Холодец

«Слушай, у меня идея!» - взвизгнула Галка, вопреки своему галчоночьему имени вся из себя белобрысая и голубоглазая. Умишко у бабы, конечно, был не ахти, но до современного государственного деятеля вполне дотягивал. Они обсуждали ситуацию её подруги, Нины, ситуацию практически безвыходную, патовую. Муж подруги, Петя, работу никак найти не мог, вернее, его отовсюду скоренько выкидывали, сокращали, и досокращали человека до того, что он уж и сам боялся хоть что-либо предпринимать, и либо, как загнанный зверь, метался от стенки к стенке, либо сидел, уставившись в пол, и, ускользая задумчивым глазом в плинтус, бормотал: «Нам писец, писец нам писецовый... вот жеж шкуры...» Ну, а у Нины работа — одно название, что работа…

Прежде чем выложить свой бизнес-план, Галка ткнула подругу в плечо упругим кулачком: «Не ссы, неумёха! Прорвёмся!» Обняла и прижалась. И та тоже инстинктивно ответила движению, обняла, и, как в детстве, тихо разрыдалась.

- А вы пригласите нас, к примеру, к себе в гости на Новый год.
- Это можно, - стыдливо утираясь, ответила Нина. - Только как же нам таких барычей ублажить-то?
- Да что там такого? - легкомысленно брякнула Галка. - Можно подумать, столбовое боярство.
- Дворянство, - всхлипнув, поправила Нина.
- Какая разница, - отмахнулась подруга. - Один хер. Накрути котлет, наболтай пюрешку, плюс салатики - солдатики - хренатики, попутно водочки побольше, да немного коньяка на десерт, чисто для форса, для ублажения чувств нашего столбового товарища. И, вот! - обязательно сделай холодец. Сэмэн его ну просто обожает, подлец.

Мужа, человека большого, она иначе как Сэмэн не называла. «...Сэмэн засунь ей под ребро», - частенько, но, правда, очень тихо и про себя, напевала она, поглядывая на то, как Сэмэн облизывается на тихую и чистую Нинку. «Надоела малинка?! Ох, и подлец же. Сволочь! Тянет незабудку нюхнуть, да?! А что там нюхать? Да попробуй, хер с тобой. Только не задохнись, нехристь».

- И вот сидим мы, пьем, значит, - продолжила она выплетать вязь задумки, - и я, значит, напиваюсь. Ну просто нахрюкиваюсь в жопу, в дупу. Ну а Сёмке теперь и воля вся. Приватизировать оставшееся у вас имущество. Только ты что-нибудь там такое придумай насчет Петьки. Ну, вроде как он внезапно уехал к срочно заболевшей матери. Которая практически при смерти, что ж тут поделать. Умчался, улетел, привет семье! Ну, нашей, типа, семье, а?

Окинула подругу масляным, плотно обволакивающим, и вместе с тем властным семеновским взглядом. А что, есть на что глянуть. Хоть и худощава, а, как ни странно, жгучая примана для некоторых, охочих до недотроганного, заветного. Пусть приоденется во что-то там облегающее, фигура-то есть. И эти задумчивые умные зеленые глаза, роскошные темно-каштановые волосы. Да красавица, если посмотреть при правильном освещении. «Всё же у Сэмэна, собаки, неплохой вкус на баб», - совершенно отстранено, больше даже любуясь на неё, чем отдавая ему должное, думала Галка.

- Галчонок, ты это серьезно? -  стараясь не смотреть той в лицо, чтобы задержать жуткое, неизбежно откровенное, концентрируясь стекляными глазами на ярких пуговицах галкиной блузки, пробормотала Нина.
- А то! - выкрикнула зло Галина. - Думаешь, ты первая такая, чтобы отдаваться этим тварям?! - растрачивая по дороге злость, выговорила, кривясь в сокровенную жаль-печаль.

(Неоконченное)