Стокгольмский синдром в центре Одессы Глава 15

15. Семейные ценности



Одесский февраль своей концовкой даст фору любому марту. Дни порой стоят солнечные, по-весеннему теплые. Прохожие охотно расстёгивают пальто. Девушки снимают шапки. К скамейкам в скверах подтягиваются старушки. Сбиваются в стайки молодые мамаши. На детских площадках голосит малышня. Душа бунтует и поет, гоня от замурзанных промозглой зимой улиц на природу, к пьянящему воздуху. Учиться в такие деньки - грех, а живя у моря - и вовсе тяжкий. Вот только с компанией на сегодня не задалось. Расстроился коллектив. У всех накопились неотложные дела, житейские заботы. И, улыбаясь встречным девчонкам, я неторопливо брел домой.


В пакете кефир из гастронома да горячие бублики с разгружающегося рядом хлебного фургона. До переулка рукой подать, но не выдержал и, отломив половинку, ел на ходу. А вокруг весна! Скинув бушлаты, на ступенях мореходки перекуривали курсанты. Расхристанные школяры беззлобно пинались портфелями. Возя животом по капоту, неловко оттирал стекла владелец старенького «Москвича». Предвкушая мартовские гуляния, в подворотнях щурились коты. Каждый по-своему радовался теплу. Уверенное «перезимовали» сквозило со всех сторон.

                *   *   *

Вприпрыжку вбежал на второй этаж. На редкость легко отворилась дверь. В прихожей было тихо, однако насторожил устойчивый аромат изысканных женских духов, явно не отечественного разлива. Огляделся. На вешалке элегантное дамское пальто с накинутой поверх косынкой. На кухне никого. Прошел на цыпочках по коридору. Дверь в «утробу» заперта. Из-под нее просачивалась легкая музыка. Пришлось ретироваться. Переждать.

Прихватив бутылку кефира и остатки бублика, перебрался во двор. Примостившись на скамейке у ограды детского сада, продолжил перекус. Радуясь теплым лучам, здесь копошилась звонкоголосая ребятня, и наперебой щебетали синички. Подставив лицо весеннему солнышку, я с улыбкой наблюдал за их незатейливой возней. 

                *    *    *

Минут через сорок дверь парадной предательски скрипнула, и элегантная дама с пышной копной каштановых волос каблучками процокала к выходу со двора. По пальто и повязанной на шее косынке в ней угадывалась визитерша Романыча. А минут через пять, в длинном махровом халате, с чашечкой кофе и сигаретой он и сам показался на балконе:

- Ну что, проявил деликатность? – оглядевшись вокруг, уточнил сосед.
- У каждого свои радости! – подмигнул я в ответ,-  солнышко, бублик, кефир - что еще нужно бедному студенту?
 - Поднимайся, не перебивай аппетит!

Раскрошив остатки бублика налетевшим голубям, я неспешно побрел к парадной. Выпуская сигаретный дым, Романыч вяло покачивал головой, одобряя мои действия.

В квартире по-прежнему ощущалось присутствие женщины. Пахло вином и косметикой. Романыч копошился у холодильника. Повисла пауза. В такие моменты я умел «прикусить язык», не задавая нелепых вопросов. Это вовсе не было признаком моей деликатности, скорее боязнью очутиться в неловкой ситуации. Хотя деликатность зачастую именно на этом и основана. Романыч оценил:

 - Не смотри на меня загадочно. Жена домашним побаловала. Сейчас разогрею. Она хоть и не большой кулинар, но котлеты царские! Этого у нее не отнять. Периодически наведывается, уверяя, что раз в месяц меня вполне можно терпеть, - суетился у плиты  стармех, - восемь лет совместной жизни просто так не вычеркнешь. К тому же до поры до времени мы  очень даже ладили. А вот, когда меня вышибли с флота, я долго на человека не был похож. Жить со мной стало противопоказанно и небезопасно. Поэтому осуждать не берусь, - по всему выходило, что Романычу нужно выговориться. Я тихонечко присел в углу кухни, - А дальше время все расставило. Выяснилось, что старая любовь не ржавеет! Тянет нас друг к дружке. Ничего с этим не поделать. Так что терпи. У нас ведь с Ленкой любовь со страстью. Дня не могли без близости. Она у меня дама ответственная, но любвеобильная. Сразу заявила: «Дам, но только с предохранителем!» Жить стали за год до свадьбы. Как только не попались, ума не приложу. Родители ее тогда дослуживали в Крыму. Папа был капитаном второго ранга. Здесь она жила у родственницы на квартире. Старушка была строгая, но глуховатая. Вот этим и пользовались, ставя каждодневные спектакли. Ленка меня скрывать не стала, а сразу представила, как своего молодого человека. И я, напялив все атрибуты джентльменства, как мог, соответствовал лучшим образцам кавалера. Цветы, пирожные, консерватория. Вечером домой проводил с рук на руки старухе передал. Никаких глупостей, мне к 22.00 в экипаж (казарма мореходки). Если что по хозяйству - всегда пожалуйста. Кручу-верчу, чиню и подмазываю. Старуха нарадоваться не могла, когда никогда к столу приглашала. Был галантен, беседы вел о профессии, о будущем. Опять же, в 21.30 - подъем и откланялся. Ленка меня к выходу доведет и без лишних глупостей выпроводит. Только не за входные двери, а в предбанник. Тут я и схоронюсь до поры до времени. Приходилось порой по часу там торчать по стойке смирно, дожидаясь, когда старуха опочивать изволит. Вот тут-то меня Ленка и извлекала из междверного пространства, на цыпочках выпроваживая к себе. Что было дальше, рассказывать не стану. Вырастешь - сам поймешь. Щеколда на двери комнаты добавляла уверенности: оставалось не проспать подъем. Но и тут все было как нельзя лучше. Старуха работала киоскером «Союзпечати» и уже к семи утра должна была получать свежую прессу. Оставались соседи. Морячок, каждое утро выходящий из парадной, не мог долго оставаться не замеченным. По счастью, тетушка с большей половиной из них не ладила, но и мы ухо держали востро. Всегда под рукой было что-то, что мог накануне позабыть у Ленки и без чего мне никак. Поэтому имел все основания объявиться здесь в такую рань, пусть даже заспанным и небритым.

Вот с родителями чуть было не случился провал. Поскольку меня от семьи не скрывали, а старуха в телефонных разговорах живописала ухажёра вполне положительно, то к лету предки возжелали познакомиться лично. Решено было после сессии и учебного плавания навестить их в Феодосии. Курсантский рейс выдался недолгим, но с заходом в Варну. Денег на приличный подарок не хватало. Свои копейки пацаны тратили на всякую мелочевку: сигареты да жвачку. Ни валюты, ни мозгов на другое не доставало. Я же за компанию со старпомом, знатным ловеласом Молдаванки, ухнул все на презервативы. Отказывая себе в приличном куреве, затарил рундук разноцветными резиновыми изделиями с единственной целью - удивлять любимую!
- Не перестаю повторять, что ты законченный романтик, - не смог промолчать я.
- Я и не спорю. Но от романтика до циника один шаг, а вот обратного пути нет. Запомни и не перебивай.  Так вот, спустился с мостика - кум королю, хоть на прием во дворец. И уже на следующий день, весь в якорях от бляхи до мицы*, со связкой бананов, купленных в портовском буфете, предстал перед ее строгими родителями.

- Вначале нужно профессию получить, защитить диплом, а затем уже семью создавать! – заявил я в первый вечер за ужином, чем очень понравился ответственному папе. А ночью, когда Ленка навестила меня, тут же позабыл о провозглашенном. Не ожидая подвоха, родители разместили меня в детской, сами улеглись в спальне, а Ленку с младшей сестренкой устроили в зале. Наивно полагая, что данная диспозиция убережет от любых эксцессов. Но мы были научены, а атмосфера курорта и близость любимого человека взрывали либидо, пересиливая страх.
 
После содеянного туго завязанные издержки соития привычным движением отправил за борт, то есть прямиком в открытое окно. Ленка тут же упорхнула к сестрёнке на диван. Было душно и мечталось лишь об одном - перекурить.
 
Дождавшись, когда зашевелятся домочадцы, я оделся и выскочил на балкон. Живительные затяжки вернули меня к привычному благодушному состоянию. На чердаке гу-гукали голуби, легкий ветерок с гор шевелил листву клена. Все предвещало чудные выходные, если бы не ярко-красный плод, повисший среди его листвы. Я машинально задрал голову, словно ища оттуда объяснений, но по иронии судьбы мы были на верхнем этаже. Да и кому можно приписать подобную заморскую безделицу? Импортная сволочь висит перед носом, покачивается на ветру, шантажируя содержимым и наглядно олицетворяя глубину грехопадения доченьки. Первое, что пришло в голову - сбить. Огляделся вокруг. Ничего подходящего. Заглянул в комнату, кроме бананов в вазе ничего для этих целей не обнаружил. Первый пролетел мимо. Второй, хоть и попал по ветке, но скинуть компромат не смог. Разбазаривать привезенные заморские гостинцы далее не решился. Бананы, хоть и имели форму бумеранга, возвращаться не собирались категорически, смачно шмякаясь в палисадник. По счастью, порывы ветра утихли, и плод любви скрылся за листвой. Но оставлять его там было чревато.
 
Как назло, выходной день и все дома. Наивные родители, между тем, подготовили для нас культурную программу. После завтрака сестренку послали за билетами на морскую прогулку к Золотым воротам Кара-Дага, а сами отправились на рынок за витаминами.

Мы с Ленкой чешем репу. И смех, как говорится, и грех. Пришлось звонить школьной подружке, ее папа баловался рыбалкой. Эти две дуры за спиной ржут и шушукаются, можно сказать, по полу катаются, а я, как тот Дуремар, с удочкой и сачком, снимаю ночной урожай. Кое-как удалось скинуть эту гадину на землю. Для верности я отыскал ее в кустах и утопил в ближайшем канализационном колодце.

Думаю, наши потуги не остались незамеченными, и соседи все же что-то нашептали родителям. Во всяком случае, Ленка всё воскресенье была пунцовая, как то резинотехническое изделие, и в ближайшие ночи ко мне не захаживала. Вернулись мы к привычным отношениям лишь через пару дней, когда папашу вызвали на корабль, а сестренка перекочевала на ночлег в мамину спальню.

Но теперь с этими изделиями я был крайне щепетилен. Не знаю, что из Феодосии везли другие туристы. У меня к концу отпуска в сумке затаился десяток затянутых плотным морским узлом кондомов, как символ нашей необузданной любви.

- История со всех сторон поучительная! Да и женщина красивая. Даже со спины угадывается, -  решил я потрафить соседу.
- Давай, только без твоих дилетантских оценок!
- Ну, хоть котлеты похвалить можно?
- Это да!


До лета мне не раз приходилось гулять вокруг дома, пока Романыч с женой «утрясали» семейные отношения. И всякий раз я наивно полагал, что у них это закончится миром.



_______
*- Мица (одесское)- фуражка курсанта мореходного училища.