Мы - иные!

Не знаю, почему я это сделал. Может потому, что в какой-то момент мне надоела моя никчемная жизнь. Просто устал от повседневной серости и нудности, преследующих меня изо дня в день. Устал постоянно проживать один и тот же день. Просто-напросто устал.
Мой день одинаково начинается и одинаково заканчивается. Я не буду вдаваться в подробности, но действительно мне хорошо только ночью, когда я прочитываю очередную книгу или рисую. Всегда мечтал стать хорошим художником, но теперь я чувствую, как холодный ветер овевает моё лицо, и я понимаю, что мне не стать им. Художники – романтики, они не живут в реальном мире…
И прошу - только не надо меня судить.
У каждого человека наступает момент, когда ему безумно плохо. Просто разница в том, что одни из нас сильные, которые могут выстоять, а другие нет - сдаются. Я слабый. Когда моя нога ступила на край крыши, это стало понятно.
Если честно, то я безумно, каждой клеточкой, боюсь высоты. Часто, в моих мучительных снах, я стою на крыше. От меня требуется лишь спуститься по лестнице или другая подобная мелочь, но от ужаса буквально ноги подкашиваются, и я просыпаюсь.
«Вот так просто можно научиться летать! Шагнуть с кровати, и ты летишь!»
Я еще тогда подумал: сначала кровать, потом окно, потом крыша. А теперь, вопреки моим страхам, я стою на ледяном ветру? И смотрю на предрассветный город. В этот момент от меня требуется больше, чем просто спуститься. Я должен сделать самый главный выбор в жизни, и я его сделал.
Ветер подхватил мое тело – законов физики, знакомых еще со школы, не отменить - и понес вниз, на пламенное свидание с все еще теплым со вчерашнего дня асфальтом. Не знаю, что должен чувствовать человек, когда его голова размозжается на тысячи осколков, кости дробятся, и рвется плоть, но я чувствовал лишь свободу и неописуемую радость. Потом долгое мгновение всепоглощающей тьмы и я увидел свое несчастное, искалеченное, мертвое, тело.
Я обернулся и увидел ее. Ту самую Смерть, которую так боятся люди. Из классических канонов на ней был лишь черный плащ с глубоким капюшоном, под которым было спрятано лицо. У нее не было косы, а изящные запястья состояли из плоти.
Почему-то я коснулся этих тонких рук и, к моему удивлению, плащ упал. Передо мной стояла красивая девушка. Она подняла упавший плащ и одела его мне на плечи. А после исчезла, шепнув одними губами слова благодарности. Все так просто и быстро. Я не попал в ад, куда попадают все самоубийцы, но был наказан куда жестче. К сожалению, я тогда ничего не знал.
Итак, как это не смешно, но я стал Смертью. Той великой и ужасной, которой становятся лишь самоубийцы, дабы видеть ужасы мира. И я их видел. Сотни, тысячи смертей душ, которые должен был встретить я. После мне стало понятно, почему девушка была благодарна мне.
Наш реальный мир безумно жесток.
Даже мертвая душа не в состоянии выдержать боль, которую испытывает мать, потерявшая ребенка, жена любимого мужа, девушка сестру, солдат, лишившийся на войне лучшего друга. И многое другое… все это проходит сквозь меня. Теперь я жалею о том сделанном мною выборе. Никто не имеет права лишаться жизни добровольно…
Помню, как давно, когда еще был жив, читал рассказ Рея Бредбери «Коса». Если бы все было так просто…
Эхом в ушах отдаются слова, произносимые людьми, не знающих цену жизни.
- Мы – иные! Мы – лучше! – кричат страны и нападают на куда более слабого соседа, убивая мирных жителей. Я прихожу на этот кровавый пир успокаиваю несчастные души убиенных детей.
- Мы – иные! Мы – сражаемся за правое дело! – кричат солдаты и убивают чьих–то сыновей, закинутых на эту никому не нужную войну по чужому глупому приказу. Я не должен винить солдат, но больно видеть огонек безумия, который зажигается в их глазах, когда пуля разрывает вражескую плоть.
- Мы - иные! Мы – достойны лучшего! – кричат такие же, как я парни и девчонки, прыгая с крыш и мостов, режут себе вены. А я стою рядом с ними и вспоминаю себя.
- Мы – иные! Мы – видим будущее! – кричат наркоманы, всаживая в вену иглу со слишком большой дозой героина. За наслаждение надо платить.
- Мы – иные! Мы – не такие как все! – кричат убийцы и насильники, вспарывая горло жертве. А я обнимаю скорчившихся от ужаса, еще не понимающих своего положения, умерших людей.
Но никто не хочет снять это бремя с меня. Ведь Смерть – это наказание самоубийц… и все эти крики ничего не стоят в суровом мире, который отныне стал моим пристанищем.
Но всем воздастся по заслугам!
Мы - убийцы душ – иные?!
Нет. Мы такие же, как все. Только немножечко хуже.