Бесит - не бесит

1. Бесит

Бесит все.

Рваные джинсы, ляповатые куртки с глупым принтом. Сова из тостера, хаги ваги в подштанниках, губка боб в космическом костюме.  Девушки в шапках, шубах. Или без шапок, открытые, со встроенными батареями. Автобус, ускоряющийся, осуждающий взгляд женщины-водителя. Не закрывай обзор! А потом и весь автобус. Бесит.

Сердце болит уже три дня. Постоянно. Только затихает, как обязательно что-то извне громкое и напряженное и снова пульсирует… Глупое, тупое, равнодушное. Бесит.

Мужчина что смотрит пристально. Что? Вопросы? Опустил голову. Надолго ли? Я оказался прав. Снова смотрит. Теперь косится. Еще больше выбешивает. У вас проблемы? Я могу устроить!

Как же бесят подростки, постоянно говорящие матом. Не ругающиеся, а говорящие… А когда им делают замечания взрослые, то они этих взрослых не ставят в расчет. Они скорее издеваются.

«Простите. Будьте так любезны. Перестаньте выражаться, а то вы все ляжете». Издеваются. А старик, который взял на себя смелость поставить их на место, даже дрожит от такого отношения. А они продолжают, они же молодые, им можно… Бесят.

Жена! Как же ты меня… Собираемся разводиться. Хочется успеть в этом году. До нового года месяц. Договариваемся. Она хочет одно, я другое. Не можем сойтись. Иду на уступки, ее все равно не устраивает. Она тут посоветовалась с юристами… Бесит.

А тут еще бородавки на щеках, читающие Коран и при этом двигающие губами. Зачем?

А эти праведные, что в любой точке планеты готовы читать молитву. Стоишь в очереди за катыком, а они тебе в спину «Отче наш!» Простите Всевышний, но твои «дети» бесят.

Спящие стоя. Зачем они это делают? Обязательно кого-нибудь заденут. А еще стоящие в неудобном месте. Перед тобой, заслоняющие свет.   

Мысли, которые никак не отгонишь. Никак и ничем. Перед глазами какой-то отрывок из фильма. Том Хэнкс кричит «Кракожия!» и говорит «Да, да» и вот он складывает пирамидкой крекер с горчицей и кетчупом и его сбивает мужчина с сединой. Что мне делать с этим потоком да-да забавных, но бессмысленных кадров?

Бесит, если человек, с которым ехал в поезде, оказывается, едет туда же куда и ты и это так неудобно. Сидишь в кино, а он через кресло и так вытягивает голову…  смотрю, улыбается. Убил бы!

Брошенные, никому не нужные инвалиды. Они идут с трудом, еле передвигаются, им же так трудно. Это нельзя не заметить. Они останавливаются, оглядываются, как будто ищут помощи, но никого нет. Как вышло так, что они остались одни. Наверное, молодцы, что стараются не зависеть ни от кого, но от этого еще хуже. Убого, страшно, бесит…

Леса на памятниках, церквях.

Ранние елки за месяц до нового года.

Дождь, когда должен быть снег.

Люди, идущие как заключенные, руки за спину.

Старушки с зонтиками кричащие сквозь дождь про соседей-алкоголиков.

Подбегающие из ниоткуда парни, кричащие «Где кафе ЛАФФЕ?» и когда ты пожимаешь плечами, разводишь руки, машут тебе и еще ругаются про себя.

Театры в понедельник. Мокрая Москва. Плачущая, сбивающая с ног.

Все лужи мои.

Все, пришел.

Козырек, где я спрятался от дождя. С него тоже течет. И конечно, за шиворот.

Телефон не хотел работать. Вместо того, чтобы дать дельный совет, мама нагружала.

Что ты, а что она, и что ты будешь делать, а если она так, а как же ты будешь… блин!

Бесят родители.

Жена ставила очередные условия. Сухо, четко, без компромиссов. Черт! Как же бесит ее сухость.

Болела голова, сердце кольнуло, тело напоминало, что тебе скоро полста.
Хотелось кричать. И я закричал. Только про себя.

Бесит, что в городе нельзя этого сделать. А если очень надо?
…….

2. Не бесит

Сегодня в театре у Никитских «Лента Поэзии. Пушкин».

Мне ближе Бродский, но раз Пушкин наше все, иду. Лучше час здесь, чем на улице.

Шагаю вдоль рюмочных, турецких кофеен, отдыхающих и совершающих решительные шаги за столиками. Будь моей, нам надо, не надо, нужно, запомним друг друга такими красивыми и счастливыми.

Иду на поэтический вечер с поэтическим настроем. 

Добродушная администраторша. Смеющийся парень в гардеробе. Как помню, он всегда смеялся. Холодная вода в туалете театра. Бодрит.

Старое здание… Я тот еще любитель старины, древних площадей, бабушкиных ремонтов. 

Капает за окном, дождь, огоньки на окнах. Романтика. Проникаешься духом того, кто когда-то у Черной речки решил пустить пулю, а получил сам.   

Плюшевая лошадь (подарок от мэра Вологды) валяжно развалилась в фойе.

Женщины сидят, скромно как на балу. В основном 50+. Гадаю, сколько их будет.

Мужчин нет.

Спокойно. А вот и мужчины. Галантные кавалеры. Сперва дамы, а потом и они, выключив телефоны и прикупив воду с мармеладками. 

Что нас ждет? – милое шушуканье. Валерий Шейман. Актер, знаток Александра Сергеевича, работал когда-то в Ульяновске, теперь здесь творит добро.

Заслуженный, умудренный взгляд, что еще надо? 

Когда я присел не на свое место и не только я, девушка админ прошептала это самозахват. Улыбнулась.

И уже так стало уютно.

Появляются звезды. Небо на сцене. Сам АС в скетче в своих кудряшках.

И начинается. Воткнутая в сцену шпага, кресло, справа на стене пистолет и перо, слева колокольчики.

И закрутилось. Лицеистам, отрывок из Онегина, глава 6, та самая, где убили Ленского, Фауст, граф Нулин и «памятник» в финале.

Соседство у меня было уникальным – сперва хлопающая на все чутко реагирующая старушка… ну надо же, браво, перебивающая Шеймана… она же тоже знает про памятник нерукотворный, что дальше, дальше… 

Слева женщина, знающая все. Шейман выбрал ее (муза, ассистент, добрая фея), он часто к ней обращался, и даже делал паузы, ждал, пока она ответит и только потом продолжал.

Кто оказался?

Лидин, его сосед.

Были еще отец и сын. Сын все перед началом интересовался можно ли делать съемку во время спектакля. Отец после Онегина торопливо вышел, а когда возвращался, не мог нащупать вход.

Сын посреди Фауста, где речь шла о скуке, поспешил помочь. В итоге оба ждали за дверями, пока Фауст не разразился хохотом и не поставил точку. 

Мне хотелось обнять администраторшу за ее «подарок». И я сделал это. Только в своем воображении. И от этого мне стало ой как хорошо.

Я вышел на улицу. Лил приятный ноябрьский ливень. Компания из трех молодых людей увитые пледом пели свободно «Я хочу быть с тобой».

Я то и дело попадал в лужи, вызывая целые штормовые водовороты.

Но мне было прекрасно. На лице появилась улыбка. Ничего не бесит.

…

3. Бесит? Не бесит?

Я проехал в метро минут 20. Сердце снова заговорило. Я увидел спящего парня с открытым ртом. Там зияла пропасть. Жутко.

Правая нога заныла. Погода? Сердце застучало барабанной дробью.

У меня же развод. Впереди столько трудных дней, недель, возможно месяцев. Паническая атака берет меня в заложники.

И снова бешенные авто, люди, ломающие зонтики, парни, дышащие на тебя алкогольными парами и конечно, самая глубокая ЛЛЛЛУУУУЖЖЖААА

БЕЕЕЕЕССССИИИИИТТТТ!   

Ну что ты будешь делать. Хоть снова возвращайся туда, где чувства добрые лирой пробуждают…

Туда, где уютно, где почти домашняя атмосфера.

Где ничего не болит и ничего не раздражает. 

Как установить этот баланс?

Держать в руках томик Пушкина. И читать его, читать.

Как молитву.

Только появятся передо мной «неприятные» объекты, вызывающие зуд, достаешь, и читаешь.

Приветствую тебя, пустынный уголок,

Приют спокойствия, трудов и вдохновенья…

А если нет с собой заветного томика, то все... начинается кризис?

А что если например представлять как вместо Тома Хэнкса, сам Александр Сергеевич ходит по аэропорту в халате и вместо "Кракожии", говорит: " Ветер, ветер, ты могуч, ты гоняешь стаи туч..." И это уже совсем не бесит.

Ни рванные джинсы, ни водители автобусов, ни эта бесснежная зима. 

И сердце перестает бить, оно поет. И от слова «бесит» возникает щекотание на языке и хочется рассмеяться.

И ты делаешь это. Потому что когда ничего не бесит, хочется смеяться. Ну, улыбаться, точно!