночку, чернобровинкому, черноглазинкому, востречку дорогому! Поздравляю я тебя, прелюбезнейшему моему сыночку, за нынешнюю тебе от Бога дарованную над неприятелем викторию, юже тебе Бог даровал твоим счастием, а моею маткиною молитвою.
Елена Фадемрехъ».

На это же письмо ссылается и француз Georges Oudard, в своей книге «Peter the Great» (репринт книги 1929 года в переводе на английский опубликован Kessinger Publishing в 2005 году), и развивает мысль, что Елена Фадемрехт была в положении одновременно жены Фадемрехта и любовницы Петра Алексеевича одновременно с Анной Монсон. Попробуем разобраться, почему историки решили, что письмо адресовано царю Петру Алексеевичу? 
Стиль письма тот же что и в приведенном выше, адресованном Меншикову. Используются те же речевые обороты: «Любезнейший сыночек», «любезнейший сын». Какая виктория имеется в виду в письме? Май 1703 года ознаменовался взятием Невского шанца (Канец или Ниеншанца), взятием шведских судов «Гедан» и «Астриль» и взятием крепости Ямы, названной Ямбургом. Также имела место битва в августе  царя Петра  во главе  двух полков гвардии и четырех драгунских против шведского генерала Краниорта у реки Сестры. И Петр, и Меншиков принимали участие во всех боевых действиях в Ингерманландии летом 1703 года,  кроме взятия города Ям. На обороте письма начертано: «Отдать сие писание Преображенского полка полковнику самому». Само письмо находилось в делах Кабинета Петра I. Однако, известно, что  царь Петр Алексеевич был произведен в градус полковника Преображенского полка только 6 августа 1706 года, в день Преображения Господня. До этого он числился капитаном бомбардирской роты Преображенского полка. Командиром же полка в 1703 году был генерал-майор И.И.Чамберс. Таким образом, адресат – «Полковник» – вовсе не Петр Алексеевич.
Меншиков получил от Петра градус подполковника Преображенского полка после победы при Калише в 1706 году. Но был  ли Меншиков полковником в 1703 году? Да.  Меншиков был полковником пехотного Ингерманландского полка с момента его основания 19 июля 1703 года. Полк был набран из состава шведских солдат, перешедших на службу России после взятия крепости Копорья и из  «самых добрых и взрачных солдат разных полков» Петербурха. Также, в 1703 году Меншиковым был сформирован губернаторский С.-Петербургский жилой второй солдатский полк.  В 1704 году был сформирован драгунский Ингерманландский полк, к которому в 1705 году была придана грендерская рота. Так кому же было адресовано загадочное письмо, которое приводит Устрялов? Возможно ли, чтобы одна и таже женщина писала царю и его ближнему человеку, называя и того и другого «сыночком»?
Автору видится наиболее вероятным самое простое объяснение. Вряд ли, женщина в здравом уме, обремененная мужем и детьми писала бы и царю Петру Алексеевичу и Меншикову нежные материнские письма, называя обоих «сыночками». Скорее всего, Елена, получив от сына известие о том, что в 1703 году он стал полковником (Ингерманландского полка), она ошибочно решила, что он стал полковником Преображенского полка. И адресовала письма не по адресу. Этим, отчасти может объясняться тот факт, что ее письма не доходили до адресата, а она не получала на них ответа, о чем она и пишет в письме Меншикову, обнаруженном Г.В. Есиповым.
Была ли Елена Фадемрехт подружкой Анны Монсон? В архиве Московской Старой (Михайловской) лютеранской общины за 1694 год содержатся записи о посещениях царем  Петром Алексеевичем важных приходских событий: «12 апреля крещен сын подполковника Дитрика Бордевига – Матвей; воспреемники: Его царское величество сам царь Петр Алексеевич, князь Борис Алексеевич Голицын, генерал Франц Лефорт, госпожа Елизавета Фадемрехт, рожденная Виборг, девица Анна Маргарита Монсон…» [Садовников В.В. Под сенью Михаила Архангела. – М.,2008]. Итак, скорее всего, подругой Монсон была  Елизавета Фадемрехт. Остается выяснить одно ли лицо Елизавета Фадемрехт и Елена Фадемрехт? Автору хочется отметить, что стиль вышеприведенных  писем не соответствует манере письма иностранки в первом поколении (Елизаветы Виборг). Скорее всего, Елизавета и Елена – две разных женщины, которых связала одна фамилия. Одна из них действительно была подругой Анны Монсон и иностранкой – урожденная Виборг. Другая – русская женщина Елена, получившая фамилию по второму  мужу,  вероятно, могла и быть матерью Александра Даниловича Меншикова. Кстати, автором в результате архивных поисков было выяснено лишь то, что главное  архивное управление города Москвы  не располагает сведениями ни о Елене, ни о  Елизавете Фадемрехт. Так что разрешение этого вопроса ждет своего исследователя.
Скажем и несколько слов  о роде Фадемрехтов и их роли в Московской жизни 17 и 18 веков.  Известно, что Бальтазар (Вальтасар, Балсырь) Фадемрехт был лютеранским пастром Старой немецкой лютеранской церкви. Женат он был на Юдифи, которая пережила его. Сам же Бальтазар Фадемрехт был племянником иноземного купца Т. Келлермана [Демкин А. В. Западноевропейское купечество в России в XVII в. – М.,1993 – Вып. 2.]. Вероятно, во главе Московского почтамта стал его сын Томас Бальтазарович Фадемрехт, а его внук П.Т. Фадемрехт числился секретарем. Еще интересный факт – двор Меншикова на Мясницкой, где позже расположится Почтамт,  находился рядом с двором иноземца Келлермана. Об этом пишет в мае 1728 года  в своей челобитной с просьбой отдать ей отписной двор либо Меншикова, либо Келлермана царевна Прасковья Иоанновна. Ей указом от 31 мая 1728 года был отдан двор Меншикова.
Пока это все, что стало известно автору о московских  Фадемрехтах.

14  Анна Ивановна Крамер родилась в 1694 году в семье магистратского судьи города Нарва. После взятия города русскими войсками, судья был отправлен со всей семьей в Казань. Там Анна вскоре стала фавориткой губернатора Казани графа Петра Апраксина, который, однако, вынужден был уступить ее Петру I. Петр определил ее горничной к несчастной мадемуазель Гамильтон, которой впоследствии отрубили голову. После Анна стала камеристкой Екатерины, а та, после вступления на трон по смерти Петра, учредила двор для великой княжны Наталии и определила Анну Крамер ко двору как гофмейстерину. Кроме своей роли в деле с завещанием Екатерины, Анна сыграла очень деликатную роль в деле царевича Алексея, приведя в порядок труп царевича (некоторые современники поговаривали, что она пришила отрубленную палачом Степаном Вытащи голову царевича) за что была переведена из камеристок Екатерины во фрейлины. После ссылки князя Меншикова, Анна Ивановна Крамер удалилась от двора и прожила до 1770 года в Нарве, где даже имела честь принимать у себя Екатерину II. [Записки князя Петра Долгорукова. – Санкт Петербург, 2007].
 
15 Многие биографы Сурикова указывают в литературе, что его венчание с Елизаветой Шаре состоялось во Владимирской церкви. Однако это не соответствует истине. Почему? В 1870-х годах Владимирская церковь была вторым значимым и наиболее модным храмом города. Имея представление о личности Василия Сурикова, можно с большой вероятностью утверждать, что венчание в таком храме противоречило бы натуре художника, его мировоззрению. Скорее всего, он выбрал более скромный храм. Но какой? Чтобы развеять сомнения на этот счет, автор лично проверил церковные книги Владимирской церкви и Владимирского собора (имея в виду возможные ошибки в семейных преданиях) в Санкт Петербурге за 1878 год, хранящиеся в ЦГИА СПб. В них отсутствуют записи о брачном обыске и венчании Василия Сурикова и Елизаветы Шаре.
Данные о месте венчания основываются на записи о бракосочетании, сделанной на обороте свидетельства о рождении в церкви Лейб-гвардии Егерского пока 25 января 1878 года. Текст был обнаружен в книге Ивана Евдокимова «В. Суриков» (М.,1940). В настоящее время этот документ находится у наследников Сурикова.  Однако и в этом случае не обошлось без небольшой исторической несправедливости, которую автор спешит исправить:
В тексте, приведенном в книге, имеется описка в фамилии священника: «П. Фиворский», вместо «П. Фаворский». Ошибка произошла из-за того, что в рукописном написании фамилии в букве «а» не замкнута верхняя перекладина, и ее можно ошибочно принять за букву «и». Для подтверждения своей гипотезы, мы проверили списки священников военных храмов и нашли подтверждение, что фамилия священника протоиерея прихода Святого Мирония Лейб-гвардии Егерского полка была именно Фаворский. Вероятно, выбор храма для венчания Суриковым был не случаен, и, скорее всего, Суриков знал священника, которому доверил совершить одно из самых главных таинств жизни. Еще одним возможным объяснением выбора храма мог быть тот факт, что архитектором церкви св. Мирония был архитектор Константин Тон, разработавший «русско-византийский» стиль зодчества. В Москве Суриков в это время работал в храме Христа Спасителя, также построенного К. Тоном. 
 Найти же записи о венчании Сурикова и Шаре в бумагах прихода св. Мирония не представилось возможным, так как, церковные книги прихода были уничтожены (сожжены) большевиками в городском архиве в 1938 году. До этого, в 1934 году, сам храм разобрали на кирпич для построения «нового мира». На месте храма теперь стоит мойка для автомобилей, а надгробными памятниками с кладбища героев-егерей замостили одну из набережных в Ленинграде.
 
16 Облеченный доверием со стороны «высочайших» покровителей искусства, конференц-секретарь Академии художеств П.Ф. Исеев фактически руководил всей деятельностью Академии. В 1889 г. в связи с хищением  почти двухсот тысяч рублей при строительстве храма Спаса-на-Крови был отстранен, а после суда в 1892 году  сослан в Тюмень. Установить, где находились  украденные различными способами деньги, следствию не удалось. Президент Академии Художеств Великий князь Владимир Александрович вернул в казну всю сумму из собственных средств.
 
17 Не считая детского рисунка «брусникой» Суриков изобразил Петра восемь раз.  В 1872 году известный подвижник освоения русского Севера и Сибири  золотопромышленник Михаил Константинович Сидоров, к 200-летию со дня рождения Петра Алексеевича, представил на Политехническую выставку в Москве 12 рисунков из серии «Картины из деяний  Петра Великого на Севере». Картины были выполнены по его «мысли» П.А. Ивачевым и В. Суриковым. Василий 7 июня 1872 года отписал письмо родным на пути в калужскую губернию: «На Политехническую выставку (в Москве) мы пойдем на возвратном пути в Петербург. На этой выставке есть мои рисунки из Жизни Петра Первого». Зная, что авторство рисунка «Петр Великий перетаскивает суда из Онежского залива в Онежское озеро для завоевания крепости Натеберга у шведов» принадлежит Василию, было нетрудно выделить особенности графического почерка художника в изображении Петра и разыскать их «приметы» в остальных гравюрах, выполненных по рисункам. И так, по мнению автора, Василием были выполнены следующие работы: «Петр I с голландскими матросами на обеде у Князя Меншикова», «Петр I жалует Баженина, первого кораблестроителя России», «Князь Долгоруков разрывает в Сенате указ Петра Великого» и «Петр Великий на Белом море». Причем, последний рисунок, лишь дорисован Суриковым за другим художником. На этой же выставке был представлен и рисунок Сурикова «Петр I на коне», изображающий юношу-Петра  босиком, без шапки, в расстегнутом кафтане на едва оседланной лошади, скачущим оглядываясь, словно спасаясь от погони, по лесной опушке осенью на рассвете. Позднее, не считая «Утра Стрелецкой Казни», Суриков изобразил Петра в 1900 году в рисунке «Большой морской парад в 1722 году на улицах города Москвы с участием Петра Великого и кесаря-князя И.Ф. Ромодановского».
 
18  Храм «Неопалимой Купины» в Зубове, в Малом Неопалимовском переулке (он же – Кривой переулок) дом 11-13,  близ Девичьего поля. Он был выстроен в 1680 году в Новоконюшенной слободе, близ Зубовского бульвара, куда в то время переехал с арбатских мест царский Конюшенный двор, и где была устроена слобода дворцовых конюхов. Храм был построен при царе Федоре Алексеевиче боярином Дмитрием Колошиным. Однажды этот боярин стал причиной царского гнева. Не находя средств доказать свою невиновность, он стал усердно молиться о заступничестве перед иконой Божьей Матери, называемой Неопалимая Купина, которая находилась прежде в Святых Сенях перед Грановитой палатой и которой боярин имел обыкновение усердно молиться и ранее. Молитва его была услышана, и Богоматерь, явившись царю во сне, возвестила его о невиновности Колошина.
В 1707 году церковь была выстроена в камне на добровольные пожертвования. В 1930 г. церковь снесли по решению Моссовета, как и многие другие церкви близ маршрута передвижения по городу «всенародно любимого вождя» товарища И.В.Сталина.
19    Петр Николаевич Свистунов (1803–1889) – сын действительного камергера Николая Петровича Свистунова. Отец декабриста камергер Николай Петрович, был известен легендой о том что, знал  о подмене мертворожденного сына Екатерины II ребенком из селения Котлы – и, как-то проговорился в нелицеприятной форме об этом самому «подмененному ребенку» – Павлу I, за что был сослан в свои деревни. Сын его Петр Николаевич воспитывался в иезуитском пансионе и пансионе барона Шабо, в Пажеском корпусе. В 1823 году был выпущен из камер-пажей корнетом в лейб-гвардии Кавалергардский полк. В том же году вступил в Петербургскую ячейку Южного общества декабристов, участвовал в работе Северного общества.  Арестован в Москве в декабре 1825 года. Отправлен в Петропавловскую крепость в Секретный дом Алексеевского равелина. В июле 1826 года после осуждения на 20 лет каторги попытался покончить жизнь самоубийством, проглотив битое стекло и бросившись в Неву. Его спасли, и в августе сократили срок каторги  до 15 лет.  В 1827 году был отправлен на каторгу в Сибирь (Читинский острог, Петровский завод). Затем срок был сокращен до 10 лет. В 1835 году обращен на поселение в Иркутской губернии. По особому разрешению был принят на губернскую службу. По манифесту об амнистии  в августе 1856 года ему и детям, рожденным после приговора, были возвращены права потомственного дворянства. В марте 1857 года Петр Николаевич прибыл в Москву с семьей. Получив часть отцовского наследства в Калужской губернии, служил в губернском комитете по крестьянским делам и в статистическом комитете, преподавал французский язык и литературу в женской гимназии. С 1860 года ему было даровано право поднадзорного проживания в столицах.  В 1863 вернулся в Москву. С 1867 года он проживал в приобретенном деревянном особняке князя Гагарина по адресу  Гагаринский переулок, 25. 
В его доме в 1878 году несколько раз побывал Л.Толстой, собиравший материалы для романа «Декабристы». В доме бывали и возвратившиеся из ссылки декабристы М. Муравьев-Апостол, М. Бестужев, А. Розен. Опубликовал статьи по истории декабризма в журнале «Русский архив» «Несколько замечаний по поводу книг и статей о событии 14 декабря и декабристах» (1870 г.), «Отповедь» (1871г.).  Ф.М. Достоевский в романе «Бесы»  воспроизвел рассказ Свистунова о «декабристе Л-не» (Михаиле Сергеевиче Лунине, который, примечателен тем, что  во время Отечественной войны 1812 года планировал проникнуть в ставку Наполеона и заколоть его кинжалом). Умер П.Н. Свистунов в 1889 году и был похоронен в Алексеевском монастыре. В 1929 году его прах был перенесен в Донской монастырь.
20  Министр внутренних дел П.А. Валуев был сторонником постепенного уравнивания евреев в правах с остальным населением России. В 1865 году предложение Валуева о «дозволении евреям-ремесленникам, имеющим одобрительные свидетельства от начальства, производить ремесло в великорусских губерниях» получило статус закона, что позволило евреям-ремесленникам по сути, избавиться от проживания за чертой оседлости и получить относительную свободу передвижения.  В 1866 году евреям было разрешено на общих основаниях заниматься оптовой и розничной питейной торговлей в городских поселениях черты оседлости, а в деревнях – лишь там, «где живут одни евреи». Однако довести свои реформы до конца Валуеву не удалось – в марте 1868 года его отправили в отставку «в связи с неурожаем 1867 г., последствия которого принесли необычайно бедственные результаты».
Однако в 1892 г. при генерал-губернаторе и Вели¬ком князе Сергее Александровиче из Москвы вновь выселили евреев, которые в три дня должны были покинуть Москву. В городе оставили  только богатых евреев, которые платили большую гильдию. Их заставили на вывесках напечатать свои имена и отчества, для того, чтобы ни у кого не было сомнения, что владельцы заведений – евреи, а не немцы.
 
21 Некоторые исследователи считают, что секта субботников связана с возникшей еще в 15 веке «ересью жидовствующих» (или Новгородско-московской ересью), которая раскололась на направления: иудействующих, полностью отрицавших божественность Иисуса Христа, рационалистов, отвергавших воскрешение из мертвых,  и христиан, соблюдающих субботу (в народе назвались субботниками «... иже по жидовски субботу постят» или псалтырьщиками (не путать с молоканами-субботниками)). «Ересь жидовствующая» происходила из раннехристианских гностиков и была занесена в Россию из Литвы. Она  являлась смесью иудейства с христианством. Ее принес в Новгород киевский еврей Схария. Учение состояло в рационалистическом отрицании догматов о Троице, Божестве Иисуса Христа и искуплении, предпочтении Ветхого Завета Новому, в непочитании икон и мощей, церковной обрядности и таинств, отрицании монашества.

Во многих чертах учение Л.Н. Толстого повторяет ересь субботников. По определению Святейшего Синода от 20-22 февраля 1901 года № 557 граф Л.Н. Толстой точно также как и жидовствующие:
– отвергает личного живого Бога во святой Троице славимого, Создателя и Промыслителя вселенной,
–  отрицает Господа Иисуса Христа – Богочеловека;
–  отрицает Иисуса  Христа как Искупителя, пострадавшего  нас  ради человеков и нашего ради спасения;
–  отрицает Иисуса Христа как Спасителя мира;
–  отрицает воскресшение Иисуса Христа из мертвых;
–  отрицает бессеменное зачатие по человечеству Христа Господа;
– отрицает  девство  до  рождества Пречистой Богородицы и Приснодевы Марии;
– отрицает  девство по  рождестве Пречистой Богородицы  и  Приснодевы Марии;
–  не признает загробной жизни;
–  не признает мздовоздаяния;
–  отвергает все таинства Церкви и благодатное в них действие Святого Духа;
–  ругаясь  над  самыми  священными  предметами  веры  православного
народа, не  содрогнулся  подвегнуть  глумлению  величайшее  из  таинств, святую Евхаристию.
[Опред;леніе Свят;йшаго Синода, отъ 20-22 февраля 1901 года № 557, съ посланіемъ в;рнымъ чадамъ Православныя Грекороссійскія Церкви о граф; Льв; Толстомъ. // Церковныя в;домости, издаваемыя при Свят;йшемъ Правительствующемъ Синод;. Ежен;дельное изданіе съ прибавленіями.– CПб.: Синодальная Типографія, 1901, –№ 8, 24 февраля. – С. 45-47].

В творчестве И.Е. Репина можно проследить определенный интерес к иудейству и критическое отношение к православной церкви (Картины «Протодиакон» (1877 г.), «Крестный ход в Курской губернии» (1883 г.)). Известна его картина «Еврей на молитве» (1875 г.). На пороховнице одного из запорожцев на картине «Запорожцы пишут письмо турецкому султану» изображена звезда Давида. Моделью  для  «Царевны Софьи» И.Е. Репину  послужила мать его ученика Валентина Серова – крещеная еврейка Валентина Семеновна Серова, урожденная Бергман. В образе Ивана Грозного и его убиенного сына нашли отражения образы композитора П.И. Бларамберга и страдавшего психическим расстройством прозаика В.М. Гаршина.  Следует упомянуть, что предки матери Репина были из кантонистов (лиц поступающих на воинскую службу в силу своего происхождения из особого полкового округа). В большинстве случаев под «происхождением» понималось иудейство как вероисповедание. При этом не обязательно было быть евреем. В царской России вероисповедание было важнее национальности. К тому же, против православного закона о «духовном родстве» И.Е. Репин и его брат Василий Ефимович  были женаты на родных сестрах Швецовых. По православным меркам это было то же самое, что жениться на родной сестре.  В ответ на поздравление сотоварища-передвижника со Светлым Христовым Воскресением Репин писал: «Не могу ответить тебе ходячей фразой «воистину воскресе», нет, и до сих пор еще не воскресли к жизни Его светлые идеи любви, братства и равенства...»
Усадьбу Репина под Витебском (почтовая станция Буяны, Здравнево) строил любавичский хасид Рувим Хасин. Узор на балконе второго этажа представляет собой звезды Давида (сохранились до нашего времени). Но, формально Репин не исповедовал иудейскую веру  хотя бы потому, что в  1879 г., после покушения народовольцев на жизнь Александра II, Репин не был выслан из Москвы, как, например, 18-ти летний художник Исаак Левитан.

22 Действительно, почему же Василий Иванович не написал на картине Набатную и Константино-Еленинскую башни? И какую именно башню он изобразил на первом этапе создания картины до этой знаменательной встречи со Львом Николаевичем Толстым? Вскоре, после этой встречи, Суриков решил увеличить правое поле изображения, подшив холст примерно на 1/8 ширины полотна, и дописав на нем целую группу людей.
В данном отступлении автор лишь хочет обратить внимание на архитектурную загадку в изображении художником Красной площади. На вновь подшитом куске холста Суриков изобразил и вторую башню, также отсутствующую в действительности. Первым в литературе данный момент описал В.С. Кеменов. Проведя поиск среди сохранившихся этюдов к «Стрельцам» Владимир Семенович обнаружил этюд Сенатской башни Кремля, датированный 1879 годом, который Суриков, почти без изменений перенес в картину. Ее же Суриков повторил и на подшитом куске, придав стенам больший наклон, для более древнего, основательного вида. Однако, с той точки зрения, с которой написана картина, Сенатская башня находится позади художника и не попадает в поле зрения. Чтобы понять, зачем художник таким странным образом изменил архитектурный облик Красной площади в конце XVII века, автор предлагает терпеливому читателю провести совместный анализ архитектуры башен Кремля. Похожа ли изображенная башня на Сенатскую? И если вдруг окажется, что не совсем, то на какую же башню тогда она похожа?
Сравним фотографию Сенатской башни и рисунок башни на картине Сурикова. Начнем с частных деталей. Шатры башен: у башни на картине Сурикова изображен четырехскатный венец шатра. На фотографии Сенатской башни мы видим одновременно три грани венца шатра. Следовательно, он имеет как минимум шесть скатов. Найти подтверждение в этом можно, и взглянув на архитектурный разрез Сенатской башни. Опускаемся ниже – сам шатер. Здесь полное формальное совпадение – четыре ската, каждый из которых имеет по две амбразуры и по слуховому окну выше. Отличается только угол наклона скатов. У Сенатской башни скаты гораздо ближе к вертикали, чем у башни на картине. Спускаемся еще ниже – здесь полное совпадение – по два арочных свода в каждой стороне основания шатра. Еще ниже – по три машикули на стене. Но третья у дальней башни на картине почему-то не прописана. И наконец, стены самих башен: у Сенатской башни они вертикальны. У башни на картине – стены значительно наклонены. Общие пропорции – Сенатская башня явно гораздо более «стройная», вытянутая вверх. Башня на картине имеет совершенно другие пропорции – она более приземистая, коренастая. Геометрические размеры основания существенно больше таковых у Сенатской.

    
 
Илл. №53. Сопоставление архитектурных особенностей башен Московского Кремля с башней, изображенной на картине В. И. Сурикова «Утро стрелецкой казни», 1881г. Подкорректированная башня – на изображении убрана приписанная Суриковым позднее часть башни слева.

Таким образом, автор надеется, что читатель явно видит существенные различия между изображенной башней и ее прототипом – Сенатской башней.
Но, эскиз Сурикова называется вполне однозначно – «Сенатская башня». В чем же дело? Попробуем разобраться. Внимательно изучим изображение башни, ближней к собору Василия Блаженного на картине Сурикова. Что в башне привлекает внимание? Прежде всего, непрописанная на картине третья дальняя машикуля и небольшое нарушение пропорций и перспективы изображения самой башни. Автору показалось, что данная дисгармония изображения башни в перспективе вызвана дописанной удаленной от зрителя частью башни. Вероятно, Василий Иванович был недоволен первоначальным оригинальным видом башни взятой за основу – то есть Сенатской. Итак, Василий Иванович действительно взял для основы своей башни Сенатскую башню, хотя, в реальном мире она остается у зрителя за спиной.
Теперь любопытствующие умы, вероятно, задают себе вопрос: «А зачем же художник Суриков изменил башню, хотя она и так неплохо смотрелась?» Чтобы ответить на этот вопрос, автор предлагает еще раз обратиться к изменениям, которые Василий Иванович внес в архитектуру башни. Прежде всего, это дописанная позднее часть, существенно изменившая пропорции башни. Во-вторых, это измененный венец шатра. Художник сделал его четырехскатным вместо шестискатного. Чтобы найти ответ на этот вопрос, автор предлагает обратиться к архитектуре остальных кремлевских башен. Чтобы не утомлять читателя многочисленными сравнениями автор позволит себе опустить сравнительные описания башен, каждая из которых настолько характерна, что требуемый ответ проступает прямо на глазах: по своим пропорциям изображенная башня больше похожа на одну из башен, обращенных на Москву-реку. Габариты самой башни также говорят сами за себя. А вот архитектурные детали венца шатра башни Сурикова ближе к следующей башне – Второй безымянной. В чем же дело?  Известно, что Василий Иванович в своем творчестве добивался максимальной исторической точности даже самых мелких деталей. Что же заставило его изменить себе в отношении с башнями Кремля?
Автор, в значительной мере интуитивно, рискует предположить, что кроме исторической правды изображения, которой  Василий Иванович не изменял, существует еще одна более важная и весомая для него правда. Это правда того, что художник видел своими глазами. Василий Иванович не мог отклониться от правды своих видений и образов, озарявших его сознание и не отпускавших его до тех пор, пока эти образы максимально достоверно не были перенесены на полотно. Именно эти образы были движущим механизмом в создании «Утра стрелецкой казни». Скорее всего, Василий Иванович видел именно собирательный образ башни, который воплотил в себе основные черты башен находящихся со стороны Москвы-реки. Пока эти черты не были воплощены на полотне, пока Сенатская башня не была максимально изменена до соответствия с этим внутренним образом-эталоном, художник не мог успокоиться в исканиях.
Почему же, все-таки, Суриков взял за основу Сенатскую башню, а не Тайницкую, например? Почему в его внутренних видениях присутствовали башни Кремля, расположенные со стороны Москвы реки?
Ответ на первый вопрос, скорее всего, лежит в интеллектуально-рационалистической сфере. Стоя на Красной площади, Суриков отыскал ту башню, которая лежит в прямой видимости от Лобного места и ту, которую чисто теоретически можно было бы видеть участвующему в этой жуткой сцене человеку. В данном случае выбор Сенатской башни был в значительной мере рационалистическим оправданием художника перед самим собой.
Ответ на второй вопрос внимательному читателю уже подсказал Лев Николаевич Толстой, человек неглупый и явно хорошо знакомый с историей России вплоть до мелких деталей. Он сразу же понял, откуда ветер дует. Ветер же дул с Черного Болота – ныне Болотной площади, где и происходили массовые казни стрельцов. (Сейчас на этом месте стоит памятник И.Е. Репину). Количество стрелецких казней на Красной площади было не столь значительным. Именно находясь на Болоте во время стрелецкой казни можно было лицезреть Тайницкую и Безымянные башни, собирательный образ которых изобразил Василий Суриков своей картине. И, что немало важно, на фоне данного видения за башнями в этом случае будут присутствовать купола Собора Василия Блаженного. А для того, чтобы понять, почему видения Сурикова были представлены именно с такого ракурса, стоит дочитать эту книгу до конца.
23  Протоиерей Валентин Амфитеатров (1836–1908) – известный московский священник, провидец  и чудотворец. По народному почитанию занимал  для москвичей такое же положение, как и Иоанн Кронштадский для петербуржцев. Предвидя грядущий большевистский век для России, отец Валентин  завещал похоронить себя в два раза глубже обычного, что и было выполнено. Он погребен на Ваганьковском кладбище на 21 участке. Прихожанка А.И.Зерцалова (1870–1937), присутствовавшая на погребении и постоянно посещавшая место захоронения, писала: «Могила батюшки находится в 3-м ряду, в конце левой дорожки (ныне Тимирязевская аллея), ведущей к церкви. Пройдя дорожку, делаешь поворот направо и сейчас же видишь справа 3 больших дубовых креста... Средний крест, под которым покоятся останки пастыря, несколько больше других крестов...» Рядом находятся могилы жены священника Елизаветы и ее сестры Марии. Считается, что земля с могилы отца Валентина обладает чудодейственной силой: «Когда умру, идите на мою могилку и поведайте мне все, что вам нужно, и я услышу вас, и не успеете еще вы отойти от нее, как я все исполню и дам вам. Если кто и за версту от моей могилки обратится ко мне, то и тому я отзовусь», – завещал батюшка.  Большевики после октябрьского переворота пыталась разрыть его могилу, но найти его гроб не смогли, в результате чего в 30-е годы могилу просто забетонировали, чтобы прекратить паломничество духовных детей священника. Позже было запрещено даже останавливаться у могильной ограды, где «для порядка» дежурил специальный человек. В 40-е годы ХХ века  на месте могилы батюшки была устроена братская могила.
На 34-м заседании Комиссии Священного Синода Русской Православной Церкви по канонизации святых, которое проходило 11–12 марта 1998 года, были рассмотрены материалы к канонизации в лике местночтимых святых Московской епархии протоиерея Валентина Амфитеатрова, присланные в Комиссию Святейшим Патриархом Алексием. Комиссия пришла к единодушному мнению, что для благословения Святейшим Патриархом на причисление протоиерея Валентина к лику местночтимых святых Московской епархии нет никаких препятствий, о чем 12 марта 1998 года Его Святейшеству был направлен рапорт. Однако почему-то спустя много лет он так и не был прославлен в лике святых. Церковные власти ссылаются на невозможность обретения мощей отца Валентина, хотя местоположение его гроба на глубине 3-х метров под землей установлено с помощью современных геофизических методов. [Я плакал о всяком печальном. Жизнеописание протоиерея Валентина Амфитеатрова. Составитель Г.А. Александрова.– М., 2003].

24  В.В. Уздеников провел оригинальное исследование, свидетельствующее о том, что светлейший князь, «нарушая все каноны, … предпринимает попытку поместить на общегосударственной монете объединенный вензель – свой и императрицы». Речь идет об экземпляре, известном как «Меншиков гривенник», который планировался к массовой чеканке в 1726 году при Екатерине I. На оборотной стороне гривенника 1726 г. изображен замысловатый вензель, левая сторона состоит из литер «E» и «J». Правая сторона является зеркальным отражением. Если рассматривать только эти четыре буквы, то вензель составлен в традициях первой половины XVIII века. Однако в вензеле присутствует еще один элемент в виде литеры «Y»(гамма). Поэтому если соединить в вензеле нижние части «I» и нижнюю часть «Y», то явно читается литера «M». В.В. Узденников, в своей статье, сравнивает литеру «M» в вензеле гривенника с литерой «М» в вензеле, помещенном на решетках балюстрады дворца А.Д. Меньшикова в Санкт-Петербурге и убедительно доказывает их идентичность. [Узденников В.В. Монограммы и вензели, встречающиеся на монетах России].
 Если же рассмотреть рублевики с изображением Петра II за 1727, 1728, 1729 годы, то явно обнаружится отличие всех трех императорских портретов не реверсе монеты. Если сравнить образ императора, отображенный на монетах 1727 года, с живописной трактовкой его на официальных портретах, выполненных Каравакком и Людденом, то выявить их портретное сходство, при всем желании, проблематично. Первый и третий вариант более менее близки к изображениям юноши. Рубль же 1728 года изображает вполне зрелого мужчину, который очень похож на известные изображения А.Д. Меншикова. [Петрунин.Ю. Чей портрет на рублевых монетах Петра II? // Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования. – 2005. – № 1-2 (24)].

25   Бывший генерал-адъютант Меншикова Антоний фон Брукенталь (Brukenthal), был родом из Австрии (Праги). Родным его языком был немецкий. Антоний поступил на службу Петру, вероятно, в период Большого посольства. Вскоре стал адъютантом, а затем и генерал-адъютантом Меншикова. Участвовал в боевых действиях под Штетином в 1713 году. Также исполнял обязанности посла при Дворах императора Леопольда I и короля Августа II, с которым был также в дружеских отношениях.
В 1707 Фон Брукенталь участвовал в разрешении дипломатического скандала, возникшего из-за публичной ссоры посланника прусского короля Фридриха I Георга Иоганна фон Кейзерлинга и Петра I. В 1714 году Антоний фон Брукенталь неожиданно испросил отставку у Петра I, выполнил его последнее поручение – отвез рекрутов на учебу в Потсдам и, на обратном пути принял монашеский постриг в монастыре в Данциге. Петр неоднократно пытался вернуть Брукенталя выгодными предложениями, но он отвечал отказом. В монашеском постриге Антоний Брукенталь принадлежал к Ордену францисканцев, движению Реформатов. В 1726 году Брукенталь был рекомендован к миссии в Петербург, так как имел тесные связи с двором Екатерины I и был очень близким другом Меншикова. В Петербурге он жил в доме Меншикова на Васильевском (Княжеском, Преображенском, Новопреображенском, Царском) острове, служил в приходе святой Екатерины во вновь отстроенной и освященной в июне 1726 года деревянной церкви на Большой Першпективной дороге (ныне приход св. Екатекрины на Невском проспекте). Благодаря его подвижничеству и помощи Меншикова позиции францисканцев в России упрочились. После смерти Екатерины I в мае 1727 года, в силу причин, раскрываемых автором в романе, о. Брукенталь испросил позволения отбыть обратно в монастырь св. Антония в Варшаве, где он обретался до отъезда с миссией в Россию. Однако позволение было получено только через 4 года в 1730 году, после смерти Меншикова в ссылке. В монастырь отец Брукенталь вернулся совершенно неузнаваемым братией – старым и больным человеком.
[Фатеев М.М. (приход св. Екатерины на Невском проспекте) и Archivum Franciscanum Historicum. – Florentiae, 1961. –Tomus 54. – P. 9–10]. 

26   Из повседневных записок делам князя А.Д. Меншикова за 19 июня 1716 года:
«В первом часу пополудни в Летнем его царского величества от бывшего страшного грома повредило: кровлю в 6 местах пробило близ трубы, которая над спальнею государыни царевны Елизавет Петровны. У той трубы угол отбило. В спальне Елизавет Петровны потолка на поларшина отбило, в верхних сенцах, где царевна Маргарит Петровна карниза отбило на четверть. На лестнице верхней стену и против той лестнице стену ж местами отбило…
В то время его светлость сидев у государыни царевны Елизавет Петровны и как тот гром грянул, тогда государыню царевну с кроватью, а его светлость на стуле приподняло, однако, благодарность Бога, никакого вреда не учинил. И потом его светлость вскоре пошел по комнатам, сперва к его высочеству  государю царевичу, и хотя и поиспужался, потом к ее высочеству государыни царевны Анны Петровны, которая також поиспужалась, однако благодарить вскоре пришли в свое состояние.
В спальне, где генерал фельцехместур Брюс писал, оного духом по руке зашибло. Двух солдат, которые стояли при комнате государя царевича и с огорода у дверей, от той грозы ударило оземь и мушкеты из рук вырвало.  У одного, который стоял с огорода, у мушкета приклад оторвало. Служителя Его  Величества Василия Струнина, ударило  оземь. И все в великом изумлении были, однако пришли в свое состояние, а у оного солдата, который стоял с огорода, метали кровь».

27  Постников Нестор Васильевич (1821 – 1913) – врач, организатор самарской клиники кумысолечения. Окончил лекарем курс медицинского факультета Московского университета в 1846 г. Состоял помощником прозектора анатомии там же до 1855 г. Ездил на стажировку в Англию. Затем служил студенческим врачом в московском университете и в ремесленном училище. В 1854 году удостоен звания доктора медицины за диссертацию «De anaesthesia». С 1855 года назначен старшим госпитальным врачом в Ярославле и с 1859 Самаре. В 1859 году старший врач Самарской губернской земской больницы Нестор Васильевич Постников получил разрешение на открытие второй в России и Европе кумысолечебницы. Постников издал научные труды по кумысолечению: «Кумысолечебное заведение близ г. Самары» (Самара, 1860 г.) и «О кумысе, его свойствах и действии на человеческий организм» (3-е изд. Самара, 1867 г.). В 1907 году доктор ослеп после смерти одного из сыновей – Бориса, который был продолжателем дела отца и автором книг «Правила и такса на первом кумысолечебном заведении». (Самара, 1871 г.) и «Кумыс и его приготовление»(1903 г.). В это же время клиника пришла в упадок и стала сдаваться в аренду как летние дачи. Руководить делом стал другой сын – надворный советник Сергей Нестрович, который был гласным Самарской городской думы и на один год с 1905 года успел побывать городским головой... Был у доктора Постникова и третий сын – Юрий, начальник 6-го участка Самарского суда и вице-командор яхт-клуба.
Нестор Васильевич, даже в возрасте 91 года, будучи слепым, читал лекции о пользе кумыса и о кумысолечении. После смерти, которая последовала в 1913 году на 92 году жизни, доктора Н.В. Постникова похоронили на кладбище при Никольском монастыре, который ныне не существует, потому что монстырь разрушили большевики в 1932 году. Кости монахов и других достойных людей, похороненных на монастырском кладбище, в том числе и доктора Постникова, просто вывезли на свалку. Теперь на месте  монастыря находится средняя школа №16, спортивные площадки и гаражи.

28  Для интересующихся читателей, которые возможно, подумают об открытии кумысолечебницы, приводим описание, как готовили кумыс в XIX веке:
Варят пшено в воде до совершенного размягчения и сливают с него воду, а на пшено в количестве одной чашки наливают около ведра свежего кобыльего молока и кипятят. Дают остыть, сохраняя, однако, несколько теплоты. Затем наливают в чисто вымытый кожаный мешок-турсук. Приготовив, таким образом, закваску ставят в теплом месте на 24 или 48 часов – пока вкус сделается кисловатым от возникшего  брожения. После в турсук приливают свежего кобыльего, но уже некипяченого молока. Это будет кумыс, но еще молодой. Простояв 24 часа при взбалтывании, он делается крепче. Перед употреблением его процеживают и переливают ковшами или перемешивают, чтобы избавить от излишней угольной кислоты. Затем, по мере употребления доливают в мешок столько молока, сколько израсходовано кумысу и при взбалтывании опять выдерживают 24 часа.  После 4-х или 5-и  дней весь кумыс выливают из мешка и, влив ведро прежнего кумыса, который служит новой закваской, доливают свежего молока и весь цикл повторяется. Если готовят в сабе, то в него вливают парное кобылье молоко и дают ему закиснуть. Потом ежедневно добавляют парного кобыльего молока и переливают часть закваски во вторую и третью емкости. Потом вновь доливают молока. Если кумыс покажется слаб, то его надо  налить в бутылку и выставить на солнце. А если крепок – то его ставят в тень. Кадки выпаривают раз в две недели.

29  В Вене Фердинанд проживал в сохранившемся и поныне дворце Обицци по адресу Schulhof 2. Дом был приобретен и перестроен в 1690 году. (Сейчас в здании находится музей часов). Фердинанд был представителем известного дворянского венецианского рода из Падуи. Пио Энео I был генералом на службе Венецианской республики. Также он прославился изобретением гаубицы. Семья обладала родовым поместьем близ Падуи – Катайо, где Пио Энео I делья Обицци построил замечательную виллу, с картинной галереей и капеллой. Главный зал был расписан фресками Джованни Батисты Зилотти  в 1570-х годах. На вилле была собрана замечательная коллекция произведений искусства, медалей, монет, оружия и музыкальных инструментов. В последствие коллекция музыкальных инструментов была перевезена в Вену. В Падуе был известен театр Обицци, основателем которого был Пио Энеа II делья Обицци. Род Обицци был отмечен за многочисленные военные победы и тем, что предоставил свою частную армию для охраны Папы Римского.

30  Граф Штархемберг воевал против турок и французов с 1660-х годов. При осаде Вены в его распоряжении было всего 20 тысяч мужчин, которым противостояли примерно 300 тысяч турок под командованием Черного Мустафы. При осаде Вены граф был  серьезно ранен. 11 сентября союзные Австрии войска из Венеции, Баварии, Саксонии и Польши под командованиям Яна Собесского ударила по туркам вторым фронтом, одержав победу над турецкими войсками. В благодарность за спасение Вены император Леопольд пожаловал графа в фельдмаршалы и назначил его государственным министром. С 1691 он был президентом придворного военного совета и отвечал за организацию австрийской армии.

31  Петр Васильевич Постников – врач и дипломат, сын дьяка Посольского приказа Василия Тимофеевича, учился в Падуанском университете медицине и философии. 19 августа 1694 года был удостоен звания доктора медицины и философии. В ноябре 1694 доктор Постников был избран асессором в университетскую  администрацию, заведующую делами всех факультетов, кроме юридического (таково было деление факультетов в Падуанском университете – Juristorum (юридический) и Artistorum (все остальные)). Уехал Постников из Падуи в 1695 году, но продолжал оставаться за границей. В 1697 году его, как знающего итальянский, греческий, латинский и французский языки, прикомандировали к Великому посольству. Вместе с посольством он был в Голландии, ездил в Англию и, вероятно, посетил Париж. В июне 1698 года Постников  был направлен Петром в Венецию, а после возвращен оттуда и назначен секретарем в посольство к П.Б. Возницыну на Карловицкий конгресс. После заключения мира с турками Петр Постников жил в Голландии и Англии. В 1701 году он вернулся в Россию и был назначен в дипломатическую миссию во Францию. Дальнейшая дипломатическая карьера у Петра не задалась – вернувшись в Россию в 1702 году, он был назначен неофициальным дипломатическим агентом в Париже. Но, денег на содержание он не получал, письма его в Россию оставались без ответа. Немногие дипломатические поручения – найм докторов, освобождение русского корабля «Св. Андрей Первозванный» ему не удались. В 1703 году он получил распоряжение вернуться в Россию, однако, оставался в Париже. В 1710, когда Петр решился назначить официального посланника в Париж – рассматривалась кандидатура Постникова. Но… назначение не состоялось. В 1712 году доктор Постников вернулся в Россию, где его усадили переводить медицинские труды и Коран. На этом сведения о Постникове обрываются. [Половцев А.А. Русский биографический словарь. – М., 1896].

32  Поездка царя Петра с группой волонтеров в Венецию была спланирована в период с 13-15 июля 1698 года, когда царь с посольством находился в Вене. Для поездки были выписаны паспорта за подписями императора Леопольда и венецианского посла Рудзини на имя «Дворянина Александра Даниловича Меншикова с семью спутниками, едущего по своим делам в Венецию и другие части Италии».
Однако судьба не пустила ни Александра, ни Петра в Венецию. Задержка с отъездом вначале произошла из-за необходимости выполнения формальностей с отдачами визитов Императорскому двору и задержкой с присылкой подарков императору Леопольду из Московии, которые вез из Москвы дворянин Владимир Борзов, но так некстати задерживался в пути. 13 июля, чтобы не расстраивать Венецийцев отказом или задержкой с визитом,  из Вены Петр отправил доктора П.В. Постникова, который хорошо знал Венецию.  С Постниковым выехали 4 волонтера – солдаты Федосей Скляев, Лукьян Верещагин, Анисим Моляр, Фадей Попов, и повар Осип Зюзин. (Надо сказать, что в Венеции и по пути следования была проведена колоссальная подготовка – запасена свежая и скоропортящаяся самая лучшая еда, подготовлены лучшие коляски, галеры и гондолы, украшены лучшие дома).
Из-за задержки с отъездом Петра 15 июля застала почта из Москвы: «Июля в 15 день пришла с Москвы почта, отпущенная июня от 17 числа, на которой присланы письма о воровстве бунтовщиков стрельцов». Получив столь радостные известия, Петр отменил поездку в Венецию и 19 июля выехал из Венеции в сторону России.
Некоторые авторы, ссылаясь на сохранившиеся  донесения венецианской полиции, указывают на то, что царь Петр мог посетить Венецию в период с 16 по 30 июля 1698 года. В донесениях действительно говориться о прибытии царя (агент даже клянется своей жизнью, ручаясь за достоверность сведений). Будем надеяться, что жизнью агенту не пришлось расплачиваться, потому что анализ расстояний, скорости движения и географических точек, где достоверно видели царя Петра, говорит о том, что, даже, если бы царь Петр выехал из Вены в Венецию 19 июля (последний день, когда его видели в Вене), то ему потребовалось бы пять дней, чтобы добраться до Венеции (около 450 км пути). В Венеции он был бы 24 июля.  Теперь ему надо было бы добраться до Русской Равы, где он встречался с польским королем Августом к 31 июля (6-7 дней пути). Однако расстояние от Венеции до Русской Равы составляет около 1200 км. Такой путь можно проделать только за 12-14 дней. Нестыковка по датам для положительного решения версии о визите царя в Венецию составляет где-то неделю.
Кроме того, сохранившиеся записи в Юрнале посольства, указывают, где и когда находился царь. Александр Меншиков, кстати, также был неотлучно при царе.
Описание современной Меншикову Венеции, вложенное в уста доктора Постникова,  написано на основе материалов из книги «Путешествие стольника П.А.Толстого по Европе 1697–1699»– М.: Наука,1992.

33  Возможно у Александра Меншикова был брат Гаврила. Он стал приближенным к Петру  корабельным мастером. За свою жизнь построил более двух сотен кораблей различного типа. Имел дом на Васильевском острову недалеко от дворца Александра Даниловича. В 1723 году стал капитаном 1 ранга. Братьями Гаврила и Александр подписались в письме Петра I архангельскому воеводе Ф.М.Апраксину от 29 августа 1694 года, которое приводится в Двинской летописи. «Один брат Гашка, Алексашка Меншиковы, Гуморт, Алешка Петелин, Оска Зверев, Вареной Мадамкин. С Пенды». Историк  М.М. Богословский в своих материалах к биографии Петра I называет Гаврило по отчеству – Данилович. Другие историки указывают, что отчество его было Авдеевич, и он лишь однофамилец Александру.  Возможно, он приходился двоюродным братом Александру. Такова, например, версия историка Ю.Н. Беспятных [Александр Данилович Меншиков: мифы и реальность. – СПб., 2005]. Родился Гаврило в 1672 году в селе Преображенском, скончался в 1742 году и похоронен на Охтинском кладбище. Если Гаврило действительно был родным братом Александра, то это хорошо подтверждает гипотезу автора о том, что Александр Меншиков родился не в 1672, а в 1670 году (вряд ли родные братья не-близнецы могли родиться в один год).
Косвенным подтверждением «знатного» родства Гаврилы может быть тот факт, что ему была пожалована Петром дача на Петергофской дороге между  дачами адмирала И.А. Сенявина и адмирала Ф.М.Апраксина. Также, в переписке Петра Алексеевича Н.Г. Устрялов приводит письмо от Гаврилы, в котором он запросто просит передать привет «Господину Губернатору ван-Шлютенбурга Александру Даниловичу».

34   Оригинальный текст сопроводительного письма от Карло Рудзини, в котором он просит обеспечить беспрепятственный проезд и освобождение от таможенных досмотров, также оказать всяческое содействие и позволить пребывать, где путешественники захотят, опубликован историком, собравшим самую полную информацию о Петре I периода великого посольства, Евгением Францивичем Шмурло в 1903 году:
«Noi Carlo Ruzini, Cav. ptr la Ser. Rep. di Venetia etc. Ambas. Ord. appresso la Mta Cesare etc.
Partendo da questa citta per pertarsi in Italia il sig. Alessandro Minschiof volontario, con sette persone; l”accompagnamo con le presenti nosrte, pregando instantemente i ministri de” prencipi e ricercando i rappresentanti della serenissima Republica per i stati de” quali passera, non solo di permottergli libero il transito con il di lui seguito e bagaglio, senza che le sij fraposto ritardo o impedimento alcuno; ma di prestargli ogni maggior assistenza e servitio in tutto cio venissero ricercati, perche possa proseguire con celerita il suo viaggio et arrivar felicemente ove desidera; sicuri di far cosa grata alla serenissima Repubblica e d”esigere da assa in consimiliti et altri incontri la piu pronta corrispondenza.
Irg. Date Viennae die 25 Julij 1698 Carlo Ruzinj Kav. Ambas.».

35  Василий Суриков 7 июня 1872 года отписал письмо родным на пути в калужскую губернию: «На Политехническую выставку (в Москве) мы пойдем на возвратном пути в Петербург. На этой выставке есть мои рисунки из Жизни Петра Первого». Зная, что авторство рисунка «Петр Великий перетаскивает суда из Онежского залива в Онежское озеро для завоевания крепости Натеберга у шведов» принадлежит Василию, было нетрудно выделить особенности графического почерка художника в изображении Петра и разыскать их «приметы» в остальных гравюрах, выполненных по рисункам. И так, по мнению автора, Василием были выполнены следующие работы: «Петр I-й с голландскими матросами на обеде у Князя Меншикова», «Петр I-й жалует Баженина, первого кораблестроителя России», «Князь Долгоруков разрывает в Сенате указ Петра Великого» и «Петр Великий на Белом море». Причем, последний рисунок, лишь дорисован Суриковым за другим художником. На этой же выставке был представлен и рисунок Сурикова «Петр I на коне», изображающий юношу-Петра  босиком, без шапки, в расстегнутом кафтане на едва оседланной лошади, скачущим оглядываясь, словно спасаясь от погони, по лесной опушке осенью на рассвете. Позднее, не считая «Утра Стрелецкой Казни», Суриков изобразил Петра в 1900 году в рисунке «Большой морской парад в 1722 году на улицах города Москвы с участием Петра Великого и кесаря-князя И.Ф. Ромодановского».

36  У Александра Даниловича с Дарьей Михайловной было семеро детей: три сына  – Лука-Петр, Самсон-Павел и Александр, из которых остался в живых только Александр, и четыре дочери – Мария, Александра, Варвара и Екатерина. Две последние дочери также умерли в детстве. Венчались Дарья с Александром 18 августа 1706 года в Киеве. Дата установлена Г.Есиповым по письму Варвары Михайловны Арсеньевой от 19 Августа 1714 года, в котором она поздравляла князя вчерашним днем, когда он сочетался законным браком.
Александр родился в 1 марта 1714 года, умер в 27 ноября 1764 года.
Мария родилась 6 декабря 1711 года, умерла в 26 декабря 1729 года. (Сам Александр Данилович скончался 12 ноября. Дарья Михайловна родилась 19 марта 1682 года.)
Александра родилась 1712 году, умерла в родах 13 октября 1736 года.
Самсон-Павел родился, 29 января  1711 года. Датский посланник Юст Юль указывает в своих записках  от  29-го Января: «В этот день жена князя Меншикова разрешилась от бремени молодым принцем . Я поздравлял князя. Застал его за столом в многочисленном обществе грубоватых русских, уже порядочно нагрузившихся. При этом поздравлении князь объявил мне, что хотя будет крестить сына, тем не менее, впоследствии попросит моего всемилостивейшего государя, короля датского, царя, короля прусского и  польского быть  крестными отцами ребенка. Показал как мне, так и другим стоявшим кругом его (лицам), между прочим, и своим генерал-адъютантам, проект письма его к королю датскому, составленный по его приказанию. Генерал-адъютанты смеялись над ним в глаза, льстя ему несообразными, чрезмерно преувеличенными похвалами,  князь не замечал, и этим-то впоследствии тешились его генерал-адъютанты, продолжая насмехаться над ним за глаза».
1 февраля 1711года: «Крестили сына  князя Меншикова и назвали его Сампсоном (в честь Полтавской битвы, произошедшей вдень этого святого). Крещен он per aspersionem, т. е. чрез окропление, а не общепринятым в России способом, per immersionem, т. е. чрез погружение. Все же принесли крестить голым. Тотчас после крещения со стены крепости и на Адмиралтейской верфи открылась круговая пушечная пальба. По приказанию короля прусского прусский посланник Кейзерлинг, который вместе с другими иностранными посланниками присутствовал на (крестинах), а (затем) в тот же вечер уехал к себе на родину, в Пруссию, возложил на новорожденного принца орден Великодушия (Genereusite), представляющий маленький голубой эмалированный крест. Все мы обедали (у князя Меншикова)».
Умер Самсон-Павел в 1712 году или позднее, так как из писем Меншикова, следует, что в 1712 году Дарья Михайловна была с Самсоном-Павлом в Польше, а более о нем записей не обнаружилось.
Лука-Петр родился в ночь с 9 на 10 февраля  1709 года в Сумах. Имя дано в память победы при Калише – в день святого Луки. Петр крестил его, произвел в поручики Преображенского полка и пожаловал «яко крестнику своему сто дворов на крест». Умер 25 ноября 1710 года во время свадьбы карликов, «поэтому праздник окончился рано и фейерверк сожжен не был» (Записки Юста Юля).
Варвара родилась во втором часу по пополуночи 19 сентября 1716 года в деревянном доме князя, рядом с каменным дворцом на Васильевском острове. Умерла Варвара 13 августа 1719 года, когда родители были на Олонецкой верфи.
Екатерина родилась 20 ноября 1719 года в четвертом часу пополуночи. Крещена 4 декабря. Скончалась 1 июля  1722 году, похоронена в Семеновском кладбище при Введенской церкви в Москве. На том же кладбище были похоронены родители А.Д. Меншикова. Деревянная Введенская церковь сгорела в  1728 году, и в 1736 году было построено каменное здание храма на новом месте, ближе к реке Яузе, на берегу пруда, называвшегося Прачешным. В 1929 году церковь была уничтожена как не имеющая, по определению Центральных реставрационных мастерских, историко-архитектурного значения. На месте Введенской церкви теперь находится северное крыло средней школы №446. (Нижний Журавлев переулок, дом 7). Кстати – неподалеку, на месте нынешних домов за номером 11 по Большой Семеновской улице находился Семеновский «увеселительный» двор А.Д. Меншикова, который сгорел в декабре 1706 году, когда Александр Данилович был в походе после Калишской виктории в Жолкве. Дом сгорел дотла вместе со всеми украшениями и драгоценностями в кладовых.  Г.В. Есипов отмечает, что московиты были весьма рады этому пожару, так как видели в этом предзнаменование падения Меншикова, как и В.В. Голицына, любимца царевны Софьи, у которого перед ссылкой сгорел дом в Москве.
Кстати, на территории нынешнего Электрозавода в район 21-х домов (строение 24) по Преображенской набережной находился и Ново-Преображенский «Нагорный» дворец самого Петра I. Дворец этот напоминал домик Петра в Петербурге выстроенный позже. Однако Московский домик Петр приказал одеть камнем, что впрочем, ему не помогло, и в 1803 году его снесли.

Раз уж речь зашла о семье Меншикова, то упомянем и его сестер:
Татьяна Даниловна Меншикова, была замужем за стольником Иваном Калиновичем Пушкиным, стольником царицы Прасковьи Федоровны, а затем поручиком в Москве. Благодаря такой партии Иван Калинович получил  подмосковные имения сосланного Матвея Степановича Пушкина, отца казненного Петром I Федора Матвеевича Пушкина. Скончалась Татьяна Даниловна в 1746 году, пережив мужа.
Марфа (Марья) Даниловна Меншикова. Вероятно, была старшей из сестер.  Первым мужем был купец Яков Васильев, от которого родилась единственная дочь.  Повторно вышла замуж в декабре 1703 за графа Алексея Алексеевича Головина, брата управляющего Посольским приказом Федора Головина. При Полтаве Алексей попал в шведский плен, но потом, после сдачи армии у Переволочной, был вызволен из плена. Умер Алексей в чине генерал-майора. Дочку Марии Анну дважды выдавали замуж: за поручика А.И. Леонтьева, и после его смерти, в 1719 году за капитан-поручиика З.Д. Мишукова.
Прасковья Даниловна Меншикова была замужем за дипломатом и, позднее, генерал-почт-директором тайным советником Дашковым Алексеем Ивановичем, который скончался в 1733 году.
Жена Антона Де Вийера – Анна Даниловна Меншикова, которая  родилась в 1689 и скончалась в1745, была образованной женщиной. На одном из сохранившихся документов читаем:  Копия прошения от 1 декабря 1738 г., «к подлинному челобитью Анна Данилова дочь Девиэрова руку приложила» [Государственный архив Тульской области. Ф. 55. Оп. 1. Д. 5606. Л. 13 об.]. Сын Девиера Петр Антонович стал камергером при дворе Петра III, однако умом и расторопностью он не отличался. Два других сына –  Антон и Александр  стали замечательными разбойниками в южнорусских степях. [Повести Кохановской Т.1 с.234–239]. Также была и дочь – Анна.
Отец Александра Даниловича – Данила Меншиков (Даниэль Менжик) вероятно, попал в русский плен в 1664 году и был привезен в Москву, где поступил на службу к царю  Алексею Михайловичу. Впоследствии, он стал потешным конюхом у Петра. Вероятно, что Данила поступил неблаговидно по отношению к матери Александра, чего он всю жизнь не мог простить отцу. Скорее всего, отец ушел к другой женщине. Данила погиб в первом Азовском походе 1695 года, где он участвовал в звании капрала. Тело его было перевезено на родину, и он был похоронен на Семеновском кладбище при церкви Ведения Пресвятой Богородицы.
Отметим, что мать Меншикова, о которой мы писали выше,  похоронена на том же кладбище, что и Данила Меншиков.

37  Тексты писем А.Д. Меншикова с дороги в Раненбург:

«В Высокоучрежденый Верховный тайный совет
Покорное прошение
Понеже по воли всемогущего Бога приключилась мне прежняя скорбь отхаркивание мокрот с кровью от которой ныне в пути без лекаря пользоваться кем не имею: того ради высокоучрежденного Верховного тайного совета покорнейше прошу дабы соизволили явить ко мне Божескую милость и для пользования меня от оной болезни повелели прислать ко мне лекаря Шулца, который обретался при мне: и понеже об оном от архиатора господина Блюментроста  и указ через лекаря Павенкама чтобы он ехал со мною ему объявлен: чего ради  при езде моем из Санктпитербурха и денег ему на дорогу двести рублев от меня выдан; о чем паки самим Богом покорнейше прошу чтоб меня в оной моей болезни: паче же и крайней писали и том не оставить, и при том о показании ко мне помянутой милости предаю в высоко умное разсуждение и милость высоко учрежденного Верховного тайного совета.
О сем покорнейше просит Александр Меншиков»

«Сиятельнейший Граф и
Превосходительный Господин Тайный Действительный Советник и Кавалер мой милостивый благодетель.
Послано от меня в высокоучрежденный Верховный тайный совет прошение о присылке ко мне лекаря Шулца, который был при мне; понеже по воли Божией имею по прежнему мокроту с кровью, а без онаго пользоваться не кем: того ради уповая на вашу ко мне милость и любовь, через сие покорно прошу в оном весьма нужном случае меня в болезни пачи же и печали моей не оставить, о чем паки прошу и надеюся, что в том прозьбы моей не презрите. Весьма благонадежен остаюсь.
Вашего сиятельства покорный слуга
Александр Меншиков.

P.S. Ежели какое в титуле высокоучрежденного Верховного тайного совета есть погрешение в том, покорно прошу не иметь на меня гнева понеже канцелярских служителей при мне ни одного человека не обретается, кроме что объявлены в реэстре копиисты из моих служителей которые были у меня в домовой моей канцелярии и то робята которые могут только копии писать».

Из приведенного текста письма, напечатанного напечатано впервые Г.В. Есиповым в статье «Ссылка князя Меншикова» в журнале «Отечественные записки» №1-2 за 1861 год, явно следует, что письмо к Остерману было написано князем Меншиковым собственноручно. Любопытствующего же читателя, который хочет для себя уяснить, умел ли писать, читать, говорить на иностранных языках, строить чертежи кораблей и крепостей, вести секретную переписку на немецком языке человек, который на протяжении нескольких лет фактически единолично руководил огромной страной, автор может отсылать к  исследованию историка Ю.Н. Беспятных «Александр Данилович Меншиков: мифы и реальность». – СПб.: Историческая иллюстрация, 2005 год. В этой книге очень подробно раскрыто кто и почему создавал миф о «безграмотном» Меншикове.

38  После ссылки Меншикова в Березов, в июле 1728 года, Степан Мартынович Пырской за невнимательное содержание Меншикова в дороге и Раненбурге и за принятие подарков, был отослан на военный суд, в гвардию. В октябре 1728 года генерал фельдмаршал Василий Владимирович Долгоруков объявил Верховному тайному совету, что «Его императорское величество, по челобитью его, Пырскаго за службы его, суда над ним производить не указал, а повелено отобрать у Пырского вещи и прочие подарки Меншикова и, оценя их, взять такую же сумму штрафа» [Журнал В. Т.С., 21 октября 1728 года]. По оценке оказалось, подарков было сделано Пырскому на тысячу двести двадцать восемь рублей и 98 копеек. Пырской недолго был в опале и в ноябре 1728 года получил опять поручение в Архангельскую губернию. [Есипов Г.В. Ссылка князя Меншикова. //Отечественные записки. –1861. – №1,3]. В 1746 году его (или его тезку) можно было обнаружить действительным статским советником в должности управляющего Московской корчемной конторой. Степану Мартыновичу все-таки улыбнулась фортуна.

Протокол Верховного тайного совета
15-го июля 1728 г.
О предании суду капитана Пырскаго.

1728 года июля в « » день. Понеже лейб-гвардии Преображенского полка капитан Пырский, с которым послан был Меншиков в Аранибург, поступал в противность данной ему инструкции и подтвердительным письмам, а именно:
1) Меншиков, едучи из Петербурга, в пути, из Крестец, послал в Москву с письмами человека своего Федора Фурсова, а он Пырский, ту посылку пристерег и как о том сведал, то с пути в ВТС не писал, а писал уже по прибытии своем в Аранибург, спустя с месяц. 2) После посланного к нему, Пырскому, в подтверждение письма вице-канцлера барона Андрея Ивановича Остермана сентября от 13-го дня, позволение дал, как с пути, так и из Аранибурга, посылать от Меншикова и от служителей его в С.Петербург, и в вотчины его, и в другие разные места к служителям его, Меншикова, и к прочим людям многие партикулярные письма, не присылая их в ВТС, и в паспорт его допустил себя  писать римскаго и российского государства князем, как он Пырский, сам о том после доносил, и с таким титулом паспорт прислал, о чем он, Меншиков, в допросе сам показал, что в том ему запрещения не было.
3) Послал он, Меншиков, с дороги из села Новопреображенского  к свояченице своей Варваре Арсеньевой в Александров монастырь со служителем своим Дмитрием Грималовским денег 11000 руб., а он в том не воспрещал и в Верховный тайный совет во всю свою бытность не рапортовал.
4) Имея его, Меншикова, и фамилию его у себя в аресте, как в дороге, так и в Аранибурге, многия у него и фамилии его брал себе вещи, и лошади, и хлебные припасы, и другим подчиненным обер и унтер-офицерам и рядовым брать попускал, а после того в Верховный тайный совет доносил будто оное принимал  под образом от них подарков, да и после посылки того доношения разныя вещи у них брал и принужден о том объявить при описи его, Меншикова, пожитков действительному тайному советнику Плещееву. Того ради, Его Императорское Величество указал: в оных его, Пырскаго поступках содержать над ним в гвардии фергер и кригсрехт, и что по тому кригсрехту положено будет, о том доложить в Верховный тайный совет; и о том к генерал-фельдмаршалу и кавалеру князю Василию Владимировичу послать указ с данной ему, Пырскому, инструкции и подтвердительных писем копии и допрос его, Пырского, отослать при том указе.

Подлинный подписали: генерал-адмирал граф Апраксин, Канцлер граф Головкин, князь Василий Долгорукий, Василий Степанов
Подписан июля 15 дня 1728 года.

Реестр вещей, подаренных Меншиковым Пырскому и отобранных у него князем Михайло Долгоруким:
1. Три бурых мерина, два гнедых мерина, вороной жеребец, иноходец каурый, кобылы гнедые, пегая, буланая, кария, бурая, две рыжих на триста рублев.
2. Два порука (парика) на 7 рублев
3. Перстень с алмазами, в котором большой алмаз грушею, а по сторонам осыпь в двенадцать искр на сто пятьдесят рублев.
4. Крест алмазный на сто пятьдесят рублев.
5. Серебряная табакерка вызолоченная с раковым дном с красным камнем сердоликом на двенадцать рублев
6. Часы золотые на восемьдесят рублев.
7. Трясилка алмазная на пятьдесят рублев.
8. Парчи золотой на камзол с бахромою на семьдесят пять рублев.
9. Готоваленка раковая, в ней ножик и ножницы на двенадцать рублев.
10. Готоваленка серебряная вызолоченная перышки класть на пять рублев.
11. Два перстня маленькие, в одном четыре камешка красных, да шесть искор алмазных на двадцать Рублев. В другом камешек белый под ним белая фольга, по сторонам две искорки алмазные – на триста рублев.
12. Мех лисий на двенадцать рублев.
13. Подмоченных соболей две пары по десять рублев.
14. Платья пара суконного зеленаго шита золотом по краям старое на сто рублев.
Итого на тысячу рублев.

Также Пырской заявил, что Меншиков дарил его хлебом, сеном и бревнами, которые отобрать не представилось возможности потому как часть употреблено в пищу, а часть в строение. За что с капитана взыскали сто один рубль и девяносто восемь копеек. Сверх того положили штрафу и получилось тысяча двести двадцать восемь рублей девяносто шесть копеек.  [Есипов Г. В. Ссылка князя Меншикова. 1727.//«Отечественные записки» – 1860.–№ 8; – 1851.– №1, 3].

39  В петровское время многие священники именовали себя уничижительно «пастушками»  (то есть пастырями) обращаясь к знатным персонам, в том числе к Петру I и к А.Д. Меншикову. Никифор Лебедка, настоятель храма св. Ильи Пророка на Славне в Новгороде, был духовником А.Д.Меншикова до 1722 года, когда он был казнен по оговору полоумного монаха Варлаама Левина, который кричал на площади в Пензе, что Петр I – антихрист и скоро начнет налагать всем антихристову печать на руку между большим и указательным пальцем, отчего скоро наступит конец света. (Между прочим, в Петровской армии действительно ставили  клейма солдатам действительной службы в указанном месте, в виде пятиточия, чтобы предостеречь их от побегов. Ныне это всем известный знак человека, побывавшего в тюрьме). Никифор Лебедка имел несчастье быть и духовником Левина. Между прочим, при следствии вскрылось, что Никифор был тайным старообрядцем.
Сам А. Меншиков изрядно покровительствовал старообрядцам. В одной из вотчин князя в Эстляндии находилась знаменитая «Ряпина мыза», по сути, являвшаяся крупным старообрядческим скитом. Старообрядцы-федосеевцы построили там мельницу и кузницу, занимались земледелием и рыболовством. Основателем скита считается бывший дьячок Крестецкого яма Феодосий Васильев, лидер беспоповского движения «федосеевцев», умерший в новгородской тюрьме в 1711 г. После смерти общиной руководил его сын. В 1718 г. настоятель обители  Константин Федоров перешел на сторону новообрядцев и получил назначение в Ямбург. Вскоре он воспользовался ложным доносом солдата Петра Тюхова о том, что в Ряпинской мызе скрываются беглые солдаты, и направил на мызу  преображенцев, которые арестовали тех старообрядцев, которые не успели вовремя скрыться. В 1722-м году после казни Никифора Лебедки, «ряпинскую обитель» окончательно  разорили. Часть спасшихся староверов обосновалась в деревне Черной неподалеку от Нарвы, в имениях князя, другие же осели в Причудье и в Дерпте (Тарту). Образа, книги и колокола из скитов были взяты в Дерптскую церковь.

40 Плещеев Иван Никифорович родился 1 мая 1676 года, в 1692 году он был уже стольником, в 1700 году служил капитаном в Юрьевом полку Лима и воевал под Нарвою, был там ранен, а затем в 1703 году приписан в Преображенский полк. 3 августа 1711 года из поручиков 3-й роты Преображенского полка произведен в капитан-поручики в 5-ю роту того же полка. В 1712 году он служил капитан-поручиком Лейб-гвардии  Преображенском полку и находился в Киеве, где лечился от ран.  4 мая 1714 отставлен со строевой службы. В 1715 году в том же чине состоял при Следственной канцелярии Правительствующего Сената, в 1715 году был произведен в подполковники, в 1719 году получил чин полковника и в том же году был назначен в Москву для заведования губернскими делами. С 19 июня 1719 по 17 мая 1722 судья Московского надворного суда. С 15 мая 1720 по 10 марта 1721 глава Соляной конторы Камер-коллегии. 12-го мая 1722 года в чине полковника определен герольдмейстером при Сенате. Состоял в этом звании 14-го июля 1726 года, после был пожалован чином действительного статского советника и 17-го февраля 1727 года назначен президентом учрежденной при Верховном тайном совете Доимочной Канцелярии с подчинением графу П.А.Толстому. 24 февраля 1728 года за успешное изъятие ценностей у А.Д. Меншикова в Ораниенбурге по случаю коронации Петра II был пожалован в тайные советники. Скончался 74-х лет от роду 7-мая 1750 года в Москве, где и похоронен в Богоявленском монастыре. [Половцев А.А. Русский биографический словарь и Серов Д. Администрация Петра I. – М., 2007] Имел брата Даниила Никифоровича. [Ровенский Г.В. Родословная Плещеевых. – Рукопись. Фрязино].

41  Приводим текст публикации о винах князя Меншикова по  материалам в журнале Вопросы Истории, №9 за 1970 год  «Крушение полудержавного властелина». (Документы следственного дела А. Д. Меншикова):

ПРОЕКТ МАНИФЕСТА ИМПЕРАТОРА ПЕТРА II С ОБЪЯВЛЕНИЕМ ПРЕСТУПЛЕНИЙ КН. А. Д. МЕНШИКОВА ПРОТИВ САМОДЕРЖАВНОЙ ВЛАСТИ И ГОСУДАРСТВА

Божиею милостию мы, Петр Вторый, император и самодержец Всероссийский и протчая, и протчая, и протчая, чрез сие объявляем. Понеже князь Меншиков при вступлении нашем на российский наш наследный престол не точию прежние неумеренные и худые свои поступки (которые ему тогда оставлены были единым токмо милосердием и щедротами предков наших, их императорских величеств) оставил, но и такую на себя амбицию взял и самовластно и предерзостно поступал, что весьма самодержавной нашей императорской власти противно и государственным интересам вредительно, а именно:
1. По преставлении бабки нашей, блаженныя и вечнодостойныя памяти ея императорского величества, принудил нас жить в доме своем, лукавно представляя и внушая (В черновом списке: «Будто предков наших, их императорских величеств, их императорския домы к нашему пребыванию не точию не довольны, но и весьма нездоровы. Министром же нашим Верховного тайного совета объявлял будто на то, чтоб жить в доме ево, собственное ваше соизволение есть. И потом в доме своем») нам некоторыя в правительстве нашем опасности, и потом дерзнул нас принудить на публичный зговор к сочетанию нашему на дочери своей, княжне Марье, уграживая, ежели б мы на то не соизволили, весьма нам противным и вредительным злым своим намерением.
2. Бабке нашей, великой государыне царице Евдокее Феодоровне, чинил многая противности, которых в народ публично объявить не надлежит (В черновом списке: «Когда бабка наша, великая государыня царица Евдокея Феодоровна, желала с нами видетца и о том к нему, князю Меншикову, прислано было от ея величества письмо, тогда он не точию до того не допустил, но и то письмо без воли и ведома нашего назад возвратил и потом тайным образом к ее величеству посылал от себя князь Алексея Шаховского до Степана Лопухина с таким представлением, чтоб ее величество присла к нему письмо в такой материи, бутто изволит иметь намерение жить в Москве) в Новодевичье монастыре. И по тому ево принуждений такое письмо к нему, Меншикову, прислано, по которому он под образом ея величества соизволения в тот монастырь послал ее величество без ведома и соизволения нашего»).
3. Розсылал от себя в коллегии и канцелярии наши, также к губернаторам и к другим правителем повелительныя указы без ведома и соизволения нашего и без общаго согласия Верховного тайного совета, которыя не точим нашей императорской власти противны, но и государству вредительны.
4. Он же, князь Меншиков, ис казны нашей из разных мест и разными образы забрал к себе денег немалыя суммы и вымышленно в некоторые канцелярии, отсудственные от Санкт-Петербурха, указами от себя писал, повелевая, чтоб ни о каких приходах и расходах в надлежащия по указом места не репортовали, кроме ево одного, закрывая тем свои продерзости и злые поступки.
5. Сверх того, повреждая наши и государственные интересы, брал великия взятки, между которыми дерзнул взять его королевского величества герцога голстинского у министра Стамкина 60 000 рублев из тех денег, которые выданы ис казны нашей ея высочеству, тетке нашей, цесаревне Анне Петровне, и его королевскому высочеству. Да из имеющегося нашего казенного долгу на иноземца Марлии из семидесяти тысяч рублев, которые отданы его королевскому высочеству по прошению ево в награждение, выговорил он, князь Меншиков, себе половину, а имянно 40 000 рублев, и в то число уже взял 2 000 рублев.
6. В Лифляндии и Эстляндии знатные маетности у некоторых особ отнял чрез составные и фальшивые контракты, принуждая их к тем своими угрозами за малые деньги, а в контрактах писал бутто им от него плачены настоящия цены.
7. В протчих же ево, князя Меншикова, поступках и злых намерениях, и какие им казне нашей чинены ущербы, а подданным нашим обиды, о том отчасти повелели мы изследовать, отчасти же, которые не подлежат до публикации, содержатца секретно (В черновом списке: «А партикулярным людем обиды о том указом нашим поведено изследовать Сенату, и обидимым по правам надлежащее удовольствие учинить»).
8. И хотя он, князь Меншиков, за такия свои против нашей императорской самодержавной власти продерзости и вредительные государству поступки по государственным правам довелся смертной казни, но понеже мы, яко християнский монарх, от смертной казни ево освободить повелели, а лиша всех ево честей и чинов, со всею ево фамилией послан в ссылку в Аранибурх и содержитца из крепости неисходны.

42  О Никите Михайловиче Фурсове в Москве вдова каменщика Арина Елизарова 8 июня 1733 года показала «бутто видела по ссылке его в Ранибург, дому ево ж Меншикова дворецкий Никита Михайлов сын Фурсов в Лефортовском доме в казенной палате выкопав яму и закопав два сундука. Один с деньгами, а другой с посудою». 14 июня 1733 года отправленный по этому делу в Москву капитан-поручик лейб-гвардии Преображенского полка Гурьев (вместе с  поручиком лейб-гвардии Измайловского полка Рахмановым и солдатами для сыску) рапортовал: «…по показанию объявленной бабы в том Лефортовском доме осматривали, и в коем месте она показала, раскопав яму, искали и по исканию тех сундуков не нашли».
Автор предполагает, что сокровища, скорее всего,  были благополучно выкопаны по поручению своих законных владельцев по возвращению их из ссылки  – детьми князя в 1731-32 годах. Тем более что это был не единственный клад Александра Даниловича. До сих пор, вероятно, лежат сокровища Меншикова в «подземных каморах» в Рощинском монастыре под Чаплыгиным (Раненбургом) и на участке дома Пашкова в Москве.

43  Краткий  артикул издан был на немецком языке в 1706 г., под названием «Moskovitisches Kriegs-Reglement». С немецкого текста был сделан русский перевод. На некоторых русских рукописных экземплярах имеется такой заголовок: «Артикул Краткий, выбранный из древних христианских воинских прав, иже о богобоязни и о наказании различных злостей. А именно: за смертное убивство, за прелюбодеяние, за воровство, за измену, за неверность и прочая. Такоже о команде, об осторожности, храбрости и како имеют в квартирах и обозах воинские генеральные и полковые суды и особливые должности по различию чинов». Краткий артикул состоит из 12 глав, из которых первые девять заключают в себе кодекс материальных военно-уголовных законов, а три последние посвящены судоустройству и судопроизводству. [Розенгейм М. П. Очерк истории военно-судных учреждений в России до кончины Петра Великого. – СПб., 1878].
Кроме того, известно, что после основания Петербурга в 1703 году Меншиков был занят формированием драгунских полков для обороны города. Для них Меншиков составляет инструкцию или «Статьи во время воинского похода». Прочитав инструкцию, Петр начертал на ней «Достойное учреждение войску. Piter.» [Павленко Н.И. Полудержавный властелин. – М.:Правда, 1991].

44  «7-го. (июня 1710 года) Я (Юст Юль. Записки  датского посланника в России при Петре Великом) выехал рано (утром) верхом к Красному Кабаку, навстречу к князю Меншикову, ожидавшемуся в этот день (из Москвы). Сам царь выехал к нему за три версты от города, несмотря на то, что недавно хворал и теперь еще не совсем оправился. Замечательно, что князь даже не слез с лошади, чтобы выказать своему государю почтение и встретить его, а продолжал сидеть верхом до тех пор, пока царь (первым) к нему не подошел и не поцеловал его. Множество русских офицеров и (других) служащих (тоже) выехало верхом навстречу князю; все целовали у него руку, ибо в то время он был полубогом, и вся Россия должна была на него молиться. При его приближении к городу ему салютовали с вала 55 выстрелами. С дороги он вместе с царем отправился прямо к себе обедать.
8-го. По условию, состоявшемуся между мною и князем Меншиковым, он должен был носить присланный ему моим всемилостивейшим государем и королем орден Слона через плечо поверх кафтана, (отдавая ему) преимущество перед всеми прочими (своими) орденами, а орден св. Андрея имел снять совсем. Для большей верности он выдал мне по этому (предмету) письменное обязательство. Но прежде чем (мы) пришли к такому соглашению, князь предлагал разные неудобоисполнимые и странные вещи: то хотел носить орден своего государя, т. е. орден св. Андрея, через плечо, а орден Слона на ленте (же), (но) в петлицах кафтана, то желал надевать попеременно один из этих орденов под кафтаном на жилете, а другой поверх кафтана, меняя через день (их положение). Оба эти предложения были (однако) мною отвергнуты, после чего мы (и) пришли к сказанному соглашению…
9-го. (Здесь) празднуют лишь первый день Троицы, и (нынче), (несмотря на) Духов день, русские производят крепостные работы у Петербурга. Согласно письменному приказанию его королевского величества, я предоставил подполковнику Thehillac'y, прибывшему из Дании вместе с гоф-фурьером Кардиналом, вручить князю Меншикову (знаки) ордена Слона. Затем, по выдаче мне известного обязательства, князь надел их тут же, в моем присутствии, предварительно сняв с себя орден св. Андрея, пожалованный ему царем, (пристегнул) к левой (стороне) груди звезду и навесил через левое плечо ленту, (так что) Слон (пришелся) у него на правом боку. (При этом) князь попросил меня принести от его имени моему всемилостивейшему государю (выражение) почтительнейшей благодарности и заверить его (величество), что за таковую милость он (князь Меншиков) сочтет своим долгом служить ему во всем до конца жизни. Однако вскоре Меншиков нарушил условия ношения ордена слона и продолжил носить его с орденом св. Андрея Первозванного».
Красный кабачок находился на 7-й версте дороги из Петербурга в Петергоф близ реки Красненькой. Это место до сих пор свободно от застройки – находится на холме возле реки на другой стороне от кладбища, рядом с трамвайным парком и базой Метростроя. У кабачка была краснокабацкая застава на въезде в город. Кабачок размещался в доме, построенном  для отдыха царя Петра I на пути в Стрельну и Петергоф. Указом от 16.11.1706 Петр I пожаловал дом своему толмачу Семену Иванову, которому  указом от 7.6.1713 дозволено устроить «вольный дом по немецкому обычаю и торговать водкой и табаком».  С петровских времен «Красный кабачок» был увеселительным местом гвардейских офицеров. Рядом с кабачком росла большая липа, считавшаяся у ижоры (ингерманландцев) священной, потому что росла она семью стволами из одного корня. Петр I любил останавливаться под ее сенью. Сюда же в канун Иванова дня сходились ижорки, жгли костры и резали белого петуха. По древнему поверью, необходимо три раза обойти вокруг горящего костра, крепко взявшись за руки всем присутствующим, и пройти между стволов липы – это принесет им удачу и изобилие.
Красный кабачок имеет много интересных моментов в своей истории и вне петровского времени, но это выпадает из описываемого периода. Поэтому автор предлагает заинтересовавшимся читателям продолжить поиск самостоятельно, тем более что он будет не сложен. В настоящее время ресторан под тем же названием и весьма привлекательной архитектуры воссоздан на Петергофской дороге напротив места, где был дворец Меншикова «Монкураж», выкупленный у Я.В. Брюса в 1726 году. В 1730-х годах дача Меншикова-Брюса вошла в состав зверинца императрицы Анны Иоанновны, страстной охотницы. [Горбатенко С.Б.  Петергофская дорога. – СПб., 2002]. Интересно, что В.И. Суриков тоже не обошел эту местность своим вниманием и изобразил ее в рисунке «Императрица Анна Иоанновна в Петергофском Тампле стреляет оленей». (1900 год) для издания четырехтомной «Царской охоты на Руси» Н. И. Кутепова (СПб., 1895–1911).

45  10 мая 1703 года  …Пришли два швецкие «судна, шнава и большой бот», и стали у устья (брося перед устьем якорь), для того, что опоздали и в устье войти не могли.
 «По которым ведомостям определен капитан от бомбардиров и портучик Меншиков (понеже иных на море знающих, никого не было) и в 30 лотках от обоих полков гвардии, которые того ж вечера на устье прибыли и скрылись за островом, что лежит противу Катерингофа к морю. И перед светом половина лодок поплыли тихою греблею возле Васильевского острова под стеною оного лесу и заехали оных от моря, а другая половина сверху на них пустилась». «Тогда неприятель тотчас стал на парусах и вступил в бой, пробиваясь назад к своей эскадре (также и на море стоящая эскадра стала на парусах же для выручки оных), но ускости ради глубины не могли скоро отойтить лавирами. А и хоть неприятель жестоко стрелял из пушек по нашим, однако ж наши, несмотря не на то, с одною мушкетною стрельбою и гранаты, понеже пушек не было, оные оба судна на абордирование вяли.
И пополудни привели в лагор к фельтмаршалу оныя взятые суды, бот адмиральский, именовыный «Гедан», на оном 10 пушек 3-х фунтовых, а людей…шнавав «Астриль» – 14 пушек…
Майа в 10 день «за тое (никогда прежде бывшую) победу было благодорение Богу с троекратною стрельбой из пушек и ружья. И притом камандирам той партии, которые викторию получили, учинены кавалерами ордена святого Андрея, которая наложена через адмирала-генерала графа Головина, яко первого того ордена кавалера и генерала-фелтьмаршала Шереметева. А прочим офицерам медали золотые с чепьями, а солдатам малые». [Гистория Свейской войны. (Поденная записка Петра Великого) – М.,2004].

Некоторыми исследователями считается, что Орден св. Андрея Первозванного является шотландской масонской степенью установленной по обязательству Петра I при вступлении в масоны (тамплиеры – по записям С.С. Ланского. Считается, что в Петербурге тамплиеры собирались в Подзорном дворце). Считается, что Петр принял посвящение в 1698 году от Кристофера Рена, автора проекта нового собора св. Павла  и Гринвичского госпиталя в Лондоне, архитектора, астронома и геометра. (Интересный факт: именно Рен оценивал ущерб, нанесенный свитой Петра во время проживания в доме арендуемым у Джона Эвелина  адмиралом Джоном Бенбоу Says-Court в Дептфорде в 1698 году). Мастером стула в ложе был Лефорт, первым надзирателем Гордон, а вторым сам Петр. Если посмотреть на архитектурные творения  Рена из серии лондонские городские церкви (St. Mary-le-Bow, St. Martin-in-the-Fields, St. Bride’s и другие), то станет предельно понятно, какие архитектурные мотивы послужили образцом для возведения собора св. Петра и Павла в Петропавловской крепости, Меншиковой башни в Москве (архангела св. Гавриила). Вероятно, что роль в выборе архитектурного стиля здесь играла не только архитектура.
В отличие от шотландского ордена, где лента была зеленой, Петр ввел для ордена голубую ленту.   В масонах состоял правнук Меншикова А.С.Меншиков. Интересно, что ордена черного и белого орлов, которые были у Александра Даниловича, могут свидетельствовать о том, что он мог быть Рыцарем черно-белого орла или Великим избранным рыцарем белого масонства. Интересно, что ритуал посвящения в Избранные Рыцари – Кадоши, очень похожи на те действия, которые по преданиям проводились Петром I, когда посвещаемому с завязанными глазами предлагалось заколоть «противника реформ». Как правило, вместо человека для убиения подкладывали стриженого и выбритого барана. Считается, что Петр учредил официальную масонскую ложу в 1717 году в Кронштадте. В заседаниях масонского «Нептунова общества» в Сухаревой башне собирались  Петр I, Лефорт, Феофан Прокопович, адмирал Апраксин, Брюс и сам Меншиков. [Соколовская Т. Был ли Петр I масоном? // Море. – СПб. –1917. – № 12]. В 1721 году Брюс стал главой российской ложи. Что еще более интересно, к масонским местам в Москве относятся Меншикова башня, Дом Пашкова и Дом Юшкова (Мясницкая 21), из которых первые два имеют прямое отношение к А.Д.Меншикову. Между прочим, двуглавый орел, герб государства Российского, тоже являет собой основной символ Шотландского устава масонов.
Современные исследователи Великого посольства Дмитрий и Ирина Гузевичи [Первое европейское путешествие царя Петра. Аналитическая библиография за три столетия 1697-2006. – СПб.: Феникс, Дмитрий Буланин, 2008, – С.89-90] считают масонство Петра I, равно как Лефорта и Гордона  мифическим. С точки зрения истории такая точка зрения может быть правильной, так как эти исследователи справедливо констатируют, что масонство возникло в Англии лишь в 1717 году, а существовавшие до объединения в Grand Lodge организации правильнее называть протомасонскими.
Отсутствие же каких либо документов и записей о масонстве Петра естественным образом вытекает из особенностей масонства. Попробуйте получить документ о членстве в масонской организации кого-нибудь из современных членов этой организации и после оцените результаты своих усилий. Автор не навязывает какую-либо точку зрения на данный вопрос, а лишь подает читателю информацию, выводы из которой каждый сможет сделать свои собственные. Интересно, с этой точки зрения рассмотреть памятную медаль на погребение Петра Великого, что автор и предложит читателю ниже в примечании №46.

46  Рисунок Раненбургской крепости был сделан 3 февраля 1703 года как приложение к письму Меншикову в Шлиссельбург, где его комендант обретался на зимних квартирах: «Мейн герц. Мы по слову вашему здесь, слава богу, веселились Довольно, не оставя ни единого места. Город, по благословению Киевского, именовали купно с больверками и воротами, о чем послал я чертеж при сем писме. А при благословения пили на 1 вино, на 2 сек, на 3 ренское, на 4 пиво, на 5 мед, у ворот ренское, о чем довольнее донесет доноситель сего писма. Все добро; толко дай, дай, дай, Боже видеть вас в радости. Сам знаешь». Из Оранибурха, в 3 д. февраля 1703г. и Последние ворота Воронежския свершили с великою радостию, поминая грядущая. К письму был приложен чертеж «Оранибурха», сделанный самим царем на скорую руку: «обоняние», «вкушение», «осезание», «видение», «слышение». И к письму, кроме того, Петр приложил «Извещение, ижа бываш на посвящении сего града», то есть список присутствовавших на этом торжестве, присваивая каждому прозвища, большинство из которых мы не рискнем напечатать. Себя он в списке называет «Питирим протодиакон», а начальника Монастырского приказа боярина Мусина-Пушкина «Ианикий, митрополит Киевский и Гадицкий»: так он  величал его на всех «всепьянейших соборах». Подробные записи о пребывании Петра в Слободском сохранились в дневнике Корнеля де Брюина, голландского путешественника, этнографа, художника и писателя. Меншиков ответил Петру: «Благодарствую вашей Милости  за наименование города и за то, что веселился в доме моем. У нас здесь превеликие морозы и жестокие ветры: с великой нуждою за ворота выходим, едва можно жить в хоромах. [Устрялов, т. IV, часть 1].
Рисунок крепости в виде пятиконечной звезды являет собой масонский знак – символ тайного света, освещающего и охраняющего каждого человека, и символ пяти главных чувств, которые масон должен в себе совершенствовать. Кстати, название крепости Ораниенбург в этой связи вполне могло быть данью английскому королю Вильгельму Оранскому, который получил корону из рук масонов. В 1869 году он присягнул выработанной масонами конституции и обещал уважать права и вольности, вновь перечисленные в составленной декларации прав.
На памятной медали на погребение присутствуют и другие  масонские символы: циркуль, символ небесного свода и наугольник, символ земли, резец или молоток – скрыт за чертежом, кадуцей – символ дьяконов цеховой ложи. В руках ангела, возносящего Петра на небеса мы видим змею, кусающую свой хвост Другое истолкование – змей, оплодотворяющий и рождающий сам себя. Все это – символ вечности и возвращения в циклической форме.  Подобный змей – Уроборос (греч.) изображен на постаменте памятника в честь победы в Полтавской битве 27 июня 1709 года, установленного к столетию битвы. В оккультных учениях Уроборос – символ абсолютной власти над миром. Проект медали был подготовлен Я.В.Брюсом.
Кстати, столь любимый Петром и Меншиковым, мозаичный пол из чередования в шахматном порядке черных и белых плиток, также является масонским символом, означающим равновесие событий и деяний в мире, и в тоже время его разнообразие.
В книге В.Н. Васильева «Старинные фейерверки в России (XVII–первая половина XVIII века)» (Л., 1960 г.) приводятся рисунки фейерверков, устраиваемых при Петре I. Большинство рисунков сопровождается масонским символом Бога: Дельта с Непроизносимым Еврейским Четверобуквием (Тетраграмматоном), либо сходная с нею по смыслу Дельта с тремя (одною) буквой «йуд» в виде огненного язычка – символ Троицы, либо же Дельта со Всевидящим Оком. Как и на многих других рисунках и книгах того времени.
Интересно с данных позиций рассмотреть фронтиспис книги «Ляврея или венец безсмертныя славы» изданной в Петербурге в 1714 году по заказу Меншикова типографским служителем Иоанном Кременецким. Заглавный лист книги представляет собой гравюру Алексея Федоровича Зубова Апофеоз князя Меншикова. Что же мы видим перед собой? Построение масонского символического ряда: вверху лучезарная дельта и облака Ацилут. На трех алхимических ступенях познания стоят шесть старейшин. Количество их спорно. Толи их шесть, толи десять, если считать, тех, кто окружает Меншикова. Ленточки с надписями  можно расценить как филактерии. Как минимум четыре масонских символа присутствуют в композиции, но все не выглядит стопроцентно масонским. Может быть, это просто подражание модной стилизации под европейское барокко, столь популярное в то время? Автор не стал развивать художественную линию масонства Меншикова, так как в любом случае, если Меншиков был масоном, то был бы связан обетом, и вряд ли бы стал распространяться о своем  членстве в братстве.

47  Англо-испанские и франко-австрийские противоречия на Средиземном море привели к тому, что Англия и Франция, позабыв на время противоречивость своих интересов, 3 сентября 1725 г. заключили так называемый Ганноверский союз. В противовес ему существовал венский союз, основанный Австрией и Испанией 30 апреля 1725 года. Соперничавшие между собой группировки западных держав были заинтересованы в том, чтобы привлечь на свою сторону молодую великую державу – Россию. Между тем как голштинский вопрос исключал всякую возможность присоединения России к Ганноверскому союзу, Австрия нашла вполне возможным присоединиться 16 апреля 1726 года к существовавшему с 1724 года русско-шведскому союзу, а вслед за этим, 6 августа 1726 года Россия заявила о своем присоединении к Венскому союзу. Голландия, а потом Дания (1727) открыто поддерживали ганноверский союз. Только Пруссия порвала с ганноверским союзом и заключила договор с Россией 10 августа 1726 года. Обе стороны обязывались оказывать поддержку голштинскому герцогу, до применения вооруженных сил включительно.



48  Января 10 дня 1728 года.
Варваре Михайловне

Государыня моя, Варвара Михайловна здравствуй!

О себе тебе объявляем, что мы, за помощию Божиею, живы, а о здешнем состоянии тебе извествую, – по Его Императорского Величества указу прислан сюда действительный статский советник Иван Никифорович Плещеев, здесь все наши пожитки описывать, и мы все, что есть, без остатка, алмазы и деньги, и прочее наличное, и где что было сохранено, то все, как прежде перед самим Богом, таки перед Его Императорским Величеством объявили. Такожде и тебя просим, как перед судом Божиим тебя явиться, пожалуй все, которое у тебя твое, и ежели что наше есть наличное, и кому что спрятать отдано, окромь того, ежели ты кого подарила, или в приданое девицам отдала. Также спроси у всех своих домашних девушек, – не имеется ль чего у них в охранении, или чего сами собою не взяли ль, и сказать им под великим страхом, чтобы они все взятое явили без утайки, кроме того, что им пожаловано. Кто будет прислан – изволь объявить без остатка, по истинной своей совести, не изволь таить ни малого чего, чтобы тебе в том от Бога суда и от Его Императорского Величества гнева не принять. И ты, для Бога, в том не печалься, понеже мы во всем положились в волю Всемогущего нашего Бога и Его Императорского Величества в милость. А от болезни мне пред прежним есть свободенье, и мы ныне Ивана Никифоровича просили, чтобы он тебе никакой в том изневаги не чинил, точию молись Всемогущему Богу и Его Пречистой Богоматери, чтобы нас в том Бог в милости своей не оставил.

Александр Меншиков, Дарья Меншикова Января 10 дня 1728

При том же писано рукою княгини Дарьи Меншиковой:
Матушка моя, сестрица Варвара Михайловна, здравствуй и Буди Богом хранима и Пресвятою Богородицею. Прошу тебя моя матушка, самим Богом, пожалуй, изволь объявить все что сеть у тебя, алмазные запонки, также и все что есть, объявить,  ежели куда отдала спрятать, то изволь объявить без остатка, как перед самим Богом. Прошу тебя для самого Бога, не печалься и положи твердую надежду на Бога и Пресвятую Богородицу. Засим вручаю тебя Богу и Пресвятой Богородице.
Сестра твоя Дарья Меншикова.

Милостивая государыня, тетушка, прошу ради самого Бога, не изволь печалиться – впрочем, остаюсь племянник ваш Александр Меншиков
Милостивая государыня, тетушка, прошу вас самим Богом, не извольте печалиться, а мы на волю Его святую положились. При сем остаюсь племянница Мария Меншикова.
Милостивая Государыня, тетушка, прошу вас самим Богом не извольте печалиться, а мы на волю Его святую положись. При сем племянница ваша Александра Меншикова.
Января 10-го дня 1728 года.

У Варвары Арсеньевой  было отобрано 1124 рубля, крест, три крупных пера с алмазами,  всего на 2720 рублей [Есипов Г. В. Ссылка князя Меншикова. 1727. //«Отечественные записки» –1860. –№ 8].

49 По преданиям, именно в Лефортовском дворце Петр Великий стриг бороды боярам (На эти же лавры претендует город Ярославль). Здесь давались первые театральные представления еще в 1699 году. Здесь останавливался Петр I во время визитов в Москву. Здесь он мечтал проложить водный путь из Петербурга в Москву: «Я надеюсь ехать …водою из Петербурга в Москву и выйти на берег в Головинском саду». Эти слова были высечены на сером граните под куполом беседки-ротонды в Головнинском парке напротив дворца через Яузу.
Здесь, во дворце собирался Верховный тайный совет после переезда императорского Двора в Москву. Здесь праздновал свое обручение с Екатериной Долгорукой (30 ноября 1729), а потом, не дожив ровно месяца  до свадьбы назначенной на  19 января 1730, в своих апартаментах в ночь на 19 декабря 1730 года (за неделю до годовщины смерти своей первой невесты – княжны  Марии Меншиковой, последовавшей 26 декабря 1729 года) скончался император Петр II. Здесь выбирали на престол Анну Иоанновну и придумывали ей «кондиции». Императрица Елизавета Петровна праздновала в его залах свое коронование 25 апреля 1742 года. А Екатерина Великая собственноручно готовила чертежи под его перестройку в императорскую резиденцию.

Интересна трансформация названия дворца: от народного слова «мурлыжный» (там, где мурлыкают, то есть – поют), в «мурлинский», а потом в «марлинский дом». Отсюда вероятно и название дворца Марли в Петергофе. Хотя официальная версия гласит, что дворец Марли назван по имени резиденции  Марли-ле-Руа близ Парижа, которую Петр посетил в 1717 году, сохранившееся название большого прямоугольного пруда –  Марлинский позволяет предположить, что не все так однозначно с происхождением названия этого дворца.

50  Сводная таблица продолжительности жизни лиц, напрямую причастных к несчастиям Меншиковых:

№ Дата смерти Дата рождения Возраст ФИО и сведения
1. 26.12.1727 ? ? Домна Андреевна Головкина (Дивова) — супруга члена  ВТС* Г.И. Головкина
2. 04.05.1728 27.01.1708 20 лет Анна Петровна — супруга герцога Голшитнского. Похороны состоялись 12 ноября 1728 года в Петропавловском соборе по доставке тела из Киля. На похороны из Москвы никто не приехал.
10.05.1728 УМИРАЕТ КНЯГИНЯ МЕНШИКОВА
3. 10.11.1728 27.11. 1661 66 лет Член ВТС граф Федор Матвеевич Апраксин
4. 22.11.1728 21.07. 1714 14 лет Великая княжна Наталья Алексеевна, сестра Петра II. Забрала себе наибольшее количество фамильных драгоценностей, отобранных у Меншиковых. Похоронена в раке, переплавленной из столового серебра Меншикова
12.11.1729 УМИРАЕТ КНЯЗЬ МЕНШИКОВ
26.12.1729 УМИРАЕТ КНЯЖНА МАРИЯ МЕНШИКОВА
5. 19.01.1730 12.10.1715 14 лет Император Петр II Алексеевич.  Разобрал алмазы фамильных икон и крестов Меншиковых для украшения коронационной одежды.
6. ??.11. 1730 1682 48 лет Прасковья Юрьевна Долгорукова (Хилкова) — супруга члена ВТС Алексея Григорьевича Долгорукова. Умерла по прибытии в Березов.
7. 10.12.1730 11.11.1675 54 года Член ВТС князь Михаил Михайлович Голицын
8. 27.08.1731 30.07.1669 62 года Бабка Петра II Евдокия Лопухина, получила княжеские кареты
9. 8.10. 1731 24.09. 1694 37 лет Великая княжна Прасковья Иоанновна. Истребовала себе отписное имения Меншикова на Мясницкой улице.
10. 20.01.1734 1660 74 года Член ВТС граф Головкин Гавриил Иванович
11. 30.09.1734 ? ? Член ВТС князь Алексей Григорьевич Долгоруков. Умер  в ссылке в Березове.
12. 14.04.1737 3.7.1665 71 Член ВТС князь Дмитрий Михайлович Голицын — был убит или умер в заточении в Шлиссельбургской крепости
13. 04.01.1739 1676 63 Член ВТС тайный советник Василий Васильевич Степанов
14. 08.11.1739 1708 31 год Оберкамергер и приятель Петра II, член ВТС Иван Алексеевич Долгоруков. Взят из ссылки в Березове, и казнен в Новгороде
15. 08.11.1739 1670 69 Член ВТС князь Василий Лукич Долгоруков. Взят из ссылки в Березове, и казнен в Новгороде
16. 31.05.1747 09.06.1686 60 Член ВТС Генрих Иоганн Остерман. Умер в ссылке в Березове, на которую ему заменили смертную казнь.
* ВТС – Верховный тайный совет.
 
51  Согласно протоколу Верховного тайного совета от 4 июля 1729 года в Москве за Меншиковым числились следующие лавки: в серебряном ряду 12 лавок, в седельном ряду 2 лавки, в овощном ряду 1 лавка, в рыбном ряду 10 лавок, в семужном 10 лавок, в луковом 2 лавки, в чиришном ряду 6 с половиной лавок,  в мыльном 10 лавок и под ними 4 погреба уксусных, в щепетильном ряду 3 лавки и 15 полулавок, в нижнем медовом ряду 3 лавки,  в сырейном ряду 2 лавки, в новокушуном ряду 32 полулавки с палаткой. Также за Меншиковым было 10 питейных погребов. Находилось все это в Москве в Китай городе, против Красной площади от Ильинского крестца до Жемчужного перекрестка, у Кошельной слободы, у Крымского брода, в Басманной слободе, у Садовой большой слободы, Малых Лужников. Да еще было два места на жемчужном перекрестке – там две бабы торговали жемчугом и серебряными товарами. Также пивные лавки на Каменном мосту, бани рядом с Лебяжьем двором у Каменного моста. Пильные мельницы по Москве реке и многое другое. Всего не упомнишь...
52  Малая толика из принадлежащих князю Меншикову деревень:
На Ладоге – Кабона, Назия. В Копорском и Ямбургском уездах: Котельская мыза в деревне Пумолицы, Домашевская мыза в деревне Фалелевой, Переславская мыза в деревне Ицепине, Гостилицкая, Хотинская, Высоцкая, Бронницкая, Ижорская, Лаппала, Дятлицы. Город Копорье. Город Ораниенбаум. Усадьба Фаворит. Усадьба Мон Кураж. Село Грузино Воскресенского Деревяницкого монастыря. Симбирская губерния Новоалександровская слобода.
Белгородская губерния: Салва городок, Петровское, Троицкое, Николаевка, Гатиище, Протопоповка, Морквино, Панское Пески, слобода Грунки, Мартыновка, Ракинская, Новоберезовская, Макрушина, Рыбинские буды, Веселая, Солдатская, двор в Белгороде, Снагости, Гламаздино.
Александрово подле Клина. Усадьба Марьино под Курском.
Подмосковье: Либерецы (Новопрображенское), Село Пехра-Покровское , Домодовская волость, Еромолино, Гуслинская и Гвождинская волость. Бронничи, Коломенского уезда.
Можайский уезд: Оболенская, Новоалешинская, Бельская волость и  деревня Хохопья.
Село Ивановское. Сердобольский погост. Красное Сапожковского уезда.
Рязанская губерния: Раненбург, Чучково
В Лифляндии: Раннебург и Лаунекальн, Фридригоф, Марценгоф, Неогоф, Весельсгоф Паулен, Поль-Иванкюль, Кирумпей.
В Эстляндии: Мыза Поль и Вайкль, Сосар и Суссифор, Яковал, Саус, Аррокиль, Гумблакиль, Леал, Мацал, Састема, Негать, Ватель, Восель, Руда, Ряпина мыза.
Всего у князя были отняты шесть городов: Ямбург, Копорье, Раненбург, Почеп, Ямполь, Батурин, 1023 села и деревни с 21 070 дворами и 30 133 душами мужского пола. [Крушение полудержавного властелина. (Документы следственного дела А. Д. Меншикова) // Вопросы истории. – 1970. –№ 9].

53  Следствие еще продлилось некоторое время, и 28 мая 1728 года вышло определение:
«Колычеву послать в деревню дальнюю и велеть ей там быть неисходно, а деньги – три тысячи рублей у нее отобрать и кому раздала – взять. Чернеца сослать в монастырь Каменной и тамо быть ему неисходно в работе, а деньги данные от Колычевой, отобрать. Духовника послать в Кириллов монастырь, и тамо ему быть в братстве и из монастыря неисходну, а деньги данные ему отобрать. Людей Меншиковых по делу взятых свободить. Из некоторых подозрений послать Александра Савина в Персидские провинции комиссаром или употребить его в другое дело по усмотрению командира. Василия Ершова на Олонец к заводским делам. Семена Дьякова в Тобольск и определить губернатору к какому делу по своему усмотрению».

Однако и это указание не было исполнено и 4 июня вышло более полное определение:
«Понеже по делу вдовы Аксинии Колычевой явилось, что она с сестрою своей Варварой Арсеньевой, которая за вины свои сослана в Александров монастырь, имела тайныя пересылки и переписки. К тому ж, быв сама в том монастыре, взяла у ней Варвары, денег 3 тыс. руб.  в таком намерении, чтобы о свободе ея, сестры своей, домогаться и дачею кого может склонять, из тех денег монаху Клеонику, который у Великой Государыни Царицы Евдокии Федоровны был духовником, за то, чтобы он у Ея Величества о свободе ея старался, дала 800, да монаху ж, что ныне разстрига, Ефрему 100 р. Да им же по шубе лисьей, а в первых своих допросах она, Акснья, во всем том запиралась, а объявилось то и сама вину себя признала по изобличению взятыми у ней и у сестры ея Варвары письмами, а про остальные деньги сказала, что раздала в церкви  и в монастыри, и нищим, и в тюрьмы посылала рублей по 100 и по 200 и больше, а куда сколько именно, того будто не упомнить, и за такие вины послать ее, Аксинью, в Ряжскую ея деревню, в село Алешино, и жить ей в ней безвыездно, чего за ней смотреть тамошнему воеводе. А остальные деньги, которые именно она расхода не показала, то по ней выправить, а буде объявит, кому именно дала, то у тех людей отобрать; монаха Клеоника, который быв у Ея Величества Государыни Царицы духовником, о Варваре Арсеньевой, по ходатайству вышеописанной Аксиньи Колычевой, старался, чтобы ей, Варваре, быть из монастыря свободной, и писал того монастыря к игуменье письмо, чтобы ей в содержании была некоторая свобода, и за то взял у ней, Аксиньи, денег 800, да присланных от нея, Варвары, с вышеозначенным разстригой 200, итого 1000, послать в Благовещенский монастырь, что  в Нижнем, быть ему там, в братстве неисходну, а те деньги взять в Верховный тайный совет;  разстригу Евфрема, который у него, Клеоника, по просьбе Аксиньи Колычевой и Варвары Арсеньевой, о свободе ея, Варвариной, старался и сам к ней, Варваре, в Александров монастырь ездил, и за то взял у ней денег 100 рублей, да у сестры  ея Аксиньи, другую сотню руб., сослать в Каменный монастырь и содержать там в работе неисходно, а те деньги 200 руб., о которых он показал, что взял у него Савина монастыря архимандрит, потому ж отобрать. Девку Арсеньеву, которая жила при ней, Варваре, в Александров монастырь, також и людей, бывших князя Меншикова, Фурсова и Турчанинова свободить, понеже важности их по тому делу не явилось».
К судьбе Клеоника, Г.В. Есипов в своем труде «Ссылка князя Меншикова» сообщает, что Клеоника по просьбе царицы послали в Троицко-Сергиевский монастырь, а к моменту кончины царицы Евдокии Федоровны 27 августа 1731 года Клеоник был опять ее духовником и уже архимандритом московского Андроньева монастыря.

54  Этим выездом открылся ряд императорских охот,   тянувшийся   вплоть  до   ноября   1729 г. С 17 мая по 19 мая император Петр II провел на охоте 12 дней, с 21 мая по 14 июня – 24 дня, с 30 июня по 10 июля – 10 дней, с 7 сентября по 3 октября – 26 дней, с 14 октября по 7 ноября – 24 дня (охота была прервана из-за сообщения о болезни сестры). Всего, с февраля 1728 года по ноябрь 1729 года из 21 месяца – 8 месяцев были посвящены большой охоте, не считая малой охоты в один-два-три дня. [Записки Князя Петра Долгорукова. – СПб., 2007] Петр II настолько увлекался охотой, что умилялся видом кормящихся борзых и гончих собак и сам варил им пищу в медных котлах. На охоту выезжали с ловчими птицами: орлами, кречетами, соколами и ястребами. В обозе шли лошади и до 12 верблюдов. Использовалось до 50 саней.
При охоте состояли: егермейстер в звании полковника и с жалованием 518 руб. 55 коп. Егеря Яков Иванов, Константин Петров, Илья Дмитриев, Федор Степанов, Исай Ермолаев – по 90 руб. Столько же поучали валторнисты Лукьян Григорьев и Федор Исаев. Курляндские егери Иоанн Петр Бейер и  Иоанн Гендрик Финк получали  120 руб. Доезжачий Ганс Андреас Хепгард имел оклад 80 руб. Также в охоте числился  31 охотник с жалованием 12 руб., семь наварщиков с содержанием  6 руб., 1 орловщик (15 руб.), 15 кречетников (10 руб.), 15 сокольников (10 руб.), 15 ястребников (10 руб.), 6 конюхов ( 6 руб.), коновал с жалованием в 100 рублей, 2 плотника, 4 верблюдчика, коблучишник. Итого 113 человек с годовым жалованием в 2559 руб. 55 коп. [Росписи охоты царской за своеручным подписанием императора Петра II в январе 1729 года.// Русский архив. – 1869. – №10].

55  Варвару Михайловну Арсеньеву определили  в Белозерский уезд, в Горицкий девичий монастырь, куда первоначально планировалось сослать Марию Меншикову: «там ее постричь при унтер-офицере, который ее повезет, и велеть ей там по тому же быть несходно, а игуменье смотреть над нею, чтобы никто, ни к ней, ни от нее не ездил и писем она не писала». Она была пострижена в монахини 29 мая 1727 года иеромонахом Феофаном Талузским и наречена Варсонофиею при  унтер-офицере Веревкине.  Для присмотра за ней были приставлены начальная ея мать Афанасия и четыре монахини. При пострижении присутствовал доставивший ее в монастырь унтер-офицер Веревкин. Содержание ей определили по полуполтине в день. Точная дата и место смерти Варвары Михайловны не известны. По воцарению на престол Елизаветы Петровны после 25 ноября 1741 года, 14 (15?) декабря был издан манифест о прощении преступников. Номером вторым в списке была указана «тетушка Варвара», которой предлагалось переехать в Москву и жить в монастыре «в каком похочет». Однако нет точных данных, застал ли этот указ Варвару в живых. По некоторым преданиям, она скончалась в Горецком монастыре в декабре 1729 года «от горя».  Историк С.М. Соловьев в «Истории России» (том 21, глава 2, Царствование Императрицы Елизаветы Петровны. Конец 1741 и 1742 год) пишет следующее: «Вспомнили о знаменитой свояченице Меншикова Варваре Арсеньевой, освободили ее из монастыря, в который она была сослана в 1728 году, и позволили жить в Москве, в котором захочет монастыре».
 
Илл. №54. «Каменный мешок» в приделе Дмитрия Царевича, Воскресенского собора Горицкого монастыря.
 Фото автора, 2010 год.
Автор сумел разыскать помещение, в котором, предположительно содержалась Варвара в Горицком девичьем монастыре. Это сводчатое цокольное помещение собора во имя Воскресения Господа нашего Иисуса Христа с одним окном, выходящим на северо-северо-восток с видом на реку Шексну.  Монахини подтвердили, что это помещение могло использоваться в качестве тюрьмы. Находится этот «каменный мешок» под северо-восточным приделом Дмитрия Царевича. Площадь помещения около двадцати квадратных метров, высота потолков в центре свода – около трех метров. Из окна видна узкая полоска реки. В монастыре не сохранилось данных о содержании в нем Варвары Арсеньевой. О наличии в монастыре ее могилы также ничего не известно. Большевики постарались и здесь, уничтожив и архивы, и захоронения. При восстановительных работах в монастыре  постоянно обретаются безымянные захоронения.    До недавнего времени в храме был местный сельский клуб.

56 «Виноград российский» –  первый мортиролог написан в 1730-33 гг.  Выговская пустынь или Выгорецкая пустынь, центр староверов, основана на реке Выг в Повенецком уезде во второй половине XVII века противниками Никона, спасшимися после стрелецких разгромов выходцами из Соловецкого и других  монастырей с  Данилой Викуловым во главе. С 1692 первенствующее значение получил Андрей Денисов, учившийся богословию под чужим именем у Феофана Прокоповича. Семен, автор «Винограда» являлся братом Андрея. Также он написал «История об отцах и страдальцах Соловецких», которые восемь лет противостояли стрелецким войскам, осаждавшим Соловки. В итоге в январе 1676 стрельцы захватили Соловецкий монастырь и казнили большинство монахов, выбросив их тела на лед.  Семен стал настоятелем после смерти Андрея в 1730 году. По происхождению братья – князья Мышецкие. Выговская обитель же  находилась под протекцией князя Меншикова. 12 мая 1711 г. им был объявлен указ  по Санкт-Петербургской губернии «всем обще, как духовного, так и светского чина людям, и кому указ великого государя подлежит ведать, дабы впредь никто общежитиям Андрея Денисова с товарищи, и посланных от них, обид и униже¬ния, и в вере по старопечатным книгам помеша¬тельства, отнюдь не чинити, под опасением жестокого истязания».
Интересно, что именно в Выговской обители была переведена «Великая и предивная наука Раймондулиева», иначе говоря, алхимическая  Ars Magna, написанная богословом и герметическим философом XIII–XIV вв. Раймондом Луллием. [Безобразова М. О великой науке Раймонда Луллия в русских рукописях XVII. – СПб.: Типография В. С. Балашева и К°, 1895]. Герметизм играл важную роль в системе взглядов староверов. В 1725 году Андрей Денисов подготовил и «Малую книгу», которая разошлась в списках по Руси.  Возможно, что это послужило одним из важных поводов к запрещению и истреблению «старой» веры. Вдвойне интересно, что на золотых вратах (золоченых, кстати, по старому способу с помощью ртути) Троицкого собора в Ипатьевском монастыре в Костроме, откуда пошел на царствие Михаил Романов, находятся  изображения Платона и Еруми или Ермия Тривеликого, более известного в современном мире под именем Гермест Трисмегист (Гермес Триждывеличайший). [Чернецов А.В. Золоченые двери XVI века. Соборы Московского Кремля и Троицкий собор Ипатьевского монастыря в Костроме. – М: Наука.1992. – С.100-107]. У староверов были популярны рукописные листы под названием «Аптека Духовная». В них писалось,  как переплавить в огне смирения и сердечной молитвы веру, надежду и любовь, добавляя к ним слезы сострадания и сокрушения, чтобы обрести чистую мудрость и одновременно «здраву быть».
В Петербурге при Меншикове староверы селились на Охте и в Рыбацком, в губернии – в Ямбургском и Копорских уездах. Также староверы с грамотой от Меншикова на «вольность в вере» селились на территории Вязовской дворцовой волости, подаренной в 1707 году Меншикову и  в Ряпиной мызе под Юрьевом Ливонским (ныне Тарту).
В 1857 году Выговская пустынь разделила участь многих старообрядческих скитов Европейской России. Дома и часовни были разрушены, книги и иконы увозили телегами...

57  Николай Федорович (точнее Николай Павлович) Федоров родился 7 июня 1828 года. Его отцом был князь Павел Иванович Гагарин, а матерью – плененная князем во время Кавказского похода черкешенка. С 1868 по 1874 год Николай Федорович служил библиотекарем Чертковской библиотеки, а с 1874 по 1898 – библиотекарем Румянцевского музея.  Федоров был оригинальным философом и провидцем. Возможно, сам того не подозревая, Федоров стал вдохновителем части безумных идей  большевиков в части теории о развитии общества, преобразовании и подчинении природы, создании из народов трудовых армий с абсолютным подчинением государству. Вероятно, Федоров общался и с читателем Румянцевки В.И. Ульяновым (Лениным), который неоднократно пытался выпрашивать книги из читального зала на дом. Нам Николай Федорович интересен как развенчатель идейной доктрины непротивления  Л.Н. Толстого и настоящий идейный отец теории опрощения, которую у него, вероятно, позаимствовал и сам Толстой. Федоров – это один из первых русских философов, открыто  сформулировавших принцип бессмертия души и возможности воскрешения. Автор учения о духовном эфире, суть которого есть  «не что иное, как души живых, умерших и неродившихся». Многие современники, в том числе писатели Ф.М. Достоевский, А.П. Чехов и А.Н. Апухтин явились духовными адептами учения Н.Ф. Федорова о бессмертии души.
Николай Федорович предугадал угрозу для России от Германии. Его идеи о выходе человечества в космос (прежде всего для расселения воскрешенных предков) развил его ученик К.Э. Циолковский, а его мысли о подчинении природы были триумфально воплощены теми, от пришествия которых на Русь предостерегал сам Николай Федорович. Интересно, что на настоящем этапе развития науки, предсказанное воскрешения тел умерших из частичек их праха уже не кажется чудом. Внимательные читатели трудов Николая Федоровича наверняка знают и о других его интересных предсказаниях, которые еще пока еще не сбылись. Жизнь также подтвердила слова Н.Ф.Федорова о смерти как случайности и необходимости самому человеку  держать в руках свою жизнь. Умер он в 28 декабря 1903 года в Мариинской больнице для бедных от воспаления легких, которое получил, когда доброхоты, желая сделать великому аскету приятное, укутали его в шубу и посадили на извозчика. Федоров, привыкший к легкой продуваемой одежде, быстро вспотел под теплой шубой, и простудился. Похоронен он был на кладбище Скорбященского монастыря. Советская власть, естественно, подтвердила слова Федорова о «блудных сынах, пирующих на могилах отцов», и об «обращении кладбищ в гульбища», в 1930 году превратив монастырское кладбище в Детский парк №1. Поразительно как точно Федоров характеризовал грядущую власть большевиков: «…история, как напоминающая о предках, будет с озлоблением истребляться этими чтителями исключительно настоящего, будет истребляться во всех ее видах, в виде памятников, храмов, музеев, кладбищ». На месте монастырского  кладбища сохранились: обезглавленный собор Спаса Всемилостивого, рукодельный корпус монастыря, часовня на могиле Смирновой и фрагмент кладбищенской ограды.

58  Из письма Л.Н.  Толстого жене в Ясную Поляну 15 ноября 1865 года:
«Кажется не от чего, но очень устал, милая моя душенька, и напишу коротко. После кофе пошел в Румянцевский музей и сидел там долго, читая масонские рукописи, очень интересные».
Письмо Л.Н.Толстого к К.Верксхагену (K.Werckshagen) 1905 г, марта 7 (20) Я.П.
(перевод с немецкого)
«Милостивый государь! Очень благодарен Вам за присылку Вашей масонской книги. Меня очень радует, что я, сам того не зная, был и есть масон по своим убеждениям. Я всегда, с самого детства, питал глубокое уважение к этой организации и думаю, что масонство сделало много добра человечеству.
С глубоким уважением, Лев Толстой
Ясная Поляна,
7 (20) марта 1905».

59  В свидетельстве о смерти Е.А. Суриковой дата похорон указана как 11

 
Илл. №55. Надгорбный памятник на могиле В.И. и Е.А. Суриковых
на Ваганьковском кладбище, установленный Н.С. Михалковым
в 2004 году.
апреля, что, вероятно, является ошибкой, так как в России хоронят на третий день, включая день смерти:
 «Означенная на обороте сего диплома жена классного художника Василия Ивановича Сурикова Елисавета Августовна Сурикова Апреля 8 дня 1888 года скончалась и того же месяца 11 дня погребена на Ваганьковском кладбище, в чем подписом своим с приложением церковной печати свидетельствую Московской Неопалимовской, близ Девичья Поля церкви священник (подпись неразборчива)» [И. Евдокимов «Суриков». – М.–Л., 1940].
 День смерти принимается в расчет. Таким образом, третий день – 10 апреля 1888 года воскресенье. В письме жены художника Поленова к его сестре указана та же дата похорон – 10 апреля и день смерти – пятница. В 1888 году 8 апреля было именно пятницей. 
На новом надгробии Е.А. Суриковой, изготовленном в 2004 году иждивением правнука В.И. Сурикова актера и режиссера Н.С.Михалкова, ее дата смерти указана как 7 апреля 1888 года, такая же, как и в книге Максимилиана Волошина о Сурикове «Воспоминания о художнике», что тоже, скорее всего, является ошибкой. Впрочем, и дата рождения В.И. Сурикова на могильном памятнике, установленном Н.С. Михалковым, также указана ошибочная: 14 января 1848  года по старому стилю, вместо 12 января 1848  года.

60  Скажем пару слов об арапе Петра Великого, Авраме (Абраме) Петрове. Некоторые авторы, описывая красочную встречу старыми друзьями на пристани Тобольска семьи Меньшикова, рассказывают о том, как «страстный африканец, сверкая белками глаз, потрясал кулаками» и беспрестанно ругался на Меншикова. Интересно, что такая памятная встреча непременно должна была бы заинтересовать правнука Абрама Петрова  – Александра Сергеевича Пушкина, однако, в бумагах его не нашлось о ней упоминания, хотя мы знаем, что Александр Сергеевич тщательно изучал архивные материалы Петровской поры. Так состоялась ли эта встреча на самом деле?
Кружок княгини «Асечки» Волконской, куда входил Аврам Ганнибал и Семен Маврин пытался строить козни, в том числе и князю Меншикову, при содействии Цесарскаго посланника, графа Рабутина. Австрия желала видеть на престоле России внука Петра I, Царевича Петра Алексеевича, а не Елизавету Петровну, как того хотела Екатерина. Кружок постигла кара, как только Рабутин скончался в 1727 году и в бумагах были найдены письма к нему от Волконской, Бестужева и других. Члены кружка были сосланы. А Абрама Петрова, хотя прямых доказательств против него не было, Меншиков отправил в командировку в Казань на строительство крепости своим письмом-указом, через два дня после смерти Екатерины, благоволившей к Авраму. 28 мая Меншиков отправил указ, чтобы из Казани Аврам ехал в Тобольск, а тобольскому губернатору князю М.В. Долгорукому письмо, чтобы отправили арапа еще дальше на китайскую границу для строительства крепости. Выехав из Казани 27-го июня 1727 г., Аврам Петров прибыл в Тобольск 30-го июля 1727 г., а 3-го августа был отправлен князем Долгоруковым к чрезвычайному посланнику графу Владиславичу-Рагузинскому, для постройки Селенгинской крепости. В Селенгинск Ганнибал прибыл 15 января 1728 года [Андриевич В. К. Краткий очерк истории Забайкалья, – СПб., 1887, – С. 144]. Заметим, что путь в 3000 верст Ганнибал проделал за 4,5 месяца. Спишем некоторый срок на нежелание ехать быстро, на осеннюю распутицу и ледостав.
Приехав на место, Аврам заявил, что он не обучен фортификационному искусству, и отказался приступать к строению крепости. Графа Рагузинского Аврам сумел убедить, что он стал жертвой интриг ныне опального Меншикова и отпросился ехать в Тобольск, о чем граф Рагузинский известил письмом от 14 апреля 1728 года Тобольского губернатора, а тот запросил Верховный тайный совет письмом 15 июня 1728 года о том, что делать с Абрамом Петровым, который едет в Тобольск «понеже подал челобитную, что был сослан Меншиковым по злобе, а указов  Е.И.В. или грамот на то нет». Верховный Тайный Cовет, так как к тому времени открылась тайная переписка Ганнибала с Волконской, в которой они «заводили партии и интриги», указал 17-го июля 1728 года послать поручика Петрова на китайскую границу к строению крепости. Указ был получен в Тобольске 17 августа и исполнен 21 августа 1728 года.
Так успел Ганнибал застать Меншикова в Тобольске в период с 15 по 17 июля 1728 года или нет?
В копии Иркутского летописца от Иркутской канцелярии канцеляриста Ивана Беляева (правда, с переправленными годами (на год назад 1727 – вместо 1728), но мы знаем, что в 1727 году Ганнибал еще не был в Селенгинске) указывается, что «Прибылъ изъ Селенгинска Бонбардирской роты порутчикъ Аврамъ Петровъ, которой отпущенъ от графа Савы Владиславича до Тоболска, которой въ томъ же м;сяце отбылъ водою въ Тоболскъ». Иркутск находится в 160 верстах от Селенгинска и до Тобольска еще три тысячи верст. Летом, даже используя передвижения водными путями такой путь можно проделать самое быстрое за два месяца. Таким образом, Ганнибал мог прибыть в Тобольск, не ранее начала августа, в коем месяце 21-го дня он и был отправлен обратно в Селенгинск. Таким образом, скорее всего, встреча Меншикова с Ганнибалом в Тобольске не состоялась.

61 Речь идет о Федоре Михайловиче Яновском, о. Феодосии, духовнике Петра I, ставшем наместником новгородского архиерея, на вновь завоеванных землях Ингерманландии. Петр ценил в Яновском административные таланты, любовь к просвещению, сочувствие протестантским идеям и отсутствие закостенелого староцерковного консерватизма. Яновский  был человеком энергичным, обладавшим практическим умом, умевшим приспособляться к требованиям времени. Позже о. Феодосий стал строителем (1710 год)  и архимандритом (1712 год) Александро-Невской лавры. В 1718 году епископский сан получил более молодой и более умный, чем сам Яновский, Феофан Прокопович. Обиженный, Яновский подал Петру прошение об отставке, рассказывая как ему трудно работать подсиживаемому врагами. 31 декабря 1720 г. Петр указал поставить Феодосия  в архиепископы новгородские.
При учреждении  в 1721 Святейшего Синода Феодосий был назначен первым синодальным вице-президентом и, вместе с Феофаном Прокоповичем. Президентом Синода был назначен  Стефан Яворский (кстати, одноклассник самого Феодосия и Филофея Лещинского. Также Яворский вместе с Феофаном Прокоповичем служили при отпевании царевича Алексея в 1718 году). Но с ним ни новгородский, ни псковский архиереи совсем не считались. Со временем, компенсируя свое униженное положение по отношению к Прокоповичу, Феодосий начал потихоньку расхищать церковное имущество, о чем начали следовать доносы, однако остававшиеся без последствий.
31 января 1724 года Петр сделал  «Объявление о монашестве», в котором монашество объявлялось тунеядствующим классом, и предлагались меры по вовлечению монахов в активную жизнь на пользу государству. Также объявлялся запрет на постриг до 30 лет, запрет на устройство новых скитов. Феодосий резко выступил против этого указа, за что навлек на себя такой гнев Петра, что пришлось вымаливать прощение через Императрицу.
После смерти Петра Феодосий не обнаружил  преданности Екатерине, равно как и в Синоде стал открыто выказывать свое недовольство. После коронации государыни, когда шла речь о возношении имени государыни, он говорил: «Какая то молитва будет, что по указу молиться?» О смерти Петра он выражался, что эта смерть – наказание Божие за то, что Петр «коснулся духовных дел и имений».
Имея страстное желание стать президентов Синода, он затеял борьбу со своим главным конкурентом Феофаном Прокоповичем. Он инспирировал донос на Феофана через о. Маркелла Родышевского (Вы уже обратили внимание, что вся православная элита того времени была составлена выходцами из Малороссии?  Кстати, термин «Малороссия» – изобретение А.Д. Меншикова, стремившегося стразу четко обозначить положение этих земель.)   
Феофан Прокопович, как человек более умный, сумел выставить гордыню Феодосия и донести до Меншикова и Екатерины слова Феодосия о Петре, Екатерине и самом Меншикове. Как следствие этой внутрикелейной борьбы 11-го мая 1725 г. был обвинен за «слова противный и молчания не терпещия» указом Екатерины I, который был объявлен 12 мая, а 21 июня Феодосий уже находился в сырой келье под церковью в Николо-Корельском монастыре в Архангельской епархии, организованном новгородской посадницей Марфой в устье Северной Двины «на гробех детей своих Онтона да Филикса», утонувших в Белом море.
Однако Феофан на этом не остановился и донес до Императрицы тот факт, что в 1724 году у себя в епархии Феодосий приводил подчиненных к особой присяге на верность себе. Присяга эта была повторением присяги, указанной в Регламенте для синодальных членов, с прибавлением в конце обещания повиноваться «собственной моей правильной власти, великому господину Святейшего Правительствующего Синода вице-президенту преосвященному Феодосию». В этом усмотрели нечто большее и 8-го сентября 1725 г. Синоду был объявлен новый указ о Феодосе. Указ предписывал: «с бывшего архиерея новгородского Феодосия за его злоковарное воровство, что, будучи в С.-Петербурге, говаривал злохулительные слова про их императорское величество и мыслил впредь чинить некоторый злой умысел на российское государство, сан с него Феодосия архиерейский и иерейский снять и быть ему простым старцем». 17-го октября 1725 года граф Платон Мусин-Пушкин приехал в монастырь, и Архиереем Варнавой был снят сан с Феодосия и в звании чернец-расстрига Федос был посажен в ту же келию на хлеб и воду. Приобщаться ему велено было раз в год в Великом посту. Навещая его, губернатор Измайлов, ревизор из Петербурга, нашел, что окно в келию велико, и оно сейчас же было заложено кирпичом. Также, был выбран пол и узник остался на сырой земле. Когда была готова новая тюрьма, сам Феодосий уже перейти не мог, при переносе говорил «ни я чернец, ни я мертвец, где суд и милость». В новой тюрьме он сидел за тремя дверями и замками.
5-го февраля 1726 г. он умер в своем заключении. Похоронили его у Никольской церкви, но потом приказали везти  в Петербург, но передумали  и Федос остался лежать на пути в Петербург  в  Кирилло-Белозерском монастыре.  Современники отнеслись к нему без сочувствия: «Пожал то, что посеял».

А Иван Васильевич Болтин как обер-прокурор Синода попал под горячую руку и был отправлен в Сибирь за то, что не донес о Феодосе вовремя. Кстати, после отставки Михаила Долгорукова «по здоровью» в 1728 году, до 30 декабря 1731 года Иван Болтин фактически возглавлял Сибирскую Губернию.

62  Вот, что о Феофане Прокоповиче в момент окончательного свержения Меншикова говорит историк С.М. Соловьев, автор «Истории России с древнейших времен»: «От души был рад Феофан Прокопович. Он писал к одному из архиереев: «Молчание наше извиняется нашим великим бедствием, претерпленным от тирании, которая, благодаря бога, уже разрешилась в дым. Ярость помешанного человека, чем более возбуждала против него всеобщей ненависти и предускоряла его погибель, тем более и более со дня на день усиливала свое свирепство. А мое положение было так стеснено, что я думал, что все уже для меня кончено. Поэтому я не отвечал на твои письма и, казалось, находился уже в царстве молчания. Но Бог, воздвигающий мертвых, защитник наш, бог Иаковль, рассыпавши советы нечестивых и сомкнувши уста зияющего на нас земного тартара, оживотворил нас по беспредельному своему милосердию»».

63  Из именного указа Петра I (1718 г): «Кто будет исповедоваться и не исповедоваться, тому всему иметь книги погодно, и кто по тем книгам явится без исповеди, и с таких править тех приходов Священникам штрафы, с разночинцев и с посадских первый по рублю, второй по два рубли, третий по три, а с поселян: первый по десяти денег, другой по гривне, третий по пяти алтын. А которые в таковых противностях явятся, и о тех подавать ведомости, в Губерниях Губернаторам и Ландратам, а им по тем ведомостям таковым чинить наказание, а потом им ту исповедь исполнять же. А буде о тех, кто у исповеди не будет, а Священник о том не донесет, то за то взять на нем штрафа первой пять рублев, второй десять рублев, третий 15 рублев; а ежели потом явится в том же, то извержен будет священства».
Меншиков в 1726 году отменил подачу исповедных и метрических ведомостей, но после его опалы все вернулось на свои места. Однако как часто бывает в России, глупость законов компенсируется необязательностью их исполнения. Повсеместно духовенством игнорировалась подача ведомостей. Окончательно штрафы за пропуск исповеди были отменены только в 1800 году.

64  Федор Яковлевич Дубянский, священник, родом из Малороссии, умер около 1770 года в возрасте далеко за 90 лет. Женился на дочери Константина Федоровича Шарогородского, духовника царевны Елизаветы Петровны. Тайно венчал утром 2 декабря 1707 года Петра I и Екатерину в церкви Скорбящей Божьей Матери в деревне Керстово на Копорской почтовой дороге на пути в Москву. Дата установлена автором по записям в Гистории Свейской войны: «И был (Петр I) в Питербурхе декабря до 1 числа для учреждения тамо всяких надлежащих порядков. И потом ис Питербурха путь свой воспринял к Москве и прибыл декабря 5-го дня». Путь до Керстова – около 110 км занимал 1 день. Известно, что по прибытию в Москву Петр уже величал Екатерину супругою. О дате тайного венчания говорит и Д.Н.Бантыш-Каменский. [Бантыш-Каменский Д.Н. Меншиков А.Д. Любопытное письмо князя Меншикова к невесте его, Дарье Арсеньевой от 19 марта 1705 г. / Публ. и коммент. Д.Н. Бантыш-Каменского // Русская старина, 1874. – Т. 11. – № 10. – С. 357–360]. «Родословие Фамилии императрицы Елизаветы Петровны» Крекшина [Памятники древней письменности и искусства. –1883–Т. 47] также указывает, что Екатерина сочеталась браком с Петром в 1707 году. Кстати, одна из любимых мыз Елизаветы Петровны, подаренных Андрею Розуму, находилась рядом с местом венчания Петра и Екатерины – невдалеке от святого источника в Пиллово.
После венчания Дубянскому Петром было пожаловано право содержать кабаки по Копорской дороге  (так называемые  «Поповы кабаки» известно точное место одного из них – пяти верстах на юг от Киллии, при ручье «Борском», был в старину «Попов» кабак; от него осталась груда камней «опечок»). После смерти своего тестя в 1735 году Федор Дубянский стал духовником Елизаветы Петровны. В 1746 году она пожаловала Дубянскому Керстовскую вотчину, дачу на Фонтанке (Фонтанка 46) и леса вдоль Невы (усадьба Богословка). В 1748 году протоиерей Дубянский строит новую церковь на месте старой, рубленной по варяжскому образцу и строит на реке Солке мельницу. Церковь впоследствии было обновлена в 1834 году помещиком Александром Михайловичем Дубянским, в 1838 году помещиком Зиновьевым, а в 1858 году купцами Орловыми. Интересен тот факт, что Императрица Елизавета Петровна приказала построить деревянный Собор святой Живоначальной Троицы на Фонтанке, рядом с бывшей ближней дачей А.Д. Меншикова (Реки Фонтанки наб., 132). Ныне на фундаменте дачи находится Александровская больница и городской психоневрологический диспансер №7), скопировав его с Керстовской Скорбященской церкви. Собор был построен в 1754-56 годах. 1 июня 1756 новый пятиглавый храм с приделом мч. Иоанна Воина был освящен. Елизавета Петровна подарила для храма вышитые ею воздуха, покровы и золоченые серебряные сосуды
Почему это интересно? Потому, что городские легенды рассказывают, что венчание Петра с Екатериной происходило на Фонтанке в церкви, на месте которой был построен «по подражанию деревянной»  в 1828-35 гг. архитектором В. П. Стасовым  Свято-Троицкий собор Новоизмайловского полка на месте сгоревшего деревянного. В народной памяти осталась связь этого места и церкви, находящейся там, с тайным венчанием, но истинной связи, естественно, горожане знать не могли или истина просто потерялась в веках.

65  Церковь Николая Чудотворца в Блинниках, она же – Церковь Николы в Клениках. Церковь построена в 1657 году, колокольня была пристроена  в 1748 г. Названия «в Блинниках» и в «Клениках» по преданию говорят о блинных лавках в кленовой рощице. Колокол для храма был слит на деньги крестьянина Максима «Большая закуска», подававшего в своей харчевне рядом порции в два раза больше обычного. В 1869 г. в храм святителя Николая в Клениках московская почетная гражданка Анна Васильевна Левина пожертвовала списанный с древней чудотворной иконы, что в Костроме, образ Федоровской Божией Матери. Федоровская икона Божией Матери была покровительницей царствующего дома. По ней иностранные принцессы, крестившись в православие, получали отчество Федоровна. Этим образом благословлялись на царство все представители династии Романовых, сугубо чтившие святыню. Почиталась икона и св. Царем-мучеником Николаем II и его Семьею. Царственные страстотерпцы имели при себе копию Федоровской иконы Пресвятой Богородицы, которая была найдена после их расстрела в Ипатьевском доме.
С 1893 в храме служил святой праведный Алексий Московский (Алексий Алексеевич Мечев 1859–1923). 19 марта 1893 года диакон Алексий Мечев был рукоположен во священника к Николаевской, в Клениках, церкви Сретенского сорока. Отец Алексей предвидел пору гонения на православных в России и часто говорил, что его задача – устроить «мирской монастырь»... Вовсе не для одних только иноков открыт путь спасения, он должен быть открыт для всех христиан.  Городской старец – так называли современники отца Алексия Мечева, М.Н. Нестеров бывал у св. Алексея Московского. Он сказал об отце Алексии: «Настоящий он, подлинный…»

66 Мария Александровна Зеленина, в записанных  с ее слов сотрудницей Третьяковской галереи воспоминаниях, утверждает, что они с Суриковым знали друг друга еще до 1888 года – но близко знакомы не были.  Мария Александровна Зеленина, урожденная Хованская, вероятно, была дочерью протодиакона Александра Хованского.  Александр Хованский служил в Нижегородской губернии, в Москве, в Перми, Астрахани, в Херсоне. Как видно, ни на одной должности долго он не задерживался.
Образование у Марии было только домашнее, однако она хорошо была подготовлена в вопросах домоводства.  Восемнадцати  лет девушку «спихнули с рук» выдав замуж за пожилого делопроизводителя дворянина Зеленина. Муж много пил и скоропостижно умер, оставив жену с малолетней дочерью Лидией. Вдова с ребенком перебралась на жительство в Москву к родным покойного мужа. Девочку, когда она подросла, устроили в Ксеньевский институт. 
Мария (Машенька, как называл ее Василий Суриков) сопровождала художника в поездках на Дон, в Ростов и в Сибирь.  Имение Хованских находилось в селе Семеново подле Арзамаса, Нижегородской губернии, недалеко от Елатьмы, в которую Суриков ездил вместе с Машенькой.  Когда Мария Александровна и Василий Иванович стали гражданскими супругами, у них родились двое детей – Василий и Надежда. По данным Ивана Васильевича Евдокимова, [И. Евдокимов. Суриков. – М.–Л.: Искусство, 1940] они были в раннем возрасте отосланы в воспитательный дом, где и умерли в раннем детстве.   Первые известные рисунки Марии Зелениной руки Сурикова датированы мартом 1898 года  (Б.кар. 15 x 21,6, Киевский музей русского искусства).
После смерти В.И. Сурикова Мария Александровна жила в нужде – дочери Сурикова не помогали ей. Ввиду тяжелого материального положения Мария Александровна была вынуждена продать то немногое из художественного наследия художника, что у нее было (ее портрет, карндашные зарисовки  и рисунки на манжетах) в Киевский музей изобразительного искусства.

Воспоминания М.А.Зелениной о годах жизни с В.И. Сурикова, записанные в 1926–27 гг.  находятся в отделе рукописей Третьяковской галереи. [Третьяковская галерея, отдел рукописей, фонд  36, дело 26, л.1].
Ниже приведен текст этих ранее не публиковавшихся  записей (орфография оригинала):
 
9 апреля 1926 года
Покосившийся деревянный домик во дворе. Дверь открыла  довольно полная женщина среднего роста в черном платье и лиловой бархатной шапочке (вроде низкого клобука) на подстриженных русых с сединой волосах. Глаза голубовато-серые, несколько выцветшие. Открыв дверь, она отступила вглубь и на мой вопрос, могу ли я видеть Марию Александровну Зеленину, ответила: « Уже не знаю, кто это ко мне идет». Я объяснила, что пришла по письму, присланному ею в Галлерею.  Выражение лица ее резко изменилось, она сразу перестала улыбаться, попросила меня пройти в комнаты.
Комнаты – две, обстановка убогая, на стене, прямо против двери, масленый портрет, слева фотография Василия Ивановича. М.А. подошла ко мне очень близко, несколько секунд смотрела мне в глаза, тяжело опустила левую руку мне на плечо и очень неожиданно для меня заплакала навзрыд. Я сразу не нашлась,  как ее утешить и только спустя несколько времени попыталась усадить ее. Она оправилась и так же резко, смотря мне в глаза, проглотив слезы, сказала: «Милая барышня, я жена Василия Ивановича Сурикова». В голосе звучала гордость, эта фраза была сказана даже несколько театрально. Об этом никто не знает, знает, конечно, Ольга Васильевна, знает Петрушка Кончаловский,  да они хотели бы не знать об этом. Приходили как-то ко мне, внук его, Миша приходил, узнал дедушкину карточку, да так и на этом кончилось. Я очень нуждаюсь, они должны бы были мне помочь, да не такие они люди. Василия Ивановича я очень любила и он меня очень любил.  Дома я у него бывала очень редко, когда разъезжались все, на людях не бывали. Встретились мы с В.И. давно, еще при жизни жены его были знакомы. После говорил он, что женили его, когда в Академии был, она жена его, с какими–то князьями в родстве была. Муж мой был делопроизводителем у воинского начальника, я рано овдовела, и В.И. приблизительно тогда же овдовел, я моложе его лет на 20, сошлись мы с ним – он Суворова писал. Помню, поехал в Ленинград, продал там картину, на радостях, что хорошо продал, шубу мне заказал, ходил со мной примерять, все говорил, хочу, чтоб ты у меня красивая была. Потом Стеньку Разина писал, вместе ездили мы с ним по Волге я ему для фигуры самого Стеньки позировала. Я не понимала и не ценила его живописи, помню раз на пароходе он написал этюд, а я нечаянно села на него, он все говорил, ты не понимаешь, не ценишь того, что я художник. На пароходе дама какая-то увидала, что В.И. живописью занимается попросила его портрет ей написать, а он на это ответил: «Портретист у Вас Репин, он пускай и пишет», а потом рассказывал мне, что дама эта – Витте. Жили мы с ним в Ростове, там жили тогда Рерих с женой, познакомились мы. Из знакомых никого не знала, кроме одного, толстый очень был, писатель.  Я подсказала ей, что это должно быть Михеев.  «Да, да , Михеев. Однажды, стучит мне в окно В.И., лицо  у него какое-то страшное, отворяю дверь, вваливается пьяный, да не один, с Михеевым. Пил он редко, так чтобы до пьяна, пельмени очень любил, бывало накормлю его пельменями, а он уходит еще с собой в карман возьмет. Ввалился он в комнаты и упал на пол. Я подошла к нему и поставила на грудь его ногу в красной бархатной туфле, туфли эти тоже он мне подарил, и говорю ему: Ах ты, пьяница, пьяница. Он сразу как-то протрезвел, посмотрел на меня и сказал: «Вот великий русский художник на земле лежит, и бабья нога попирает его «Я ему на это ответила: «Плевать мне, что ты великий художник, а я великая Машенька». Посмеялись они с Михеевым, встал он с полу. Любил на гитаре играть, гитара долго у меня его хранилась, песни казацкие петь, пел очень хорошо, про родителей своих казаков любил рассказывать, мать свою очень любил. У нас с ним, двое детей было да померли, сейчас у меня только дочь от первого мужа осталась, работает она в гардеробной Большого театра, она- то мне и сказала, что в газете объявлено о выставке, я Вам и написала.  Помню еще, как мы Толстого встретили. Пошли мы с В.И.  как-то в театр, ставили какую-то вещь  Толстого, он мне и указывает впереди нас Толстого с женой, в антракте говорит мне, пойдем отсюда,  сейчас студенты Толстого качать будут. Стали мы выходить, столкнулись с Толстым, поздоровался он с ним, а потом меня знакомит, это, говорит, моя Машенька.
Мой портрет, она указала на висящий прямо против входной двери портрет, он писал, приблизительно, когда Суворова писал, не подписал своей фамилии, сказал, все равно известно будет всегда, что это я писал, вот умру, понадобится, если, пойдешь на Никольскую, поставишь у стены, всякий сразу скажет, что Суриков писал и сотню заплатит. Портрет этот испортился, за последние годы в сырости висел».
Из произведений Сурикова, кроме нескольких набросков, взятых в Галлерею, не оказалось ничего. В конце нашей беседы, когда я собиралась уж уходить, М.А. прошла во вторую комнату, затем вышла оттуда с маленьким свертком и сказала: «Вот еще храню на память о нем». Развернув сначала несколько лоскутков материи, затем несколько листов бумаги, она показала мне куски белого манжета рубашки, на котором черным карандашом был набросан рисунок солдата и Суворова. «Как-то чинила я его рубашки, заметила рисунок, срезала и спрятала, хотя не понимаю я, ценить не умею, так на память просто оставила. Он часто такие наброски делал».

14 мая 1927 года.
Сегодня приходила М.А.Зеленина. Я прошла с ней на выставку.  Мы вошли с 10-го зала. Она остановилась у позднего Автопортрета, долго смотрела, в глазах блеснули слезы. Узнала Ольгу  Васильевну с куклой, смотрела стрельцов, на мой вопрос  есть ли в стрельцах автопортрет, указала на спускающегося со ступенек лобного места, на преображенца который уводит стрельца на казнь, стоящего в профиль, слева от зрителя, сказала, что и в фигуре Петра есть кое-что от В.И.. Вообще он часто обращался к самому себе за натурой,  делал часто своих героев похожими на себя, стриг в скобку и т.д. о портрете старика (собр. Идельсон) она сказала, что это кто-то из  Красноярских.  О Меньшикове: старшая дочь – жена, младшая – гимназистка из 1-й гимназии, мать ее была русская, отец француз, сын – Шмаровин, Меньшиков  – найден был в Красноярске.
Стенька Разин – писан в Историческом музее, писал долго, на ногах были даже раны, я ему их перевязывала, я сидела тут же, вязала бывало чулок, чтоб не скучно было одному. К Суворову много было этюдов, у меня остались наброски на манжетах рубашки.
О Морозовой – Морозова – старообрядка из старообрядческого монастыря  монашка, старуха с ширинкой – игуменья старообрядческого монастыря, я где-то в толпе за головой Морозовой, он меня тогда знал, я напротив  жила, но близко мы с ним тогда не были знакомы. На мой вопрос , кто изображен в склонившейся, она ответила: жена одного художника, художник умер, а она в Петрограде, он жил с ней, муж у нее был пьяницей.
Перед автопортретом 1913 года она снова остановилась, долго смотрела, узнала мать, сказала, что она ее знала. Понравились ей этюды старухи с ширинкой, перед  склонившейся в синем из собр.  Харитоненко остановилась и сказала: «Вот это моя соперница была, но он ее бросил потом». (Вероятно, речь идет о А.Е. Емельяновой (прим. авт.)).

В проходе смотрела Белецкого, сестру Михеева, говорит, помню ее,  она на похоронах была.  Мы пошли вниз смотреть Кончаловского, по дороге туда она говорила о том, как любит Ольгу Васильевну, что Елена Васильевна полная ее противоположность, что О.В. ее очень обижает, что у Е.В. совсем нет вещей Сурикова, что О.В. много вещей должно быть за границу увезла и там сбыла.
Е.В. была любимой дочерью В.И.. Ольгу Васильевну он, бывало, ругал, а я ему все говорю: «Ты Олю не ругай, ты в ней себя должен видеть, она вся в тебя». Ругаться любил «Язва сибирская» –  это любимое его ругательство.
Часто ездили мы с ним в Ростов, много было этюдов, которые он там писал и Ростов, и монастырь, не знаю, где они сейчас находятся,  там с Рерихом встречались.
Смотрели Кончаловского:  я этой мазни не понимаю, Василий Иванович тоже не любил этого, но Кончаловскому не препятствовал, говорил, ему нравится, пусть пишет так. В Галлерее  любил В.И.Корзухина – «В монастырской гостинице». Мы подошли к картине. В.И. все объяснял мне содержание, как барыню вызывает  муж срочно домой  и как все, торопясь допивают и собираются.
Конец записи.

Упомянем и о других сердечных привязанностях Василия Ивановича.
Кроме описанного в романе увлечения супругой архитектора Свиньина, у В.И. Сурикова была еще одна сердечная приявязанность – Александра Ивановна Емельянова. Она была подружкой и одноклассницей супруги Петра Ивановича Шихобалова – самарского купца, промышленника и мецената. Его брат Павел Иванович приобрел этюды «Казак в лодке» и «Суворовский солдат», будучи у Сурикова в Москве. Суриков приезжал вместе с дочерью Еленой на дачу Шихобаловых в Самаре.
Исследователь Самарского этапа биографии В.И.Сурикова В. Володин, раскрывший тайну отношений Сурикова с Емельяновой, в своей книге «Суриков и Самара», издания Самарского художественного музея (2002 год) предполагает, что сближение с Александрой Ивановной произошло в 1902 году после бегства из дома с Петром Петровичем Кончаловским старшей дочери Сурикова – Ольги. Однако в это время продолжался и гражданский брак с Марией Зелениной.
Александра Ивановна родилась в 1878 году. Возможно, что отцом ее был Иван Дмитриевич, владелец наследного домовладения Емельяновых в Москве на Никитском бульваре (на 1901 год), недалеко от Леонтьевского переулка, где с 1896 года проживал Суриков. На 1901 год за «девицей купеческого сословия» Александрой Ивановной числился собственный дом в Яузской полицейской части на Грузинском переулке. На момент встречи  с Суриковым Александрой Ивановне в 1902 году было 24 года – столько же сколько и старшей дочери Сурикова – Ольге. Вероятно, в этом и заключается причина сильной неприязни Ольги Васильевны к Александре Ивановне.  Возможно, что связь с Александрой Ивановной и подтолкнула Ольгу Васильевну к бегству из дома.
Емельянова происходила из купеческой среды, училась в Москве в частной гимназии Мага де Лапластер, затем перешедшей к Ю.С. Бесс на Верхней Кисловке, которую она закончила в 1896 году. В 1916 Александра Ивановна проживала  с Александром Алексеевичем Емельяновым на Большом Козихинском 2/12 (Это в 1 километре от Тверской площади, где находилась гостиница «Дрезден», в которой жил в 1916 году и умер В.И.Суриков). Кто такой Александр Алексеевич? Вероятно, родственник – возможно кузен – на Большой Грузинской 69, в собственном доме проживал купец, содержащий мясную торговлю – Алексей Александрович Емельянов.
Александра Ивановна была общительной, живой, веселой, склонной  к приключениям, хорошо знала французский язык, любила музыку, рукоделье и сама занималась росписью кувшинов. Неоднократно Емельянова жила у своей подруги в Самаре. Приезжала она в Самару к Шихобаловым на дачу (рядом с Постниковым оврагом – находились все дачи братьев Шихобаловых) и в компании Василия Сурикова, проводя все лето на даче. Вероятно, это было в 1905 году – в издании писем художника («Искусство», 1977 год),  письма за 1905 год вообще отсутствуют. Складывается впечатление, что их специально не включили в публикацию – вероятно, по причине частого упоминания Александры Ивановны. Дочка Петра Шихобалова – Мария Петровна – вспоминает, что в их семье Суриков был принят как муж Александры Ивановны.  Вместе с Суриковым Александра Емельянова дважды ездила за границу (вероятно, в 1910 году – во Францию – Испанию и в 1912 году – в Берлин). Объезжала с ним  монастыри (Рогожский и Страстной) во время работы над «Царевной». Александра Ивановна была свидетельницей создания «Степана Разина» и «Посещения царевной женского монастыря», в которой также была изображена Александра Емельянова.
Всего Суриков написал несколько ее портретов. Первый – в 1902 году – «Горожанка» и портрет красным цветком на груди, известный как портрет Александры Ивановны Емельяновой, урожденной Шрейдер. В.Володин, проверивший в архиве Москвы гимназические ведомости, пришел к выводу, что атрибуция к фамилии Шрейдер – ошибка. Александра во все года обучения числилась Емельяновой. В 1903 – портрет в желтом платье на стуле. В 1905 году – портрет гуашью (считается портретом «Неизвестной»). В 1909 году – портрет с белым кружевным воротником «крест-накрест». Ее же он изобразил в виде монахини в 1912 году. В.Володин сообщает еще о «небольшом портрете» Емельяновой, который экспонировался в 1950-е годы. Зимой 2009 года автору удалось увидеть этот портрет на сайте одного из антикварных салонов Москвы, где этот портрет был выставлен на продажу. Александра Ивановна изображена сидящей на диване, задумчиво оперившись на руку. Одета она в черное платье, с золотой брошкой на вороте. На плечи накинут красный шарф с золотыми полосками.  Также В.Володин сообщил и о портрете обнаженной Емельяновой в полуобороте со спины, который в 1960-х годах находилась в коллекции Тэна, и затем местонахождение его стало неизвестно. Еще об одном неизвестном портрете Емельяновой сообщила на конференции в Третьяковской галерее в 1998 году Г.В. Васильева-Шляпкина из Красноярска. Вероятно, речь идет о портрете 1903, где Александра Ивановна изображена в черном платье с поперечными красными полосками на рукавах, воротником стойкой и круглой брошью. Портрет этот размером 72 на 61 см был подарен Сургутгазпромом в 2001 году художественной галерее фонда поколений Ханты-Мансийского автономного округа Югры. Видно, что красота Емельяновой захватила Сурикова гораздо больше, чем внешность Зелениной.

По данным В.И. Володина, основанных на воспоминаниях современников, Александра Ивановна Емельянова умерла в 1943 году в Сухуми, где имела небольшой домик. До этого она жила в Святых горах Донской области. Однако автор нашел в записях о захоронениях Новодевичьего кладбища в книге Кипнис С.Е. «Новодевичий мемориал» (М.,1995) запись о захоронении Емельяновой Александры Ивановны, купчихи и домовладелицы, с неизвестной датой рождения, скончавшейся в 1936 году и захороненной на 2 участке вышеуказанного кладбища. Не это ли «наша» Александра Ивановна? Эта информация требует уточнения в архивах Москвы.
 
67  Новая газета № 7435 7 ноября (19 ноября) 1896
Письмо в редакцию
М.Г. [Милостевые Государи] Глубоко тронутый выраженным мне  сочувствием нашего общества в разнообразных формах  моей 25-тилетней деятельности как художника, прошу вас напечатать сию мою благодарность всем обществам, учреждениям, высокопочтенным лицам и моим  добрым друзьям, почтившим меня своим вниманием и добрыми пожеланиями успеха моей дальнейшей работе в искусстве.
Я очень хорошо понимаю, как о покойнике  говорят только хорошее, так заслуги юбиляра всегда преувеличивают. Но, правду сказать,  и до юбилея мне везло во славе. Меня и прославляли больше, чем я заслуживал, и порицали, с другой стороны, с азартом. И если незаслуженная слава не развила во мне мании величия, то глубоко внедрила мне манию ничтожества.
Едва ли свет производил большего страдальца от неудовлетворенности своих произведений! При встрече со своими картинами в музеях, я чувствую себя всегда безнадежно нечастным от их дурного впечатления. И я с облегчением отвожу душу на тех статьях, которые меня разносят – хотя они совсем за другое, но все же легче. Хвалебные меня только конфузят. Прошу извинения за эту откровенность, она не к месту здесь. Я благодарен, благодарен, благодарен за доброе участие родины и друзей.
Что сделал я? Работал четверть века, большею частью при счастливых условиях, в свое удовольствие, по страсти, и в награду –
В сердцах людей
И я нашел отзвучия своим созданиям.
Мне невольно приходит на память рассуждение Диогена о художниках  из его мемуаров (сочиненных Виландом в конце прошлого века), которыми он исписал бока своего дома-амфоры. Диоген отвергает даже плату за труд художника, так как художник, по его мнению, уже достаточно награжден  тем удовольствием, какое испытывает  во время своего бесполезного творчества. Да, мы – счастливчики, наша деятельность – забава.
Такова ли деятельность воспитателей, которых с утра до ночи травят оголтелые сорванцы, чиновников весь век кропящих за кипами скучных бумаг, бухгалтеров – за бесконечными столбцами цифр, от которых рябит в глазах, лекарей которых требуют во всякую пору к труднобольным, во всякие жилища, пропитанные заразой. А труд работника, обрабатывающего землю за скуднейшее вознаграждение, при скаредном продовольствии!.. Вот должности, достойнее празднования и участия общества. А нам –  совестно.
Примите и проч.
И.Репин

68 В.И. Суриков имеет в виду первый российский игровой фильм «Понизовая вольница», снятый в 1908 году продюсером Александром Дранковым (режиссер Владимир Ромашков) на озере Разлив под Петербургом. Фильм является дословной экранизацией фрагмента пьесы В. Гончарова «Понизовая вольница», написанной по мотивам сюжета известной песни Д. Садовникова «Из-за острова на стрежень». Вестник кинематографов в Санкт-Петербурге (1908. – № 1. – С. 6) писал: «Из новинок за прошлую неделю отметим картину «Стенька Разин». В техническом отношении она исполнена прекрасно. Видно, что г. Дранков в совершенстве постиг дело фотографирования; жаль только, что лента коротка, – сюжета хватило бы на несколько сот метров. Прекрасно снят вид на Волгу и флотилию лодок с разбойниками; очень интересна картина в лесу, а также и последний момент, когда Стенька бросает княжну в Волгу».  В Москве в театре «Колизей» фильм демонстрировали под аккомпанемент хора певчих.  Пьеса В. Гочарова «Понизовая вольница»  шла в 1908 году в Летнем театре и в театре «Аквариум» в Москве, причем, в качестве развязки пьесы также демонстрировался синематографический фильм. 

69  Говоря о печальной судьбе Марии Меншиковой, необходимо обсудить еще один вопрос, который не нашел своего отражения в нашем повествовании.   В художественной литературе неоднократно обыгрывался сюжет о приезде в Березов некого князя Федора Долгорукого, который тайно обвенчался с Марией Меншиковой.
Многочисленные литературные источники в один голос заявляют, что в Березов под чужим именем рязанского купца второй гильдии Алексея [Хейфец М.Р. Страсти по Меншикову// Нева. – 2002. – №4] или Ивана Миронова, или купца Попова [Долгорукий А., Шпилевская Н. Долгорукие, Долгоруковы и Долгорукие-Аргутинские. – СПб., 1869]. Однако, при анализе текстов, обнаруживается, что все они почти дословно цитируют сентиментальный роман немецкого писателя Августа Лафонтена «Князь Федор Д-кий и княжна М-кова, или верность по смерть. Русское происшествие». Сочинение Августа Лафонтена. (М., 1808). Этот роман содержит много интересных подробностей, в частности, описывает личность друга Меншикова – Антона Брукенталя. Автор сумел найти подтверждения в других источниках о существовании этого человека, его биографии и его отношениях с А.Д. Меншиковым. Это может давать основания принять для изучения и другие факты, изложенные в романе, тем более что роман был написан всего через восемь десятков лет от описываемых событий. Возможно, что автор черпал информацию из рассказов мадемуазель Блезендорф (ее имя упоминается в ряду служителей бывших в ссылке в Раненбурге в Протоколе Верховного тайного совета от 7 августа 1728 года или Софии Ронкалец (упоминаний о женщине с таким именем ни в документах, ни в других источниках автору обнаружить не удалось), вернувшейся на родину после ссылки, в которой она была вместе с княжнами.  Другой возможный источник – друзья и родственники Густава Бирона, ставшего в 1732 году супругом младшей дочери Меншикова – Александры Александровны.
Однако следует принять во внимание желание А. Лафонтена приукрасить в литературном образе многие события. Однако многочисленные князья Долгорукие, на произведения которых часто ссылаются современные авторы, как на подтверждение существования князя Федора, в своих описаниях сильно искажают действительность, при этом утверждая, что их данные основаны на подлинных письмах современников: Петра Сапеги и Натальи Борисовны Долгорукой (урожденной Шереметьевой). Однако поверка этих писем с датами событий, в частности, описания встречи князя Федора с княжной Марией в Березове в сентябре 1730(!) года (Мария Меншикова скончалась 26 декабря 1729 года) дает основания подвергать их творчество серьезным сомнениям.

Так был ли князь Федор? Сергей Глинка в своем произведении «Театр света», опубликованном в 1823-24 годах году в Москве не сообщает нам о нем ни слова. С.Н. Шубинский в своей статье «Княжна Мария Александровна Меньшикова» (Русский мир. – 30 сентября 1861. – №76) не упоминает о нем. Молчит о нем и самый серьезный исследователь ссылки князя Меншикова Г.В. Есипов [Есипов Г.В. Ссылка князя Меншикова.// Отечественные записки. – СПб. – 1861. – №1,3].
Однако сибирский этнограф Николай Алексеевич Абрамов, публиковавший свои описания Березовского края в Тобольских Губернских ведомостях (№ 19-26, 1858 год), ссылается на следующие сочинения, которое автору пока не удалось обнаружить: – «Предания березовских жителей» и «Верные предания березовских жителей», в которых факт существования, приезда в Березов и венчания с княжной Марией князя Федора Долгорукого подтверждается.
В цитируемых преданиях говорится, что в 1728 году вслед за Марией приехал в Березов князь Федор Долгорукий. Он давно был влюблен в княжну Марию Александровну и, узнав о ее ссылке, тайно под чужим именем явился в место заточения своей возлюбленной. Они были тайно повенчаны одним престарелым священником, которому за это, между прочим, был подарен барсовый плащ, долго хранившийся в его потомстве. В летнее время березовские жители часто видели князя Федора и его жену, прогуливающимися на берегу Сосьвы, причем замечали, что она никогда не носила другого платья, кроме черного, почти всегда бархатного, с окладкой из серебряной блонды. Через год после брака княгиня Долгорукая (Меншикова) скончалась родами двух близнецов и была похоронена в одной могиле с детьми, близ Спасской церкви. Утверждается, что сам князь Федор проводил все время на могиле жены, держа в руках ее накидку, и умер в тот же месяц (декабрь 1729 года).

Есть ли подтверждения данным фактам? Тот же Николай Абрамов приводит в своих публикациях в Тобольских Губернских ведомостях (1858 год, стр. 406) подробное описание вскрытия предполагаемой могилы Меншикова, вместо которой обнаружили женское захоронение с двумя маленькими гробами младенцев, положенными на большой гроб. Могила разрывалась дважды: в 1825 году березовским городничим Андреевым и, потом, повторно в 1827 году тобольским губернатором Д.Н. Бантыш-Каменским. Сей последний поручил городничему отыскать могил. Однако, городничий не смог отыскать могилу, уничтожившуюся с обрушением горы в Сосьву, по указанию казака Шахова отрыл известную могилу кого-то из рода Меншиковых близ Спасской церкви,  а не Борогодичерождественской церкви, где был, как известно, захоронен А.Д.Меншиков. Позднее стало известно, что Шахов указал другую могилу из желания получить награду и пожертвования от родственников покойного. Андреев донес Тобольскому губернатору, что он открыл могилу Меншикова, как ему указали, но он не ручается, действительно ли усопший был самим Меншиковым. При открытии могилы, лицо погребенного человека было чистое – совсем без признаков тления. Однако, поскольку вскрытие могилы производилось в жару 30 июля, и покойник целый день пролежал на жаре, то уже к вечеру его лицо потемнело.
В январе 1827 Бантыш-Каменский вновь разрыл могилу и сравнивал черты лица покойника с портретом, вероятно, тем самым, что был написан в Тобольске при Михаиле Долгорукове. Сравнение с портретом было весьма затруднительно после предыдущего вскрытия, так как лицо подверглось тлению. В могилу спускался инспектор врачебной управы Альберт и гладил подбородок покойника и, якобы чувствовал как колет щетина. Между тем, было известно, что Меншиков  в Березове отпустил бороду и более ее не брил. Рост покойника оказался на 10 вершков ниже, чем у князя. Сам покойник был одет в женское платье, капор и женские же башмаки. Гробики младенцев были сделаны с употреблением одних и тех же материй с большим горбом.  Действительно ли это была могила Марии Меншиковой?  По мнению автора, в стародавние православные времена не было  ни единого повода хоронить скончавшуюся через два месяца после смерти князя Меншикова его дочь вне княжеской усыпальницы (бревенчатой часовни во имя св. Александра Невского) близ Богородичерождест-венского храма. Скорее всего, обнаруженная могила принадлежит кому-то из других именитых ссыльных в Березов.
Какие же еще артефакты сохранилось в Березове? Николай Абрамов в описании Березовских храмов, опубликованном в Тобольских губернских ведомостях («О церквах города Березова от основания до настоящего времени».– 1859 год. – №9) Приводит подробнейшее описание золотого медальона, который по преданию поступил в Спасскую церковь (возле которой была похоронена мать с двумя младенцами, позже – перестроенную в 1787 году в каменную Воскресенскую) по смерти в Березове Федора Долгорукова вместе с иконою с жемчугами в окладе. Медальон этот висел на венчике изображенного святого. Волосы, хранящиеся в медальоне, будто бы были взяты у супруги его Марии Александровны Меншиковой. Я привожу это описание почти полностью:
Золотой медальон превосходной отделки, имеющий эллиптическую фигуру  в окружности 2 ; вершка. На лицевой стороне его, в самой середине, под выпуклым стеклом, на белом атласе  свитая в кольцо прядь тонких светло-русых волос. Вокруг этого вместилища, золотое прорезное поле с филигранными пирамидными фигурами мельчайшей отделки и с шестью расположенными в разных местах жемчужинами в серебре. Возле поля гладкая кайма  с наведенной посередине гладкой голубой эмалью  и с обоих краев золотыми кручеными ободочками. На другой стороне, параллельно стеклу другое такое же, в золотом ободочке, на шарнерке для отпирания. Вверху медальона золотое ушко с поддетую белой атласной лентой длиною в 5 вершков.
Чей это был медальон? Достаточно большой – 11 см в диаметре. В списках вещей изъятых и отданных на хранение семье Меншикова в Раненбурге, он отсутствует. Возможно, Плещеев и пропустил его, а возможно он действительно был привезен кем-то в Березов позже. В той же церкви хранились две парчовые священнические ризы  со звездами святого Андрея Первозванного заплечьях шитыми дочерьми князя.
Кем же на самом деле мог быть князь Федор? Большинство современных авторов вторят утверждениям князей Долгоруковых, что это был неизвестный сын от неизвестной жены Василия Лукича Долгорукого, проживший с ним в Париже до 1723 года и вернувшийся с Василием Лукичем в Петербург. То есть, князь Федор, возможно, был Федором Васильевичем Долгоруковым. По датам это утверждение удивительным образом совпадает с возвращением из Парижа Абрама Петрова – Ганнибала.
Обратимся к генеалогии Долгоруких. В родословных росписях рода и описаниях родов российского дворянства указано, что Василий Лукич Долгорукий женат не был. [История родов русского дворянства. –СПб, 1886). Генеалог рода Долгоруких князь Петр Владимирович Долгоруков также не находит жены и детей у Василия Лукича [Записки князя Петра Долгорукова –СПб., 2007]. Однако, писатель М.Р. Хейфец утверждает, что нашел имя князя Федора Долгорукого внесенным в родословное древо Долгоруких на вклейке в книге «Долгорукие, Долгоруковы и Долгорукие-Аргутинские», вышедшей в Петербурге в 1869 г.  Доверять этому источнику не совсем уместно – слишком оно тенденциозно, оно дает много исторических искажений обеляющих Долгоруких и откровенно страдает заимствованиями из художественных произведений, о чем мы говорили в начале нашего исторического отступления от повествования.

Работа эта требует своего изыскателя. Мы лишь дадим легкие наметки, которые видны на первый взгляд, но требуют проверки. Были ли в роду князей Долгоруких мужчины по имени Федор, подходящие по возрасту Марии?
Давайте обратим свое внимание на стольника и полковника Юрия Владимировича Долгорукого из третьей ветви рода Долгоруких, ведущих начало от  князя Тимофея Владимировича. Василий Лукич, кстати, принадлежал к первой ветви, идущей от князя Семена Владимировича. Итак, Юрий Владимирович родился в 1666 году и погиб от рук донских казаков-бунтовщиков под руководством Булавина в 1707 году, когда пытался подавить казацкое восстание.  Женат он был на Аграфене Михайловне Татищевой, с которой у них было, вероятно, три сына: Иван Юрьевич (?–?), Юрий Юрьевич (раньше 1707– 1746) и… Федор Юрьевич (1707 или раньше – 1768). Юрий Юрьевич, брат Федора Юрьевича, кстати, был в 1731 году за «непристойные толкования о Государевых учреждениях и за оскорбление Ея Величества поносительными словами», сослан в Кузнецк, в ссылку под караулом, в вечную работу, с лишением чинов (капитан гвардии) и имений. В 1742 г. ему были возвращены имения, а в 1744 г. произведен из отставных капитанов в генерал-майоры. Про Ивана неизвестно ничего. Про Федора – только то, что он скончался в 1768 году. Был ли это тот самый Федор? Пока это неизвестно, но это единственный представитель рода Долгоруких, кто мог бы быть супругом княжны Марии в Березове по своему возрасту.

70  Знакомый семьи Суриковых, доктор В.М. Крутовский происходивший из семьи золотопромышленников, родился в 1856 году. Зимой 1889 года в усадьбе Крутовских открылся Красноярский краеведческий музей. Семья Крутовских пожертвовала в фонды музея личные коллекции и большую часть своих книг в библиотеку музея. 22 июня 1895 года Красноярская городская дума на своем заседании обратилась к губернатору Енисейской губернии с ходатайством о присвоении Владимиру Михайловичу Крутовскому звания почетного гражданина города Красноярска. Владимир Михайлович Крутовский – врач по образованию (окончил медико-хиругическую академию в СПб), публицист, действительный статский советник, директор фельдшерско-акушерской школы, гласный Красноярской городской думы, сочувствовал народовольцам и революционерам. Он содействовал В.И. Ленину в получении медицинского заключения, по которому Ленина отправили в ссылку не на север, а в село Шушенское. После февральской  революции 1917 года – член Временного Сибирского правительства и губернский комиссар Енисейской губернии. Возглавил комитет общественной безопасности. Считал захват власти большевиками незаконным. В 1932 году ему назначена персональная пенсия за оказанные Ленину услуги во время отбывания им сибирской ссылки. Был очередной раз арестован в 1938 году,  по обвинению в сотрудничестве одновременно с пятью зарубежными разведками. Его дочь ездила с ходатайством об освобождении в Москву. Вскоре в НКВД из Москвы пришел ответ, подписанный И. Сталиным, где было указано о необходимости освобождения В.М. Крутовского, возвращения личных вещей и конфискованной дачи. Но к этому времени В.М. Крутовский умер в тюрьме «от сердечной недостаточности», три дня не дожив до получения реабилитирующего документа из Москвы. Вместе с тем, тело В.М. Крутовского НКВД для похорон не выдало, место его захоронения неизвестно, хотя есть информация, что покоится В.М. Крутовский где-то на окраине Николаевского погоста.

71  Митрополит Антоний (Андрей Георгиевич Стаховский) (1671– 1740) – архиепископ Черниговский, префект Черниговского коллегиума.  В августе 1720 года был вызван в столицу по делу о видении иеромонаха Спасо-Преображенского Новгород-Северского (современная Черниговская область, Украина) монастыря Порфирия.  По его словам, над монастырем витали голова, около нее сабля и два перекрещенных палаша, две руки и две ноги, два полумесяца, две звезды и буква «П». Видение, которое было истолковано как видение про Петра I, Порфирий тут же запечатлел чернилами на бумаге, после чего монахи стали снимать с него копии и распродавать народу. Меншиков уличил Порфирия в обмане, попросив зарисовать видение по памяти. Митрополит  Антоний отказался лишить Порфирия сана, несмотря на требования князя Меншикова. Сана Порфирия все равно лишили и отправили в вечную ссылку в Соловецкий монастырь. 5 марта 1721 года указом императора Петра I архиепископ Антоний переведен на Тобольскую кафедру с возведением в сан митрополита Сибирского и Тобольского. В Сибири занимался просветительской и миссионерской деятельностью, строил церкви и монастыри. Защищал он перед присланными Бироном судьями девять березовских и обдорских священников, чья вина состояла в том, что по долгу службы они совершали требы у ссыльного семейства князей Долгоруких. Похоронен в Софийском соборе Тобольска.  В 1984 году причислен к лику святых Русской православной церкви в составе Собора сибирских святых.

72   Вполне возможно, что этот сундук принадлежал княгине (герцогине Ижорской) Дарье Михайловне Меншиковой. К этому выводу можно прийти, если расшифровать символику резьбы на сундуке:

Сундук принадлежал особе герцогского достоинства (Герцогская корона над центральной эмблемой).
Центральный символ (корона с ветвями):  «Согласие приносит победу»  или (в данном случае) «Наше благополучие в единении».
Левый верхний символ (пламенеющее сердце и цветы): «Прекрасно и чисто».
Правый верхний (факел и свечи): «Не теряя света ее».
Правый нижний (купидон с книгой): «Истинная любовь – смотри только на единственное число».
Левый нижний (колонна, шпага и ключ): «Где правда, там и сила пребудет».
(Расшифровка символов приведена по книге Символы и Эмблемата. – Амстердам: типография Генриха Ветстейна,1705 – C.306).
Исходя из понимания символики, этот сундук принадлежал особе женского пола, герцогского достоинства, которая была весьма любима мужем.
Колонна, шпага и ключ – это первый герб Санкт Петербурга, нарисованный собственноручно Петром I.
Пламенеющее сердце – любимый символ А.Д. Меншикова.  Две эмблемы из тех, что на сундуке (корона, герб города) – изображены на потолке женской половины дворца Меншикова в СПб.

73 Орденский девиз «За труды и Отечество». Орден был пожалован Меншикову Екатериной I 30 августа 1725 года в день святого Александра Невского. В тот же день Екатерина I возложила орденские знаки на себя, на польского короля Августа II, датского короля Фредерика IV, графа Г.И. Головкина, князя М.М. Голицына, А.И. Репнина, Я. В. Брюса в числе всего 21 человек. С тех пор все российские государи, если не получали орден Александра Невского раньше, возлагали его на себя в день коронации вместе со знаками ордена Андрея Первозванного. Орден св. Александра Невского отобранный у Меншикова был передан Ивану Долгорукому. Правнук Александра Даниловича, Александр Сергеевич (1787 – 1869) отличился в сражениях  Отечественной войны 1812 года: под Кульмом, в боях под Парижем, был ранен и за военные заслуги и личное мужество награжден орденом святого Александра Невского и золотой шпагой.
74  В Верховный тайный совет прошение.
Имеется двор мой, купленный на Чистом пруде, в котором ныне живу я великим утеснением, а служителям жить и никаких припасов положить негде. А подле нашего двора имеется двор, отписной на Е.И.В., иноземца Келлермана, а оный двор отписан в 726 году за доимычныя деньги, за 3451 руб, а из московского магистрата оценен за 2357 руб. И помянутый двор и той неновой цены не стоит, для того, что через долгое время от непризрения разорился. Да близ того ж моего двора отписной же двор Меншикова, который близ церкви Архангела Гавриила, а мне никакого двора нигде и никогда не дано; и чтобы указом Его Императорского Величества повелено было оным Келлермановым или отписным двором Меншикова, а больше прошу о Меншикове дворе, для вышесказанного мне пожаловать.
Царевна Прасковья.

75 «Его долго ценили за идейно-передвижническую правду. Теперь мы знаем: ценное в нем – глубокая правда мистической поэзии. Несмотря на грубость формы, картины Сурикова – магические сны. Такого дара сновидца я не знаю ни в ком из наших художников. Может быть, этим и объясняются его недостатки – ограниченностью вкуса и сознательного умения в сравнении с надсознательною прозорливостью. Уайльд сказал о Браунинге –«он заикается тысячью ртов». О Сурикове хочется сказать: он вдохновенно-косноязычен. В его творчестве – повелительная убежденность галлюцината. Он действительно видит прошлое, варварское, кровавое, жуткое прошлое России и рассказывает свои видения так выпукло-ярко, словно не знает различия между сном и явью. Эти видения-картины фантастическим реализмом деталей и цельностью обобщающего настроения вызывают чувство, похожее на испуг. Мы смотрим на них, подчиняясь внушениям художника, и бред его кажется вещим. Правда исторической панорамы становится откровением. В трагизме воскрешенной эпохи раскрывается загадочная, трагичная глубина народной души...» [Маковский С.К. Силуэты русских художников. – М., 1999. С.152].

76  Прутский поход – боевой поход русской армии летом 1711 года в Молдавию под предводительством Петра I против Османской империи в ходе русско-турецкой войны 1710–1713. Поход закончился окружением русской армии и заключением Прутского договора, по которому Россия потеряла выход к Азовскому морю, южный флот и города Азов и Таганрог. Также России было запрещено вмешиваться в дела Запорожских казаков и в польские дела. Письмо А.Д. Меншикова Петру I от 31 июля 1711 года: «Доношу Вашей милости о моей болезни, которая на прошлой неделе мне случилась, а имянно, такая ж, какая в прошлом году была, но гораздо той не в пример, понеже в полторы сутки с десять фунтов крови ртом вышло. И шла та кровь все рвотою. И уже дохтуры весьма живот мой отчаяли и не знали, каким лекарством болши ползовать: но, пачи чаяния, всемогущий Бог вашими молитвами от ожидаемой кончины избавить мя изволил» [Письма и бумаги Петра Великого. – М. 1962. – Т. 11, вып. 1. – С. 561].

77 Григорий Григорьевич Скорняков (Екиманов)-Писарев. Обер-Прокурор Сената. За участие в заговоре против Меншикова (заговор был якобы раскрыт 6 мая 1727 года) был сослан в Сибирь. С 1731 по 1740 г. он был начальником Охотского порта. Возвращен из ссылки в 1741 году. Умер после 1745 года.
Петр Андреевич Толстой (1645–1729). Руководитель Преображенского приказа и Тайной канцелярии. Граф, основатель рода Толстых. Предок Льва Николаевича Толстого. Как противника воцарения Петра II и участника заговора против Меншикова, Петра Андреевича вместе с сыном Иваном сослали на Соловки, где он и умер.
Иван Иванович Бутурлин (1661–1738). Генерал, участник операции Меншикова по передаче престола Екатерине. Затем, за участие в заговоре, был сослан Меншиковым в свои деревни, которые, впрочем, были отобраны у Бутурлина после свержения Меншикова и прихода к власти Долгоруких.
Андрей Иванович Ушаков (1672–1747). Сенатор, генерал, фактический руководитель Тайной канцелярии. Арестован Меншиковым за то, что «знав о злоумышлении, не донес о том» и переведен в полевой полк. В марте 1730, после вступления на престол императрицы Анны Ивановны, он был вновь назначен сенатором.
Иван Алексеевич Долгорукий (1708–1739). Князь, за участие в заговоре был отправлен поручиком в армейский полк, но по вступлению на престол в мае 1727 года Петра II был возвращен как «друг Государев».
Александр Львович Нарышкин (1694–1746), двоюродный брат Петра I. Президент Камер-коллегии и директор Артиллерийской конторы. За участие в заговоре был сослан в деревню «безвыездно». Опала продолжилась и при Долгоруких, вплоть до воцарения Анны Иоановны в 1730 году.

78 Ольга Васильевна Сурикова родилась 20 сентября 1878 года, а Елена Васильевна Сурикова – 21 сентября 1880 года. Через месяц после рождения Лены Суриков писал домой, но ни слова о рождении дочери не сказал. Впервые он упомянул о ней в письме матери и брату в конце 1880 года. Родилась Елена Васильевна в Самаре. Суриковы вместе с новорожденной уехали из Самары во вторую неделю октября 1880 года. Время отъезда Суриковых установлено по данным книги В.Володина «Суриков и Самара» издания Самарского художественного музея, 2002 г. Однако, по данным Центрального государственного архива Самарской области [ответ №07-36/40-С от 31.03.09 на запрос автора] в документах архивного фонда Самарской духовной консистории, в метрических книгах записей церквей и соборов Самары о родившихся за 1880 г. актовая запись о рождении Суриковой Елены Васильевны отсутствует. Вероятно, что Суриков крестил Елену в Москве на 40-й день после рождения или позже, как это было тогда принято.


79  Протокол Верховного тайного совета
20 ноября 1727 г.
Подписан в 12 день декабря 1727 года.

О командировании действительного тайного советника Плещеева в Ораниенбург, для опечатания писем и всего имущества кн. Меншикова и допроса его; о поручении тайному советнику Степанову и советнику Ключареву разобрать переписку князя; о замене стоящего при князе капитана Пырского капитаном Мельгуновым и об отобрании в казну имений князя Меншикова.
1727 года ноября в 20-й день, Его Императорское Величество указал: послать в Ораниенбург действительного тайного советника Ивана Плещеева, которому, приехав, во-первых, все письма, обретающиеся при князе Меншикове, отобрать и запечатать; собрав в одно место, и по возвращении оттуда привезть к Москве. Потом, по данным ему из Верховного тайного совета пунктам, допросить его, князя Меншикова, во всем обстоятельно и притом ему, князю Меншикову, объявить, чтоб он о тех делах сказывал самую правду, не тая и не скрывая ничего; будет же он подлинно сказывать не будет, то с ним инако поступлено будет. А понеже по справкам и по присланным из разных мест ведомостям, хотя не из всех они получены, однакож явилось во взятии к нему, князю Меншикову, из казны Его Императорского Величества великая сумма, и сверх того казенные долги, и доимки многия же, а по челобитью партикулярных людей многия претензии и к ним показанные обиды, – того ради, до подлинного о том изследовния и свидетельства, все его, князя Меншикова, пожитки и вещи переписать и, запечатав, приставить караул. И понеже такожде чужестранные патентаты через своих министров требуют о отобрании данных ему, князю Меншикову, и сыну кавалерий, того ради которые у него князя Меншикова, и у сына его есть чужестранные кавалерии, оные у них с лентами и звездами отобрать. И все сие учиня, ехать ему, Плещееву, в Москву и вышеозначенные его, князя Меншикова, допросы и отобранные у него письма и кавалерии, також всем пожиткам и вещам роспись, подать в Верховный тайный совет, и в том дать ему инструкцию; а для письма подьячих дать ему в Москве из сенатской конторы. В Санкт-Петербурге в доме его, князя Меншикова, також и в бывшей походной его канцелярии, письма, как русские, так и чужестранные все переписать же и разобрать, и ежели которые явятся подозрительны, те объявить в Верховном тайном совете. А бывших при делах его, князя Меншикова, секретарей и других, которые при делах при нем были, допросить, с крепким подтверждением, не писывали ль они куда от князя Меншикова каких противных писем в чужестранные государства, а особливо в Швецию, и буде, писали, к кому именно и в какой материи, – чтобы все то объявили именно, и, покамест о том освидетельствовано будет, содержать их под арестом. А к той вышеописанной переписке определить тайного советника Василия Степанова, да с ним советника Ключарева, придав из коллегии иностранных дел переводчиков, а подьячих потребное число из Сената; капитана Пырскаго который ныне при нем, князе Меншикове переменить, и на его место послать из гвардии ж капитана Петра Мельгунова, и ехать ему с ним, Плещеевым, вместе. А как его, князя Меншикова, содержать, о том ему, Мельгунову, дать инструкцию. Маетности его, князя Меншикова, лифляндские и эстляндские, ингерманландские и кексгольмские, и которые на Украине города и села, и которые в слободских полках, и в Рыльском, и в Белгородском уезде, те все отписать на Его Императорское Величество и приписать к дворцовым волостям, и доходы на нынешний 1727 год и вперед собирать во дворец; и о том в Сенат и в прочие места, куда надлежит послать указы. В Маетности ж его, князя Меншикова, которые в Польше под ведением Потемкина, послать к нему, Потемкину, указ, чтобы он с тех маетностей доходы собирал и всякие управления чинил по прежнему и обо всем бы состоянии в Верховный тайный совет рапортовал через смоленского губернатора. В случае ж, ежели б, иногда поляки пожелали в те маетности вступаться, то ему им объявить, что Его Императорским Величеством указ дан генерал-лейтенанту и смоленскому губернатору Дупрею, от того их оборонять и охранять; и для того в таком случае писать ему Потемкину, к нему генерал-лейтенанту, немедленно, а к нему, Дупрею, послать указ, чтобы он, когда от него, Потемкина, такое известие получит, то б немедленно для охранения и ему Потемкину, вспоможения отправить драгун пристойное число, о чем ему, генерал-лейтенанту Дупрею, к нему, Потемкину, о том что он указ уже имеет, наперед для обнадеживания письменно отозваться. А которые в тех маетностях ныне драгуны, тем быть при нем, Потемкине, до указа, которых употреблять для охранения тех маетностей. И те указы послать с нарочным к смоленскому губернатору, также и ему, губернатору, к нему, Потемкину, посланный из Верховного тайного совета указ от себя о вышеописанном письмо послать с нарочным же. А из коллегии иностранных дел послать к российским комиссарам, обретающимся при комиссии на польской границе, указ, чтобы они в те маетности послали от себя, выбрав доброго человека, который бы разведал подлинно, тайным образом, не могут ли сыскаться в тех маетностях российских беглых крестьян, и буде явятся, и сколько числом, о том бы тем комиссарам дал знать (а им, комиссарам, уведав о том, послать в те маетности, взяв от губернатора пристойное число драгун, и всех тех беглецов переловить и привесть, со всеми их пожитками, в Смоленск, откуда разослать их на прежние жилища, учиня им наказание по указу). Только тому посланному для проведывания про тех беглецов разведывать тайным образом, чтобы они дознався не имели причины бежать в другие польские места. А сколько их, беглецов, явится, о том прежде писать в иностранную коллегию немедленно, а не получа указа для забирания их в Польшу не посылать.

Подлинный подписали: генерал-адмирал граф Апраксин, канцлер граф Головкин, князь Дмитрий Голицын, Андрей Остерман, Василий Степанов
Подписан в 12 день декабря 1727 года.


80 Дарья Михайловна имела родную младшую сестру Варвару Михайловну, сестру Аксинью Михайловну [Есипов Г.В. Жизнеописание князя А.Д. Меншикова.// Русский Архив. – СПб., 1875. – С. 237], младшую сестру Авдотью Михайловну [Труды и Дни Александра Даниловича Меншикова. – М.: Российский Фонд культуры, РГДА, Российский архив, 2004. – С. 423] и трех братьев: Василия Михайловича († 1735), Ивана Михайловича, Андрея Михайловича (который числился стольником и якутским воеводой вместе с отцом в период с 6 июня 1695 г. по 2 июня 1698 г.) [Пестерев В.И. История Якутии в лицах. – Якутск, 2001.] Андрей начинал службу в 1702 году обер-комендантом Шлиссельбурга. По опале Меншикова его отпустили жить в деревни свои. Ивана Меншиков пытался продвигать по дипломатической линии, но он оказался к ней «несроден». После ареста Меншикова Иван отмежевался от него и был отпущен в свои деревни.

81  Протокол Верховного тайного совета по делу кн. А.Д. Меншикова о ссылке его с семейством в Березов и о конфискации его имущества.
4 апреля 1728 г.
1728-го марта в 27 день Его Императорское Величество изволили быть при присутствии всех особ Верховного тайного совета и слушать письма подметного, которое прибито было 24-го дня марта у Спасских ворот, и указал о том подметном письме выдать свой указ во всенародное известие, которой того же дня сочинен и явствует ниже сего.
О Меншикове изволил определить: послать, обобрав ево все пожитки, в Сибирь, в город Березов з женою и с сыном и з дочерьми. И дать ему из людей ево мужеска и женска пола десять человек ис подлых. И дать ему в приставы порутчика или подпорутчика от гвардии, которыя ныне тамо с Мельгуновым, которому в дорогу для провожания до Тобольска взять дватцать человек салдат отставных баталиону Преображенского, которыя ныне в Аранибурхе. И ехать ему водою до Казани, до Соли Камской, а оттуда до Тобольска. А в Тобольск приехав, отдать ево, Меншикова, со всеми губернатору, а самому взяв салдат, ехать в Москву. А губернатору, приняв ево, отправить в вышеупомянутой город, выбрав добраго офицера и придав салдат, которому офицеру и с салдаты и жить при нем.
И как в дороге, так и тамо будучи, над ним иметь крепкое надсмотрение, чтоб ни он никуды и ни х кому и ни к нему писем никто не писал и никакой пересылки ни с кем не имел. А ежели б какия письма от кого явились, и те ему брать к себе, и присланных к нему и от него посланных держать за караулом, и о том писать сюда без умедления, и дать ему обо всем том инструкцию. А давать ему и жене и сыну и дочерям корму по рублю, да на людей по рублю ж на день, всего по шти рублев ис тамошних доходов. А на нынешней год, с того времени как он из Аранибурха повезен будет, дать из отписных ево, Меншикова, денег, которые у Мельгунова оставлены. Да сверх того в дорогу офицеру на прогоны и на наем судов и на протчия дорожныя расходы дать тысячу рублев ис тех же денег, которым велеть держать росход з запискою. У жены ево, Меншиковой, кавалерию взять и протчия пожитки, остальныя сверх описи Ивана Плещеева, которыя явятца и которыя он в бытность свою у него, Меншикова, оставил, забрав привесть Мельгунову в Москву и объявить в Верховном тайном совете. А команду ему свою от гвардии салдат взять с собою, кроме тех, которыя ради провожания возьмутца, а протчих, которыя взяты с Воронежа, и тех отпустить туды по прежнему.
Варвару Арсеньеву послать в Белозерской уезд в Горской девичь монастырь, и тамо ее постричь при ундер-офицере, которой ее повезет в тот монастырь; и давать ей по полуполтине на день, и велеть ей тамо потому ж быть неисходной. И игуменье смотреть над нею, чтоб никто ни к ней, ни от нее не ходил, и писем она; не писала, и о том к ней, игуменье, послать указ. А людей, которыя ныне при ней, прислать в Москву, и письма, какия при ней ныне есть, велеть тому ундер-офицеру, отобрав, прислать за печатью в Москву в Верховный тайный совет. А когда она, Варвара, пострижена будет, то и ему оттуда ехать и явитца в Верховном тайном совете и о всем известие подать на письме.
Люди мужеска и женска пола, которыя у него, Меншикова, ныне тамо и останутца от тех, которыя с ним поедут, велеть Мельгунову выслать их в Москву и привесть им с собою роспись и оную подать в Верховном тайном совете. Аранибурх и к нему тысяча дворов, которыя было ведено оставить во владение за ним, Меншиковым, отписать на его императорское величество и велеть Мельгунову переписать: что чего останетца какого заводу и хлеба и протчаго, и сколько числом дворов крестьянских и однодворцов или других каких чинов, сверх крестьян; и в тех однодворцах есть ли такие, которыя собственныя свои деревни имели. А когда он, Меншиков, из Аранибурха повезен будет и выедет несколько верст от Аранибурха, тогда капитану Мельгунову осмотреть ево пожитки: не явитца ли чего у него утаенного сверх описи Ивана Плещеева, и те все пожитки у него отобрать и, переписав, привесть с протчими ево пожитки в Москву и объявить в Верховном тайном совете.
О вышепомянутой даче кормовых ис тамошних доходов, где кто будет, об ассигнациях послать указ в Сенат. А пожитки ево пересматривать и опись оным чинить и запечатывать обще з другими офицеры и с людьми ево, Меншикова, и опись тем пожиткам подписать им обще. А деревни приказать смотреть кому из людей ево, Меншикова, по разсмотрению Мельгунова обще с старосты, дабы удобного времени к севу упущено не было и чтоб все было под добрым охранением.
Генерал-адмирал граф Апраксин. Канцлер граф Головкин. Князь Василей Долгорукой. Князь Дмитрей Галицин. Князь Алексей Долгорукой. Василей Степанов.
Подписано в 4 день апреля 1728-го.

81  Методика выявления скрытых слоев изображений А.Демкина.

Художникам известно, что один из способов восприятия «невидимого» обычным взяглядом в картине – это «смотрение» картины с помощью расфокусированного взглядам. Расфокусировка зрения вследствие расслабления мышц глазного яблока приводит к возможности восприятия зрительных образов с помощью преферического зрения, которое имеет существенные физиологические отличия от обычного центрального зрения. Переферическое  зрение обеспечивается  функционированием «палочкового» аппарата сетчатки. В отличие от центрального – цветного зрения, преферическое зрение – ахроматично. При этом теплые  тона изображения  представляются более темными, а холодные  тона - более светлыми. Второй важной особенностью переферического зрения  является его сниженная  острота. Сочетание этих двух факторов позволяет «усреднить» богатую цветовую палитру живописи, сводя ее к градациям серого, и «размыть» «флуктуации» форм и очертаний изображения. Результатом такого восприятия является слияние соседних близких по интенсивности яркости участков изображения – фузия, которая приводит к возможности восприятия скрытых слоев изображения в живописном произведении за счет устранения цветового «шума» и флуктуаций контуров и форм изображения.
Для визуализации скрытых слоев изображений автором предложен метод компьютерной симуляции периферического зрения человека. Для этого используется компьютерная программа – графический редактор, позволяющая усреднять значения интенсивности цвета близлежащих областей изображения и переводить их из цветного изображения в градации серого. Условно такую обработку изображения можно  назвать «размытием» («blur»), что напоминает конечный визуальный результат  восприятия внешних объектов с помощью периферийного зрения. 
Описание методики опубликовано в журнале «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования» №5 (76) май 2010 года, С.20.


АНДРЕЙ ДЕМКИН

Ненаписанный дневник
Роман

Дизайн обложки Александра Окуня
В оформлении обложки использован фрагмент картины
В.И. Сурикова «Меншиков в Березове»

Подписано в печать 31.01.2013 г.
Печать офсетная. Бумага офсетная.
Формат 60х84 1/16.  Объем 44 п.л.
Заказ № 1102/13.   Тираж 500 экз.
Отпечатано в типографии ООО «Копи-Р Групп»
190000, Санкт-Петербург, пер. Гривцова, д. 6 лит. Б