Новогодняя доставка счастья. Пролог

Пролог, в котором простой пенсионер оказывается непростым человеком с тайной миссией доставки счастья


Первого декабря Семен Андреевич нарядил ёлку. Как и все, кто принял на свой счет распоряжение столичного градоначальника. ;лка была не первой свежести, еще советских времен, пластмассовая, но крепкая. Законное ее место на холодильнике “Саратов” сразу заиграло огоньками лампочек гирлянды, потеснившей в розетке холодильник и телевизор - тоже старенький, еще с кинескопом, но уже цветной. Игрушек на елке было немного, но они были колоритными, с историей: красный стеклянно-зеркальный шар, расписанный белыми снежинками, блестящая шишка и космонавт в синем скафандре с надписью “СССР” на груди.

По телевизору с легким шелестом помех шел репортаж об установке ёлок в столице. Главная же ёлка, как водится, выбрана в Можайском лесничестве и скоро приедет в Москву в сопровождении мигалок гаишников и навязчивых репортажей об этом событии. Верно об этом, что “На безрыбье и рак - рыба!”, и если нет подходящих аварий и катастроф, то и гигантская ёлка на длинномерном полуприцепе тягача, больше похожего на большой трактор, тоже сгодится.

Семен Андреевич не осуждал ньюсмейкеров - он вообще никого не осуждал, но замечал все же суть происходящего. Семен Андреевич собирался на работу. Декабрь - месяц заработков. У артистов - на сцене, на корпоративных вечеринках, на грядущем празднике забывших феликсовскую скромность чекистов,  и на подработках дедами морозами со снегурочками - горячая пора. Продавцы всех мастей распродадут по сниженным ценам, но вдвое дороже популярные праздничные и просто залежалые товары на допродажах или, как раньше говорили, “В нагрузку!”.

Особенно постараются интернет-магазины с доставкой в офис и домой. К этой “золотой жиле” Семен Андреевич имел прямое отношения. Он был частным доставщиком. Штатные мощности на предпраздничном пике не справлялись с нагрузкой, и в дело включались частные “извозчики”, то есть свободные от найма владельцы автомобилей и свободного времени. Всего-то и требовалось зарегистрироваться на десятке-другом сайтов, чтобы однажды зазвонил мобильный телефон, зовущий доставщика в путь доставки.

Семен Андреевич собрался, упаковал в пакет бутерброды с колбасой, залил в термос растворимый кофе, оделся и толкнул дверь вверх. Сверху вниз скользнули морозный пар и неискоренимый запах бензина и прочих горюче-смазочных материалов, свойственный всем гаражам. Хозяин гаража взбежал по лесенке вверх и поспешил закрыть люк, чтобы не выстудить подвальную жилую часть - на улице было морозно. Распахнув ворота гаража, Семен Андреевич увидел, что декабрь стартовал и с морозом, и со снегом. Хорошо, что вовремя заменил шины на шипованные.

;жась с непривычки от холода, Семен Андреевич скользнул за руль и завел свою верную машинку ВАЗ-2104, во времена удачи звавшуюся “Кормилицей” под поглаживание трудовой рукой хозяина по черному пластику передней панели. Прогревать эту старушку нужно основательно. С каждым годом она требовала все больше осторожности в обращении. Шутка ли - двадцать пять лет машинке!

Это было все его имущество - капитальный бетонный гараж в ряду таких же в гаражном кооперативе, ожидающем сноса под новую дорожную развязку и старенький легковой автомобиль с вместительным багажником. При расставании с женой он удачно провел переговоры, отдав ей квартиру, дачу и джип, а себе оставив гараж с машиной. Собственно, до этого момента о гараже уже забыли - это раньше машину и картошку на зиму держали в гараже. Старая машина тоже была заброшена - везти на свалку и снимать с учета было хлопотно. Однако и то, и другое пригодилось. Семен Андреевич переехал жить в гараж, а машину восстановил - руки у него росли, откуда надо.

На военную пенсию можно было бы прожить, но тогда Семена Андреевича испугала перспектива просто сидеть в подвале гаража, есть макароны с тушенкой и запивать их водкой. Он прожил так почти две недели. Остановился, восстановился и пошел искать работу. С этим была проблема - при разводе он лишился прописки, а жена не хотела и следа оставлять о нем в своей жизни. Тогда Семен Андреевич, заплатив стандартную таксу председателю гаражного кооператива, был хитро прописан по какому-то адресу, где вместе с ним были прописаны несколько десятков трудовых мигрантов. На приличную работу с такой пропиской не брали - наверное, были у кадровиков соответствующие базы данных. Однако для разговора с нарядами патрульно-постовой службы этого было достаточно.

Семен Андреевич выехал из гаража, остановил машину, тщательно запер ворота на все секретные замки и поехал в город, рассчитывая быть поближе к центру на случай, если ему поступит звонок о доставке. Он загадал - каким будет первое декабря, таким будет и весь месяц. Настроен он был, как всегда, оптимистически.

Мимо гаражного кооператива проходила местная дорога параллельно Московской кольцевой, и по ней часто объезжали пробки. Не удивительно что на этой дороге постоянно дежурили гаишники. Вот и сейчас их раскрашенная машина стояла на обочине, а один гаишник в светоотражающем жилете топтался у машины с полосатым жезлом в руке. У них тоже начался декабрь - месяц повышенных нетрудовых доходов.

Семен Андреевич за годы проживания в гараже знал всех гаишников, дежуривших на этом посту и собирался уже приветственно махнуть рукой тому, кто дежурил у дороги, как неожиданно для себя получил от него жест остановиться. Пришлось. Этого гаишника он не знал, но был готов к разговору, который либо обойдется просто так, либо придется заплатить немного, ссылаясь на бедность и приводя в доказательство старую свою машину.

Гаишник потребовал документы. Семен Андреевич протянул в раскладной обложке техпаспорт и водительское удостоверение. Сержант рассмотрел через прозрачную пленку обложки один документ, потом второй и решил вытащить их - видимо, чтобы посмотреть, что на обороте. Он вытащил техпаспорт. Под ним Семен Андреевич хранил пластиковую иконку Богородицы с Младенцем. Гаишник вдруг часто заморгал, отвернулся, и не глядя на водителя, протянул ему документы

- Забирайте! Поезжайте! - как-то глухо произнес гаишник и пошел прочь по обочине от своей гаишной машины.

Семен Андреевич пристально посмотрел ему во след. “Дома что-то не так!”.

- Сержант! Подожди! - окликнул он гаишника, и тот обернулся, вытирая ладонью глаза. - Давай я тебя кофе угощу! Только что сварил!

Гаишник вернулся к машине, а Семен Андреевич достал из своей “четверки” термос и две пластиковых кружки - одну он всегда держал про запас. Разлил, протянул сержанту. Тот пригубил и обжегся, стал дуть в кружку, сдувая дымящийся парок.

Декабрь. Первое число. Впереди целый месяц, и весь этот месяц будут происходить чудеса, - произнес Семен Андреевич и улыбнулся. - Ты же помнишь, как было в детстве - загадаешь что-то, станешь мечтать о чем-то, и вдруг обнаруживаешь на утро нового года под ёлкой ту самую машинку, которую разглядывал в игрушечном магазине, но она была слишком дорога для родителей, для твоей мамы.

Гаишник сморгул, и Семен Андреевич, почувствовав верное направление, продолжил.

Мамы столько делают для своих детей! Мамы буквально собирают детей, как из конструктора, из грудного кормления и сцеженного в бутылочку молока, из стиранных пеленок и распашонок, из прививок и больно прорезающихся зубов, из каши и конфетки на десерт, из уменьшающейся в размерах детской одежды и покупок новой, из первых пятерок в первом классе и первых двоек во втором, из первой ночи, когда гулял до утра с девушкой, а мама ждала у окна - ведь мобильних-то не было, а она то выходила на крыльцо, до доходила до угла улицы, то порывалась идти, куда глаза глядят и искать, а ты вернулся, и она заплакала и обняла тебя…

- Все! Поеду! - сказал решительно гаишник и протянул Семену Андреевичу недопитый кофе. - Поеду к матери! Плевать!

Семен Андреевич покивал головой, понимая, что последняя фраза адресована гаишником жене, из-за которой он не видится с матерью и не помогает ей. Ну, что ж!

Гаишник уехал с поста, а Семен Андреевич сел в свою “старушку” и тоже поехал, улыбаясь чему-то в своих мыслях. Доставлять людям счастье - это тоже доставка. Сегодня гаишник доставит счастье своей матери, и самовольное оставление поста может доставить ему неприятностей, да и дома, вздумай он рассказать жене, что был у матери, вопреки ее упрекам, достанется ему на орехи, но дело-то сделано - в жизни человека теперь произойдет поворот, и это будет поворот к его счастью и счастью других, связанных с ним людей. Это и есть доставка счастья.


Зазвонил телефон - старенькая “Моторола”. Есть первый заказ на доставку. Значит, декабрь будет удачным!